Текст книги ""Фантастика 2024-67". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Ерофей Трофимов

Глава 22

Японская общественность забурлила, когда наружу вылезли тайны из полуразваленного сарая аристократа. Госпожа Наоки Хикамару стала звездой расследования. Она даже прекратила появляться возле школы, всецело занятая делом «десяти каннибаллят». «Пожиратели хининов» – как их окрестила пресса, ведь все сорок две головы в подвале имели веточку сакуры на щеке.

Самой главной версией случившегося было безумие хозяина поместья. Его девять слуг пали жертвой приступа сумасшествия. Мияки Мэнэбу сначала зарезал собственного управляющего, а затем и остальных слуг, которые от ужаса набились в одну комнату.

Увы, сам аристократ не ожидал того, что его опьяненные кровью псы бросятся на обезумевшего хозяина поместья. Умерли все, даже собаки, которых пришлось пристрелить после того, как нашли в их будках обглоданные человеческие кости.

Вот такой вот печальный финал настиг одного из отпрысков старинного рода Мияки. И если честно, то ни капли не жалко ни его, ни его слуг. Эти твари спокойно убивали людей, жрали их, и вряд ли хоть один чувствовал угрызения совести. Вряд ли кто из них задавался вопросом «тварь я дрожащая или право имею?» Они сделали свой выбор. И если бы не ниндзя, то я бы и сам со временем добрался до них, чтобы поинтересоваться – куда подевался Фудзияра Сато?

Новости про главу рода Мияки дошли и до императорских ушей. Недолго думая, император выдал указ лишить род герба, родных – лишить испачканной фамилии, а все имущество перечислить в государственную казну. На поднявшийся было ропот аристократии император с достоинством ответил, что этот пример будет показательным для каждого, кто посмеет опуститься до уровня животных.

Когда же его спросили – чем виноваты родные, то ответом было указание на то, что они слишком мало заботились о главе рода. Если бы заботы было больше, то всех смертей хининов можно было избежать. Ведь это не война, это мирное время, просто кто-то возомнил себя выше остальных людей.

Гвалт не стихал несколько дней. Общественность была слишком смущена случившимся, чтобы так просто взять, да и забыть о произошедшем. Мы же затаились и не отсвечивали. Собирали информацию о происходящем и отфильтровывали, чтобы вовремя заметить возможное упоминание о белобрысом хинине. Но ничего такого не было. Меня как будто не существовало в последний день жизни десятерых каннибалов.

Я же ходил на уроки, как ни в чем не бывало. Ходил, учился, старался не цапаться с Сэтору и после уроков задерживался на репетицию с Кацуми и Исаи.

Киоси в красках расписал собственное участие в операции так, что я будто и вовсе не при делах был, а только спал и проснулся лишь для того, чтобы покинуть поместье. Да ещё полдороги он тащил меня на себе, так как я не хотел просыпаться. Пришлось дать ему промеж ушей, чтобы память вернулась в нормальное состояние, а не забивалась досужими домыслами.

Сестру Сато, конечно, жаль. Не дождется она брата из Токио, не получится им объединиться. Увы, но её, как и всех остальных родных убитых хининов, уведомили о произошедшем – головы достаточно хорошо сохранились, чтобы можно было опознать. Император распорядился вернуть головы родственникам, чтобы те могли провести похороны своих несчастных родных. Всю оплату похорон император распорядился произвести из средств бывшего рода Мияки.

Связываться с Минору Сато я пока что не стал – у неё и без меня хлопот хватало. Да и светиться лишний раз в этом деле не хотелось. Поставил себе напоминание о том, что позже надо будет обязательно принести свои соболезнования.

На четвертый день после произошедшего я после школы отправился домой пешком. Захотелось пройтись-прогуляться и чуточку подумать о том, что делать дальше. Я не раз замечал, что во время прогулки приходили хорошие мысли. За шагами мозг расслаблялся и решение глобальных проблем представало в лучшем свете.

Ниндзя пока что молчали. Я даже не замечал за собой наблюдение, хотя уже вошло в привычку вычислять бредущих за спиной людей. Даже Асиру Накагава прекратила показываться на мои глаза. Похоже, что последнее задание будет самым сложным. А если я не выполню его, то вряд ли кто даст за мою жизнь ломаную йену.

