Текст книги ""Фантастика 2024-67". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Ерофей Трофимов

Сидящие в машине переглянулись. После этой паузы Малыш произнес:

– Босс, ты иди, наверно, а то ректор ждет. Поспеши, чтобы не растерять все остатки мудрости, которые остались после тряски. Тигр нарочно ямы поглубже выбирал…

– Какие ямы? Да если бы ты поставил в начале поездки стакан с водой на капот, то он и сейчас был бы полным! – обиженно завопил Тигр.

– Ну да, был бы полным. Я ведь чуть не обоссался от твоего стиля вождения. Просто наполнить было нечего, а на коврик надуть я не решился.

– Да ты сейчас и так обоссышься, если в туалет не сходишь. У тебя же редкое недержание, как мочи, так и глупых мыслей! Шуруй за мороженым! Возьми мне шоколадное!

– Шоколадное? То, которое уже кто-то один раз ел?

Я махнул рукой и потопал к дверям академии. Слушать этих раздолбаев, а тем более встревать в их перепалку не входило в мои планы. Нужно было узнать – что от меня хотел ректор?

По случаю воскресенья занятий не было. Курсантов тоже не наблюдалось в гулких коридорах. Я прошел до кабинета, вежливо постучал и, дождавшись ответа, вошел внутрь святая святых военной академии.

В кабинете ректора было прохладно. Кондиционер справлялся со своей функцией на отлично. Обстановка в кабинете была сугубо деловая. Никаких излишеств, ничего лишнего и помпезного. Серый и будничный кабинет служивого человека. Сам ректор Хидео Одзава сидел за столом, склонившись над бумагами.

Я чуть притопнул и отдал честь:

– Курсант факультета национальной безопасности и обороны государства Такаги Изаму по вашему приказанию прибыл!

Отрапортовал четко, с душой и замер, преданно поедая глазами ректора. Начальство любит, когда подчиненные выказывают старательность, так что мне не сложно было подыграть. Ректор сложил пальцы лодочкой и уперся в кончики подбородком. Он внимательно посмотрел на меня, словно в последний раз взвешивая принятое уже решение. После этого крякнул и произнес:

– Курсант Такаги, у меня к вам предложение, от которого вы вряд ли сможете отказаться.

Глава 3

Ректор замолчал, чтобы я прочувствовал всю глубину его слов. Чтобы заинтриговался до нельзя и даже начал подпрыгивать в ожидании. Я же продолжил спокойно стоять и пожирать глазами руководителя военной академии.

– Вы даже не хотите поинтересоваться – что именно я хочу предложить? – спросил ректор.

– Никак нет, – бодро откликнулся и постарался ещё больше вытянуться в струнку. – Вы же сказали, что я не смогу отказаться!

– Вот прямо образцовый солдат, – хмыкнул Хидео Одзава. – Ладно, вольно, а то так вытягиваетесь, что ещё немного и разорветесь пополам.

– Рад служить императору и отечеству! – гаркнул я и выдохнул. – Я перестарался с приветствием?

– Есть немного, – согласился ректор. – Можно было и попроще, всё-таки сегодня выходной день.

– Но субординацию лучше не нарушать.

– Это да, – кивнул ректор. – Что же, не будем ходить вокруг да около. Что вы знаете о войсках Японии? Начните со Второй Мировой Войны.

– Это тест? Будет оценка? – улыбнулся я.

– Мне нужно повторять дважды? – тон ректора посуровел.

– После поражения во Второй мировой войне Императорские вооружённые силы были распущены, а военные заводы и учебные заведения закрыты. Оккупационные власти даже запретили боевые искусства. Подобные меры в значительной мере соответствовали настроениям японского народа, сильно разочаровавшегося в политике милитаризма, – отчеканил я.

– Продолжайте, – кивнул ректор.

– В тысяча девятьсот сорок шестом году была принята Конституция Японии, в которой юридически закреплён отказ Японии от участия в военных конфликтах. Однако в условиях биполярного мира обходиться полностью без вооружённых сил оказалось трудно, и в тысяча девятьсот пятьдесят третьем году были созданы силы самообороны. Во многом этому способствовали аристократы, для которых содержание собственных небольших групп охраны и вооруженных формирований не представляло труда.

