Текст книги ""Фантастика 2024-67". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Ерофей Трофимов

Соавторы: Екатерина Лесина,Алексей Калинин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 350 страниц)

– Случилось чего, или со знакомцем твоим дело сладилось?

– Сладилось, – кивнул казак, отхлебывая чай. – Можем прямо сейчас к нему сходить.

– А чего это он такой покладистый? – насторожился Руслан.

– Земля слухом полнится. Как услышал, что я от тебя, так поначалу закряхтел, а после сказал, что готов говорить. И сыны его сейчас дома. Так что не придется несколько раз одно повторять.

– А вот это очень даже хорошо, – кивнул Руслан.

– Только это, Шатун. Он просил, чтобы ты один был. И при разговоре даже меня не было. Так что осторожен будь, – угрюмо добавил казак.

– Думаешь, на глупость решиться может? – удивился Руслан.

– Да хрен его душу знает, что он там задумал, – от души высказался хорунжий, явно беспокоясь.

– Ну, кто предупрежден, тот вооружен, – хищно усмехнулся Руслан. – Поехали? – спросил он, заметив, что хорунжий допил чай.

– Поехали. Я уж велел твоего Серого седлать, – кивнул казак, поднимаясь. – Благодарствую за хлеб-соль.

– На здоровье, – кивнул Руслан.

Выйдя во двор, они вскочили в седла и короткой рысью поскакали куда-то на окраину города. К удивлению Руслана, контрабандист жил с семьей в купеческом квартале, в широком двухэтажном каменном доме, крытом черепицей. Похоже, дела у криминальной семейки шли неплохо. Подворье было обнесено высоким сплошным забором, а у крыльца гремели цепями пара лохматых кобелей.

Привязав коней у коновязи, они вошли во двор, и хорунжий, грохнув рукоятью нагайки в открытую створку ворот, громко окликнул:

– Хозяин, принимай гостей!

– Сюда ступайте, – послышалось в ответ, и из-за угла дома выглянул высокий, крепкий мужик лет тридцати.

– Это старшенький его. Варавва, – тихо сообщил казак. – Похоже, Пахом решил с тобой в саду говорить. Ну, оно и понятно.

– С чего бы? – не понял Руслан.

– Из старообрядцев он. Из тех еще, что от самого Петра бежали.

– Понятно, – кивнул Шатун, припомнив некоторые правила этих людей.

Они обошли дом и, оказавшись в саду, увидели роскошную резную беседку, в которой чинно восседали четыре мужика. С первого взгляда было понятно, что это родственники. Прислуживала им молодая девушка в темной одежде и таком же темном платке, оставлявшем открытым только лицо.

– Мир дому сему, – негромко произнес Руслан, входя в беседку.

– Знакомься, Пахом, – мрачно добавил хорунжий. – Штабс-капитан контрразведки, князь Ростовцев, Руслан Владимирович.

– Ишь ты, цельный князь, – ехидно усмехнулся седой словно лунь, но еще крепкий старик. – А не зазорно тебе, княже, к простому мужику на поклон ходить?

– Я к тебе для разговора пришел, а не поклоны бить, – равнодушно ответил Руслан, без приглашения усаживаясь за стол так, чтобы никто не мог зайти к нему со спины. – Ступай, хорунжий. Дальше я сам, – отпустил он казака.

– Смелый, – снова усмехнулся мужик. – Только ведь нас тут четверо супротив тебя одного. Сдюжишь ли?

– А ты попробуй, узнаешь, – все так же равнодушно отозвался Шатун.

– Да чего с ним говорить, бать. Давай я ему забор поправлю, да со двора выкину, – зловеще усмехаясь, поднялся со своего места кряжистый детина с клочковатой бородой.

Не спеша обойдя стол, он протянул руку, чтобы ухватить Руслана за плечо, и в следующую секунду с глухим воплем рухнул на пол, пытаясь ухватить хоть один глоток воздуха покалеченной глоткой. Руслан ударил стремительно. Без замаха. Костяшками пальцев в кадык. С таким расчетом, чтобы не убить, а только вывести его из игры. Суча ногами и сипя, мужик перекатывался с боку на бок, пытаясь унять боль.

– Мне продолжить, или все-таки поговорим? – повернулся Руслан к Пахому.

