Текст книги ""Фантастика 2024-67". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Ерофей Трофимов

Соавторы: Екатерина Лесина,Алексей Калинин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 66 (всего у книги 350 страниц)

– Как пожелаете, ваше благородие, – вздохнул врач, явно нехотя. Судя по тишине, народу в больнице было не много, и он рассчитывал на спокойное дежурство.

Убедившись, что оба казака спят, Руслан, тихо ступая, вышел из палаты и, дождавшись, когда следом выйдет врач, достал из кармана пачку ассигнаций.

– Примите, доктор. За беспокойство, – едва заметно усмехнулся Шатун, протягивая ему ассигнацию в пять рублей. – Выживут, еще столько же получите.

– Да выживут они, господин штабс-капитан. Вот ей-богу, выживут. Говорю же, настоящий мастер операции делал. Раны чистые, без воспалений. И у самих ни жара, ни бреда не наблюдается. И дыхание, хоть и частое, но это от боли, но глубокое. Так что не извольте беспокоиться. Будут они жить. Как бог свят, будут.

– Ваши бы слова, да богу в уши, – вздохнул Шатун, мелко крестясь.

– А где это вас так? – проявил врач любопытство.

– В горах, с турками сцепились, – отмахнулся Шатун и, попрощавшись, быстро покинул больницу.

Теперь, когда с мрачными делами было покончено, можно было для разнообразия заняться и чем-нибудь приятным. Например, как следует осмотреть трофеи. Хотя Руслан и так знал, что ничего особенного в этот раз отряду не досталось. Даже денег с убитых офицеров взяли всего ничего. Пара горстей серебра и десяток золотых монет. Все это добро Шатун приказал снести в банк и обменять на российские деньги. Можно даже бумажные. Все одно вся сумма будет разделена между всеми участниками похода. Среди захваченных лошадей несколько были ранены, но их не стали добивать. Достаточно было снять сбрую и седла и обработать раны, чтобы лошади сами пошли за остальным табуном. Тем более что двигался отряд медленно. В общем, теперь и старому лошаднику Кузьме было чем заняться.

Вернувшись домой, Руслан первым делом отправил Васятку в дом к Вяземским, с известием, что они вернулись, и он жив и здоров. Визит к невесте планировался на завтра. После доклада начальству. Сходив в баню, Руслан не торопясь поужинал и, поднявшись к себе в кабинет, засел писать отчет. Приехавший со службы Рязанов, едва только сняв сапоги и сменив мундир на домашний халат, ввалился в кабинет и, пожимая парню руку, потребовал:

– Рассказывай. Мне сообщили, что в отряде есть потери.

– Возницу убили, – вздохнул Шатун. – И двое тяжело раненных. Я их в больнице оставил.

– Кто операции делал? Фамилия врача? – тут же потребовал майор.

– Я делал. Прямо там. На месте, – развел Руслан руками. – Иначе бы не выжили.

– Удивил, – растерянно протянул майор. – А препарат свой чудодейственный применял?

– Обязательно.

– Ну, выходит, недаром ты над ним столько колдовал. Которую уже жизнь им спасаешь.

– Одного препарата мало, Миша, – качнул Шатун чубом. – Тут прежде надо было пули извлечь. А вот это и было самое сложное. Я ведь, дурень, препарат сделал, а про толковые операционные инструменты и не подумал. Пришлось на ходу всякое выдумывать. И вот это меня беспокоит больше всего.

– Бога побойся, – резко осадил его майор. – Ты раненых из предгорий в город довез и живыми врачу передал. А значит, все, что мог, ты для них сделал. Дальше все только Божьим провидением. Так что перестань всякое дурное придумывать. А инструмент сделаешь. Зная тебя, я в этом даже не сомневаюсь.

Подумав, Руслан кивнул, уже мысленно представляя, какой именно инструмент ему нужен и как он должен быть изготовлен. Такое понятие, как медицинская сталь, тут еще не придумано. Ее состав Шатун и сам толком не помнил. Но у него имелся мастер, умеющий ковать булат, и еще один мастер, знающий, как правильно работать с драгоценными металлами. Ответ напрашивался сам собой. Кузнец Митрич изготавливает по его чертежам стальные инструменты, а Ульян покрывает их серебром, для того, чтобы избегнуть занесения в рану какой-нибудь заразы. Серебро само по себе прекрасный антибиотик.