Что мне припасли эти «воины ночи»? Какую пакость они затеяли, чтобы чужими руками натаскать каштанов из огня?

Я мерял улицы шагами, размышлял о происходящем. Выходило так, будто я снова вернулся в старое время, когда уничтожал одних плохих ради довольства и хорошей жизни других. Возможно, клану ниндзя заказали этих аристократов другие кланы, потому что убитые чем-то мешали существованию последних.

Опять интриги, договоры, заспинные игрища. Бояре дерутся, а у холопов чубы трещат. Всё как всегда, всё как везде. Если у тебя есть власть, то ты можешь послать кого-либо выполнить то, что эту власть укрепит и увеличит. И власть становится тем самым заразным наркотиком, который требует всё больше и больше.

Но не всем этот наркотик по карману – когда его потребление превышает границы, то появляются такие, как я. Таким как я насрать на количество власти в руках одного человека. Перед такими, как я, есть лишь цель – чтобы всё было по справедливости. Обманул кого? Получи по хлебалу и не обманывай впредь. Обманул ещё раз? Вот тебе перелом руки с последующим прогнозом плохой погоды. Обманул в третий раз? Тогда вперед – рассказывай о своих обманах апостолу Петру и умоляй охладиться в раю, после адской сковородки.

С такими мыслями я встал в конец очереди за томорокоси. Это жареная кукуруза. Початки кукурузы жарят на углях и подают нанизанными на палочки с соусом мисо, сливочным маслом или соевым соусом. Чем-то томорокоси напоминали мне питерское метро, возле которого смешивались запахи шавермы, шашлыка и вареной кукурузы. Этакая легкая ностальгирующая нотка вкупе с приятным вкусом.

Постепенно очередь двигалась. За мной пристроилось ещё семь человек. Я смотрел, как приближается лоток с томорокоси, ещё пять-шесть минут и я буду возле него. В это время я заметил, как к очереди подходит женщина с округлым животом. На её щеке тоже была отметина в виде веточки сакуры. Чуть испуганно она посмотрела на лоток и на нас.

Женщина двинулась было к концу очереди, когда я её окликнул:

– Госпожа, вставайте на моё место! Я займу ваше. Мне не к спеху, а вам всё равно ближе будет.

Теперь испуганный взгляд достался уже мне. Мало того, что испуганный, так ещё и затравленный, как будто женщину всю жизнь били, колотили, об неё вытирали ноги. А теперь, когда она носит в себе ребенка, то вообще боится даже лишний раз вздохнуть в чужую сторону.

– Ох, не нужно, молодой господин. Я постою тут, позади…

И голосок чуть подрагивал. Вот прямо сердце сжалось от подобного зрелища. Стоящие за мной люди просто опустили взгляды. Они тоже чувствовали неловкость.

– Госпожа, вставайте сюда, – я вышел и взял за руку женщину, после чего подвел к своему месту в очереди.

– Спасибо, молодой господин, спасибо, – начала кланяться она.

На нас начали оборачиваться. Впрочем, очередь продолжала двигаться сама по себе. Хозяин лотка бросил на нас заинтересованный взгляд.

– Не стоит. Берегите себя и своего ребенка, – ответил я. – Ведь он родится уже без отметины на щеке. Свободным и равным в правах с остальными…

Я поклонился в ответ и прошел в конец очереди. Занял место женщины. Краем глаза я заметил, что стоящий за моим местом в очереди человек тоже вышел из строя. За ним следующий и следующий. Они вставали за мной также, как стояли прежде. Молча улыбались и вставали. И в конечном итоге я оказался следом за беременной женщиной, которая в это время уже подошла к лотку с томорокоси.

– Пожалуйста, одну кукурузу, – протянула женщина монеты продавцу.

– У нас акция, кто носит в себе ребенка, тот должен есть за двоих, – улыбнулся продавец и протянул ей два лакомства вместо одного. – Питайтесь хорошо, нам нужно больше добрых людей.

Надо было видеть, как расцвела женщина, которая недавно смотрела на всех затравленным зверьком. Она оглянулась на меня. Я улыбнулся в ответ.

