сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 193 страниц)
- Пошли, - сказал он немому мальчику, и его дыхание засеребрилось в холодном воздухе. – У нас есть несколько часов, чтобы найти безопасное место для лагеря. Если мы не найдем такое место до сумерек, будем ночевать где придется. В любом случае, по темноте мы никуда не пойдем.
Векс кивнул, закинув мешок за спину. Он махнул рукой, приглашая Давоса следовать за ним, и Давос послушался. Они обогнули маленький залив, окруженный ледниковыми моренами, и вышли на крутую узкую тропу, которая шла почти вертикально вверх. Пришлось идти, помогая себе руками, и Давос старался не смотреть вниз. Хотя тропу с обеих сторон закрывали каменные стены, падать было высоко, и Давос предпочел бы, чтобы парень шел не перед ним, а позади.
Наконец ущелье вывело их наверх, и перед ними открылся заливной луг. С обеих сторон вздымались монолитные скалы, их вершины золотились в последних лучах заходящего солнца, а в вышине парил орел. Неподалеку слышался шум воды. Здесь должны быть горячие источники, и это хорошо, можно будет греться, не разводя огонь. Кто знает, сколько зорких глаз уже их заметило?
- Лучшего места для привала мы не найдем, - сказал Давос Вексу, и мальчик согласно кивнул. Они сняли с плеч вещевые мешки, Давос обследовал округу и наконец нашел камень, из-под которого бил горячий ключ. Тепло приятно коснулось замерзшего лица, и он махнул Вексу, чтобы тот тоже погрелся. Давос знал, что эту воду нельзя пить, но кругом достаточно снега и льда.
Тени становились длиннее и гуще. Солнце опустилось за скалы, но орел все еще парил, широко раскинув крылья. Хорошо иметь крылья. Издалека доносились крики тюленей. Где бы она ни была – хоть на Стене, хоть деля победу с его величеством в Винтерфелле, красная женщина наверняка сейчас зажигает ночной костер. Давос был вынужден признать, что здесь гораздо проще поверить в Иного, о котором говорила Мелисандра, смертельного врага Рглора, Бога Ночи и Ужаса. Но в то же время ее вера сейчас казалась ему еще большей ересью, чем раньше. Я видел сердце-древо. В Винтерфелле всегда будут царить старые боги.
Давос не был уверен, что Семеро слышат его в этом диком заброшенном месте, но он все равно помолился им. Он попросил у Воина храбрости, у Кузнеца силы, у Матери милости – за себя, за жену и двух младших сыновей, которые так далеки от него и которых он, возможно, уже никогда не увидит. Наконец он призвал Старицу. Она поднимает золотую лампу и видит наши судьбы как на ладони. Да, все его боги с ним, пока он хранит их в своем сердце.
Уже совсем стемнело, выглянули звезды. Давос ощутил тоску и печаль, ему даже захотелось, чтобы его товарищ мог говорить. Хорошо бы услышать человеческий голос.
- Каким богам ты молишься, Векс? – спросил он.
Мальчик указал на горячий ключ, потом мотнул головой, словно ныряя.
- А, Утонувшему Богу? – Давос мало знал о вере железнорожденных, но подозревал, что она так же сурова, холодна и бесплодна, как и само место, что дало ей жизнь. Подходящий выбор для людей, живущих морем, подумал он. Человек, который почти всю свою жизнь проводит на корабле, хорошо понимает сверхъестественную силу ветра и воды. Давос знал их молитву: то, что мертво, умереть не может, оно восстает вновь, тверже и крепче.
Он вздрогнул при этих словах, и вспомнил, как смотрел на него лорд Мандерли, вручая нож из черного стекла. «Нет, - решил он,- этот бог не для меня».
Давос открыл мешок и вынул оттуда их ужин – пирог с пареной репой, перчеными сосисками и морковкой, разломил его пополам и дал половину Вексу. Он откусил кусок и ощутил такое блаженство, что слезы навернулись на глаза. Отец, если ты слышишь меня, храни лорда Мандерли. Лорд Виман уехал на свадьбу Рамси Болтона, и, учитывая, какими опасными нынче стали свадьбы в Семи Королевствах, не говоря уже о том, каков жених, если он не вернется с этой свадьбы живым, для Давоса станет в три раза опаснее рисковать своей головой в этом богами забытом месте.
Наконец, уже валясь с ног от усталости, он улегся на жесткую землю и отдал Вексу стеклянный кинжал.
- Разбуди меня в полночь, - велел он парню. – Я буду дежурить до рассвета. И не выпускай этот кинжал из рук.