– Ловок, бес. Видать, правду про тебя баяли, что в одиночку банду брал, – мрачно разглядывая сына, проворчал контрабандист.

– То дела некасаемо. Я сюда по другому поводу пришел.

– Говори, – угрюмо кивнул Пахом.

– Точно знаю, что с той стороны в империю фальшивые деньги возят. Мне нужно точно знать, кто и как.

– А нам что с того?

– А вам с того наше полное равнодушие. Даже на тропе с грузом. Пока вы просто товар для себя таскаете, вы мне не интересны. Но ежели узнаю, что опасное везете, пощады не будет.

– А опасное, это что? – подобрался старик.

– Гашиш, опиум, оружие, фальшивые деньги. Вот тут шутить не стану. А все остальное, это дела жандармов и меня не касаются. Война идет, мужики. Злая война. И потому до всяких прокуроров с судьями и прочих адвокатов я доводить не стану. Враг для меня хорош только в одном виде. Мертвым.

– Ты никак напугать меня хочешь, – зло вскинулся Пахом.

– Да плевать мне на твой страх. Я два раза не повторяю, – зарычал Шатун в ответ. – О себе не думаешь, сыновей пощади. Откуда фальшивки идут? Сидеть! – последняя команда прозвучала для сыновей контрабандиста.

Одним стремительным движением выхватив револьвер, Руслан взял их на прицел, взведя курок большим пальцем.

– И вправду шатун, – растерянно проворчал Пахом, с опаской поглядывая на взведенное оружие. – Вроде только покоен был, а уж взъярился. Добре. Понял я тебя. Не там ищешь, – вздохнув, добавил он. – Ежели кто блины и тянет, то только через Эривань. Там места глухие и перевалы тяжелые. Не умея, так просто не пройдешь.

Руслан кивнул, вспомнив, что фальшивомонетчиков всегда называли блиноделами.

– А чего не через Грузию? Там вроде тоже не особо густо селятся, – спросил он.

– Тамошние перевалы абреки держат. А тут казаки в долины выходы перекрыли, – скривился Пахом. – Того и гляди, отловят. А в Армении всего три перевала, до которых еще добраться надо. А после Севана можно ущельями уйти так, что ни одна собака не приметит.

– Ты рыбаков местных всех знаешь? – помолчав, спросил Руслан.

– Всех, – спокойно кивнул Пахом, и Шатун понял, что назвав контрабандистов рыбаками, снова угадал.

– Пусти весть, что с блинами связываться себе горя искать. Поймаю, без всякого суда на ближайшем суку вздерну. Жить останется только тот, кто мне полезен будет. Остальные без надобности.

– Не круто ль берешь, княже? – удивленно хмыкнул Пахом. – Пуля, она ведь не разбирает, кто князь, а кто смерд.

– Мои пули меня уж не раз находили. А я вот он. Тут сижу, – зло улыбнулся Руслан. – А те, кто стрелял, давно уж червей кормят. В общем, я сказал, а ты слышал. А кто не поймет, его беда.

– Суров ты, княже. Не по годам суров, – помолчав, неожиданно высказался Пахом. – Однако вижу, что и жизнь тебя не щадила. Добре. Пошлю нужным людям весточку. Все как сказал, передам. Да только и ты не обмани. Сыны по старой караванной тропе ходят. Сразу скажу, мы с той стороны только шелк да парчу носим. Бывает еще цацки всякие да пряности.

– Попадутся на глаза, товар проверю, и коль не будет того, что я назвал, отпущу, – спокойно кивнул Руслан. – То не мои дела, – закончил он, поднимаясь и убирая револьвер в кобуру. – Значит, через Эривань, говоришь, – повернулся он, уже стоя на выходе из беседки.

– Больше негде, – кивнул Пахом, зябко поежившись под его взглядом.

– Добре. Благодарствую, Пахом, прости, не знаю, как по батюшке.

– Отца Саввой звали, – ответил старик, заметно растерявшись.

– Ну, будь здоров, Пахом Саввич, – закончил Руслан разговор и не оглядываясь направился к воротам.

– Ну, что там? – вскочил с завалинки хорунжий, увидев выходящего Руслана.

– Сговорились вроде, – вздохнул Руслан, принимая у него повод коня.

