Текст книги ""Фантастика 2025-108". Компиляция. Книги 1-28 (СИ)"

Автор книги: Андрей Земляной

Соавторы: Николай Степанов,Влада Ольховская,Алексей Вязовский,Алексей Изверин,Ник Ивашев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 63 (всего у книги 345 страниц)

– О да?

– Да! Тут материальные ценности и деньги волшебным образом перемещаются в карманы тому, кому они нужнее.

– Ух, радость-то какая! – обрадовался я. – А кормят тут, надо полагать, тоже за плату?

Это я «Графа Монте-Кристо» вспомнил. Сейчас как окажется, что каждый кусок оленятины по три золотых… И наедим мы в плену и напьем на хо-ороший выкуп. Причем чем дальше, тем больше. Королеве-то что, если мои мысли все верны, то я и в плену хорош для нее буду.

– Не угадал! – сказал кто-то со стороны и сверху. – А идея хорошая! Умный мальчик!

И меня похлопали по плечу так, что я едва не полетел вперед, в костер. Сержант встрепенулся, попытался подняться, но я быстро выпрямился и придержал его рукой. Ну, как придержал. Просто руку положил, сержант и сел на место.

Кто же это? Ага, вот тот самый здоровяк. Сел рядом, скрестив ноги, и потешается. Вокруг тоже заулыбались.

– А ты большой дядька! Что обижаешь маленьких? Вырасту – дам тебе больно в лоб.

Вокруг громко и обидно захохотали.

– Сначала вырасти, малявка! – колко ответил здоровенный.

– Вырасту-вырасту, – пообещал я ему.

– Ну, благородные господа… Отклонились мы от темы. – Это снова Робин Гуд. – Сейчас будет твориться волшебство! Вот тут, прямо на этом камне…

– Давай, мелочь, расстегивай мошну, – посоветовал мне здоровяк. – Все одно нам нужнее, а ты еще с кого стрясешь…

– Да запросто. – Я вынул кошелек, положил на камень. – Это все, что у нас есть.

Быстрый тип с лисьими повадками скакнул к кошельку, распорол ножом, пересчитал.

– Двадцать два золотых!

– Всего-то? – скривился здоровяк. – А толстяк?

Кошелек мастера Клоту оказался на том же камне. Еще семь золотых и пять серебрушек, немного меди. Потянулись к сержанту. Тот не двигался.

– Кошелек на камень, – сказал здоровяк.

Сержант по-прежнему не двигался.

– Седдик, ты что, с ума съехал? – зашептал я. – Кошелек на том свете не понадобится! Бросай давай, я еще выдам!

– Там нет денег, – ответил Седдик.

– А что там?

– Там отвар горный. Для моей семьи.

– Так. Все равно бросай! Убьют, ты семье не поможешь точно!

С видимой неохотой сержант положил округлый кошелек на камень. Лисьемордый распарывать ножом не стал, посмотрел туда, внутрь, отшатнулся с брезгливостью.

– Тут трава.

– Что? – Рядом возник Робин Гуд. – Так, а это еще зачем? Так вы из тех, кто возит эту гадость? Та-ак, ребята, у нас сегодня намечается большой праздник с прыжками через костер и пожиранием всей своей поганой травы тремя…

– Вот у него, – я показал на сержанта, – семья болеет. Им это надо. Больше, чем вам.

Робин Гуд брезгливо отодвинул от себя кошелек концом тонкого кинжала.

– Чем докажете свои слова?

– Это барон Седдик. – Я решил бить наугад. – Если кто-то из вас служил в Пограничной страже, то его знает.

– Знает, – вдруг сказал лисьемордый. – Помнишь меня, децимал?

– Помню, – сказал сержант ровно. – Как твоя родня?

– Я тебя тоже помню. Они умерли. Вижу, с твоей тоже нелады?

– Да. Лихоманка.

– Вот как оно… – Лисьемордый как-то ловко отошел от камня, повернулся к нам спиной, лицом к Робин Гуду и остальной компании. – Это барон Седдик, я знаю его с Пограничной стражи. Могу за него поручиться.

– И я, – откуда-то сбоку. – Децимал, ты меня помнишь?

– И я тоже.

– И я.

Я только оглядывался. Человек десять, наверное. Все они сержанта знали. И всех он тоже знал, лишь успевал поворачиваться, встречаться взглядом с очередным разбойником.

– Это что, ваша Пограничная стража? – не вовремя подал голос мастер Клоту.

– Нет, это вольные стрелки. – Покачал головой я.

