Текст книги ""Фантастика 2024-67". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Ерофей Трофимов

Он со своей прической Соника выглядел по меньшей мере нелепо на похоронах. А его родители даже не подозревали, что сейчас их любимый сын находится во власти злобного онрё. Для них он оставался всё тем же сыном, который может быть слегка изменился.

Исаи подошел к портрету Акиры, склонился в поклоне и в этот момент все язычки пламени свечей отшатнулись от него. В этот раз великан сделал вдох… Две свечки даже потухли, а ведь никакого ветра не было…

Исаи выпрямился и отошел к семье Утида. Подскочивший слуга тут же зажег пламя на потухших свечах и не смог удержаться от отдергивания руки, когда загоревшаяся свеча полыхнула огнем и обожгла ему палец. Средний палец правой руки, которой слуга тут же неосознанно затряс, при этом громко вскрикнув. Чтобы остудить ожог, он сложил остальные пальцы в кулак, тоже неосознанно. Получилось, как будто слуга показывал Исаи в спину тот самый жест с отогнутым средним пальцем, который так обожают в американских фильмах.

Это продолжалось всего несколько секунд. Слуга тут же спохватился и взял себя в руки, но для меня это было посланием Акиры духу комиссара Мацуды. И послание это было вполне очевидным. Но самое главное – Исаи обернулся на вскрик и увидел этот самый жест.

Ох, как же перекосилось его лицо… Я едва не прыснул, но сумел сдержаться. Всё-таки смех сейчас неуместен. При взгляде на других людей заметил, что не только я сжимаю губы. Остальным тоже показалось, что Акира был недоволен.

Однако, Исаи сделал морду кирпичом и пошел раскланиваться с семейством Утида.

Я задержался возле выхода. Нет, я не собирался ехать в крематорий, там ждать пока сгорит тело Акиры и рассказывать трогательные истории из жизни сэнсэя «Оммёдо Кудо». Нет, не для этого. Мне хотелось перекинуться парой слов с духом комиссара и сделать моральный выпад ментальным мечом, чтобы ещё больше ослабить силы Мацуды.

Когда же Исаи закончил растекаться мыслью по древу, наливая литры вежливых слов в угнетенное семейство Утида, то на смену ему пришли его родители. Сам же Исаи оказался доступен для связи, чем я и воспользовался.

– Комиссар, а ведь на твоих поминках было гораздо меньше людей, – сказал я, когда подошел достаточно близко.

– Зато они все были искренни, а тут… Тут только из-за благосклонности Утида все собрались, – поморщился Исаи.

Ага, в ход пошло умаление достоинств другого человека. Это показывает неуверенность человека.

– Вряд ли. Тут много учеников, которые сожалеют о смерти учителя и всеми фибрами души ненавидят его убийцу. А у тебя всё было наоборот – люди веселились от мысли о твоей смерти, и благословляли убийцу. Знал бы ты, как мне икалось в день твоих похорон.

– Ты всё лжешь, мерзкий хинин, – прошипел покрасневший Исаи. – Провожающие меня воскуривали благовония с единственной целью – чтобы моё пребывание на том свете было светлым и достойным. Таким же, как при жизни.

Я сдержался, чтобы не растащить губы в улыбке. Думаю, что озорных чертенят в моих глазах было достаточно. Похоже, что я нащупал слабое место в обороне соперника. И не воспользоваться этим местом в дальнейшем будет глупостью.

Подлость?

Возможно. Но так уж меня учили – подлость в бою считается доблестью. Уже потом, когда выживешь, можешь всех посылать. Для войны же сгодятся все приемы. В ушах даже прозвучал голос майора Славы Соколова: «Благородство ты можешь проявлять только до первой плюхи. После – наиболее рациональным поведением в драке является самое подлое. Очень важен психологический момент. Можешь плакать, унижаться, падать на колени. Обосрись – тебя не будут воспринимать всерьез. И зря! С колен в пах бить – легче легкого. Понял?»

– Всего доброго, Макото-сан, – подмигнул я Исаи. – Надеюсь, что к нашей новой встрече вы не простудитесь и явитесь в полном здравии.

– Не надейся, хинин. Я знаю, что такое достоинство и честь, поэтому с удовольствием истреблю несовершенство и подлость, – прошипел комиссар в теле друга.

Как раз подошли родители Исаи. Я приветствовал их легким поклоном и проследовал к выходу.

По пути поймал взгляд Джуна. Он подмигнул мне и чуть склонил голову. За Кацуми я мог не переживать.

В спину ударил налетевший ветерок, как будто это Акира похлопал по плечу. Я шел к машине с легким сердцем и чувствовал, как ветерок лохматит волосы.