– Ты прости, Шатун, но Пахом мужик непростой, ссориться с ним мне не с руки, – покаянно протянул казак.

– Никак и ты с ним дела ведешь? – сообразил Руслан.

– Так иной раз с трофеев что продать через него проще, да и выгоднее бывает, – нехотя признался хорунжий.

– Добре, – усмехнулся Руслан. – То твои дела. Но учти, об этом никто сторонний знать больше не должен.

– Так окромя наших, никто и не знает, – быстро заверил его хорунжий.

– Ладно, поехали в штаб, – отмахнулся Шатун, вскакивая в седло.

Спустя полчаса он, уже привычно постучав в дверь, вошел в знакомый кабинет и, присев к столу, устало вздохнул:

– В общем, удалось узнать, что фальшивые деньги тащат через Армению. Доказательств нет, но человек в этом деле знающий, и не верить ему причин особых нет. А как проверить, я даже не представляю.

– Да уж. Не с нашими возможностями на такие задачи замахиваться, – понимающе усмехнулся Рязанов. – Тут другая беда.

– Что опять?!

– Весть пришла, что через Аргунь большой отряд горцев идет. И перехватить их некому. Казаки уже на фронт ушли, а заслоны слишком слабы.

– Не было печали, – охнул Руслан. – Карта тех мест имеется?

– Только кроки, – качнул граф головой.

– Если они в долины вырвутся, бед не оберемся, – растерянно проворчал Руслан. – Что делать будем?

– Казаков по станицам собирать надо, – помолчав, вздохнул майор. – Иначе город можем и не отстоять.

– Оголим станицы, казакам возвращаться некуда будет.

– Что предлагаешь?

– С каждой станицы, из оставшихся, по три хороших стрелка брать. Конно и оружно. И за бандой. К ним наши два десятка. Получится на каждые два наших выстрела по одному от призванных казаков. В этом случае можно будет абрекам серьезный бой дать, – задумчиво протянул Шатун.

– Боюсь, не получится ничего, – помолчав, вздохнул Рязанов. – Атаман в столицу уехал, а кто за него, еще не знаю. А станичники без атамана с нами и говорить не станут.

– А наши казаки на что? – удивился Руслан. – Надо попросить их, чтобы передали казачий круг собрать, там все и решим.

– Угу, станут ради тебя круг собирать, – иронично хмыкнул граф.

– Почему это ради меня? Ради станиц своих, – тут же вывернулся Руслан.

– Думаешь, выгорит?

– Не знаю, – честно признался Руслан. – Пойду, с казаками поговорю, – махнул он рукой, поднимаясь.

* * *

Полсотни пожилых, но еще крепких казаков внимательно слушали все, что говорил им Руслан. Сидя в седле перед этим полуэскадроном, Шатун негромко, но твердо рассказывал, для чего их собрал и что им предстоит сделать. А нужно было, ни много ни мало, остановить банду приблизительно в четыре десятка сабель. Но количество абреков в банде было установлено не точно. Так что готовиться нужно было к серьезной драке.

Убедившись, что его услышали и поняли, Шатун кивнул седоусому подъесаулу, и тот, поднявшись в стременах, зычно отдал команду к движению. Чтобы обеспечить хоть какое-то взаимодействие между отрядами, Руслан приказал своим подчиненным смешаться с мобилизованными. У тех наверняка будет куча всяческих вопросов, так что в задачу его подчиненных входило и некоторое просвещение новичков. Хотя какие они, к черту, новички. У каждого грудь в крестах, шрамы на телах и походов за спиной больше, чем сам Руслан противников видел.

– Княже, дозволь спросить, – раздалось из колонны.

– Спрашивай, – повернулся Руслан к окликнувшему его казаку.

– Что делать станешь, когда банду увидим?

– На месте понятно станет, – вздохнул Шатун. – В дурную атаку точно вас не погоню. Не для того собирал, чтобы сгубить ни за понюшку табаку. Сейчас главное, успеть к их выходу из ущелья. А там место для засады выберем и огненным боем встретим. И чем больше побьем, тем лучше.

– Что, и в лаву не пойдем? – удивился казак.

– Только если точно буду знать, что иначе никак, – твердо отрезал Руслан.

