Текст книги ""Фантастика 2024-67". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Ерофей Трофимов

Соавторы: Екатерина Лесина,Алексей Калинин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 147 (всего у книги 350 страниц)

Глава 15

Глава 15

Миха

Опора моста осталась позади.

То есть, мостом это точно не было, скорее уж и вправду походило на гигантскую антенну или даже несколько, собравшихся воедино.

Но опора осталась позади.

Первая.

А вторая виднелась уже над пропастью. Она уходила в овраг и там, пробив зеленое покрывало колючек, терялась под ним. Вероятно, сама опора являлась естественным продолжением оврага, если уж на деле он из железа. А может, и частью огромной структуры, возведенной Древними. Тогда и кольца эти имели смысл.

Понять бы какой.

Но главное, что по мере приближения ко второй опоре неприятные чувства усилились. И если сперва казалось, что шкура просто чешется, то теперь зуд исходил изнутри, будто под кожу Михе запустили выводок муравьев.

Он не удержался и поскреб шею.

Потом спину.

Потом понял, что еще немного и выпустит когти, и стиснул зубы.

– Дальше может быть хуже, – Тень остановился над пропастью. – Тут недалеко…

Навскидку метра три-четыре. Да и меж опорами протянулся толстый стальной трос, на который можно опереться. Вот только…

– Попробовать надо, а то еще ударит чем, – Миха поискал вокруг хоть что-то, но не нашел. Оно, конечно, весьма сомнительно, что провод под напряжением, но кто их, этих Древних, знает.

Ирграм бочком подвинулся к проводу и провел над ним ладонью.

– Нет. Просто железо.

Ну да.

Просто железо. Сплетенное в жгут. Лежавшее… сколько? Да если не от сотворения мира, то от предыдущей катастрофы. И не тронутое ржавчиной.

Миха все же выломал ветку какого-то куста, благо, не колючего, но все одно жесткого, упрямого, и ткнул в провод.

И вправду ничего.

– Я пойду, – решился Тень. – Потом ты… Ирграм?

– Последним.

– Можем мы с ним и управимся? – Тень поглядел в глаза.

А что, неплохое предложение. В конце концов, не обязательно переться на подвиги всей толпой. Они старше. Опытней. И знают больше. Пусть и лезут, а Миха погодит… подстрахует, если что. Оно ведь и вправду, мало ли.

Не оставлять же магов без защиты.

Это было разумно, но…

– Пусть он останется, – Миха покачал головой. – Я с тобой.

Спорить Тень не стал. Ирграм и подавно.

Наемник вытащил из сумки свернутую веревку, которая выглядела довольно тонкой.

– Волокно обработано особой вытяжкой. Оно и лошадь выдержит, – пояснил наемник, обвязываясь. – Придержишь?

Миха обернул конец веревки вокруг руки.

Двинулись.

Что сказать. Чем ближе, тем неприятней ощущения. И главное, канат этот вроде толстый, натянутый до предела, но стоит ступить и сердце обмирает. Не страх, скорее уж… понимание. Там, внизу, колючее море. Над головой – переплетения антенн.

И ветер холодный.

– Давай, – Тень добрался до опоры без труда.

Миха сглотнул.

Он никогда… он и в цирке не сказать, чтобы номера акробатические жаловал, не говоря уже о том, чтобы самому. Но придется. Не отступать же…

Стыдно.

И чувство равновесия у него получше будет.

Веревка опять же есть. Если свалится, Тень подстрахует. Но сердце все одно ухает в груди. И колени дрожат. Даже зуд отступает ненадолго перед этим страхом.

Стальная дорожка прогибается под весом. Немного, но все же. И дрожит, натянутая до предела. А если… если тут ржавчины нет, а в местах креплений есть? Если…

Надо.

Идти.

И Миха идет, усилием воли отодвигая другие мысли. И потом, когда становится их много, уступает место Дикарю. А тому смешно. Разве сложно это? Путь ясен.

Надежен.

И недалек. Пара шагов и вот опора.

– Надо закрепить тут веревку, – Тень уже осмотрел её со всех сторон. – Если получится, то можно переправу будет сделать для остальных.

Логично.

С веревкой приходится повозиться. Главное, что её не так и много, не хватит, чтобы протянуть через весь овраг. Или в сумке еще имеется?