– Спасибо вам, я никогда не забуду вашей доброты. Будьте счастливы, молодой господин и вы, добрый лоточник, – поклонилась женщина и пошла по улице, но уже не сгорбившись, а выпрямив плечи.

– Да уж, как мало надо, чтобы заставить человека улыбнуться, – покачал головой продавец.

– И ещё меньше нужно, чтобы заставить его заплакать, – дополнил я его фразу.

Я протянул деньги продавцу. Там было больше в два раза, хотел вознаградить за его поступок, но тот покачал головой и отдал сдачу назад.

– Мы понемногу начинаем забывать, что добро надо делать просто так, без надежды на возможную награду. Просто по велению души. Удачи вам, молодой господин, – подмигнул продавец.

– И вам удачи и хорошей торговли, – поклонился я в ответ.

Оставшиеся в очереди провожали меня улыбками. Даже как-то день стал светлее, что ли?

Всё-таки хорошо иногда следовать душевному порыву, а не потому, что так заведено и так надо. Прямо-таки настроение улучшается и появляется желание жить. Да, от проблем это не избавляет, но зато чуточку меняет взгляд на происходящее.

Впрочем, настроение у меня оставалось хорошим не очень долгое время. Почти у самого дома завибрировал сотовый. Звонил незнакомый номер. На другом конце коридора связи мог быть кто угодно, поэтому я ответил:

– Алло? Такаги-сан на связи.

– Изаму, привет, – послышался голос из прошлого. – Не перебивай и слушай меня внимательно…

Я сразу же узнал Шакко. Вот только сейчас её голос почему-то задыхался, словно она пробежала несколько десятков километров в быстром ритме.

– Слушаю, – я даже покрепче прижал трубку к уху.

– Мацуда задумал что-то очень плохое. Он вчера приходил и со смехом произнес, что если я хочу провести с ним поединок, то должна буду убить тебя. Вроде как ты ещё не знаешь, так что он будет рад увидеть твою смерть на арене. Будет рад увидеть твои глаза, когда я выступлю против тебя…

– Постой, мы же с ним договорились, что я буду сражаться только в паре с тобой.

– Я не знаю, что он имел в виду, но знай, что Сэтору задумал что-то очень нехорошее. Будь осторожен, Изаму…

После этого телефон пискнул и отключился. Вот тебе и здрасте… Вот тебе, бабушка, и Юрьев день.

Я даже остановился, пытаясь представить себе – как же Сэтору собирается нарушить договор, задействованный Дьявольским Шаром? Ведь там была дана четкая формулировка, всё было произнесено так, что не подкопаешься.

Неужели он нашел лазейку? Или готов рискнуть всем, лишь бы уничтожить меня?

В это время возле меня остановился серый автомобильчик Асиру Накагава. Девушка мотнула головой, приглашая меня сесть в салон. Её миловидное личико было обеспокоено.

Вот ещё чего не хватало. То тишина-тишина-спокойствие, а то сразу наваливается всё скопом и устанешь разгребать…

– Что-то случилось? – спросил я хмуро.

– Да, «что-то» случилось. У тебя осталось последнее задание и… В общем, скажи, насколько хорошо ты знаешь женщину, которую сейчас называют Шизуки Исикава?

– Плохо знаю, – честно признался я. – Знаю только то, что она близкая знакомая сэнсэя Норобу.

– А вот мне она показалась очень и очень знакомой, когда вы пришли в деревню, скрытую в бамбуке, а когда ещё я навела справки, то… В общем, она тогда была чумазой, как будто только-только вылезла из легендарного сортира Токунава, где ниндзя сидел три дня… А теперь я её узнала и могу сказать, что вы пригрели змею на своей груди.

Вот тебе и здрасте – едва не вырвалось у меня. Второй раз за прошедшие десять минут. Сейчас-то что не так с этой старой грымзой?

– Что с ней? Кто она такая?

– Она одна из приближенных отца. Когда-то давно состояла в клане небесного огня, но после нашего уничтожения… Я думала, что эту женщину убили вместе с остальными, а она… Она стояла возле твоего учителя. И мне кажется, что она знала про мою судьбу. Знала, но ничего не сделала.