Глава 22

– Ну какого хрена ты машешь синаем, как будто мух гоняешь? Движение должно быть плавным и резким одновременно. Это достигается длительными тренировками, – поучал меня сэнсэй Норобу на другое утро после похорон Акиры.

Старая гвардия чинно расселась в холодке и наблюдала за тем, как сэнсэй гонял меня по заднему двору бамбуковым мечом. Я отбивался как мог таким же мечом-синаем, но десяток красных рубцов уже вздулось на теле. При этом самому сэнсэю так и не смог зарядить по плешивой макушке. Хотя и очень старался.

А старички-разбойнички развлекались вовсю, наблюдая за моими унижениями и получением звездюлей. Сэнсэй с присущей ему быстротой разделывал меня под орех синаем и подставлял бамбуковый меч каждый раз, когда я думал, что вот-вот огрею быстрого противника. Киоси запрягли бегать в магазин на другой улице – в дом сэнсэя ему строго-настрого запретили соваться. Во избежание ликвидации этого самого дома.

– Может, вам сначала на палочках для еды потренироваться? – прокомментировал Бизон. – А то вижу, что мальчик не справляется с синаем.

– «Мальчик» нормально справляется с синаем! – огрызнулся в ответ и тут же пропустил удар по плечу. – Вот ещё бы комментаторы не отвлекали.

– Комментаторы не отвлекают, а пытаются залить хотя бы пару капель мудрости в переполненный чайник глупости, – с важным видом проговорил Змей, наполняя себе очередную чашку чая. – Тебе бы слушать, да мотать на ус, а не противоречить старшим.

В этот момент сэнсэй снова пошел в атаку. Синай пронзил воздух. Я еле-еле успел увернуться и отмахнулся в ответ, метясь по ногам. Норобу же взвился в воздух, растопырив руки и ноги, отчего стал похож на древесную лягушку в прыжке, а уже на приземлении добавил мне рубец на плече возле левого уха.

– Да уж, крайне грубый и невежливый молодой человек. Такого только хорошая жена исправит, – покачал головой Ягуар.

– Рано мне ещё жениться! Мне ещё погулять надо! – выкрикнул я, отражая новый удар.

Сэнсэй сделал три шага, плавный пируэт и оказался у меня за спиной.

Как так? Я же ни на секунду не выпускал его из вида! В следующий миг мне прилетела оплеуха.

– Не отвлекайся во время боя ни на что! – гаркнул отскочивший в сторону сэнсэй. – У тебя есть враг – только ему отдай все свои мысли и всё своё внимание!

– Да они же…

– Они не будут биться в полнолуние – это будет твой бой. И поверь мне – там будет очень много отвлекающих факторов.

– Да, ему точно нужна жена. Тогда он не будет бояться смерти, – послышался голос Кота.

– А может быть даже начнет искать её, – глубокомысленно заметил Нагаи.

Я слышал их краем уха, но сам сконцентрировался на сэнсэе и его подвижной фигуре. Вот он шагнул в правую сторону, но его глаза на миг, всего лишь на краткий миг стрельнули влево. Ага, это ложный маневр! Я тут же ударил влево, туда, где по моим прикидкам окажется тело сэнсэя. И сразу получил по шее синаем. Хорошо ещё, что плашмя, но шлепок был звучным.

– Враг всегда лжив. Враг всегда подл. Враг всегда обманчив. Не верь врагу, даже если он будет хрипеть при смерти. Только пронзив его сердце, можно послушать последний правдивый выдох, – сказал сэнсэй. – Ты сейчас купился на старый прием «игра глазами». Не стоит ни оборачиваться, когда противник смотрит на что-то за твоим плечом. Не стоит пытаться предугадать, что будет в следующий миг – ты должен знать, что случится. Войди в один ритм с противником, а потом стань быстрее.

– Ну ни хера себе ты загнул…

– Или будешь убит, – пожал плечами сэнсэй.

– А вот если бы ты чаще был с женщиной, то научился бы контролировать свои движения и свою координацию, – послышался голос Бизона.

– Да-да, ведь женщина… Она как меч! – воскликнул Ягуар. – Такая же стройная и гибкая, как катана…

– А ещё может ранить до глубины души, когда обругает последними словами, – поддержал его Кот.

– Или может вырезать твоё сердце и забрать себе, не отпуская ни на миг, – ответил Змей.

– А ещё всегда ищет ножны понаряднее, чтобы показаться на людях и вызвать восхищение одним своим появлением, – дополнил мастер Нагаи.

