Текст книги ""Фантастика 2024-67". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Ерофей Трофимов

Он ждет, когда я его провожу. Так не хуй его разочаровывать!

Я обнажаю окровавленные зубы в улыбке и плюю в улыбающееся лицо Исаи не хуже записного верблюда. Противник явно не ожидает, что в глаза полетит такой крупный сгусток. Мальчишка отшатывается, а я взмахиваю мечом, который по тяжести кажется мне круче железнодорожного рельса.

Раз, два, три!

Над правым глазом Исаи расцветает символ молнии. Он делает мальчишку похожим на узкоглазого Гарри Поттера, только круглых очков не хватает, мантии да гребаной палочки. Вместо палочки у него есть меч и как раз им он собирается пронзить моё бренное тельце ещё раз.

Выпад. Я пропускаю клинок мимо себя и ударяю ребром ладони в основание шеи. Исаи пролетает дальше и едва не вписывается в последнюю стену, которая покрывается вязью молний. Молнии переплетаются между собой. Они снуют, трещат и пытаются дотянуться до любого предмета, который оказывается на расстоянии вытянутой руки.

Исаи чуть-чуть не дотягивает до соприкосновения. Он замирает всего в нескольких сантиметрах от выскочившего протуберанца. В паре метров корчится на полу Кацуми. А я не в силах ей помочь… Вернее, я могу, но тогда убью друга. А этого я не хочу.

Выбор достойный королей – либо позволить умереть подруге, либо убить друга…

Исаи проводит рукой по лбу и стряхивает набухшую кровь.

– Ловушка Пяти Стихий… Хитро, хинин, хитро! И как же я сразу не догадался? Откуда такие знания о древних искусствах?

В мозгу мелькает цифра один. Всего минута…

Ловушка Пяти Стихий должна предотвратить ускользание онрё из зала. Теперь, к какой стене не сунься – везде наступает смерть. Пять стихий закрыли путь к отступлению. Закрыли как человеку, так и духу. Можно пробиться через пол, но сколько времени на это уйдет? За это время я порежу его на небольшие котлеты…

Остается последний элемент, который должен сотворить сэнсэй. Пять стихий и область духа. Надеюсь, что Норобу не подкачает. Да что там надеюсь? Я уверен, что сэнсэй не подкачает. Недаром же старая гвардия расположилась шестиугольником вокруг додзё и каждый ждал, пока на теле Исаи появится свой символ.

В сэнсэе я уверен, но не уверен в себе – смогу ли нанести удар, который…

– Бейся, уёба головастая! Бейся! – вскрикиваю я.

Пот разъедает глаза. Тело теряет кровь если не литрами, то стаканами. И некогда залечить. И некогда выдохнуть. И некогда перевести дух…

– А зачем? Ты всё равно скоро умрешь и тогда ловушка схлопнется. Мне остается только подождать. А пока мы ждем, давай-ка посмотрим на смерть твоей подружки…

Он скользит к Кацуми быстрыми шагами, бьет вниз, как будто пригвождает змею к траве, а я… Я не успеваю…

Сука! Я этого не ожидал!

Я бросаюсь вперед, но не успеваю… Словно в замедленной съемке вижу, как окровавленное лезвие меча устремляется вниз и заостренный кончик касается одежды Кацуми…

Касается и замирает…

Комиссар раздумал убивать девушку? Вот вообще на него не похоже.

Но нет, он наваливается на рукоять всем весом, а лезвие… Лезвие уходит в сторону, втыкается в пол, и я вижу, что полоску стали сдерживают две синеватые ладони. Через миг одна синеватая ладонь устремляется вверх и ударяет Исаи в подбородок.

Исаи отшатывается, а с пола… Черт побери, пот разъедает глаза, приходится смахнуть его, чтобы увидеть, как с пола поднимается знакомый силуэт. Акира Утида в форме клуба «Оммёдо Кудо».

Сэнсэй справился со своей задачей, вызывал духа. Теперь осталось дело за мной.

Призрак зависает перед Исаи. Это не настоящий Акира, но от этого вряд ли менее опасный. Он коротко бьет Исаи в челюсть и того отбрасывает прочь на пару шагов. Парень с прической Соника отмахивается мечом в ответ, но тот пролетает сквозь дымчатое тело призрака. Раз, второй, третий. Удары проходят мимо, не нанося призраку никакого вреда.