Миха заставляет себя думать об этой вот веревке, жесткой, царапающей пальцы. О стали, которая совсем даже не сталь, а металл с неизвестными свойствами. О Тени, который тоже спешит, но так, без паники, стало быть, ощущает это жжение.

Зуд.

И руку удается удержать до того, как когти пробивают кожу.

Второй пролет.

Тень снова впереди. И сейчас пропасть под ногами глубже, а страх прежний, хотя Миха все равно упрямо движется вперед. И добирается. Здесь воздух густой, тягучий.

И на коже оседают капли то ли пота, то ли воды. Дышать получается с трудом.

– Что за…

– Понятия не имею, – Тень тоже мокрый. Его лицо покрыто мелкими каплями, которые стекают по шкуре, и грязная рубашка пропиталась потом, пятнами пошла.

А вот упырь выглядит… да как и раньше он выглядит.

– Аномалия, – он полусидит, опираясь на руки, чуть подавшись вперед. И в этой позе мерещится нечто донельзя обезьянье. – Энергетическая. Здесь концентрация силы такова, что она влияет на физическую составляющую мира.

Чтоб вас всех. Вместе с миром.

– Дальше, – Тень вытирает руки о грязную рубашку, и Миха краем глаза отмечает, что руки эти дрожат. – Надо. Спешить. Пока. Можем спешить.

Но веревку они крепят.

Еще один пролет. Здесь металл иного цвета, не серый, а такой вот, будто покрытый патиной. И по нему сбегают ручейки воды. Она темная и пахнет железом, а потому пить её не хочется. И первым через пролет устремляется упырь.

Следом – Тень.

И Миха замыкающим. Теперь путь по натянутой струне не пугает, как и падение. В какой-то момент Миха даже задумывается над тем, не упасть ли ему, потому как там, внизу, конечно, колючий кустарник, но, может, воздух этот отпустит.

И будет чем дышать.

И…

Дикарь упрям. Он втаскивает Миху на опору. И руки сами собой проверяют веревку. А Тень также, не произнеся ни слова, вытаскивает из сумки еще один моток. Сам же и крепит узлы.

Дальше.

Берег уже рядом.

Почти.

Он проступает сквозь белесую дымку тумана. Снова тумана… а там мертвецы. Или что похуже? Но увидев его, Ирграм замирает. А потом тонкие губы его растягиваются в подобии улыбки.

– Я туда, – он указывает на туман. – Пойду… побеседую.

С кем?

Кто скрывается в тумане?

И вообще, есть ли смысл… в чем смысл? В этой вот странной жизни, которую Миха получил. В его упрямом движении вперед. Это напрочь нелогично. Идти… куда? Сам не знает, куда.

Стоп.

Дикарь удерживает тело на самом краю. И Миха словно просыпается. Что за…

– Стой! – он успевает перехватить наемника, который тоже подошел к краю и смотрел вниз, задумчиво покачиваясь. Перехватить и тряхнуть, и пощечину отвесить, на которую Тень ответил ударом.

Правда, слабым.

Вскользь.

И оба рухнули на опору. Благо, на опору, а не вниз… и Миха попытался прижать наемника к этой самой опоре, понимая, что если тот захочет вырваться, то вырвется. Сил у Михи не так много, да и опыта тоже не хватит.

Надо было наручники изобретать.

Или еще чего полезного.

– Слезь, – Тень не стал бить и вырываться. – Спасибо.

– Не за что, – буркнул Миха и таки сполз в сторону. А еще отметил, что дышать легче стало, но характерный зуд вернулся. Правда, сейчас Миха был ему даже рад. Словно этот вот зуд, такой раздражающий, говорил, что самую сложную часть они преодолели.

А и вправду.

Воздух не тягучий.

Только мысли эти… о бренности бытия.

– Что это…

Миха перевернулся на живот и, свесившись с платформы, поглядел вниз. Зелень. А сквозь нее проблескивает синяя нить воды. Река… в реке бы он искупался, чтобы смыть пот. Да и зуд охладить.

– Ментальное воздействие, – Тень тоже лег и посмотрел. – Обычно я как-то не особо… а тут вот…

Он и головой потряс. Потом встал на четвереньки.

