Текст книги ""Виктор Глухов-агент Ада". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Владимир Сухинин

– Иван-царевич?! – с удивлением и вопросительными нотками в голосе спросила одна из них.

Посмотрев на девушек более внимательно, я вспомнил. Твою дивизию! Это те две девушки, у которых я прятался, бегая по замку Шарду. Я еще пригрозил жениться на них. Вот это я попал!

Изобразив на лице удивление, я поклонился.

– Что-то не припоминаю вас. – И вежливо спросил: – Вам что-то угодно, таны?

И понял, что лучше бы не спрашивал. Они мгновенно вцепились в меня руками и в два голоса закричали:

– Обманщик! Конечно, угодно! Ты обещал на нас жениться!

Их сдвоенный крик привлек внимание остальных жующих и пьющих господ. Все с большим интересом уставились на нас. И даже стали подходить ближе. Ирридар оставался безразличным к происходящему, а Глухов, оставшись один, запаниковал: что делать?! Мысли в голове скакали как зайцы, убегающие без оглядки от лисицы.

– Дамы! Вы меня с кем-то путаете! – пошел в отказ я. – Я вас не знаю!

Это единственное, что я мог придумать на тот момент. Хотя понимал, что несу полнейшую чушь.

– Знаешь! Знаешь! – Они повисли на мне.

Та из них, которая начала разговор, повернув голову к дородной даме, проглатывая слова от восторга, стала быстро объяснять:

– Это он, тетушка. Мы тебе о нем рассказывали. Он прятался от демоницы, что ловили в замке у папеньки, когда он еще был жив. Он заскочил в нашу светелку и обещал нам, если мы будем кричать, то он на нас женится. Причем сразу на обеих. Вот! – закончила она и еще крепче ухватила меня за руку, прижавшись к ней крепкой грудью и ни капельки при этом не смущаясь.

– Да, так все и было, – подтвердила вторая и прижалась с другой стороны. Они висели на мне как груши и держались крепче клещей.

Все произошло настолько быстро и неожиданно, что я растерялся. Но мне помог незнакомый старичок, который подошел семенящими шажками поближе и заинтересованно спросил картавя:

– И вы кхричали?

– Нет! – ответили девицы хором. – Мы не хотели, чтобы его поймали солдаты или та самая демоница, что за ним охотилась. Она хотела, чтобы он на ней женился. Но представляете… – Они закатили глаза, показывая всем своим видом, что сейчас произнесут нечто ужасное и невообразимое. – Она днем была человек, а ночью лягушка.

– Интехресно! – произнес старичок. – Храз вы не хкричали, то этот молодой человек вам ничем не обязан.

– Как это не обязан? – вступила в обсуждение тетушка. – Еще как обязан, тан Твирстан! Он обещал жениться, но скрылся, как… как негодяй, не выполнив своего обещания. Мои племянницы оскорблены таким поступком. Я буду жаловаться!

Вокруг нас собиралось все больше людей, перекрыв мне все пути к отступлению. А дедок рассмеялся и, подмигнув мне, заявил:

– Молодой человек обещал жениться, если девушки закхричат, а они не закхричали. Значит, он не должен жениться. И ничем вашим милым племянницам не обязан. – Он с торжествующим видом посмотрел на даму.

– Это мы еще посмотрим! – с вызовом проговорила тетушка. – Держите его, девочки, я к его величеству за королевским судом.

Дело оборачивалось хуже некуда, впутывать в это дело Меехира Девятого у меня не было никакого желания. Я знал, что его величество ради развлечения и своего удовольствия может принять фатальное для меня решение и заставит жениться. Такое уже было в практике его правления. Дама это тоже знала и решительно направилась вон из зала. Твою дивизию! Как так-то! Тревога внутри меня взревела вовсю. Я мгновенно вышел в ускорение и телепортировался за толпу. Тетушка живо и быстро для своей комплекции скрылась за дверьми зала. Я устремился за ней. Подхватил замершую даму и, подняв, спрятался вместе с ней за драпировками. Там облюбовали уголок не только мы, но и еще одна парочка, совокуплявшаяся в полном экстазе. Экстремалы половые, ну надо же где устроились. Но мне до них в конечном счете не было никакого дела.