Я чеканил заученные слова, а сам поглядывал на стол ректора. Под бумагами проглядывала большая карта. И эту карту я знал назубок ещё со времен учебы в детском доме. Карта Российской Федерации с нарисованными синими стрелочками.

А когда на карте России начинают рисовать стрелочки, то это обычно ни к чему хорошему не приводит...

– Однако, не только силами аристократов можно было насытить потребность в обороне. Императорские войска самообороны быстро росли, оснащались всё более мощным и современным вооружением и к началу двадцать первого века превратились в крупную профессиональную армию. Одновременно снимались ограничения на применение сил за пределами Японии. Поэтому можно утверждать, что в наши дни Япония имеет огромную современную армию, одну из мощнейших во всем Азиатско-Тихоокеанском регионе и способную решать любые задачи.

– Ну что же, теоретическая часть знаний у вас в порядке. Практическую часть я имел счастье лицезреть в недавнем бою на арене. Знаете, с первых движений на встрече первокурсников вы привлекли внимание руководящего состава. Скажите, у вас в самом деле напрочь отсутствует страх перед сильными мира сего?

– Страха нет. Мы все первокурсники, поэтому все равны в служении Родине и императору. Курсант Минори повел себя недостойно звания военного, на что пришлось ему тактично указать, – отчеканил я.

– Что же, это похвально. Мы наблюдали за развитием вашего конфликта, наблюдали за боевыми навыками, поведением в бою и коммуникативными навыками. Вы знаете, военную элиту начинают взращивать с первых шагов по полу военной академии. И всегда обращают внимание на тех, кто так или иначе проявляет себя. После этого делается предложение. Предложение вступить в ряды военных агентов. Как раз такое предложение я от лица вышестоящего руководства и хочу вам сделать...

Ректор замолчал. Он явно оценивал мой эмоциональный отклик. Старался прочитать по мимике и жестам общее состояние. Я же контролировал язык своего тела и подавал все признаки открытости и внимания. Ну да, без этого никак в наше время.

Поза с опущенной головой – говорит о недоверии. Руки, сложенные перед вашим телом, демонстрирует отсутствие открытости. Руки на бедрах – говорят об агрессивности. Мне же нужно было держать свое тело расслабленным, сохраняя при этом зрительный контакт. Ни в коем случае не перекрещивать руки и ноги. Ладони на двадцать пять градусов развернуты к ректору, голова склонена чуть набок. И самое главное – всё также преданно смотреть.

Предложение стать военным агентом это не хухры-мухры. Тут так с кондачка не заскочишь. Надо бы сперва прощупать почву, чтобы понять – что подразумевается под этим понятием?

– Что я должен буду делать? – задал я вполне резонный вопрос.

Как раз такого вопроса ректор и ожидал. Это я понял по его слегка опущенным ресницам.

– Параллельно с основным обучением, вы будете обучаться искусству нейтрализации отдельных лиц в тылу противника. Обучаться выводу из строя военных, промышленных и других объектов, нарушению управления войсками, разрушению коммуникаций, узлов и линий связи, уничтожению живой силы и военной техники, воздействию на морально-психологическое состояние противника.

– То есть я правильно понимаю, что из меня будут готовить диверсанта? – задал я вопрос, когда ректор замолчал.

– Ваша сообразительность подтверждает правильность принятого нами решения. Диверсант... – Хидео словно попробовал это слово на вкус. – Можно и так назвать. Но я бы предпочел формулировку "военный агент".

Я сделал вид, что задумался. На самом же деле моё решение было положительным, но требовалось уточнить некоторые детали. Почему положительным? Потому что дополнительные знания, дополнительное приближение к руководящему составу и доверие ко мне, как к человеку, который пробивается сам, а не с помощью волосатой папиной руки, очень импонировали. Это дополнительная ступенька в моей карьерной лестнице, а заодно вхождение в специализированный круг людей, которым можно чуточку больше, чем остальным.

