Текст книги ""Фантастика 2025-108". Компиляция. Книги 1-28 (СИ)"

Автор книги: Андрей Земляной

Соавторы: Николай Степанов,Влада Ольховская,Алексей Вязовский,Алексей Изверин,Ник Ивашев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 92 (всего у книги 345 страниц)

– Если нехорошая слава, так то нам и на руку. Не будут тут любопытные шастать от раза к разу. Сделать тут склад, и пусть королевские шпионы ищут, если не побоятся… – Вдруг меня снова накрыло, совсем так, как там, внизу.

– Что с вами, ваше высочество? – как из другого мира донесся до меня голос.

Я покачнулся. Головная боль начала все сильнее и сильнее давить на меня, накатываясь как волны. Каждая следующая волна больше предыдущей, идет откуда-то с позвоночника и просто шибает в голову так, что я чуть не отключился.

Барон Седдик успел меня подхватить под мышки, не дать упасть затылком на остатки мостовой. Уложил меня на траву, расстегнул ворот, быстро выдернул пробку из фляжки, полил водой лицо.

– Стоп, стоп, стоп… – Я слабо трепыхнулся.

– Ваше высочество, что с вами? Вик! Виктор! Давай вниз, вниз, нечего тут больше…

Виктор обернулся, бросился назад. Вера поспешила за ним.

– Стоп! – сказал я резко. У меня все прошло, так же неожиданно, как и началось. – Просто голова закружилась. Воздух тут хороший, свежий такой…

– Да… Воздух хороший… – Вера оглянулась. – Такое бывает иногда у нас, когда долго не бываешь в Степи, то потом сложно привыкнуть…

Виктор молчал, глядел внимательно.

– Ваше высочество, лучше отсюда уйти, – сказал барон Седдик. – Нехорошее место.

Я сделал несколько шагов. Один, другой, третий… Вот уже с десяток. Сюда, внутрь. Вот в этот пролом в стене здания. Нырнул внутрь, за мной барон Седдик.

– Ваше высочество, не годится тут одному ходить, строения старые… Иногда разрушаются от ветра, от звуков шагов…

– Я осторожно, – пообещал я. – Внутрь не полезу. Просто погляжу.

– Храм… – Барон с тревогой поглядел на меня. – Ходят слухи, что это…

Я заглянул через пролом внутрь.

Ну ничего вроде бы такого нет. Строение как строение. Через пролом нанесло земли, земля проросла травой, песком… Тихо журчал ручеек. Очень тихо, но заметно.

– Тут родник есть?

– Да, должен быть… Вот, точно. Вот он…

Большой круглый зал, внутри которого валяются камни, упавшие с потолка или из стен. По окружности идут такие же колонны, как и снаружи. Некоторые сохранились полностью, и заметно, что когда-то их покрывала искусная резьба, да сейчас уже все грязью забилось, выветрилось. В первой трети от меня виден бассейн с покатыми краями, почти что занесенный землей. Через узкие длинные окна бьет закатное солнце, пахнет свежей травой и тихо, оглушительно тихо, так, что я слышу свое дыхание и дыхание сержанта.

– Интересно, что это за место было? – спросила Вера.

Я вздрогнул. Подошла-то совсем неслышно, вообще! Я даже и не заметил. Думал, что она с Виктором осталась снаружи.

– Очень на храм похоже. Такие строили в Рохни…

– Ты и в Рохни была? – спросил барон Седдик.

– Да. Там, в лесах, есть заброшенные города. Очень похожи на этот. Там тоже колоннами строили.

– Мало ли где как строят…

Мы замолчали, оглядываясь.

– Неуютно как-то тут, – сказала вдруг Вера. И я заметил, что у нее в руках лук, уже с натянутой тетивой. И до стрелы недалеко тянуться…

А рука моего учителя тянется уже к мечу. Ему до Веры пару шагов, срубит вмиг.

– Эй, вы чего это… – только начал я. Неужели план графа Лиордана такой простой до ужаса, заманить меня в тихое место и всадить в меня стрелу? Да чушь, не может такого быть, не такой это человек! Если убивать будет, то так, что никто и не заподозрит, что рядом была Неделимая Империя и граф Лиордан по прозвищу Черный лис…

– Я стрелу достану? – спросила Вера.

– А с чего бы вдруг? – спросил барон Седдик.