– Изаму, помоги этому человеку встретиться со мной! – прогудел призрак Акиры тем самым голосом, какой я слышал в додзё «Оммёдо Кудо». – У меня есть к нему пара вопросов. За Кацуми не беспокойся. Я знаю, что делать.

– Я убил тебя один раз, убью и второй! – взвизгивает Исаи.

Он бросается вперед с поднятым мечом, но в этот раз Акира эффектным ударом ноги с разворота бьет в грудь парня. Как раз в центр гексаграммы. Исаи отлетает ко мне, а я…

Я отбрасываю прочь сомнения. Если получилось у «старой гвардии», то получится и у меня. Обязательно получится. Возношу меч вверх и пять стихий соединяются в лезвии меча. Оно становится золотым, блестит так, что глазам больно. А может это силы покидают меня?

Чуть приседаю, прицеливаюсь и бью точно в солнечное сплетение Исаи. Меч с драконьей головой на рукояти пронзает друга насквозь.

Тот падает на меня так, как будто давно не видел и очень рад видеть. Падает в объятия… Меч выпадает из рук Исаи. Я вижу, как призрак Акиры склоняется над телом Кацуми, а та выгибается, как от разряда током и захватывает воздух…

– Ты всё-таки убил друга, – шепчут губы Исаи.

– Нет, я убираю из его тела врага.

Меч всё также блестит, даже вырвавшись из тела с другой стороны. Его блеск настолько ослепителен, что кажется, будто он заливает комнату. Заливает её настолько, что невольно приходится сощуриться. Но даже через сомкнутые ресницы виден ослепительный свет. Как будто смотришь на летнее солнце закрытыми глазами.

Такое продолжается недолго – через пару секунд свет меркнет. А вместе с ним меркнет и потрескивание молний, шум оползня, плеск воды, свист ветра и гул огня.

– Мальчики, вы так забавно обнимаетесь, – раздался знакомый женский голос. – Ого, пришелец из другого мира, а в таком виде ты тоже ничего…

Я распахнул глаза. Мы с комиссаром были на островке Оивы. За травянистым краем всё также клубились облака, а Оива… Она слегка покачивалась в десятке метров на своих качелях, веревки которых уходили в неизмеримую высоту.

И комиссар… Я отступил. Теперь это был уже не Исаи. Нет. Передо мной стоял тот самый комиссар Мацуда, каким я запомнил его в нашу первую встречу. В полицейской форме всё такой же грозный, но… Он зажимал живот, а сквозь пальцы сочилась красная кровь.

– Оива? Неужели этому подонку удалось всё-таки вытащить меня наружу? – Мацуда хмуро взглянул на меня. – А ты кто ещё такой?

То есть как кто?

Я осмотрел себя. Черт побери, а ведь сейчас я тоже был не Изаму Такаги, а Игорь Смельцов собственной персоной. Моё прежнее сильное жилистое тело, а не грузное мешкообразное тельце Изаму. Привычные джинсы, кожаная куртка и футболка. Жесткий ершик волос, двухдневная щетина.

Эх, как же классно хотя бы на миг вернуться в собственное тело.

– А я тот, кого ты недавно называл хинином! – я улыбнулся в ответ и потянулся.

– Как? А разве…

– Мацуда, ты был плохим мальчиком. Он победил, а это значит, что тебе пора отправляться обратно, – произнесла Оива, покачивая ножкой.

– Подожди, но мы же с тобой онрё! А он ещё и гайдзин… Неужели ты поможешь не мне, а ему? – Мацуда продолжал зажимать рану на животе.

– Он – настоящий онрё. Он явился в наш мир для мести. Он должен отомстить всем, кто обижал хинина, кто его унижал и убивал. И в этом он близок мне по духу. А ты… Какой же ты онрё? Ты сам нажал на спусковой крючок, когда хотел подло выстрелить в спину белобрысого мальчишки. То, что он перехитрил тебя, говорит о многом. Мацуда, ты должен вернуться обратно. Ты проиграл. Прими это со стойкостью самурая!

Комиссар растерянно посмотрел на Оиву. Перевел взгляд на меня.

