Текст книги ""Фантастика 2024-67". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Ерофей Трофимов

– Главаря взяли? – оживился Татищев. – Ох, порадовали, голубчик. А что доложить не успели, то и не страшно. Сам вижу, что без дела не сидите. А увидите графа, передайте, чтобы ко мне зашел, как минутка появится. Знаю, что ему поручено, потому и отвлекать лишний раз не хочу.

– Будет исполнено, ваше высокопревосходительство, – бодро пообещал Руслан, вытягиваясь словно на плацу.

– Бросьте, голубчик, – отмахнулся генерал. – Не на плацу. А что служака вы добрый, я и так знаю. В нашем деле не артикул, а служба главное. Ступайте, поручик. Ступайте.

– Слушаюсь, господин генерал, – уже нормальным тоном ответил Шатун и, взбежав по лестнице, первым делом потребовал от казаков доклада о делах, едва войдя в холл.

Услышав, что после устроенного им мордобоя никто даже не пытается возражать введенным ограничениям, Руслан задумчиво осмотрел стол, заваленный всяческим оружием, и, вздохнув, проворчал:

– Это только полумеры. Оружие и тайно пронести можно.

– Так как же быть, княже? – тут же подобрались казаки.

– Сам пока не знаю, – честно признался Руслан. – Обыскивать каждого нам просто не позволят. Как ни крути, а это дворяне. Белая кость, голубая кровь. Сами того хлыща видели.

– Угу. Круто ты с ним, Шатун. Как бы беды не было, – сочувственно вздохнул Андрей, лучший стрелок десятка. Именно поэтому Руслан поставил его на этот пост.

– Думаешь, на дуэль меня вызовет? – иронично усмехнулся Руслан. – Ну, пусть попробует. Я все это не своей волей затеял. А впрочем, будь как будет.

Бог не выдаст, свинья не съест. Но вот как нам от злоумышленников уберечься, это задачка.

– Так может, тебе с начальством поговорить и вправду начать обыскивать всех? – подумав, предложил казак.

– Не дадут нам такого разрешения, – вздохнул Руслан, внимательно оглядывая вошедшего в здание чиновника.

Под мундиром, с правого бока пола слегка у него топорщилась. Шагнув вперед, Шатун встал перед неизвестным и, вежливо поздоровавшись, попросил того показать, что у него лежит в кармане. Чуть вздрогнув, чиновник непроизвольно сделал шаг назад и, медленно опуская руку в карман, с вызовом прошипел:

– Это не ваше дело.

– Сожалею, сударь, но в свете случившегося я вынужден отбирать оружие у всех входящих в это здание. Даже у строевых офицеров. Оставьте его на столе, а уходя, заберете, – настойчиво ответил Руслан, мысленно подобравшись.

Уж очень занервничал этот странный субъект, услышав его просьбу.

– Прочь с дороги, цербер! – неожиданно взвизгнул чиновник, выхватывая из кармана жилетный пистолет.

Взвести курок Шатун ему не дал. Едва заметив блеск оружия, он плавно скользнул вперед и, перехватив его руку, одним движением выбил пистолет. Дальше было просто. Удар под дых, еще один удар по затылку, и вот уже казаки ловко скручивают неизвестного сыромятным ремнем. Вздернув его на ноги, Руслан хищно усмехнулся, заставив чиновника вздрогнуть, и, повернувшись к одному из казаков, приказал:

– Сбегай к штабс-капитану, скажи, еще одного стрелка схватили.

Спустя несколько минут в холл спустились двое казаков из группы охраны и, забрав арестованного, поволокли его в кабинет контрразведки. Генерал Татищев выделил Рязанову один из кабинетов, относившихся к их службе. Еще через десять минут в холле забурлил народ, негромко обсуждая случившееся. Генерал Татищев, услышав, что схвачен еще один заговорщик, буквально расцвел. Спустившись по лестнице с гордым видом, он внимательно выслушал короткий доклад Руслана и, выразив ему и его команде свое удовольствие, отправился обратно.

