Текст книги ""Виктор Глухов-агент Ада". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Владимир Сухинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 232 (всего у книги 335 страниц)

Затем я посидел у монитора искина, составляя программу для Жюля и Моргана. И дождался, когда они, чистые и довольные, предстанут пред моими светлыми очами. Я кивком указал им на два кресла напротив. Генри остался стоять.

– Подожди, Генри, минуту, – попросил его я. – Тобой займусь позже.

Когда два представителя чужого мира уселись, я ввел их в транс и стал инсталлировать пакеты программ им прямо в мозг, так, как я это делал со своими «Бездарями». Продолжалось это не больше минуты. Затем дрон отнес каждого в медблок и уложил в капсулы. Там они пролежат три круга, после чего их можно будет переправлять на Сивиллу.

Я повернулся к спокойно стоявшему Генри:

– Теперь ты присядь и слушай меня внимательно.

Я полчаса объяснял Генри мой замысел. Суть его состояла в том, что на Суровой нужен был «свой человек», преданный мне до мозга костей. Таким Генри и являлся. Помимо своей воли, конечно. Но я о том, что сделал, не жалел. Как у нас говорили на Земле: «С волками жить, по-волчьи выть». Он мне нужен был тогда и нужен сейчас для выживания. Все остальное, как говорится, это лирика.

Ему давались самые большие полномочия в случае кризиса, вплоть до полного взятия власти в свои руки. Но до этого момента, если кризис произойдет, он должен будет собрать подходящую команду. Брыки ему в этом помогут. Жить он будет незаметно, не выделяясь. Для этого я ему изменю внешность и нейросеть. Прошлый Генри умрет, и его вычеркнут из всех реестров. А новый появится, как и я, из ниоткуда.

Получив инструктаж, Генри сам залез в медкапсулу и уснул.

– Брык, – позвал я своего секретаря. Тот появился сразу с подобострастным выражением на луковой морде. Прижал руки к груди, заставив меня задуматься – издевается он или подражает кому-то.

«Наверное, издевается», – подумал я и задал вслух вопрос:

– Ты что, морда, решил надо мной поиздеваться?

Но тот даже не поморщился.

– Я просто вас внимательно слушаю, командор, – произнес он.

– Значит, где-то подсмотрел, – решил я. – Передай своему Папаше, что я хочу, чтобы он взял под контроль всю жизнь в колонии. Кто что говорит, кто что прячет, кто с кем спит. Это нужно, чтобы своевременно выявлять агентов наших врагов. А они обязательно появятся вновь, вместе с новыми колонистами. Пусть изучит всех, кто прибудет, и возьмет их на контроль. В капсуле лежит Генри. Он в княжестве Новороссийском будет моими ушами и глазами.

Увидев, как удивился Брык, я понял, что сморозил глупость: такого выражения Брык не знал.

– Короче. Он будет моим скрытым агентом, обладающим самыми широкими полномочиями. Всю информацию станете отправлять сюда и ему. Передай Папе, что я подтверждаю полномочия Гаринды. Она остается губернатором, но с урезанными полномочиями. На планете необходимо создать контролирующий орган – государственный совет. В него войдут Карл, Вирона, Бран и еще трое представителей от общественности. Их пусть изберут сами жители. Губернатор в мое отсутствие будет каждый год отчитываться перед этим госсоветом. Дальнейшее развитие колонии должно идти по пятилетним планам. Планы нужно выработать и утвердить на госсовете. А потом строго придерживаться. Ну, пока все, – сказал я и встал. – Я временно убываю на планету Сивилла. Гости остаются на твоем попечении.

Брык козырнул и исчез. А я отправился на Сивиллу к своему замку.

Шиза перенесла меня прямо в мой кабинет. С тех пор как я покинул замок, здесь ничего не изменилось. Хотя нет. В кабинете царил порядок. Пыль вытерта, вещи аккуратно сложены, полы вымыты. Чувствовалась рука управляющей моего замка дворфы Лианоры. По коридору кто-то с шумом проходил мимо, и из-за двери слышались споры. Мужчина что-то доказывал, а женщина отнекивалась.

– Шиза, а тебе не кажется, – обратился я к симбионту, – что мое появление в кабинете… Э-э-э… будет несколько неожиданным для обитателей замка. Может, давай окажемся на дороге перед замком. Меня увидят. Поднимут штандарт. Трубы запоют, торжественный караул во всем параде и так далее… А?