– Дальше надо.

– Там туман, – озвучивать очевидное было глупо, но молчание пробуждало те самые нехорошие мысли.

– Да. Вижу. Проклятье… надо идти. Страхуй. Говори.

– Что говорить?

Тень встал.

– Не важно. Что-нибудь. Можешь спрашивать…

Спрашивать. Миха бы спросил. Еще недавно вопросов в голове была тысяча, а теперь пустота. И в этой пустоте тихий шепоток наговаривает, что не стоит лезть туда, куда не просят.

Зачем?

Неужели, Миха настолько наивен, что думает, будто он сумеет что-то да сделать? Ладно остальные. Они и вправду могут надеяться… да на то же сердце бога.

Сверхъестественной сущности.

Но он – цивилизованный человек.

На этой мысли Миха хихикнул. И когда Тень покосился этак, с подозрением, причем явно примеряясь, как лучше ударить, если у Михи вдруг крышу сорвет, сказал:

– Извини. Нервное… спросить… о чем тебя спросить. Ты когда-нибудь думал о том, чтобы вот просто жить?

Он поднялся и взялся за веревку, которую следовало закрепить.

– Купить домик в пригороде. Кур завести…

– Зачем мне куры? – Тень явно удивился.

– Тогда павлинов. Знаешь, такие, как куры, только с длинными хвостами… еще орут дико.

– Знаю. Да, красивые… многие о таком мечтают. Был у меня один… не приятель, но близко. Все рассказывал, как заработает деньжат и таверну откроет. С этими самыми павлинами.

– На кой хрен павлины в таверне?

…цивилизованный человек с почти высшим образованием. И он должен бы знать, что такое метеоритный дождь. И что от этого дождя божественной силой не спастись. Мир обречен. И даже если у Древних существовали какие-то там методы защиты, то когда они были?

Тысячи лет тому?

– Понятия не имею. Но ему хотелось… все деньги откладывал. Не пил, не играл… шлюх и тех выбирал, что подешевле.

– И чем все закончилось?

Ни одна техника не способна просто взять и сохраниться на тысячи лет.

– Да одна ему плеснула зелья, обобрать хотела. А он ведь опытный, сообразил, стал подниматься, ну она и свистнула своего…

– Сутенера?

– На ножи подняли. Мы их потом нашли. И шкуру спустили.

Сказал Тень спокойно и буднично. А и вправду буднично. В реалиях местного мира.

Но к технике… даже если что-то сохранилось. Стоят же эти вот самые опоры? Но это лишь внешняя оболочка. Главное – энергия. Или Миха рассчитывает возвести в сжатые сроки небольшую атомную электростанцию?

– Жаль.

– Кого?

– Всех. Ты первым?

– Давай ты. Я… эту дрянь слышу. Буду держаться рядом.

Два канатаходца.

Смешно, да…

Итак, допустим, там, на том берегу, им посчастливится найти… что? Башню? А в ней сердце бога…

– Говори, – сквозь зубы выдавил Тень. – Эта пакость в голове…

– Нашептывает, что все зря и все умрут?

– Вроде того.

– И что стоит ли мучиться, когда можно просто взять и сигануть вниз?

– Именно.

– И мне, – пожаловался Миха.

Надо сосредоточиться на том, что он делает. До опоры всего ничего осталось, и туман уже виден. Белый, клочковатый.

– Дерьмо.

– Согласен.

Разговор явно не складывался.

– Пройдут ли маги, – Миха зацепился за мысль. – Если сорвутся, слетят… с ума сойдут, хреново будет. Положат всех. Предлагаю сначала малышню перетащить…

Опора.

И жжение утихает. Так, тянет поскрестись плечом о стену, но терпимо. Миха и терпит. А вот голос в голове стал явным. Нудит и нудит. И главное, ощущение знакомое.

Туман.

В нем дело.

– Туман, – Миха уставился на него. – Это он хочет, чтобы мы того.

– Пожалуй, – Тень прищурился. – Вот… нежить.

– Думаешь?

– Уверен. Они всякими бывают… одного раза наняли нас… сопровождать некого юного магистра из хорошей семьи, – он сплюнул вниз. И прижался к опоре, явно переводя дыхание. А досталось наемнику куда больше, чем самому Михе. То ли восприимчивый он просто, то ли человеческого в нем больше.