– Кто-кто? – У Робин Гуда слух оказался очень тонкий.

– Вольные стрелки. Те, кто ушел в леса и живет свободной жизнью, не платя господам.

– Удивительно точно сказано. – Покачал головой Робин Гуд. – Ну, а кто я, вы знаете?

– Робин Гуд из Локсли, защитник слабых и утешитель обездоленных, берущий у богатых и дающий бедным?

– Во дает, – хохотнул здоровяк. – Но что такое «Робин Гуд»?

– Имя героя из далекой страны.

– Надо же! – обрадовался Робин Гуд. – Меня еще никогда с героем не сравнивали. Слышали, братья? Я герой!

Братья ответили одобрительным разномастным ревом.

– Так… Где же волшебство? – спросил я.

– Какое? – удивился Робин Гуд.

– Лекарство дорогое… И вот есть человек, которому золото уж всяко нужнее, – сказал я. Наверное, меня сейчас убьют. Или побьют.

Но на поляне молчали, не двигались. Молчал и Робин Гуд, внимательно смотрел на меня, но не произносил ни звука.

Лисьемордый первый выложил на камень два золотых.

Потом подошел еще один. И ещё. И ещё.

Я почему-то думал, что так только в фильмах бывает. Про того же Робин Гуда, там момент, когда рыцарю выкуп всей бандой собирали. А в реальной жизни сразу начнется – вот довезу до аэропорта в два ночи, если фару починю, дам взаймы, если зарплату заплатят… Но горка золота и серебра росла и росла. Кто-то принес кошелек, сложил туда все богатства, не разбирая, мое ли то или не мое. Получился внушительный такой мешочек.

– Говорун, этого хватит на бочку, – сказал лисьемордый. – Твоей семье поможет.

– Спасибо… – Сержант хрипнул, словно ему что-то сжали в горле. – Ребят, спасибо, век не забуду…

– Да брось ты, Говорун, – сказал кто-то из толпы. – Вон, Лесник сказал, что деньги сегодня есть, завтра их нет. Так вот пусть они у тебя сегодня будут, да?

– Пошли, достойный барон. – Робин Гуд, которого назвали Лесником, поднялся со своего места. Как я заметил, он положил в кошелек не так уж и много. То ли у него, как и у настоящего Робин Гуда, денег немного было, то ли просто пожадничал. – Я и Коротыш проводим вас до дороги обратно.

Здоровяк, что едва не столкнул меня в костер, поднялся следом, с ним поднялись еще несколько человек.

– А мальчик-то кто? – вдруг спохватился Лесник, когда мы уже почти дошагали до дороги. – Мальчик, ты кто такой?

– Принц Седдик Шеен, – пожав плечами, сказал я.

– Ваше высочество. – Склонил голову Робин Гуд. – Ходили слухи, что вы выздоровели, да я не верил. И я никак не ожидал встретить вас в таком сопровождении… И в таком виде.

– Да я тоже не ожидал вас встретить, а вот как жизнь повернулась… Робин Гуд.

– Лучше всего Лесной Барон, ваше высочество.

Помолчали.

– Заходите еще, ваше высочество, – вдруг пригласил Лесник, то есть Лесной Барон уже. – Только не берите с собой слишком много войска.

– В гости с войсками не ходят, Лесной Барон. Да и вы тоже не забывайте, захаживайте…

– Загляну, – пообещал Робин Гуд. – Вот мы и пришли. Удачи тебе, принц Седдик.

– И тебе удачи, Лесной Барон. И твоим вольным стрелкам тоже удачи.

Бородатый поглядел на меня, повернулся. Махнул рукой, и сопровождавшие нас стрелки исчезли среди деревьев, как растворились в кустах и полянках. Только что были, и вот уже нет.

Вышли на дорогу. Кучер потерянно бродил вокруг брички, негр, таскавший ящик за мастером Клоту, сидел на этом ящике, кутался в какую-то рваную тряпку и дрожал. Охрана кучковалась с другой стороны телеги, а их офицера нигде не было видно.

– Ну, что, позорники, – приветствовал я всех скопом. – Давай навались! Сейчас бревно убирать будем.

– Так это ж Лесной Барон был! – вдруг охнул мастер Клоту. – Да по нему же давно Каменная Баня плачет! Я думал, что они так далеко сюда и не забредают…

– Индюк тоже думал, да в суп попал, – сказал я ему.

– А что такое «суп», ваше высочество?

– Что-то вроде похлебки, только вкуснее.

– Э-ге-ге-гей! – закричал вдруг сержант. – Эй, трусливые собаки! Возвращайтесь к вашему принцу, разбойники ушли!