– А трофеи как делить станешь?

– Как обычно, – пожал Шатун плечами. – С вашей стороны, вон, подъесаул есть, с моей хорунжий имеется. Они и решат, чтобы все честь по чести было.

– А сам?

– А что сам? – не понял Руслан.

– Неужто ничего сам брать не станешь?

– Ну, если только что-то особо глянется. А так моя доля ватажная. У вас давно все придумано, так чего огород городить?

– Ишь ты. Князь, а законы наши чтит, – послышалось из колонны.

– Так правильные они, – откликнулся Шатун. – Годами проверенные. Да и не того я полета птица, чтобы старые уклады ломать.

Отвечая на все эти вопросы, Руслан отлично понимал, что в данный момент его оценивают, измеряют и взвешивают. И от его ответов, а главное, дальнейших действий, будет в дальнейшем зависеть очень многое.

Отряд вышел из города и, перейдя на рысь, направился к предгорьям. Двое суток полуэскадрон провел в пути, и все это время Руслан сидел в седле словно на иголках. Если абреки вырвутся из ущелья, долина кровью умоется. И гоняться за ними придется долго и упорно.

К его огромному удивлению, собрались казаки быстро. Как только его бойцы отправили весть по станицам, казачий круг собрался и, выслушав его, согласился выделить по три бойца с каждой станицы. Такой расклад не сильно ослаблял поселения, но заметно увеличивал огневую мощь его отряда. Именно это Руслану и требовалось. Затевать долгую войну или неделями носиться по степи за бандой он не собирался. Его план был прост и вполне в духе его прошлой службы.

Уничтожить банду из засады и, собрав трофеи, вернуться обратно. Быстро и с минимальными потерями. На личную доблесть и тому подобную муру ему было на данном этапе глубоко наплевать. Главное, избавиться от опасности, а дальше план война покажет. Шла война, и кичиться собственной храбростью означает ослабить боеспособность подразделения. Тут требуется общая стойкость и доблесть всего отряда.

Именно эти нехитрые истины он старался довести до сознания каждого казака. И судя по всему, ему это удалось. Впрочем, это было и не удивительно. Восторженных мальчишек тут не было. Все казаки были люди бывалые, послужившие и на своем веку повидавшие всякого. Так что в их умении слушать команды Руслан не сомневался. Главное, чтобы за такого командира они его приняли.

Так что целостность оружия и амуниции Шатун у своих бойцов проверял регулярно и требовал от хорунжего отчета о состоянии здоровья казаков и их коней. Ведь иного транспорта тут просто не было. Краем глаза Шатун замечал, что призванные внимательно наблюдают за его действиями и присматриваются к тому, как экипированы его подчиненные. Подшитая брезентом кошма, которую его бойцы использовали вместо спальных мешков, их удивила, а качество оружия заставило задуматься.

К полудню вторых суток отряд подъехал ко входу в ущелье, и Руслан, объявив привал, приказал подъесаулу отправить в ущелье разведку. Но следопыт, окликнув своего старого приятеля, вызвался добровольцем. Понимая, что это будет наилучшим решением, Шатун просто кивнул, давая им разрешение действовать.

– Ваше благородие, а чего сразу их не отправил? – помолчав, удивленно спросил подъесаул.

– Станичниками командовать тебя казачий круг поставил, так что через голову прыгать неправильно будет, – спокойно отозвался Руслан.

– Благодарствую, княже, – неожиданно поклонился казак. – Что дальше делать станем?

– Прикажи пока чаю вскипятить. Разведку ждать надо, – помолчав, вздохнул Шатун. – И пусть пока коней обиходят. Но оружие пусть все под рукой держат. Черт их знает, куда они уже дойти успели.

– Добре, княже, – кивнул казак и, развернувшись, быстрым шагом поспешил к своим ветеранам.

Разведчики вернулись спустя три часа. Присев у костерка, Роман принял от кашевара кружку с чаем и, глотнув напитка, коротко доложил:

– Таким ходом к вечеру тут будут.

– Много их? – быстро уточнил Руслан.

– Я семь десятков насчитал, да только больше их. Почитай, сотня идет, – вздохнул следопыт.

– Однако сила, – протянул подъесаул с заметной растерянностью.