– Мне тут не нравится очень. – Вера отошла к краю колонны, опустив лук, барон следовал за ней, не давал разорвать дистанцию. – Разве ты ничего не чувствуешь?

– Чувствую, – признал мой учитель. Вере он не доверял до конца. Да и я тоже, в общем-то.

– Тогда, может, покинем…

– Э-э-эей! Назад! – заорал Виктор вдруг.

Как ошпаренные мы выскочили наружу. Причем Вера успела накинуть стрелу на тетиву и рывком натянуть лук, но разочарованно опустила его.

– Что такое? – спросил я.

Виктор стоял с обнаженным мечом, прижавшись к стене.

– Вик, ты чего?

– А-а-а… – только и сказал тот, глядя на нас. Глаза у него были безумные, но вся фигура выражала готовность к бою, и он собирался сражаться не на жизнь, а на смерть. Ножны от меча валялись на земле, а вся земля истоптана.

– Ты чего кричишь? – спросил барон Седдик.

– Порождения! – сказал Виктор. Он успокаивался на глазах, приходя в себя. Меч держал свободно, но не опускал. – Из храма полезли!

– Да ну ты это брось, – хмыкнул я. – Там только мы. Нет там ничего, только пыль да камни.

– Тут беспокойно, – вдруг сказала Вера. – Никто не чувствует?

– Да нет. – Я прислушался к себе. Нет, не ощущаю я ничего такого. Скорее уж умиротворение какое-то, успокоение. Тишина, трава до горизонта, море вдали и развалины старые. Очень романтичное место. Тут в самый раз стихи писать.

Представляю, как это было. Король вот расположился на холме с мольбертом… Царапает в нем строчки. Внизу придворные, штук сорок, охрана столько же, на вертеле жарят большого быка, слуги тайком хлебают господское вино, все веселы и всем хорошо. А король кусает стило, нахмурив лоб, и придумывает новую рифму для слова «попа». Или для слова «пакля».

– Я тоже нет… – неуверенно сказал Виктор. Угу, не чувствует, как же!

Вот это уже серьезно, на самом-то деле. Все тут как с цепи сорвались что-то. Только мой учитель пока что спокоен, но видно, что не надолго. Вера бледная, стрелу с лука не снимает.

– Давайте-ка отсюда убираться. Что-то мне тут тоже не нравится.

Вера согласно кивнула и повернулась к нам спиной, держа лук со стрелой на тетиве.

– С радостью, – сказал Седдик. И вдруг покачнулся, едва не свалившись.

Я попытался поддержать, да где уж там, барон меня потяжелее будет, чуть оба не рухнули. Я все ждал, что меня подхватит Виктор, но и тот выглядел не лучшим образом, его просто откровенно шатало. Глаза мутные, ничего не понимает.

– А ну очнулись, оба! – крикнул я.

Это как разрушило барьер.

– Что в обморок шарахаетесь, как девки? Быстро вниз впереди меня! Барон, вперед, за ним Виктор, я за вами, Вера, замыкай, если грохнемся, мы тебя снесем! Вера! – Та через плечо обернулась, поглядела на меня сонным рыбьим взглядом. – Очнись!

Муть в ее взгляде чуть рассеялась. Виктор кивнул, барон встряхнулся, и мы поспешили вниз по тропе.

Виктора шатало все больше и больше, шаги он делал все меньше и меньше. Держался, по лицу градом катился пот, но держался, даже на меня оглядывался, иду я за ним или нет. Вера за мной выглядела получше.

Что за дурь-то такая тут, а? Может, газ какой? Помнится, я что-то такое читал про лакуны ядовитого газа, скапливающегося в руинах, который заставляет…

Стоп, потом подумаю! Когда вниз доберемся. А пока что надо шевелить ногами, да побыстрее. Несмотря на всю свою внешнюю благостность, местечко-то с душком оказалось.

– Давай-ка руку. – Я поднырнул под Виктора. Барон обернулся, протестующе нахмурился, сделал шаг обратно, но я окрикнул:

– Седдик, иди! Я тебя еще тащить не смогу! Да что же с вами такое-то?

Весил Виктор прилично, но я как-то сумел волочь его на своем плече, выбиваясь из сил. Мне бы в том теле сюда! Там я парнишка поздоровее, обоих бы смог вытянуть… И мой учитель уже шатается.