Заметив его задумчивость, Рязанов понимающе хмыкнул и, закуривая, уточнил:

– Судя по выражению твоей физиономии, ты уже успел все придумать.

– Все, не все, а идея имеется. И даже вполне рабочая, – усмехнулся Шатун в ответ.

– Ну и слава богу, – проворчал майор, выпуская в потолок струю дыма. – С турок хоть какую бумажку по нашей части взять получилось?

– Нет, – отмахнулся Руслан. – Они вообще какими-то пустыми шли. Ни денег, ни украшений толком, как они это любят, про бумаги я вообще молчу. В сумки командира я первым делом после боя полез. Ничего. Обычные походные мелочи.

– Бывает, – как-то равнодушно кивнул граф.

– Так. Миша, колись, что за новости, – потребовал Руслан, заметив его настроение.

– Отряд этот видели, когда они на грузинский берег высаживались. Так что про то, что драка будет, в Краснодаре раньше нас знали. От нас теперь только и ждут, что победных реляций. А это ты в очередной раз сумел обеспечить. Я из окна видел, все дроги трофейным оружием завалены. Да еще и очередной табун лошадей на заднем дворе.

– Завтра будем с этим разбираться. Заодно и похороны организовать надо.

– Миша, оставь это казакам, – подумав, посоветовал майор. – Они лучше знают, как правильно сделать. А ты просто денег дай и семье помоги. Так будет самое правильное. Не забывай, что та комиссия, будь она неладна, все еще в городе.

– Господи, чем они тут еще занимаются? Наши палестины проверить и три дня хватит.

– Вот не поверишь, водку пьют, – вдруг рассмеялся Рязанов.

– С чего бы? – не понял Шатун.

– А им депеша пришла, что вся их комиссия не более чем фикция. А для офицеров это настоящий пассаж. Ведь их попросту использовали как грязную тряпку. Попользовались и бросили.

– Тогда чего нам на них оглядываться? – снова не понял Руслан.

– Не стоит давать им повод для хоть какой-то попытки выкрутить что-нибудь для спасения своего реноме. Раз уж опростоволосились, так пусть в столице и заглаживают. Не за наш счет. К слову, я с утра Татищеву и Тарханову депеши отправлю. Так что постарайся хотя бы до полудня в историю не влипнуть.

– Тогда сейчас допишу тебе отчет, а в штаб завтра не пойду. Нанесу визит Катюше и съезжу в больницу. Казаков проведаю.

– Добре, – кивнул Рязанов, давно уже подцепив это слово у казаков. – Так и сделай. И по городу старайся особо не кататься. Признаться откровенно, мне эти рожи уже вот где, – прижал он ребро ладони к горлу. – Так и хочется перестрелять их всех к черту. С утра уже пьяные ходят. И так третий день.

– Ну, так отпиши об этом начальству, – пожал Руслан плечами. – Мол, так и так, пьют и видом своим непотребным российское офицерство позорят. Мол, убирать их из города надо срочно, пока до беды не дошло. У них ведь там, как я помню, еще куча генералов имеется.

– Так и сделаю, – чуть подумав, решительно кивнул граф. – И вправду, надоели. Пусть отзывают.

Руслану, как человеку иного времени и воспитания, подобные вещи казались дикими, но вспомнив несколько эпизодов из собственной службы, парень только вздохнул. Могут меняться времена, общественные строи, а вот натура человеческая останется прежней. Особенно у тех, кто ближе к власти. Обязательно найдется человек со связями и влиянием, который сумеет использовать обычных офицеров в своих целях. Обговорив все дела, друзья разошлись спать.

Утром, не спеша позавтракав, Руслан велел подавать коня и, вскочив в седло, первым делом отправился к невесте. Раз за ночь из больницы плохих вестей не поступило, значит, его бойцы живы и можно туда не спешить. Тем более что дежуривший вечером врач обещал, что за казаками присмотрят.

Едва только Шатун переступил порог дома, как выскочившая из кухни Катерина с тихим воплем повисла у него на шее.

– Живой! Здоровый! – глухо повторяла она, радостно целуя его куда попало.

Растерявшийся от такого напора, Руслан поднял девчонку на руки и, прижав к себе, еле слышно зашептал:

– Ну, тихо, девочка, тихо. Все хорошо. Уймись.