Векс озадаченно мотнул головой.
- Понятия не имею, для чего он, - признался Давос. – Но лорд Мандерли был тверд на этот счет.
Векс пожал плечами и кивнул. Мальчик ободряюще улыбнулся, и Давос с усилием улыбнулся ему в ответ. Он закрыл глаза и практически сразу же провалился в тяжелый сон. Ему снились тюлени.
Ночь прошла без происшествий. Во время своей стражи Давос вздрагивал от малейшего звука, от любого движения тени, но никто их так и не потревожил. Всего в нескольких футах от горячего источника холод был такой, что слезы лились из глаз, и Давос чуть не замерз насмерть, когда отошел отлить. Струя превратилась в лед, даже не коснувшись земли.
Семь преисподних. Он испытал несказанное облегчение, когда настал рассвет, но был удивлен и даже слегка встревожен, вновь увидев орла. «Это просто сказки, - напомнил он себе.– Не может орел за нами следить, это всего лишь птица».
Давос разбудил Векса, и они позавтракали на скорую руку. Хрупкий перламутровый свет стекал по плечам гор. Настало время выбрать, где им взбираться наверх, и Давос видел только один вариант – там, где долина поднималась вверх, переходя в ледяную пустошь. У них были с собой костяные топоры и медвежьи когти, с их помощью можно взбираться по льду, но не по камням.
День был безоблачный, и солнце било прямо в глаза. Давос, щурясь, карабкался наверх, вырубая ступени во льду и иногда поглядывая назад, чтобы убедиться, что Векс идет за ним. Дурак, этот мальчишка чувствует себя гораздо увереннее, чем ты.
Наконец, к полудню они взобрались на вершину ледника и остановились перекусить; оба смертельно проголодались. Отсюда можно было увидеть испещренный пещерами ландшафт Скагоса - заснеженные горы и бесплодные долины. Не было видно никаких признаков человеческого присутствия, ни единого столба дыма.
- Пора, - вздохнув, сказал Давос. – Как насчет того, чтобы идти впереди, малыш? Я уже почти ослеп от этого блеска.
Векс пожал плечами, соглашаясь, и повел их через ледниковые отложения вниз в каменистую лощину. Снега намело выше колен, поэтому им приходилось прыгать с валуна на валун, словно дрессированным обезьянам. Орел все еще над нами.
И снова Давос приказал себе не обращать на него внимания, но он не прожил бы так долго, если бы игнорировал свои инстинкты. Нужно где-то спрятаться. Но где? Здесь нет деревьев, и неизвестно, где тут можно разжиться пищей.
Наконец они достигли дна лощины, и Давос услышал впереди шум. Когда они с Вексом миновали последнюю россыпь камней, он почувствовал дуновение водяной пыли и сразу понял, что они сейчас увидят. Перед ними со скалы изливался огромный водопад в несколько сотен футов высотой, взрываясь клубами замерзающего тумана, который застывал на камнях, словно кружево. Грохот стоял оглушительный.
А теперь куда? Давос думал, что они идут более или менее по прямой, но он не знал, есть ли на Скагосе какие-нибудь поселения, – и не был уверен, что хочет об этом знать. Они шли этим путем, потому что так было заведено. Если идти достаточно долго, то в любом случае что-нибудь да встретится. Или кто-нибудь.
Векс хлопнул в ладоши.
- Что? – спросил Давос, встрепенувшись.
Мальчик указал на узкий лаз в пятнадцати или двадцати футах наверху. Вниз спускалась мерзлая пеньковая веревка, привязанная к камню.
- Матерь, смилуйся над нами, - пробормотал Давос. Лаз выводил на узкую тропу, которая явно была вырублена в горе человеком, а не создана силами природы. Вдоль тропы натянуты канаты, обеспечивающие более или менее безопасный проход для сильного человека, который не боится высоты. Но вот вопрос - куда ведет эта тропа.
Что ж, делать нечего.
- Пойду первым, - сказал Давос Вексу. – Если заметишь что-нибудь подозрительное… - Что тогда? Беги и зови на помощь? – Ни в коем случае не иди за мной.
Векс снова кивнул, и Давос, стиснув зубы, обеими руками схватился за веревку. Можно попробовать осторожно подняться, отклонившись назад и упершись ногами в скалу. Как только Давос оторвался от земли, его плечи заныли, и сразу стало ясно, насколько он уязвим. Если наверху прячется лучник, то Давос станет для него легкой мишенью.