С другой стороны тоже кто-то вмешался. Вера, выглядевшая лучше, чем минуту назад, с другой стороны помогала мне тащить Виктора. Шаг, другой, третий… Стало чуть легче, но все равно здоровый же ты кабан, рыцарь Виктор…

– Седдик!

– Да, ваше высочество.

– Держись. Нас не жди…

– Что?

– Это приказ! – зарычал я. – Вниз! Ты самый из нас нормальный, приведешь помощь! Ждана тащи и Лурга, они поздоровее, они нас отсюда вытащат! Это приказ!

– Но, ваше высочество… – Барон попытался вернуться, перехватить Виктора сам, да я не позволил, не отдал. Почему-то это оказалось очень легко сделать, моего учителя как подменили. Силы нет, сам шатается, едва с тропы вниз кубарем не покатился. Уклон тут не очень большой, но все равно приятного мало.

– Давай пошел! – заорал я что было сил. Виктор у меня на плече шатнулся и едва не упал, завалив меня за собой. – Быстро вниз! Давай же, пока у тебя еще силы есть, давай! Я вас обоих не вытяну! Ну!

Барон Седдик прибавил шагу.

Мы с Верой тоже прибавили. Виктор еле шевелил ногами, старался помогать.

Не знаю, что тут было, но оно тоже на меня начало действовать. Идти становилось все труднее и труднее. Хотелось лечь и заснуть, а проснуться уже в своем мире.

Да вот тебе хрен там. До конца тропы всего ничего осталось.

– Люди… Тут пропадали, – вдруг сказал Виктор. – Ваше высочество, оставьте меня, спасайтесь, вы наследник, без вас королевство погибнет…

– Рот закрой да береги дыхание! – из последних оставшихся сил рявкнул я.

Виктор замолчал.

Да, лечь и заснуть. Проснуться и уже с новыми силами продолжить путь! А Вера-то сильная, она дотащит…

Да не дотащит она. Выглядит привидением. Пот со лба градом, лук не бросила, волочит его, как мальчишка палку. Лягут тут оба. А Виктор совсем плох, лицо-то у него уже белое, а губы синие, он вдох-то еле делает.

– Держись! Ты же рыцарь, а не кто-то там. Знаешь, кто такой рыцарь Квентин Дорвард? Да откуда тебе… – бормотал я, еле переставляя ноги.

Еще шаг, еще шаг, еще.

Барон на половине тропы. Он оглядывается на нас, потом что-то кричит вниз, машет рукой. От охраны отделяется несколько черточек. Вроде бы на лошадях? Нет, спешиваются, и одна карабкается к нам.

Ждан.

Ну, он вытянет, он качок. Главное, убраться отсюда.

Виктора я тянул как сумасшедший, дергая за пояс. Я так в спортзале штанги не тягал. Не добавляло удобства и то, что дорога-то шла под уклон. Ноги так и норовили соскользнуть, и тогда дальше пришлось бы ползком…

– Ваше высочество! – вдруг ясно сказала Вера.

– Да? – Я сделал еще шаг, ощутил сопротивление. – Да ты чего упираешься, Вить?

– Да в порядке я. – Виктор покрутил головой. – Отпустило.

– А что было?

– Вдруг что-то воздуха хватать перестало, – ответил Виктор. – Дышать не мог, задыхался, как под водой. И чушь разная начала мерещиться.

– Голые ба… То есть обнаженные девы, небось?

– Виктору лишь одна дева является в мечтах – маркиза Нина! – отозвался Ждан.

Маркиза, маркиза, а кто у нас маркизы-то? О! Сыновья и дочери герцогов. Герцогов у нас три, значит… Значит, птицу высокого полета нашел себе Виктор. Очень высокого. Интересно, из какого она герцогства-то? Да и вообще наша ли?

– Вы что там затеяли за игру-то? Я уж думал, что играете во что, а тут учитель кричит, выручать надо… И бегом вверх!

– А эти? – я кивнул на охранников.

– Стоят как стояли…

– Трусы! – выпрямился Виктор.

– Да уж кто бы сомневался! – Я потер ноющие запястья. Виктор тяжелый парень!

Мастер Клоту растерянно топтался около своего открытого ящика, не знал, что делать ему. Потом решился, протиснулся ко мне.

– Ваше высочество, как вы себя чувствуете?

– Нормально, – отмахнулся я. Самое интересное-то, что я практически ничего не почувствовал. Пару раз голова поболела, да и все. – Место-то с душком… – Я коротко хихикнул.

– Место с чем? – не понял мастер Клоту.