Сообразив, что контрразведка свой хлеб ест не просто так, чиновники быстро сменили гнев на милость, и даже те, кто громогласно возмущался нововведениями, дружно замолчали, понимая, что шутки закончились. Пользуясь возникшей возможностью, Руслан добавил строгостей и, убедившись, что больше возражать его подчиненным никто не собирается, отправился проверять службу в доме генерал-губернатора, а заодно и написать там отчет для Рязанова. Все равно потребует.

Спустя двадцать минут он вошел в уже знакомое здание и, поднявшись на второй этаж, направился прямо к спальне губернатора. Первым делом нужно было проверить пост там. Толпившиеся в коридоре домашние, близкие и остальные прихлебатели притихли, едва завидев могучую фигуру поручика. Заглянув в спальню, Руслан жестом подозвал к себе одного из казаков и, тихо спросив, как дела, выслушал такой же тихий ответ. Убедившись, что все в порядке, он поблагодарил подчиненных и осторожно прикрыл дверь.

* * *

В очередной раз проверив посты и убедившись, что все идет нормально, Руслан поскакал к дому генерал-губернатора. Тут тоже все было тихо в плане нападений и появления посторонних, но очень непросто с самим раненым. Едва заглянув в спальню, где лежал губернатор, Руслан с ходу наткнулся взглядом на встревоженное лицо врача и, жестом вызвав в коридор одного из казаков, потребовал доклада. Внимательно выслушав все сказанное, он вернул казака на место и, чуть подумав, остался у двери.

Минут через пять из спальни вышел врач и, увидев его, устало вздохнул, понимая, что этому человеку придется говорить всю правду.

– Что? – коротко спросил Руслан, настороженно глядя врачу в глаза.

– Плохо. Пуля попала в грудь. Рану я вычистил, как мог, но боюсь, задето легкое. Поднялся жар, еще немного, и возможен антонов огонь.

– Чтоб тебя, – зло выдохнул Шатун. – Что предлагаете делать?

– Пока его обтирают уксусом, чтобы сбить жар, – пожал врач плечами.

Глядя на его потерянную физиономию, Руслан понял, что врач уже приговорил своего пациента. Впрочем, этого и следовало ожидать. В этом времени люди погибали и от менее опасных ран. Вздохнув, Шатун мысленно махнул на все рукой и, подвинувшись к поникшему лепиле, тихо спросил:

– У вас есть медицинские шприцы?

– Два, но зачем? – растерялся врач.

– Они здесь, или у вас дома? – уточнил Руслан, не отвечая на вопрос.

– Дома.

– Поехали, – скомандовал Руслан и, ухватив врача за рукав, потащил его за собой по коридору.

Челядь только испуганно разевала рот, глядя, как громадный поручик запихнул доктора в его коляску и, вскочив на коня, приказал вознице ехать домой. При этом доктор даже не пытался возражать. Помня, что поручик командует охраной дома, слуги не решились задать ни одного вопроса, но очень скоро о случившемся знали все обитатели дома.

Сам же Шатун, подъехав к дому врача, вместе с ним поднялся в кабинет хозяина и, выбрав подходящий шприц, принялся подбирать к нему пару игл. Собрав комплект, он приказал прихватить все необходимое для инъекций и повел врача обратно. Спустя час с того момента, как они отъехали со двора дома губернатора, слуги были озадачены очередной картиной.

Коляска доктора въехала во двор, и врач поспешил на кухню, по какой-то своей надобности, а верхового поручика перехватили подкатившие в нескольких колясках неизвестные офицеры. Руслан успел по пути обратно коротко объяснить врачу, для чего ему потребовались шприцы и общий принцип действия препарата, который назвал секретной разработкой одного заграничного ученого, которого называли безумным гением. Само собой, и ученый и его имя были вымышленными, но результат испытания препарата в больнице озвучил.

Внимательно его выслушав, врач крепко задумался и пребывал в таком состоянии до самого дома раненого. Решив не беспокоить доктора, Руслан так же ехал весь оставшийся путь молча. Двигавшийся им навстречу выезд заставил парня насторожиться и привычным движением проверить револьвер. На короткой дистанции при большом количестве противников короткий ствол был предпочтительнее. Уже почти поравнявшись с целой вереницей колясок, Руслан вдруг понял, что знает седоков.