– Скажите, а моя деятельность не будет направлена в ущерб моей карьере? Я хочу дослужиться до высших чинов, а описанная вами деятельность военного агента подразумевает скрытность и жизнь в тайне.

– Позвольте полюбопытствовать, господин Такаги, а для чего вам высшие чины?

– У меня есть давняя мечта, – ответил я искренне. – И для свершения этой мечты нужен именно высший чин. Скажу честно – я ради этого даже в военную академию пошел.

– Что же, тогда вы на верном пути. Многие из тех аристократов, кто связал свою жизнь с военным делом, как раз были военными агентами. Они подразделяются на три вида: черные, белые и призраки.

Ректор явно хотел, чтобы я его спросил про эту квалификацию военных агентов. И я спросил:

– Что это за виды? Почему они так разделяются?

– Что же, это не такая уж закрытая информация, поэтому я могу ответить на твой вопрос, – ректор снова сложил пальцы в уголок. – Видишь ли, есть люди, которые открыто ведут борьбу против врагов Японии. Мы называем их белыми агентами, потому что они на виду, и отвечают за свои действия перед людьми. Есть черные агенты, они в основном занимаются устранением нежелательных элементов и редко показываются на людях. А есть призраки – агенты, которым ни в коем случае нельзя рассказывать о своей деятельности. Люди должны видеть лишь эффект от их действий, но не знать – кто именно это сделал. Вот как раз последний вид агентов и подходит для вас, господин Такаги.

Я слегка опустил голову. На языке жестов это означало погружения в раздумья. Но сам для себя уже решил согласиться. Если в свете последней полученной от Окамото информации меня будут готовить к работе в России, то я гораздо лучше пригожусь там, чем буду просто строить карьеру и пытаться пробиться через плеяду детей аристократов. А каждый родитель желает только счастья своему ребенку, поэтому детишек будут пихать во все горячие и денежные места. Поэтому урвать там вакантное место под солнцем будет ой как непросто.

При переходе в военные агенты вида "призрак" я смогу получить доступ к гораздо большему объему информации. Информация же всегда была дороже денег, поэтому доступ к ней мог не только обогатить, но и дать то, что мне так нужно. Приблизить к цели, а заодно послужить на благо Родины...

Вот только какой Родины? Японии или России?

Ректор принял моё молчание за колебание. Он вздохнул и произнес:

– Вы будете изучать углубленно разведку, топографию, подрывное дело, методы работы противника, строевую и спортивную подготовку. Всё это будет проводиться в атмосфере глубочайшей секретности, поэтому придется скрываться даже от друзей.

– Господин Одзава, вы сказали, что мне никому нельзя рассказывать о своей деятельности. Но как мне продвигаться по карьерной лестнице? Я же не смогу афишировать свои достижения...

– Уверяю вас, продвижение будет расти в соответствии с вашей проделанной работой.

– Ещё один вопрос... – я немного замялся, а потом показал на татуировку на щеке. – Как мне быть призраком с такой меткой? Она ведь у меня навсегда...

– Да-да, я знаю, что удаление татуировки обезображивает хинина. Однако, это вряд ли помешает нашему делу. Современное искусство гримировки сделает из вас любого человека. А вашу татуировку легко скрыть под маской, которую не отличишь от человеческой кожи.

Я набрал в грудь как можно больше воздуха, а потом произнес:

– Я согласен!

* * *

Господин Тонг и господин Абэ сидели в закрытом кабинете ресторана «Джипао Рогонза». На столе, накрытом алой тканью расположились множество мисочек и тарелочек с различными яствами. Время от времени то один, то другой мужчина аккуратно брали по кусочку с той или иной тарелки, после чего отправляли в рот. Они не отрывали взгляда от молодого человека по имени Хидики, который сидел на другом конце стола и не поднимал глаз от скатерти.

Молчание затянулось надолго. Целых пять минут два аристократа разглядывали Хидики. Тот всё также молча буравил взглядом ткань стола. Перед ним лежал телефон, на экране которого застыл с победно поднятыми руками ненавистный хинин. Только что закончилось воспроизведение позорного ролика, на котором хинин победил десятерых мастеров.