Ничего больше не пострадало. В бричку заглянули, конечно, все ценное вынесли… Да и ладно с ним, с ценным, голова на плечах ценнее всяко. Но вот действия моего окружения мне не понравились.

Ладно, что слуги разбежались. Но охрана-то моя вообще сделала вид, что их тут нет! Ясно, шакалы, кого вы тут на самом деле охраняете… Меня, чтобы не сбежал. А как серьезного противника нашли, так сразу голову в кусты… Ни раненых, ни убитых, даже синяков ни у кого нет!

Один только черный раб никуда не делся.

– Как надолго этого хватит? – спросил я, кивнув на мешок.

– До зимы… Может быть, больше…

– Что потом? – В голове я поставил серьезную зарубку как-то разобраться с этим делом. Не может же быть так, чтобы кого-то кормили лекарствами столько времени, а человек ни туда, ни сюда, ни помер, ни выздоровел.

– Не знаю.

– Деньги-то найдем, – сказал я. – Но надо найти… – Мастер Клоту вправлял вывих одному лакею, который так быстро бежал, что ударился рукой о что-то твердое. Далеко, не слышит, да и занят. – Но надо найти и врача, который сможет вылечить.

Сержант промолчал. Прописная истина, что тут скажешь.

А в моем мире вечером была тренировка.

И началась она как-то буднично, я пришел, поздоровался, переоделся, встали, начали.

– Н-на! – сказал Вербицкий, целя мне в ногу.

Ногу я убрал назад, Вербицкий промахнулся, а я влепил ему в выставленное бедро лоу[15]15
  Лоу, лоу-кик – низкий полукруговой удар ногой (наносится по внешней или внутренней поверхностям бедер противника).


[Закрыть].

Этот удар я тренировал специально. Ну, кто ожидает, что ударят тебе боковой с левой ноги? Она и так в драке выставлена, бить ею неудобно, вес переносить с ноги на ногу долго и муторно, да и удар слабый… Обычно если уж бьют, то с правой. Или боковой, или прямой. А тут получается пробивающий лоу-кик, во внутреннюю часть ноги. И быстрый, поворот-то минимальный!

Бой кончился. Вербицкий согнулся и отхромал на пару шагов назад, а я так и остался стоять в центре с опущенными руками.

– Ну-ка! – Серега-большой встал между нами. – Ну говорил же тебе, ногу качай, мало мыщцов! – это он Вербицкому. – Ну а ты, – это ко мне, – ты вообще думай, не на улице же, да? Серег, осторожнее надо!

– Так… – это уже Петр Сергеевич. – Ну что вы, однако, как дети малые? Саш, на скамейку. Сереги, вольный спарринг две минуты… Время пошло!

Встали друг против друга. Массив Сереги загородил от меня сразу половину света белого.

Вначале я провел «двойку» в корпус.

– Давай, давай, не бойся! – подбодрил меня Серега. – Сильнее!

Опомнился, зарядил со всей дури. Меня за то поощрительно ткнули кулаком в грудь.

Сместился. Серега перемещался вместе со мной, получалось, что я отступал по большому кругу, а он наступал по маленькому, под углом к моему движению.

Бегать долго от него не получится. Надо нападать.

Провел серию сначала из трех ударов в грудь, вкладываясь по полной, как Валерий Алексеевич учил. Потом еще два, потом еще три, усыпляя бдительность. Ударил с правой ноги по бедру, этот удар Серега блокировал, подняв ногу, на средней скорости вытянул ко мне руку. Я обозначил блок – и купился на еще один тычок в грудь.

– Не спи! Еще полминуты…

Вот тут Серега начал работать. Бил он не с силы, просто обозначал удары, но и от того не легче. Сначала в грудь, поднимаешь руки – в бока, опускаешь руки – снова в грудь. Кое-как я махал руками, один раз зацепил, да и только.

– Хорош! – сказал Петр Сергеевич. – Сергей, который большой, ты Сашку погоняй, что он там расселся? А Серега поменьше пусть отдыхает, хорошо бился, хорошо.

Надо же, меня в кои-то веки похвалили… Обычно Петр Сергеевич ругался, говорил, что тренируюсь мало и что дубинки, как и пистолеты ИЖ, есть оружие вспомогательное. Серега тогда еще хохмил, что мушку спилить надо и обточить напильником края дубинки.

– Но физика слабая. Качаться надо больше. Пока рук и ног сильных не будет, ничего не будет. Техника никак не поможет, силой задавят просто. Попадется такой вот мужик, как Серега, и что делать будешь?