– Потому и говорил, для лихости дурной сейчас не место, – напомнил Руслан. – Так, ночью они из ущелья выходить не станут. Чтобы не заметили раньше времени. Так что для начала мы им тут засаду устроим.

– А после? – не удержался подъесаул.

– А после видно будет. Ежели они лагерем неподалеку встанут, то ночью и начнем, – хищно усмехнулся Руслан. – Коней убрать, костры тушить и всем спрятаться так, чтобы ни одна собака не учуяла, – начал раздавать он команды.

Выход из ущелья был широким, так что перекрыть его полностью было практически невозможно. По приказу Шатуна полуэскадрон был разделен на две части, и эти отряды были отведены в стороны. Таким образом, выходившие бандиты попадали под перекрестный огонь с двух сторон. С учетом скорострельных винтовок, каждый призванный казак был способен сделать один выстрел на два выстрела его бойцов. В итоге плотность огня позволяла Руслану быть уверенным, что банда будет ополовинена в первые же секунды боя.

Коноводы увели коней, а казаки принялись быстро выбирать места для засады. Уже через полчаса на месте бывшего бивака ничего не напоминало о присутствии тут большого количества людей. Благо почва тут была в основном каменистая и следов почти не оставалось. Да еще и коноводы, уводя лошадей, сделали это просто и быстро. Вскочив в седла, они с разбойничьим посвистом погнали весь табун к перелеску, что создавало впечатление, что отряд просто уехал, если смотреть по следам.

Устроившись за мшистым валуном, Руслан достал из сумки бинокль и принялся рассматривать тропу и выход из ущелья, решая, где именно бандиты могут встать лагерем. Спустя десять минут он нашел три пригодных для бивака места. С учетом их количества подобных мест было очень мало, а разбредаться им просто не позволят командиры. Во всяком случае, Руслан именно так и думал.

Эту вольницу нужно было держать в ежовых рукавицах, в противном случае никакого набега не получится. Горцы подчинялись только своим старейшинам или опытным воинам, всех остальных не воспринимая вообще. Особенно в набегах. Так что у его отряда был шанс дождаться темноты и попросту уничтожить всю банду. Часам к четырем пополудни из-за поворота появились первые всадники, и Шатун с облегчением перевел дух. Дождались.

Теперь главное, чтобы абреки ничего не заметили. Сидеть долго на одном месте сложно. И науке этой ветераны обучены не были. Да, опыта у каждого из них на пятерых хватит, но опыт это не выучка. Тут навыки другие нужны. Но к удивлению Руслана, казаки словно растворились среди камней. Пичуги то и дело перелетали с места на место. Ящерки выбирались погреться на камни. В общем, пастораль.

– Княже, они лагерем встают, – еле слышно прошептал лежавший рядом казак

– Вижу. Роман прав был. Их и вправду под сотню будет, – зло выдохнул Шатун, пересчитывая бандитов. – И где только набрали столько ухорезов?

– Тут четыре клана, – все так же тихо пояснил казак. – Видать, нашлось кому их под одну руку собрать.

– И часто тут так бывает? – задумался Руслан.

– На моей памяти третий раз, – помолчав, ответил ветеран. – И каждый раз их османы собирали. Кажись, и теперь так.

– С чего решил? – не понял Шатун.

– А ты вон туда глянь, – вытянул казак руку. – Горца на аргамаке видишь?

– Ну и глаз у тебя, – удивленно проворчал Руслан, поднимая бинокль. – Думаешь, осман?

– Он, паскуда, – зло прошипел боец. – Сабля у него, клыч. Такие только они пользуют. И кинжал на поясе кривой. Горцы прямые кинжалы любят.

– А как же бебуты? – удивился Шатун.

– Так они от османов и пришли, – хмыкнул ветеран. – В черкеску вырядился, а носить ее правильно не умеет. На тебе и то она ловчее сидит. Сразу видно, знающий человек выбирать помогал. А на нем, словно седло на корове. Да и пояс у него не кавказский. Сам посмотри. Кушак османский на черкеску намотал, и думает, что на горца похож, – презрительно скривился казак.

– А разве грузины не такие пояса носят? – подумав, осторожно поинтересовался Руслан.