– Хочешь, чтобы трубы запели? – спросила Шиза.

– Ну, не то чтобы хочу… Но порядок есть порядок.

– Сегодня в гости ночью придешь?

– Приду… – ответил, не задумываясь, я и тут же пожалел о сказанном. – А зачем?

– Потом узнаешь.

И вот я стою у кромки леса в трех лигах от замка.

– Шиза, далековато будет, – примерился взглядом.

– Ну так караулу надо будет переодеться в парадную форму. Девочкам глазки подвести…

– И что я скажу? Почему иду пешком? Лошадь отобрали?

– Скажешь, что полюбил пешие прогулки. И вообще, чего ты пристал? Сам захотел появиться на дороге.

Я знал, что спорить с ней бесполезно, поэтому вздохнул и поплелся к замку. Вскоре меня заметили. В замке прозвучал горн. Над башней взвился мой стяг, и из ворот выметнулись трое всадников. Поднимая пыль, они галопом устремились ко мне. В одном я узнал своего начальника замковой стражи тана Черридара. Они подскакали, все трое спрыгнули с лошадей и встали на одно колено.

– С прибытием, милорд! – проговорил Черридар.

– Спасибо, Черридар. – Условности были соблюдены. – Можете встать, – милостиво разрешил я.

Черридар подвел ко мне лошадь.

– Садитесь, мой тан, – склонив голову, произнес он.

Я, конечно, хотел бы сесть, но пришлось придерживаться легенды.

– Нет, Черридар. Я пешком хочу прогуляться, – и, похлопав лошадь по крупу, с удовольствием вдохнул запах ее пота. Как давно я его не чувствовал!

Черридар пошел рядом, держа лошадь под уздцы, сержанты шли на шаг сзади.

– А где тана Ганга? Вы один, милорд? – спросил Черридар, прерывая неловкое молчание.

– Да, один, Черридар. Проездом. По делам, – туманно ответил я.

Здесь-то прошло недели две с половиной со дня нашего отъезда, а для меня эти дни растянулись на целый год. Хорошо, что не наоборот.

Дальше некоторое время шли молча. Черридар выказывал почтение, не навязываясь с разговорами, а я не хотел говорить, обдумывая свои дальнейшие действия. Но затем все же спросил:

– Как обстановка в замке? Как поживает эльфарка?

– Обстановка, милорд, нормальная. Эльфарка… – Он немного замялся. – Живет.

– Как живет? – настойчиво переспросил я.

Черридар засопел.

– Не знаю, как сказать, милорд. Но мне кажется, она немного не того…

– В каком смысле? – Я даже остановился и посмотрел удивленно на нехейца.

– Ну… Она по ночам бродит. В подвалы залезает… Что-то ищет. Потом еще этот ее адъютант…

– А с ним что не так?

– Да он такой высокомерный… Простите, но так и хочется ему в морду дать.

– Да-а-а? – произнес я, и мои мысли направились по другому маршруту. Надо будет поговорить с демоницей, что ходит в облике Торы. Плохо, что замечают ее странности.

Мы подошли к воротам, которые при нашем приближении распахнулись настежь. Во дворе выстроился почетный караул. Музыканты ожидали команды начинать дуть в трубы и бить в литавры. И, как только я пересек линию ворот, они грохнули марш.

Сержант заорал:

– Смир-рно! – и, печатая шаг и подняв меч, направился ко мне. Все как я учил.

Пришлось выслушать доклад, пройти мимо замершего строя и, подойдя к крыльцу, лицезреть встречающих. Впереди всех стояла Чернушка с радостной улыбкой до ушей и караваем хлеба с солонкой. Она во все глаза смотрела на меня. За ней стояли Лия и ее жених, дворф Бурвидус. За их спинами пряталась демоница в образе снежной эльфарки и еще дальше – брезгливо смотревший на меня молодой снежный эльфар. Он что-то шептал ей на ухо, но та небрежно отмахивалась. Затем быстро ударила локтем его в живот. Эльфар выпучил глаза и схватился руками за ушибленное место.

Я повернулся к строю воинов и скомандовал:

– Вольно. Молодцы! Я доволен, – и только после этого вновь повернулся к встречающим.

Широко улыбнулся, поднялся по ступенькам и стал всех девушек по очереди обнимать. Сначала Чернушку – та бросилась мне на шею и повисла, словно я отсутствовал год. Потом – дворфу.

