Текст книги "Север помнит (СИ)"

Автор книги: SilverRavenStar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 109 (всего у книги 193 страниц)

Рейегаль! Она попыталась позвать его, призвать его к себе, но поздно. Что он там делает? Как он может там выжить? И что заставило его совершить такой долгий и опасный путь? Дени знала, что ее драконы вырвались из цепей, но, увидев Рейегаля в этом странном месте, она окончательно уверилась – она потеряла их. Дени стояла, словно вкопанная, глядя в пламя, пока языки огня не начали приобретать знакомые очертания. На этот раз она увидела выщербленные, залитые кровью кирпичные стены Миэрина, ломаной цепью возвышающиеся над гладью Скахазадхана. Большая часть их была разрушена, а в гавани стояли корабли, на парусах реяли золотые кракены. Город был растерзан и разграблен, сперва иноземными захватчиками, а потом… Дени услышала отдаленный звон колокольчиков, увидела маленькие черноволосые фигурки, скачущие по закопченным улицам и свергающие последние оставшиеся статуи Гарпии. Дотракийцы. Все это было любопытно, но Дени видела эту картину словно с большого расстояния. Все ее внимание было приковано к крылатой тени, кружащей высоко над Миэрином, – круг, еще круг, словно над городом парит огромный сокол. Дени разглядела сливочно-золотую чешую и поняла, что это Визерион. Она увидела, что на нем кто-то сидит – две маленькие фигурки, изо всех сил вцепившиеся в драконью спину… а еще что-то вроде ядовитого пятна, обволакивающего Визериона со всех сторон. Пятно было темное, холодное и какое-то неправильное, и в нем Дени разглядела образ черного витого рога… ярко-голубой глаз, улыбающиеся синие губы, золотой кракен, такой же, как на парусах… Видение начало таять. Дени пыталась удержать его, но это было все равно что голыми руками хвататься за осколки стекла, и она отпрянула, вскрикнув от боли. Новые образы сменяли друг друга все быстрее и быстрее, но видения длились не более мгновения, из них ничего нельзя было понять. Флаги, реющие над высокими стенами; войско, выступившее в поход; корабли, горящие в гавани; чудовище и пес, сражающиеся на мечах; отряд, бредущий в снегу; замок, завешенный человеческими кожами… и наконец, серьезный молодой человек, одетый в черное, с каштановыми волосами и длинным лицом. В руках из черного стекла он держал пылающий меч, его серые глаза почернели, из сломанного рога раздался вой – то завывали зимние ветра, и на бесконечную пустыню, полную ледяных обломков, обрушилась вся ярость суровой северной зимы. Юноша исчез, и появилась женщина в красном. Она подняла глаза и посмотрела прямо на Дени. Ее чувственные губы изогнулись в улыбке. «Мать, - прошептала она. – Я вижу тебя. Приди к нам». Дени не могла ни вздохнуть, ни отвернуться. Силуэт красной женщины танцевал, покачивался и мерцал в пламени; он становился все больше, пока не заслонил все остальное. Дени внезапно озарило понимание, зачем она пришла в Асшай, - чтобы навеки воссоединиться с силами Рглора, чтобы сгореть вместе с драконами в самом сердце храма, чтобы раз и навсегда победить тварей, которые поджидают во тьме. Это будет величайшее жертвоприношение за всю историю. Они сгорят и возродятся как… И в этот миг пламя выплеснулось за пределы бронзовых колец. Словно оковы, оно охватило запястья и щиколотки Дени и подняло ее в воздух. Дени вскрикнула и попыталась вырваться. С ее ноги упала туфля, которую тут же поглотило бушующее пламя, и даже неопалимая королева почувствовала жар этого огня, вгрызающегося в ее плоть, прожигающего ее до костей. «Нет, нет, я пришла сюда не для того, чтобы отдать себя им», - вспомнила она. Ей как будто удалось вновь обрести ясность мысли, но едкие клубы дыма и чудовищная боль не позволяли сосредоточиться. С черного потолка ударила молния, огненный вихрь подымал Дени все выше и выше, и ей подумалось, что свод вот-вот треснет и явится величественный лик Рглора. Она была на грани обморока, но ей было ясно, что если она потеряет сознание, то умрет. Ее власть, ее сила, ее кровь, ее драконы – все будет уничтожено, чтобы дать силу красным жрецам. И тогда их будет не остановить. Мир должен будет либо склониться пред ними, либо погибнуть. Дени открыла