Наконец, господину Абэ надоело молчание и он произнес:

– Есть что сказать в своё оправдание?

Хидики молча помотал головой.

– Значит, один хинин, уровня специалист, легко смог одолеть десятерых мастеров? И это вовсе не смешная история, а реальность? – спросил господин Тонг.

Хидики кивнул.

Аристократы переглянулись. В их взглядах можно было прочитать огорчение, разочарование и досада. Хидики мог поклясться чем угодно, что все эти эмоции относились исключительно к нему. Он сумел перед самым боем с помощью артефакта, нейтрализующего оммёдо защитных полос, подправить иероглифы на стенах арены.

Небольшое исправление на самом деле несло в себе огромную опасность. Опасность для хинина.

Иероглифы боевой арены должны были защищать участников от случайного смертельного исхода. А исправление их было чревато...

Но в этот раз самая простая схватка пошла не так, как планировалось. Шесть мастеров из десяти отказались бить хинина. Почему? Об этом они предпочли не распространяться. Даже когда Хидики после боя пытался вывести их на разговор, они отмалчивались или переводили разговор на иные темы.

– Хидики-кун, мы доверили тебе самое простое дело, – вздохнул господин Абэ. – А ты не смог справиться даже с ним. Что же, это очень сильно опускает тебя в наших глазах.

– Я могу исправиться, – произнес Хидики.

– Конечно можешь... Но как? Неужели ты хочешь организовать новый турнир, где снова окажешься измазанным грязью? Как вашу четверку теперь называют? – господин Абэ криво усмехнулся. – Ху.вые друзья?

Хидики невольно потер лоб. Потер в том самом месте, где недавно посередине лба горела "звезда" в виде члена.

– Мы не знаем, что произошло. Реально не знаем. Всё было просчитано, все были подготовлены и мотивированы, но... что-то пошло не так, а потом, когда всё посыпалось, мы просто растерялись, – произнес виноватым тоном Хидики.

Господин Абэ взял кусочек мяса, положил его на рис, а потом подхватил полученный комочек и отправил в рот. Он неторопливо прожевал, всё также смотря на Хидики. После этого спросил:

– Как ты планируешь исправиться?

– Я ударю по его самому больному месту, – произнес Хидики.

– По заднице влупишь? – спросил господин Тонг, а потом кивнул на экран телефона, с которого всё ещё скалился белобрысый хинин. – Вроде бы недавно пытались это сделать и вон какой результат.

– Нет, на этот раз не по заднице. Он встречается с девушкой по имени Кацуми Утида. Она учится на параллельном курсе. Я влюблю её в себя, заставлю хинина страдать, а потом и вовсе доведу его до самоубийства, – произнес Хидики.

– До самоубийства? Вроде бы это планировал сделать ваш преподаватель по боевым искусствам Камавура? И куда он подевался после боя?

– Я не могу знать, – вздохнул Хидики. – В тот день он психанул и, когда я его видел в последний раз, он уезжал с каким-то мототаксистом. Больше господин Камавура в академии не появлялся.

Господин Тонг поднял тяван с чаем и отпил глоток. После чего церемонно поставил его обратно на красную ткань:

– Жаль, он бы мог помочь нам в нашем деле. Явно этот человек тоже что-то имеет против хинина. А враг хинина Такаги – наш друг. Если он вернется, то обязательно дай знать.

– Конечно, господин Тонг. Как только я увижу преподавателя Камавуру, сразу же передам ему ваши слова.

В створку двери кабинета негромко постучали. Господин Абэ отозвался:

– Кто там?

Дверь приоткрылась и на пороге возникла официантка:

– Прошу прощения, что прерываю вашу беседу. Вам ничего не нужно подать, обновить воду в бокалах или принести ещё саке?

Господин Абэ скользнул взглядом по ладной фигуре, длинным ногам, симпатичной мордашке девушки. Он посмотрел на друга, господина Тонга, а тот кивнул в ответ на невысказанный вопрос.

– Да, красавица, нам нужна жареная морская звезда.

Брови девушки чуть вздрогнули. Эту услугу она знала и не раз практиковала. Ресторан позволял производить сексуальные услуги, если клиенты хорошо платили и оставляли щедрые чаевые. Директор закрывал глаза на посторонний заработок официанток, если часть прибыли оседала в его карманах. Но в основном секс после обеда практиковали молодые люди, а вот чтобы пожилые и уважаемые аристократы...

– Конечно, я сейчас же распоряжусь приготовить, – поклонилась девушка.

– И лучше всего, чтобы нам подала её именно ты, – проговорил господин Тонг.

– Вам одну жареную морскую звезду на всех? – спросила девушка.

– Нет-нет, молодой человек покидает нас, – ответил господин Абэ. – Мы с другом воспользуемся этим десертом.

Эта фраза прозвучала настолько двояко, что её поняли бы даже маленькие осьминожки в имбирном соусе, если бы до сих пор были живы.

Официантка поклонилась и вышла. Сейчас она совершит необходимые приготовления, включит звуконепроницаемость кабинета, чтобы стоны и возгласы не могли потревожить обед иных посетителей, и начнет ублажать двух седовласых аристократов.

– Что же, Хидики-кун, тебе повезло. Мы находимся в хорошем расположении духа и хотим дать тебе ещё один шанс, – проговорил господин Абэ. – Однако, если на этот раз ты всё испортишь, или же втянешь нас в неприятности с родом Утида... Тогда тебе безопаснее будет вообще уехать из страны.

– Я всё понял, господин Абэ, – вскочил Хидики. – Позвольте мне попрощаться и отправиться выполнять ваше поручение?

– До свидания, Хидики, – махнул рукой господин Тонг.

– Пока-пока, – усмехнулся господин Абэ.

Хидики ещё раз поклонился и вышел. По пути он сжал ладонь на груди той самой официантки. Она ойкнула, а потом с застенчивой улыбкой посмотрела на него:

– Господин что-нибудь желает?

– Сделай так, чтобы у этих господ не ухудшилось их настроение, – проговорил Хидики, кивая на покинутый кабинет.

– Я приложу все силы, чтобы наши дорогие гости не ушли неудовлетворенными, – произнесла девушка.

Хидики ещё раз сжал руку и усмехнулся. Аристократов ждал хороший, упругий десерт.

После выхода из ресторана, Хидики вытащил телефон и набрал номер. Однако, он не успел нажать на вызов, когда на его плечо легла женская рука.

Глава 4

По возвращении на базу я вызвал всех обитателей, которые могли мне помочь в формировании группы. В ходе разговора с ректором я узнал подробности моей работы и то, что для плодотворной деятельности понадобится группа помощи от пяти до пятнадцати человек.

В кабинете вольготно развалились на креслах Норобу и Киоси. На диванчике же уселась Шакко, которую тут же с боков поджали Ленивый Тигр и Малыш Джо. Причем по началу каждый хотел подсесть поближе, но после небольшого объяснения о пределах зоны личного пространства, они тут же отдалились, поглаживая колени.

Скорее всего в юношеском возрасте с вами, дорогие читатели портала Автор Тудей, кто-то да проделывал глупую шутку в форме вопроса: «Знаешь, как лошадка кусается?» Сначала спрашивали, а потом со всей дури впивались в коленку, чтобы вы взвизгнули от боли. Вот точно такой же «лошадиный кусь» продемонстрировала и Шакко, когда отвоевывала пространство на диване. Причем одновременно на двух коленях влюбленных парней.

Плюшевый медвежонок, в чьем теле обитал дух бывшего преподавателя боевых искусств Казимото был усажен рядом с Норобу, но поближе ко мне. Вроде как знак уважения, который Норобу выказал умершему воину.

Когда все уселись и уставились на меня, то я начал свой рассказ. Я поведал о предложении ректора, рассказал о том, чем мне предстоит заниматься. В конце небольшого повествования спросил:

– Для успешной работы и адекватного функционирования мне необходима группа поддержки. Поэтому я вас здесь и собрал, чтобы выяснить – вы хотите присоединиться ко мне?