Это были те самые офицеры, что ввалились в кабинет Рязанова перед тем, как они получили приказ от Тарханова на выезд. Узнал он и того задиристого штабс-капитана. Мрачно хмыкнув, Руслан свесился с седла и, негромко окликнув доктора, велел тому приготовить шприц и иглы для укола и ждать его у постели больного. А сам, придержав коня у ворот дома, остановил его так, чтобы пропустить коляску врача и помешать подъезжающему выезду.

Выезд остановился, и на мостовую первым выбрался тот самый штабс-капитан. Зло усмехнувшись, он одернул френч и, поправив фуражку, решительным шагом направился к сидевшему в седле Руслану.

– Сударь. Вы такой же трус и подлец, как ваш папаша. Вы посмели оскорбить меня, и я требую удовлетворения. Здесь и сейчас. Больше я не позволю вам прикрываться службой.

– Вы, сударь, белены объелись или просто пьяны? – от удивления Руслан даже разозлиться забыл. – Вам так жить надоело, что вы решили мне вызов бросить?

– Я сказал, здесь и сейчас, – упрямо повторил штабс-капитан.

– Что ж. Это был ваш выбор. Извольте, – оскалился Шатун и, достав из-за спины карабин, повесил его на луку седла. – Каким оружием деремся? – спросил он, иронично разглядывая заметно волнующегося офицера.

– Выбор за вами, – гордо вскинувшись, решительно ответил штабс звенящим от волнения голосом.

– Тогда воспользуемся тем оружием, которое каждый имеет при себе, – тут же ехидно отозвался Шатун.

– Но… но… у меня нет при себе пистолета или ружья, – растерялся офицер. – Дуэльные пистолеты находятся в коляске у моих секундантов.

– Зато у вас имеется при себе сабля, – равнодушно пожал Руслан плечами. – Вы готовы драться ею, или только для красоты ее носите?

– Хорошо. Я буду браться саблей, – вздрогнув словно от пощечины, зло выдохнул штабс-капитан. – Но у вас нет сабли. Чем станете драться вы?

– Тем, что при себе имею, – усмехнулся Руслан в ответ, похлопав ладонью по рукояти топорика.

– Топором против сабли? – растерялся офицер.

– Топором и лопаткой, – ответил Руслан, окончательно добив его этим ответом.

– Но у вас же кинжал есть, – не удержавшись, растерянно пробурчал офицер, окончательно растеряв свой апломб.

– Честное оружие для честного воина, а не для паркетных шаркунов, – зло усмехнулся Шатун, одним движением соскальзывая с коня. – Хотели драки? Вы ее получите.

Сняв пояс с оружием и всю амуницию, Руслан вынул из специальных подсумков указанное оружие и, выйдя на середину улицы, жестко приказал:

– В позицию, сударь.

– Что он делает?! – раздался растерянный возглас.

Штабс-капитан выхватил саблю и, провернув ее в руке, двинулся к противнику. Руслан, плавно поведя плечами, быстро размял шею и, поигрывая своим оружием, сделал шаг навстречу.

– Остановитесь, господа! – послышался все тот же голос. – Это же дуэль, а не бой!

– Я объявил свои условия, он согласился. А дальше Бог рассудит, – отозвался Руслан, не отрывая взгляда от противника.

– Господа, это же безумие! – продолжал надрываться все тот же голос. – Это дикость, господа!

Офицеры, высыпавшие из своих колясок, принялись быстро переглядываться и роптать. Задуманное ими развлечение и вправду превратилось в какой странный фарс, которого они никак не ожидали. Штабс-капитан быстро оглянулся на своих приятелей и, сообразив, что дело пошло совсем не так, как планировалось, резко взмахнул саблей, пытаясь то ли отогнать противника, то ли дотянуться до него на длинной дистанции.

Плавно шагнув в сторону, Руслан пропустил мимо свистнувший в воздухе клинок и ловко провернул в руках свое оружие, заставив офицера испуганно отшатнуться.

«Да ты меня боишься до мокрых штанов», – зло усмехнулся про себя Руслан, еще раз повторяя то же движение.

– Кто-нибудь, дайте же поручику саблю, – неожиданно попросил все тот же голос. – Уравняйте оружие.

