Текст книги ""Фантастика 2025-108". Компиляция. Книги 1-28 (СИ)"

Автор книги: Андрей Земляной

– Как? – только и смогла спросить она.

– Забавно, да? Ты была такой сильной и собранной, когда заявилась в дом отца. Казалось, что ты стоишь над другими людьми с их истеричность, что у тебя просто нет слабостей. Но отец был прав, когда говорил, что всему вашему виду несвойственна истинная сила. Вы все равно привязываетесь к чему-то или к кому-то. Вы не можете действовать отвлеченно, правильно, и это вас губит. Даже самого сильного из ваших воинов можно убить, если найти его слабость. А слабость – она всегда в связи с другими живыми существами.

– Но я не связана с этими девочками! – возмутилась Мар Кассандра. – Я даже не знаю их!

– И все же ты здесь, причем во плоти, а не очередной иллюзией. У тебя нет ни с кем сильных связей. Но на этом фоне даже легкая связь становится для тебя настоящим сокровищем, последней данью, которую ты платишь своей человечности. С тех пор, как мой отец узнал твое имя, он искал такую связь.

Проницательность Таниса поражала – ведь это наверняка он все просчитал, его дочь просто выполняет приказ. Поэтому Мар Кассандра даже не пыталась врать ей, убеждая, что все не так. Она слушала это с немой обреченностью, и беспокоилась она даже не за себя. Колдунья вынуждена была признать, что подвела своих друзей и подставила девочек, которые не имели к этой войне никакого отношения. А все потому, что ей захотелось тогда лично взглянуть на Таниса! Ей стоило догадаться, что она не сможет полностью защитить от него свою душу.

– У могущественной колдуньи, которая спасла целую провинцию от эпидемии, и правда нет уязвимых мест, – продолжила Киара. – Но они есть у Мар Кассандры, которая родилась и жила в Норите, пока не стала сильной. Люди – стадные животные, вы связаны даже с теми, в ком не течет ваша кровь. Отец понял, что в этих девочках ты увидишь себя. Ту, кем ты была когда-то – слабую, невинную, открытую всем ударам судьбы.

– Как Танис узнал все это?

– У отца хватает шпионов, которые умеют находить нужные ответы. Зная твое имя, он стал разыскивать твои следы по всем провинциям.

– Прошло столько лет… – прошептала Мар Кассандра.

– Время никого не защищает. Тебе следовало бы сменить имя.

Может, и следовало бы. Но ведь она не знала, что произойдет такое! Большую часть жизни Мар Кассандра прожила в мирной стране, где все шло предсказуемо. И даже покидая уединение монастыря, она не думала, что кто-то станет рыться в ее прошлом – в том, которое она и сама давно забыла.

Но какой смысл рассуждать об этом? Реален лишь сегодняшний день, не вчерашний, – и дети, пойманные в нем.

– Чего ты хочешь? Моей смерти?

– Ну да, это логичный исход, – пожала плечами Киара. – Ты слишком непредсказуема и сильна, чтобы предлагать тебе сотрудничество. Поэтому отец поручил мне избавиться от тебя. Я рада, что он выбрал меня – люблю, знаешь ли, убивать магов. Это приятней, чем избавляться от обычных людей, у вас хоть какая-то сила есть. И гордость.

– И как это будет?

– Надеюсь, интересно. Для начала я приглашу тебя войти в этот круг.

Разговаривая с ней, Мар Кассандра не позволила себе отвлечься. Она давно уже заметила артефакты – магические камни, разложенные вдоль границы площади на равном расстоянии друг от друга. Переходить черту, образованную ими, колдунья не спешила.

– Что будет, когда я окажусь там?

– Твоя магическая сила исчезнет, – с готовностью пояснила Киара. – То есть, конечно, она не исчезнет полностью и навсегда, это все-таки энергия природы. Но пока ты в круге, ты не сможешь использовать эту силу.

– И перед тобой я буду обычным человеком?

