сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 193 страниц)
- Убирайся с дороги, Клиган, - сказал второй. – Нам нужно попасть в столицу как можно скорее. Старший Брат узнал нечто о преступлениях против богов. Мы должны были забрать девушку, чтобы отвезти на Тихий Остров, но что-то пошло не так. Она не пришла в полночь, как договаривались, а утром стало ясно, что она исчезла.
- Девушку? Какую еще девушку? – Сандору было наплевать на какую-то девку. – Так что теперь, суд над королевой во имя Веры не состоится, как только вы, деревенщины, доберетесь со своими драгоценными вестями?
Радужные рыцари холодно посмотрели на него. Наконец один из них сказал:
- Не думаю, что ты заслуживаешь того, чтобы узнать это, Клиган. Только Всевышнему Отцу ведомо почему, но Старший Брат сказал, что если мы по случайности встретим тебя, мы должны тебе сказать. Девушка, которая открылась ему и которая теперь исчезла – похоже, вместе с сиром Шадриком, межевым рыцарем на службе лорда Бейлиша, - это Санса Старк.
В это мгновение, которое длилось вечность, мир исчез.
В следующее мгновение, которое длилось еще дольше, мир появился снова.
Семь. Сраных. Преисподних.
Второй Сын Воина усмехнулся, увидев лицо Сандора. Сандор даже представить себе не мог, какое у него стало лицо. Стук сердца отдавался в ушах, он чувствовал себя еще более раздавленным, чем в тот момент, когда Старший Брат рассказал ему о Роберте Сильном. Не знаю, сколько еще я смогу вынести. В своей жизни он хотел всего две вещи, лишь две вещи имели для него значение. Выбери одну и забудь о второй. Давай, выбирай.
Если бы я поехал в Долину со Старшим Братом… Этому межевому рыцарю несказанно повезло, что Сандор не поехал. Если бы я был там, я был оторвал ему член и яйца и заставил съесть сырыми. Но его там не было. Ты псина, совершенно никчемная псина.
Наконец, Сандор услышал собственный голос, который был скорее похож на звериный рык:
- И вы, гребаные дырки от пизды, просто позволили ему увезти ее?
- Конечно, нет, - рявкнул рыцарь. Ничто не может задеть борца за веру сильнее, чем сравнение с женщиной. – Как только мы поняли, что она исчезла, Старший Брат послал двух наших братьев на ее поиски, а мы должны как можно быстрее добраться до Королевской Гавани. Ты нам тут не нужен, Клиган. Поезжай и убей своего братца-демона или спрячься на Тихом Острове, только предоставь это дело здоровым и благочестивым людям.
Хочешь сказать, это дело не годится для такого искалеченного, озлобленного, обгорелого ублюдка, как я? Сандор всегда остро сознавал, кто он и что он. Но он скорее перестанет дышать, чем отступится.
Ты самый большой дурак пред лицом всех богов, пес. Сначала чертова волчья сука, а теперь пташка. Ну как его еще назвать – он ведь знал, что это полное безумие, и все равно сделал это.
Не обращая внимания на Сыновей Воина, Сандор взобрался на Неведомого. Ему было наплевать, что за новости узнал Старший Брат. Одна надежда, что он выяснил что-то настолько постыдное, что у Веры исподнее узлом завяжется, так что суд над королевой отложат на пару оборотов луны. Большего ему и не требуется. Лишь бы заставить этого сира Шадрика сожрать собственные причиндалы на завтрак, да еще раз увидеть ее лицо. Она проклянет тебя, ублюдка, и убежит. Он не станет винить ее за это. Может быть, я и не справлюсь с моим гребаным братцем, но уж точно одолею какого-то убогого межевого рыцаря.
- Ты куда собрался, Клиган? - спросил один из Сыновей. – Даже и не думай…
- В преисподнюю, - Сандор хлестнул поводьями Неведомого по морде. – Встретимся там.
С этими словами он не оглядываясь помчался прочь, на север. Свежий снег взлетал из-под конских копыт.
========== Вель ==========
Снег шел уже две недели кряду. Иногда это была лишь легкая кружевная изморозь, а порой буря обрушивалась с небес, словно проклятие разгневанного бога, но снегопад никогда не прекращался полностью. Вороны беспрестанно сгребали снег, топили печи и заделывали щели, но холод все равно пробирался внутрь. Порывы ветра, задувавшего сквозь трубы, гасили огонь в очагах, и даже в Королевской Башне, за ее прочными каменными стенами и окованными дубовыми дверьми Вель видела пар от своего дыхания. Она предпочитала спать не в кровати, а на груде шкур на полу, дрожа от холода в мутном полусне. Я здесь рехнусь. Одичалые не приспособлены жить в клетке.