Они что там – бухают? Я отразил очередной удар сэснея и на секунду оглянулся. Этой секунды хватило, чтобы заметить, как Змей прячет в широкий рукав кимоно белую бутылочку.

Точно бухают. Вот жеж какие…

– Не отвлекайся! – рявкнул в очередной раз сэнсэй, когда новым ударом заставил меня упасть на колено.

– Да я не отвлекаюсь. Я предельно собран и серьезен. Даже больше, чем твои бухающие дружки! – тут же сдал я булькающих философов.

– Чего? Вы там без меня? – удивленно вскинул брови сэнсэй, когда посмотрел на своих друзей.

– Ха!

Я сделал выпад и всё-таки ударил Норобу по бедру. Вскользь, но ударил же!

– Ты смотри, а у мальчишки таки получилось, – присвистнул Бизон.

– Да это Норобу зевнул. Ему слишком скучно стало бить чурбан на ножках, – возразил ему Змей.

– Удар был сделан неплохо, – ответил им сэнсэй. – Ученик применил правильную тактику. А вот вы, многоуважаемые засранцы, могли бы и подождать меня.

– Не отвлекайся, сэнсэй, – подмигнул я ему.

– А ты быстро учишься, – усмехнулся тот в ответ. – Научился бить на отвлечение. Надеюсь, что используешь это в бою против онрё.

– В том бою я готов использовать всё, чему научился, – серьезно ответил я.

– Хорошо, я понял твой уровень. Он не нулевой, но явно тебе привычнее сражаться ножами, чем мечом.

– Да, что есть, то есть.

– Но для онрё будет нужен меч, поэтому запоминай всё также, как запоминал оммёдо. Я знаю, что память у тебя хорошая, поэтому смотри, а потом пытайся повторить.

Сэнсэй встал в свободную стойку – сейган. То есть меч впереди под углом в тридцать пять градусов, правая рука почти выпрямлена, а ладонь обхватывает рукоять у гарды. Левая чуть согнута и ладонь обхватывает рукоять ниже. Правая нога впереди, левая на полметра отстает.

Всё это фиксировалось в уме, занося данные в отдельную ячейку.

– Для того, чтобы выполнить правильный хороший удар, нужно свести воедино пять составляющих: дистанция, ударная часть меча, крепость рук, дух и готовность к дальнейшей атаке. Самый главный удар кэндо – мэн, удар в голову. Нужно держать меч на прямой линии и не сдвигать его во время нанесения удара.

– И как же это сделать?

– А вот смотри. Кулак правой руки должен быть чуть ниже плеча. Кулак левой на уровне солнечного сплетения. Правда же просто? Дальше, кончик меча на уровне темени или бровей. Тоже не сложно. А вот и сам удар.

Сэнсэй взмахнул мечом и одновременно двинулся вперед. Он ударил правой ногой землю, как будто передавая импульс удара в замах и сам удар. Синай застыл возле моего лба в нескольких миллиметрах. Ветер от удара колыхнул волосы.

– Киай! – выкрикнул сэнсэй в этот миг.

Однако, я не моргнул, даже когда синай оказался в опасной близости от кожи, поэтому успел заметить, что левая нога без задержки подтянулась к правой и сэнсэй снова оказался в свободной стойке.

– Всё понял?

– Да вроде бы да.

– Тогда повтори!

Я встал в стойку, всё выровнял так, как это недавно сделал сэнсэй, а после произвел удар. Причем повторил всё в точности, как он. И всё равно морщинистое лицо перекосилось недовольством.

– Сейчас-то что не так?

– Ты забыл выкрикнуть «киай».

– Подумаешь, а сам удар как?

– Сам удар недостаточен, если ты не делаешь выкрик, – донеслось со стороны стариков. – Это не просто крик, это составляющая удара.

– Да ладно…

– Прохладно, – покачал головой сэнсэй. – Резкий выдох увеличивает быстроту и силу. Вот если дрова колол, то знаешь. Ага, знаешь. Потом, громким криком ты можешь отвлечь противника или вовсе его напугать. Выведешь из психологического равновесия и можешь брать хоть голыми руками. К тому же сам крик идет непосредственной атакой. Если гаркнешь как следует, то можешь поразить врага на расстоянии.

– Оглушить?

– Ну да, мастер-каратека Мияги Тодзюн тренировал свои выкрики на морском берегу, стараясь переорать шум волн во время шторма. И у него получалось.

– И обязательно кричать во время удара?

– Ты чем слушаешь?

– А если ночная вылазка? Чтобы прошла в полной тиши.