После мучительного подъема под наблюдением Векса и орла ему все-таки удалось забраться наверх. Он с облегчением выпустил веревку, чувствуя, что содрал кожу до волдырей даже сквозь перчатки, и дал сигнал мальчику. Похоже, следующая ночка будет не такой тихой.
Через некоторое время над краем скалы показалась голова Векса, и Давос протянул ему руку.
- Надеюсь, в тебе есть пара капель козлиной крови, малыш.
Векс издал дребезжащий звук, который означал смех, и Давос удивился этому: он думал, что немые вообще не издают никаких звуков. Он улыбнулся мальчику в ответ и схватил одну из веревок, чтобы продолжить путь.
Давос не помнил, как долго они ползли вперед. В какой-то момент они оказались практически над водопадом, и сердце замерло у него в груди, когда канат едва не выскользнул из рук. Снять бы перчатки, чтобы схватиться получше, но тогда он точно отморозит руки. Он беспокойно взглянул на солнце. Еще этот проклятый орел.
К тому времени как они добрались до следующего заливного луга, тени уже начали сгущаться. Этот луг был меньше, по краям стояли грубо вытесанные каменные бабы с жуткими лицами, и их взгляд заставил Давоса поежиться. Не хочу оставаться здесь на ночь. Как далеко нам позволят зайти, прежде чем ловушка захлопнется?
Он шагнул вперед, положив ладонь на рукоять меча. Есть ли здесь с кем сражаться или придется воевать с призраками? Или, может…
Векс закричал.
Это был придушенный, почти звериный вопль, и вполовину не такой громкий, как могло бы быть, но совершенно определенно, это был крик ужаса. Давос резко обернулся и тут же увидел, в чем дело. Мальчик стоял на коленях, сжимая стрелу с серым оперением, которая вонзилась ему в плечо почти до половины.
Давос схватился за меч, и едва успел вынуть его из ножен, как что-то сильно ударило его в спину. Он пошатнулся, но не упал, и ухитрился выхватить клинок как раз вовремя, чтобы отразить удар каменного топора, который обрушила на него какая-то воющая тень. Он успел увидеть темные бешеные глаза, оскаленные зубы, темно-синие полосы на лице. Удар следовал за ударом. Вдруг Давос поскользнулся, жгучая боль пронзила его лодыжку, и он упал, все еще отбиваясь.
Скагосцы все-таки добрались до них.
========== Алейна ==========
Она открыла ставни, и холодный воздух зимним поцелуем коснулся ее лица. Сквозь слюдяное окно, покрытое морозным узором, виднелось Копье Гиганта, его вершины утопали в хмурых облаках. Большой двор внизу был пуст, только дворняга копалась в грязи в поисках объедков. Замок Ворота Луны больше, чем Орлиное Гнездо, и гораздо более населенный, так что такая тишина для него нехарактерна, но вчерашний пир затянулся до утра. Поэтому сегодня обитатели замка встанут поздно, жалуясь на похмелье и несварение желудка.
Все, кроме меня. И отца. Алейна вздрогнула. Пир получился роскошным, любая юная девушка могла бы только мечтать о таком празднике. Война не коснулась плодородных полей Долины, и год выдался урожайным. Чертог был ярко освещен свечами в канделябрах и вделанными в стены факелами. Слуги сновали туда-сюда, разнося кувшины с вином и бессчетные блюда с кушаньями, сдобренными специями, подливами, острыми закусками, кремами, соусами и гарнирами. Миранда Ройс была в своей стихии, ей удалось поговорить с каждым гостем, от земледельцев со скромных хуторов до самих лордов Хартии. Присутствовали все, кроме сира Лина Корбрея. Алейна знала причину его отсутствия. На людях Корбрей продолжал играть роль самого заклятого врага лорда Петира Бейлиша, но на самом деле Бейлиш прибрал его к рукам, предоставляя ему золото, мальчиков и возможность убивать сколько душе угодно. Не один он такой. Мизинец управляет всеми нами, как марионетками.
Алейна снова вздрогнула. Этот пир был задан не только в честь праздника урожая, но также чтобы представить избранной знати Долины молодого Гаррольда Хардинга, воспитанника леди Аньи Уэйнвуд. Моего суженого. По правде говоря, она едва осмеливалась даже подумать об этом, но ее отец выложил ей весь свой план. Лорд Роберт болен и скоро умрет, поэтому Гаррольд, последний представитель рода Джаспера Аррена, в ближайшем будущем станет лордом Орлиного Гнезда и Защитником Долины. Когда это случится, я выйду за него замуж и открою свое настоящее имя. Отец обещал, что когда я появлюсь в септе с распущенными рыжими волосами и волчьим плащом на плечах, каждый лорд тотчас поклянется завоевать для меня мой родовой титул.