– Да воняет от него дурно…

– Да уж точно! – согласилась вполголоса Вера. Она сейчас пыталась негнущимися пальцами снять с лука тетиву, это у нее не получалось, Вера шипела и морщилась.

– Вот это точно так точно! – сказал барон Седдик. – Где подальше поговорим! Снимаем лагерь, эй, снимаем! Давай за лес!

Я подошел к своей лошадке, попытался залезть на нее. Так, ногу в стремя, от земли оттолкнуться и вверх взлететь, раз, и я уже в седле. Лошадка делает пару шагов, и я уже снова на земле, спиной.

– Ах ты проклятущая скотина…

Меня подняли, усадили на лошадь.

Охранники с недовольными минами разделились по седлам, мастер Клоту, все еще обеспокоенно поглядывающий на меня, уселся в бричке, большой котел с уже закипевшей водой слили в траву, прикрепили на седло лошади слуги, а костер быстро затоптали, забросали специально приготовленной землей.

А все же есть в этом мире свои тайны, есть. И никуда от них не деться. Жаль только, что у меня нет времени заняться ими поплотнее.

– …Костяной лес, там не так страшно, – говорил Ждан, его заинтересованно слушали и Вера, и мастер Клоту, и даже Росинант. – Хотя там народу погибло жуть сколько… Но то наши были, воины, которые за королевство дрались. Их призраки не причинят вреда потомкам, за которых они жизнь отдали. А уж тем более наследнику трона…

Лагерь мы разбили за лесом, на берегу моря. Через полчаса уже жарко пылал костер, над которым исходила паром здоровенная куропатка. Вера подстрелила, всего на пару минут отлучившись. Рядом кипятился большой котел с водой, под него подкладывал дрова Росинант, никому не доверяя.

– Вот за что люблю комфорт! – Я попытался переместиться к костру поближе, втягивая аромат жаркого.

Как бы не так, дорогу мне преградил мой учитель.

– Лишь постоянные тренировки в боевом искусстве обеспечат вам счастливую старость! – упрямо сказал он. – Произошедшее с нами ничего не отменяет, сначала тренировка, а потом еда.

Я застонал и поплелся в другую сторону, подбирать тренировочный меч.

Слуги и охрана смотрели на нас, особо внимательно глядел Росинант, вытирая руки большим полотенцем. Мимоходом отвесил этим полотенцем оплеуху рабу, указал на костер, раб сразу же засуетился, стал подкладывать в костер дрова, раздувать погасшее было пламя.

Вера же устроилась поодаль, на опушке, разложила перед собой стрелы на небольшом плетеном коврике, протирала их тряпочками, правила наконечники, расправляла оперение, что-то иногда подстругивала маленьким ножичком. На нас поглядывала, но без особого интереса.

Через час я повалился на песок, как был.

Сил не было совершенно, мышцы ломило, как никогда ранее. На локтях снова синяки будут. Голова зато светлая-светлая, ни одной лишней мысли нет. Все тревоги и заботы ушли куда-то вдаль.

Оглянулся. Потом кое-как встал, поковылял за валун, откуда меня не видно с лагеря. Носком потрогал воду… Теплая! Здорово! Сбросил одежду, привалил камнем, чтобы не снесло ветром, и двинулся к морю.

Зашел по пояс сначала, потом по грудь. Потом набрал воздуху и погрузился с головой. Вынырнул в ореоле брызг, пригладил волосы ото лба к затылку. Надо бы и тут подстричься, не помешает. А то раз в семидневье кое-как стригут, а получается прическа, как уши у спаниеля. Косичку сделать, что ли? Вроде бы тут некоторые так носят. И волосы мешать не будут.

– Ваше высочество… – Из-за края валуна выглянул Виктор.

– Давай! – махнул я рукой. – Вода отличная!

Ждан и Виктор последовали было моему примеру, но быстро выскочили и к костру, греться. Я вышел последним, за валуном же растерся грубым полотенцем, оделся и растянулся на песке рядом с костром. Слева от меня Виктор, справа восседал на своем сундуке мастер Клоту. Росинант вручил мне в руки глиняную кружку с ароматно пахнущим бульоном. У остальных тоже такие же были, а охрана моя отдельный костерок разожгла, вместе с лейтенантом Лургом.