– Ты из другого мира? Так вот почему я не смог справиться с обычным хинином. Если бы я только знал…

– Незнание закона не освобождает от ответственности, – блеснул я юридическими познаниями. – Я обещал, что убью тебя, Мацуда? На этот раз я выполнил своё обещание. Сейчас тело Исаи усиленно лечат оммёдзи, а тело хинина недолго будет пустовать без нового хозяина. Дух Акиры начал снимать действие твоего лекарства. А ты… Ты в своей упертости и блеске самолюбования напрочь упустил из вида возможность ловушки. Ты думал, что поймал Будду за яйца, а оказалось, что это он привел тебя на убой. Так что прыгай за борт и жди появления своего сына. В скором времени он к тебе присоединится.

– Я… Я не хочу… У меня Сэтору… Я даже не попрощался с ним. И вообще, я… Я заберу тебя с собой! – выкрикнул Мацуда и бросился вперед с расставленными руками.

Он явно хотел увлечь меня за собой, сбросить с площадки к молчащим в ожидании людям. Вот только я этого не хотел!

Я видел, как удивленно распахнулись глаза Оивы, а в следующую секунду мой кулак на рефлексах воткнулся в перекошенную рожу комиссара:

– За Изаму!

Он отшатнулся. Ох, как всё-таки классно на время вернуться в собственное тело… Я улыбнулся и осыпал комиссара градом ударов, заставляя его двигаться к краю площадки. Нет, я бы мог перекинуть его через себя, и дело бы на этом закончилось, но у меня было ещё несколько посланий…

– За семью Такаги! За Хино-хеби! За Миоки! За Акиру! За Шакко! – и добавил уже от себя. – За Родину! За Сталина!

Комиссар замахал руками, пытаясь удержать равновесие на краю площадки. Вот в этот момент надо бы как киношный царь Леонид зарядить ему копытом с криком: «Это Спарта!» Но я попрощался с комиссаром так, как научили меня Акира и сэнсэй.

Свел воедино ладони на уровне солнечного сплетения и выпустил огненный шар с истошным воплем:

– Хуйя-а-а-ак!

– А-а-а-а-а-а!

Фаербол снес комиссара с площадки. Клубы дыма развеялись, показывая, как неторопливо падает размахивающий руками человек. Он падал в толпу людей, которые обратили головы вверх и в ожидании кривили губы. Среди них я увидел Акиру Утида, который улыбнулся мне и показал поднятый большой палец над сжатым кулаком.

Комиссар долетел до стоящих и скрылся в переплетении рук, голов, ног. Его фигура растворилась в безбрежном океане человеческих тел, а облака сомкнулись, закрывая прореху.

– Ты отомстил, пришелец из другого мира? – тихо спросила Оива.

– Не до конца, госпожа, – поклонился я в ответ. – Не до конца…

– Тогда… Тогда возвращайся. Тебя там ждут друзья. А когда придет время… Когда придет время, то ты придешь обратно ко мне. И тогда обязательно покажешь, что ты умеешь в этом теле, – подмигнула Оива и чуть облизнула губы.

– Думаю, что покажу не раз, – подмигнул я в ответ.

Женщина повела рукой и всё кругом вспыхнуло белым светом. Тем самым светом, который принес меня сюда.

– Изаму! Изаму-кун! Изаму! Ты жив? – раздался голос Кацуми. – Ответь! Ответь же! Изаму-кун!

К голосу добавилась тряска. Такая жесткая, что моя голова болталась из стороны, грозясь вот-вот оторваться.

– Да не болтай ты так, Кацуми, – ответил я негромко. – А то голова отломается и помру геройски, молодой да неженатый… Мне сейчас не тряска, а массаж нужен… Не исключено, что даже эротический… Позови какую-нибудь гейшу, дать номерок?

– Дурак! – ударил меня в грудь девичий кулачок. – Какой же ты дурак…

Я выдохнул и слабо улыбнулся.

Глава 25

Если вы завтракали-обедали-ужинали на природе, то знаете, что аппетит на свежем воздухе сильнее, чем в помещении. Мой желудок активно урчал, напевая веселую голодную песенку, пока мы с Кацуми подходили к берегу Токийского залива. Я делал вид, что так и надо. Кацуми тактично не замечала.