Ее жениху сказал:

– Странно, что тебя еще не повесили.

Он широко улыбнулся и спрятался за спину дворфы.

Назло эльфару обнял демоницу. Тот даже посерел от такой наглости.

– Милорд, а где остальные? – спросила Лия. – С ними все в порядке?

– Ну, когда я их покидал, с ними было все в порядке, – уклончиво ответил я.

– Надолго к нам? – это спросила Чернушка.

– Не знаю. Но если покину вас, то вскоре вернусь не один.

– Что, опять? – в один голос спросили Чернушка и Лия.

– Что опять? – скривился я, понимая, о чем идет речь. Они подумали, что, как всегда, притащу девицу, а то и нескольких.

– Привезу двоих моих новых подданных – барона и его оруженосца. Кстати, а где мои школьные товарищи? – спросил я, меняя тему разговора.

– Их вызвали в академию, милорд. Срочно, – ответила Лия. – Обедать будете?

– Не откажусь.

Во время обеда я подал знак Рабе остаться. Та меня поняла, опустила глазки и скромно просидела весь обед. Ее адъютант извертелся на месте. Пылая огнем в синих глазах, он кидал на меня убийственные взгляды, словно хотел испепелить на месте.

Мне надоел этот цирк, и я спросил эльфара напрямик:

– Лер Курша-ил, вы как-то странно себя ведете. Вас что-то беспокоит?

Эльфар гордо вскинул голову, с вызовом посмотрел мне в лицо и надменно проговорил:

– Я только забочусь о льерине Тора-иле.

– А она вас об этом просила?

– Меня не надо просить, я хорошо знаю свой долг, – ответил он и окатил меня взглядом, полным презрения.

Еще бы. Кто я, и кто он. Я просто граф из людей, а он – потомок аристократов из рода, приближенного к княжескому.

– Ну, если вы хорошо знаете свой долг, тогда делайте то, что положено адъютанту, и не больше. Иначе я попрошу вас покинуть этот замок.

Эльфар, возмущенный моими словами, даже приподнялся со стула. Но я не дал ему что-либо сказать.

– Я не вижу необходимости в вашем присутствии рядом с льериной Тора-илой, и только благодаря моему доброму отношению к ее светлости и уступая просьбе командира гвардейского полка лера Крити-ила, я позволил вам здесь находится. Не злоупотребляйте моей добротой.

Дальше в дело вступила Рабе:

– Лер Курша-ил, прислушайтесь к словам тана Ирридара и не будьте столь навязчивы. Вам дали инструкции, вот и соблюдайте их.

Посеревший молодой эльфар сдулся и, не вставая, склонил голову.

– Как прикажете, ваша светлость, – тихо проговорил он.

Когда все ушли и мы остались с Рабе вдвоем, я спросил ее:

– Ты зачем ночью по подвалам шляешься?

– Я… Э-э-э… – замялась она.

– Ну, что ты? – подтолкнул я ее к правдивому ответу.

– Чапая ищу. Он где-то здесь прячется.

– О боже! – Я закатил глаза. – Зачем?

– Не могу спать спокойно.

– А почему ночью?

– Так я же уже сказала, – ответила удивленная Рабе. – Спать не могу.

– И как, нашла? – усмехнулся я.

– Чапая – нет, зато видела этого снежка. Он тоже по подвалам ходит.

– За тобой следом? – Я приподнял бровь.

– Нет, он что-то вынюхивает и магией занимается.

– Вот как? Интересно. А он знает, что ты ночью бродишь?

– Нет, я могу прятаться в своем истинном обличье.

– Что ты конкретно видела?

– Видела, как он спускается на самый нижний уровень, где была тюрьма, и колдует там. Но что делает, не видела.

Я постучал пальцами по столу. Поведение эльфара подозрительно. Зачем он ходит по ночам в подвал? Проводит ритуал? Вызывает демонов? Жрет там в одиночку, чтобы никто не видел?

– Как часто он туда ходит?

– Почти каждую ночь. И ходит под «скрытом».

– Под «скрытом», значит, – проговорил я. – Посмотрим, что он делает в подвале. Как увидишь, что твой адъютант направился в подвал, буди меня. И тоже ходи под «скрытом». Тебя стража видит.