Меж тем Серега-большой гонял Вербицкого.

– Нет, ну давай, давай! Да смелее ты! Меч-кладенец не рубит смелый конец! – донеслось до нас вместе с сочным шлепком.

– Ух! – сказал Вербицкий. Куда-то ему здорово прилетело. Не его сегодня день, точно не его.

– А вообще… – заговорщически сказал мне Петр Сергеевич, – каждая девушка в своем кавалере ищет парня, который лучше ее старшего брата… Ну это я так, да?

Ну вот, а это он откуда знает? Договорились же с Костиком молчать.

Вербицкий сразу после тренировки пошел на смену, а мы с Серегой и Михаилом пошли отсыпаться, по пути остановившись у метро по пиву. Осенний вечер выдался на удивление теплым.

– Вообще, именно после тяжелых тренировок понимаешь, как хорошо жить! – Михаил ловко зажигалкой поддел крышку своей «Балтики».

– Ну а как же. – Серега свою открыл просто рукой. – Жить всегда хорошо. А хорошо жить – еще лучше! Поехали!

Глотнули, Михаил предложил всем открытый пакетик чипсов. Приобщились.

– Ну, вот теперь баланс восстановлен, – сказал Серега. – Мишка, ты чего такой счастливый?

– А я сегодня не домой.

– А… – заикнулся я.

– А… – протянул Серега с придыханиями. – А… А… Ана… Анастасия? А?

– Ну вот, пришел поручик и все опошлил! – хмыкнул Михаил. – Ну что накинулись? Хорошая девушка, семья приличная, спортом занимается…

– О! Если девушка хорошая, то свадьбу не зажми!

– Ну вас в баню! – обиделся Михаил. – Что сразу – свадьба да свадьба?

– А что, думаешь, много вокруг девушек хороших? – Прищурился Серега. – Так, парни, я на минуту… – Он отошел в сторону, встал в недолгую очередь перед палаткой.

– Так ты там еще раз был? – спросил я Михаила.

– Ну, всего пару раз, ради интереса. Настя вообще-то юрист по образованию. Сейчас диплом, ей некогда…

– Ого, юрист! Осторожнее будь, она тебя…

– У! У! У! – вдруг сказали справа. Инвалид-побирушка рядом с нами протянул руку, оттянув другой ворот рубашки и закатив глаза. Повис он плечами на двух костылях, подвернув под себя одну ногу. – Денег немножко…

Я машинально полез к кошельку. Мелочь, с меня не убудет…

– Хреновый ты, брат, инвалид, – сказал вернувшийся Серега. – Давай я тебе покажу, как надо правильно… – Он сунул бутылку пива и горсть пакетиков с орешками в руки опешившему Михаилу и медленно размахнулся с правой.

– Все, все, ребята, я пошел… – Схватив под мышку костыли, «инвалид» поскакал к подземному переходу.

– Ух ты, исцелился, – хмыкнул я.

– Я этого пеликана давно приметил, – резко сказал Серега. – Он тут раньше еще с девочкой стоял, мелкой. Теперь вот один стоит, девочка пропала куда-то. Зла не хватает. Вот бы кому головенку-то в самом деле поотбивал…

– Что ты их так? – поразился я. Никогда Серегу злым не видел. Даже когда он расшвыривал в одиночку торчок-пати на «Васильке», как котят выкладывая рядком друг к дружке съехавших с катушек нариков, пока остальные охаживали его со спины обрезками досок, и то шутить успевал.

– За что? Знаешь, я еще до армии работать пошел. И батя мой тоже ни дня не сидел. И мамка на швейном комбинате наломалась с восемнадцати лет и до упора, что ни осень, с давлением лежит. А теперь им пенсия от государства в треть от того, что эта тварь заработает, кривляясь. Что, не знаешь, сколько тут место стоит, у палаток? Малый, что ли?

– Серег, да спокойно. Прогнали же противного, – подал голос Мишка.

– Одному такому подашь, десяток сюда придут. Бабку у метро видишь? С букетиком? Вот у нее я цветы куплю. Вот пойдем, и куплю. А у этих… Мусор это, не люди.

– Документики! – раздалось за нами.

– Ну вот.

Патруль ППС, три человека. При бронежилетах и с автоматами. Главный сержант, роста среднего, лицо скучное и плохо выбритое, водянистые глаза смотрят как сквозь нас.

Поставили пиво на асфальт, достали паспорта. Менты их придирчиво изучили, едва не на просвет.