– Ага. Слабым таким… Не буду скрывать, я тебя немножко побросаю туда-сюда, сломаю тебе пару костей, а потом, когда мне наскучит, сверну тебе шею. А может, череп пробью, я еще не решила.

– То есть, ты будешь меня пытать, убьешь – и все ради чего? Как я могу быть уверена, что ты освободишь этих девочек?

Киара подбросила кристалл в воздух и ловко поймала его.

– Не можешь. Ты сейчас ни в чем не можешь быть уверена. Но вот что я тебе скажу… Артефакт, который используется в этой деревне, все эти клетки и прочее, был разработан моим отцом. Это не те чары, которые ты можешь развеять быстро и безопасно. Но при этом артефакт в управлении очень прост, я-то не колдунья, и отец учитывал это. Так что если сможешь забрать у меня этот кристалл сама, своими человеческими силами, ты спасешь и себя, и детенышей. Видишь, как я милосердна?

– Немыслимо милосердна, – сдержанно усмехнулась Мар Кассандра. – Вот только ты забыла сказать, что без магии у меня нет ни шанса против дракона, пусть даже нечистокровного.

– Я не забыла, я просто не вижу смысла говорить то, что мы с тобой и так обе знаем. Но отец сказал, что у людей есть очаровательная привычка держаться за надежду. Если вы надеетесь на лучшее, вы даже глупости делаете увереннее. Вот и я тут подумала… Зная, что ты точно умрешь, ты можешь и не решиться на это. Но я позволю тебе сопротивляться по мере сил и даже пытаться меня убить. Видишь? Ты умрешь настоящим воином!

Мар Кассандра не относилась к тем, кто полагается только на магию. Живя вдали от людей, она много времени уделяла тренировкам своего тела. Она использовала записи о подготовке воинов из старых книг, она понимала, что сильна – сильнее, чем любая женщина ее возраста. Этого бы даже хватило в битве с солдатами.

Но против Киары у нее не было шансов. Хотя… что если чудовище расслабится, позволит себе недооценить ее? Может, это хоть что-то изменит?

– А мне уже надоело ждать, – поторопила ее Киара. – Вариантов, на самом деле, не так много. Я вижу два. Первый – ты отказываешься от моего предложения, и я открываю все клетки. Тогда ты все равно будешь драться со мной, но уже с помощью магии. Одновременно с этим ты попытаешься спасти как можно больше детей, и это ослабит тебя. Но даже при самом чудесном раскладе, если ты заставишь меня отступить и кому-то там поможешь, всех ты все равно не спасешь. Тебе придется полюбоваться на внутренности, размазанные по полу. Эфореби очень красиво убивают… ты когда-нибудь видела? Посмотри, не пожалеешь!

– Достаточно! – прервала ее Мар Кассандра. – Я принимаю твой вызов.

– А это как раз был второй мой вариант… И лично его я считаю правильным. Тогда прошу, забери у меня кристалл и спаси детенышей, если можешь!

Колдунья отбросила в сторону походный плащ, глубоко вдохнула и ступила в круг. Если и были у нее надежды, что Танис ошибся в расчетах и блокировка не подействует, то теперь они испарились. Она мгновенно почувствовала, как сила, привычная и подвластная ей много лет, исчезает.

Судя по довольной ухмылке, Киара тоже заметила это. Она не спешила нападать, позволяя колдунье сделать первый шаг. Ей, похоже, было любопытно, что та будет делать.

В глубине души Мар Кассандра уже знала, чем все это закончится. Но она изо всех сил подавляла страх и отчаяние. Да, ее судьба неизбежна – и она предположить не могла, что ее жизнь закончится так. Но это ничего, не страшно, раз уж ничего изменить нельзя, нужно делать все, что в ее силах, для других. Сражаться и надеяться, что Киаре этого будет достаточно.

Хотя вряд ли, не в ее это природе. Ей проще убить тех девочек, чем усложнить себе задачу, освобождая их от эфореби. Но Мар Кассандре не придется смотреть на это – потому что ее самой уже не будет.