– Каждый дерется своим, – прорычал Руслан, плавно смещаясь из стороны в сторону.

Понимая, что выбор этот был сделан не просто так, штабс-капитан принялся полосовать воздух перед собой, словно пытаясь хоть как-то зацепить противника. Похоже, сложившаяся ситуация окончательно выбила его из колеи. Мягко двигаясь на чуть согнутых в коленях ногах, Руслан уловил ритм этих ударов и, выбрав момент, стремительно метнулся вперед. Топорик с лязгом ударил по плоскости клинка, отбрасывая саблю гораздо дальше, чем планировал ее хозяин, а сам Шатун, моментально обернувшись вокруг своей оси, чтобы как следует разогнать лопатку в левой руке, нанес удар отточенным ребром по шее противника.

Раздался ни с чем несравнимый хруст, и штабс-капитан, замерев, выронил саблю. Задребезжав, клинок ударился о мостовую, а следом за ним, хрипя и булькая разрубленной гортанью, повалился и ее владелец. Выдергивая из раны лопатку, Шатун одновременно сделал шаг в сторону, чтобы не запачкаться хлынувшей кровью, и, отступив от тела, мрачно спросил, проворачивая оружие в руках так, чтобы капли крови долетели до остальных офицеров:

– Кто еще посмеет назвать меня трусом и подлецом?

– Вы… вы же убили его, – раздался в ответ все тот же голос.

– Вы не поверите, господа, но на дуэлях иногда убивают, – фыркнул Руслан в ответ.

Столпившиеся офицеры растерянно пялились на оплывающее кровью тело. Все еще подергивавшиеся в агонии конечности погибшего словно заворожили их. Только теперь Руслан вдруг понял, что все они не старше тридцати. Молодые, холеные, лощеные, в роскошных мундирах из дорогого сукна. Но при этом никогда не нюхавшие крови и пороха. Так называемые офицеры мирного времени. Да, они иногда сходились в дуэльных поединках, стреляли из различного оружия на стрельбище, но еще никогда не видели настоящую смерть в лицо.

Затянувшуюся немую сцену нарушило появление кареты, за которой ехали четыре казака из команды Руслана. Едва завидев командира с оружием в руках, против кучи каких-то военных, казаки пришпорили коней и понеслись вперед, на ходу вскидывая карабины и щелкая затворами.

– Что случилось, Шатун? – зло скалясь, спросил Роман, беря офицеров на прицел.

– Отставить. Все уже кончилось, – вздохнул Руслан, вешая топорик на пояс и доставая из кармана платок, чтобы протереть лопатку.

– Держи, эта с маслицем, – проворчал следопыт, выхватывая из сумки тряпицу и протягивая ее командиру.

– Благодарствую, – кивнул Руслан, мрачно поглядывая на остановившуюся карету. Он уже понял, кто именно приехал, и теперь раздумывал, чем для него вся эта история закончится.

– Что здесь происходит? – привел офицеров в чувство командирский рык князя Тарханова. – Как прикажете это понимать, господа? Вы в своем уме? Что вы тут затеяли, я вас спрашиваю? Поручик, докладывайте, – повернулся он к Руслану.

– Осмелюсь доложить, ваше высокопревосходительство, сей штабс-капитан еще в Пятигорске пытался помешать мне пройти на доклад к штабс-капитану Рязанову, за что и был спущен мной с крыльца. Чуть позже, ворвавшись в кабинет графа, он пытался вызвать меня на поединок, но был вынужден отступить, когда ваш посыльный вручил графу пакет от вас и мы поспешили по вашему вызову. А теперь, приехав сюда, потребовал сатисфакции немедленно. Результат данного поединка перед вами, – коротко поведал Шатун.

– Понимаю, что вы многое упустили, но сейчас это не важно, – мрачно хмыкнул князь и, повернувшись к остальным, уточнил: – Кто-то может еще что-то добавить к сказанному? Все так и было?