Мы шли по тропинкам садов Хамарекю. Тех самых садов, где я обучался оммёдо, и где меня оставил ночевать «заботливый» сэнсэй. Понятное дело, что тут уже не было тех двух утырков, которые вознамерились побить застрявшего белобрысого хинина. Всё-таки трупы надо за собой убирать…

И всё-таки воспоминания не давали спокойно пройти мимо этого места. Вот тут на меня напал тощий, а вот тут упал здоровяк. И ничего! Абсолютно ничего не напоминало прошедшую битву. Даже трава росла также, как до этого. Хотя она могла многое рассказать Кацуми о той ночи, когда она приехала на выручку. Какое же счастье, что трава не из болтливых…

– Вот тут ты учился оммёдо «Земляной меч», – показала Кацуми на берег. – Давай тут и остановимся?

– Отлично, это очень хорошее место для обеда, – улыбнулся я в ответ.

Мы устроились на траве. Теплый июньский день выгнал на прогулку мамаш с детьми, которые задорными выкриками создавали белый шум. Волны Токийского залива дополняли эту музыкальную какофонию бэк-вокалом.

– Я никогда раньше не сбегала с уроков, – призналась Кацуми, раскрывая свой рюкзак.

– Разве?

– Да. В младших, в средних и в старших классах я всегда досиживала до конца уроков и потом уходила в клуб…

– Значит, я на тебя плохо влияю, – хмыкнул я в ответ, почесав затылок.

– Да ладно. Наверное, надо попробовать в этой жизни всё. Хотя бы раз, – улыбнулась Кацуми.

– Я бы так не думал.

– Ты о чем?

– Я о наркотиках, об алкоголе, о беспорядочных половых…

– Хватит. Я поняла. Но я не о том веду речь, а о небольших грехах, о небольших оплошностях. Вот ты допустил такую, когда при всех унизил меня…

Я поджал губы. Шпилька в мой адрес прошла. Пришлось вложить максимум искренности в голос:

– Кацуми, так было нужно. Я не мог подвергать тебя опасности. Я поругался со всеми, с кем только был близок. Я не мог иначе…

– А сейчас? Сейчас можешь?

– Да, сейчас могу. Телом Исаи завладел дух моего врага. Я… я победил его. Но ещё рано расслабляться. Впереди ещё не один бой.

– Дух врага… Скажи, а это как-нибудь связано с Акирой? Знаешь, в том додзё я почувствовала прикосновение брата, а потом смогла дышать нормально. Уже после этого я видела, как ты вонзил меч в Исаи, и вы оба упали…

– Ты видела Акиру? – сделал я удивленное лицо.

– Нет, не видела, почувствовала его прикосновение. Знаешь, когда я делала что-либо правильное или хорошее, то он всегда проводил ладонью по моим волосам, – Кацуми показала как.

– Это называется против шерсти.

– Я не знаю, как это у вас называется, – чуть надула губки Кацуми. – А у нас это называлось знаком одобрения.

– Значит, он тебя «одобрил», а после этого ты смогла дышать?

– Да. Я сразу кинулась к тебе, старалась привести в чувство, а потом ты ляпнул какую-то глупость и провалился в беспамятство. А потом пришли старые уставшие господа и забрали тебя вместе с Исаи…

Да-а-а, несколько дней назад всё так и было. Старая гвардия забрала меня и Исаи с собой. Нас обложили лекарственными травами, посыпали лекарственными порошками, кололи лекарственными иглами. При всём при этом сэнсэй ругался лекарственным матом. Старая гвардия сумела вырвать из лап смерти как Исаи, так и меня.

Сэнсэй лично позвонил родителям Исаи, сказал, что на их сына и его ученика было совершено нападение якудзы. Даже не постеснялся сказать, что это были Хино-хеби-кай, старый интриган. После этого Исаи забрали приехавшие родственники и вот уже несколько дней о нем ни слуха, ни духа. Жив, не совсем здоров, но с надеждой на выздоровление.

Мидзуки Сато забрала у меня меч с золотой головой дракона. Сказала, что нечего мальчишке баловаться с таким сильным артефактом. Я не стал спорить. Да и как поспоришь, когда лежишь перемотанной мумией в дыму благовоний и мечтаешь только об одном – почесать нос?