Или и то, и другое сразу.

– И что?

Энергия.

Она основа основ. Миха знает… что стоят древние башни, назначения которых ему не понять, если они мертвы? А они будут мертвы, потому как вечный двигатель…

– В мертвый город поперся.

– Древних?

– Нет. Городов, кстати, у них не было. У Древних. Башни вот отдельные встречались. Или вроде этого… города… одно время находили старые, заброшенные, которые Древним приписывали. Но после оказывалось, что Древние и не при чем. Что это люди строили. Раньше. Ты у Карраго спроси. Расскажет.

– Ну его.

– Поговорить он любит. Похвастать знаниями, умом… хотя да, лучше подальше… вот… тот город на побережье стоял, в бухте. Место удобное, и пробовал там всякий народишко селиться, да не удерживались. И слава дурная ходила. Но магу что до слухов? Они, если чего в голову втемяшат, то все, с концами… так вот, изыскать он решил. И мы следом.

– Изыскал?

Если слушать Тень, то бормотание в голове будто ослабевает. А может, и на самом деле? Туман вон, редеет. Клочья его висят над колючками, но меньше их стало.

Точно.

– Плесень… то есть такая вот штука… по всем домам, вроде плесени. Но нормальная что?

– Что?

– Растет себе и растет. А эта… маг козу оставил. На утро и костей не нашли. Он потом раба еще… чтобы теорию проверить.

Миха отвернулся.

Пора бы уже привыкнуть, а не получается.

– И сам рядом устроился… правда, под защитой. Круг там. Остальное. Мы… нам велено было утром вернуться.

– Вернулись?

– А то. Контакт ведь заключен. Так вот, маг довольным был. Очень. И разговорился. Эта плесень по сути нежить.

Еще и плесень-нежить.

Этак до дрожжевых грибков-убийц рукой подать. Главное, молчать, не подкидывать местным идей разрушительных, у них у самих фантазия отлично работает.

– Он взял образцы. Вдохновленный весь… она отличалась от обычной нежити тем, что могла восстановиться из мельчайшей части. Даже если городок спалить… он, кстати, и спалил. Весь выжег, до самых подвалов.

И вряд ли из желания облегчить бытие местных.

– Но с собой образцы прихватил… так вот, она вроде как каждая капля сама по себе, но и все вместе. А когда вместе, то даже соображают чего-то там.

Разумная колония.

Да, с дрожжевыми грибками-убийцами Миха явно поспешил.

– Так что туман тоже… вроде того может. Да, – Тень поднялся. – Тогда ему выгодно. Он просочится между ветвями.

– И сожрет наши тела.

– Именно.

– Мне это не нравится, – Миха подошел к краю. – Но вроде тихо стало… пока или совсем?

– Думаю, наш клыкастый приятель в том замешан. Заметил?

– Что именно? Что он сунулся в туман и тот поредел?

Одна нежить подавилась другой. Прямо по Дарвину получается, с его естественным отбором в рамках некроэволюции. Там, дома, Миха бы взялся тему разрабатывать для курсача, как перспективную. А тут чего со знанием делать?

– И это тоже. Скорее то, что шел он легко. Меня давило. Тебя давило. А он будто и не замечал.

– Потому что мертвый?

– Я бы не назвал его мертвым. Нет, тут другое что-то… ладно, потом разберемся. Давай, последний переход…

Глава 16

Глава 16

Винченцо

Карраго открыл глаза. И Винченцо едва не отшатнулся, до того страшным был взгляд. И дело даже не в лопнувших сосудах и красных облачках крови, заливших глазные яблоки. И не в расширенных зрачках. В чем-то ином, неуловимом.

Карраго дышал.

Грудь его мерно подымалась и опадала. И впалый живот чуть подрагивал, сохраняя ритм пульса.

– Может, сдохнет? – с надеждой поинтересовалась Миара.

Карраго поднял руку и потрогал переносицу. Кровь сочиться давно перестала, благодаря Миаре.

– Ты… все еще добра… – голос у Карраго стал скрипучим. – Это хорошо… со временем начинаешь ценить постоянство. Особенно в женщинах.

– Не сдохнет.

Карраго закрыл глаза.