Ох, не нравится что-то мне эта охрана. Толку от нее… Правильно сказал граф Лиордан, какой бы там он лис не был. Менять надо этих типов. Самого лейтенанта на пенсию, хотя он ее и не заслужил, а вот охранничков хорошо бы на передний край какой-нибудь войны.

Подошла Вера. Барон Седдик и Виктор потеснились, давая ей место.

– Лошадей проведала, – сказала она. – Мало ли. На ваших тоже посмотрела. Виктор, у твоего коня камешек в копыте, сам вынимай, таких вольностей он от меня не потерпит. В переднем правом.

Виктор со вздохом поднялся, а Вера подвинулась, оказалась еще ближе ко мне.

– Тут нельзя заночевать? – спросила Вера. – Место уж больно хорошее!

– У нас шатров нет, да и королева не разрешает, – покачал головой барон Седдик. – Посидим еще, потом обратно, а то по темноте на этой дороге к Порождениям приедем.

– Интересное все же место было, – сказал я. – Развалины эти… С них город как на ладони…

– Да не очень это место хорошее, ваше высочество, – сказал барон Седдик, задумчиво глядя в небо.

– Что и было доказано, – проворчал Ждан. – Видели бы вы себя, в гроб краше кладут.

– Если позволите мне сказать, ваше высочество… – вдруг подал голос Росинант, до того молчавший.

– Говори, – махнул я рукой, зябко кутаясь в одежду.

– Тут люди пропадали, ваше высочество. Как пальцев на руке или побольше в лето. Вот как раз в тех местах и пропадали… – зачастил он. – Вот в развалинах. Кто туда пойдет или мимо, так пропадет. А кто ходит, и ничего. Потом еще призраки разные, людей и животных страшных, если там часто ходишь. И камни эти проклятые, кто их брал, так потом в тех домах счастья не было. Или мыши зерно для урожая сгрызут, или барон дочку в замок заберет и до смерти заиграет. Или, того хуже, в деревне призрак поселится, так приходится колдуна звать, чтобы он вывел.

– А что не жреца? – вдруг резко спросил Виктор.

– Так… Мы ж… Того…

– Вот и живут у вас призраки, потому что общаетесь не пойми с кем, – подвел итог Виктор. – Смерды, одно слово.

– Жрецы дорого берут, ваша светлость… – попытался возразить Росинант.

Виктор только рукой махнул.

– Да уж всей деревней накопить можно, не так часто их звать приходится.

– Так-то оно так, да все равно… Жрец наговор прочтет, денег возьмет, а ежели призраки не исчезнут, с кого тогда спрашивать? – храбро ответил Росинант.

– А с колдуна-то быстрее спросишь?

– Колдун-то рядом живет, так-то оно…

Я благоразумно молчал, не вмешивался в разговор. Это все их, местные суеверия.

До кровати я добрался вообще без сил.

Отослал рабов и пажей, откинул край одеяла, с наслаждением вдохнул аромат стиранного с какими-то травами белья, почесал грудь… И тут ощутил себя глупо. Да нет, просто же идиотом полнейшим! Где золото взять? Где взять?

Подошел к билу, пнул в него, насладился тягучим звоном.

– Ваше высочество! – Сразу же возник в дверях Росинант.

– Высочество, – передразнил его я. – Кубок настойки мне! Быстро! Да получше!

– На ягодах, ваше высочество? У нас повара только что брусничную сготовили…

– Вот ее и давай! – сказал я на это.

Ух, и какой же большой да красивый золотой кубок мне паж принес! Королевский, однако. Я хоть и принц, но все равно без комплексов особых, я и кубок с собой уволоку, не то что золотые ложки. Золотые ложки-вилки пусть графья тырят, они тут рангом поменьше… А наследные принцы на такие мелочи не размениваются!

Воровство – плохо.

Так, а это кто? А, это ты, совесть. Совесть, а пошла бы ты. Я тут кто? Наследный принц, король почти что. А чей этот кубок? Если в замке – то королевский, следовательно, мой.

– Иди, – махнул я рукой. – Поспать дай! Утром заберешь. – Я рывком допил настойку и стал гладить подушечками пальцев по округлому, еще теплому боку, запоминая фактуру материала и ощущения его от контакта со своей кожей…

Чужое брать плохо. Но я как-то никак не мог применить эту простую мысль к королеве и ее кодле. Ну да, чужое брать плохо, у хороших людей. А как насчет графа Дюка? Как насчет графини Нака? Как насчет двух графинов-ублюдков, у которых я тогда Малю отбил? Как насчет графа Урия и графа Лурга? У них можно брать?