Она попробовала напасть – резким выпадом сбить противницу с ног, забрать у нее кристалл. Не получилось, конечно, но в светлых глазах Киары все равно мелькнуло удивление.

– Ого! – присвистнула хищница. – Не думала, что человеческая ведьма, да еще и немолодая, умеет так драться! А ну-ка, давай еще, потанцуй со мной!

И Мар Кассандра пыталась, хотя знала, что весь их «танец» – не более чем игра кошки с пойманной мышью. Сначала Киара и вовсе ничего не делала, чтобы колдунья почувствовала свою беспомощность в полной мере. Вот она нападает из последних сил, никто даже не сопротивляется – а у нее ничего не выходит!

Однако эта забава быстро наскучила Киаре, и она перешла к делу. Не выпуская из одной руки кристалл, второй она ударила колдунью. Все случилось так быстро, что Мар Кассандра и опомниться не успела, не то что подготовиться к этому. Мгновение – и вот уже она чувствует боль в рассеченной когтями щеке, летит в сторону, к дальней части площади. Не слишком приятно.

– Не лежи слишком долго на земле, – с невинным видом посоветовала Киара. – Ты же не хочешь простудиться! Люди так легко простужаются.

Теперь каждое нападение Мар Кассандры неизбежно заканчивалось ударом. Чувствовалось, что чудовище сдерживает свою силу, но вовсе не из жалости. Киара просто наслаждалась этим, она знала, что одного взмаха ее когтей будет достаточно, чтобы покончить с противницей. Однако она этого не хотела, она слишком долго готовилась. Она понимала, что избавляет отца от серьезного врага, а потому наслаждалась каждым моментом.

Крови на светлом песке площади становилось все больше. Мар Кассандра уже не замечала каждый новый порез – они усеивали все ее тело, пульсировали единой сетью боли. Синяков и кровоподтеков тоже хватало, один глаз быстро заплыл и больше не открывался, колено после очередного падения отказывалось разгибаться до конца, нога то и дело подламывалась.

Все это она могла бы вылечить магией – если бы магия у нее все еще была. Увы, артефакты Таниса действовали безупречно. Там, где раньше кипела сила, живая, спасительная, теперь не было ничего.

В очередной раз подпустив ее поближе, Киара поймала колдунью, резко дернула за руку, и Мар Кассандра почувствовала, как хрустнула кость. От этой боли, новой и яркой, она не сдержалась, крикнула, и противница отпустила ее, пнула, как грязную дворнягу.

– Я бы сказала, что ожидала от тебя большего, но нет, – заявила Киара. – Я ожидала меньшего. Ты молодец. Тебя просто приятно убивать!

Мар Кассандра снова и снова обращалась к магии, без надежды, просто по привычке. Ей ничего другого и не оставалось: ее тело, уставшее до дрожи и истекающее кровью, отказывалось подчиняться. Даже ради девочек, запертых в этой деревне, она не смогла бы встать.

И Киара поняла это. Небрежно подбрасывая кристалл на ладони, она направилась к своей жертве. Ее руки и сапоги были залиты кровью… Мар Кассандра и предположить не могла, что потеряла так много. Хотя, пожалуй, стоило бы догадаться: у нее кружилась голова, она могла в любой момент потерять сознание.

Никогда раньше ей так сильно не хотелось использовать разрушительную сторону магии. Подхватить Киару, ударить ее о землю… Нет, не один раз, а бить, пока сил просто не останется! Об этих чарах она думала, их в отчаянии направляла на чудовище, приближающееся к ней.

– Злая какая, – протянула Киара. – Как кошка, которой хвост прищемили. Но я рада, что ты на меня не смотришь тем побитым взглядом, что у всех людей появляется перед смертью.

– Раким тоже не смотрел на тебя так, – с трудом произнесла Мар Кассандра, сплевывая на песок кровавую пену. Дышать становилось все тяжелее, похоже, во время одного из ударов пострадало легкое.