– Пить? – барон сохранил еще жалость. Или просто недостаток жизненного опыта сказывался. – Раненые всегда хотят пить.

– Спасибо, – Карраго со стоном поднялся. – Не откажусь.

Мальчишка сунул ему флягу. И Карраго сделал глоток. А потом вернул и серьезно сказал:

– Я этого не забуду.

Он вытер высохшую кровь ладонью и проморгался.

– Что произошло? – поинтересовалась Миара.

– Понятия не имею. Я… хотел взглянуть на это сооружение… и сила коснулась его. А потом стало темно. Будто…

Карраго потрогал макушку.

– Будто приложили чем-то… тяжелым… похоже, чем бы они ни было, силу использовать не стоит.

Плохо.

– Где…

– Ушли, – барон махнул в сторону. – Туда. Хотят перебраться и посмотреть, что там. Обещали, что вернуться.

– Хорошо.

Карраго вновь лег и прикрыл глаза.

– Эй, не вздумай помирать! – Миара подскочила к лежащему и за руку взяла. – Это будет…

– Насчет постоянства я поспешил. Хотя есть что-то донельзя постоянное в женском непостоянстве.

– Если бы ты сразу сдох, то виновата была бы не я, а Древние, – возразила она, кивнув себе. – А теперь придется лечить, а у меня сил мало.

– Отдыхай, – Карраго похлопал рядом. – И успокойся. В целом все неплохо, правда, сил ушло… прилично ушло. На восстановление… но это даже к лучшему.

– Почему? – барону было явно скучно. Если его невеста сидела и перебирала в пальцах длинную веревку с узелками, а мальчишка-наемник, пользуясь случаем и передышкой, просто дремал, то Джеру не сиделось.

– Выброс, – отозвался Карраго. – Поскольку сила ушла на восстановление организма, то её недостаточно, чтобы выйти из-под контроля. А в этих местах она восстанавливается очень медленно, что тоже ненормально.

Если так, то да, хорошо.

Наверное.

– Значит, нам остается ждать… кстати, по поводу того, что на той стороне. Ты, мой дорогой юный друг, явно знаешь больше остальных, – он чуть поморщился, и по щеке покатилась крупная слеза, оставляя на этой щеке характерный красный след.

– Не знаю, – барон насупился.

– Тогда догадываешься, – не унимался Карраго.

– И не догадываюсь! Просто нам туда надо! А зачем, так понятия не имею!

И прозвучало это довольно искренне.

Миара провела ладонью над лицом Карраго.

– Не стоит, дорогая моя. Мне твоя забота, безусловно, приятна, но не трать силу.

– Я и не собираюсь.

– В ученицы пойдешь?

– А в жены?

– В жены ты идти отказалась. Да и… говоря по правде, на кой мне жена?

– Действительно.

– А отец говорил, что у каждого мужчины должна быть жена, – не удержался Джер. И насупленность исчезла. – А лучше две.

– Ну да, его опыт, сколь я знаю, наглядно демонстрирует некоторую уязвимость данного утверждения, – не удержался Карраго.

– Чего? – Джер нахмурился.

– Одна жена твоего папеньки пыталась убить другую, да и тебя заодно, – пояснила Миара.

– Так бы и сказал.

– Я так и сказал…

– Еще он говорил, что только старый и слабый мужчина отказывается от жен.

– Я именно такой, – подтвердил Карраго, сложив руки на груди. – Старый и слабый… и возись с ними. Жены что? Их надо беречь. Обихаживать. Выполнять капризы…

– Я не капризная! – возмутилась Миара.

– А они вечно интриги плетут, норовят продвинуть собственных отпрысков, убрать других, но чужими руками… от этого одна сплошная головная боль. Ученики – это другое. Им можно знания передать…

– А пока передаешь, использовать по своему разумению.

– Именно… сплошная выгода.

– Тебе. А мне?

– Тебе… скажем, те самые знания? – Карраго даже приподнялся. – Я могу сделать тебя великим целителем. Данные у тебя имеются. Еще бы дури поменьше, но идеалов не бывает.

– Ты скоро помрешь.

– Не так уж и скоро… надеюсь еще лет десять протянуть. Или двадцать.