– А в чем дело, сержант? – спросил Серега.

– Да жалоба на вас поступила… – протянул сержант. – От гражданина. Что вы тут хулиганите, ему угрожаете. А гражданин инвалид. Нехорошо так, ребята. Вон вы какие большие, а гражданин маленький!

– Да он… – начал было Серега, но я его перебил:

– Как угрожали? – изумился во всю ширь лица. – Не было такого! Мы как раз сказали, что тяжело инвалидом быть!

– Придется проехать с нами, – сказал сержант, убирая документы себе в карман.

– Миш, у тебя дама юрист? – спросил я, умещаясь в машине.

– Да не окончила она ещё… – потрясенно ответил Михаил.

– Это плохо…

В отделении нас сразу потащили к столу, выложить все вещи. У Михаила нашли ножик, раскладной, у Сереги изъяли початую пачку сигарет, у меня распотрошили сумку. Менты долго крутили мою разборную тонфу.

– Так, что такое? Оружие? – спросил тот же самый сержант. – За это статья. Два-два-два[16]16
  Статья УК РФ, устанавливающая ответственность за незаконное приобретение, передачу, сбыт, хранение, перевозку или ношение оружия, его основных частей, боеприпасов.


[Закрыть]. Попал ты, парень!

– Какое еще оружие? – переспросил я. – Это палка. Тренировочный инвентарь. Вот этой машу в спортзале, а эту жму в руке. Не, не надо одну в другую вставлять, они для того не предназначены… Сломаешь, кто заплатит?

– Спортсмен, что ли? – спросил сержант, собирая тонфу. Не прошла моя отмазка. – Так, Гришук, давай-ка понятых, будем оформлять изъятие. Остальных пока что тоже на хулиганку…

– О, знакомые все лица. – В допросную заглянуло солнце в лице рыцаря Гюго фон Воленштайна, в миру Алексея. В милицейской форме, с погонами, в фуражке и с кобурой на поясе. Его и не узнать даже… Кто ж мог сказать, что мой спарринг-партнер в милиции служит?

– Сереженька, ты что это к пацанам прикопался?

– Да ты чё, знаешь их, что ли? – Повернулся к нему Сереженька, тот самый, что у нас документы спрашивал. – Ты вообще что тут делаешь, а?

– А я вот голос знакомый услышал, ну как не зайти. За что ты их?

– Не твое дело! Иди куда шел! Сам разберусь!

– Сереженька, а ты что такой борзый? – подчеркнуто спокойно сказал Гюго. И вдруг набычился. – А ну, выйдем!

– Никуда я с тобой не пойду! Я на тебя рапорт писать буду!

– А я даже ничего на тебя писать не буду, – уведомил Сереженьку Гюго, заходя внутрь. В глазах его зажегся весьма нехороший огонек. – И я подожду, чтобы ты обоссался, обосрался, и скушаю без говна и без соли, а бумажками твоими подотрусь, когда ты наружу высрешься… Чтоб в три минуты духу твоего тут не было, овца!

Сереженька, мигом сбледнувший с лица, сдавленно всхлипнул и вприпрыжку скрылся за дверью. По коридору простучали шаги, и все стихло.

– Ну, вот и ладненько. – Гюго глубоко вздохнул. – Так, за что тебя взяли?

– Да пугнули около метро одного попрошайку, чтобы не лез… – ответил я.

– Без повреждений? – деловито осведомился Гюго.

– Нет, и пальцем не тронули.

– Так. – Гюго поскучнел. – Теперь понятно. Собирайте вещи… Они с тобой? – Дождавшись моего кивка, продолжил: – И на выход. Ничего не было.

– А как же…

– Да не было ничего.

На выходе из отделения Михаил попросил мой сотовый и позвонил Анастасии, минут пять извинялся, что пришлось задержаться.

– У тебя где только нет знакомых, – покрутил головой Серега. – Слушай, а в Комитете[17]17
  Комитет Государственной Безопасности при Совете Министров СССР.


[Закрыть] тоже есть?

– Ага, и даже с президентом за ручку здоровался. Было дело, когда он в народ шел на Красной площади…[18]18
  Президент РФ Борис Николаевич Ельцин общался с народом довольно демократично и не стеснялся пожать руку простому студенту.


[Закрыть]

– Ладно, давай по домам. Что-то мне уже тут начинает не нравиться. Петру Сергеевичу говорить будем?

– Да, а как же? Сам все узнает. Мих, ты чего?