– Чародей тот старый? Я помню его. Но он, возможно, и не успел испугаться. А у тебя было время, ты слишком умна, чтобы обманывать себя. Я вот думала тут скормить тебя эфореби, но все же не буду. Честь, сохраненная до последнего, заслуживает особой награды, а ты…

Договорить она не смогла, заклинание, которое все это время колдунья повторяла про себя, неожиданно обрушилось на нее во всей своей мощи. Вместе с этим Мар Кассандра почувствовала, как колдовская энергия возвращается в ее тело, стремительно, словно водоворот. Киару отбросило прочь от нее с такой силой, что, когда девушка поднялась, в первых лучах солнца блеснули линии крови, покрывающие ее лицо.

Она была растеряна, Мар Кассандра – тоже. Они обе знали, что так не должно было произойти. Магический круг не поддался бы эмоциям или силе чар, он всегда действовал одинаково эффективно. Колдунья не надеялась справиться с амулетами!

Но, посмотрев в сторону, она увидела, что и не справилась. Просто круг был нарушен.

Вся сила артефакта не могла устоять перед маленькой ножкой, обутой в кожаный сапожок. Эта ножка сначала откинула в сторону один камень, затем – второй. Чтобы сдерживать силу Мар Кассандры, нужны были они все, в строго определенном порядке. Если круг разрушен, не так важно, сколько камней убрали, а сколько – оставили на месте. Важно, что круга больше нет.

Нара, выросшая в доме волшебника, прекрасно знала это. Именно она теперь стояла на границе площади, наблюдая за Киарой.

– Нужно забрать у нее кристалл! – крикнула Мар Кассандра. – Скорее!

Она понятия не имела, как Нара оказалась здесь, да и не было сейчас времени рассуждать об этом. Им нужно было спасти девочек, а потом уже думать обо всем остальном! И хотя драконица лишилась своей магической защиты, она была далеко не повержена.

Она доказала это, одним прыжком поднявшись на ноги. Мар Кассандра попыталась сковать ее магией, но тщетно – на дочь Таниса действовало не каждое заклинание. Древние книги предупреждали о таком, но они не говорили, что сможет поразить дракона наверняка.

К счастью, теперь бой можно было вести и на расстоянии, и вблизи – уж в этом Нара знала толк. Колдунья все еще не могла подняться, но это было и не нужно. Искусственное тело ее союзницы действовало намного быстрее человеческого. К тому же, через связь, установленную между ними когда-то, Мар Кассандра передавала ей свою силу.

Киара хотела воспользоваться кристаллом, это чувствовалось. Но при всей простоте артефакта, на его использование все равно требовалось время, которого у него не было. Сражаться с Нарой оказалось непросто – уровень их силы был примерно одинаковым, скорости – тоже. Киара попыталась призвать те заклинания, что она знала, однако Мар Кассандра мгновенно глушила их.

На этот раз Нара сражалась не интуитивно, как с другими противниками. Она хотела победить. Она могла ничего не говорить, Мар Кассандра и без этого чувствовала, что творится у нее на душе. Перед Нарой сейчас была та, кто хладнокровно расправился с Ракимом, и только это имело значение.

Сообразив, что она в реальной опасности, Киара отбросила в сторону кристалл и все свое внимание сосредоточила на сопротивлении. Но если каждая из противниц по отдельности поддалась бы ей, то вместе они стали силой, противостоять которой не могло даже чудовище.

Нара не берегла себя в бою, она давно уже смирилась со своей смертью и не боялась этого. Такая решимость, недоступная живым существам, и спасла ее. Она позволила Киаре нанести решающий удар – когтистая лапа прошила ее грудь насквозь. Вот только это даже не ослабило Нару, зато ее соперница оказалась в ловушке искусственного тела.

И Нара не стала медлить. Когда Киара потеряла равновесие, она прижала ее к себе и одним быстрым ударом вогнала кинжал, спрятанный за поясом, прямо ей в сердце. Чувствовалось, что она готовилась к этому, отрабатывала каждое движение – скорее всего, с тех пор, как умер ее отец. Теперь все получилось так, как она хотела.