– Думаешь, что она одна из тех, кто был на стороне Митсэру?

– А что ещё мне думать? Скажи, она появилась у вас после того, как произошла смерть Оды Кабунага?

Я вспомнил, как сэнсэй сначала всех нас выгнал на улицу, а её поселил в доме. Сначала я подумал, что это было из уважения к женщине, но потом… Потом встретил его неприятие некоторых вещей. Шизуки явно пыталась отдалить нас от Норобу. Она всеми силами пробовала выставить нас в неприглядном свете, то исподтишка, то напрямую показывая нашу жопорукость. Но, к чести сэнсэя, он не поддался на её игры. Да ещё и говорил про предательство в прошлом…

И теперь, складывая кусочки мозаики, могу сказать, что Шизуки в нашем доме появилась неслучайно. И сэнсэй нас вовсе не выгонял, а убрал прочь, чтобы не ставить возможную доносчицу в известность относительно планов по убийству Митсэру Кабунага. Он не показывал вида, но явно не хотел, чтобы она была в курсе всех наших дел.

Я ещё раз подивился прозорливости сэнсэя. Вот ведь старый прохвост – знал обо всем и, как всегда, вел свою игру. Ни словом не обмолвился перед Шизуки о готовящемся коридоре смерти, но и мне не сказал о прошлом старой знакомой.

– Да, она появилась через несколько дней после убийства. И нагрянула так неожиданно, прямо рухнула снегом на голову.

– Всё ясно. Что же, тогда имей в виду, что в твоём доме появилась опасная змея.

– Это понятно, но почему ты говоришь об этом только сейчас? И где ты была раньше?

– Неужели ты соскучился?

Арису так лукаво улыбнулась, что я невольно хмыкнул:

– Вот ещё. Я самодостаточный молодой человек. Да передо мной любая ноги раздвинет, не то, что какая-то симпатичная и очень привлекательная красавица из клана ниндзя.

– Ты правда считаешь меня симпатичной и привлекательной? – чуть опустила голову Арису.

Вот же женщины, как обычно слышат только то, что хотят слышать.

– Конечно. Да, может быть, ты самая красивая из всех девушек, какие у меня только были! – с жаром откликнулся я.

А что? Если получится присесть на уши, то меня может и секс ожидает…

– А как же твоя подруга, Кацуми? Или она по сравнению со мной страшненькая?

Вот же уела, так уела. Я не мог заставить язык произнести неправду, поэтому просто промолчал.

– Вот видишь, как бы не волновалось твоё тело обо мне, но твоя душа украдена другой. А мне нужен такой спутник, с которым я могу обменяться душами. Пусть у него будет моя, а я стану обладательницей его души.

– Значит, перепихончика не будет? – грустно спросил я.

– Не в этот раз. Но, возможно, после смерти Митсэру…

– Да я только ради этого готов грохнуть старика! Хочешь, я прямо сейчас возьму аванс, а всё остальное получу потом?

– Даже ни на миг не задумаешься о Кацуми?

Вот же зараза! Только-только начнешь разогреваться, да настраиваться на игривый лад, как тут же обламывает. Прямо королева динамо…

– Задумаюсь, но только в положительном ключе, – ответил я и взялся за ручку двери. – У тебя всё, Арису-тян?

– Митсэру что-то заподозрил, – неожиданно серьезным тоном проговорила девушка. – Он усилил охрану, и хочет выставить ещё несколько постов. Так что если надумаешь пройти коридор смерти, то не теряй времени – потом ты просто не сможешь до него дойти.

– Я понял тебя, Арису-тян, – кивнул я в ответ. – Хорошо, думаю, что в ближайшее время мы выступим. Тем более, что последние новости донесли, что через неделю я могу и не вернуться с «Черного кумитэ».

– Даже так? Что же, это будет твоей дополнительной мотивацией, Изаму-кун. К той, что тебя ожидает дома… А сейчас проваливай, тебя уже заждались. И да, я пока не смогу приезжать – за мной тоже начали приглядывать.

– Хорошо, до встречи, Арису-тян.

– До встречи, Изаму-кун.

Я ещё немного посмотрел, как серенькая машина удаляется по улице, а потом прошел в дом.