– Похожие, но поуже, – наставительно пояснил ветеран. – Османский кушак в две ладони шириной. Это и оружие носить, и заместо кармана. Да и в бою такой не враз разрубишь. Из шелка он. А перед боем они их специально мочат. Мокрый шелк и разрубить трудно, и остужает хорошо. А грузины их только для виду носят. Достаток свой показать. Шелк, как-никак.

– Да уж, век живи, век учись, а все одно дураком помрешь, – проворчал Руслан, внимательно слушая пояснения опытного казака.

– Ништо, княже. Поживешь тут, всему выучишься, – усмехнулся казак в ответ. – Ты офицер справный. Простых людей не чураешься. Выучишься.

– Благодарствую, – осторожно кивнул Руслан в ответ.

Между тем горцы начали разбивать бивак. Несколько молодых абреков собрали хвороста и принялись разводить костры. Очень скоро Руслан заметил, что представители каждого клана устроили свой собственный костер и держались особняком. Это наблюдение Шатуна порадовало. Значит, серьезного взаимодействия от них ожидать не приходится. Для турка, которого приметил собеседник Руслана, развели отдельный костер, ему прислуживало двое каких-то молодых парней, почти подростков. Только иногда от остальных костров к нему подходили какие-то воины.

– Примечай, княже. Те, что к осману ходят, и есть главные, – подсказал казак.

– Вижу, да только живыми их взять не получится, – вздохнул Шатун. – Если пристрелить только с самого начала, чтобы панику вызвать. А вот османа я бы хотел за глотку подержать. Этот гусь много интересного поведать может.

– Так прикажи, возьмем, – азартно отозвался ветеран.

– Приказать-то дело нехитрое. Как бы такой приказ кровью православной не обернулся, – задумчиво вздохнул Руслан. – Думать надо. Думать.

– Ну, подумай, – удивленно согласился казак и, плавно отодвинувшись назад, принялся о чем-то еле слышно шептаться с сослуживцами.

Прикинув расстояние, Руслан убрал бинокль и, аккуратно приподняв карабин, навел его на сидевшего у костра турка. Наудачу парня сидел тот на седле, боком к выходу из ущелья, так что на расстоянии примерно в двести пятьдесят метров, с оптическим прицелом, Шатун вполне мог попробовать ранить его в ногу. Горцы не спеша закончили ужин и принялись устраиваться на ночевку. Поднявшийся ветер нагнал тучи, скрывшие закатное солнце, и уже через полчаса предгорья погрузились в сумерки.

Понимая, что больше тянуть нельзя, Шатун плавно поднялся и, приложив карабин к плечу, прицелился в турка. Сигналом к атаке был его выстрел. Сидевшие рядом с ним бойцы принялись разбирать цели. Дав им время приготовиться, Руслан сделал глубокий вдох и плавно нажал на спуск. Не успел прозвучать выстрел, как ущелье словно взорвалось. Быстро передернув затвор, Шатун взял на прицел одного из главарей клана и снова выстрелил.

* * *

Возвращались они усталыми, но веселыми. Радость победы не омрачили даже несколько раненых. Пару из них можно было назвать средней тяжести, и еще десяток легкими, но казаки все равно ликовали. Глядя на это веселье, Руслан никак не мог понять, в чем именно оно заключается, так что, когда поравнявшийся с ним хорунжий, улыбаясь, спросил, с чего он такой мрачный, Шатун только плечами пожал:

– А чему веселиться. Из полусотни призванных дюжина раненых. Да, слава богу, убитых нет, но все одно плохо. Ведь били абреков из засады.

– Да ты шутишь, что ли, княже? – растерялся казак. – Да не будь твоих винтовок, половина отряда там бы и полегла. Горцы в набег шли, и молодых, необученных там почитай и не было. Сам видел, у каждого или ружье, или штуцер имелся. Да к ним еще и по паре пистолей капсюльных. А там зелье на полку подсыпать не надо. Курок взвел и стреляй. Так что не гневи бога, Шатун. Славно прошло. За такое и свечку в церкви поставить надобно.

– Свечку, это правильно, – задумчиво кивнул Руслан, оглядываясь на пленников.