Каждый раз, выглядывая из окна, она все еще видела во дворе черных братьев, но с каждым разом их становилось все меньше. Если Боуэн Марш приказал своим людям копать подкопы под замок, они должны только этим и заниматься, - значит, они уже докопались до подземных ходов. Но Марш, со своим обычным прямодушием, поспешил заявить, что подземные ходы предназначены только для ворон; он не хочет, чтобы одичалые знали о защитных сооружениях Черного Замка.
Почти все одичалые, кто еще мог ехать верхом, идти или ползти, уже покинули замок – либо ушли в твердыни на Стене, либо на юг воевать с Тормундом Великаньей Смертью и Сореном Щитоломом. Но некоторые, слишком глупые или упрямые, чтобы уйти, еще остались, наряду с бессчетным количеством старух, раненых, детей и младенцев. Марш делал все возможное, чтобы прогнать их в Кротовый городок или еще куда подальше, но каждый раз они возвращались, а прошлой ночью одноглазая копьеносица воткнула нож в руку черного брата, который попытался ее остановить. Копьеносицу заперли в ледяной камере, у черного брата началась лихорадка, и никто даже не подумал оказать ему помощь; все были слишком заняты тем, чтобы предотвратить новые попытки нападения со стороны одичалых.
Вель не знала, сколько ей еще удастся продержаться. Единственным утешением было то, что по крайней мере прекратились разговоры о том, чтобы выдать ее за поклонщика, после того как ее последний жених был разорван на части великаном. За эту услугу она передала Кожаному гостинец для Вун Вуна. Но комнаты над ней были по-прежнему заняты королевой Селисой и принцессой, нечистым ребенком с серым окаменелым лицом. Королева так боялась за свою безопасность, что у ворот Королевской Башни день и ночь дежурила удвоенная стража. Если Вель не научится летать или не раздобудет стофутовую веревку, пробраться мимо охранников не удастся. Красная жрица уже предупредила ее, что будет, если она попытается сбежать. «Путь сквозь Стену закрыт», - сказала она. – «И это к лучшему. Поднимается тьма, и она будет здесь очень скоро».
Может, красная жрица безумна и опасна, но в этом она не ошибается. Вель и сама это чувствовала. Этой ночью она целый час колотила в двери своей тюрьмы, чтобы кто-нибудь из ворон отвел ее к Боуэну Маршу. В конце концов, к ней пришел Милашка Доннел Хилл, миловидный юнец с желтыми кудрями, алыми губами и приятной улыбкой. Он заявил ей, что ежели ей нужен мужчина, то он рад помочь, только боится лишиться хозяйства. Он слышал, что женщины одичалых откусывают мужчинам члены и поджаривают в качестве лакомства.
Еще один придурок, даже вдвое глупее, чем остальные.
- Отведи меня к Боуэну Маршу, - велела она. – Мне плевать, что там делает сир Гранат. Отведи меня к нему! Немедленно!
Милашка Доннел посмотрел на нее с негодованием.
- Ты что, белены объелась, женщина? Думаешь, ты можешь мне приказывать, потому что у тебя длинные волосы, милые глазки и большие сиськи? Сначала дай мне то, чего я хочу. – Он шагнул вперед и схватил ее за руку.
Она вырвалась и ударила его по лицу.
- Только тронь меня, поклонщик, и тебе нечем будет хотеть.
- Бешеная ведьма! – Хилл снова шагнул к ней. Отпечаток ее ладони темнел на его скуле. У него и меч, и кинжал, а Вель безоружна. - Пора уже научиться уважать старших, ты не за Стеной. Лорд Сноу слишком уж хорошо с тобой обошелся, дал тебе эти покои, а не отправил тебя туда, где таким, как ты, самое место. А может быть, нет? Ему бы следовало бы пробираться сюда каждую ночь и трахать тебя до посинения. Хочешь родить маленького Сноу, шлюха? Шлюх тут у нас достаточно, но если уж мужчина разок отведал одичалой пизды, видно, его больше уже ничем не удовлетворить. Я собираюсь выяснить, так ли это, и если не хочешь оказаться в ледяной камере, принцесса, ты окажешь мне такую услугу. – Он снова схватил ее, на этот раз за горло.
- Эй, ворона, - раздался голос из-за двери. – Если не уберешься, сам окажешься в ледяной камере.
Милашка Доннел, удивившись, отпустил Вель и поспешно отступил назад. Обернувшись, он обнаружил, что с ним разговаривает Алисанна Мормонт, низенькая, коренастая, закутанная в шкуры. Он издал недоверчивый смешок:
- А ты еще кто такая, семь преисподних?