– Поняла, мой господин. А можно я его выпью, а то он уже меня достал. Ходит следом и жужжит на ухо: «Вам это нельзя, ваша светлость. Это умаление достоинства, ваша светлость. Вам пора вернуться…»

– Нельзя, ваша светлость! – засмеялся я. – Надо узнать, зачем он ходит в подвал, и проследить. Потом уже будем принимать решения. И будь осторожна, никто не должен догадаться, что ты – это не она. Все понятно?

– Все, мой господин.

– Ну, если все, то можешь быть свободна.

Весь остаток дня я принимал доклады: что сделано, сколько у меня подданных, сколько золота, серебра, хлеба, вина и прочего ресурса добывается в моих владениях. По словам Лии, все хорошо, но нужно расширять медные рудники, а это дополнительные капиталовложения. И что дворфы работают гораздо быстрее, чем люди, и добывают руды тоже больше. Потому и нужно расширять рудники.

– Делай, как сочтешь нужным, – отмахнулся. Что я мог посоветовать мастеру управления хозяйством? Только пожелать успехов. Когда она уходила, я остановил ее на пороге: – Лия, пришли ко мне Бурвидуса.

– Прямо сейчас? – переспросила она.

– А что, он чем-то занят?

– Конечно. Негоже ему без дела сидеть.

– Ладно, пусть придет, когда освободится, – согласился я, и она удовлетворенно кивнула.

Грустно глядя ей вслед, подумал: «Все при деле, один я не знаю, чем заняться».

Перед ужином заглянул Бурвидус. Засунул в щель между косяком и дверью свою кудлатую голову и, глядя на меня ясными простодушными глазами, спросил:

– Звали, милорд?

– Заходи. Звал.

Он зашел и стал топтаться у дверей.

– Проходи, садись. Чего у двери топчешься. – Я разглядывал его с некоторой долей удивления.

Раньше он был более смелый. Неужели Лия на него так подействовала?

Когда он сел, спросил:

– Чем занимаешься?

– Да так, помаленьку подземелья в порядок привожу.

– Да-а-а? И много уже сделал?

– Остался нижний уровень, но там старая кладка. Замок был построен на развалинах крепости, стоявшей до него. Я копнул глубже и нашел подземные ходы, сейчас карту составляю…

– Подожди! – остановил его я. – Что ты там нашел? Подземелья?

– Ну да, – шмыгнул он носом. – Очень обширные. Странно, что вся подземная часть в тюрьме была испещрена узкими туннелями, словно червяк прогрыз ход. Я наверху заделал их, а внизу напоролся на старую кладку. Провел обследование и обнаружил пустоты. Сломал стену и увидел подземелья. Добротно строили, не то что сейчас, – одобрительно произнес он.

– Пошли покажешь! – поднялся я со своего кресла.

Мы спустились в подвал бывшей тюрьмы, и там в самом дальнем тупике зияла дыра. Бурвидус, вооружившись масляным фонарем, освещал путь:

– Вот он, вход в старые подземелья. – Дворф посветил фонарем, подняв его над головой.

– Ты что-нибудь там нашел? – поинтересовался я, заглядывая в пролом.

– Да что там найдешь, – равнодушно отозвался дворф. – Дохлых крыс только. Но подземелья обширные, далеко за пределы замка выходят.

– Еще кто-нибудь знает о них? – спросил я, вылезая обратно из пролома.

– Еще кто? – Бурвидус почесал бороду свободной рукой. – Даже не знаю. Красотка Лия знает. Может, еще кто слышал, как я докладывал вашей управляющей, ваша милость.

– Ты говорил, что составляешь план подземелий. Дай-ка мне его.

– Так это… он у меня в комнате. Я вам просто скажу, ваша милость. Подземелья расположены на двух уровнях. И пока я изучил часть верхнего уровня, вниз не спускался. Да и нет там ничего интересного. Пыль и хлам трухлявый. Сколько веков-то прошло. – Он опустил фонарь.

– Может статься, что у этих подземелий есть выход на поверхность, Бурвидус, и тогда замок защищен не полностью. Через это подземелье могут пробраться чужие. Понимаешь?

– Понимаю, ваша милость, только не нашел я выхода на поверхность и следов даже не видел.

– Следов, говоришь, не видел? – переспросил я и зажег светлячок. Огонек подпрыгнул к своду и осветил черный пролом. На одном из камней была мелом нарисована стрелка. – Это ты рисовал?