Для Таниса такого удара было бы недостаточно, а вот Киара умерла мгновенно. Ее глаза, до этого светлые, потемнели, словно зрачок обратился тьмой, застилающей все в ее душе. Когда ее тело падало на землю, Киара была уже мертва.

Мар Кассандра не сомневалась: Танис почувствовал это. Он питал Киару своей кровью, он связан с ней. Он узнает, что она мертва, и захочет отомстить. Но сделать это прямо сейчас он не сможет, а значит, они победили!

Больше не глядя на погибшую соперницу, Нара поспешила подобрать с земли кристалл и отнесла его колдунье.

– Я видела, что творится в тех домах, – сказала она. – Нам ведь нужно спешить, так?

– Уже не обязательно, – покачала головой Мар Кассандра. – Она не успела открыть клетки, а сделать это из столицы Танис не сможет. Напротив, мне нужно время, чтобы разобраться, как освободить тех девочек.

– Сначала себя подлечи… Ты, по-моему, умереть тут вздумала!

– Уже не умру… благодаря тебе. Как ты попала сюда?

– Следила за тобой, – пояснила Нара.

– Но как ты догадалась, что я пойду в эту деревню?

– Это не я, это Саим. Когда Реос рассказал нам о тех девочках, Саим сразу понял, что это может задеть тебя. Он предположил, что именно этого Танис и добивается.

Что ж, этот молодой человек умен, и в военной стратегии он разбирается не хуже, чем Танис.

– Почему он не предупредил меня? – удивилась колдунья.

– А толку? Ты все равно не позволила бы нам пойти с тобой, попыталась бы справиться своими силами, потому что в этом вся ты: никакого риска для других. Поэтому он рассказал мне, а я, в свою очередь, отговорила его отправляться вместе с нами. Он знал, как важно для меня лично убить Киару, и принял это.

Мар Кассандра тоже это знала. Нара могла пережить гибель отца – но не смириться с этим. И судя по тому, как она дралась сегодня, она готовилась к этой встрече.

– Я отстала, потому что чуть не упустила тебя в темноте, – добавила Нара. – Да и лошадь не нашла. Когда я добралась сюда, вы уже сцепились.

– Но ты все равно поняла, как разбить магический круг?

– Конечно, мой отец тоже делал такие! Киара пошла на риск, когда решила делать все сама, без военных, и поплатилась за это. Не знаю, чья это ошибка, ее или Таниса, но уже нет разницы. Теперь он точно захочет нас выпотрошить!

– Он и раньше этого хотел. – Мар Кассандра перевела взгляд на неподвижное тело чудовища. – Ничего не изменилось для него, ненависть, дошедшая до предела, уже не может гореть ярче.

– Я боюсь, что он начнет мстить всей провинции Норит.

– Не успеет, – возразила колдунья. – Принц Кирин вернулся, а значит, Танису скоро придется не нападать, а защищаться. И на одного генерала у него теперь меньше.

Глава 13

«Что делает нас людьми? Не наши тела, как могут подумать многие. Не семья, которая признает нас людьми. Даже не то, что мы зовем себя так. Людьми нас делает человеческая душа, которая хранит в себе то лучшее, что мы накапливаем за жизнь. Дом можно разрушить, золото – отнять, коня – убить. И только душа остается с нами до конца».

Амаир прошел по пустым комнатам дома, проверяя, все ли покинули его по приказу хозяина. Теперь, когда его жена, дети и слуги ушли, здесь было так холодно и пусто… Но это ничего. Амаир ждал в гости смерть, а ей такой прием будет по нраву.

«Именно свою душу мы подвели, когда после смерти императора Жена, истинного правителя нашей страны, приняли все как есть. Мы отвергли законы, которые берегли нас пять сотен лет. Нам казалось, что какие-то старые традиции не так важны, как наша жизнь сегодня. Своими мыслями мы пустили в наш общий дом хаос. Теперь обратного пути нет, и мы должны понести ответственность за свое предательство. Нам только и осталось, что сделать это молча, без мольбы, с гордо поднятой головой».