– Тогда тебе больше нужна точность удара, а не психологическая атака. Но во время дуэли ори что есть мочи.

– Да это как-то не по-пацански… – пожал я плечами.

– Ты… Ага, ты надо мной издеваешься… Ну что же, я могу тогда отправиться к друзьям, а ты вскоре отправишься к праотцам. Вот уже над ними позабавишься в полной мере. А я умываю руки.

– Киай! – тут же выкрикнул я, показывая удар.

Старички замолчали, глядя на меня. Сэнсэй Норобу медленно кивнул:

– Повтори!

– Киай! Киай! Киай! – один за другим выполнил я три удара. – Скажи, сэнсэй, а можно другой выкрик использовать? Он более подходит к случаю, да и психологическая атака усилится…

– Какой же крик ты собираешься использовать, мой ученик?

– Хуяк! – сделал я идеальный удар под названием «мэн».

– Ой дура-а-ак, – покачал головой сэнсэй.

– Так можно?

– Тебе? Тебе можно, – хмыкнул Норобу. – Даже нужно. Это и в самом деле отражает твою сущность.

– Ладно, шутки в сторону. Я всё понял и весь во внимании. Учи, сэнсэй! – сделал я такой же поклон, какой делает каждый ученик перед учителем.

– Давно бы так… А то всё дурью маешься. Запоминай новую стойку… Должен признаться, что впервые вижу такого ученика, который всё схватывает на лету. Надеюсь, что это не всего лишь стойка и удар?

– Я постараюсь остальные выполнить в точности, как это делаешь ты…

Следом у нас пошли новые стойки. Новые удары. Блоки и увороты. Всё это заняло два часа. Я впитывал новую информацию как губка. Впитывал и повторял с точностью до миллиметра. В конце тренировки я повторил один в один сложнейшую ката, которую показал сэнсэй. Норобу двигался рядом, творя смертельную вязь синаем, а я тенью повторял за ним движения.

Старая гвардия сначала посмеивалась над моими потугами, но потом перестала. Умудренные опытом воины смотрели, как искусство из одного сосуда мудрости переходит в более молодой сосуд. Они не видели, как за их спинами пытался повторить удары и стойки Киоси. У него слабо выходило, но он старался, как мог.

– Киай!!! – в две глотки гаркнули мы с сэнсэем, когда нанесли последний удар.

Может быть, мне показалось, но старички вздрогнули от наших воплей. По крайней мере, вороны точно слетели с проводов и закружились над нашим домом, натужно каркая.

– Теперь я тебя подготовил к честному бою, – поклонился сэнсэй.

– Благодарю за науку, сэнсэй Норобу, – чинно поклонился я в ответ.

– А вот с нечестным боем уже познакомлю тебя я, – откликнулся Кот и поднялся со своего места.

Чуть покачиваясь, он перелез через собратьев по оружию и встал рядом с сэнсэем. Тот с легким поклоном передал ему синай. Кот в ответ кивнул и перехватил за рукоять.

Эх, как же от него разило сакэ…

– С нечестным боем? – поднял я бровь.

– Ага! Неужели ты думаешь, что такой гандон, как Мацуда, будет биться честно? Совсем дурак? Или Норобу тебе слишком часто синаем по башке бил? Конечно же будет нечестный бой. И я тебе сейчас буду показывать все увертки и трюки, какие только вспомню.

– А ничего, что ты в таком состоянии?

– Чем… ик… чем тебе не нравится моё состояние? – покачнулся Кот.

Он попытался устоять на ногах, но земля явно спешила принять его в свои объятия, поэтому Кот переступил два раза, взмахнул синаем и… И кончик синая застыл у меня под подбородком, а сам Кот замер в странной позе, опираясь на левую руку и согнув ноги. Он как будто собрался проблеваться по пьяному делу, вот только синай под моим подбородком не дрожал!

– Мастер Пьяного Клинка приветствует тебя, юный ученик! – торжественно проговорил Кот. – С этой секунды мы начнем наше обучение по полной программе.

А дальше началось такое, что даже в китайских фильмах не всегда увидишь. Я нападал, а Кот неожиданно контратаковал и наносил удар по кистям, одновременно уходя с линии атаки. Навязывал дистанцию, то заставляя меня устремляться следом, то оказываясь так близко, что глаза начинали слезиться от перегара. Финты с последующей атакой были так быстры, что я не раз подставлял бок под удар, обманутый резким разворотом или же перебрасыванием меча из одной руки в другую.