– Я, ваша милость, чтобы ориентироваться. Там коридоры разветвляются, можно потеряться.

– Ну пошли, пройдем по тем коридорам, что ты уже исследовал. – И я первым, нагнувшись, прошел в пролом.

ГЛАВА 2

Лигирийская империя.

Пограничный со степью орков город Мурав

Фому и эльфаров поместили в разные камеры. Это была городская тюрьма, переполненная всяким сбродом. В камере с Фомой сидели еще пара орков и пятеро людей. Главными здесь были орки. Они отбирали пищу у людей и держали их в страхе. На Фому они не обратили никакого внимания. В их глазах он был неполноценным орком – худой, невысокий и к тому же не шаман. Да и вряд ли шаман попал бы в тюрьму. Все это читалось на их больших мордах. Один крупнее, с наполовину обломанным клыком. Второй был моложе и уступал габаритами первому. Молодой презрительно скривился при виде Фомы.

Фома прошел к свободному месту и сел у стены. Закрыл глаза и стал думать. То, что их разделили, было очень хорошо. Если снежные эльфары считались шпионами княжества, то он просто слуга, которого наняли, чтобы проехать через степь. А значит, у него есть шансы отсюда выбраться.

Он просидел в раздумьях до вечера. Металлический лязгающий стук о решетку заставил его открыть глаза. Принесли тюремную похлебку. Каждому выдали по горбушке черствого хлеба и тарелку супа с рыбой. Люди три пайки отдали оркам, себе оставили две.

– Ты тоже отдай! – приказал широкоплечий орк со сломанным клыком, тыкая в него пальцем.

Фома встал, быстро сделал два шага, и вскоре орки валялись на полу без признаков сознания.

– Ешьте! – указал он на пайки людям. Те недоверчиво посмотрели на похлебку и на лежащих орков. – Ешьте, ешьте, – произнес он и, спокойно усевшись на одного из орков, принялся поглощать тюремную баланду.

Фома незаметно оглядывал людей. Ему нужен был источник информации. Орки плохо подходили для этого дела, но вот один из людей явно был вхож в криминальный мир. Он первым потянулся к тарелке и быстро все слопал, затем пересел поближе к Фоме.

Фома облизал ложку и тихо проговорил:

– Разговор есть.

Человек кивнул и отсел в свой угол. Туда же прошел Фома и сел рядом.

– Что надо? – спросил человек, при этом тревожно поглядывая на лежащих орков. Был он худ и жилист, движения его были резкими и быстрыми. Невзрачное одутловатое лицо и живые глаза. Взгляд острый, бегающий.

«Карманник», – догадался Фома.

– Как отсюда выйти? – спросил он.

Человек усмехнулся.

– Выйти можно. Через судью на каторгу. Или откупиться. Тебя какой путь устроит?

«Дерзкий». – Фома незаметно мазанул по человеку взглядом.

– Откупиться, – ответил он. – Если поможешь, я тебя тоже выкуплю.

– С чего бы такая щедрость? – не поверил человек.

– Мне нужен помощник.

Человек задумчиво почесал большим пальцем правой руки заросший редкой бородой подбородок.

– У тебя есть деньги? – недоверчиво спросил он.

Фома жестом фокусника разжал ладонь, и там оказался золотой. Сжал кулак и раскрыл снова. Там уже лежало два золотых. Он опять сжал кулак, а когда раскрыл ладонь, там, к великому удивлению человека, было пусто.

– Ловко, – пробурчал он. – Тебя что, не обыскивали?

Фома усмехнулся:

– Обыскали.

Человек тоже ухмыльнулся:

– Понятно. Но для выкупа этого мало. Нужно пять золотых корон. Тогда можно договариваться.

– На двоих? – переспросил Фома.

– Нет, на одного.

– Почему так много?

– Они делятся с дежурным судьей, который выписывает постановление на освобождение.

Фома посидел в раздумьях. Затем прошептал:

– Договаривайся.

Человек кивнул и встал. Подошел к решетке и закричал:

– Господин начальник! Господин начальник!

Через минуту подошел стражник, недовольно зыркнул на заключенного и ногтем стал ковыряться в зубах. Заключенный придвинулся поближе и зашептал. Что уж он там говорил, никто не слышал. Стражник кинул взгляд на Фому и ушел. Человек уселся рядом.

