Текст книги "Север помнит (СИ)"

Автор книги: SilverRavenStar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 193 страниц)

Эдмару не хотелось думать о политике, эти мысли причиняли ему боль. Только из-за Рослин, Жиенны и Черной Рыбы он еще не бросился со скалы. Если бы я не был таким трусом, давно бы уже прыгнул. Его титул лорда Риверрана уже ничего не значил, у него не было земель и вассалов, о которых он должен был бы заботиться. А у Рослин, скорее всего, будет мальчик – ведь именно такие шутки боги считают смешными. Тогда я больше не буду нужен Ланнистерам, и они придумают удобный способ от меня избавиться. Лучше уж покончить с этим на моих условиях. В этой мысли была своя жутковатая прелесть. Эдмар встал, пересек двор, взобрался на крепостную стену и посмотрел вниз на скалистый берег. Головокружение и холодный воздух усиливали соблазн. Он точно сломает себе шею, а прилив смоет его тело в море – он будет лежать на дне, как и его покойные товарищи, кругом будут плавать рыбы, а русалки будут играть с его костями. Такая смерть достойна Талли. Нужно покончить со всем этим. И немедленно. Эдмар перегнулся через крепостной зубец. Его рука соскользнула, и он инстинктивно подался назад. Горячая волна обожгла внутренности. Он снова посмотрел вниз, и перспектива самоубийства стала казаться ему еще более жуткой, чем раньше. Но нет, он должен это сделать. Жиенне и Черной Рыбе он все равно уже ничем не сможет помочь, а что до Рослин… скорее всего, она будет горевать. Конечно, жестоко превращать ее брак в фарс от начала до конца, но она заслуживает лучшей участи, чем находиться в заточении вместе с ним. Эдмар сел на стену и перекинул ноги наружу. Все, что осталось сделать, это оттолкнуться, и все быстро закончится. Он невольно вспомнил о сестре Лизе, которую какой-то певец вышвырнул в Лунную Дверь. Долго было падать? Тебе было страшно? О чем ты думала, когда из облаков навстречу тебе вынырнула большая белая скала? Эдмар закрыл глаза и произнес молитву Семерым, которую септоны обычно произносят у смертного одра: «Отец, рассуди по справедливости. Матерь, даруй милосердие. Воин, защити мою душу. Дева, верни мне утраченную чистоту. Кузнец, вознеси меня в летний чертог. Старица, отрежь нить моей судьбы и дай мне мудрость мертвых, которые знают ответы на вопросы живых. Неведомый…» - Милорд? Милорд Эдмар? Эдмар от удивления открыл глаза, не успев произнести последнюю строку молитвы – «Неведомый, укрой меня черными крылами, и пусть мой сон будет тихим и спокойным». Он повернулся и увидел встревоженную служанку, топчущуюся в дальнем конце двора. Недовольный, что его прервали в самый ответственный момент, он рявкнул: - Ну что еще? - Я… вы ведь спуститесь вниз? – Девушка с беспокойством взглянула на него. – К вам… к вам посетитель. Сир Аддам Марбранд, милорд. Если уж Эдмару суждено пережить вторжение прихвостня Ланнистеров, то пусть уж это будет сир Аддам, чем кто-либо другой. Он всегда считал высокого медноволосого рыцаря храбрым, учтивым и честным, сдержанным по характеру и в поступках. Впрочем, когда речь идет о Ланнистерах, можно с тем же успехом утверждать, что одна шлюха более благочестива, чем другая. Ему не хотелось совершать смертельный прыжок на глазах у служанки, которая тут же растрезвонит об этом всему замку, поэтому он неохотно слез со стены и последовал за девушкой через двор. Покончить с собой я еще успею. Когда он вместе со служанкой вернулся в свои покои, сир Аддам уже ждал его. Когда девушка вышла, рыцарь склонил голову. - Лорд Эдмар, простите, что беспокою в столь ранний час… - Ничего, - ответил Эдмар. – Я не спал. – По идее, я должен бы наорать на него. Сир Аддам не мог отвечать за унижения, связанные с заточением, но он оказался под рукой, и у него был меч. Плащ рыцаря был мокрым от снега, на длинных волосах таяли снежные хлопья, и это пробудило в Эдмаре подозрения. Вряд ли он вылез из теплой постели и проделал долгий путь без веской причины. Когда поисковые отряды, которыми командовал сир Аддам, не смогли найти Черную Рыбу, он предпочел вернуться в родовое гнездо в Эшмарк, чем на свой пост командующего Городской стражей Королевской Гавани (очевидно, он ненавидел эту службу всем сердцем, ведь Городская стража была известным гадюшником). От Эшмарка до Бобрового Утеса не один день пути; значит, сир Аддам приехал сюда не ради развлечения. Что-то не так. Сильно не так. - Садитесь, прошу вас, - сказал сир Аддам. – Вы уже завтракали? - Я не голоден. – Эдмар чувствовал, что еда ему сейчас в горло не полезет. - Что ж, хорошо. – Сир Аддам опустился на сиденье у окна, но Эдмар остался стоять. Прошло несколько неловких секунд. Наконец сир Аддам понял, что Эдмар не собирается помочь ему начать разговор. – Милорд, - сказал он. – Пару недель назад я был в Крэге. - В Крэге? - Да. Как вам известно, Крэг находится недалеко от Эшмарка, а я с юности знаю Вестерлингов. Мне было тяжело узнать о том, что сир Рейнальд погиб на Красной Свадьбе, и что леди Жиенна скорбит по мужу – кем бы он ни был. Поэтому я решил, что будет прилично навестить их и узнать, оправились ли они после всех несчастий. Только вот… - Что? – Эдмар начал понимать, куда клонит его собеседник. Никогда в жизни он так отчаянно не мечтал ошибиться в своей догадке. - Только я обнаружил, - уклончиво сказал сир Аддам, - что скорбь леди Жиенны не настолько искренна, как я полагал. Нет, у меня не было причин сомневаться, что она оплакивает Молодого Волка. У нее нежное сердце. Когда Джейме встретил эту девушку в Риверране и приказал отправить ее к отцу в Крэг, я уже уехал на поиски вашего дяди. А недавно я ее увидел, и у меня появилась причина подозревать неладное. - Неужели? – Эдмар притворился удивленным. - Представьте себе. – Сир Аддам поколебался. – Ни в коем случае не хочу усомниться в вашей чести, - наконец сказал он. – Полагаю, никто не сможет понять, сколько вам пришлось пережить. Но милорд, я должен быть откровенным. Девушка, которую я встретил в Крэге, - не Жиенна Вестерлинг. Это ее младшая сестра. Они всегда были похожи, это правда, но когда я стал расспрашивать об Элении, на все мои вопросы я не получил ответа. Вам разрешили вернуться в Риверран, чтобы командовать сдачей крепости, и вы использовали эту возможность, чтобы тайно освободить своего дядю. Поэтому мне остается предположить, что вы знаете, где находится настоящая Жиенна. Эдмар промолчал. - Милорд, - нетерпеливо повторил сир Аддам. – Вы знаете, какое значение имеет вдова Молодого Волка и для этой войны, и для борьбы за Север. Вы знаете, на каких условиях… - Условиях Ланнистеров. Сир Аддам резко выдохнул. - Эдмар, - сказал он. – Лорд Талли, я не могу винить вас за вашу ненависть. На вашем месте я бы чувствовал то же самое. Но вам приказали выдать девушку, и вы не подчинились. По любым меркам, это не проступок, а тяжкое преступление. - Докажите, - дерзко заявил Эдмар. - Все мои доказательства в Крэге, - рявкнул Марбранд, наконец выйдя из себя. – Если я попрошу лорда Гавена предъявить обеих дочерей одновременно, если я покажу ему предписание, подписанное королем Томменом, и скажу, что на кону стоит помилование, обещанное дому Вестерлингов Железным Троном, – уверяю вас, ему не удастся выполнить мою просьбу. Жиенна сбежала с вашим дядей, милорд, и не пытайтесь этого отрицать. Куда они отправились? - Не знаю, - огрызнулся Эдмар. – Ну давайте, убейте меня. Сир Аддам зло взглянул на него. - Идея весьма привлекательная, но я боюсь, что вынужден отказать. Я не Фрей. Эдмар пожал плечами, едва сдерживая смех. Чем еще может угрожать ему Марбранд? - Вы поделились своими соображениями с… уж не знаю, с кем нынче полагается делиться? - Я послал письмо в Королевскую Гавань и сообщил Малому совету о своих подозрениях, - ответил Марбранд. – Однако я не получил ответа. Видно, они сейчас заняты более важными делами. Не знаю, известно ли вам, что на прошлой неделе пал Штормовой Предел. Конечно, Эдмар этого не знал. Невозможно поверить, что Штормовой Предел сдался; на то он и Предел. - Как? – выдавил он, слишком пораженный, чтобы скрывать это. – Кому? Последнее, что он слышал, это что Мейс Тирелл отказался от попыток отвоевать Предел для Томмена после того как Маргери была арестована судом Веры, и крепость продолжала непоколебимо держаться именем Станниса. Сир Аддам помолчал. - Самозванцу, называющему себя Эйегоном Таргариеном. Там была настоящая бойня, такая же, как и у Драконьего Камня. Нельзя отрицать, этому претенденту на трон храбрости не занимать, но он проливает кровь Золотых Мечей, словно это грязь, а не золото. Лорд Станнис сейчас где-то на Севере, а там лютая зима, так что, может, мы больше никогда о нем и не услышим. - Не дождетесь. – Даже если Станнису Баратеону придется на карачках приползти с Севера, он вернет себе Штормовой Предел. - Не будем спорить, - сухо отозвался сир Аддам. – Появление Таргариена – даже самозванца – с одной стороны и вдовы Молодого Волка с другой раз и навсегда разделит Семь Королевств, и настанет конец союзу, выкованному Эйегоном Завоевателем и его драконами. Юг пылает, Север замерзает. К тому же, милорд, ходят слухи… - Что за слухи? - Пустые байки, которые даже пересказывать не стоит. – Сир Аддам посмотрел ему прямо в глаза. – Возможно, вы думаете, что я преувеличиваю, но Джейме знал, насколько важна Жиенна Вестерлинг. Он скорее бы предпочел увидеть ее мертвой, чем позволил ей сбежать. - Зная Цареубийцу, это меня не удивляет. - Мы с Джейме с самого детства дружили, - тихо сказал Марбранд, - и, несмотря на все внешние признаки, он никогда не был чудовищем. Вы ведь знаете, он тоже пропал. В последний раз его видели в деревне Древогрош в Речных землях, и с тех пор от него не было вестей. Поэтому если ваше сердце жаждет отмщения, вот вам отмщение. Эдмар снова пожал плечами. - Итак, - сказал он. – Позвольте мне убедиться, что я вас правильно понял. Вы просите меня сделать доброе дело, помочь захватить жену моего племянника и мою королеву, чтобы не дать пропасть бедному разваливающемуся королевству? - Если вы хотите представить дело так, то да, - ответил сир Аддам. Эдмар засмеялся. На этот раз он просто не смог удержаться от смеха. - Идите вы в жопу, - сказал он. – В жопу идите. Как вы думаете меня заставить? У меня уже отобрали все, что только можно. Убьете мою жену, что ли? Запустите моего сына из катапульты? Ваш бесценный Джейме уже угрожал мне этим. Пошлете моих людей в ссылку? Сир Десмонд Грелл, мой мастер над оружием, уже был стариком, когда я только родился, а ваши гребаные Ланнистеры отправили его на Стену. Лорд Тайвин опозорил мою свадьбу от побережья до побережья, убил моего племянника, мою сестру и их союзников. И после этого вы хотите, чтобы я сделал ради вас доброе дело. С чего бы это, милорд? Хотите сами сделать доброе дело – убейте меня. Вам только спасибо скажут. Сир Аддам покачал головой. - Я не стану этого делать, - сказал он. – Должен вам сказать, что я не желаю Жиенне зла. Но если вы не пойдете со мной, мне придется искать помощи у других людей, которым нет дела до благополучия ни этой девушки, ни вашего дяди. – Он сделал шаг вперед. – Послушайте меня. Вы еще молоды, у вас вся жизнь впереди, и я не думаю, что вы хотите провести ее здесь. Если вы поможете нам в этом деле, Жиенна и все Семь Королевств будут в безопасности и вы больше не будете пленником. Нашел-таки мое слабое место. Прежде чем Эдмар успел ответить, он уже знал, что согласится. Сир Аддам предложил единственное, что было ему нужно. Нет смысла угрожать отобрать то, что уже отобрали. Однажды я обрету свободу, смогу вернуться в Риверран, буду растить моих детей и жить с моей женой в моем собственном доме. Разумеется, это при условии, что сир Аддам сдержит слово, но Эдмар вынужден был признать, что Марбранд слеплен из гораздо лучшего теста, чем остальные. Он изо всех сил постарался выглядеть незаинтересованным. Нельзя соглашаться слишком быстро. Нельзя дать ему понять, как сильно я хочу на свободу. Еще час назад Эдмар едва не прыгнул со стены, и теперь был ошеломлен нежданным поворотом судьбы. - Даже не уверен, смогу ли я помочь. Я не знаю точно, куда они направились. - Неужели? – спросил сир Аддам. – А я думаю, знаете. ========== Джорах ========== На северном горизонте, плавясь в полуденной жаре, словно открытая рана, лежал Миэрин. Ступенчатые пирамиды переливались мерцающим светом, золотые купола Храма Благодати блестели, словно расплавленное золото. Даже коричневая вода Скахазадхана как будто превратилась в стекло и пахла дерьмом гораздо сильнее, чем раньше, но, похоже, этого никто не замечал. Юнкайский лагерь был усеян трупами, жертвами бледной кобылицы, и никому не было дела до того, чтобы их похоронить. Одичавшие собаки грызли заляпанные коричневым кости и другие более узнаваемые части тела. Трупная вонь стояла такая, что даже самый вонючий зубр бы не выдержал. В шатре Бурого Бена Пламма пахло чуть получше. Младшие Сыновья пытались дышать через рот, и Джорах подумал, что нетрудно будет убедить братство наемников покинуть эту преисподнюю. Однако большой вопрос – что с ними станет, если они переметнутся обратно к Миэрину. Бурый Бен уже один раз предал Дейенерис, услышав, что она не может управлять драконами и не согласится выпустить их против юнкайцев. Да и сам Джорах, который каждую ночь не мог уснуть, вспоминая их с Дейенерис последний разговор, когда его измена была раскрыта, сильно сомневался, что королева с распростертыми объятиями примет его обратно. Дени. Джорах думал о ней днем и ночью, и воспоминания жгли его сильнее, чем клеймо в виде демона, которое надсмотрщики Еззана зо Каггаза выжгли на его щеке. Я и раньше был страшным, так что нет смысла беспокоиться о внешности. Нет, не встретит она их с Пламмом ласковым словом, даже если допустить, что она вообще жива. Слухи, доносящиеся из Миэрина, изобиловали жуткими историями о том, как королева улетела на спине черного дракона – или упала, или сгорела, или была убита своим новым мужем, благородным Хиздаром зо Лораком, который все еще каким-то чудом удерживал власть в городе. От одной мысли о том, что этот самодовольный бритоголовый ублюдок строит из себя любящего мужа драконьей королевы, Джорах преисполнился желанием кого-нибудь прикончить. Лучше всего самого Хиздара. Могучий рыцарь попытался сесть поудобнее. Пот стекал по спине, покрытой шрамами от кнута. Пока они с Бесом и девочкой-карлицей были собственностью Еззана зо Каггаза, его избивали сотни раз за то, что он сопротивлялся, и за эту же непокорность он заработал клеймо на щеке. Но когда он услышал, что его королева вновь вышла замуж, он утратил боевой дух, да и само желание жить. Его били до крови, до сырого мяса, а он ничего не чувствовал. Глупо было думать, что она меня полюбит. Глупо было думать, что она примет меня обратно. В редкие минуты, когда ему удавалось думать рационально, Джорах пытался уговорить себя, что Дени заслуживает богатого, могущественного мужа, который даст ей армию, земли и мир. Не нужен ей нищий, оборванный, лишенный наследства, заклейменный бывший работорговец и шпион, который ничего не может предложить ей, кроме разве что ночного горшка. Только мою защиту. Мою верность. Мое сердце. Мою душу. Но зачем все это королеве? Даже если половина слухов правдива, Дейенерис еще до свадьбы с Хиздаром не спала одна, она утешалась с этим грязным синеволосым наемником. Нахарисом. Джорах хорошо помнил его. Когда он до него доберется, этот тирошиец пожалеет о том, что когда-либо прикасался к женщинам, кроме тех позолоченных на рукоятке его аракха. С ним я разберусь. Даарио оставался в плену где-то здесь, в лагере, и если поискать, то его можно будет найти. Конечно, убить его будет деликатным делом, ведь юнкайские заложники еще находятся в Миэрине, но если спровоцировать город на открытую атаку, миэринцы, скорее всего, разобьют последние остатки юнкайского войска. Тогда и Младшие Сыновья спокойно смогут воссоединиться со своими бывшими нанимателями - если Дени, вернувшись, не велит отрубить им головы. Вот только ложка дегтя в бочке меда: Джорах сильно сомневался, что король Хиздар захочет шевелиться ради беспутного капитана наемников, который трахал его жену. Нужно пробраться в Миэрин и выкрасть заложника получше, но мы не сможем попасть туда, пока юнкайцы не падут. А юнкайцы не падут, если мы не убедим миэринцев пойти в атаку, а это невозможно, пока мы не попадем в Миэрин. Этот замкнутый круг сводил Джораха с ума. В общем, остается только надеяться, что все они изойдут дерьмом раньше, чем нас поглотит призрак-трава. Чтобы реализовать хотя бы часть плана, Джораху требовалась помощь людей, сидящих вокруг стола. И хуже всего было то, что никому из них он не мог доверять.