– Ребят, а ну, поглядите-ка! – Мишка указал рукой на край здания УВД. Там как раз давешний фальшивый инвалид без костылей, едва не ставший инвалидом настоящим, о чем-то трепался с милицейским нарядом. Выделялась фигура Сереженьки.

– Н-да… – протянул Серега-большой.

Цветы он у бабушки купил, не забыл. Небольшой такой букетик. И вручил Михаилу.

– На, тебе сегодня нужнее…

Глава 19

Благотворно влияние тещи,

У нее взгляд на вещи попроще.

Народное творчество

– Скоро у нас будет жена! – обрадовала меня королева с утра, на очередном приеме. Просителей уже всех прогнали, в тронном зале остались только я, королева-мать, графиня Нака и два рыжика.

– Жена? – переспросил я тупо.

– Да, мой мальчик! – Пустила заготовленную слезу королева. – Ты же уже совсем взрослый! А принцесса Альтзора – добропорядочная и приличная девочка… Пора тебе уже, пора! Твой отец, когда был в твоем возрасте…

– Мне еще рано! – попробовал возразить я. – Я еще не готов, ваше величество! Этот вопрос надо обсудить!

– Нечего тут обсуждать! – зашлась королева. – Все уже решено! Я столько сил потратила на это, столько сил, а ты, неблагодарный… Вот прикажу тебя выпороть!

– Мамочка моя, но я и в самом деле не готов! – Сделал я плаксивое лицо.

– Ваше величество, я помогу принцу! – с нехорошим энтузиазмом воскликнула графиня Нака. – Я и мои мальчики подготовим свадьбу, правда?

Рыжики закивали из-за спины своей матери, даря мне ехидные ухмылки. Ну погодите, я до вас еще доберусь, вам эта ухмылка боком выйдет. Отговориться не получится, за меня… То есть за принца Седдика тут уже все давно решено и просчитано.

– А у меня будет красивая свадьба? А я смогу взять с собой всю свою свиту?

– Да, мой мальчик, конечно же!

Кстати, время уже зайти к мастеру Виктору, что он там такое сделал из моей зажигалки? Лишь бы отсюда выйти, а то тут меня уже достало всё. Душно, грустно, некому руку пожать.

Во дворе мастера меня ждал сюрприз.

Трое крестьян в грубой одежде, веревками подпоясанные, повалились передо мной на колени.

– Ваше величество!

– Правильно «ваше высочество». Что это они? – спросил я у мастера Виктора, который мялся в углу, не решаясь подойти.

– Мы не смогли их задержать, ваше высочество.

– Как это? Так они что, сюда силой проникли? Кто это, мастер Виктор?

– Это крестьяне из Закатного герцогства, ваше высочество.

– И что они хотят от меня?

– Вам лучше услышать это самим, ваше высочество.

– Так. Ну, тогда выкладывайте, крестьяне. Что вам надо? И откуда вы такие?

– С Заката, ваше высочество…

Как известно, король Мург победил в долгой и кровопролитной войне Владыку Степи и выгнал кочевников далеко за пределы старого герцогства Альрони. На этом он не ограничился и вывел армию Соединенного Королевства дальше в Предвечную и постарался уничтожить как можно больше кочевников. У тех как раз наблюдался недостаток воинов после поражения, и закаленным в боях ветеранам противостояли безусые мальчишки, только недавно севшие в седло и взявшие в руки дедовские ржавые сабли.

Пока войско ходило по Предвечной и убивало всех, кого встречало, наемные строители из Муравьиного королевства на захваченные сокровища Владыки Степи возводили на новой границе крепости укрепления, строили мосты, укрепляли берега рек. Границу король под шумок подвинул, отхватив большой кусок Предвечной. Теперь это самые плодородные земли, житница Соединенного Королевства. Закатное герцогство – это как новая Целина.

Чтобы восстановиться и заселить громадную полосу выжженной земли, у кочевников ушли десятилетия. А сунувшись на старые свои земли, они уперлись в реку и цепь фортов на берегу. Все, приехали. Попытки нарушить границу сурово пресекались Пограничной стражей, особым легионом, созданным королем Мургом специально для охраны границы с Предвечной.

Больше никогда серьезное и большое войско кочевников не нарушало границ Соединенного Королевства. Попробовали при смуте, которая настала после смерти Урия Шестого, да не удалось. Пока Пограничная стража держалась за форты, новый король быстро заручился поддержкой Империи, выписал себе оттуда в подтверждение своих намерений жену. На пару уже с королевой и при поддержке набранных в Империи наемников быстро перевешал всех заговорщиков и выступил с войском все тех же наемников в Предвечную. Пять лет наемники воевали в Предвечной, постепенно вырезав всех кочевников на расстояние в несколько дневных переходов. Заодно большая часть их и сгинули там, избавив короля от лишней головной боли по поводу Империи, а королеву – от лишних иллюзий по поводу своей власти в Соединенном Королевстве.