рот, чтобы крикнуть, хотя и понимала, что это бесполезно. Но вместо этого она вдохнула дым и закашлялась, извиваясь, словно рыба на крючке, а в это время пламя жадно поглотило вторую туфлю и принялось за разодранное платье. Дени горела, горела заживо. Ей вспомнилось, что когда Визериса короновали расплавленным золотом, она думала, что огонь не может убить дракона… В глазах у Дени потемнело, вокруг расползалась зловещая чернота. В легких не осталось воздуха, одна копоть. Финтан солгал мне. Он солгал… он говорил, что видел, будто я пришла сюда одна, омываемая дождем цвета крови… Невероятно, но вдруг откуда-то сверху воздух пронзила ослепительно-белая полоса. Сразу же после этого раздался взрыв, и осколки льда – подумать только, льда! – впились Дени в лицо. Тут же с каменного потолка полил ливень, и бушующее пламя взвыло, дрогнуло и зашипело. Дени почувствовала на губах холодные капли. Я умерла. Если так, тогда после смерти ей приходится наблюдать еще более необычные вещи, чем при жизни. Ее руки покрылись льдом, и огненные оковы исчезли, словно догоревшие свечи. Раздался еще один взрыв, сверху с ревом ударила струя пара, и стало совершенно невозможно разглядеть, что происходит внизу, но Дени различила три фигуры… нет, четыре. Двое стояли с воздетыми вверх руками, управляя дождем и снегом, и Дени успела заметить на их шеях серебряные обручи. Аэроманты. Но что, во имя Семерых, эти мастера над погодой здесь делают? Лед скользнул по ее ногам, освободив их от огненных пут. Внезапно оказавшись без опоры, Дени попыталась ухватиться за что-нибудь. Конечно, кругом была лишь пустота. «И что теперь?» - успела подумать она, прежде чем рухнула вниз головой на каменный пол с высоты в пятьдесят футов. В последний момент один из аэромантов выкрикнул команду, над полом образовалось холодное облако, смягчившее падение, и Дени приземлилась с глухим шлепком, вместо того чтобы со всего маху удариться о камень. Но удар все равно был достаточно силен, чтобы выбить из нее дух, и Дени, скорчившись, лежала на полу, тяжело дыша и выкашливая пепел и копоть. Сверху на нее падала зола, и сил хватало только на то, чтобы стряхивать ее с себя. Наконец ей удалось перевернуться на спину, и она распростерлась на камнях, наблюдая за смертельной битвой, происходящей наверху. Аэромантам удавалось сдерживать огненную бурю, посылаемые ими сосульки взрывались с таким звуком, словно с неба падают звезды. - Дейенерис. – Над ней нависла большая тень, которая тут же стала вдвое меньше, так как говоривший опустился на колени. – Ради всех богов, моя королева, скажите что-нибудь. От радостной надежды у Дейенерис екнуло сердце. Она приподнялась на локте, протянула руку и едва не потеряла равновесие… но он обхватил ее обеими руками и удержал. Тогда она подалась вперед, всхлипывая без слез и безуспешно пытаясь вздохнуть, и упала в его объятия. Сир Джорах крепко обнимал ее, так крепко, что, казалось, вот-вот переломает ей кости. Дени не знала, каким образом он оказался здесь, – по правде говоря, ей это было безразлично. Она даже представить себе не могла, как ему удалось избежать ловушек, которые, несомненно, поджидали его в этом зловещем месте. Своим телом, словно стеной, он закрывал ее от всполохов огня и ледяных взрывов, все еще сотрясающим стены храма. Это мгновение, казалось, длилось целую вечность; Дени заметила, что ее рыцарь дрожит еще сильнее, чем она. Он отпустил ее, встал на ноги и помог ей подняться. - Моя королева, нам нужно уходить отсюда. - Вы в этом уверены? – раздался голос где-то рядом. У Дени подвело живот – аэромантов было двое, сир Джорах третий, она почти забыла, что есть кто-то четвертый. Из фиолетовых теней появилась таинственная фигура. Дени сразу же узнала блеск красной лакированной маски и нестареющие глаза, сверкающие сквозь прорези. Куэйта. - Миледи, - спокойно обратилась красная жрица к Дени, как будто они случайно встретились на улице. – Как вы себя чувствуете? Она что, издевается? - Неплохо, за исключением того, что я едва не сгорела заживо. – Дени бросила отчаянный взгляд на Джораха, но он не сделал ни малейшей попытки прогнать заклинательницу теней. – Значит, вот зачем вы так звали меня в Асшай? Все это