Быстро переглянувшись, офицеры дружно закивали в нарушение всех уставов и уложений. Глядя на эту растерянную толпу, князь только удрученно покачал головой и, презрительно скривившись, фыркнул:

– Офицеры. Паркетные шаркуны, а не офицеры. Вы хоть понимаете, господа, что вы только что нарушили высочайший указ, запрещающий любые дуэли во время проведения военных действий? И это те, кому поручено провести проверку готовности наших войск? Да вы сами хуже врага. Прочь с глаз моих. О ваших художествах я отпишу лично его величеству. А вы, поручик? – повернулся он к Руслану. – От вас я подобного никак не ожидал.

– Виноват, ваше высокопревосходительство, но терпеть оскорбления не привык и отвечаю на них, как умею, – угрюмо ответил Руслан, выразительно покосившись на труп.

– Понятно, – вздохнул Тарханов.

Потом, задумчиво осмотрев Руслана, он перевел взгляд на все еще толпящихся неподалеку офицеров и, хмыкнув, произнес, не понижая голоса:

– Вас сравнить, так матерый волк против своры домашних собачек. Вроде и там и там одинаково. Клыки, когти, а как схватятся, только клочки от своры летят. Казаки, – повернулся он к своему сопровождению, – кто-нибудь в больницу съездит пусть. Из покойницкой телегу чтоб прислали. Скажете, я велел. Поручик, за мной. У нас дело стоит, а вы тут развлекаетесь, – ворчливо закончил он, направляясь на подворье губернаторского дома.

* * *

– Вы понимаете, юноша, что с вами станется, ежели об этой истории станет известно в столице? А известно будет, уж вы мне поверьте, – тяжело вздохнув, мрачно спросил князь Тарханов. – Думаю, просто опалой вам будет не отделаться.

– При всем уважении, ваше сиятельство, но, как уже говорил, оскорблений я никому не спускаю. А что до наказания, что ж, делай, что должен, и пусть будет, что будет. Я их много раз предупреждал, что нахожусь на службе. Их это не остановило. Итог вам известен.

– Это я уже понял, – снова вздохнул князь. – Что ж, как и обещал, я лично отпишу его величеству, но что уж он там решит, одному богу известно. Так что имейте это в виду.

– Благодарю, ваше сиятельство, – кивнул Руслан, пытаясь закруглить разговор

– Что там с генерал-губернатором? – сменил Тарханов тему.

– Доктор считает, что возможно воспаление. Антонов огонь, попросту говоря.

– Только этого не хватало, – всполошился князь. – И что он делать собирается, лекарство имеется?

– У него нет.

– Но ведь это… Это недопустимо!

– Я сказал, у него нет, – повторил Руслан, выделив голосом ключевое слово. – Но подходящее лекарство есть у меня.

– У вас?! Откуда?!

– Как вам известно, я долгое время служил за границей, – осторожно напомнил Руслан. – Был там один то ли гений, то ли безумец, но лекарство от всяческих воспалений он придумать сумел. А я смог добыть его формулу. Но считаю своим долгом предупредить, что в нашей стране оно опробовано только на двух больных.

– И как? – уточнил князь, затаив дыхание.

– Оба поправились.

– Так что же вы стоите, голубчик. Немедленно дайте это лекарство его сиятельству. Слышите, немедленно!

– Этот препарат вводится путем инъекции, то бишь укола в мышцу. Я и отлучался отсюда с доктором для того, чтобы подобрать нужный шприц и привезти все необходимое сюда, – ровным тоном пояснил Руслан.

– То есть у вас все готово? – заметно растерялся Тарханов.

– Врач готовит шприцы, но мне требуется ваше разрешение для проведения подобной инъекции. Это не биндюжник с привоза, и в случае неудачи тут и каторгой не отделаешься.

– Понимаю ваши опасения, голубчик. Но это хоть какой-то шанс, – помолчав, тихо проворчал Тарханов и, махнув рукой, решительно закончил: – Делайте, что считаете нужным. Думаю, вы не просто так завели разговор об этом лекарстве. Любому, кто посмеет возражать, можете отвечать, что это мой приказ.

«Блин, у мужика яйца железные, – уважительно подумал Руслан, удивленно рассматривая ссутулившегося князя, тяжело навалившегося на стол. – Зная, что препарат не проверен, сознательно пойти на риск, это нужно характер иметь».

– Скажите, Руслан Владимирович, как вы относитесь к моей дочери? – вдруг спросил Тарханов, не поднимая взгляда.