Во времена последних королей даже наладилось что-то вроде торговли. Но вот в последнее время ситуация стала ухудшаться. На границу посылали все меньше и меньше войск. Старые солдаты уходили на покой, а новых не было. Да и некоторым гарнизонам задерживали жалованье…

– Как это? – не понял я.

– Пограничникам всегда платили на треть больше, если они солдаты крепостей, – просветил меня барон Седдик. – И на две трети больше, если они выходили в Степь. При вашей матушке эти выплаты прекратились. Жалованье вообще не выплачивалось вот уже пять лет. И отобраны многие привилегии…

– Как же живут-то там солдаты?

– Ну… – замялся крестьянин. – Мы того… Еду им носим.

– Обалдеть, – сказал я громко. – Ну, с чем пришли ко мне, рассказывайте.

Кочевники, распробовав на вкус и прочность границы королевства, уже давно наведывались в деревню. Граф с остатками стражи спешил запереться в замке, делая вид, что ничего не происходит, а отдуваться приходилось крестьянам. Ну, те и отдувались, как могли. Если в прошлые годы получалось откупиться кое-какой едой и сиротами, чьи семьи вымерли во время голода, то теперь уже кочевники потребовали слишком многого. Приехали пьяные, едва в сёдлах держались. Выгребли все зерно, в том числе и для будущих посадок, добавили еще кислого пивка, насиловали женщин, детей калечили, а сам отряд-то мелкий пришел, всего с десяток. Обнаглевших кочевников забили насмерть оглоблями. Очухались, спустили трупы в болото, да лошадки ускакали…

Бросились в столицу. Неделя пути, прием у королевы, десять золотых выдала и прослезилась, обозвала «бедными землепашцами». На эти деньги купили кое-какое оружие в столице и вернулись.

Второй отряд кочевников забросали камнями в ущелье. Вот тут уже были потери, и серьезные, кочевники не малые дети, хотя и у крестьян тоже появилось настоящее оружие. Кто-то из них ушел, привел большое войско.

Деревенские кинулись в бега. К ближайшему замку, куда как раз направилась рыцарская конница графа Дюка. Семьи ушли, кочевники нагоняли. Эти остались прикрывать… И были дико удивлены, когда их начали рубить еще и рыцари Соединенного Королевства. Кочевники дальше не пошли, развернули коней.

Порубив кого успели, славные рыцари поспешно поскакали подальше от степняков, ведя в полоне женщин и детей.

Выжившие в сече крестьяне бросились в столицу за справедливостью. И нашли почему-то меня.

Говорили мы долго, принесли уже и лавки, и сидели мы на лавках. Какой-то ловкий подмастерье даже вытащил столик и водрузил на него кувшин с водой и легкую закуску, фрукты-яблоки, мелкие пирожки, зелень. Присел и мастер Виктор.

Один Седдик стоял, внимательно поглядывал на крестьян.

– Ваше высочество, не смел граф Дюка наших родных продавать, никак не смел. Наш новый господин мал еще, и он в замке, мы знаем, ваше высочество, что он бы никогда не стал нас продавать. Граф Дюка заставил, он…

– Тихо! – поднял я руку. Так, спокойно. Что имеем на входе. Крестьяне прогнали кочевников? Нет, это не начало. Раскладываем по полочкам. Сначала пришли кочевники и стали грабить. Граф укрылся в укрепленном замке с солдатами, носу наружу не совал, хотя налоги собирал. Крестьянам кочевники надоели, и они их прогнали. После этого королева-мать отправила туда рыцарей, чтобы наказать крестьян, взявших в руки оружие. Рыцари вопрос решили примерно, крестьян частью перебили, частью угнали в рабство, и заодно нашли графу нового «наследника».

Вот это здорово и хорошо придумано. Ай да граф Дюка, ай да сукин сын!

Наверное, последнюю фразу я произнес вслух.

– Мать графа Дюка звали графиня Нора, – сказал справа сержант так, словно это все объясняло.

– Ваше высочество, – напомнил о себе крестьянин. – Плохо нам. Эти, на конях, приходят, плати. Наш господин в замке с солдатами закрылся. Побили мы этих, сильно побили, не много ушло. Ты не подумай, ваше высочество, мы не воины… Нужда заставила оружие в руки брать. Эти больше не ходили. Приехали рыцари с графом Дюка. Они нас побили сильно. Семью мою взяли. И их семьи тоже взяли. Отпусти их, ваше высочество. Отпусти. – И крестьянин бухнулся на колени. – Именем Светлых богов просим!