О комбинациях мощных ударов я просто умолчу. Я не знаю, какие синаи были у Норобу, но они каким-то чудом выдерживали эти удары. А удары со вложенной силой? О-о-о, это вообще сказка. Я бил, Кот зеркально отражал и в последний миг вкладывал всю силу, едва не вырывая синай из рук. Направлено это было на то, чтобы сбить меч противника вниз и открыть тело для следующего удара.

Кот контролировал мой клинок и не стеснялся при случае лупашить по ногам. В основном бойцы защищают тело и голову, а вот про ноги забывают. Кот здорово напомнил мне про их защиту… И как он орал! Эх, первые три атаки прошли впустую из-за ступора от криков. А противник этим пользовался и не забывал при этом шататься.

Он двигался словно долбанный «Пьяный Мастер», только если и строил рожи Джекки Чана, то за маской кота их всё равно было не видать. Меня это злило, бесило, раздражало.

Если вам когда-нибудь приходилось драться с пьяным человеком, то знаете каково это. Вроде бы валишь его на землю, пару раз приложишься ногой, чтобы понял и отстал. А он не понимает, встает и с настырностью жука-навозника норовит влезть в новое говно.

– Запоминай удары и не давай ему вывести себя из душевного равновесия! – послышался крик со стороны сэнсэя.

Правда, когда я оглянулся, то увидел, что он поднимает при этом чашку с сакэ, но к совету решил прислушаться. В конце концов – холодная голова всегда придет на помощь пламенному сердцу.

Ррраз! Синай пошел влево. Я видел уже это движение раньше и после того, как кисть Кота начала чуть смещаться право, взвился в воздух и перелетел через рассекающий воздух синай. Остановил кончик своего синая возле маски Кота.

– Неплохо. Для начинающего очень неплохо, – добродушно донеслось из-под маски. – А теперь вот так!

Сначала пошел финт справа, но не такой, в котором мой клинок должен был избежать контакта с мечом противника. Напротив, они соприкоснулись как при обычном ударе. Разница же в том, что к моменту соприкосновения моя рука расслаблена. Меч Кота снес мой клинок, но рука не остановилась и прошла дальше налево, волоком таща за собой оружие.

После того, как мой клинок проскочил под мечом противника, я сразу же нанес очень сильный удар в гарду вражеского меча. Вектор его движения и так был направлен слева направо относительно меня, а я еще и подтолкнул его, используя силу Кота против него самого.

Следующее действие вполне очевидно – по открытому противнику пришелся прямой удар. От тычка Кот отшатнулся на несколько шагов.

Со стороны старой гвардии донеслись аплодисменты. Да, они были жидкими, но они были аплодисментами. Кот хмыкнул из-под маски, а потом обрушил на меня целый ураган ударов. Вот тут уже пошла настоящая жара.

Я вертелся ужом на раскаленной сковородке, подпрыгивал, блокировал, ускользал и сам контратаковал. И все это время не позволял эмоциям брать верх над холодным расчетом.

Пот заливал глаза, синай стал уже неподъемным. Вечер раскрасил тусклыми красками небо. А мы всё сражались и сражались. Руки гудели, ноги выли, легкие раздувались кузнечными мехами. Однако, я не отступал ни на шаг.

– Довольно! – выкрикнул Кот и отскочил назад. – Ты молодец! Я передал тебе всё, что знал сам. Ты готов к бою с духом комиссара.

Он поклонился мне, а я сделал ответный поклон. Памятуя о том, что мы сейчас изучаем финты и всякие подлючие штучки, я не опускал глаз. Именно поэтому я блокировал удар Кота, который тот нанес исподтишка. Блокировал, а потом сразу же контратаковал, остановив синай в миллиметре от маски. Так мы и замерли – Кот с отброшенным в сторону синаем, а я с идеально исполненным ударом «мэн». Ах да!

– Киай! – прокричал я запоздало.

– Молодец!!

– Нормально так!

– Герой! Заслужил пиалу риса!

– Вот так вот и надо!

Все эти крики донеслись со стороны «старой гвардии». Я чинно поклонился в ответ. Всё-таки старички-разбойнички могли научить молодое поколение кое-чему.

Я поблагодарил стариков за науку, после отправился внутрь дома.

– Босс, это было круто, – проговорил Киоси, когда я прошел в дом.

– Налей ванну, брат Киоси, – прохрипел я. – Налей холодную воду и добавь туда лед. Сделай доброе дело, а то я сейчас сдохну.

Киоси понятливо кивнул и побежал набирать ванну. Вскоре оттуда раздался звон разбившейся посуды, но я уже был настолько уставшим, что просто махнул рукой. Разгоряченное тело погрузилось в ледяную ванну, и я почувствовал, что ноющие мышцы начинают успокаиваться.