– А на хрена нам это упало? – по праву старшего задал первый вопрос Норобу. – Тебе надо, ты и рви жопу.

– В том-то и дело, что это нужно нам всем, – терпеливо ответил я. – Работающие с призраком тоже переходят на государственное обеспечение. Это ни много ни мало, но существенная подоплека. Неужели вам не нужны деньги?

– Ну, вообще-то не очень, – сказал Казимото. – Главное, чтобы хватало на прокорм и крышу над головой.

– Да, на прокорм и крышу нам хватает. Ресторанчик и мототакси приносит прибыль. Однако, если мы хотим расширения бизнеса, то нам не помешают знакомства в верхушках власти. Есть возможность дойти до самого императора, – возразил я.

– До императора? – выдохнула Шакко. – Ух, вот это здорово. Я бы сделала массаж его величеству...

– Ты бы сначала мне сделала, а я бы оценил – можно ли тебя допускать до тела августейшей особы, – фыркнул Малыш Джо.

– Да тебя гидравлическим прессом надо проминать, чтобы хоть что-нибудь почувствовал! – тут же блеснул остроумием Тигр.

– А вот тебя всё равно массировать бесполезно – кости особо не промнешь, – не остался в долгу Малыш.

– Я вас сейчас обоих в угол поставлю, – нахмурился я. – Чего тут опять пикировку устроили? Вам другого времени мало?

– Извини, босс, – одновременно ответили нимало не смутившиеся раздолбаи.

– А передо мной извиниться? – фыркнула Шакко.

– За что? Ты так ещё и не сделала массаж, – ответил Малыш. – Чего перед тобой извиняться?

– И мне не сделала… Ай!

Шакко резко выбросила руки в разные стороны и опять продемонстрировала, как ловко она умеет изображать кусающуюся лошадку.

– Успокоились? – спросил я. – Можно продолжать?

– Так точно, босс! – хором ответила троица с дивана.

– Хуже моих одноклассников, – покачал головой Киоси. – А ведь в три раза старше их…

Трое попытались прожечь гневными взглядами маленького тануки, но тот лишь усмехнулся в ответ. Он уже доказал свою огнеустойчивость.

– В принципе, работающие в секретных организациях получают доступ к запрещенной информации, – проговорил задумчиво Казимото. – Такаги-кун, ты хочешь узнать тайны императорского двора?

– Да что там знать, – отмахнулся я в ответ. – Все правители ненавидят своих коллег из других стран. Мечтают о собственных марионетках, но не показывают этого на людях, демонстрируя открытость и вежливые манеры. Это разве тайны?

– Твоя правда, Такаги-кун. Короли никогда не признавались, но они фантастически боялись друг друга. Каждый из них является богом своего мира, с огромным боевым потенциалом, который страшатся пускать в ход. Боятся, потому что знают – этот боевой потенциал может обернуться и против них самих. Они жали друг другу руки под прицелами фотокамер, но в это же время мечтали сжить друг друга со света. А также они знал, что несмотря на самую совершенную и обученную систему безопасности, есть люди, которые эту систему могут взломать. Взломают, чтобы нанести свой всесокрушающий удар. И короли знали, что от этого удара очень мало шансов скрыться, – произнес Казимото.

– Казимото-сан, а можно вопрос? – вкрадчиво спросил Норобу.

– Да, я был черным агентом, – ответил медвежонок. – И мне чуточку завидно, что моему ученику предложили стать призраком. И вместе с тем, внутри растет гордость оттого, что ученик переплюнул учителя. И вместе с тем…

– Что? – спросил Киоси, когда пауза затянулась.

– От действий призрака зависит многое, но вот жизнь призрака не стоит ничего. В случае провала правительство всегда откажется от неудачника. Такого агента только тщательно допросят, а потом расстреляют. Ни как военнопленный, ни как заключенный агент-призрак никакой ценности из себя не представляет, – закончил Казимото.

– Это да, – кивнул я. – Ректор объяснял, что призраков не перевербовывают, а уничтожают.

– И на эту прелесть ты хочешь подписать меня на старости лет? – спросил Норобу. – Я бы предпочел помереть на своем футоне, а чтобы вокруг плакали прекрасные гейши…

– Я никого не заставляю, – сразу поднял я руки. – Так как я знаю, что могу вам доверять целиком и полностью, предлагаю подумать над моими словами, а потом высказать своё решение. Если вы решите, что для вас это неприемлемо, то я всё пойму. Найду вам тихое место, чтобы просто перебирать бумажки, не волноваться ни о чем и спокойно доживать свой век…

– Вот ты сволочь, а? – не выдержал Норобу. – Чего на гниль давишь?

– Всего лишь выказываю уважение и преданность, – изобразил я настолько невинную моську, что даже вечно невозмутимый Казимото прыснул.

– Вот как дам больно, – проворчал Норобу. – Будешь тогда знать, как над старым человеком измываться. И вообще, мне нужно повышение оклада!

– Но я даже не называл сумму, – попытался возразить, но легче было победить в армрестлинге экскаватор.

– Мне плевать! Мне нужно повышение оклада и точка. Я старенький, мне нужны пилюли!

– И деньги на гейш! – подсказала Шакко.

– И деньги на гейш… Чего? Каких гейш? О чем ты, рыжая? – спохватился Норобу.

Шакко тоже попыталась скорчить невинность, но одновременное нажатие с двух боков указательными пальцами заставили её прыснуть и расхохотаться.

– Ха-ха-ха! Подловили, засранцы! – она снова попыталась выбросить руки в направлении колен двух парней.

Однако те были наготове и, как будто по сговору, разом выбросили ноги в сторону, развернувшись и бухнувшись головами на колени Шакко. Теперь уже они скорчили невинные мордашки.

Шакко покачала головой, схватила за челки, а после слегка подергала их, как будто пыталась вырвать морковку.

– В общем так, я рассказал вам о предложении создать группу поддержки призрака, – прихлопнул я по столу. – Вам уже решать – вступать в неё или не вступать! Я даю вам время подумать, через пять минут жду вашего решения.

После этих слов я поднялся с кресла, прошел к окну и вышел на балкон. Аккуратно закрыл за собой дверь, оставляя возможность друзьям поговорить и всё обсудить.

Сам же облокотился о перила и взглянул вниз. Во дворе мототаксисты возились со своими железными конями, переговаривались, зубоскалили. Скоро должен быть ужин, и они все отправятся в столовую. Там семейство хининов Мэдока и Керо Накамура с сыном Харутой уже будут поджидать ораву мототаксистов.

Только две женщины жили на нашей базе – Мэдока и Шакко. Мэдока уже была в возрасте и особого сексуального интереса для бывших босодзоку не представляла, а вот Шакко… Шакко и сама могла за себя постоять, да и два здоровенных лба возле неё постоянно ошивались. Малыш и Тигр могли любому объяснить, почему не стоит пялиться на Шакко. Так что среди живущих на базе мужчин не было ссор из-за женского пола.

Встречи на стороне я не запрещал, но вот приводить молодых особ на базу разрешалось только мне. И только одну молодую особу – Кацуми Утида, мою девушку. Для любовных встреч остальных ребят я отдал в распоряжение всю Японию. Да, у нас было вот такое вот небольшое условие.

Это условие заставил меня сделать Норобу. Он всё никак не мог успокоиться оттого, что к мототаксистам я относился как к друзьям, а не как к слугам. Поэтому и надавил, чтобы я объявил об условии отсутствия женского пола на базе.

Чтобы только босс мог пользоваться подобной привилегией…

Я скорее почувствовал, чем услышал, как ко мне подошел Норобу и встал рядом. Мы вместе пару минут полюбовались действиями мототаксистов внизу, после чего сэнсэй спросил:

– А в своём мире ты был призраком? Или что у вас там?