время вы управляли мной, заставляя идти навстречу своей смерти… Куэйта подняла руку. - Мир, Мать Драконов. Если бы не я, вы бы и правда погибли. Кто рассказал вашему медведю, что единственный способ справиться с этим огнем – позвать аэромантов? Кто помог ему заручиться их поддержкой? Кто привел их сюда, в самый тайный зал храма, чтобы спасти вас? И как раз вовремя. Эти доводы не произвели на Дени никакого впечатления. - Почему вы… нет, вы одна из них, преданная сторонница Рглора, вы хотели, чтобы я стала… Трудно было утверждать наверняка, но Дени показалось, что Куэйта слабо улыбнулась под маской. - Вы так думаете? Пламя свистело и визжало, словно демон, но ни один из них не обернулся, чтобы посмотреть. Дени охватило внезапное подозрение, холодное, словно лед, который спас ей жизнь. - Кто вы? Сир Джорах, стоящий позади нее, первым нашел ответ. Он вышел вперед, отодвинув Дени себе за спину. - Предательница. В глазах Куэйты отразилась странная улыбка – в этом уже не было сомнений, а в ее голосе зазвучали радостные нотки. - Не могу отрицать это обвинение, сир. Но я предала не вас. Джорах, похоже, был сбит с толку, но Дени уже начала понимать. Кое-что ей до сих пор было не ясно, но в целом… то, как Куэйта то появлялась, то исчезала, как она приходила к ней ночью, чтобы предупредить, чтобы спасти ее от опасностей, тайных и явных… Она хотела, чтобы я приехала в Асшай и уничтожила власть красных жрецов, а не присоединилась к ним… но почему? Почему? - Сними маску, - приказала Дени. – Я хочу увидеть твое истинное лицо. Куэйта дернула плечом. - Вы уверены, что хотите этого, ваше величество? - Почему нет? Все это время ты вела меня, управляла мной и никогда не рассказывала, зачем. – Дени кивком указала на волнующуюся завесу огня и на темные фигуры аэромантов, бегающих перед ней туда-сюда, словно жуки. – Полагаю, сейчас самое время. - Я сниму маску, - согласилась Куэйта. Дени удивилась – она уже приготовилась к отказу. – Но не сейчас. - Почему? Еще одна еле заметная улыбка. На этот раз печальная. - Когда я сниму ее, мое существование прекратится, ваше величество. Дени, удивившись еще сильнее, сделала шаг назад и наткнулась на сира Джораха. Тот обхватил ее обеими руками, его загрубевшие пальцы впились ей в плечи. Дени поморщилась, но на самом деле едва заметила боль. Конечно, она понимала, что Куэйта – это лишь личина, но… - Зачем? – спросила она тоненьким, детским голоском. – Зачем ты оставалась здесь так долго, зачем притворялась одной из них, когда на самом деле ты… И вновь Куэйта подняла тонкую руку, прерывая ее. Наконец красная жрица ответила: - Как вы уже поняли, многие верят, что вы – возрожденный Азор Ахаи. Вам известна легенда о первом Азоре Ахаи, о герое и его красном мече? По правде говоря, Дени не знала эту историю, разве что обрывки, но перед ее внутренним взором встал юноша, которого она видела в пламени, его черные глаза, черные руки и горящий клинок. - Светозарный, - произнесла она. Это видение оказалось гораздо значительнее, чем она ожидала. – И что? Голос Куэйты стал еще более странным. - Вы знаете, как был создан Светозарный? - В крови. – В легендах так всегда и происходит. – Но я не знаю, в чьей… Куэйта подняла руку и коснулась высокого воротника своего красного одеяния. Дени, не в силах вымолвить ни слова, зачарованно смотрела, как заклинательница теней расстегивает одну застежку за другой, пока парчовая ткань не соскользнула с ее плеч, обнажив белое тело. Правая грудь жрицы была совершенной формы, а вторая – изуродована почерневшей раной, столь глубокой, что Дени могла видеть сквозь нее. Запахло дымом, солью, закаленной сталью и жарким, жарким пламенем. Сир Джорах дернулся, словно от удара. Он выругался, замолк, потом снова выругался, снова замолк, потом начал в третий раз и не остановился, пока не исчерпал свой запас ругательств по меньшей мере на трех языках. Наконец ее храбрый медведь хрипло прошептал: - Нисса-Нисса. Куэйта улыбнулась печальной улыбкой. Повернувшись к Дени, она сказала: - Он угадал. Теперь вы понимаете, в чем дело? Вы понимаете, почему я могу существовать лишь в огне и тенях, почему я скрывалась, будучи у всех на виду? Любовь – это самая могущественная