Дома меня встретили молчание и уныние. Сэнсэй, Шизуки, Киоси, Тигр и Малыш Джо сидели возле стола, на которой лежал очередной сюрикен с привязанной ленточкой.

– Всем привет. Чего вы так гипнотизируете эту весточку? Хотите, чтобы она поднялась в воздух? – спросил я.

– Нет, мы прочитали имя того, кто должен быть следующим, – спокойно ответил сэнсэй.

Я подошел, взял сюрикен в руки и прочитал имя:

Масахиро Харада.

– Да? И кто же это? – спросил я сидевших.

– Мой отец, – упавшим голосом проговорил Малыш Джо.

Глава 23

– Мы выступаем в пятницу! – так сказал сэнсэй. – Три дня на сбор информации. Хотя… У нас же есть Малыш Джо, так что можем справиться быстрее.

– Но это же мой отец, он ничего такого не делал… – попытался было возразить Малыш.

– И что? Твой отец провинился перед деревней, спрятанной в бамбуке. Предыдущие два человека доказали, что деревня не ошибается в своём выборе уничтожения плохишей. Значит, есть что-то, что скрывали даже от тебя, молодой господин Харада.

– Нет, за своего отца я уверен! Это человек правильных устоев и хорошей нравственности. Он бы никогда не позволил себе подобных грязных делишек. Да он даже от меня открестился, когда я перешел в якудза…

– Что же, похоже, что пришло время ему отомстить за это. А заодно и в наследование вступишь, – хмыкнул сэнсэй.

– Не надо так говорить, сэнсэй, – попытался я его одернуть. – Это всё же…

– Это всё же указание от старшего по званию. От вакасю! Или вы забыли, что, переходя в якудза, вы забываете прошлую жизнь и принимаете волю только одного отца – вашего оябуна? Вы всё это забыли? Освежить вашу память? Или вы напрочь выкинули из головы, что обязаны подчиняться Такаги? Тогда покиньте мой дом и постарайтесь не попадаться мне на глаза, иначе наша следующая встреча будет последней. Для вас…

Мои подчиненные опустили головы. Они молча смотрели на кунаи с лоскутком ткани.

– Вы должны слушаться сэнсэя, – подала голос Шизуки. – Если не его, то кого же тогда слушать? Кто вас ещё наставит на истинный путь и вознесет к вершинам преступного мира? Кто вас, недоумков, научит правильной жизни? Да вы должны песок целовать, по которому он ступал, а вы… Норобу-сан, я верно говорю?

– Да, всё верно, Исикава-сан, – кивнул сэнсэй.

Я смотрел на пожилую женщину, которая раскраснелась от гнева и чуть ли не потрясала кулачками, пытаясь донести до нас свою мысль. Она выглядела разъяренной фурией, ещё немного и языки пламени с её кимоно перекинутся на нас, чтобы сжечь в праведном огне.

Интересно, что же за игру ведет сэнсэй? Он явно не согласен с ней, да и правый глаз у него чуть сощурился… Я уже успел заметить, что это признак блефа. И что же сейчас такое происходит?

Малыш Джо наливается краской. Он ещё пока что не вспылил, но где тот порог, за которым бывший сумоист начнет рвать и метать? Да, его уход в якудза был своеобразным вызовом обществу в лице отца, но одно дело вызов, а совсем другое дело – смерть родного человека.

После этой акции вряд ли Малышу будет доступен отход к прошлой жизни. Как ни крути, но иногда якудза покидают банды, не уходя в мир иной, а отходя от преступных дел. Да, на них будут смотреть косо, особенно если они нанесли на тело татуировки, но вот если тело чистое, то можно и начать с чистого листа на новом месте. Когда отрезают мизинцы, то на их место можно приделать протез.

– Норобу, мне нужно попасть к сестре Наоки, она немного приболела. Но вы обязательно посвятите меня в детали грядущей операции, когда я вернусь, – сказала Шизуки, поднявшись на ноги.

– Конечно, Исакава-сан, без тебя мы ни в коем случае не начнём. Ты же пару раз внесла хорошие поправки в операции Изаму, и только благодаря им он смог выйти невредимым из тех передряг.