– Или тридцать, – встрял барон. – Что? Отец говорил, что маги – живучие сволочи. Ой, извините. Я не вас имел в виду.

– Ничего. Он был прав, твой отец… но тридцать – это… хотя, может статься, мы все не доживем до конца года.

– И тогда зачем мне идти в ученики?

– Затем, чтобы не жалеть об упущенной возможности, если мы все-таки выживем. Да и в целом интересно будет.

– Кому? – осторожно поинтересовалась Миара.

– Всем, – Карраго поднял руку. – Вот взять, допустим, того славного паренька, который громко сопит рядом. Ты, безусловно, действовала довольно толково… для своего уровня развития.

– Что ты хочешь сказать? – Миара поджала губы. – Я где-то ошиблась? Ну, кроме как вообще связавшись с этим идиотом?

Упомянутый идиот покраснел. Стало быть, не спит, но притворяется.

– Тебе говорили, что ты прелестно прямолинейна?

– Что не так?

– Все так. Но нерационально. Ты ведь применила технику Фарджи?

– А какую еще? Зараза разошлась по крови, и если бы её не вычистить…

– Именно, иной ты не знала. И в принципе, техника Фарджи неплоха, – Карраго опять открыл глаза и, положив на яблоки пальцы, слегка их помассировал. Смотреть на это было неприятно. Пальцы его почти провалились в глазницы, и Винченцо не мог отделаться от чувства, что еще немного и старый маг вовсе глаза себе выдавит. – Однако при всем том она весьма энергозатратна, да и нагрузку на пациента дает серьезную. Будь у него сердце послабее, он бы не справился. Есть куда менее известная техника, в целом схожая, однако имеющая ряд нюансов. Двухэтапная.

Миара сделала шаг ближе.

И еще ближе.

И глянув на Карраго, который молча лежал и ждал, выдала:

– Сволочь ты…

– Можно подумать, ты от меня сильно отличаешься, – он продолжал разминать глаза, но хотя бы теперь прикрыл веки.

– Сильно.

– И чем же?

– Я… не убиваю из прихоти. Не издеваюсь… просто так.

– Да ну? И когда это я… ладно, не важно. Будешь слушать?

По лицу Миары было видно, что ей хочется отказаться. Гордо повернуться спиной, а лучше послать Карраго подальше, но предложение… сколько он учеников не брал? Да, кажется, никогда не брал. И тайны свои хранил, впрочем, как и отец.

И остальные.

Интересно, сколько этих тайн сошло в могилу? И не потому ли маги древности были куда сильнее нынешних? И знали определенно больше. Только знания эти… остается, что искать по старым книгам да дневникам, разбирая каждое слово, каждую фразу, пытаясь в намеках прочесть что-то полезное.

А тут… но вряд ли Карраго просто возьмет и откроет свои секреты.

Зачем ему?

– А тебе зачем? – этот же вопрос пришел в голову Миары. – Что ты получишь?

– Кроме возможности оставить после себя хоть что-то хорошее…

Винченцо хмыкнул. К сестре он был, пожалуй, привязан. Но вот хорошая? Они все тут…

– Знаешь, было время, когда я полагал, что знания можно хранить. Собирать и хранить. Как вот, допустим, золото. Или редкие ингредиенты. Отчасти получалось. Редкие книги. Дневники. Чьи-то и мои собственные. Отчеты об изысканиях… за некоторые мне бы неплохо заплатили. Да что там… – Карраго перевернулся на бок и, опираясь на локоть, сел. – Чем больше я знал, тем меньше мне хотелось делиться. Как же… мне ведь тоже все досталось не просто так. Я платил. И отнюдь не золотом. Жизнью. Здоровьем. Силой… да много ли чем еще.

Наверное, изрядно его приложило, там, у сооружения Древних, если пробило на душевные беседы.

Может, он вовсе умом двинулся? Если так, то это опасно.

– И отдать все это кому-то? Нет… я был жаден.

– А теперь сделался щедр? – произнесла Миара тихо.

– Близость смерти изрядно меняет взгляд на мир. Как-то… я оглянулся. Еще там, в Городе. Да, я известен. Знаменит. Меня боятся. Дружбы со мной ищут, с моими детьми, которые вполне привыкли, что имя Карраго что-то да значит. Которые не понимают, что… впрочем, не суть важно.