Многие погибали в военное время – но многие и надеялись выжить. Амаир не надеялся ни на что. Он прекрасно знал, что когда он распространил по Рене свое письмо, его судьба была предрешена. Он поставил под угрозу своих близких, и об этом он жалел, но поступить иначе не мог. Они, кажется, это понимали.

«Если помнить, что все сводится к душе, то и чудовище может зваться человеком, а человек – чудовищем. У кого есть принципы и вера – тот человек. Кто поддался алчности и жажде крови – чудовище. Только это и важно сейчас».

Это письмо было последней его волей, главным наследием его жизни. Амаир долго работал над ним, не один день, и это были не просто слова. Каждую строчку он пропускал через себя, наполнял своей болью и гневом. Но это было несложно – ему достаточно было пройтись по Рене, посмотреть, что стало со столицей, послушать новости, долетавшие из других провинций.

Мир разлетался на куски, и все подсказывало, что дальше будет только хуже.

«Что мы должны были сделать? Восстать сразу. Вы скажете мне: да разве мы были на такое способны? В ночь нападения и солдаты проиграли, а мы – не солдаты! И это тоже верно, но борьба бывает разной. А мы даже не попытались помочь династии Реи и сохранить память об истинном императоре. Мы приняли свою новую судьбу, как скот, который ведут на убой».

Амаир всегда был воином – он для этого родился. Его семья веками служила династии Реи. Все его предки были сильными воинами и склоняли голову только перед императором, но это служение было им в радость. Поэтому Амаир с детства ждал момента, когда его начнут обучать, позволят стать сильным и взять в руки оружие.

Он сам выбрал свой путь и не сходил с него никогда, начал простым офицером, а на покой уходил генералом армии императора Жена. Да, на его эпоху войн не выпало. Но даже в те сытые, мирные времена Амаир никогда не укрывался перед лицом опасности.

Напротив, если что-то происходило в империи, он первым бросался туда. Он помогал жителям Приморья во время нападения хищных морских тварей. Штормы тогда шли один за другим, даже ведьмы погоды не могли ничего изменить, и из темных вод выбрались существа, нападавшие на прибрежные деревни. Амаир никогда не видел ничего подобного, но сражался с ними уверенно, потому что знал, кого защищает.

Он боролся с разбойниками, начавшими резню у больших дорог. Их тогда много собралось, отбросов этих, несколько банд объединились, и получилась маленькая армия. Амаир лично разработал стратегию борьбы, и за пару дней разбил их начисто. Для него не было разницы между ними и теми хищниками, что выбрались из моря. Все они представляли угрозу для мирных людей, а значит, должны были погибнуть.

«Ошибок, которые мы совершили, уже не исправить. Но и надежду, которая тешила нас в начале пути, мы себе позволить не можем. Наша жизнь не будет мирной, нет силы, способной ее защитить».

С чудовищами из Мертвых земель он столкнулся раньше, чем лорд Камит на свет появился. Примкнув к императорской армии, Амаир сам вызвался нести службу в Толе, у границы. Там он и узнал, что в горах могут появиться хищные твари, пусть и редко. Солдаты должны были избавиться от них до того, как мирные жители вообще могли узнать о чем-то. Иллюзия абсолютной безопасности тоже дорогого стоит.

Они справлялись, хотя платили за это страшную цену. На глазах у Амаира погибали его товарищи по оружию, он и сам пару раз оказывался на волосок от смерти – шрамы на его теле напоминали об этом. Но он сумел выжить, научившись ненавидеть этих тварей.

Когда Камит вторгся в Рену, Амаир с удивлением узнал в «животных», которых он использовал, своих недавних врагов. Тех самых, что отняли столько жизней! И после этого Камит не побрезговал работать с ними? Такого Амаир не мог ни понять, ни простить.