Шизуки улыбнулась в ответ и посеменила к выходу. Языки пламени по низу кимоно создавал эффект горящего подола. Мне почему-то захотелось затушить его. Возможно, даже по-пионерски.

Однако, я не стал обоссывать старушку – это было бы чересчур. Впрочем, глядя на Киоси, можно было понять, что не только меня посещали хулиганские мысли. Он тоже не взлюбил подругу Норобу. Вон, даже глаз подергивается…

– Но я обязательно вернусь, – обернулась она на пороге. – Хотя, сестра так по мне соскучилась, что скоро может не отпустить. Ведь хорошие люди хороши во всём, хоть в гостеприимстве, хоть в родственных связях…

Малыш Джо заиграл желваками, а престарелая заноза хихикнула и вышла из дома.

– В общем так, ученики мои ненаглядные, – начал говорить сэнсэй, вытащив из кармана клочок бумаги и ручку. – Я думаю, что меньше всего опасений вызовет Малыш Джо. Его можно послать на разведку, словно он соскучился по родным и близким…

Сэнсэй что-то написал на листке и передал его Киоси.

– Но, сэнсэй… – начал было Малыш.

– Малыш, я не хочу слышать от тебя никаких «но». Мои приказы должны не обсуждаться, а выполняться. Иначе пойдет раздрай и полная анархия! – сэнсэй показал глазами, чтобы Киоси отдал записку дальше. – Ленивый Тигр должен будет обследовать близлежащую территорию на предмет полицейских кобанов. Как понял, Тигр?

В этот момент Тигр закончил читать переданную Киоси записку и поднял удивленные глаза на сэнсэя. Норобу скосил взгляд на Малыша Джо.

– Всё понял, сэнсэй. Я обследую территорию, выясню наличие кобанов и узнаю, кто в них работает. Если там толстые полицейские, то нам будет гораздо легче всё провернуть, – Тигр передал записку Малышу Джо.

– А что буду делать я? – я решил тоже не оставаться в стороне и сыграть в словесную игру.

В моей прошлой практике был такой момент, когда мы общались записками с клиентом в номере отеля, а на самом деле обсуждали меню. Я сознанием дела рекомендовал заказчику рыбу и мясо, а сам уточнял детали подъезда к дому и наличие камер на фасаде здания. Делал я так исключительно потому, что в номере отеля была возможна прослушка. Не хотелось на начальной стадии провалиться. Похоже, что сейчас сэнсэй делал то же самое.

– Ты должен будешь отследить пути отступления. Мне очень не понравилось, как ты уходил из дома Мияки. Это тебе ещё повезло, что на улице никого не было. А вот если бы кто увидел, то связать смерти аристократа с прогуливающимся возле его дома хинином… Мда, это было очень рискованно. Так что оглядись как следует и просчитай путь, по которому будешь отходить, – мерным голосом говорил сэнсэй. – Возьми с собой Киоси, да пропусти его по возможному пути – посчитай время отхода…

Он говорил, а я в это время читал записку:

«Нас прослушивают. Через час встречаемся в Такашито. Идите так, словно за вами есть слежка – сбейте возможное наблюдение со следа».

Всё-таки я угадал. И мои выводы относительно Шизуки оказались верны – она не совсем та, кто желает нам добра. Скорее, нам предстоит ещё столкнуться с её коварством в дальнейшем…

– Как поняли, ученики? – спросил учитель, когда я смял записку и засунул её в карман.

– Всё поняли, сэнсэй! – чуть ли не в один голос ответила наша четверка.

– Вот и хорошо, что поняли, тогда вперед, пока солнце ещё высоко.

Мы кивнули, поднялись и вышли на улицу. Без слов мы разошлись в разные стороны. Мы с Киоси двинулись вдоль длинного ряда небольших домов. Он шел чуть впереди, а я отстал от него на несколько десятков шагов – отслеживал наблюдателей.

Однако, сколько я не высматривал их, ни одного так и не заприметил. Или наблюдатели были слишком хороши для меня, или сэнсэю всё-таки удалось убедить главу деревни, скрытой в бамбуке, что мы послушные овцы и безропотно выполним любое его указание.

