сообщить о нарушении
Текущая страница: 132 (всего у книги 193 страниц)
- Джоффри был почти взрослым мужчиной, и я надеюсь, ты больше не будешь заявлять, что это я разрешила ему участвовать в битве. Это подстроил мой проклятый братец. – Ей было противно произносить имя карлика; довольно и того, что она вынуждена признавать его своим родственником. – Я тебе уже сто раз говорила, он все время пытался убить Джоффа, и в конце концов ему это удалось. Разумеется, я не допущу, чтобы нечто подобное повторилось.
- Ну не знаю. – Томмен загрустил. – Я скучаю по дяде Тириону. Вот бы он вернулся домой.
Услышав это, Серсея швырнула своего сына на пол посреди коридора, одной рукой приподняла его подбородок и залепила ему две сильные пощечины, по одной на каждую щеку.
- Еще раз такое скажешь, - заявила она напуганному юному королю, - и я заставлю тебя собственноручно отрубить голову твоему мальчику для битья, чтобы ты знал, какое наказание полагается за измену. Судьба Пейта в твоих руках, так же как и твоя судьба, и моя, и всего королевства. И ты заявляешь, что это чудовище, этот гнусный убийца должен вернуться домой? Этого ты хочешь? Чтобы мы все погибли? А?
- Н-нет. – Глаза Томмена наполнились слезами. – Нет, не хочу. П-прости меня, матушка.
- Ну что ты, что ты, мой львенок. – Серсея поцеловала спутанные золотистые кудряшки. Круглое личико мальчика раскраснелось; он уже спал сладким сном, поэтому было непросто убедить его покинуть теплую постель в Крепости Мейегора и куда-то пойти в темноте. Серсея не доверяла стражникам, охраняющим королевские покои. Все рыцари Королевской Гвардии либо отсутствовали, либо были мертвы, либо оказались предателями, за исключением сира Роберта Сильного, которого Томмен до смерти боялся, поэтому надзор за благополучием короля доверили простым рыцарям. Серсея была уверена, что всех до единого перекупили Тиреллы, однако Квиберн пообещал, что подсыплет им в вино сонного зелья. И ложный мейстер (ложный только в глазах Цитадели, для Серсеи он был самым верным слугой) сдержал свое слово. Когда Серсея, облаченная в черный плащ с капюшоном, поднялась по лестнице, эти олухи уже храпели в обнимку с алебардами, и оказалось проще простого проскользнуть в комнату Томмена и забрать его с собой.
Теперь она одна охраняет сына. Серсея была бы рада, если бы с ней был добрый сир Роберт, но, помимо того, что Томмен не выносит одного его вида, великан все равно не протиснулся бы в тайные ходы, которыми им придется пройти. К тому же Квиберн взял Роберта Сильного с собой, чтобы тот помог ему порасспросить леди Нимерию Сэнд насчет тревожных вестей, которые только что пришли из Дорна. Когда Серсея пожелала узнать, что это за новости и касаются ли они Мирцеллы, Квиберн заверил ее, что все хорошо. А если нет, сказал он, это отличная возможность повыдергать клыки дорнийской змее, которая втерлась в королевский совет, и Серсея с этим согласилась. К чести мейстера, он ни словом не обмолвился о Тиене.
Моя милая девочка. Она хотела помочь мне, она совсем не похожа на остальных членов ее мерзкой семейки. Серсея отказывалась верить в то, что септа замыслила увезти Томмена из города и потом отрубить ему голову. Она дала мне хороший совет насчет Вестерлингов. Если бы не она, эти изменники разгуливали бы на свободе. А Джейме пытался спасти их и хладнокровно убил бедняжку Тиену, - такое простить нельзя. Хвала богам, он все еще в своей камере. Пусть приспешники Эйегона найдут его там и прикончат. Вряд ли они обрадуются человеку, который перерезал горло последнему королю, сидящему на Железном Троне, деду их принца – то есть предполагаемому деду предполагаемого принца. При этой мысли Серсея удовлетворенно улыбнулась, но тут же похолодела. Когда-то она так же была уверена, что Бес сидит в своей камере и ждет казни.
Она застыла на месте.
- Что такое, матушка? – Томмен тоже остановился и с любопытством взглянул на нее. – Опасность уже миновала? Мы можем идти обратно?
- Н-нет. Нужно поторопиться. – Не стоит даже пытаться добраться до Башни Белого Меча, это глупая затея. Они только потратят драгоценное время. Их, скорее всего, заметят, и Томмен окажется в опасности. За время своих злоключений в Речных землях Джейме явно повредился рассудком. Если он смог убить ни в чем не повинную септу, божью деву, то что помешает ему поднять руку на собственного сына? Томмен для него ничего не значит. По приказу Серсеи Джейме вел себя со своими детьми лишь как любящий дядюшка. Она с содроганием вспомнила, как он смотрел на нее, когда отшвырнул прочь от себя. Если она попадется к нему в руки, он возьмет ее в последний раз без всякой любви и нежности, а потом перережет ей горло. И Томмену тоже.
Нет. Нужно держаться от него подальше. Серсея взяла Томмена за руку и ускорила шаг. Они спустились по пыльной заброшенной лестнице в погреб. Она надеялась, что это именно тот погреб, о котором говорил ей Квиберн. Она не осмелилась зажечь тусклый светильник, а мрачные подвалы Красного Замка даже среди бела дня были черны как ночь. Серсея шла впереди, вытянув перед собой свободную руку, готовясь отпустить сына, если под ногами разверзнется пропасть; лучше пусть она упадет одна, чем если они упадут вместе. Томмен изо всех сил старался не чихнуть и тихонько сопел, словно поросенок, нашедший трюфель. Серсее хотелось расцеловать его за это. Мой милый малыш. Она любой ценой спасет его, даже если это будет последнее, что ей доведется совершить в своей жизни.
Однако ни одна могила не разверзлась у них на пути, и они благополучно добрались до другого конца погреба. Там было достаточно света, чтобы различить смутные очертания противовеса, - значит, они пришли туда, куда нужно. Серсея пошарила по скользкому холодному камню и совершенно случайно нащупала задвижку.
Как по волшебству, каменная стена отодвинулась в сторону, легко, словно пушинка на ветру. Томмен ахнул. Серсея затаила дыхание, тревожно вглядываясь в темноту в ожидании погони, но вокруг было тихо. Если им удастся спуститься вниз, они будут в безопасности. Серсея надеялась, что истории о ничего не подозревающих слугах, спустившихся в недра замка и исчезнувших там навеки, - всего лишь глупые россказни.
- Сначала я, - шепнула она Томмену, осторожно ступив в узкий черный проход. – Я скажу, когда можно идти.
Он сглотнул.
- Да, м-матушка, - едва слышно ответил мальчик, сам не свой от страха.
«Джофф бы не испугался», - подумала королева, осторожно ощупывая пол ногой, пока наконец не наткнулась на ржавую ступеньку приставной лестницы. Никто не сможет заменить ей ее первенца. Родив Джоффри, она всецело отдалась материнской любви. Прошло больше трех лет, прежде чем ей захотелось второго ребенка, и она сказала об этом Джейме. Тот, как всегда, подчинился, но в ту ночь Роберт неожиданно вернулся с охоты и пьяный забрался к ней в постель, чтобы отыметь ее разок. Всю беременность Серсея боялась, что это его ребенок, и невозможно описать словами ее облегчение, когда чудесным летним утром на свет появилась хорошенькая златовласая девочка. Она любила Мирцеллу почти так же, как Джоффри, но Томмен…
Он родился по ошибке. Не в общепринятом смысле слова, просто Роберт получил письмо от проклятого Неда Старка, который известил его о рождении очередного сына – Брана (надо же, какая ирония), и решил, что пора завести еще одного сына. Серсея всего несколько месяцев назад оправилась от родов и без восторга восприняла идею мужа, но Роберт настаивал; женщины вокруг него изобильно производили на свет детей, и без видимых затруднений, а он был королем и получал все, чего хотел. Поэтому той ночью он взял ее, даже не смутившись тем, что она лежала словно мертвая. Она надеялась, что ей удалось не дать ему кончить в нее, но не была в этом уверена. Поэтому, когда Роберт захрапел, Серсея, всхлипывая, выбралась из спальни и пошла к знахарке. Она выпила лунный чай, позволила старой карге омыть себя в интимных местах и тайком вернулась обратно. Если Роберт собирается насиловать ее, пока она не забеременеет, лучше покончить с этим как можно быстрее.
Они с Джейме встретились, невзирая на опасность, в заброшенной комнате в подвале Красного Замка. Он был так ласков с ней, так нежен, шептал ей слова утешения, обнимал и гладил ее, врачуя ее разбитое сердце, а потом вошел в нее, и они слились воедино. Ничто не доставило ей такого удовольствия, как эта месть. Но когда через девять месяцев на свет появился Томмен, Серсея была несколько разочарована. Она хотела еще одну девочку, чтобы насолить Роберту, а еще потому что девочка всецело принадлежала бы ей. Но родился мальчик, которого Роберт мог бы сделать наследником в обход Джоффа; его нелюбовь к старшему сыну ни для кого не была секретом. Прошло некоторое время, прежде чем ей удалось преодолеть разочарование и полюбить своего пухлого кроткого малыша, обожающего котят и пирожные. А теперь для нее не было никого дороже Томмена.
Ноги Серсеи коснулись земли, и она взглянула наверх. Не увидев Томмена, она внезапно испугалась, что кто-нибудь прокрался в погреб и забрал его. Как она могла быть такой дурой, спуститься первой и оставить его одного? Страх холодной рукой сжал ее сердце.
- Милый, где ты? – прошептала она, не осмеливаясь закричать.
Несколько тревожных, внушающих ужас мгновений стояла тишина. А потом наверху показался подол рубашки Томмена и его маленькие ножки. Он принялся потихоньку спускаться по лестнице, считая каждую ступеньку. «Раз… два… три…» - донесся до Серсеи его голос. Она гордилась его храбростью, но вместе с тем жаждала заткнуть ему рот. Даже здесь, глубоко под землей, есть уши. Королева коснулась кинжала, спрятанного под плащом. Одно хорошо – если ей придется кого-нибудь убить, в кромешной тьме Томмен ничего не увидит.
К тому времени как король спустился вниз, он насчитал сто тридцать шесть ступеней. Проход был слишком узким, чтобы они могли идти рядом, и таким низким, что Серсее приходилось пригибаться. Она шепотом велела сыну подождать, поднялась по лестнице обратно и вернула ложную стену на место. Ее бесила необходимость задерживаться, но жалкие попытки Томмена закрыть проход ни к чему не привели. Поэтому, оставив его беспокойно ждать внизу, Серсея вскарабкалась наверх и опустила противовес, отчего каменная стена мягко вернулась на место, как будто запечатав гробницу. Серсее стало гораздо спокойнее. Теперь мы в безопасности.
Серсея спустилась вниз и перевела дух. Она была уже не так молода и вынослива, как раньше, и все эти блуждания в темноте после долгих недель бездеятельного заточения стали для нее испытанием. Но это не имеет значения. Она встала впереди Томмена, чувствуя себя Старицей, освещающей путь во тьме высоко поднятым золотым фонарем. Надеюсь, я пока еще не очень похожа на Старицу. Серсее претили лицемерные речи септонов про Матерь, – якобы, если ее дети в опасности, она может стать такой же яростной, как Воин, - но всякий раз, когда Серсея проявляла ярость, ее все осуждали. Если женщина хочет, чтобы божьи люди, да и вообще все люди признали ее ум, она должна быть стара, как сама земля, с белыми волосами и сморщенными грудями. Тогда нет опасности, что красота и чувственность ее постыдной телесной оболочки вгонят в соблазн души бедных, ни в чем не повинных мужчин. Серсея давно поняла, что женщина не может быть одновременно и красивой, и сильной. И даже только красивой или только сильной. Если красивая, значит, шлюха. Если сильная, значит, стерва. Девица, племенная кобыла или целомудренная вдова. Вот наша женская доля. Но она ни то, ни другое, ни третье. Вот почему Вера так ее ненавидит.
Серсея потеряла счет времени. Кажется, они идут целую вечность. Они спускались все дальше вниз по извилистому проходу, похожему на каменную змею; наконец призрачный мох на стенах и сырой холод в воздухе подсказали ей, что они глубоко под землей. Сперва над головой появлялись решетки, из-за которых иногда доносились отдаленные крики, но скоро все звуки стихли в могильной тишине. Тут и там можно было заметить выбитые на камнях древние надписи, и Серсея все гадала, кто мог ходить по этим туннелям. Здесь всегда жили люди, грязные полудикие обитатели сточных канав, еще более ничтожные, чем оборванцы из Блошиного Конца. Серсея с тревогой спросила Квиберна, могут ли они напасть, но он ответил, что ей не о чем волноваться. Он часто так говорил.
- Матушка, - прошептал Томмен, - я устал. Может, передохнем?
- Еще не время, мой хороший. – Серсее хотелось поглубже забраться в недра города, только тогда она осмелится остановиться на отдых. – Будь сильным. Уже недолго осталось.
- Я есть хочу, - сказал Томмен чуть громче.
- А ну тихо! – Мальчик тут же струсил, и Серсея почувствовала себя виноватой. Ему всего девять, он рос в неге и роскоши, не привык слышать отказы и не знает, что такое голод, усталость и лишения. Может, это и неплохо - пусть закаляет характер, отбросит прочь свою детскую мягкость. Если он станет сильнее и жестче, может быть, наконец станет достойным короны, которую должен был носить Джоффри. Он еще может стать великим человеком. Но для этого ему нужно выжить, любой ценой.
При этой мысли Серсея вспомнила о битве, которая уже идет наверху. Интересно, войско Эйегона уже заняло Королевскую Гавань, как все предсказывали? Она больше надеялась на крепость городских стен, чем на стойкость защитников, - если припечет, эти жалкие себялюбивые подхалимы со всех ног бросятся лизать задницу Таргариена. Но нельзя слишком полагаться на то, что Королевская Гавань неприступна. Самозванец взял Штормовой Предел, возможно, с помощью нечестивого колдовства; наверняка, он попытается испытать стены столицы на прочность.
Они придут за мной. Серсею пробрала дрожь. Они разнесут все по камушку, лишь бы выкурить меня отсюда. Нет, не стоит и думать о том, чтобы в ближайшее время выбраться наружу. Желчь обжигала ей горло от одной мысли о том, что она, гордая львица Бобрового Утеса и правительница Семи Королевств, вынуждена скрываться в сточной трубе, словно крыса. Но раз это необходимо, чтобы выжить и воздать врагам достойное отмщение, она с радостью сделает то, что должно, почтет за счастье.
Они продолжали идти дальше, пробираясь по лабиринту узких проходов и лестниц. Внизу шумели зловонные черные реки. По приказу Эйегона Завоевателя сточные каналы его новой столицы были выстроены из кирпича, по валирийскому обычаю. Серсея не знала ни одного другого правителя в истории, который думал бы о подобных вещах, но именно так и становятся завоевателями, - важно пристальное внимание к деталям. Она крепче прижала к себе Томмена, задыхающегося от вони. От мерзкого запаха слезились глаза, но им нужно перебраться на другую сторону города. Квиберн рассказал ей про опознавательный знак в том месте, где каналы пересекаются с тоннелем, который идет параллельно Черноводной и выводит из города. Его прорыли мусорщики и спасатели, люди, которые никогда не видели дневного света. Если удастся добраться до этого тоннеля, может быть, они смогут сесть на одну из лодок, что курсируют по этой подземной реке. Эти люди понятия не имеют, как выглядит королева Серсея, они увидят лишь несчастную оборванную мать с маленьким сыном, - хотя Томмену придется сбросить свою горностаевую накидку. Выбравшись из Королевской Гавани, они найдут лошадей и во весь опор поскачут в Бобровый Утес. Может, самозванец и захватит Красный Замок, но Утес ему не взять.
Однако все это случится, только если она обнаружит нужный знак. Квиберн весьма смутно описал его, а стены были испещрены разными символами, пятнами и царапинами. Тем временем Томмен начал шмыгать носом и кашлять от спертого зловонного сырого воздуха, и хотя чутье подсказывало Серсее, что нужно двигаться вперед, она с неохотой вынуждена была признать, что придется остановиться. Поэтому они свернули в маленький боковой проход, где пахло не так мерзко, и она села, прислонившись к грязной стене. Руки и ноги дрожали от усталости, но Серсея нашла в себе силы улыбнуться сыну и похлопала себя по колену:
- Давай, милый, приляг. Я послежу, чтобы ничего не случилось.
Томмен с горестным видом взглянул на нее.
- Я хочу домой.
- Мы идем домой. Я отведу тебя домой. В Утесе мы будем в безопасности.
Он снова шмыгнул носом, грязными кулачками вытер глаза и улегся у нее на коленях. Наконец-то я вырвала его из лап Маргери. Тихо напевая, Серсея обняла его, погладила по голове и прикрыла своим плащом. Скоро пухлое тельце Томменя обмякло, и малыш тихонько засопел во сне. Серсея не могла сдержать улыбку. Нужно тоже вздремнуть, на минутку, всего на минуточку…