сила, и только ради любви я обнажила перед мужем свое сердце и позволила ему прекратить мою жизнь. Теперь вы понимаете, зачем я пришла к вам и куда вела вас? Чтобы вы сразились с Иными, как сражался мой муж. - Я… не… понимаю. – Дени едва могла говорить от изумления. – Иные… те, что изо льда, они не… Сир Джорах снова вздрогнул. Похоже, он опять принял на себя сильный удар. - Нет, - сказала Куэйта, то есть Нисса-Нисса. – Их два вида. Иные из пламени и Иные изо льда, и, как только что выяснил ваш рыцарь, они постоянно дают жизнь друг другу, восполняют друг друга, и это длится вечно. Когда человек погибает в пламени Рглора, Великий Иной возрождает его и превращает в одну из тех голубоглазых тварей, каких вы уже видели. Так происходило поколение за поколением. Мой супруг победил эту нечисть, сражаясь Светозарным в Рассветной Битве. Потом была воздвигнута Стена, и темные силы были укрощены… на время. Теперь красные жрецы и Белые Ходоки вновь обрели мощь, но они должны быть повержены раз и навсегда, или наступит конец света. Дени отчаянно пыталась осмыслить услышанное, но мозг отказывался служить ей. - Так вот почему ты хотела, чтобы я пришла сюда, - наконец прошептала она. – Потому что Иных в Вестеросе нельзя победить, пока здесь, на востоке, я не уничтожу пламя, которое их создает. - Именно так, Мать Драконов. – Нисса-Нисса снова запахнула свое одеяние. – Красные жрецы считают, что Азор Ахаи – их Воин Света, но он больше, гораздо больше. Он выше и тех и других. А теперь Визерион находится во власти врага. Вы должны исполнить свой долг здесь и сразу же вернуться в Миэрин. - Я… но Дрогон тяжело ранен, он не сможет… - Не этим путем, моя королева. – Лишенные возраста глаза не отрываясь глядели на нее. – Вы видели правильный путь. Дени потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, о чем говорит жрица. - Через пламя. - Да. Вам нужен ваш сын. Призовите его. Дени закрыла глаза, не замечая грохота взрывов, – аэроманты изо всех сил старались победить пламя. Она чувствовала, что погружается в чернильно-черное небытие; рука сира Джораха была единственной связью с реальностью. Но в своих мыслях она очень четко увидела Дрогона, почувствовала его, закутанного в парусину и подвешенного за кормой «Пряного Ветра», беспокойного и раздраженного от боли и скуки. Она узнала его запах, его шкуру, она проникла в него, взглянула на мир его красными глазами, шевельнула раненым крылом. И вдруг, с усилием, заставившим ее вскрикнуть, он поднялся в воздух, молотя крыльями, а внизу по палубе метались перепуганные летнийцы. И Дрогон, и Дени не обратили на них внимания. Черный дракон набрал скорость – она чувствовала его боль, хорошо еще, что лететь недалеко, - а потом сложил крылья и нырнул, точно так же, как в тот раз, когда напал на храккара в Дотракийском море и получил свои раны. Дени увидела внизу шпили храма… в своем собственном теле она почувствовала его приближение… потянулась, чтобы приветствовать его… Черноту над ними прорезала огромная трещина, и внутрь хлынул солнечный свет. Своды и колонны со стоном и грохотом начали рушиться, и за мгновение до того, как сир Джорах подхватил ее и закрыл своим телом, Дени увидела, как с высоты на храм опускается гигантское чудовище – могучий дракон. Дрогон запрокинул голову и закричал. Аэромантов тут же как ветром сдуло. Но Нисса-Нисса осталась стоять неподвижно, наблюдая, как дракон опускается в самый центр хаоса и значительно увеличивает его. Столб огня почти погас, и Дрогон, выпуская из ноздрей клубы дыма, уничтожал последние остатки. От взмахов его крыльев по залу пошли волны раскаленного воздуха, и Дени, все еще лежа, закрытая сиром Джорахом, услышала, как падают камни. И в этот миг она наконец поняла, каково это – быть драконом, непобедимым и свободным. А еще она поняла, почему ее предки доводили себя до безумия и гибели, пытаясь найти способ вновь обрести это сокровище. Теперь ей нет нужды бояться. Дени не без труда столкнула с себя Мормонта и встала во весь рост, раскинув руки. Невеста огня, дитя троих. Дрогон заметил ее и приветственно закричал, а потом изрыгнул огненную струю на постамент, из которого исходило пламя красных жрецов. Это мой огонь.