Сухое покашливание полковника не заставило Катерину разжать объятья. Оглянувшись на него, девчонка не задумываясь заявила:

– Папенька, хватит брови хмурить. Лучше вспомните, как вас когда-то маменька встречала.

Поперхнувшись, Вяземский неопределенно пожал плечами, после чего ответил:

– Так мы тогда уже венчаны были, и ты у нас народилась, – нашелся он.

– Не важно, – отмахнулась Катерина. – Мы помолвлены, и ни я, ни Руслан от помолвки отказываться не собираемся. А венчание дело нехитрое.

В очередной раз поперхнувшись, полковник испустил тяжкий вздох и, махнув рукой, отправился к себе в комнату.

– Переживает он за тебя, – попытался немного образумить Шатун невесту.

– Знаю я, чего он переживает, – отмахнулась Катерина. – Боится, как бы я не утерпела и раньше времени тебе большего не позволила. Все ворчит, что норов у меня бешеный, прабабкин. Точнее, прапрапрабабкин. О ней в семье нашей по сию пору легенды рассказывают. Она ведь из половчанок была. Маменька все твердила, что я и обликом, и характером в нее пошла.

– Облик, может, и ее, а вот характер только твой. Собственный, – усмехнулся Руслан в ответ. – И мне он очень нравится. Как и облик. Но учти, ежели что, я тебе такой норов покажу, что чертям тошно станет, – игриво пригрозил он.

– Ну, ты меня за дуру-то не держи, – фыркнула девчонка. – А то я не знаю, что мужика своего лучше не злить. А уж того, кого Лютым прозвали, тем паче.

– Это кто ж тебе рассказать успел? – насупился Руслан, мысленно обещая вырезать болтуну язык.

– Нашлись добрые люди. Поведали, – рассмеялась Катерина, устраиваясь у него на руках поудобнее. – Ну, не хмурься. Они меня так напугать хотели, а мне только смешно стало. Это для врагов ты – Лютый. А для меня самый добрый и нежный. Вот.

– Это с чего ты такое взяла? – не утерпев, спросил Шатун, окончательно сбитый с толку.

– Я же женщина, – снова рассмеялась Катерина. – Ну, в смысле по натуре своей. А значит, такие вещи сразу чувствую. А еще я заметила, как ты все время меня прикрыть стараешься. В любой толпе. И как поцеловал в первый раз, тоже помню. Так что, хочешь, хмурься, хочешь, смейся, а я тебя давно уже разгадала. Вот…

* * *

Кузьма, едва увидев трофейных лошадей, разом забыл про все дела и тут же кинулся их осматривать. Спустя примерно двадцать минут из загона у конюшни послышался такой мат, что заслушались все. Даже видавшие виды ветераны. Удивленно глядя в ту сторону, Шатун иронично хмыкнул и, уперев кулаки в бедра, громко спросил:

– Ему что, кобыла на причинное место наступила, что он орет громче того ишака?

Стоявшие рядом с парнем казаки зашлись от хохота. Услышав это, старый лошадник выбрался из табуна к ограде и, обиженно глядя на казаков, ржущих не хуже его подопечных, пожаловался:

– Княже, ну как же так можно-то? За что ж так с лошадками?

– А что с ними не так? – не понял Шатун.

Казаки их вроде осматривали и ничего особенного не нашли. Решив узнать, что именно так возмутило старика, Руслан подошел поближе к ограде загона и, внимательно посмотрев на трофейных коней, уточнил:

– Так что с ними не так, дядька?

– Так подковы почитай у каждой третьей сбиты, у полудюжины спины натерты, про поранетых я и не говорю. И это я их еще толком не осматривал. А что будет, ежели каждую смотреть возьмусь?

– Ну, кони это трофейные, так что с их прежних хозяев уже не спросишь. А что до подков, так их через перевал вели. Там, видать, и сбили.

– Так оно и понятно, что трофейные, – всплеснул Кузьма руками. – Но смотреть-то надо было. Чего ж даже седла не сняли, когда собрали?

– А куда их тогда девать? – вполне резонно возразил Руслан. – У нас двое раненых было. А дроги были оружием трофейным завалены. Вот и пришлось так перегонять. Ты, дядька, лучше скажи, цену добрую за них взять получится?