Из всей банды, шедшей в набег, живыми взяли только четверых. Турка, которого Руслан успел подстрелить в самом начале боя, всадив ему пулю в ногу, и трех старших воинов разных кланов. Все в разной степени побитости, но жизни их ничего не угрожало. В горячке драки, когда казаки ворвались в бивак, абреки схватились за сабли и шашки, так что их состояние было вполне понятно. С остальными бандитами поступили просто и понятно. По старой казачьей поговорке – врага щадить, по станицам вдов плодить.

Всех раненых добили, а после, собрав трофеи, всем отрядом отправились рыть одну большую могилу. Оставлять такое количество трупов на караванной тропе было опасно даже со стороны эпидемиологической обстановки. Да, стояла глубокая осень, но температура воздуха все еще была плюсовая. Так что Руслан принял волевое решение, оговорив его уважением к погибшим врагам. К его удивлению, казаки даже не пытались спорить. Могилу рыли всем отрядом, и в середине дня все убитые были похоронены.

– Не бери дурного в голову, княже, – тем временем продолжал уговаривать Руслана хорунжий. – Добрый поход получился. Вон, даже старики наши, и те довольны.

– Это призванные у тебя стариками стали? – удивленно уточнил Руслан.

– А кто ж? – развел казак руками. – Из реестра списали, значит всё.

– А я думаю, что старик, это когда даже кинжала в руках удержать не можешь. Да, не реестровые, но все одно вои, – упрямо мотнул Шатун головой.

– Ай любо, княже! – раздалось с другой стороны, и к нему подъехал тот самый глазастый казак, что помог ему определить, где засел турок. – Добре сказал. Благодарствую.

– Не на чем, – кивнул Руслан в ответ. – Я и вправду так думаю. Да, силы уже не те, да и раны старые болят порой. Но сведи любого из вас с кем молодым, да без опыта, еще посмотреть придется, от кого клочки полетят.

– Скажи, княже, а чего ты без денщика в поле ходишь? Невместно тебе, – вдруг сменил тему казак.

– Тебя как величать, казак? – повернулся к нему Руслан.

– Николаем крестили.

– А по батюшке?

– Ефимович я.

– Не привык я, Николай Ефимович, на других свои дела перекладывать. Что дома, что в поле. Вон, год назад подобрал на базаре сироту, думал, на посылках служить станет. А он теперь у меня в школу при церкви ходит. Заметил я, что ему книжки нравятся, вот и отправил грамоте учиться. Я солдат, а не чиновник, – чуть смутившись, закончил Руслан.

– То, что ты вой, каких поискать, это мы все уж знаем. Видели. Да и земля слухом полнится. Но все одно, невместно тебе без денщика. Где ж это видано, чтобы князь не о деле думал, а коня обихаживал? Нет, княже. Ты уж не серчай, но денщик тебе нужен. Хоть один. Лучше бы пару, чтоб и за одежей присматривали, и коня обихаживали, но если уж не хочешь, то хоть одного возьми.

– Да где ж его взять? – попытался выкрутиться Руслан. – Обычного мужика брать, так его еще учить надо, как себя в поле вести. А казаки в слугах не ходят.

– Будет тебе денщик, коль не побрезгуешь, – чуть помолчав, решительно пообещал казак.

– Никак родич твой? – сообразил Руслан.

– Он, – спокойно кивнул Николай Ефимович. – Беда мне с ним, княже. Вроде и соображает дай бог каждому, и крови не боится, да только еще мальцом на пути у бугая встал. Тот его и смял малость. С тех пор хромает он.

– А верхом как? – удивился Шатун.

– Просто верхом ездить он может. Это в лаве ему не удержаться, да галопом долго не выдержит. А так я его сызмальства в поле водил. Все умеет, что в походе надо.

– А лет ему сколько? – задумчиво уточнил Руслан.

– Семнадцать по весне будет.

– Выходит, для службы реестровой он не годен. Так?

– Так.

– Но в услужение пойти к кому готов. Я правильно понял?

– А что ему еще делать, колченогому? – удрученно вздохнул казак. – Дома-то и так тяжко. Сестра моя двоюродная вдовствует уже пять лет как. А окромя него, там еще и три девки.

– Сам, говоришь, учил его?

– Сам. И стрелять умеет, и шашкой рубить. Но из-за ноги не вой. Да и ратаем ему не быть. Куда ж хромоногому за плугом ходить.