- Не имеет значения, кто я, - ответила Медведица. – Ты уберешься отсюда. Или… - В руке она держала нож с костяной ручкой.
Милашка Доннел был сбит с толку и решил сменить тактику.
- Вы обе так жестоки, лишаете человека толики утешения в холодную ночь. Вы, должно быть, устали от одиночества, от заточения. Будьте добры ко мне, принцесса, а я прослежу, чтобы вы поговорили с Маршем. Я прослежу, чтобы вас выпустили.
- Куда? К вам в казармы? – Вель отступила на несколько шагов назад. – Ты забыл о своих обетах, ворона? Думаешь, я буду греть тебе постель? Ты скорее согреешься, вспоминая свою мамашу.
Добросердечная улыбка сползла с лица Доннела.
- Ну и ладно. Будешь гнить здесь, мне-то что. Забудь о том, чтобы поговорить с Маршем. – Он направился к двери.
- Ты головой за это ответишь, ворона, - крикнула Вель ему вслед. Он был глуп и слеп, но на карте стояла не только его жизнь, не только жизни черных братьев, не только жизни ее народа. – Разве ты не видишь, что происходит?
- Конечно, вижу. Снег идет. Я не слепой. – Милашка Доннел пинком открыл дверь, за которой оказался один из людей королевы.
- Ее величество послала меня узнать, когда прекратится эта богомерзкая выходка одичалой девчонки, - холодно объявил поклонщик. – Она говорит, такое поведение больше подходит животному. Принцесса Ширен напугана этими криками и грохотом. Если одичалая желает продолжать, ее величество предлагает ей делать это в уединении темницы.
Милашка Доннел злобно взглянул на Вель.
- Вот видишь. Не я один могу запереть тебя в камеру, если не будешь вести себя как следует. - С этими словами он сбежал вниз по ступеням.
- Я повторяю, - сказал стражник королевы. Поклонщики никогда не отличались чувством юмора, а люди Селисы Баратеон – в особенности. – Вы закончили кричать и шуметь?
- Да, - так же холодно ответила Вель. – Можете идти.
Стражник поклонился и ушел, оставив ее наедине с Медведицей.
- Что случилось? – спросила Алисанна с ее обычной прямотой. – Ты напугала не только принцессу Ширен. Леди Арья тоже плачет.
Холодный укол вины коснулся шеи Вель, смешавшись с гневом и жалостью. Она хотела было ответить, что леди Арья вечно плачет и что она никогда не встречала девчонку, которая бы столько ныла. Но прошлой ночью Вель увидела шрамы у нее на спине, когда помогала Алисанне раздеть леди Арью для купания. Ей никогда не приходилось видеть девочку, которая бы столько мылась, почти до помешательства. Черные братья были весьма недовольны тем, что им приходилось все время греть котлы с водой и потом поднимать их вверх по лестнице. Когда она попыталась намекнуть Алисанне, что леди Арья могла бы проводить досуг за каким-нибудь другим занятием, Медведица посмотрела на нее тяжелым взглядом.
- Девочка была замужем за Болтонским Бастардом, - сказала она. – Неудивительно, что она никак не может отмыться.
Я кое-что знаю о чудовищах. Лорд Сноу говорил, что его младшая сестра сильна духом и чрезвычайно независима, поэтому Вель казалось странным, что девочка все время дрожит и прячется, неважно, за кем она была замужем. Ей казалось, что леди Арья так же нечиста, как и Ширен, но она не высказывала своего мнения вслух. Девочка боялась мужчин, даже Атласа; темноглазый оруженосец был единственным, кто посещал их и заботился о том, чтобы они были сыты и обогреты. Еды и тепла, конечно, не хватало, но их не хватало всем.
Атлас не так прост, как кажется. Однажды он пришел к ней в чрезвычайном замешательстве, и спросил, не видала ли она в последнее время белого волка. Когда Вель сказала, что не видела, Атлас выругался и ударил кулаком в стену.
- Вчера я пошел за красной жрицей, - признался он, понизив голос. – Под Стеной остался проход, слишком маленький, чтобы прошел отряд, но для одного человека вполне достаточно. Он ведет в саму Стену. Я шел за ней, но потерял ее след. Я не осмелился подойти близко… там внизу есть камера, похожая на логово… Я слышал, как она с кем-то говорит, и… - Он заколебался, словно боясь, что она сочтет его сумасшедшим. – Она говорила: Лорд Сноу. И еще, что только смертью можно заплатить за жизнь. И что он должен подумать о братьях, и он должен сгореть. Всего не упомню.
- Хватит. – Вель не хотела этого знать, не хотела даже думать о красной ведьме. – Ты поступил глупо.
- Знаю. – У Атласа был несчастный вид. – Мне не следовало этого делать, но я… я позвал его. Я подумал, вдруг он меня услышит. Но там вдруг упало что-то тяжелое, а потом появилась она. Я не хотел, чтобы она меня заметила, и побежал… у нее на руках была кровь. Я видел, клянусь.
- Я тебе верю. – Желудок Вель сжался в маленький холодный комок. – Выходит, если Джон Сноу и не умер раньше, теперь он точно мертв.
Атлас молча кивнул.
- Если это так, - сказала Вель, - мы должны ее убить.
- Ш-ш-ш! – в страхе зашипел Атлас. – Красная женщина, она… она всегда знает, если кто-то хочет причинить ей вред, она видит это… На нее не действуют яды, она знает о спрятанных ножах…
- Значит, она такое же отродье, как Иные. – Вель было наплевать, кто может ее услышать. – Она должна умереть. Найди способ, или нам больше не о чем говорить.
Пристыженный, Атлас сбежал. Позднее Вель пожалела, что говорила с ним так напористо; он был одним из немногих, будь то вороны или люди королевы, кто обращался с ней как с человеком, а не с добычей, куском мяса или неразумным животным. Он заботился об ее удобстве, приходил к ней за советом и рисковал жизнью, следуя за Мелисандрой в ледяные пещеры. И все же нужно отбросить эти мягкосердечные южные бредни. На них времени не осталось.
У нас все еще есть Чудовище. Вель не хотела думать о нем, и это удивило ее. Ребенок был ей не родной; сын ее сестры Даллы отправился на юг с толстым Сэмвелом Тарли и одичалой Лилли, дочерью и женой покойного Крастера. Мальчик Лилли остался здесь, и все считали его сыном Манса-налетчика. Еще одна попытка спасти кого-то от жадных когтей красной женщины. В последнее время Вель стала подозревать, что Мелисандра знает о подмене.
И все же главной причиной, почему Лилли сбежала из замка Крастера, почему ее малыша подменили на сына Даллы, было то, что он был мальчиком. У Крастера было много дочерей и жен – на тот момент, когда его убили вороны, возвращавшиеся с Кулака Первых Людей, их было девятнадцать, - и ни одного сына. Вообще ни одного мальчика. Он приносил мальчиков в жертву белым богам леса. И это помогало. Крастер, его жены, его цыплята, его поросята, его лук и его дерьмо годами находились в грязном доме к северу от Стены, и никого не унесли Иные.
Если бы я могла добраться до него… Но ворота запечатаны, а другого пути за Стену нет. Единственный выход – поднять его наверх и кинуть на семьсот футов вниз в снег. И даже если этот мальчик – незаконный плод кровосмешения, кровь Крастера, Вель содрогалась от самой мысли об этом. Нужно быть совсем ненормальной, чтобы думать, что Белые Ходоки, которые ждали тысячи лет, удовольствуются такой скудной жертвой. Это лишь отчаянная надежда, дурацкая надежда. Лорд Сноу твердо наказал ей проследить, чтобы ребенку не причинили вреда. «Мальчик дорог Лилли, Лилли дорога Сэму, а Сэм дорог мне», - сказал он, глядя на нее холодными серыми глазами. – «Я не прошу любить его, но я прошу помнить об этом».
Вель вздохнула, следуя за Медведицей в спальню. С каждым днем она желала все сильнее, чтобы Джон был жив – а кто его убил, Боуэн Марш или Мелисандра, теперь не ясно. Он не позволил бы запечатать ворота и оставить их слепыми и беспомощными в ожидании того, что грядет во тьме. Она злилась на себя за это; от одного желания мертвый не станет живым. Слишком уж много мы видали оживших мертвецов. Даже если и можно было вернуть кого-то из мертвых, Вель предпочла бы воскресить не Джона Сноу, а свою сестру Даллу. Они провели трудное детство в предгорьях Клыков Мороза, всегда полагаясь друг на друга, и Вель очень по ней скучала. Если бы она и воскресла, ей пришлось бы узнать, что Манс висит в вороньей клетке в Винтерфелле, что их ребенок уехал на юг с чужой женщиной, а Иные подобрались совсем близко. Было бы лучше снова ее убить.
Леди Арья свернулась клубком под одеялами на кровати, которую они делили с Алисанной. Судя по ее виду, она опять плакала.
- Что случилось? – прошептала девочка. – Я слышала крики.
Медведица обвиняюще посмотрела на Вель.
- Одичалая хотела поговорить с лордом-командующим.
- О, я… я так испугалась.