Я свистел Киоси коротким прерывистым свистом, после чего тот поворачивал направо. Либо насвистывал протяжную мелодию перед поворотом налево. Чуткие уши тануки четко угадывали очередное направление и он сворачивал в нужную сторону. Я же старался вычислить слежку.

Нет, ничего не получалось. Похоже, что за нами и в самом деле никто не шел.

Вскоре мы очутились в «Такашито». Через десять-пятнадцать минут к нам присоединились и остальные. Последним пришел сэнсэй. Управляющая «Такашито» Аяка быстро соорудила нам чай и сладости, после чего оставила мужскую компанию. Мы вопросительно уставились на сэнсэя.

Тот не спешил с пояснениями. Он взял глиняный чайник, налил каждому в чашку и поставил его на стол. После этого ему следовало налить кому-то из нас. Так как я был самым близким из его учеников, то взял на себя подобное поручение.

Норобу отпил чай, закусил вкусной рисовой булочкой с медом. Посмотрел на нас – мы смотрели на него в ответ и ждали пояснений происходящему. В принципе, я уже понимал его действия, но вот остальные были в недоумении. Киоси ерзал на диванчике, ожидая пояснения от сэнсэя. Тот не торопился, прожевал булочку и сделал ещё глоток.

Мы ждали.

Похоже, что сейчас он испытывал не только наши нервы, но и нашу выдержку.

– Было это лет двадцать назад, – начал наконец говорить сэнсэй. – В то время половина из вас даже ещё в яйцах отцов не образовалась. Но я ещё был молод, крепок и силен. Почти как сейчас, но на голове было в десять раз больше волос. В ту ночь я собирал травы для своих зелий. Далеко не заходил, но очутился поблизости от деревни небесного огня… Неподалеку от их мест обитания…

После этих слов сэнсэй снова сделал глоток чая. Мы всё ещё терпеливо ждали. Он потянулся было за очередной рисовой булочкой, но потом передумал. А его рука так и зависла над блюдом с угощением.

– Я не хотел вмешиваться в клановые разборки ниндзя, тем более, не хотел вставать на чью-либо сторону. Однако, я не смог удержаться. Я увидел, как по залитому лунным светом лугу бегут две фигуры ниндзя. Они так быстро передвигались, словно не бежали, а летели. И ещё я увидел, что за первой остается темный след. Капли крови падали из раны на груди. Вторая фигура настигала первую и вот-вот должна была её догнать и ударить в спину.

Мы молчали. Перед моим внутренним взором возникла эта картинка. Одна настигает другую, руки откинуты назад, чтобы быстрее бежать, а в правых руках зажаты мечи-ниндзято.

– Тогда первая обернулась и метнула в противницу кунаи, не снижая скорости. Вторая тут же блокировала бросок и в прыжке обернулась вокруг своей оси. Завертевшийся на клинке кунаи отправился обратно к хозяйке и вонзился ей в правую ногу. Убегающая упала и покатилась по траве, впрочем, она сразу же поднялась на ноги, чуть припадая на раненную конечность. Вторая фигура метнула огненный шар, первая блокировала, но не очень успешно – огненный снаряд сорвал повязку с лица первой. И тогда я увидел женщину неземной красоты… Волна шелковистых волос упала на плечи, даже на таком расстоянии я увидел густоту и длину ресниц. А это изящное тело… В тот миг мне показалось, что прекраснее её нет в целом свете… Она выставила ниндзято и приняла бой.

В этот раз сэнсэй всё-таки взял булочку с тарелки. На несколько десятков секунд он замолчал, разминая зубами лакомство. Мы не прерывали его.

– Убегавшая была гораздо слабее преследователя. Она раз за разом пропускала удары и вскоре должна была упасть от потери крови. Со стороны деревни небесного огня слышались взрывы и звон клинков. Похоже, что одна из деревни сумела прорваться сквозь нападавших, но её догнали. Ловким финтом вторая фигура выбила из рук женщины ниндзято. Меч взлетел в небо, после чего упал далеко позади женщины. Она же рухнула на колени, но не склонила голову, а с вызовом взглянула в лицо преследователя. Я не хотел вмешиваться в дела ниндзя, но в этот момент моё сердце кольнуло и я допустил ошибку… Я вызвал Небесный Захват и атаковал преследователя.