«Я не из тех, кто легко признает поражение. И даже сейчас я призываю вас не сдаться, а сражаться. Любая борьба и гордая смерть – это тоже сражение. Не делайте то, что велит вам новый император, потому что он и не император вовсе, а жалкий самозванец, убивший в себе все человеческое. Не идите его путем. Держитесь за свою душу до конца, чтобы потом вам не стыдно было смотреть в глаза тех, кто ждет вас на другой стороне».

Амаир давно уже покинул ряды армии, ушел с почетом, пусть и не хотел этого. Но старые раны не оставляли ему выбора, с возрастом они болели все чаще, его тело могло в любой момент подвести. Амаир понимал это, он не хотел подставлять тех, кто верит ему. Он признал свою слабость и отправился на покой, получил в награду от императора роскошный дом в Рене.

Здесь он и жил последние несколько лет, вплоть до нападения Камита. Когда это случилось, Амаир ничего не мог изменить, его, как и других, переполняла бессильная злоба. А потом… он тоже поддался слабости.

Не из-за себя даже, свою жизнь он готов был отдать без сомнений. Но не жизни своих детей и внуков! Ради них он молчал, терпел, все ждал, когда Камит образумится и поймет, что его союзники хуже любых врагов.

Не дождался. С каждым днем становилось только хуже, и Амаир не выдержал. Однажды он понял, что молчать больше не может. И раз он не мог сражаться, ему только и оставалось, что донести до людей свои мысли – голос своей души.

Поэтому он написал это письмо, а потом заставил своих слуг переписать его – на тонкой древесной коре, лоскутах ткани, даже на деревянных дощечках, на всем, что было в доме. Когда подготовка была закончена, его слуги распространили его послание по всей столице.

В другой провинции или даже другом городе его могли не понять. Но в Рене читать умели все, и господа, и прислуга. Амаир не знал, сумеет ли хоть что-то изменить для них, однако он надеялся на это.

«Никто не сможет отнять у вас вашу душу и вашу память, а в вашей памяти всегда должны быть истинные правители. Император Жен, принц Конил, принц Сальтар и принц Кирин. Их семья защищала нас, и они сражались за нас до последнего. Их духи уберегут вас в минуты отчаяния и защитят от темных сил при переходе на другую сторону».

Амаир прекрасно знал, что его за это письмо накажут. Но какая уже разница? Если в первые недели своего правления Камит еще пытался поддерживать видимость милосердия и сострадания к своим подданным, то теперь это осталось в прошлом.

По всей стране становилось все больше чудовищ, и не только простейших, которых он использовал раньше. Появлялись новые виды, о которых и Амаир, служивший у Мертвых земель, ничего прежде не слышал.

А в Рене, в столице, и вовсе творилось нечто странное. С недавних пор по приказу нового императора горожан выселяли из их домов. Им даже причину не называли! Просто давали пару часов на сборы, садили в телегу и вывозили за пределы столицы. Там и оставляли: куда хочешь, туда и иди, а домой не возвращайся. Тех, кто ослушался этого приказа, ожидала немедленная смерть. В итоге пустели целые улицы, начиная от тех, что были расположены ближе к дворцу, и дальше, к границе Рены.

Поместье Амаира располагалось на окраине, до него очередь на выселение еще не дошла, но он и дожидаться ее не собирался. Он подозревал, что о письме, которое он передал людям, уже знают. Его семью никто не выпустил бы…

Поэтому он все устроил сам. Он отправил жену, детей и внуков к дальней родне в Норит. А чтобы их не преследовали, Амаир был готов принести в жертву себя. Он написал то письмо, ему и отвечать! Теперь он остался один в пустом доме.

«Чтобы спасти империю, понадобится чудо. Я не знаю, какое, да и не верю, что это возможно. Но кое-что мне известно: прошлое нас не подведет. Славное прошлое, в котором мы были счастливыми, гордыми и сильными. Держитесь за воспоминания о тех днях и не теряйте верность тому, кому давали священные клятвы!»

Он знал, что ждать осталось недолго. Амаир давно уже не подходил к окнам, закрытым плотными деревянными ставнями, но слышал рычание и шипение, доносившиеся со двора. Камит прислал за ним даже не своих солдат, а чудовищ. Он знал, что для старика это будет долгой и мучительной смертью. Публичной казни бывший генерал избежал лишь по одной причине: в этом больше не было смысла. В Рене не осталось толпы, способной наблюдать за его экзекуцией.