Остальные тоже бросились на колени, уткнулись лицами в пол.

– Встать, – сказал я. – Стоя на коленях, горю не поможешь. Я подумаю, что можно сделать для вас.

– Ваше высочество…

– А ну назад! – Я оттолкнул крестьянина, который было намеревался поцеловать мне руку. – Не надо этих нежностей телячьих. Где содержат-то хоть, знаешь?

– На рынке. – Вздохнул крестьянин.

– На каком еще рынке? – в небо спросил я.

– На рабском рынке, ваше высочество. В порту, – сказал мне сержант.

– Так, откуда, почему не знаю?

– Это не самое приятное место в городе, ваше высочество. Я бы туда не стал ходить без серьезной охраны.

– Интересные дела. То есть ты хочешь сказать, что их продают?

– Да, ваше высочество, это так, – закивал староста крестьян.

– Вот дела. Децимал, я чего-то не понимаю. Почему это делают?

– Потому что они крепостные крестьяне, ваше высочество, – неохотно ответил Седдик. – Это такая же вещь, как конь боевой, посуда, мебель… Их можно купить или продать. Или просто поубивать. Как будет угодно господину. Их зовут «неимущие». Им ничего не принадлежит. Их тела, имущество и умения принадлежат их господину, а души принадлежат богам[19]19
  Ничто не принадлежит вам, ваши души принадлежат Богу, а тела, имущество и все, что вы имеете, является моим (из помещичьего устава, определяющего повинности крестьян, середина XVII века).


[Закрыть].

Я вспомнил, как сержант рассказывал про то, как продавал своих крепостных. Времена тут такие. Спартак-то, возможно, уже был, но Пугачева еще не было. И о том, что насильный труд неэффективен, еще никто не думал серьезно. Эффективнее труд тогда, когда за него платишь побольше, а потом на эти же деньги рабочие твою продукцию покупают[20]20
  Приписывается Генри Форду.


[Закрыть].

– Так, понятно. Но почему семьи продают отдельно? Так можно?

– Можно, но не делается обычно[21]21
  Практика не продавать крестьян отдельно от семьи привилась в России чуть ли не перед отменой крепостного права. Естественно, ее не соблюдали. Герой вспоминает именно про то, что было написано в учебнике истории времен СССР.


[Закрыть].

– Понятно. – Я покачал головой. – Мастер Виктор. Мне нужен человек, который пойдет на рынок этот и выкупит семьи людей… Сколько это будет по деньгам?

– Два золотых в среднем.

– Ого, отлично… – Я как раз получил от матушки сотню. Дешево тут народ ценят.

– За человека.

Едва не выругался вслух.

– Так. Вы, трое. Сколько человек у вас там?

Крестьяне принялись считать, загибая пальцы и шевеля губами.

– Пять раз по десять и еще три.

– …нуться, – громко сказал я по-русски. Это же почти весь запас денег! Сотня золотых! А еще надо с сержантом обязательно расплатиться… Может просто не хватить этих денег. К тому же, спросит вот меня матушка-королева: «А на что ты эти деньги потратил?» И что мне ей отвечать? Прикупил себе немного крепостных, матушка… Так, поиграть, пусть мне домик построят или поле за замком распашут. Можно?

– Так, троица. – Поглядел на крестьян. – Ваших… Именно ВАШИХ семей там сколько? Ваших родных и близких? Ну, говорите давайте, что себе языки пооткусывали?

Начал говорить что-то младший, но старший прервал его, ткнув в бок:

– Ваше высочество, мы всей деревней решали. Как же так, как мы потом предкам и соседям в глаза глядеть будем? Когда встретимся в Светлых Чертогах? Вместе умирали, а теперь всех бросить?

Лучше б и не знал я всего этого, право слово.

– Добры вы молодцы, – сказал я всем троим. – Вы что, совсем с ума съехали? Или я тут что-то решаю? Могу вам денег дать. Выкупайте свои семьи, если получится.

– Проведи нас к королеве, ваше высочество! – нашелся крестьянин.

Сначала я хотел ему сказать, что дурак он глупый. Но передумал.

– Это сделает только хуже. Я в королевстве такие вопросы не решаю.

– Но вы же наследник! – завопил один крестьянин. – Вы же Королевской гвардии лейтенант!