– Я был военным, – кивнул я в ответ. – По определению наш отряд больше подходил к черным агентам, как и Казимото. То есть к тем, кто занимался устранением нежелательных лиц. А после мыканья в поисках себя в реальной жизни, занялся полной чернотой.

– Я знаю, Тень, – кивнул Норобу. – Похоже, что твоя судьба никуда тебя не отпускает. Чтобы ты не сделал – всё равно в итоге возвращаешься к одному и тому же. Что в том мире, что в этом.

– Сэнсэй, ты прав. И в то же время – мой путь в ином мире закончился плачевно. Я сдох, и никто обо мне даже не всхлипнул. Ни одна гейша, – криво усмехнулся и продолжил. – В этом же мире я хочу принести пользу. Чтобы хоть кому-то стало легче от моих действий.

Сэнсэй вздохнул, пощипал себя за бородку и спросил:

– А в том мире, разве не было хорошо от твоих действий? Ведь ты же уничтожал плохих, чтобы хорошим стало жить немножечко легче?

Я покачал головой:

– Знаешь, одно время я тоже так думал. Думал, что уничтожаю преступников, убиваю плохих людей. Вот вроде грохнул одного и какому-то бедолаге станет легче, что его не прессуют, а по факту…

– А что по факту?

– По факту… – я вздохнул. – Мы в прошлом году уничтожили большую часть Хино-хеби-кай, но стало ли жить легче простому люду?

– Ну, им перестали досаждать молодчики из Хино-хеби, перестали выбивать долги, заниматься вымогательством.

– Да, теперь этим занимаются молодчики из Казено-тсубаса-кай, – вздохнул я. – То есть на место одного преступного элемента пришел другой. А Тораноаши-кай? Стоило надавить покрепче и вся группировка перешла под крыло Казено-тсубаса. Да и с Хаганеноцуме-кай получилось тоже самое – вроде бы победили плохих людей, но им на смену поставили своих, не менее жестких ребят.

– Отчасти поэтому я и покинул ряды якудза, – кивнул Норобу. – Да и ты тоже…

– Я тоже, – откликнулся эхом и вздохнул. – Для обычного люда ничего не изменилось. Слишком уж мелкими являются наши действия, чтобы хоть как-нибудь отразиться на жизни людей.

– А ты хочешь по-крупному? – поднял бровь Норобу.

– Ты сам знаешь, что да. Хочу и сделаю. Или проживу новую жизнь так, чтобы от меня осталась хотя бы частичка хорошего. Сам видишь, что отчасти благодаря мне и моему примеру в школу для высокородных господ в этом году поступило трое хининов. А уж если я закончу военную академию, то стану первым хинином, получившим высшее образование. Дополнительное обучение и возможная карьерная лестница снова станут примером для тех, кто на протяжении многих веков были в дремучей кабале. Рождались ради тяжелой работы, трудились, не разгибаясь, и умирали, редко видя солнечный свет. И аристократам было это выгодно. И выгодно сейчас, даже когда отменили кастовость.

– Разделяй и властвуй, – согласился Норобу. – Император со своими советниками позволяет аристократам грызться между собой. Те же могут руководить простолюдинами, а уже простолюдины могли шпынять хининов. Да, ты прав, отчасти благодаря твоему примеру хинины отвоевали ещё чуточку уважения. Твоё имя было на слуху, но…

– Что «но»?

– Но если ты пропадешь во время одного из заданий, то пропадет пример для хининов. У них уберут образец для подражания и всё, что ты сделал, сразу же нивелируется и будет очернено…

Я поджал губы.

– Зато если у меня всё получится, то я смогу приблизиться к заветной цели…

– Стать аристократом?

– Да. К этой цели…

– Но ведь эту цель ты можешь выполнить хоть завтра – женись на Кацуми, стань мужем аристократки, смени фамилию на Утида и вуаля!

– Херуаля, – пробурчал я. – Не хватало ещё пробиваться за счет жены. Что я альфонс какой-то, что ли, чтобы благодаря женщине становиться аристократом? Я хочу добиться всего сам. А становиться аристо только потому, что тебя выбрала женщина… Это вообще не комильфо.