– Стражник посмотрит, что можно сделать, – сообщил он.

Орки наконец стали приходить в себя. Они зашевелились и попытались встать. Но не смогли – только дрыгали руками и ногами. Так продолжалось около получаса.

Пришел стражник и поманил человека пальцем. Вскоре он вернулся.

– Хотят задаток, – сообщил он. – Не давай. Обманут.

Фома поднялся и подошел к решетке. Открыл ладонь и показал золотой. Закрыл ладонь и вновь открыл. Золотая монета исчезла.

– Давай деньги и не шути со мной, степное отродье, – проговорил угрожающе стражник.

– После того как меня отпустят, – равнодушно ответил Фома.

– Отпустят, – усмехнулся стражник, – не сомневайся.

Орк отвернулся и пошел в свой угол.

– Эй! Ты куда? – воскликнул стражник. – А ну вернись.

Фома уселся и закрыл глаза.

– Сейчас бить будут, – услышал он голос человека. – Зря ты показал деньги.

Фома сидел не шелохнувшись.

– Ну погоди, грязная лягушка, – прорычал стражник и ушел.

Вскоре он вернулся с еще тремя стражниками. Фома приоткрыл глаз и посмотрел, как они открывают решетку. В руках одного был амулет. Только дверь приоткрылась, как Фома смазанным силуэтом мгновенно оказался рядом. Первым упал тот, кто держал амулет. Через несколько рисок четверо стражников лежали без движения на полу. Фома повернулся к арестантам.

– Орки, – позвал он, – вы со мной?

– Мы с тобой, шаман, – проскрипел широкоплечий.

– А ты? – спросил он человека.

Тот ухмыльнулся:

– Не-а. Отсюда без постановления судьи не выйти.

– Так пошли к нему. Он выпишет. – Фома показал клыки, изобразив человеческую улыбку.

– О! Это можно! – засмеялся человек. – Я знаю, где его найти.

Орки закинули стражников в камеру, и Фома закрыл решетку на ключ. Они прошли мимо десятка заполненных людьми камер и поднялись по каменной лестнице. Открыли деревянную дверь и вышли в коридор.

– Третья дверь справа, – прошептал человек.

Фома решительно толкнул дверь и вошел в помещение. Вышел он через десять ридок с пятью постановлениями и одеждой судьи. Кинул ее человеку и приказал переодеться.

Тот спорить не стал, быстро натянул на голову парик и надел мантию. На грудь повесил жетон на серебряной цепочке. Фома протянул ему постановления.

– Веди нас, ваша честь, – произнес он. Человек принял листы, внимательно их просмотрел и произнес:

– Надо же, все в порядке!

Он пошел первым и открыл дверь в следующий коридор. Там сидел дежурный стражник и дремал. Увидел судью и вскочил.

– Лицом к стене, – не поднимая головы, приказал человек, и стражник тут же повиновался. – Передай начальнику смены, что ты наказан за сон на посту, – произнес человек и пошел дальше. Орки двинулись следом.

Вскоре они вышли во двор тюрьмы. У ворот судья подал стражнику постановления. Но тот даже читать не стал, распахнул калитку и подобострастно согнулся в поклоне. Пятеро заключенных вышли из ворот тюрьмы и растворились в вечернем сумраке.

– Видать, шакалье семя, его чести очень хорошо заплатили, – глядя им вслед, проворчал стражник и сунул постановления в ящик стола.

– Почему ты так решил? – спросил второй.

– Потому что пошел провожать сам. Сквалыга, даже не поделился, – ругнулся первый.

– А теперь куда? – спросил человек, когда они отошли на порядочное расстояние.

– Нам нужно на время спрятаться и переждать, – ответил Фома.

Человек недолго думал.

– Есть такое место, шаман. Но нужно будет заплатить по серебушке с головы. За круг.

– Место надежное?

– Надежное.

– Тогда веди.

Они прошли почти весь город и вышли к убогому трактиру. Стоял он почти у самой стены, среди маленьких домишек мастеровых, таких же неказистых, как и трактир. Человек обошел трактир и подошел ко входу в подвал. Постучал ногой в дверь.

Через полридки раздались шаркающие шаги, затем старушечий голос спросил:

– Кого нелегкая ночью принесла?

– Баба Рулла, это я, Ромс по прозвищу Ловкие пальчики.

– Ты один?

– Нет, со мной товарищи.

– А говорят, ты в тюрьме?