Алейна отвернулась от окна и отошла в дальний угол комнаты, чтобы найти убежище в тепле одеял. Гарри Наследник не показался ей неприятным – скорее наоборот. Он высокий, стройный и гибкий, с копной густых светлых волос. У него голубые глаза, открытая улыбка, и он легко сходится со всеми, особенно со служанками. Он поцеловал Алейне руку, сказал, что она красавица, и добрых два часа сидел рядом с ней за столом, развлекая ее забавными и малопристойными историями о высокопоставленных лицах, которые присутствовали на пиру.
Гарри казался по-настоящему дружелюбным и милым, и она почти позволила себе поддаться его чарам и поверить, что он - рыцарь в сияющих доспехах, каким никогда не был Джоффри. Но подбородок Гарри украшала забавная тонкая бородка, и при взгляде на нее Алейна каждый раз вспоминала Ланселя Ланнистера, кузена королевы. У него был такой же самодовольный вид, он был так же по-юношески самонадеян и имел приятную внешность, пока не получил в битве при Черноводной тяжелую рану, после которой превратился в жалкую, сломленную, поседевшую тень самого себя. Лорд Петир рассказал ей, что Лансель стал болезненно религиозным, и дошел даже до того, что отказался стать лордом Дарри и узаконить свой брак.
- Впрочем, его можно понять, - добавил он со своей вечной улыбочкой. – Если бы я был женат на Ами-Открой-Ворота, я бы тоже с этим не торопился.
Летние рыцари. И Лансель, и Гаррольд Хардинг. Когда Санса этой ночью легла спать, ей приснился вовсе не Гарри. Ей приснилась Черноводная, освещенная столбами зеленого пламени, ужин с королевой и другими леди, а в углу затаился Илин Пейн, чтобы отрубить им головы, если Станнис выиграет битву. А потом, когда она пробралась в свою комнату, там ее ожидала еще одна тень.
Давай спой мне, как обещала, пташка. Он приставил ей нож к горлу, и она спела ему гимн Матери. Они все меня боятся. Пусть-ка кто-нибудь посмеет тебя тронуть – убью!
Он хотел забрать ее с собой, а она отказалась. Поэтому он взял с меня лишь песню и поцелуй, а взамен оставил окровавленный плащ. Ей все время снился этот поцелуй: ее ладонь на его изуродованной щеке, засохшая корка крови и что-то мокрое, но не кровь, его глаза, в которых горело пламя, его губы на ее губах. Я позаботился бы о тебе.
Сандор Клиган уж точно не летний рыцарь. На самом деле, он люто ненавидел всех рыцарей. А может, лгал, как и все остальные. Она слышала, что после бегства из Королевской Гавани Пес взбесился. Говорят, в Солеварнях он с неимоверной жестокостью убивал невинных людей, насиловал женщин и девочек, жег и грабил хижины бедняков. Если бы я поехала с ним, что бы со мной сталось?
И все-таки, сколько бы историй ни рассказывали о шлеме в виде песьей головы, который видели на местах злодеяний, Санса не могла окончательно этому поверить. Собака отдаст за тебя жизнь и никогда тебе не солжет. В доме Клиганов настоящим чудовищем был старший брат Сандора, Грегор, по прозвищу Скачущая Гора. Говорят, он тоже умер, его убил дорнийский Красный Змей в поединке за жизнь Тириона Ланнистера. Змей погиб первым, но от его отравленного копья Гора умирал медленно, в страшных муках.
Тирион. Бес. Все еще ее лорд-муж – по крайней мере, пока не станет доподлинно известно о его смерти. Ее бы тоже схватили по подозрению в убийстве короля Джоффри, если бы той ночью сир Донтос и Мизинец не помогли ей сбежать. Мизинец отплатил Донтосу, вонзив стрелу ему в горло.
Алейне не хотелось думать об этом. Она опустилась на колени перед сундуком и вынула оттуда белье, рубашку, платье и накидку, все темно-синее или коричневое. Эти цвета хорошо подходили к ее волосам, которые уже начали отрастать у корней; в последний раз она красила волосы две недели назад. Зима уже почти пришла, а Долина даже летом неприступна и далека от проезжих трактов, так что неизвестно, когда еще сюда приедут купцы со своими товарами. Надеюсь, скоро я стану свободна и смогу выйти замуж за Гарри.
Лорд Петир сидел один в главном зале, завтракая жареной рыбой, похлебкой и черным хлебом с вареньем. Завидев ее, он широко улыбнулся и пододвинул ей стул.