– Тоже верно, – вздохнул Шатун. – Добре. Так сделаем. Привезешь его ко мне домой. Поговорим, обнюхаемся, а там, как бог даст. Может, и не захочет мне служить.

– Да кто ж его спрашивать станет? – возмутился казак. – За счастье почитать, доброму хозяину служить.

– Не шуми, Николай Ефимович, – качнул Руслан головой. – Сам знаешь, ежели душа к делу не лежит, оно и не ладится толком.

– Тоже верно, – вздохнул казак.

– Он, к слову, грамотный? – спросил Руслан, вспомнив, что денщик это не просто работник, а еще и что-то вроде секретаря. В общем, мастер на все руки.

– И грамоте и счету разумеет, – быстро кивнул казак.

– Добре. Привози, поговорим, – махнул Шатун рукой.

– Благодарствую, княже, – радостно улыбнулся казак.

– Не на чем пока, – отозвался Шатун.

Спешить теперь было некуда, так что к вечеру полуэскадрон встал биваком на берегу небольшого ручья. Сняв со своего Серого седло и потник, Руслан принялся вываживать его, остужая. Заметив, что Руслан принялся рвать уже пожухлую траву, чтобы стереть с жеребца пот, один из казаков, помоложе, подскочил и, выхватив у него сорванный пучок, негромко предложил:

– Передохни, княже, сам управлюсь. Обихожу, как своего, будь покоен.

– Спаси Христос, – кивнул Руслан в ответ, вовремя вспомнив подходящее к случаю выражение.

Подойдя к уже разведенному костру, он присел на седло и, протянув к огню руки, устало вздохнул. Что-то не вязалось у него с этим набегом. Но что именно, он никак не мог уловить. Турок, нагло ведущий горцев в набег на деревни и станицы, притом, что империя и Турция находятся в состоянии войны. Это или безграничная наглость, или глупость, или очередная проверка сил. Угрюмо покосившись на пленного, Руслан поднялся и, подойдя к нему, негромко спросил:

– По-русски понимаешь?

Подняв на парня полный ненависти взгляд, турок промолчал.

– А если я тебе сейчас в рыло дам, свинья османская? – не удержавшись, зло спросил Шатун.

Он специально пытался спровоцировать турка, обозвав его презренным животным. Снести такое не мог ни один правоверный. Но судя по закаменевшей еще после первого вопроса физиономии пленного, тот и вправду не понимал, о чем его спрашивают. Отойдя к одному из горцев, Руслан мрачно посмотрел ему в глаза и, кивая на турка, поинтересовался:

– На каком языке с этой змеей говорили?

– Почему змея? – гортанно спросил абрек.

– Да потому, что он ради своей цели ваших лучших воинов на смерть привел. И плевать ему, что теперь в ваших аулах вдов больше, чем мужчин, которые смогут их защитить. Вы для него бараны, которых в жертву приносят, как на байрам.

– Мы не бараны, – явно обиделся горец.

– А как вас еще назвать? – пожал Руслан плечами. – Зачем шли, если знаете, что империя с османами воюет. А значит, жалеть вас никто не станет. Война идет, пехлеван. Большая война. Так на каком языке он вас уговаривал?

– Мы все турецкий знаем, – скривившись, ответил абрек.

– Видишь. Он даже языка вашего учить не стал, потому что знал, что вы все умрете, – подлил Шатун масла в огонь.

– Он не мог знать. Говорил, что солдаты ушли. И казаки ушли. Сказал, все легко будет. Придем, все у вас заберем. И золото, и серебро, и женщин, – принялся перечислять горец, все больше горячась.

– Он использовал вас, – презрительно хмыкнул Шатун. – Отправил вас умирать, а сам смотрел, какие войска придут вас ловить.

Оставив горца размышлять, он вернулся к своему костру. Уже вовсю кашеваривший казак, краем глаза следивший за всем этим действом, чуть усмехнулся и сочувственно поинтересовался:

– Что, осман говорить не хочет?

– Не понимает он по-нашему, – отмахнулся Руслан. – А я турецкого не знаю. Прежде в Европе служить довелось.

– Это там тебя так? – не сдержал казак любопытства, пальцем обрисовав круг перед собственным носом, намекая на шрамы на лице Руслана.