– Шиза, давай меняй ей установку! – взмолился я.

– С одним условием, – ответила та. – Ты не будешь приходить ко мне без моего согласия.

– Не буду и с согласия, и без согласия, крошка, действуй, она должна забыть, зачем шла.

– Нет, так не пойдет. Я не хочу, чтобы ты перестал навещать меня. Но это надо делать с моего согласия.

– Договорились, давай уже! – Мне было безразлично, как я смогу наведываться к своему симбионту, меня сейчас не интересовали ее тайны. Не хочет, и не надо. – Она должна полностью забыть о моем существовании!

После процедуры, проведенной Шизой, я оставил тетушку за шторами и вышел из ускорения. Не успел отойти на пару шагов, как из-за драпировок раздался сначала вопль тетушки, а следом визг дамы, занятой интересным делом. Крики не смолкали, а, наоборот, усиливались, к ним присоединилась крепкая ругань мужчины, который заорал:

– Сука, отпусти волосы!

Туда ринулись гвардейцы, стоявшие на часах у ближайшей двери. Они отдернули занавесь и всем присутствующим явили картину, достойную кисти авангардиста-эротомана-новатора. «Тетушка» вцепилась в волосы мужчины и, прижав парочку к стене своим мощным телом, вопила нечто неразличимое, переходя то на бас, то на визг:

– Паскудник! О… уб… бу… На мои деньги! Шлю… про… бу… бу…

Мужчина лет тридцати, стоя со спущенными штанами, выл, ухватившись за талию блондинки, пышная прическа которой виднелась из-под задранной на голову юбки. Сама она склонилась к самому полу и пыталась вырваться из неудобной позы, но, прижатая тетушкой и мужчиной к стене, могла только визжать. Толпа прибывала и с удовольствием наблюдала, как гвардейцы пытались оторвать разъяренную тетку от мужчины. Но та так крепко вцепилась в волосы кавалеру, что потащила его за собой. Тот потащил блондинку, и этот орущий паровозик вывалился почти на середину зала. В зале сначала раздались тихие смешки, затем они переросли в хохот. Троица повалилась на пол и погребла под собой гвардейцев. Все трое были, по-видимому, в шоке. Руки гвардейца ухватили орущую даму за грудь. Дама взвизгнула, наконец отпустила несчастного любовника и, заревев как раненая слониха, вцепилась ногтями в лицо обидчика.

Я поспешил покинуть зал и направился куда подальше. По дороге встретил Гронда, спешащего к месту происшествия. Тот подозрительно посмотрел на меня и спросил:

– Что там за шум? Не твоя работа, студент?

– Нет, мастер! Ну что вы! – Я смотрел самыми честными глазами. – Там кто-то кого-то застал за изменой. Мне так показалось.

– Кто-то кого-то, – проворчал он, – но при этом ты там умудряешься присутствовать. – Все это он сказал, проходя мимо, и, к моему облегчению, скрылся в шумном зале.

– Не только я, – запоздало произнес я старику вслед и продолжил свой бег от неприятностей. Пройдя парочку залов, попал в зал с музыкантами. Здесь было полно молодежи.

«О! – с облегчением подумал я. – Может, здесь затеряюсь».

Встал, как у нас на дискотеках, в сторонке и постарался не выделяться на фоне драпировки стены.

Некоторое время меня не замечали, затем парочка девушек прошла, о чем-то шепчась, мимо. Потом продефилировала в обратную в сторону, бросая на меня мимолетные, но выразительные взгляды. Я вспотел, но продолжал стоять истуканом, понимая, что веду себя глупо и надо уходить отсюда. Но пока я раздумывал, как мне потихоньку смыться, девушки подошли к большой группе молодежи и, оглядываясь на меня, стали что-то говорить.

Через минуту ко мне направилась целая процессия. Впереди шел высокий крепкий брюнет с усиками, как у Петра Первого. И я понял, что не успел скрыться. А дергаться именно сейчас было смешно. Шагах в трех парень остановился, окинул мою фигуру оценивающим взглядом. Видно было, что он оценил мой рост, ширину плеч и увидел во мне соперника себе, как альфа-самцу.

– Я тернавье Ошвар риз Крензу.

Тернавье – это старший сын, наследник графа или герцога (еще герцога здесь называли при обращении – риз). Пришлось мне представляться. Сколько ни прячься, а провести вечер, бегая из зала в зал, я уже не хотел. Поэтому вымучил улыбку и представился:

– Барон Ирридар тан Аббаи Тох Рангор.

То, что я выглядел очень молодо, но уже был полноценным бароном, а не баронетом, произвело впечатление. Вожак этой толпы прищурился, не зная, как повести разговор дальше. Но в это время раздался голос кого-то из свиты тернавье:

– Да это тот самый дворянин, который поссорился с тернавье Бушелом и его компанией в трактире и избил их. Мне отец говорил, что его за это арестовали. Потом была какая-то смута в тюрьме, и его, видимо, выпустили. Точно, я хорошо помню, отец просил еще узнать, кто такой этот Аббаи. Не вангорская фамилия.

– Что же вы, барон, распускаете руки, как простолюдин? – ухмыльнулся сын герцога Крензу.

– Вы ошибаетесь, Ошвар. – Я назвал наследника всесильного герцога по имени, доброжелательно и фамильярно. Этим показывал, что считаю себя ровней герцогскому отпрыску. Его рожа перекосилась. А я вернул ему ухмылку. – Я не бил этих молодых людей, их избила моя служанка, добрая девушка, она испугалась за их жизни и просто избила парней, чтобы не приставали.

– Ты лжешь! – воскликнул все тот же голос, но говоривший не спешил показываться.

– Лгу? – переспросил я. – Для этого, господа, достаточно поспрашивать в трактире, где это произошло.

– Так ему и надо, этому дурню Бушелу, – проговорил сын риза. – Надо же! Девка их избила, вот смех-то!

– Ошвар, – вышел из свиты какой-то парень. – Я утверждаю, что он врет, и вызываю его на поединок чести. – Он подошел ко мне, высокомерно глядя снизу вверх. Я был выше его на голову. Произнес: – Вы лгун, тан!

Я пожал плечами.

– А вы дурак, и что? – И с ухмылкой посмотрел на него.

Паренек вылупился на меня, не зная, как реагировать на мои слова.

– Вы… вы… негодяй! С вами будет драться мой защитник чести! Вот! Выбирайте день и час!

Я оглядел оценивающе паренька с ног до головы. Был он щуплый, нежный, ухоженный и расфуфыренный, как херувимчик, и очень молоденький, лет пятнадцать-шестнадцать. Хотя и мне еще не было шестнадцати, но я считал себя очень взрослым, можно сказать, престарелым.

– Естественно, – согласился я, – сами вы за свою честь постоять не можете, вам, юноша, нужен защитник и нянька с сиськой.

Аристократ замер с открытым ртом, а девушки не выдержали и рассмеялись.

– Значит, так, тан, раз за вас будет сражаться защитник, за меня будет сражаться служанка, – обратился я к продолжавшему стоять с открытым ртом пареньку.

– Но это… бой насмерть! – прошептал он.

– Значит, одним защитником у вас будет меньше, – ответил я и обратился к девушкам: – Дамы, бросайте этих кавалеров, они себя не могут защитить, тем более вас. Пока они будут бегать за защитником, вас уже раз пять лишат чести. – И, высказав все, что думал о столичной золотой молодежи, расхохотался.

– А я не против, если меня лишит чести такой барон, – игриво заявила высокая девушка.

– Аграсса, ты чего? – дернула ее за рукав подруга. И зашипела, но так, что все ее услышали: – Что о тебе подумают?

– А что, я сама видела, как две дурочки Шарду на него вешались. И говорили, что он обещал жениться на обеих. Их тетя даже пошла к королю жаловаться.

– Сразу обе захотели? – переспросила другая подруга и, накручивая локон на палец, стала меня откровенно разглядывать.

Тернавье, заметив, как разворачиваются события, злобно скривился и презрительно бросил:

– Провинциал!

Он повернулся и решил уйти победителем. Ага, щас!

– От провинциала слышу, – вернул я ему его колкость.

– Завтра утром, после дуэли с ним, – показал он пальцем на первого дуэлянта. – Только вы и я.

Посмотрев на херувимчика, я со смешком выдал:

– Какой он, на хрен, дуэлянт, так, комар писклявый.

Снова раздался несмелый смех, и компания ушла. Я вздохнул. Не приживаюсь я в благородном обществе. Нет у меня способностей льстить, угождать и предавать. Оставшись совсем один, пошел искать место, где оскорбленному есть чувству уголок. За моей спиной раздались решительные шаги, кто-то догонял меня, но я не стал оборачиваться. Идет себе и пусть идет. Но чья-то сильная рука схватила меня за плечо, пытаясь остановить. Мгновенно прижав кулак неосторожного человека к плечу, я резко развернулся. Наверное, сделал это слишком быстро. У того, кто пытался меня остановить, хрустнула зажатая рука, а сам он под действием проведенного мной приема согнулся и смотрел лицом вниз. Затем заорал как резаный. Пришлось так же быстро выпустить его конечность.

– Скотина! Ты сломал мне руку! – простонал он. Выпрямившись, парень злобно ожег меня взглядом. – Поединок! Завтра.

– Будешь третьим, – согласился я.

Еще минут пять я принимал их вызовы.

– Если вы, господа, закончили с дуэлями, то я пойду, – как можно вежливее сказал я, подмигнул смотревшим на меня во все глаза девушкам и ушел.

Бродя в одиночестве, набрел на еще один зал с накрытыми столами. Положил на тарелку мясо, маленькие булочки и стал уплетать, запивая соком из каких-то фруктов.

– Куда в вас только лезет? – услышал я.

Медленно обернулся и увидел смеющуюся ту самую девушку, которая хотела расстаться со своей девичьей честью.

– В здоровом теле, тана, здоровый аппетит, – прожевав и улыбнувшись ей, ответил я.

Черноволосая, высокая, с отличной фигурой, она выделялась среди своих низкорослых и щуплых подруг. Кроме того, по всей видимости, имела характер независимый и твердый. Очень целеустремленная и решительная. Ее характеристика мгновенно сложилась у меня в голове. И что ей нужно от меня?

– Вы, барон, нехеец? – спросила она, взяла тарелку и стала накладывать себе то, что ей приглянулось.

– Нехеец, тана.

– Зовите меня Аграсса. А вы не похожи на нехейца, Ирридар.

С первого раза запомнила мое имя. Не дура.

– У нас есть в охране нехейцы, они низкорослые, круглолицые, – между тем продолжила она.

– Это потому, что у меня мать лигирийка, – улыбнулся я и положил себе точно такой кусок, какой взяла она.

Мы весело уплетали угощение, проходя вдоль столов и болтали ни о чем. О погоде, о столице, о сплетнях, что гуляли среди светской молодежи. Время от времени девушка показывала на то или иное блюдо и рекомендовала мне разные деликатесы.

– У вас есть невеста, барон? – поглядывая на меня изучающе, но не прямо, а из-под края тарелки и наклонив голову, спросила она.

– Есть.

– И кто она?

– Она наполовину орчанка. Я ее привез из степи, – признался я. – Там она была небесной невестой и вот досталась мне.

– Вы были в составе посольства? – Она еще больше удивилась. – Так это вы тот герой, который помог графу Саккарти успешно закончить его миссию? Здесь столько разговоров было о молодом студенте магической академии, который с боем взял в жены орчанку.

«Ага, – подумал я, – кто-то больно умный или догадливый уже переводит стрелки на меня».

– Нет, Аграсса, я не герой, просто так вышло случайно. – Мне не нужна была слава помощника Саккарти. Еще одну галочку для увеличения ненависти ко мне лесных эльфаров ставить не хотелось.

– Так вы, Ирридар, еще к тому же скромны. Это действительно по-провинциальному.

Я не обиделся. Мало ли кто как считает. Интересно было другое, в чем выражалась моя провинциальность в понимании столичной богемы. Поэтому спросил:

– По-вашему, не выпячивать себя и не хвастаться тем, чего не совершал, это и есть провинциальность?

– Не обижайтесь, Ирридар, местное общество так устроено, что хвалиться и кричать о своих подвигах это нормально. В порядке вещей. Скромность не приветствуется, как и наглость, а вы проявили и то и другое. Не признали первенство наследника Крензу и посмеялись над его друзьями. Но… вы мне интересны. Вы молоды, сильны, уверены в себе и, судя по вашей одежде и драгоценностям, богаты. Вы были бы мне идеальной парой. Наш род небогат, но очень древний и влиятельный. Я третья дочь в семье и приданое за мной большое не дадут. Но вместе со мной в семью придут связи и влияние при дворе. – Она посмотрела на меня, стараясь уловить, понял я ее или нет.

Я понял. Быть чьей-то подходящей парой мне не улыбалось, и я сказал:

– Я действительно провинциален, тана, и для того, чтобы жениться, я должен девушку полюбить. – Я смотрел ей в глаза, не усмехаясь и не переводя все в шутку. – Кроме того, у меня уже есть одна невеста, и она принцесса степи. Так что влияние у меня тоже есть.

Девушка не смутилась.

– Я понимаю, – кивнула она. – Я знаю, что такое небесная невеста. Наша семья заботится о том, чтобы дать нам достойное образование. Мне очень не хочется идти замуж за богатого старика. А это, к сожалению, мой удел. О любви здесь говорить не приходится.

Она вздохнула и откусила кусочек пирожного. Медленно, о чем-то раздумывая, прожевала, глядя в сторону. Я тоже молчал, не мешая ей думать.

– Но потерять свою девственность, – неожиданно сказала она, – я хочу не со стариком. Ему хватит и того, что он будет владеть моим телом и мной. Я хочу отдать ее вам, тан, и сегодня.

Это было неожиданно, и я вновь не знал, что ответить.

– Э-э-э… тана… почему сегодня? – только и смог произнести я.

– Потому, что завтра вас, вероятнее всего, убьют. Если не на дуэли, то в спину. Здесь так принято.

Она говорила спокойно, как о чем-то решенном и не подлежащем обсуждению или сомнению. Она верила во всесильность местной элиты, не прощающей обид. И это было правилом и нормой их жизни.

– Не буду спорить с вами, Аграсса, поживем – увидим. – Я уже успокоился и взял себя в руки.

Наш разговор прервало появление нескольких молодых людей. Они шумно что-то обсуждали и, подойдя к столу, удивленно уставились на меня. В этом дворце я у многих вызывал удивление.

– Бушел! Так это тот наглец, который кинул тебе в лоб кошель с серебром? – показал на меня пальцем один из них. – Точно он, он был еще с той сукой, что избила нас.

– А ты говорил, что он в тюрьме, – добавил другой.

Тот, кого назвали Бушелом, вытаращился на меня, покраснел, кинул взгляд на девушку и натужно, выдавливая из себя слова, проскрипел:

– Завтра утром дуэль с моим защитником, назначьте время и место.

Я всем назначал полигон гильдии магов. Туда направил и его. Следом вся эта компания радостно тоже назначила мне дуэли, видимо не опасаясь и пребывая в уверенности, что защитник Бушела вытрясет из меня душу.

Девушка многозначительно улыбнулась мне своей очаровательной улыбкой: мол, ну что я говорила? Поставила тарелку на стол и прошептала:

– Я буду ждать.

Она и парни покинули зал, оставив меня одного. Становилось скучно. Так поругаться, пожрать и бесцельно бродить я мог где угодно. Хоть на улице, хоть в любом столичном трактире. Надо чем-то себя занять. Я проследил взглядом за ушедшей компанией и улыбнулся. Мысли, как занять себя, пришли почти мгновенно.

Ошвар риз Крензу был собой недоволен, но старался этого не показывать. Какой-то залетный провинциальный барон посмел бросить ему вызов и испортил все настроение. Даже неприступная Аграсса предложила ему себя. Конечно, назло Ошвару, из-за того что он закрутил роман не с ней, а с ее подругой Лукрецией. А что она хотела, подарки, ухаживания за просто так? Ну уж нет, он не сельский дурачок. «За все надо платить, детка», – подумал он.

В открытую дверь вбежал взбешенный чем-то Бушел. Осмотрелся, увидел Ошвара и компанию и направился к ним. Подошел, тяжело дыша, и уставился на него.

– Бушел, ты чего такой злой? – с усмешкой спросил Ошвар.

А за спиной раздались смешки:

– Да небось опять служанка избила.

И все дружно захохотали. Даже Ошвар не выдержал, и на его лице промелькнула улыбка.

– Смеетесь, да? – прорычал Бушел и вдруг тонким визгливым голосом завопил: – Ты кого назвал дурнем? Недоносок! Ты кровью смоешь оскорбление! – И, плюнув Ошвару на сапоги, убежал.

Наследник герцога оторопело смотрел ему вслед.

– Это что сейчас было? – растерянно спросил он.

В дверях снова показался Бушел. Только на этот раз он весело улыбался и был в компании друзей.

«Совсем обнаглел, – глядя на него, со злостью подумал Ошвар. – Думает, приведет своих дружков и спрячется за ними? Вот сволочь!»

Тем временем Бушел как ни в чем не бывало подошел к изумленно замершей компании и поздоровался:

– Привет, Ошвар! Привет, ребята!

Ответом ему были тишина и удивленные взгляды. Не понимая, почему его так встречают, Бушел спросил:

– Вы чего молчите?

– Ты еще спрашиваешь?!

– Ну да! – Бушел растерянно огляделся. – А в чем дело?

– Я тебе отвечу, придурок, если ты вытрешь мне сапог, на который плюнул.

– Ошвар, ты в своем уме? – Бушел побледнел. – Какой сапог? Почему я должен его вытирать? – Он оглядел хмурую компанию и сделал шаг назад. – Что-то вы, ребята, не в себе.

Спорить с разозленным Ошваром было глупо. Бушел это хорошо знал, как и то, чем это обычно заканчивается. Тем более враждовать он никоим образом не собирался.

– Я лучше пойду. – Бушел осторожно отошел от компании и вышел из зала.

– Он какой-то странный, вы не находите? – Ошвар оглянулся на свою свиту.

А Бушел неожиданно вернулся вновь. Быстрым шагом приблизился к недоуменно смотревшим на него молодым людям.

– Вытереть сапог, говоришь? – Он вызывающе уставился на Ошвара. И вдруг плюнул ему в лицо. Весело засмеялся и, развернувшись, бросился бежать вон из зала.

Ошвар был поражен до глубины души, так с ним еще никто не смел себя вести. Его глаза были широко открыты, и он по-детски обиженно ими моргал. Наконец до него дошло, что произошло. Он вытерся рукавом и, яростно взревев:

– Стой, сволочь! – устремился вслед за обидчиком.

Конечно, с одной стороны, я поступал мелочно или даже подло, принимая иллюзию Бушела. Но принцип «разделяй и властвуй» всегда приносил нужный результат. И по моему глубокому убеждению, с этой моральной стороны смотреть на ситуацию, возникшую вокруг меня, было нельзя. Они объявили мне войну без всяких правил. Будут подсылать бретеров, зарабатывающих на жизнь убийствами на дуэлях, наемных убийц и не погнушаются подсыпать мне отраву в пищу. При этом сами будут оставаться в стороне. Люди, давно потерявшие честь и совесть, живущие по своим правилам замкнутого мирка вседозволенности. Так зачем же мне выставлять себя идеалистом и дурнем. Пусть сами побывают в шкуре жертв и передерутся между собой. Тогда и моей особе будут уделять меньше внимания.

Я посмотрел в спину уходящему расстроенному парню и быстро побежал к нему.

Бушел шел медленно, обдумывая, что за странная история приключилась риску назад. Ошвар совсем уже сходит с ума, заставляя вытирать ему сапоги. Вот скотина! Прикрывается папенькой! Лучше от него сегодня держаться подальше.

Он успел отойти от двери на несколько шагов, как получил сильный удар ногой пониже поясницы. Не удержавшись, растянулся на полу, у ног какой-то престарелой парочки.

– Что за молодежь невоспитанная пошла! – брюзгливо проворчал старик и перешагнул лежащего Бушела.

Возмущенный юноша поднялся и увидел убегающего Ошвара.

Ну это уже слишком! Бушел пришел в бешенство. Проследив, как тот скрылся в зале, поднялся и решительно направился за ним следом. У самых дверей он столкнулся нос к носу со своим обидчиком. Увидев Бушела, тот заорал:

– Убью, сволочь! – и с размаху врезал ему кулаком в нос.

Яркая вспышка боли накрыла Бушела, а затем наследник риза плюнул ему в лицо. Зажав разбитый нос, Бушел завыл, потом зарычал и пнул противника между ног. Схватившись за пах, тот согнулся. А на Бушеле повисли его друзья, не давая ему продолжить драку.

Ошвар отдышался и сквозь сдерживаемые слезы проговорил:

– Дуэль. Сейчас. И без защитников. Иначе я тебя, Бушел, просто убью.

Через пару минут они встали друг против друга с узкими мечами. Их окружили зеваки, как молодые, так и старые, и с интересом стали наблюдать за поединком.

Фехтовальщики, по-моему мнению, они были так себе. Красивые позы, обмен ударами под ахи и охи дам. Так они стучали железом минут пять, и я заскучал. Надо добавить им огонька. Присмотрелся и принял облик одного из дружков Бушела. Выскочил на середину и, пробегая мимо, толкнул Ошвара в спину. Тот пошатнулся, а меч Бушела пришелся ему по руке. Сверкнул щит, отражая удар. А я протаранил толпу и скрылся. Что тут началось!

Публика, негодуя, заорала! Несколько молодых людей бросились за негодяем, посмевшим вмешаться в поединок, и настигли его у стола с закусками. Сбили с ног и совсем не по-светски стали избивать ногами.

Непорядок! Четверо на одного! И я, приняв облик его товарища, напал со спины и разметал их по полу. Оглядевшись, увидел, как ко мне несется, размахивая мечами, с десяток возмущенных аристократов. Ну что же, свое черное дело я сделал, пора смываться. Заскочил за спасительные шторы, принял свой облик и телепортировался в зал, где происходил поединок Бушела с Ошваром.

Граф тан Кране рвал и метал. Эти отпрыски лизоблюдов позволили себе обнажить оружие во дворце и передрались между собой! Ну он покажет им и их родителям, кто во дворце главный! Собрав с десяток тайных стражников и два десятка простых стражников, он ринулся вразумлять нарушителей спокойствия.

Сквозь толпу, словно ледокол, рассекающий лед, пробились гвардейцы и пара дворян, как я понял, из личной стражи короля и решительно прекратили эту комедию.

Жаль. Я посмотрел налево, направо, размышляя, какую каверзу еще устроить этим прожигателям жизни, заметил Гронда, который осуждающе качал головой.

– И ты здесь! – Он подозрительно посмотрел на меня.

Я только пожал плечами. А я тут при чем?

– Гронд, старина! – К безопаснику подошел такой же старичок и, смеясь, стал хлопать его по плечу. – Что, молодость вспомнил? Хе-хе-хе. Старый негодник. Ну насмешил! Насмешил! – добродушно смеялся он.

Дед озадаченно посмотрел на подошедшего.

– Ты это о чем, Сирд?

– Как о чем? О том, как ты залез под юбку Марыси и спрятался там. Что, молодые годочки решил вспомнить? Гы-гы.

Гронд растерянно оглянулся на меня. А я погрозил ему пальцем и сказал:

– Заметьте, мастер, меня там не было.

Дед подхватил под руку своего старого знакомого и потащил его от меня подальше.

Я остался один. Теперь никому до меня дела не было. Своей цели отвлечения на негодный объект я добился. Кому теперь нужен заштатный барон, если тут такие дела творятся? Правильно, никому!

Молодежь разбрелась парочками и стайками и, возбужденно обсуждая последние события, бесцельно фланировала по залу. Эх, мне бы трик тут пожить, я бы точно значительно проредил их поголовье. С другой стороны, оно мне надо? Для того чтобы что-то изменить, нужно вырубать сорняки под корень и поголовно. А у меня такой цели не было. Чтобы и дальше обо мне меньше вспоминали, я скрылся за шторами.

Две девушки отделились от компании Ошвора и стали о чем-то шептаться, остановившись рядом со мной.

– Эту тварь, Аграссу, надо наказать, – тихо сказала одна. – Так просил Ошвар. Она в открытую вешается на барона.

– А что мы можем сделать?

– Мы ей скажем, что барон ждет ее в красном зале, а там будет Родырик, двоюродный брат Ошвора, у него с собой амулет молчания. Мы ее проводим туда за шторы.

– И что? – спросила вторая.

– Как что! Он ее там лишит чести. – Она рассмеялась.

– Не понимаю! Она расскажет, что это мы ее туда затащили, а Родырик над ней надругался. Ты знаешь, что с нами сделают!

– Ничего не сделают! Мы скажем, что там был барон и у них все было по согласию. А она все выдумывает. Родырик тоже скажет, что его там не было. Ошвар подтвердит, что он был все время с ним.

– Ух ты! Как интересно придумано! Я согласна. Давно хотела показать этой зазнайке ее место.

Я слушал этих девушек, которые готовы были наказать свою подругу, и изумлялся. Это не высший свет, это клубок змей какой-то!

Решение пришло мгновенно. Я принял иллюзию одного паренька с противной рожей лизоблюда из свиты сына герцога и, вытянув руки, затащил обеих за штору. Наложил оцепенение и, гаденько ухмыляясь, как это делал тот, зашептал:

– Сначала я поиграю с вами. А потом отпущу охотиться на Аграссу.

Девушки не могли пошевелиться, их глаза смотрели на меня, все больше открываясь, и в них нарастал настоящий ужас. Они разевали рот в беззвучном крике, но и только. Я задрал подол первой и вложил ей в руки, затем проделал то же самое со второй. Надо же, и эти нарядились по последней лигирийской моде: чулки и видимость трусов. Если ты не можешь показать ноги и сверкнуть открытыми ягодицами под платьем, волочащимся по полу, то зачем так выпендриваться? Мне была непонятна их логика. Хотя кто и когда мог до конца понять женщин?

Конечно, я не собирался насиловать этих красоток. Я хотел дождаться, когда заклинание развеется, и скрыться с этого места. Для пущей правдоподобности я стал развязывать веревку на штанах. Секунд через восемь оцепенение спало. И там, где мы стояли, раздался сдвоенный визг, который бальзамом разлился мне по душе. Девушки заорали так громко, что чуть не оглушили меня, и, рванувшись сквозь прорехи в плотной ткани портьер, сверкая голыми коленками, с отчаянным воплем понеслись прочь. Я выглянул, подмигнул стоявшим неподалеку молодым людям и тоже скрылся.

– Какую юбку, Сирд, ты что несешь? – шепотом спросил Гронд старого знакомого, отходя подальше от нехейца, чтобы тот не слышал их разговор. На этом балу происходило подозрительно много странных событий. Ссора женщин из-за любовника, драки молодежи, теперь какие-то намеки на него самого…

– Ладно притворяться, это видел не только я. Да и Марыська осталась довольна.

Разговаривая, они вошли в зал. Неподалеку от дверей стояли дамы со следами былой красоты, правда, следы еле просматривались за многочисленными складками на шее, под толстым слоем кремов и пудры, скрывающих морщины на лице. Зато они гордо несли впереди себя необъятные бюсты, как знамя победы над своей молодостью и ушедшими годами. В их окружении стоял раскрасневшийся архимаг мессир Кронвальд и рассказывал какую-то занимательную историю. Дамы обмахивались веерами и смеялись.

Удивленный Гронд застыл как истукан. Он впервые видел своего друга не плетущим интриги, а в обществе женщин. «Что за день сегодня?» – подумал он. Нет, зря он взял с собой нехейца. Тот разносит какую-то заразу помешательства, и всякий, кто с ним пообщается, становится немного сумасшедшим.

К задумавшемуся Гронду подлетела смеющаяся дама не совсем преклонных лет, ухватила под руку и, щебеча ему на ухо что-то смешное, потащила слабо сопротивляющегося начальника службы безопасности академии в другой зал.

Кронвальд не любил эти балы и танцы, они отнимали время и заставляли скучать деятельного мессира. Но он вынужден был присутствовать и терпеть, делая вид, что счастлив угождать его величеству.

Мимо него продефилировала стайка великовозрастных прелестниц, которые, заметив мессира, рассмеялись, окружили его и стали приставать:

– Мессир! Вы такой великолепный рассказчик, пойдемте с нами. Вы и нам расскажете свои веселые истории, нам очень, очень интересно!

Маг, ошеломленный их напором, пробовал сопротивляться: