Текст книги "Север помнит (СИ)"

Автор книги: SilverRavenStar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 128 (всего у книги 193 страниц)

Объединив усилия, они отчаянно врезались в дверь, и, к обоюдному удивлению, обнаружили, что она не заперта. Оба рухнули лицом вниз на прохладные черно-белые плиты, и сир Джорах застонал от мучительной боли. Они оказались в просторном зале, в котором Тирион уже был раньше, – тогда его разоряли Грейджои, а Мокорро глядел в пламя. Сейчас зал был пуст, в нем никого не было, за исключением… - ЭЙ! Надо же. Не так уж он и пуст. Тирион отпустил сира Джораха и резко обернулся. Как раз вовремя. Из-за угла выбежал оборванный железнорожденный с ножом в руке. Вид у него был полубезумный, кажется, он был доведен до крайней степени отчаяния. Может быть, этот парень здесь один, но и один человек может причинить множество неприятностей, если захочет. А из них двоих лишь один может дать хоть какой-то отпор. Кажется, у меня начался приступ идиотской храбрости. Тирион собрался с силами и бросился на железнорожденного. Сир Мудозвон явно не ожидал такого маневра. Не успел он моргнуть, как Тирион врезался в него, словно таран. Они оба рухнули на пол, и Тирион подумал, что этот парень никакой не «сир»; железнорожденных посвящают в воины кровью и солью, а не септонскими гимнами и елеем. Впрочем, от этого он не перестает быть мудозвоном. Нужно с ним разобраться, и поскорее. Тирион, тяжело дыша, ухитрился схватить железнорожденного за запястье, прижать к полу, – парень был тощий, как скелет; должно быть, они тут все голодают, - и в ходе последующей свалки выбить клинок. Оружие было неважнецкое, – всего лишь столовый нож, - но и его вполне достаточно, чтобы убить. Пока они боролись и колотили друг друга, Тирион краем глаза заметил, что сир Джорах ползет к ним через зал, оставляя кровавые следы на каменных плитах, которые и прежде не блистали чистотой. Рыцарь упорно двигался вперед, но Тирион не был уверен, что тот собирается вмешаться в драку. Впрочем, если он не сосредоточится на противнике, то скоро ему будет уже не до Джораха, так что Тирион перестал думать о рыцаре. Железнорожденный плевался и ругался, дергался и пинался, а Тирион, несмотря на то, что изрядно поистрепался за время скитаний по пустыне, не уступал ему в силе. Он потянулся, потянулся, потянулся… …коснулся пальцами ножа… …еще чуть-чуть… …наконец клинок оказался у него в руке. У него в руке. Тирион увидел перед собой лица, лица – сир Барристан, Пенни, сир Джорах, Гриф, принц Эйегон, септа Лемора, даже Желтый Кит, Йеззан зо Каггаз, и Тиша, Тиша, Тиша… …и перерезал железнорожденному горло от уха до уха, изобразив на нем нестираемую алую улыбку. Тирион некоторое время лежал на полу, пытаясь восстановить дыхание. Этого беднягу не помянут в разбойничьих песнях или матросских куплетах. Еще бы, ведь его убил карлик. Тириону хотелось то ли блевать, то ли смеяться до потери сознания, но у него не было времени ни на то, ни на другое. Он поднялся на ноги и потрусил по залу к сиру Джораху. Подойдя ближе, он увидел чьи-то ноги и, конечно, сразу заинтересовался, кому они принадлежат. Ноги были черные, ороговевшие, жилистые – и кажется, приделаны к телу, мертвому телу, и это еще интереснее. А потом Тирион разглядел красные одежды и понял, кто это. На каменном полу, раскинув руки, лежал Мокорро, красный жрец, невидящими глазами пялясь в высокий сводчатый потолок. Из его рта все еще шел дым – как будто пламя, которое сгубило Асшай (если сир Джорах не бредил), поглотило и его тоже. А в руке жреца был зажат… - Это он? – прохрипел Мормонт. - Да… это он. – Тирион зачарованно смотрел на жуткую черную изогнутую штуковину, валирийский рог, творящий заклятья. Их проклятие, а может быть, страшно подумать, их спасение. Боги, за вами должок. Вы нам обоим задолжали. – Седьмое пекло, Джорах. Седьмое. Пекло. Сир Джорах с трудом кивнул. Он подполз ближе, дрожащими пальцами разжал коченеющие пальцы Мокорро и высвободил рог, но не стал подносить его к губам. Мучительно застонав, Мормонт встал на четвереньки. Кровь дождем оросила прохладные плиты. - Хватит уже. – У Тириона сдавило горло и до боли защемило сердце, так что он едва мог говорить. – Довольно. - Нет. Еще нет. Обещай… - Сир Джорах протянул свободную руку и нащупал пальцы Тириона. – Сожги меня. Отвези меня домой… на Медвежий остров… развей меня на сильном северном ветру. Скажи Дейенерис… расскажи ей, что я сделал, расскажи… - Обещаю, - сказал Тирион. – Мормонт, тебе не нужно этого делать. Сир Джорах слабо улыбнулся. - Нужно. И еще одно. Ты… видел моего лорда-отца на Стене. Давно. Ради меня. Помоги мне… вспомнить… слова… - Какие слова? - Клятвы. – Дыхание Мормонта стало быстрее и короче. У них не так много времени. – Он бы. Хотел этого. Тирион закрыл глаза, пытаясь отогнать призраков. Он почувствовал себя хрупким, как стекло. Его будто швырнули с большой высоты. Он хотел было закричать от горя, которое все время жило внутри него, подстерегало его повсюду. Я убил своего отца, своего собственного отца. Он любил его, жаждал его любви, мечтал о ней. Он вновь услышал этот звук, преследующий его во сне и наяву, звук спущенной тетивы, а еще скрип двери темницы. Мой брат… Он навеки потерял брата. Джейме. Удастся ли ему еще раз увидеть Джейме, попросить у него прощения, сказать, что ему жаль… - Слова, - прошептал он. – Тогда повторяй за мной. - Постараюсь… - У Джораха еще оставались силы, чтобы держать Тириона за руку. Их голоса, придушенные, искаженные страданием, эхом отдавались в тихом зале. Как же далеко мы от дома. «Ночь собирается, и начинается мой дозор. Он не окончится до самой моей смерти. Я не возьму себе ни жены, ни земель, не буду отцом детям. Я не надену корону и не буду добиваться славы. Я буду жить и умру на своем посту. Я – меч во тьме; я – Дозорный на Стене; я – огонь, который разгоняет холод; я – свет, который приносит рассвет; Я – рог, который будит спящих; я – щит, который охраняет царство людей. Я отдаю свою жизнь и честь Ночному Дозору среди этой ночи и всех, которые грядут после нее». Сир Джорах судорожно вздохнул. - Спасибо. И с этими словами он поднял дрожащую окровавленную руку и поднес валирийский рог к губам. И в этот миг дверь в дальнем конце зала с треском распахнулась. Тирион вздрогнул, словно в него ударила молния. Он подумал было, что сюда прорывается целое войско, но увидел лишь стройную сереброволосую девушку, одетую в лохмотья. Она тяжело дышала, словно только что пробежала сквозь все семь преисподних. Судя по всему, так оно и было. Дейенерис Таргариен закричала, как ее драконы. - Джорах! Ее медведь улыбнулся, и в его улыбке была всепоглощающая любовь, вера и смерть. И подул в рог. Комментарий к Тирион Бедный, бедный Джорах. Рыдаю. В память о храбром влюбленном медведе представляю очередной перевод: https://ficbook.net/readfic/4276882 Он пока не закончен, буду постепенно добавлять новые части (их всего шесть, так что ждать недолго) ========== Аша ========== Аша ехала в аръергарде, когда услышала, как затрубили рога. Резкий звук пронзил хмурое зимнее утро; трубили где-то неподалеку. У короля Станниса осталось не так уж много людей, и отряд растянулся едва ли на милю. В любом случае, лучше держаться вместе, насколько это возможно, чтобы защититься от белых охотников, рыскающих по лесам. Если кто-то думает, что, победив при Винтерфелле, они избавились от упырей, он жестоко ошибается. Как только Станнис направился через глубокие снега на восток, к Дредфорту, нападения участились. Приходилось выставлять двойную стражу с факелами, но все равно из-за укутанных снегом деревьев доносился зловещий хруст и злобно сверкали голубые глаза, сияющие во тьме, словно драгоценные камни. Аръергард казался самым безопасным местом, но Аше много раз приходилось сомневаться, так ли это. Здесь брели калеки, обмороженные, тяжело раненный лорд-минога, Виман Мандерли, которого тащил на волокушах целый отряд горцев, столь же неутомимых, сколь и замкнутых, и, конечно, Теон. После того как Станнис спас его от упырей среди разрушенных стен Винтерфелла, Аша старалась не выпускать брата из поля зрения. К ее удивлению, Теон стал… каким-то другим, что ли. Словно пред лицом неминуемой гибели он понял нечто важное и успокоился. Нет, его по-прежнему нельзя было назвать цельным человеком, но в его глазах появилось что-то такое, чего она раньше не замечала. Что-то, заставляющее его переставлять искалеченные ноги, шаг за шагом, даже на самых тяжелых участках перехода. В общем, когда затрубили рога, Аша даже не удивилась. Она уже так долго обходилась без сна, что почти привыкла к этому, и когда в ушах зазвенел трубный глас, рука сама потянулась к мечу, - теперь, когда она принесла присягу Станнису, королю ничего не оставалось, как дать ей оружие. - Я вернусь, - шепнула она брату, надеясь, что так и будет, и неуклюже побежала в голову отряда, утопая по пояс в снегу. К тому времени, как она и другие воины добрались туда, сражение уже закончилось. Станнис бесстрастно изучал два мертвых тела, лежащие у его ног, – один был мертв уже давно, а второй еще несколько минут назад был жив. Его кровь казалась вызывающе алой на белом снегу. Он невидящим взором смотрел в небо, на его лице застыло выражение удивления и обиды. Мертвецы лежали, обнявшись, словно любовники. Судя по всему, они свернули друг другу шеи. Станнис заговорил первым: - Есть еще другие? - М’лорд, им нет конца, - ответил сир Клейтон Саггс, едва дыша от усталости. Даже у него кончился запас грязных шуточек в адрес Аши; зимний переход отнял у него все силы, как и у остальных членов отряда. – Этот, видимо, решил напасть в одиночку. Но другие прячутся среди деревьев. Упыри все время рядом, они нас окружили. Вопрос в том, когда они нападут на нас. А когда это случится… - Мы встретим их с боем, - холодно сказал Станнис и вновь обратил взор на трупы, упыря и рыцаря. – Сожгите их. - Дым выдаст наше местоположение. - Упырям и так отлично известно, где мы. - Я не о них, м’лорд. Нас могут заметить другие. - Болтоны повержены, их войско разбито. – Лицо Станниса оставалось непроницаемым. – А если поблизости есть живые люди, они, скорее всего, обезумели и отчаялись. Здесь у нас нет друзей, так что не имеет смысла особо беспокоиться. Выполняйте приказ. Сир Клейтон остался недоволен, но все же велел нескольким воинам помочь ему оттащить тела подальше. Никто не хотел прикасаться к упырю, и Аша не могла винить их за это. Она разделяла опасения Саггса, что за ними наблюдают. Аша уже почти забыла, как это – не бояться. Она никак не могла избавиться от страха, змеей свернувшегося в животе. Теон теперь храбрее, чем я. От этой мысли ее охватывал то гнев, то стыд. Видя, что ее помощь уже не нужна, она вложила меч в ножны и уже хотела вернуться обратно, но тут ее заметил Станнис. - Леди Аша, - как всегда резко спросил он. – Что вы здесь делаете? - Я услышала рог, ваше величество. – Пар от ее дыхания серебрился среди причудливых розовых теней. - И пришла на зов. Король фыркнул. Даже пни и камни легче растрогать, чем Станниса Баратеона, но Аше показалось, что он оценил ее стремление сдержать свою клятву и видит, что она понимает – здесь нет различия между железнорожденными и жителями Штормовых земель. Есть только живые и мертвые. - По правде говоря, - неожиданно сказал Станнис, - переход оказался труднее, чем я ожидал. И рубин начинает тускнеть. - Рубин? – Аша смутно припомнила, как тысячу лет назад несчастный Арнольф Карстарк прямо на ее глазах превратился в двойника Станниса. Тогда тоже был рубин, но, видимо, у короля есть еще один. С его помощью он разговаривает с этой своей красной жрицей, а может, получает через него невеликую толику силы огня, чтобы выжить в этом богами забытом месте. Я всегда думала, что жители зеленых земель верят, будто в аду жарко. – Ваше величество… вы думаете… - Я не знаю. Свет рубина меркнет с каждым часом. На Стене произошло что-то ужасное. Тишина просто оглушает, - сквозь зубы процедил Станнис, словно стыдясь признаваться в своих сомнениях. – Леди Мелисандра не покинет меня, но я не могу придумать иной причины, по которой сила уходит, медленно, по капле. А когда рубин совсем погаснет… Аше не хотелось слышать, что он скажет дальше, но, неожиданно для себя, она спросила: - Тогда сила, поддерживающая нас, исчезнет? Станнис смотрел на нее не моргая. Наконец он сказал: - Значит, нужно добраться до Дредфорта как можно быстрее. Да уж, это почти прямое признание, что они на пороге смерти. Аша вздрогнула, у нее в кишках словно нож повернулся. Слова короля преследовали ее, пока она возвращалась обратно в тыловой отряд. В голове сами собой всплывали тревожные вопросы. В небо поднялся столб черного дыма; люди, конечно, поняли, что произошло, но она наплела им какую-то ерунду. Словно мать, которая вынуждена отравить своих детей, чтобы они не умерли от голода. От этой мысли ей стало грустно. Аша Грейджой никогда не представляла себя рожающей детей, безропотно поддерживающей домашний очаг для благородного и отважного супруга; если ей когда-нибудь и придется выйти замуж, она собиралась устроить свою жизнь ровно наоборот. Но теперь она вспомнила о времени, которое потеряла, о возможностях, которые ускользнули. Если я поддамся отчаянию, оно прикончит меня быстрее, чем холод. Я должна оставаться сильной и крепкой, словно железо, что в моей крови. Но она так устала. Смертельно устала. Они прошли мимо погребального костра и продолжили путь на восток через низкие, перекатывающиеся Бараньи Лбы. Отряд двигался еще медленнее, чем обычно, но горцы, прокладывающие путь (и заодно служащие первой линией обороны), были в приподнятом настроении; северяне хорошо знали эти края, и они доложили, что через несколько часов войско доберется до Плачущей Воды. А потом нужно будет пройти вдоль реки несколько лиг на юг, прямо до Дредфорта. Если мы сможем разглядеть его в снегу. Ветер дул в спину, словно подгоняя, да и Станнис был вне себя от нетерпения. Он все время ворчал, заставляя отряд идти вперед без перерыва на еду и обогрев. Несмотря на противоречивые чувства, которые Аша испытывала к королю, на нее произвело большое впечатление то, что он так много требует от своих людей, а те с готовностью выполняют его приказы. Она сама была капитаном и знала, что никогда нельзя забывать: у тебя есть власть, но их больше. Можно удержать людей в повиновении криками, плетьми и руганью, но это только на время; в один прекрасный момент они решат, что с них довольно. Аша не находила удовольствия в запугивании и насилии, но поскольку она была женщиной, ей было вдвойне труднее; она предпочитала сделать так, чтобы люди любили ее, но даже не смели помыслить о том, чтобы лечь с ней в постель. Приходилось действовать жестко: она велела протащить под килем нескольких воинов, пытавшихся взять ее силой, и постоянно осаживала остальных колкостями, насмешками и постоянным уверенным превосходством. Аша не старалась притворяться мужчиной, но считала себя не хуже любого из них. Среди железнорожденных насиловать захваченных пленников считалось почетным ритуалом, но ее люди знали, что любому, кто попытается совершить что-нибудь подобное, Аша отрежет член, не успеет он его вынуть. А еще они знали, что под ее началом плавание будет хорошим, дележка добычи – честной, а риск – приятным. Поэтому ей неплохо удавалось управлять своей командой. Но не теперь. Кажется, эта необитаемая ледяная пустыня прикончит их всех. Ей больше не ступить на палубу, не поднять парус. Я умру, так и не вдохнув соленого морского воздуха. По крайней мере, я спасла Теона, сказала она себе. Но ничего хорошего из этого не вышло. Разведчики вернулись вместе с сумерками. Они принесли новости, которые можно было считать хорошими: горцы дали понять, что Дредфорт всего в нескольких милях отсюда. На протяжении всего пути кругом растет густой подлесок и разбросаны огромные валуны; они могут служить прикрытием. Разведчикам удалось издалека увидеть крепость, и, кажется, ее почти никто не защищает. Если напасть ночью, словно призраки, – или упыри, - один быстрый сильный удар обеспечит победу. - Может, и так, - сказал Станнис, выслушав их доклад. – Однако глупо предполагать, что крепость стоит без защиты. Скорее всего, это ловушка, чтобы заманить нас туда… Болтонский Бастард известен низменной хитростью и исключительной испорченностью. Даже если его там нет, даже если там никого нет, излишняя самоуверенность приведет к гибели. – Он скрипнул зубами. – Винтерфелл ведь тоже был не защищен, не так ли? Хвала богам, что у меня хватило ума распознать уловку. Что еще вы можете доложить? Коренастый, с ног до головы покрытый коркой льда горец поколебался и наконец ответил: - Ваш’личество, это, конечно, опасно, но мы с братьями… Мы близко не подходили, но и издалека страшно смотреть. На юге и востоке тьма-тьмущая упырей. На их пути только заброшенный замок Хорнвудов, а дальше уже Белая Гавань. Если они доберутся туда…