И снова пауза. Железобетонный сэнсэй как будто собирался с мыслями, а может быть набирался духа, чтобы произнести дальнейшие слова.

– Надо отдать должное – женщина не сплоховала. Как только преследователь замешкался, так сразу же в воздух взметнулся кунаи. Он вонзился в горло врагу… Удар был настолько неожиданным, что преследователь не успел ни уклониться, ни поставить блок. Эх, как же часто жизнь обламывает нас в тот момент, когда до цели остается всего лишь одно движение… Враг женщины упал, а она прыгнула сверху и в несколько ударов завершила начатое. Только после этого повернулась и увидела меня. Это была Шизуки Исикава…

Ещё один глоток, ещё одна булочка. Киоси даже рот открыл – так ждал продолжения рассказа. Тигр и Малыш сумрачно взирали на сэнсэя.

– Я безумно влюбился в эту женщину, а она ответила мне взаимностью. Лишь потом, спустя время я узнал, что всё то время, когда она была рядом, Шизуки просто использовала меня. Она использовала меня, как прикрытие. Я был уважаем среди якудза, меня боялись враги, и я был скор на расправу. И я был ревнив. Я ревновал Шизуки даже к столбу, к которому она могла прислониться. Как раз моя ревность и открыла мне глаза…

Сэнсэй вздохнул и посмотрел на меня. Я его взгляд истолковал правильно и долил чай. После пары глотков сэнсэй продолжил:

– Я думал, что Шизуки спасалась от ниндзя из других кланов, которые истребили деревню небесного огня. Я представлял себя этаким героем, заступником и защитником слабых. А на самом деле… Когда Шизуки пошла в магазин, я потихоньку отправился за ней. Как ты думаешь – откуда я так хорошо знаю ловушки ниндзя? – Норобу вперил в меня взгляд.

– Ты проследил за Шизуки, – кивнул я. – Так и узнал.

– Да, но несколько ловушек я даже поймал на себя. Только Доспех Духа смог помочь мне пройти без особых повреждений. Я увидел, что она встречается с Митсэру, а также смог прокрасться поближе, чтобы услышать их разговор. И тогда я узнал, что Шизуки на самом деле была той, кто пронесла священные тотемы в деревню небесного огня… Она предала всех своих сородичей, а я убил… Я помог убить одного из мстителей, которые раскусили Шизуки.

Сэнсэй замолчал, а я воспользовался паузой:

– Об этом ты говорил, когда упоминал её предательство?

– Да. Я не смог простить её. А уже когда она в сердцах бросила, что никогда не любила меня, а только использовала…

– Сэнсэй, и ты пустил врага в свой дом? – спросил Киоси.

– Она не враг мне, – грустно сказал сэнсэй. – Она та, кого я любил и… кого, возможно, ещё люблю. И, хоть она говорит, что давно завязала с ниндзя, но вот меня и Изаму не тронули в деревне, скрытой в бамбуке, только потому, что она была с нами. Так Шизуки хотела ещё больше втереться мне в доверие. Но я не поверил и был прав. Сейчас она несет новости о нашей решимости своему главе клана. Митсэру Кобунага…

– Из-за неё ты отправил нас прочь из дома? Чтобы она не могла слышать про наши планы? – я тоже не удержался от вопроса. – А эта карусель с запиской тоже была нужна, чтобы притащить нас сюда? В доме есть прослушка?

Сэнсэй кивнул. Он снова отпил.

– Но почему ты вообще пустил её?

– Друзей держи близко к сердцу, а врагов ещё ближе, – сказал Норобу. – Пока Шизуки не догадывается, что мы знаем про её двойную игру, она как змея без ядовитых клыков. Но когда догадается, то станет опасной и очень жестокой…

– Но как же мой отец? – спросил Малыш Джо.

– Неужели ты думаешь, что мы настолько отмороженные на всю голову, что пойти убивать твоего отца? Масахиро Хирада скорее всего кому-то перешел дорогу, а Изаму хотят использовать после двух уродов. Есть такой психологический момент – когда два раза делаешь доброе дело, то третье будет тоже восприниматься не таким уж и злом. И вот на это сделали ставку ниндзя из деревни, скрытой в бамбуке.