Ну конечно же можно! У них можно не только брать, то есть грабить, их можно также бить, гнобить, сажать в тюрьму и даже убивать, чтобы не размножались.

Вот так.

Совесть, возражения есть? Нет? Ну и молчи тогда.

Глава 17

 
Еще хотя бы раз
Поговорить с тобой.
 

«Мальчишник»

Проснулись утром. Родители с утра собрались в гости, за что им большое, отдельное и человеческое спасибо, в квартире было тихо и светло.

– Ах ты что же… – прошептал я, ощущая себя дураком. Кубок, по закону подлости, перенесся. Но вот только держал я его в руке, а на руке той у меня уютно устроилась Маша, для верности еще и обняв меня. Кубок опрокинулся, конечно, и несколько капель настойки темнели на подушке.

Медленно, как сапер, нашедший мину, я переставил иномирную вещь на пол, задвинул под диван. Сам поднялся, чмокнул заворочавшуюся Машу в нос, укрыл одеялом.

– Сколько времени… – спросила Маша, не открывая глаз.

– Утро, рано еще! Спи пока что… – Я еще раз прикоснулся губами к ее носу, быстро прихватил кубок за ножку и вышел из комнаты.

И обнаружил, что вспотел. Так… Куда это спрятать-то? Под диван? Нечего и думать, сейчас на нем Маша спит. В стол не влезет, большой слишком. В коридоре оставить? Тоже не есть хорошо, родители найдут. Перед Машей-то еще можно будет оправдаться, это не трудно. А вот перед родителями оправдываться будет уже сложнее. И ведь в сейф-то не влезет, зараза такая большая! Хоть в подъезд выноси…

В конце концов, спрятал его в шкаф с одеждой, в надежде потом перепрятать. А сам пошел на кухню, поставил чайник, достал пакет кофе и турку.

Надо чуть отвлечься, потому что мысли мои сейчас скакали резвыми скакунами.

Нет, получилось. Получилось же. Одно дело кольца таскать, не так уж и много получается. А вот это другое дело! Сколько в нем? Килограмма не будет точно, но полкило есть. Если все это грамотно продать, то я точно не пожалею! Это уже по-настоящему большие деньги. Особенно если продавать как есть, за кубок денег дадут больше, чем за золото по весу, все же ювелирное изделие «под старину»…

Нет-нет-нет, так и доиграться недолго. Дадут-то больше, только вот как бы потом в подвал не заперли и не заставили им такие кубки таскать. За кусок хлеба и глоток воды. Вполне реальная перспектива.

А продам еще сколько-то золота, туманно намекну, что в следующий раз приволоку раза в четыре больше, да сменю ювелира. Деньги деньгами, а осторожность еще никому жизнь не укорачивала, и я тоже не буду рисковать. То, что у меня в руках, потянет на пять тысяч зеленых, не меньше. Это съемная квартира, это… Это живые деньги, короче говоря. Это не надо будет больше на работу ходить. Это даже отсутствие проблем с сессией, если что-то пойдет не так. Этого должно хватить.

На этом и порешим, а пока что займемся делами этого мира.

Кофе, кофе… Все девушки утром любят кофе, во всяком случае, так утверждает реклама. Попробую ей в этом поверить, ну хотя бы сегодня.

Быстро нарезал белый хлеб, положил на него сверху кусочек масла, бросил в микроволновку. Обернулся как раз вовремя, чтобы успеть снять турку с огня и переставить на стол. Обжегся чуть, шепотом выругался.

Коротко дзинькнула микроволновка. Я снял с полки тарелку, повернулся, наклонился… И что-то соскользнуло у меня с шеи, а в тарелку с коротким «дзиньк!» нырнули пяток золотых колец.

Быстро вынул их, бросил к кубку. Повезло? Или я все же нащупал этот алгоритм, позволяющий таскать предметы из мира в мир?

Разложил тосты на тарелочке, тарелку на поднос, рядом чашечку кофе…

– Доброе утро, моя любимая девушка! – Поставил поднос на столик рядом.

– Доброе утро… – потянулась Маша. – О, что это? Кофе? Тосты? Это все мне? О… Погоди, погоди! Мне еще никто кофе в кровать не носил… Иди-ка сюда!

Ну, кто бы отказался от такого предложения? Да только не я, уж точно!