Старая гвардия теперь в полном составе отправилась нежиться в горячие источники Нанки-Сирахама. Сэнсэй оставил меня в качестве старшего и строго-настрого наказал – если по приезду увидит вместо дома развалины, то один за другим засунет в меня все камни из сада камней, а потом пустит плавать в залив. Надеюсь, что вам не очень интересно – каким путем он собрался засовывать камни?

Тануки был на седьмом небе от счастья, когда меня принесли домой. Да, изрезанного, исколотого, избитого, но живого. Он не отходил от меня до тех пор, пока его не выгоняли в школу или спать. Всё свободное время Киоси тщательно исполнял роль «принеси-унеси-подай-пошел на фиг-не мешай».

В дом сэнсэя приезжал сам оябун Сато. Он поговорил о чем-то с сэнсэем, потом похвалил меня за выдержку и выносливость. Сказал, что я могу далеко пойти с такими данными. Поделился последними новостями с фронта войны между Хино-хеби и Тораноаши-кай. Похвастался, что Казено-тсубаса обзавелся новыми освободившимися территориями. И сказал, что в этом немалая доля моих заслуг. После этого оябун умчался по своим делам в сопровождении охраны.

Сэнсэй сказал, что такое появление господина Сато очень хороший знак. Возможно, дальше меня ждет повышение по карьерной лестнице. А может и нет – что у этих главарей на уме, только они и знают.

Сегодня же я позвал Кацуми пообедать в парке. Пообедать и прогулять оставшиеся уроки.

– Скажи, Кацуми, а ты ничего не знаешь про Исаи?

– Вроде бы поправляется. Мой отец созванивался с его отцом и тот сообщил, что нашему однокласснику лучше. А чего ты спрашиваешь? Ты же сам можешь ему позвонить.

– Да? А как? Его номер не отвечает.

– Он же потерял старый номер. А вот его новый…

Кацуми продиктовала, я записал и произнес:

– Извини, я позвоню?

– Конечно. Я подожду, – Кацуми даже отвернулась, сделав вид, что совсем не интересуется происходящим.

Исаи ответил на пятый гудок:

– Алло?

– Эй, Исаи Макото, приветище тебе от Изаму Такаги!

– Изаму-кун! Привет! Как твоё здоровье?

– Уже вышел в школу, начал прогуливать… На мне же как на собаке заживает… А ты когда выйдешь?

– Мне сказали, что через неделю приду в форму. Изаму-кун, должен сказать тебе спасибо за то, что ты спас меня от онрё. Я видел всё глазами, но ничего не мог сделать…

– Да ладно, ты же тогда попал случайно под… под горячего духа. Кстати, а зачем ты тогда пришел в дом сэнсэя Норобу?

– Я хотел лично пригласить тебя на день рождения. А получилось…

– Да уж, получилось не совсем хорошо. Прости за подарок…

– Ничего, раны затягиваются и скоро от них не останется и следа. Я очень виноват перед семейством Утида за то…

– Это был злой дух. Сейчас он получил сполна, так что твой долг исчерпан. Ты ни в чем не виноват, Исаи. Поговорим об этом позже, если захочешь, – я взглянул на Кацуми.

Не следует сейчас бередить рану рассказами про Акиру.

– Хорошо, тогда до встречи. У меня есть много, что тебе рассказать. Похоже, что комиссар не ждал твоей победы. Он думал, что будет со мной до конца, а после умрет и заберет меня с собой. Поэтому особенно и не скрывался.

– Отлично! Тогда до встречи! Поправляйся, Исаи-кун!

– И ты поправляйся, Изаму-кун.

На этом наш телефонный разговор закончился. Я взглянул на Кацуми. Она всё также любовалась волнами залива.

– Поговорили. С ним всё нормально, скоро сможет вернуться в школу.

– Это хорошо. Скажи… Изаму… А ты специально тогда просил Джуна Танаки влезать между нами с Исаи?

Она взглянула на меня своими большими глазами. Я мог бы причесаться, глядя в собственное отражение.

– Да, не хотел, чтобы ты оставалась с ним наедине.

– А я… Я специально пошла на сближение с Исаи, потому что видела, как это тебя злит…

– И я ничего не мог сказать.

– Вот так вот, из-за непонятной ситуации мы могли остаться навек врагами.