– Ну, коль подлечить, почистить как следует да перековать, то запросто, – чуть подумав, кивнул старик.

– Вот и займись этим, – решительно кивнул Шатун. – Все одно лучше тебя с ними никто не справится. А чем ворчать, лучше скажи, что тебе в конюшню нужно?

– Так вроде есть все, – задумался казак. – Овса бы еще прикупить. А то битюги твои его жрут так, что торбы набивать не успеваешь. Однако и пользы с них немало, – тут же добавил казак.

– Оно и понятно, – кивнул Руслан, представив, сколько корма нужно этим громадинам. – Вот, держи, – достал он из кармана деньги. – Купи, сколько надо. И еще. Дядька, лошадей этих в порядок приведи. Это трофей, а его, как сам знаешь, на всю ватагу делят.

– Там двое твоих бойцов гуторят, что ты вроде как коней обещал на выбор, – осторожно напомнил Кузьма.

– Было такое, – кивнул Шатун. – Пусть выбирают, а ты присмотри, чтобы самых лучших взяли. Им для молодых казачков, чтобы в реестре писаться. Сам знаешь, добрый конь для казака в бою первый друг.

– Добре, княже. Выберу, – задумчиво посмотрев на него, уважительно кивнул старик. – Это самое, княже, аргамак твой, кобылка, в охоту вошла. Я ее пока в дальний денник поставил, но жеребцы все одно буянят. Свести бы ее с тем, что ты трофеем взял, пока беды не случилось.

– Так своди, – развел Шатун руками. – Я, дядька, в заводе ни уха, ни рыла не смыслю, так что тебе и карты в руки.

– Выходит, разрешаешь, – обрадованно усмехнулся старик.

– Сам сказал, что сводить пора, – тут же выкрутился Шатун.

Кивнув, Кузьма тут же вернулся к лошадям. Руслан, развернувшись, отправился инспектировать свой дом. Вскоре выяснилось, что все последние недоделки устранены, и архитектор готов передать дом заказчику. Мысленно перекрестившись, Руслан не спеша прошелся по зданию, заглядывая во все комнаты подряд.

Как оказалось, купец, обещавший поставить на строительство все потребные для обивки стен ткани, не подвел. Все комнаты были задрапированы светлым, узорчатым ситцем, от чего в доме создавалось впечатление свободы и света. Печи, сделанные по проекту самого Руслана, прекрасно отапливали все комнаты. Вода бежала по медным трубам и возвращалась обратно в печь самотеком, но прошедшей зимой в доме даже при всех недоделках и отсутствии в некоторых окнах стекол все равно было тепло.

Спустившись обратно в прихожую, Руслан снял папаху и, присев на ступени лестницы, задумчиво проворчал:

– Ну вот. Вроде и дом свой имеется, а как сюда переезжать, ума не приложу.

– А чего так, княже? – тут же насторожились ходившие за ним по пятам казаки.

– Так ведь одному тут не прожить, – развел Шатун руками. – Сюда теперь и кухарку, и прислугу искать надо. А еще мажордома, управляющего по-нашему, в дом, и управляющего в имение. А то тут без таких людей все скоро прахом пойдет.

– Имением управлять мы тебе человека нашли, – неожиданно ответил хорунжий. – Из наших. Из казаков. Он без ноги, правда, но на деревяшке своей все одно везде поспевает. Добрый казак был, да не свезло ему. Ногу абрек срубил.

– А пойдет в услужение-то? – усомнился Шатун.

– Пойдет. Из всей семьи у него только дочка одна осталась. Недавно замуж вышла, а жить толком негде. Не сложилось там чего-то. Вот он молодых в свой дом и пустил. А как услышал, что при тебе должность имеется, так и загорелся. Ему верить можно, княже, – чуть подумав, решительно добавил казак. – Он и в крестьянском деле добре смыслит, и порядок блюсти умеет.

– Ну, пусть приезжает, – помолчав, кивнул Руслан.

– Так он тут уже. У Ульяна в кузне сидит. Знакомы они давно, вот и зашел, поздоровкаться. А как увидел, что ты занят, решил выждать малость.

– Зови, – решительно кивнул Шатун.

Один из молодых казаков выскочил на улицу, чтобы минут через пятнадцать вернуться обратно с казаком средних лет. Крепким, жилистым, с широкими мозолистыми ладонями и без левой ноги. Русые, слегка волнистые волосы мужчины были пробиты ранней сединой. Короткая бородка и лихо закрученные усы. Одежда чистая, опрятная. Все это Руслан успел отметить про себя, пока казак хромал от двери к лестнице. Поднявшись, Шатун без долгих церемоний протянул ему руку, представившись:

– Князь Ростовцев, Руслан Владимирович. Можно коротко, Шатун. Ну, или в крайнем случае Лютый.

– Захар Седых, Иванов сын, – осторожно пожимая протянутую ладонь, склонил казак голову.

– Не тушуйся, Захар. С ним еще и не такое увидишь, – поддержал старого знакомого хорунжий. – Княже у нас хучь и офицер, а человек простой. Что не по нему, разом рыло набок кому угодно свернет.

– Да ну тебя, балабол, – с легкой усмешкой отмахнулся Захар. – Тут слух прошел, что тебе, княже, управляющий в имение нужен. Так я готов.

– Что, вот так просто? – удивленно выгнул Руслан бровь. – Даже про жалованье не спросишь?

– Знаю, что не обидишь. Да и прежде чем о деньгах говорить, надо старание свое показать.

– Думаешь, управишься с большим хозяйством?

– А чего тут сложного-то? Что малое подворье, что большое, все одно. Тут главное, из виду ничего не упустить. А уж в хозяйстве своем я завсегда знал, где что лежит.

– Значит так. Жить будешь тут. В доме. Вон в том крыле выбери себе комнату по душе и селись. У Кузьмы из трофейного табуна коня себе выбери. Чтоб и под седло, и в оглобли. Коляску тебе у мастера моего закажем. На деревяшке ты много не находишь. Земли у меня теперь много, а за ней пригляд нужен. В той стороне, – Руслан махнул рукой в нужном направлении, – несколько армянских семей поселилось. Сам потом глянешь, как они с пашней управляются. Вот еще. Тут у меня горец один, за сторожа. Асланом звать.

– Видел я его, княже, – кивнул казак. – Добрый воин.

– Вот и слава богу, – обрадовался Шатун тому, что теперь ему не придется самому беспокоиться за все это хозяйство. – Ежели что, можешь его смело звать. Ну, и деньги тебе на хозяйство, – полез Руслан в карман.

– Не сейчас, княже, – остановил его Захар. – Вот осмотрюсь, пойму, что к чему, тогда и станем решать, на что и сколько денег тратить.

– Тебе решать, – легко согласился парень с такой постановкой вопроса.

– Ну, вроде сладилось, – расправляя усы, с явным облегчением вздохнул хорунжий.

– Ага. Осталось только слуг да стряпуху нанять, – бледно усмехнулся Руслан в ответ.

– Так чайханщик тебе обещал племянницу свою в услужение отдать. Баял, что она готовит так, что за уши не оттащишь, – вдруг напомнил один из казаков.

– Было такое, – задумчиво кивнул Шатун. – Думаешь, управится?

– Ну, иначе Арам бы не предлагал, – пожал казак плечами. – Чего даром позориться?

– Может, ты и прав, – хмыкнул Руслан, почесав в затылке. – Добре. Собираемся. Поедем к Араму. С ним еще поговорим. Осталось придумать, где прислугу нанять, – добавил он, растерянно покрутив головой.

– Так, может, по станицам с вдовами погуторить? – задумчиво протянул хорунжий. – А чего? – заметив скептические взгляды, возмутился он. – Мало ли по хуторам да станицам баб, что одни по хозяйству ломаются? Да еще и с детишками малыми.

– И что? Малых тех тоже в дом притащишь? – иронично поинтересовался Роман.

– А много прислуги-то надо? – повернулся хорунжий к Руслану.

– Ну, три этажа в доме. По две на этаж, чтоб прибираться не так тяжело было. Точно не скажу. Тут, пожалуй, прежде с Катериной моей посоветоваться надо. Она точно скажет.

– А вот это верно, – одобрил его решение Захар. – Она тут хозяйкой будет, и потому пусть лучше она решает, сколько какой прислуги нанять. А там видно будет. Ежели что, на заднем дворе можно будет отдельный дом поставить. Для прислуги.

– Смеешься? – возмутился Руслан. – Да в этих хоромах заблудиться можно. Неужто ребятишкам места недостанет?

– Тебе решать, княже, – склонил Захар голову.

– Значит так. Сейчас едем к Араму, на базар. А после к Катерине, – подумав, решительно огласил Руслан маршрут.

Вся ватага вывалилась на крыльцо и спустя пару минут уже скакала в сторону города.

В чайхане, как всегда, было людно. Увидев Руслана с его охраной, чайханщик лично бросился протирать отдельный небольшой столик и, едва только все расселись, спросил:

– Князь, как всегда сварить, или еще что хочешь?

– Сначала ответь, Арам-джан. Помнишь наш разговор, когда ты сказал, что твоя племянница готова у меня стряпухой работать?

– Конечно, помню. Что, дом достроил? – всплеснул чайханщик руками. – Вай, слушай, очень хорошо. Стряпуху себе хочешь? Будет тебе стряпуха. Сейчас позову, сам в ней поговоришь.

– Я за этим и приехал, – успел кивнул Руслан.

Арам, не дожидаясь его ответов, стремительно покатился на кухню. Спустя пару минут он выскочил оттуда, волоча на буксире молодую девушку крепкого телосложения. Не высокая, коренастая, с грудью примерно четвертого размера и короткопалыми, плотными руками. Волосы ее были заплетены в толстую косу, покрытую косынкой. Но главное внимание Шатуна привлекли глаза девушки. Большие, черные, словно ночь, обрамленные длинными, пушистыми ресницами.

– Знакомься, князь. Моя племянница, Сиануш. Что хочешь, тебе приготовит. Хочешь, нашу кухню, хочешь, русскую, а хочешь, консоме сделает. Все умеет.

– Что, и французскую кухню знаете? – удивленно уточнил Шатун.

– В ресторане служила, – тихо кивнула девушка.

– А чего ушла? – насторожился Руслан.

– Э-э, князь. Там старший повар плохой человек был. Руки распускать стал. А у нас так нельзя, сам знаешь. Потому ушла, – заметно помрачнев, ответил за племянницу Арам.

– Ну и правильно, что ушла. Главное, что ты там многому научиться успела, – одобрительно кивнул Шатун, заметив, как, потупившись, покраснела Сиануш.

– У нее хорошая книжка есть, князь. Там много всяких рецептов есть. Хочешь, принесет, сам посмотришь.

– Не надо, – отмахнулся Шатун. – Завтра пришлю казака с подводой, с ним сама, все, что тебе для работы надо, купишь. Денег я ему дам. И уже с базара, прямо в имение. Там теперь управляющим Захар Иванович. Казак без левой ноги. Он тебе все покажет и поможет, чем надо будет.

* * *

Следующие два дня Руслан занимался только своим новым домом. Завозил мебель, часть из которой они заказывали вместе с Катериной. Выбирал ковры для личных комнат, даже присматривал столовую посуду. Для своего личного пользования Шатун, не задумываясь, приобрел пару десятков турецких грушевидных стаканчиков, дюжину тонкостенных крошечных фарфоровых чашечек под кофе и заказал кузнецу Ульяну две дюжины единиц приборов столового серебра. Для этого он выдал мастеру несколько горстей трофейного серебра и приложил к металлу свой эскиз, где было примерно изображено его виденье узора. С интересом рассмотрев рисунок, кузнец долго щурился, после чего спросил, задумчиво поглядывая на серебро:

– Не боишься, что испорчу, княже. Деньги-то немалые.

– Ну, сам-то металл никуда не денется. А что испортишь, так сам и переделаешь, – пожал Шатун плечами. – Или совсем уж работать разучился?

– Навык-то остался. Да только глазами слаб стал больно, и руки уже той точности не имеют, – нехотя признался кузнец.

– Так возьми подмастерьем сироту какого. Сыновья у тебя по своей части работать станут, а он после тут останется, – быстро нашелся парень.

– Зачем тебе это, княже? – помолчав, осторожно поинтересовался старый мастер.

– Не люблю, когда доброе знание впустую пропадает. Не должна наука с мастером уходить. Неправильно это. Потому и казаков своих заставляю сирот обучать. Пусть пока не так много, как хотелось бы, но лиха беда начало.

– Выходит, тогда и Кузьма может себе учеников взять? – все так же осторожно уточнил мастер.

– Не может, а должен. Такие знания о лошадях, как у него, для воинства казачьего настоящий клад. Сам знаешь, дядька, конь в бою первый друг, – быстро ответил Руслан.

– А кого брать можно? – последовал новый вопрос. – Кого сам решу, или кого ты укажешь?

– У кого к делу твоему талант имеется, – хмыкнул Шатун. – Но первым делом из сирот. Им и так в жизни тяжко, а тут хоть какое мастерство будет. Да и после знания не пропадут, ежели в имении остаться решат.

– Добре, княже. Все сполню, – неожиданно поклонился старик.

Уже через три дня после этого разговора в конюшне появились трое вихрастых мальчишек, а в кузне зазвучали звонкие голоса двух сорванцов. Деды, хоть и ворчали на мальчишек без конца, но учить их взялись серьезно.

Руслан же, велел передать на кухню, чтобы детей кормили четыре раза в день, от пуза, и выделил наставникам деньги на одежду и обувь для них. Этого никто не ожидал, и потому вечером того же дня к парню явилась целая делегация. Два старых мастера, пятеро мальчишек и две женщины среднего возраста. Глядя на них, Шатун только недоуменно хмыкнул и, повернувшись к дедам, поинтересовался:

– Ну, и что от меня надобно?

– Благодарить тебя пришли, княже, – выдохнул Кузьма, тяжело опускаясь на колени. – За доброту твою, что дозволил в имении сирот приветить. Эти трое сестры моей двоюродной внуки. Родители в мор сгинули, сама она вдова давно. Вот и мается с пятью, мал мала меньше. А мальчишки-то растут. Я уж сам хотел тебе в ноги кинуться, да тут ты с дозволением поспел.

– Встань, дядька Кузьма, – шагнув к нему, приказал Шатун, за плечи поднимая старого лошадника. – Ты казак, а не крепостной. Знай я раньше, что у тебя беда такая, сразу бы велел их сюда привезти. Ты лучше вот что скажи. Сестрица твоя, она как, шустрая, или уж не хозяйка?

– На десять лет меня младше. Мне уж шестьдесят пять, выходит, ей пятьдесят пять. Поскрипит еще, кочерга старая, – усмехнулся лошадник.

– Тогда предложи ей дом продать, и пусть сюда перебирается. Будет за вами, пнями старыми присматривать, да и сорванцов этих обихаживать. Тут стирки одной на артель целую будет. Дом поставим. Дело нехитрое. Надел какой дам. И сама под присмотром будет, и вам проще. Я так понимаю, там еще двое детишек имеется.

– Так, княже, – растерянно кивнул Кузьма.

– Вот пусть все в одной куче и растут. И голода бояться не будут. Уж на кусок хлеба всегда заработаем.

– Спаси Христос, княже, – низко поклонился казак.

– А вы кто такие будете? – повернулся Шатун к женщинам.

– Вдовы это, княже. Учеников моих матери, – шагнул вперед Ульян. – Ты ж сам велел брать тех, у кого талант к моему делу имеется. Вот я и нашел таких.

– Ну и слава богу. Учи всему, что сам знаешь, – одобрительно кивнул Руслан. – Надо чего будет, или к управляющему, или ко мне сразу. Решим, как быть.

– Княже, – вдруг решившись, повалилась на колени одна из вдов. – Дозволь и мне сюда переехать. Я все умею. И постирать, и прибрать, и сготовить. Мочи моей больше нет в поле одной ломаться, а деток шестеро. Может, и для них ученье какое найдется.

– Да встань ты. Я ж не икона, чтоб мне поклоны бить, – скривившись, приказал Шатун несколько резче, чем требуется. – А ты что скажешь? – повернулся он ко второй вдове. – В своем дому останешься, или тоже переехать желаешь?

– Неужто можно? – ахнула казачка, зажимая себе рот ладонью.

– А что ж я, по-твоему, ради смеха спрашиваю? – возмутился Руслан. – Мне, прежде чем такое дело затевать, знать надо, чего вы хотите и чем заниматься думаете.

– Так ведь, чем прикажешь, княже, тем заниматься и станем, – растерянно ответила женщина. – А по хозяйству мы все умеем. Не барыни, чай.

– Добре, – кивнул Руслан и, обернувшись к своему управляющему, спросил: – Захар Иванович, ты там что-то про птичник говорил да про коров. Вот тебе и работницы. Завтра возьмешь подводу, сам с ними съездишь и с головой станичным все решишь. Ну и кого из молодых прихвати, вещи грузить.

– Куда селить покуда прикажешь, княже? – кивнул, быстро уточнил казак.

– В том крыле. Там места много. А как дома поставим, тогда и расселим их, – ответил Шатун, махнув рукой в нужную сторону.

– А птичник-то большой будет? – не сдержала любопытства первая вдова.

– Куры, гуси, индюки, утки, – пожав плечами, перечислил Захар. – Хозяйство большое, значит, и птицы много надо. Вон, малых ваших подкормить надобно, – усмехнулся он, потрепав мальчишек по вихрам. – А то кожа да кости. Какие ж с них в таком разе работники?

– Верно решил, Захар Иванович, – одобрил Шатун, жестом отпуская нежданных гостей.

– Княже, – проводив гостей, догнал его управляющий. – Раз уж так закрутилось, мне б денег на хозяйство.

– Сколько надо? – кивнул Руслан.

– Ну, я вот тут посчитал, – начал было Захар, доставая из кармана какую-то бумажку, но Шатун, жестом остановив его, велел:

– Ты мне просто цифирь скажи, Захар Иванович. Не надо сейчас этого добра. Сам знаю, что только обживаться на новом месте начинаем. Так сколько?

– Триста рублей на ассигнации, – вздыхая так, словно собрался топиться, произнес управляющий.

– Это и с птицей, и со скотиной, и остальным добром? – задумчиво уточнил Руслан, припоминая цены на базаре.

– Точно так, – быстро кивнул Захар.

– Пошли в кабинет, – велел Шатун и, развернувшись, начал подниматься по лестнице. – Значит так. Я цены не на все знаю, но думаю, что брал ты всего с таким расчетом, чтобы только до осени дотянуть. Верно?

– Так точно, княже, – снова кивнул управляющий.

– Тогда, вот тебе пятьсот, и чтобы всего нужного с запасом было. Сам видишь. Одни битюги нам в копеечку обходятся, а их сеном кормить не станешь. Загубим скотину, еще больше убытку будет. В общем, что хочешь делай, но в имении всегда запас корма для любой живности быть должен. А главное, дети голодать никак не должны. Это главное. Уговор?

– Спаси Христос, княже, – неловко поклонившись на своей деревяшке, тихо ответил Захар. – Все сделаю, как велел. Покоен будь.

Кое-как растолкав текущие дела, Руслан отправился к своей невесте. Пришло время напрямую поговорить с полковником Вяземским и назначить время свадьбы.

Заехав по пути в штаб, Шатун поведал Рязанову обо всех изменениях в своей жизни. Внимательно выслушав его, майор вздохнул и, закурив, проворчал в ответ:

– Маменька дома крестьянами занимается, но дело это не быстрое.

– Так ты пока хоть управляющего себе найди, – посоветовал Руслан. – Я понимаю, что в делах этих ты смыслишь больше меня, но начинать с чего-то надо. Мебель я тебе завез, но ее даже расставить там некому. Хоть мажордома какого заведи.

– Мыши в подполе заводятся, а мажордома нанимают, – фыркнул майор в ответ. – Да прав ты. Прав, – отмахнулся он, заметив возмущенный взгляд приятеля. – И человека в мажордомы себе я уж присмотрел. Из наших. Давно у меня служит, на покой пора. Да только, по совести признаться, страшно мне, Руслан.

– Ч-чего? – от удивления Шатун даже заикаться начал. – Чего это тебе страшно вдруг стало?

– Так не привык я к тому. Хозяйством заниматься надо, а у нас с тобой служба.

– А то я не знал, – возмущенно фыркнул Руслан. – Потому и пытаюсь наладить все так, чтобы оно без меня работало. И ты так же сделай. Вон, сам сказал, человек нужный у тебя уже имеется. Вот и поручи ему это дело. А сам только отчета спрашивай. Да, и учти, что на первое время деньги нужны будут. Вот, держи. Тут полторы тысячи. Дом готовый, это на хозяйство. Ну, а дальше уж сам.

– Руслан, я все верну. До копейки, – принялся заверять его граф.

– Миш, заткнись, а, – вздохнув, попросил его Шатун. – Лучше поспеши. А то я уже свадьбу планирую. Нехорошо получится, ежели подчиненный раньше начальства женится.