Друг от друга мы оторвались только через час. Пока Маша была в душе, я успел перепрятать кубок и кольца понадежнее, чтобы родители не нашли. А потом уже нужно собираться, чтобы Маша не возвращалась домой затемно.

На перроне стояли и держались за руки, не глядя вокруг. Я видел только ее глаза, я тонул в них и совершенно не хотел выплывать наружу.

– Ну, вцепился! – сказала Маша. – Спокойно-спокойно, сегодня не последний день живем!

В ответ я только обнял ее покрепче, прижал к себе. Через одежду я почувствовал ее тело, стройное и сильное, знакомое и такое родное.

– Не хочу с тобой расставаться. Я тебя люблю. Я хочу жить с тобой всю жизнь.

– Ну, вот! – Маша улыбнулась и вдруг резко меня поцеловала. – Спасибо тебе! Все чудесно было! Пока, до встречи!

За ее спиной сомкнулись двери электрички, я перешел на пару шагов, к окну, посмотрел на нее.

Маша, сидя, улыбнулась мне через мутное стекло.

– Как доедешь, сразу позвони мне. Хорошо?

Не слышит. Улыбнулась только, чинно сложила руки на коленках и посмотрела снизу-вверх глазами пай-девочки.

– Я люблю тебя. Я хочу с тобой жить всю жизнь. Я хочу детей с тобой. Слышишь?

Еще раз улыбнулась.

Бабушка на перроне неодобрительно на меня покосилась, потом услышала про детей, оттаяла, даже улыбнулась. Пацаны за моей спиной перемигнулись, подталкивая друг друга локтями. В отражении же окна все видно.

Лязгнули сочленения внизу, под платформой, вагон двинулся. Маша еще раз улыбнулась мне, послала воздушный поцелуй. Я прижал руки к сердцу, сделал вид, что поймал.

Электричка катилась мимо перрона, набирая ход. Я шел за ней, все быстрее и быстрее. И потом долго стоял на конце перрона, глядя на последний вагон. А потом повернулся и поплелся домой. Праздники кончились, надо возвращаться. Да и с кубком надо что-то решить, не держать же его так в квартире, как он лежит! Найдут еще. Да и на съемные квартиры поглядеть тоже надо. И еще посмотреть в Интернете, как же арбалеты делаются. Мастеру Виктору я многое рассказал, но вдруг упустил что, а для него эта информация критичной быть может?

А в том мире на очередном приеме королевские гильдии подносили традиционные дары принцу ко Дню нарождения. Даже называлось это как-то сложно, то ли «Вручение даров царствующему дому», то ли «царствующий дом принимает дары», уж не упомню. Сам принц сидел сиднем, смотрел в одну точку, королева со своими присными по центру, а с другой стороны изволила быть принцесса Альтзора. Ее покои теперь рядом с покоями королевы, как мне Вихор сказал. Гордая она стала, мимо проходит, даже не здоровается, делает вид, что не узнает.

По стенам придворные стоят, шепчутся, ждут начала танцев.

И раз за разом входят гонцы, несут разные вещи. Сначала тащат к королеве, та их разбирает, откладывает в сторону, а на меня ноль внимания, словно это не мне дары, а королеве.

Вот от Гильдии белошвеек степенные грузные матроны в чепчиках внесли платье. Грязно-белого цвета, но с кружевным воротником на шнуровке, большими белыми пуговицами, вроде бы как перламутровыми, и бантом на боку.

Черт-те что и сбоку бантик.

– Гильдия белошвеек… Дарит принцу выходную рубашку… Всю ночь трудились… Не побрезгуйте…

Твою же некуда, то есть пожри тебя Порождения! А я-то думал, что это для принцессы платье… Внимательно поглядел на матрону, которая нараспев выговаривала текст. Вот бы тебе до конца жизни что-то такое носить не снимая, бабушка. А королева слезилась и кивала, слезилась и кивала. Приказала выдать пару золотых, да еще там что-то, я уже не слушал.

Гильдия ткачей вышила мне именной флаг, который должен развеваться, укрепляя, символизируя и устрашая. Ну, развернули. Синее полотнище с грифоном, по низу вязь каллиграфии. Честь, верность, непорочность…

Флаг приняли, снова отдарились золотом, Гильдия ткачей удалилась.