– Был, да вышел.

Раздался звук отпираемого запора. Дверь открылась, и с лампой в руке на них уставилась седая косматая старуха.

– Ну точно ты, Ромс, – прошамкала она и покачала осуждающе головой. – И еще волков степных привел с собой. Ты же знаешь, у бедной Руллы нечем поживиться.

– Баба Рулла, нам надо спрятаться.

Бабка пошамкала сморщенными губами и произнесла:

– Золотая корона в круг.

– Ты, старая, совсем сдурела? – удивился Ромс.

– Как знаете, – проговорила старуха и начала закрывать дверь.

– Мы согласны, – произнес Фома.

– Деньги вперед. – Бабка протянула руку.

Фома, не чинясь, положил на ладонь золотой. Удержал ее руку и потребовал:

– С тебя еда три раза в день и горячая вода. – Бабка попыталась выдернуть руку, но Фома удержал. – Ты деньги приняла, – сказал он, – соблюдай договор.

Старуха уступила.

– Хорошо, шарныга, будут вам еда и вода, отпусти руку. – Фома отпустил руку, старуха посторонилась, освещая проход, подняла лампу и не очень любезно пригласила нежданных гостей: – Проходите, вонючки.

Первым прошел Ромс. За ним – Фома и два орка. Старуха закрыла дверь и, шаркая большими башмаками, пошла впереди. Они прошли заваленный всяким хламом коридор, вошли в небольшую комнату. Старуха поставила на грязный стол лампу и подошла к шкафу, открыла его и ловко отодвинула в сторону заднюю стенку. Вновь взяла лампу в руку и кивком головы позвала всех следовать за ней. Она скрылась среди развешанной одежды, и четверка беглецов по одному последовала за ней.

За стенкой оказались площадка и лестница, ведущая вниз. Старуха стала спускаться, и остальные двинулись следом. Внизу была еще одна дверь.

Старуха открыла и, посветив лампой, недовольно произнесла:

– Проходите, лихоимцы. Если завтра не будет золотого, сдам вас властям.

– А не боишься? – улыбнулся Фома.

– А чего мне бояться? – В ответ старуха показала в усмешке гнилые зубы.

Затем сделала пасс, и на ее руке возник огненный шар. Фома мгновенно развеял ее заклинание и создал на своей руке зеленый туман. Он кружился, вытягивался, словно змея, и тянулся к старухе. Та испуганно отпрянула.

– Шаман, чтоб тебя! – в страхе произнесла она. – Знала бы, не пустила.

– Не переживай, бабка, – улыбнулся Фома, показав большие клыки. – Мы чтим договор. Будет тебе золотой каждый круг.

Он развеял зеленую змею и создал светлячок. Огонек подпрыгнул к своду и осветил подземелье. Оглянувшись, Фома увидел, что это только первая пещера. Дальше в стенах виднелись еще два сводчатых проема.

– Хорошо, если так, шарныга, – недоверчиво прошамкала бабка. – Обживайтесь. Если что нужно, дерните за эту веревочку, – показала она на веревку, висящую у лестницы. – Еда из трактира. Что жрать будете?

– Мясо, – рявкнули два орка, – и эль.

– Вас и не прокормишь, толстобрюхие, – скривилась старуха и пошла по лестнице наверх.

Фома огляделся и, не трогаясь с места, спросил:

– Ромс, ты тут раньше был?

– Бывал. Не беспокойтесь. Рулла – она надежная. Тебя вообще как звать-то? – спросил он Фому.

– Зови Шаманом.

– Тогда пошли дальше. Шаман, там тюфяки на полу. А в правой комнате – нужник. Я покажу, а потом принесу жратвы. После этого поговорим.

Фома кивнул:

– Показывай.

Они прошли дальше. В левом помещении на полу лежало шесть тюфяков, набитых соломой. На стене из необработанных камней висел масляный светильник. Ромс тут же его зажег.

– Ну, вы располагайтесь, – сказал он, – а я за жратвой.

Когда человек ушел, орки сели на тюфяки.

– Что дальше делать будем, Шаман? – спросил орк с обломанным клыком.

Фома уже понял, что в этой паре он был главным.

– Я хочу вас нанять для одного дела.

– Что за дело? – спросил молодой и осекся под взглядом старшего.

– Выйдем из города, наймем отряд и отобьем моих товарищей. Если понравится, будете в моем отряде.