Миара молчит.

Слушает, чуть склонив голову, с видом равнодушным, но Винченцо не обманывался. И остальные тоже.

– Сильный шаман, – произнесла Ица. – Как Верховный.

– Кто?

– Жрец. Он подниматься. Высоко. И кормить богов.

– А их кормят? – барон влез с очередным вопросом.

– Вырезанными сердцами, – это Винченцо знал и не удержался. – Они приносят людей в жертву.

– Так надо. Кровь и жизнь. Для солнца. Солнце гореть. Солнце идти по небо. И все жить.

– У них весьма своеобразные отношения с богами, – Карраго задрал голову и посмотрел на солнце, которое уже добралось до верхней точки. – Что же до меня, то ни один из моих сыновей не понимал, что есть знания… и внуки тоже. Правнуки. Они хотят власти. Силы. Влияния. Не знаний.

– Я тоже не откажусь от силы и влияния, – сочла нужным уточнить Миара.

– И ты могла бы их получить. Не стоит мне говорить, что ты не управилась бы с братьями. Теон силен, но не особо умен. Алеф, напротив, полагал себя слишком умным. Ты бы нашла способ все повернуть в свою пользу. Полагаю, со временем ты бы стала и главой рода. Благо, имелись прецеденты. Но вместо этого ты предпочла сбежать. И теперь грязная и вонючая…

– Себя понюхай!

–…сидишь в каком-то лесу, рискуя быть сожранной нежитью. И слушаешь старого идиота, которого на дух не переносишь.

– Знаешь… я вот думаю, в следующий раз я не помогу, а додушу, чтоб уж наверняка.

– И вот это тоже о чем-то да говорит. Ты могла и не помогать. А вместо этого… – Карраго выразительно потрогал переносицу. – Знаешь, я не буду тебя торопить. И клятвы ученической требовать. Давай, я кое-что тебе покажу. Итак, смотри, этот способ несколько сложнее, но ты умная девочка и способная. На первом этапе создаем дублирующие силовые узлы в почках и печени, а заодно…

Винченцо отступил. Он мало что понимал в медицине.

Но он знал, с кем стоит поговорить ему.

Мешекская императрица сидела, скрестив ноги, и внимательно слушала, что ей втолковывал мальчишка-наемник. Тот тоже сидел и рассказывал, явно о собственных подвигах, которые того и гляди затмят отцовские дела.

Джер тоже слушал, вполуха, но с мрачным выражением лица.

И с каждым произнесенным словом хмурился все больше. Даже жаль, что придется нарушить идиллию. Было бы интересно посмотреть, надолго ли его хватит.

Но…

Момент очень удобный. Когда еще такой выдасться.

– Могу я побеседовать с вами? – Винченцо отвесил поклон, в котором нужды явно не было, но все же порой вежливость давала свои плоды.

– Говорить? – Ица повернулась к нему. – Хорошо. Ты много болтать. Много болтать – мало делать.

Это было сказано Красавчику, который понял и покраснел.

И насупился.

А вот барон наоборот не удержал довольно улыбки.

Дети.

Даже здесь и сейчас – дети.

Винченцо опустился на землю.

– Раз уж мы все равно вынуждены ждать, то я хотел бы узнать больше о том месте, где мы оказались.

– А откуда ей знать? – Джер подобрался чуть ближе, причем явно норовя оказаться между своей невестой и наемником.

– Возможно, что и неоткуда. Возможно, она знает чуть больше нашего. Но иногда и «чуть» – это довольно много.

– Но…

– Что ты ощутил, когда оказался там?

– Ну… – Джер задумался. – Сперва и не понял, что я не тут. Там же ж лес. И тут лес. Правда, тихий такой. И все куда-то подевались. Я кричать стал. Решил, что заблудился. А тут он сидит…

Винченцо перевел взгляд на Красавчика.

– А мне больно не было, – тот поежился. – Я уже забыл, что бывает так, когда не больно… я решил, что умер. Давно… когда мама еще была жива, она говорила, что после смерти люди попадают в место, где хорошо. Мне стало так хорошо… но тут он. И сказал, что в его представлении хорошо – это не на краю леса. Вот. И что мы просто заблудились. Где-то.

Логично.

Где-то.

– А вот Их императорское Величество определенно чувствовали себя в этом… где-то куда спокойнее. И рог. Помнишь, у нее был рог.

– Дудка, – возразил Красавчик. – Такая. Длинная. У отца один с похожей ходил, говорил, что взял на востоке, что в них дуют и змей заклинают. И любой змее можно приказать.

– Что?

– А вот что хочешь! Вот, скажем, заползти куда и укусить кого. Он говорил, что приказал гадюке залезть спящему в рот. И все. Та в кишки сунулась…

– Вообще-то змеи глухие, – заметил Винченцо.

– Так она ж не звуком! Она магией! Правда… потом он перепился и утонул, а отец дудку сломал. Я забрать хотел, а он…

– Правильно сделал, – Винченцо действия наемника всецело одобрил. – Магические вещи опасны.

Правда, он весьма сомневался, что у какого-то там наемника может быть настолько сильный артефакт.

– В других руках они часто становятся бесполезны. А то еще и убить могут.

– Ага. У нас был один, который вот так, мага порешивши, взялся его вещички трясти, а все знают, что мажьи вещицы…

Что ж, пережитое, может, и прибавило мальчишке жизненного опыта, но не мозгов.

Винченцо повернулся.

– Рог, откуда он взялся?

– Сделала, – сказала девочка, подумав. – Там… сперва я спать. Просто. Я знать, что спать. И говорить. С она.

– С кем?

– С той, которая я. Там.

– Зеркало, – догадался Винченцо. – Ты говорила со своим отражением. Любопытно. Я не встречал информации, что донор и реципиент могли общаться.

– Духи, – девочка поглядела на него с упреком. – Предки. Помочь. Она их звать. Я их звать. Она глупая. И ныть, ныть. Я ей сказать, чтоб не ныть. Но она не слышать. Правда…

Ица сунула палец в ухо и в нем поскреблась.

– Я тоже теперь она не слышать.

А вот о Зеркале стоит побеседовать с Карраго. Правда, сейчас тот занят, да и вопрос свой Винченцо до конца не прояснил.

– Хорошо. Ты уснула и…

– Попала к духам.

– И попала к духам. Пыталась вернуться. Звала. И вызвала нас, так?

Кивок.

– Почему нас?

– Он болеть, – палец Ицы ткнул в Красавчика. – Быть на край. Чуть и конец.

Тот поежился.

– Он мой. Слово дать. Муж и жена – одно.

Джер кивнул.

Логично получается.

– А я?

– А ты ходить дорога духов. Вот дух и звать. Слышать.

– Моя сестра… у нее дар. Но она не услышала сразу.

– Дура.

– А из логичных объяснений?

– Она болеть, – подумав, сказала Ица. – И теперь не слышать. Раньше. Но быть слышать. Потом. Как стать здоровым.

– Хорошо… этот мир духов, он выглядел совсем как наш. Я там чувствовал жару. И жажду. Рог тоже имел вес. То есть, пока я там, этот мир реален?

Ица на этот раз задумалась надолго. И сидела, прикусив губу, чуть покачиваясь.

– Не знать. Не верить как понять. Сложно.

Ясно.

И не ясно.

– Там ты говорила лучше.

– Там нет язык ты. Я. Их. Один. Духи понимать. Я понимать. Ты понимать.

То есть в мире духов язык один, понятный всем? И вновь все звучит довольно логично, хотя, казалось бы, какая логика?

– Ты видела то место, куда мы должны попасть?

Ица покачала головой. И опять задумалась.

– А при нужде… мы могли бы, скажем, иногда заглядывать в мир духов?

– Зачем? – удивился наемник.

– Дурак, – а вот барон сообразил куда быстрее. – На разведку. Взял и пошел, тебя никто не видит. Ни нежить, ни люди… а ты всех видишь. Удобно.

– Ага. Видишь. Только тебя никто не видит, никто не слышит, и если чего вдруг, то даже на помощь звать смысла нет, – возразил Красавчик.

И в этом тоже своя логика.

– Мочь. Но… – Ица сделала волнообразный жест.

– Опасно?

Кивок.

И все же… что-то не тянуло Винченцо вот так с ходу лезть в ту самую заклятую башню. Хотя… до нее еще добраться предстояло.