– Наталья Петровна мне очень нравится, – честно признался Руслан, едва не поперхнувшись от такого перехода.

– И все? – подтолкнул его Тарханов, поднимая голову.

– Ваше сиятельство. У меня, кроме жалованья и оружия, ни кола, ни двора. Даже живу в доме, который служба наша арендует для офицеров. Так что быть очередным охотником за большим приданым не хочу. Уж простите великодушно, противно. Да и слава о фамилии нашей ходит такая, что не приведи господи, спасибо папаше моему. В общем, жених я еще тот, – грустно усмехнулся Руслан, внимательно отслеживая реакцию собеседника.

– Понимаю, – задумчиво кивнул Тарханов.

– Признаться, я был сильно удивлен, когда получил письмо от Натальи Петровны. Думал, вы сразу запретите ей подобные эскапады, – откровенно признался Шатун, решив попробовать князя на излом.

– И узнав об этом, были бы оскорблены? – тут же последовал вопрос.

– Нет, – качнул Шатун головой. – Я бы вас понял.

– Благодарю, Руслан Владимирович, – помолчав, снова вздохнул князь. – За откровенность и за честную службу.

– Разрешите идти, ваше сиятельство? Нужно подготовить все к лечению, – осторожно напомнил Руслан.

– Ступайте, голубчик. Ступайте. И еще, – добавил князь, застав выходившего Руслана уже в дверях, – я не против вашей переписки с Натальей.

– Благодарю, ваше сиятельство, – негромко ответил Шатун, едва заметно улыбнувшись.

Выбравшись из малой гостиной, где проходил этот разговор, Руслан быстрым шагом прошел на кухню и, убедившись, что к лечению почти все готово, сказал доктору, что будет ждать его в спальне раненого. Пройдя в нужную комнату, он выгнал из спальни сиделку, приказав ей принести чистых бинтов, горячей воды и уксуса, а сам, решительно отодвинув шторы, распахнул окно.

Помещение нуждалось в срочном проветривании. На улице и так было не холодно, а тут еще спальню запечатали так, что дышать было нечем. С учетом того, что у раненого начался жар, это был один из способов побыстрее его просто добить. Убедившись, что в спальне стало можно просто спокойно дышать, Руслан аккуратно закрыл окно и, услышав стук в двери, кивнул одному из дежурных казаков.

Вошедший доктор, увидев отодвинутые шторы, скривился, но спорить не рискнул. Шедший следом за ним слуга внес чугунок, в котором стерилизовался шприц. Поставив его на столик у кровати, слуга вопросительно посмотрел на врача, но тот только неопределенно пожал плечами, переадресовав его к Руслану. Оглядевшись, Шатун отпустил слугу и, осторожно откинув одеяло, попросил:

– Помогите мне снять повязку, доктор.

– Зачем? – насторожился врач.

– Хочу сам осмотреть рану. Будем надеяться, что воспаление еще не достигло необратимого размера.

– Вы что-то понимаете во врачевании?

– Как и любой, умеющий наносить подобные раны профессионально, – подпустил Руслан многозначительного туману.

Неопределенно пожав плечами, врач принялся ловко снимать повязку, попросив казаков поддержать тело. Закончив, он одним резким рывком сорвал набухший кровью тампон и отступил в сторону, освобождая место. Наклонившись к телу, Руслан старательно принюхался и, не уловив идущих от раны неприятных запахов, мысленно обрадовался. Похоже, все еще можно было исправить. Достав из сумки склянку с пенициллином, он выловил из чугунка шприц и иглу и принялся набирать в него препарат.

Бросив на внимательно следившего за каждым его движением врача быстрый взгляд, Руслан приказал одному из казаков осторожно раздвинуть края раны и принялся вливать в нее препарат тоненькой струйкой. Очень скоро из раны начала выступать кровь и небольшие сгустки гноя.

«Вовремя успели, – подумал Руслан, продолжая работать. – Сильно загноиться рана не успела. Будем надеяться, что все обойдется».