– Из города выйти трудно, – задумался широкоплечий. – После того как мы вышли из тюрьмы, тут такой переполох начнется, что все ворота закроют, все улицы начнут прочесывать. Маги со стражниками везде будут вынюхивать.

Фома усмехнулся:

– Выберемся, – затем лег на тюфяк.

Через час пришел Ромс и, отдуваясь, притащил тяжелую корзину. Под внимательными взглядами орков опустил ношу на пол и сел рядом.

– Здесь два гуся, две курицы и хлеб, три кувшина эля, – пояснил он. – Как заказывали, – первым сел и, достав курицу, разломил на части. Орки тут же присоединились к трапезе.

– Вас уже ищут, – жуя, сообщил человек. – Награда – пять золотых корон. Если, Шаман, не будешь старой Рулле отдавать по золотому, она вас сдаст. Паскуда старая, ничего не боится.

– Ты говорил, что место надежное. – Фома перестал есть и посмотрел на человека.

Ромс опустил глаза.

– Людей бы не выдала. Но вы орки…

– Понятно. На нас воровская честь не распространяется. Будут ей золотые. Тебя самого-то ищут?

Человек широко улыбнулся.

– Меня – нет, я не был записан в книге арестантов. Взяли меня случайно на рыночной площади. Подержали бы день-два, выпороли бы и отпустили. «Обчество» бы внесло за меня выкуп.

– Так ты можешь выходить, значит? – о чем-то размышляя, спросил Фома.

– Могу.

– Очень хорошо. Я тебя нанимаю.

– На сколько и на какую работу? – живо спросил человек.

– Утром скажу, – ответил Фома, поедая курицу. – Сходи поутру в город, посмотри на обстановку. Вызнай, что там творится. По цене сговоримся, не обижу.

Орки в разговоре не участвовали.

Утром Ромс исчез из подземелья. Орк со сломанным клыком толкнул Фому.

– Человек ушел, Шаман, – сообщил он Фоме, который не спал и все видел, только притворялся спящим. – Сдается мне, он стражу на нас наведет.

– Не наведет, – ответил Фома и встал.

Сходил в правую пещеру и справил нужду. Доел холодную курицу и запил водой. Делать было нечего, и он улегся на тюфяк.

В полдень пришел Ромс с корзиной. Поставил ее на пол и сел рядом с Фомой.

– Так какая работа, Шаман? – спросил он.

– Работа простая, – повернул к нему клыкастое лицо орк. – Мне нужно знать, кто здесь богатый и с кого можно вытрясти монеты.

– Вытрясти-то можно, – подумав, ответил Ромс. – Только как ты выйдешь? Там хватают всех орков подряд. Сейчас орки потянулись из города. У ворот идут настоящие бои. Шум знатный стоит.

– Об этом не беспокойся. Сможешь ночью показать и сопроводить меня?

Человек посидел в раздумьях.

– Да, и спасибо, что не сдал нас, – произнес Фома. – Получишь сверх платы шесть золотых.

Ромс вскинул голову.

– Серьезно? – переспросил он, полный удивления.

– Вполне. За то, что нежадный и умный.

– Тогда так, – сказал Ромс. – Я пойду впереди, ты иди следом, если тебя схватят, я ни при чем.

– Договорились, – ответил Фома и стал поедать принесенную человеком снедь.

Ночью они вышли из подвала. Фома протянул старухе золотую корону, и бабка, удивленно хмыкнув, ушла к себе за занавеску. Оттуда пробурчала:

– Ты, убогий, далеко не уйдешь. Вас, лягушек болотных, ищут по всему городу. Не вернешься, я твоих дружков продам.

– Хорошо, так и сделай, – спокойно произнес Фома и вышел вслед за человеком.

Бабка, кряхтя, пошла закрывать за ними дверь.

На выходе Фома ушел в «скрыт» и последовал за Ромсом. Тот оглянулся и, не найдя орка, пожал плечами. Потом пошел по улице, изображая пьяного. Навстречу им попался патруль из пяти стражников с фонарями. Приблизившись к человеку, они посветили фонарем и пошли мимо. По всему городу сновали патрули. Но Ромс, изображая пьяного, спокойно шел себе и шел, за ним, прячась, следовал Фома.

У каменного дома с высоким забором Ромс остановился и, прижавшись к глиняной стене, тихо спросил: