сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 193 страниц)
Через четверть часа Арья с трудом вылезла на каменный причал и перекатилась на спину, переводя дух. Нельзя останавливаться, надо бежать. Ее воротило от мысли, что нужно вернуться в Черно-Белый Дом, но без этого нельзя. Надо вернуть себе лицо и бежать. Я не трусиха. Я убила Морского лорда. Я сделала это.
Она встала на четвереньки, потом поднялась на ноги. Крылья бы мне, я бы улетела словно птица. Наверное, летать – это здорово. Однажды она спросила доброго человека, могут ли Безликие превращаться в животных, но он только посмеялся. «За кого ты нас принимаешь? – спросил он. – За варгов или оборотней? Мы всего лишь люди, слуги бога. Это Арья Старк – оборотень. Если хочешь остаться ей, скажи об этом и можешь уходить. Ты Арья Старк, дитя?»
- Нет, - ответила она. – Я никто.
Лжешь. Это слово пульсировало у нее в мозгу, когда она забиралась в первую гондолу, которая остановилась по ее знаку. Лжешь, лжешь, лжешь. Арья перегнулась через край, как будто от этого лодка могла идти быстрее. Первые лучи рассвета окрасили восточный горизонт, отбрасывая призрачные тени на серые трущобы Браавоса.
Она выскочила из гондолы на полпути, отдала лодочнику все деньги, что были при ней, и нырнула в темный переулок. Кэт и Слепая Бет знают каждую тропинку. Почему-то он не стал ее преследовать. Может быть, он думал, что она вернется к нему. Интересно, Морского лорда уже нашли? Наверное, подумают на сира Джастина, что это он убил Морского лорда, разозлившись, что тот не помог ему. Девочка по имени Лианна Сноу со светлыми волосами, голубыми глазами и веснушками. Она мельком взглянула на чужое лицо, отражающееся в канале, и возненавидела его. Скорей бы от него избавиться.
К тому времени, как показался Черно-Белый Дом, солнце уже встало. Арья припустила бегом. Осталось сделать самую малость. Мне всегда говорили, я могу уйти, если захочу. Но мне не говорили, что это значит. Не всю правду.
В зале, как всегда, было холодно и темно, в гробницах мерцали свечи, у фонтана лежали тела тех, кто пришел, помолился и выпил зачарованной воды. Арья встала в середине зала, глядя под ноги и загнанно дыша. Она знала, куда идти. Нужно спуститься в комнату с лицами и постараться снять это лицо. Потом забрать Иглу из тайника. Может, сир Джастин возьмет меня с собой. Обратно в Вестерос. Но что если Якен притворится одним из наемников и доберется до нее? Никогда я не стану свободной, никогда. Мне всю жизнь придется оглядываться.
Она сделала шаг.
В дальнем конце зала открылась дверь.
Арья в испуге схватилась за нож, но это был всего лишь добрый человек, который смотрел на нее с изумлением и ужасом. Наконец он сказал:
- Да смилуются над тобой боги, дитя. Что ты наделала?
- Я убила Морского лорда. – Она с вызовом выпрямилась. – Как ты сказал мне.
- Ты сделала это как Арья Старк, - сказал добрый человек. – С мыслями Арьи Старк и побуждениями Арьи Старк. Думаю, ты сама понимаешь, что провалилась.
- Нет. – Арья крепче сжала нож. – Это все ложь.
- Возможно. Но это и не правда. – Добрый человек сделал знак рукой. – Пойдем. Ты должна вернуть чужое лицо и получить обратно свое. А потом ты уйдешь.
Именно этого я и хочу. Она подалась вперед. И остановилась.
Смотри своими глазами. Слушай своими ушами.
Якен сказал, я не могу уйти. Я знаю слишком много, и все равно недостаточно. Я так ничему и не научилась.
- Нет, - сказала Арья и сделала шаг назад.
Добрый человек вздохнул.
- Дитя, - сказал он. – Ты могла покинуть нас гораздо раньше и не тратить время – свое, наше, бога. Зачем ты упорствуешь во лжи? Ты столько лгала, что ложь должна бы уже стать твоей второй натурой, но это не так. Ты девочка. Ребенок. Дитя.
«Девочка должна вырасти», - подумала Арья, - «или умереть». Она сделала еще шаг назад.
- Я могу сделать это не больно, ты просто уснешь, - сказал добрый человек. – Не вижу причины тебя мучить. Идем, девочка. Идем.
Она вынула нож.
- Не пойду.
Он моргнул и, похоже, удивился.
- Девочка идет своим путем, - сказал он, а потом, еще до того как что-либо изменилось, она вдруг поняла. Добрый человек шагнул вперед, и его фигура начала расплываться. Он провел рукой по лицу и встряхнул бело-рыжими волосами. Красивое лицо, обаятельная улыбка, голубые глаза. Это не добрый человек, он просто украл его тело. Он пришел сюда, чтобы дождаться меня.
- Волчья девочка, - сказал Якен Хгар. – Ну ты и упрямая.
Арья повернулась и побежала, но стоило ей добежать до двери, та захлопнулась, а все свечи в склепах засияли, словно драконий огонь. Она увидела свое отражение, умноженное в сотню, в тысячу раз в осколках зеркал на черных стенах. Он наступал на нее, и его отражений тоже были тысячи, и невозможно понять, где настоящий Якен.
Арья в отчаянии оглянулась. И вдруг поняла.
Отсюда есть только один путь.
Она побежала, слепо отбиваясь ножом, но лезвие пронзало лишь воздух.
- Дитя, - раздался голос Якена совсем рядом. – Идем.
Не пойду. Не пойду. Единственным, что не отражалось в зеркалах, был черный фонтан. Чтобы стать орудием Многоликого, у тебя не должно быть души, не должно быть сердца. Ты принесешь в жертву свое прошлое и все мечты о будущем… Ни один яд не сделает этого за тебя. Только ты сама можешь убить в себе любовь и ненависть. Но ты не обязана делать это, дитя. Тебе двенадцать, почти уже тринадцать. Скоро ты расцветешь. Скоро ты станешь женщиной. Ты можешь приносить в этот мир жизнь, а не смерть.
Она взбежала к краю фонтана.
"Сестренка", - прозвучал голос Джона в ее голове. – "Я ушел. Очень далеко. И ты тоже".
«Да, и я тоже», - подумала она. – «Это точно». Есть единственный путь убить любовь и ненависть или возродить их вновь. Принести себя в жертву и увидеть, примет ли эту жертву Многоликий, или он сдерет с нее фальшивую личину и откроет ее истинное лицо. Единственный путь избежать ножа и человека, который направит удар. Возможно, единственный путь увидеть Нимерию и Вестерос. Узнать, солгал ли сир Джастин, и понять, что все это было не зря.
Арья взяла чашу и погрузила в темную воду. Она поднесла ее к губам, закрыла глаза, прочла молитву и выпила все до капли.
========== Бран ==========
Темнота под холмом была полной и совершенной, и темнее этой темноты не было ничего. Черная словно чернила, она проникала в легкие, дышала вместо тебя, убивая любое воспоминание о свете. Когда Бран открывал глаза, он каждый раз махал рукой перед лицом, но ничего не видел. Иногда ему казалось, что он вообще не просыпается, а его дух все еще парит среди деревьев на холодном ветру, рыщет между трепещущих красных листьев и снежных сугробов. И с каждым разом ему становилось все труднее понимать, где сон, а где явь.
Однако на этот раз он проснулся внезапно и резко. Пробуждение было мощным, словно удар, вышвырнувший его прочь от неба и луны, камней и звезд, и холода, холода, холода, в уютное гнездо из корней, где он проводил время, когда становился оборотнем. Воздух был теплым, душным и пах землей. Бран слышал шум воды. Сложно было думать о зиме и о времени вообще. В сказках старой Нэн люди заходили под зачарованный холм и выходили оттуда двести лет спустя. В сказках Миры тоже. Может быть, двести лет уже прошло и все умерли. Уже некоторое время он не мог найти Лето, и последнее, что он помнил, – это голубые глаза, холодные руки, мертвецы, сражающиеся в снегу, и рушащиеся заклятия. И следопыт – что-то о следопыте. Но Бран никак не мог припомнить, что именно.
Бран вспомнил о Мире и захотел ее увидеть. Он перекатился на живот и выполз на грязный пол, опираясь на руки, потом подтянулся на корнях чардрева и оглянулся в поисках Детей Леса. Здесь очень тихо. Они проводили время не так, как люди, могли целыми днями обходиться без сна, а кроме того, день и ночь под землей были неразличимы. Куда они все подевались?
Слабый укол беспокойства заставил Брана поежиться.
- Ходор? – позвал он. – Мира? Жойен? Листочек?
Никто не ответил.
- Ходор! – До верхнего зала ползти слишком далеко, и ему не понравилось, что никого нет рядом. Он почувствовал себя маленьким и напуганным. Бран-калека. – Ходор!
- …одор, одор, одор, - эхом отозвалась пещера.
Бран вглядывался в темноту, пока наконец не увидел далеко в конце туннеля мерцающий огонь. Он хотел было вселиться в тело Ходора и привести его сюда, но лорд Бринден запретил ему так делать.
- Ходор – не просто тело, в которое ты можешь заходить, когда хочешь, как в ворона, волка или чардрево, - сказал древовидец. – Он человек. Если будешь делать это слишком часто, это называется «обладание», ты начнешь пренебрегать его разумной душой и ее желаниями.
- Но ведь Ходор меня знает, - возразил Бран. – Я не причиню ему вреда.
- Может и так, но ты больше не будешь этого делать. А если я узнаю, что ты снова вселился в тело человека, я рассержусь. – У Трехглазого Ворона был всего один настоящий глаз, но он прожигал насквозь, словно пламя. – Ты оборотень, Бран, а не демон. Ты меня понял?
Бран поворчал, но у него не было другого выхода, кроме как принять решение лорда Бриндена. И все же он думал, что так нечестно. Может, Ходор и боялся, но теперь он научился уходить вглубь себя и прятаться, пока Бран не закончит. А Бран, в свою очередь, использовал Ходора только лишь для того, чтобы исследовать холм вместе с Мирой и Жойеном. То есть, когда Жойен хотел ходить. В последние дни он был таким вялым и безжизненным, что Мире с трудом удавалось разбудить его, чтобы накормить.
Думая о них, Бран пополз быстрее. Наконец он остановился, тяжело дыша от усталости, и ему показалось, что он различает два расплывчатых силуэта на фоне неверного, призрачного света. Без сомнения, один из них был Ходор – второго такого здоровяка здесь быть не могло, особенно среди Детей Леса. Недовольный тем, что конюх не пришел к нему на помощь, Бран позвал снова: «Ходор!»
Ходор медленно поднял голову и обернулся. Он казался смущенным и напуганным.
- Ходор?
- Это я. – Бран махнул ему рукой. – Ходор, иди сюда, подними меня.
Ходор не двинулся с места. Он смотрел на вторую неподвижную фигуру, и только тут Бран узнал Миру. Она скорчилась на полу, прижимая к себе нечто, похожее на тряпичный сверток.
У Брана екнуло сердце.
- Мира?
Она повернулась к нему еще медленнее, чем Ходор. Глаза у нее были красными, а лицо бледным. Наконец она глухо сказала:
- Ходор, пойди подними его.
- Ходор, - запыхтел Ходор, поднимаясь на ноги и ковыляя по тоннелю, чтобы вызволить Брана. Он поднял его с земли, донес до Миры и осторожно положил рядом с ней. – Ходор.
- Мира? – Бран как никогда желал быть большим, высоким и сильным, чтобы обнять и утешить ее. Она выглядела совсем убитой горем. – Что… что случилось?
Мира не ответила. Она показала подбородком на сверток, который сжимала в объятиях.
У Брана перехватило дыхание. Это были не тряпки и не куча листьев. Это был Жойен. Зеленые глаза младшего Рида невидяще смотрели в потолок пещеры, голова запрокинулась, кожа была холодная и восковая на ощупь, а руки отяжелели. Его тело начало коченеть, значит, он уже некоторое время был мертв.
- Жойен… - Бран почувствовал себя так, будто его ударили. Этого не могло быть на самом деле, этого не было, он вообще еще не проснулся. Он сильно ущипнул себя за руку и почувствовал боль. Еле сдерживая слезы, он спросил: - Почему?
И снова Мира не ответила, с отсутствующим видом гладя Жойена по взлохмаченным каштановым волосам. Наконец она заговорила, и голос ее был безжизненным, лишенным интонаций.
- Я так злилась на него, когда мы были детьми. Я родилась первой и была для родителей одновременно и сыном, и дочерью. Они учили меня натягивать лук, бить копьем лягушек, плести сети и управлять кожаным челноком еще до того как я научилась ходить. Они каждую ночь пели мне песни и рассказывали сказки, и я засыпала под звуки болота. А потом появился Жойен. Он родился больным и недоношенным, так что никто и не думал, что он выживет. Все заботились о нем, спрашивали о нем, готовили настои и лекарства, чтобы он стал сильным. Мы, болотные жители, всегда держимся вместе, нас сплачивают не только кровные узы. Но я, казалось, стала им не нужна. – Мира посмотрела на Брана с жалкой, пронизывающей душу улыбкой. – Мне тогда было три года, - сказала она, словно извиняясь.
- Ходор, - печально отозвался Ходор.
У Брана комок застрял в горле.
- Мира… мне очень, очень жаль.
Она вздохнула и снова посмотрела на Жойена.
- А когда ему исполнилось три года, он подхватил серую лихорадку, - продолжала она. – Все думали, что на этот раз он точно умрет, а моя мать сидела с ним день и ночь. Меня поселили отдельно, и никому до меня не было дела. Особенно когда он однажды проснулся и сказал, что видел зеленый сон.
Где-то далеко в пещере мерно капала вода.