Вот ювелиры… Незнакомый мне мастер, скрюченный почище мастера Лорина старик, поддерживаемый двумя дюжими отроками, поднес на серебряном подносе золотой кубок и золотые тарелки с грифоном. Ну да, а то один у меня уже в моем мире, вот еще надо переволочь что-то.

– Какая красота! – сказала королева и снова отдарилась золотыми монетами. Графиня Нака скорчила довольную морду лица.

Так и шло помалу, пока мастер Виктор в своей лучшей одежде, в высокой шапке со знаком главы Гильдии, не поднес мне на роскошной шикарной подушечке, шитой золотом… Арбалет, рохнийский лук то есть. Без украшений, красивый, небольшой, со стальными дугами-рогами и рычагом сбоку, с комплектом стрел. По боку ложа арбалета какая-то резьба шла, что-то там на охотничьи мотивы, а рядом лежала связка из десятка коротких болтов.

Красивая вещь, надо сказать. Знает мастер Виктор, что я интерес к оружию выказывал, но вот ни меч, ни кинжал подарить мне не может, ибо Коронный договор не позволяет ему такие вещи делать, он же в Гильдии оружейников не состоит. А вот арбалет соорудить, да еще потренировавшись на зажигалках, замках и лампах…

– Ой какая красивая вещь! – пискнул я с трона. – Мама, смотри, как красиво!

Конструкция в самом деле продуманная. Взводится рычагом, понизу, плечи съемные, болты короткие, с прорезью, которая в орех цепляется, не выскользнут, если арбалет вниз наклонишь! Только вот не подумал мастер Виктор, что королева-матушка давно и прочно с головой не дружит. Наверное, решил, что он инженер, то есть, говоря тутошним языком, кузнец, а не психиатр. Но это он зря. Как говорил профессор Иванов, прежде чем стать хорошим инженером, нужно стать неплохим психологом. Иначе как же ты будешь с людьми-то общаться, как им свою конструкцию объяснить сможешь?

Пока я думал, королева наливалась дурной кровью, а все вокруг затихало в ожидании бури.

И буря грянула.

– Да как тебе не стыдно! – с места в карьер взялась королева. – Кого же воспитали-то, убивца, тать ночную, темным богам помощника! Что бы твой отец сказал, такое увидев? А-а-а? Да что же такое? А-а-а? А-а-а!

Я молчал, думал, что поговорит да успокоится, да где там! Это она только в раж вошла! Лишь бы про мастера Виктора не вспомнила, тут и за меньшее людей на кол отправляли!

– Да ты как посмел, смерд? – про мастера Виктора королева не забыла. – А ну вон отсюда! А эту… Эту… Эту… – Она как коршун сорвалась с трона, схватила арбалет и со всей дури швырнула на пол, налетела и принялась топтать ногами. Я рефлекторно дернулся, помня, что спуск у арбалетов еще полегче, чем у пистолетов в моем мире. Стрелу вкладывать не стали… И то хорошо, что королева сейчас топчет незаряженный. Тренькнула тетива, треснула ложа, отлетел один и так перенапряженный рог.

– Выкинуть эту штуку!

Остальные придворные тоже не были в безвестности, что за зверь такой «рохнийский лук» и как с ним обращаться, подались подальше, кто и за колонны спрятался. Им-то не всем видно, что арбалет не заряжен! Мастер Виктор, не будь дурак, задом, задом к двери и затерялся в толпе вместе с помощниками. Молодец, быстро сообразил.

– Где, где этот мастер! – взвизгнула королева, бешено оглядываясь. – Сейчас я ему…

– Мамочка! – еще раз пискнул я. Лишь бы она снова про мастера Виктора не вспомнила, а то попадет мастер к графу Урию, ничего хорошего… – А как же я? Это же мой подарок!

– А ты… А ты… – Королева глянула на меня. Надулась она даже чуть больше обычного, красная, как помидор. С другой стороны трона Альтзора смотрит равнодушно, даже, кажется, презрительно.

– А тебе ужо я покажу! Долой с глаз моих!

Ну, сила не на моей стороне…

Быстро задавив в себе злобу, я воскликнул:

– Маменька, я же ничего не сделал! Маменька, прости!

Даже сам поразился, как быстро отреагировал. Все лишние чувства и ощущения придавил вмиг, наружу снова плаксивый ребенок, которого только тронь, и сразу или слезы, или истерика, выбирай что больше нравится.

– Маменька, они сами все, я и ни сном, ни духом… Светлыми богами клянусь!