– Знала бы ты, как меня это тревожило…

Я вздохнул. Её глаза были рядом, её губы были рядом. Сама Кацуми была рядом и от этого становилось хорошо на душе. Как-то в этот миг стало тепло и уютно, словно сел возле потрескивающего камина, закутался в теплый плед и хлебнул горячего глинтвейна. Кацуми почувствовала моё состояние, она подалась вперед, сложила губы для поцелуя и…

В этот момент звякнул мой телефон, предупреждая, что кто-то именно в этот момент захотел сообщить что-то важное. Это звяканье нарушило всё волшебство нашего общения. Я сжал губы и чуть отстранился. Кацуми снова потянулась было поцеловать, но я крепко взял её за плечо. Взглянул в глаза и доверительным тоном произнес:

– Кацуми-тян, я пока не готов к серьезным отношениям. Я обещал твоему брату всегда защищать и беречь тебя – я всегда буду это делать. Поэтому позволь сейчас уберечь тебя от сближения со мной. Ещё не все онрё на этой земле повержены, ещё не все мечи убраны в ножны…

Она вздохнула. Чуть отстранилась и опустила глаза:

– Я понимаю. У тебя свой путь и рядом нет места для такой, как я…

– Не говори глупости. Возможно, именно для тебя это место я и придерживаю. Но поверь, пока я не завершил одно важное дело – я не могу допустить, чтобы враги воспользовались моим слабым местом, как это сделал онрё, вселившийся в Исаи.

– Так значит… я твоё слабое место? – вспыхнула робкая улыбка на лице Кацуми.

Вот что же вы за народ такой – женщины? Я вам про одно говорю, а вы слышите только то, что хотите услышать. И если попытаюсь донести истинный смысл фразы, то обижаетесь и считаете меня черствым, как недельный батон.

– Да, ты моё слабое место. Я очень переживал за тебя в додзё и не мог раскрыться в полную силу, чтобы дух не воспользовался моими эмоциями.

Приходится подтверждать услышанное Кацуми – так меньше времени уйдет и меньше нервов.

Она подняла глаза, в уголках которых росинками повисли слезы. Шмыгнула носом, а потом извлекла из рюкзака своё бэнто и протянула со словами:

– Герою нужны силы. Теперь-то ты можешь взять моё бэнто?

Желудок торжествующе вскричал. Мне даже стало чуточку неловко за его трубный глас, поэтому я взял подношение и отдал свою коробку с обедом в ответ:

– Конечно же возьму. А вот у меня сегодня бэнто с королевскими креветками. Кстати, его приготовили в моём собственном кафе. Да-да, перед тобой владелец небольшого кафе «Такашито». Если дашь списать алгебру, то я даже разрешу тебе заказать одно бесплатное печенье с предсказанием.

– Ого, господин Такаги? – подняла бровь Кацуми. – Да вы растете… Надо же – своё кафе. Вот только я думаю, что за алгебру одного печения маловато. Тут попахивает блюдом от шеф-повара…

– Эй-эй-эй, я недолго владелец кафе, а ты уже хочешь меня разорить? Три печеньки и чай?

– По рукам! – подставила ладошку Кацуми.

Я хлопнул тихонько в ответ, и мы рассмеялись, довольные завершенными торгами.

Краем глаза я заглянул в телефон, где мигало сообщение от Сэтору: «Через неделю очередное кумитэ в три часа дня». Я вздохнул и откусил рисовый хлебец, захрустел, подмигивая Кацуми и показывая большой палец. Точно так же показал, как это делал Акира, когда принимал падающее тело комиссара. Кацуми улыбнулась в ответ.

Что будет дальше? Будущее покажет. Но я сдаваться не намерен – я должен идти до конца, чтобы освободить на своём пути место для Кацуми или другой хорошей девчонки. И пусть передо мной встанут хоть тысячи Сэтору Мацуда вместе с отцами – я не отступлюсь. Я пройду свой путь, ради которого пришел в этот мир. Пройду и точка!

Над Токийским заливом неторопливо, вразвалку шлепало солнце, которому ещё предстояло увидеть грядущие сражения в маленьком Токио. Мы же обедали и вряд ли в мире в этот момент нашелся бы такой человек, который был бы также доволен жизнью, как мы двое.