- Я так ревновала, - страдальчески сказала Мира. – Ваша Старая Нэн назвала его «маленький старичок», таким он и был. Взрослые люди спрашивали, что он видел, и внимательно слушали ответы. Я смертельно завидовала ему, пока отец не объяснил мне, что у меня другой дар, не менее ценный. Жойен рос, и я все меньше считала его узурпатором и все больше – плотью от моей плоти, кровью от моей крови. Он боролся со своей судьбой так же сильно, как я боролась за свою судьбу. А теперь… ему не удалось избежать неизбежного.
Голос ее пресекся. Она опустила голову и заплакала.
Бран оцепенел. Это же Мира, Мира, которую он никогда не видел плачущей, храбрая, умная, веселая Мира, которую он любил, и все, что он мог сделать – это скорчиться рядом с ней и осторожно положить ладонь ей на руку. Она сжала его руку, содрогаясь от рыданий, длинные кудри закрыли ее лицо. Она, казалось, хотела что-то сказать, но не могла.
- Ходор, - плаксиво сказал Ходор. – Хоооодооооор. – Он издал жалобный вой.
- Ходор, тише, не ходори. – сказал Бран, и его голос звучал тихо и жалобно. Он неловко погладил Миру по голове, надеясь, что ей станет легче. Ему было больно видеть ее такой. Я мог бы проникнуть внутрь ее, утешить ее, соединить мой разум и ее – но потом вспомнил предостережение лорда Бриндена. Я не стану проникать в душу Миры, если она сама этого не захочет. Но он все равно не понимал.
- Почему? – снова спросил он. – Почему Жойен умер?
- Ради тебя, принц зеленого леса, - раздался тихий голос позади него. – Он умер ради тебя.
Все они подпрыгнули на месте, особенно Ходор, который завопил «ХОДОР!» так громко, что мог бы пробудить и мертвого. Но Жойен не проснулся. Когда они обернулись, то увидели самого лорда Бриндена, стоящего рядом с ними. Его длинные белые волосы были распущены, пальцы больше похожи на корни, одна ветка все еще обвивалась вокруг его груди и почти вросла в тело. Сквозь прорехи в его черном одеянии виднелись листья.
Бран сглотнул. Трехглазый ворон немного пугал его. «Немного» - это было еще мягко сказано. Но перед Мирой он должен был выглядеть сильным.
- Что… что вы хотите сказать? – нервно спросил он.
- Ради тебя, - повторил Бринден. Он сел на камень, и тут же из земли вылезли корни и обвились вокруг его ноги. – Лед и пламя, Брандон Старк. Одно против другого. Всегда должно быть равновесие. Жойен Рид должен был умереть, чтобы ты мог стать древовидцем, как и было предначертано. Сила, зрение, кровь – все, что было в нем, перешло в тебя. Во всех старых сказках так говорится. Только смертью можно заплатить за жизнь.
Мира издала приглушенный стон. Бран попытался обнять ее.
- Но Жойен был моим другом! – крикнул он. – Я не хотел отбирать его жизнь! Это нечестно!
Бринден горько усмехнулся.
- Честно? – повторил он. – Что ты знаешь об этом, летнее дитя?
- Я уже не дитя. Я почти взрослый мужчина.
- Ты в сотни раз моложе, чем самый юный из Детей Леса, Брандон Старк. Жойен знал, что его ждет, можешь быть уверен. Как ты думаешь, почему он пошел сюда?
- Но он… - Бран осекся. – Он никогда… не говорил нам.
- А должен был сказать?
Бран притих. Он не знал, что ответить. Я не просил Жойена умирать за меня. И тут он вспомнил клейкую пастилу, которая была так похожа на кровь, про которую Дети Леса сказали, что это всего лишь сок чардрева. Это была кровь. Кровь Жойена. Он день за днем поедал жизнь, вытекающую из его друга. От этой мысли его затошнило.
- Он хотел вернуться домой, - сказала Мира. – В Сероводье. Лорд Красный Ворон, если наша роль выполнена, я хочу уйти. Я хочу вернуть моего брата домой.
Трехглазый ворон посмотрел на нее, и казалось, в его взгляде проглянула жалость.
- Путь закрыт, Мира Рид. Заклятья рухнули. Тьма поднимается. Сюда идут мертвецы.
Бран застыл от ужаса.
- Где следопыт? Где Холодные Руки?
- Следопыт мертв, дитя.
- Он и раньше был мертв.
- Да, был, - согласился лорд Бринден со слабой, безрадостной улыбкой. – Он умер некоторое время назад. Но теперь он сделал дело, которое предназначили для него Дети Леса. Он нашел рог. Он нашел драконье стекло. Он спас тебя и твоего волка от Иных – благодаря ему Лето смог убежать на юг. Теперь дело за живыми.
- Кем он был? – спросил Бран. – Почему у него были черные руки?
- Ты задаешь все больше вопросов, летнее дитя.
- Он говорил, что когда-то служил в Ночном Дозоре.