За окном сгустились сумерки, но в его доме было светло. Он оставил везде сияющие артефакты – его семья не практиковала колдовство, но магические предметы покупала, как и многие аристократы. Теперь дом был залит ровным белым светом.

И лишь в комнате, которую выбрал для своей кончины Амаир, все было по-другому. Здесь, в просторном зале, где раньше проходили балы, он зажег обычные свечи, и их рыжеватое пламя дарило чувство покоя. Принимая свои последние часы, бывший генерал не чувствовал страха. Он знал, что все сделал как надо.

Он сидел на полу в центре зала, окруженный свечами. Перед ним лежал меч, долгие годы служивший ему верой и правдой. Теперь его иссохшие руки едва поднимали оружие, но Амаир все равно собирался сражаться до конца. Может, ему удастся убить хоть одно чудовище, прежде чем его самого не станет?

То и дело взгляд старика устремлялся в дальний угол комнаты. Там на специальной подставке, изготовленной по его заказу, стояли его доспехи – символ всего лучшего, что он сделал в своей жизни.

Представителям благородных семей не выдавали стандартное обмундирование, как простым солдатам. Они все покупали себе сами. Эти доспехи Амаир заказал, когда узнал, что станет генералом. Их сделали из кожи одного из тех ящеров, которых он убил в Мертвых землях – сероватой и очень плотной, несравнимой со шкурами животных, что обитали в империи. Она надежно защищала его от ударов, почти как металл, но двигаться в ней было не в пример легче. Доспехи украсили тонкими пластинами из черной стали и серебра, набили на них герб семьи Амаира и символ императорского дома; такие же были и на его мече. Его легко было узнать среди других генералов именно благодаря доспехам, и он гордился этим.

Он и рад был бы надеть их сейчас, в свой последний день, но не мог. Его тело, изможденное многолетними боями и ранами, похудело, и Амаир был вынужден признать, что слишком стар для такого жеста. Из широкоплечего рослого воина он превратился в тень самого себя. Ему не страшно было уходить, настал его час. Но если бы он нацепил на себя доспехи, они болтались бы на нем бесформенным мешком. Он выглядел бы смешным и жалким, а такого Амаир не хотел. Поэтому он сидел на полу в традиционных одеждах провинции Рена, а его доспехи лучше смотрелись на своем месте, как портрет того, кем он был когда-то.

Грохот на первом этаже отвлек его – похоже, там выбили укрепленную входную дверь. Нет, не выбили даже, в щепки разнесли! Человеческой силы для этого не хватило бы, и он знал, что конец уже близок. Шипение и быстрые легкие шаги когтистых лап наполняли его дом.

Амаир поднялся на ноги, сжал меч обеими руками. Странно, но привычной усталости он сейчас не чувствовал. Его тело словно поняло волю разума, приготовилось к неминуемому, а потому отдавало ему последние запасы сил. Да, он стар, но он сделает то, чего молодые не смогли – уйдет с честью.

В коридоре было светлее, чем в зале, где он укрывался. Через щель под широкой дверью он видел тени незваных гостей. Они двигались там и наверняка почуяли его. После того, как они разнесли главный вход, тонкая резная дверь между коридором и залом их не задержит. Одно движение – и они будут здесь.

Однако они почему-то не делали этого движения. Он слышал, как их хищное рычание сменилось жалобным воем. Они скулили, как побитые псы, они… боялись?! Чудовища боялись! Это казалось немыслимым, но своим инстинктам Амаир привык доверять, и сейчас он чувствовал страх.

Только вот чего могли испугаться твари из Мертвых земель? Не его так точно – их, убивших десятки юных воинов, не пугал какой-то немощный старик. Ловушек Амаир не устанавливал и боевых артефактов в своем доме не хранил. Он и представить не мог, что там случилось.