Убедившись, что дальше из раны потекла только чистая кровь, смешанная с препаратом, он наложил на нее чистый тампон, посыпанный стрептоцидом, и, снова набрав в шприц лекарство, сделал инъекцию. Разобрав шприц, Руслан опустил его в кипяток и, спрятав склянку в сумку, повернулся к врачу:

– Наложите повязку, доктор.

– Хорошо. Но что дальше? – спросил врач, не двигаясь с места.

– А дальше я попрошу вас оставить здесь профессиональную сиделку, которая будет тщательно отслеживать состояние раненого. Я должен знать все о течении его болезни. Поверьте, это очень важно.

– Надеюсь, я не пожалею об этом, – вздохнул врач, принимаясь за перевязку.

– Князь Тарханов дал мне полный карт-бланш на все действия, – вздохнул Руслан. – Так что можете не особо беспокоиться.

– Я врач. Я не могу не беспокоиться о своем пациенте, – с пафосом высказался доктор.

– Это делает вам честь, сударь, – кивнул Шатун и, не прощаясь, вышел из спальни.

Больше ему тут делать было нечего. Выйдя из дома, Руслан отвязал коня и, вскочив в седло, поехал проверять посты. Во дворце губернатора тоже все было спокойно. Больше никто не пытался возражать против разоружения или качать права. Да и схваченный казаками стрелок уже вовсю давал показания, так что Рязанов старательно раскручивал имевшийся заговор, носясь по городу с пятеркой казаков.

Убедившись, что все в порядке, Руслан уже снова сел в седло, когда из здания быстрым шагом вышла группа все тех же столичных офицеров и направилась прямиком к нему. Удивленно хмыкнув, Руслан придержал коня и, оперевшись на луку седла, принялся ждать. Подойдя, офицеры быстро переглянулись, и вперед шагнул невысокий крепыш с погонами майора.

– Господин поручик, я уполномочен принести вам наши извинения от лица всех стоящих перед вами офицеров, – поиграв скулами, решительно заявил майор. – Штабс-капитан Карецкий сделал глупость, за что и поплатился, а мы по собственному недомыслию пошли у него на поводу. Признаться, Карецкий всегда отличался вспыльчивым характером, – добавил майор, смущенно поправляя щегольские усики.

– Ваши извинения приняты, господа. Но считаю своим долгом сразу предупредить вас, что влиять на решения князя Тарханова я никак не могу. К сожалению, он видел все своими глазами, – развел Руслан руками. – Могу только обещать, что не стану просить его раздуть это дело. Признаться, мне и самому все это было неприятно.

– Благодарю вас, поручик. Будете в столице, не премините повидаться. Майор Данилов, к вашим услугам, – щелкнул офицер каблуками.

– Весьма признателен, господин майор, – вежливо кивнул Руслан. – А теперь прошу меня извинить, господа. Я должен ехать. Служба.

С этими словами развернув коня, Руслан рысью направил его в сторону дома князя Тарханова. Хоть сам князь и находился под постоянным присмотром казаков, о возможном нападении на его семью забывать не стоило. Заговорщикам вполне могла прийти в голову подобная мысль. Размышляя по пути о причинах, побудивших столичных офицеров пойти на примирение, он понял, что гадать так можно до морковкина заговенья. Слишком мало было исходных данных. Точнее, их вообще не было.

Проверив посты, Руслан уже собирался ехать дальше, когда его отловила княжна Наталья. Не мудрствуя лукаво, девушка дождалась его у коня, оставленного у крыльца.

– Руслан Владимирович, вы опять собираетесь куда-то ехать? – спросила девушка, укоризненно качая головой.

– Увы, Наталья Петровна, но мы вынуждены были взять под охрану сразу три места, так что проверка постов это моя прямая обязанность в данный момент, – вздохнул Руслан.

– И поесть вы, конечно, тоже не успели, – лукаво улыбнулась княжна.

– Как раз собирался что-нибудь перехватить по дороге, – честно признался Шатун.

– Ну уж нет, – тут же отреагировала девушка. – Раз уж вы здесь, то я вас сама и накормлю. Идемте, – приказала она не терпящим возражения тоном.

Дождавшись, когда Руслан умоется у колодца, она ухватила его за руку и словно школьника повела кормить. Усадив парня в малой столовой, Наталья принялась потчевать его всяческими разносолами. Удивленно разглядывая это изобилие, Руслан только головой изумленно качал. Старательно пробуя каждое блюдо, он пытался понять, что тут вообще происходит. Сначала князь, со странными вопросами. Теперь княжна, с разносолами.

Проскользнувшая в столовую младшая княжна Лизавета, увидев картину кормления, лукаво улыбнулась и с невинным выражением на мордашке ангельским тоном поинтересовалась:

– И как вам нравятся эти блюда, сударь?

– Должен признать, приготовлено очень вкусно. А главное, пряностей как раз на мой вкус, – одобрительно кивнул Руслан.

– Надо же, сестричка угадала, – повернулась Лизавета к сестре.

– Лизка, я тебя прибью, – прошипела Наталья, заметно краснея.

– Так это вы готовили? – изумился Руслан. – Сами?

– С самого утра всю кухню вверх дном переворачивает, – тут же наябедничала младшая сестра и, расхохотавшись, выскочила за дверь, увидев, как Наталья сдергивает с плеча полотенце.

– Признаться, я польщен, сударыня, – пробормотал Руслан, пытаясь вспомнить, что положено говорить в подобных случаях. – Вот уж не ожидал, что вы окажетесь такой замечательной хозяйкой.

Услышав это, Наталья мило покраснела и польщенно улыбнулась в ответ.

* * *

Все когда-нибудь заканчивается. Закончилось и это сумасшедшее расследование. В итоге в камерах оказалось в общей сложности два десятка человек разного сословия. Еще семеро успели сбежать, бросив все, включая собственные семьи, что повергло весь двор генерал-губернатора в полный шок. В общем, все шло к завершению и громкому судебному процессу, когда в канцелярию пришло письмо от самого императора. Вот тут насторожились все.

Руслан, который все эти перипетии умудрился оставить в стороне, услышал об этом письме случайно и, даже не успев как следует все обдумать, на автомате заявил:

– Не будет никакого суда. В столицу увезут, а там или удавят втихаря, или за границу вышлют.

– С чего ты взял? – удивился Рязанов, услышав эту фразу.

– Не нужен никому в военное время такой заговор, – пожал плечами Шатун, вскакивая в седло.

Рязанов только недоуменно плечами пожал. Ему, как служаке до мозга костей, подобные интриги в собственном государстве были просто возмутительны. Впрочем, будучи прагматиком, спорить он не решился. Уж слишком хорошо помнил, что историю государства его приятель знает лучше него самого. Особенно ту ее часть, которая еще не случилась. Но как оказалось, не правы были оба.

Генерал-губернатор, которому хватило двух уколов, чтобы ударными темпами пойти на поправку, внимательно прочел письмо и аккуратно, почти благоговейно убрав его в особую папку, приказал вызвать генерала Тарханова. О чем они говорили, так и осталось тайной, но очень скоро от Рязанова потребовали передать оформленное дело в суд, а сами офицеры получили категоричный приказ оставаться в Краснодаре.

Посты, которые несли казаки, были переданы частям, переподчиненным жандармерии для поддержания порядка и благочиния, так что приятели неожиданно поняли, что оказались не у дел. Это было словно пыльным мешком из-за угла. Так обычно и бывает, когда долгое время усиленно чем-то занимаешься, а после дело неожиданно оказывается оконченным. Человек вдруг осознает, что все сделал, и понимает, что у него непонятно откуда появилась куча свободного времени.

Так было и у приятелей. Проснувшись в первый свой выходной ни свет ни заря, оба неожиданно осознали, что никуда бежать не надо и их никто нигде не ждет. Встретившись в малой столовой за завтраком, офицеры недоуменно оглядели друг друга и, не сговариваясь, высказали одну и ту же мысль:

– Нужно привести себя в порядок.

Попросив управляющего затопить баню, офицеры отправились по магазинам. Если вспомнить, что из дома их выдернули в пожарном порядке, то становится вполне понятно, что, кроме запасного исподнего и туалетных принадлежностей, у обоих с собой ничего не было. И это нужно было срочно исправить. В первом же магазине Руслан, увидев местные цены, мысленно похвалил себя, что не забыл прихватить денег.