Текст книги ""Виктор Глухов-агент Ада". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Владимир Сухинин

Веймар откашлялся.

– Ситуация, герр Советник, критическая. В Инферно началась война доменов. Пока только ее искры, но они поглотили Цу Кенброка, который сотрудничал с нами…

– Герр Веймар, – перебил его Советник, – вы не на поэтическом вечере. Выражайтесь простым, ясным языком, а не метафорами.

Вновь назначенный магистр ордена снова откашлялся.

– Хорошо, герр Советник. Прошу простить. Я продолжу. В войне за домен Цу Кенброк проиграл своему сопернику, и тот убил его. Новый хозяин домена поклоняется Кураме, забытому богу Инферно, и требует жертв. Наших людей он принес в жертву этому Кураме. Рядом с порталом в разрушенном древнем городе поселились какие-то твари, похожие на крыс, но ростом с человека. Попытки нового князя разделаться с ними потерпели неудачу. Эти твари перекрыли караванную дорогу, и демоны-мутанты, живущие с ними, требуют плату за проход. Два трика назад мы наладили новый маршрут прохода в Брисвиль. Через порт Брахнавар в Лигирийской империи. Но наших людей убили в таверне. Какая-то женщина вошла в трактир и отрубила им всем головы… – Он помолчал, собираясь с мыслями. – Мы вышли на тех, кто их заказал. – И со вздохом сожаления закончил доклад нерадостной информацией: – Но главарей этой банды убрали до нас. Так что мы не знаем, кто это сделал.

– С князем все понятно. Ему нужны жертвы. – Советник говорил быстро, короткими рублеными фразами, пряча за ними свое раздражение тупостью подчиненных. – Нам нужны вытяжки из их организма. Мы отдаем ему рабов и забираем тела. Непонятно другое. Почему до этого не додумались там, в Инферно. Может, и к лучшему, что их казнили. А вот женщина-мечник? Это интересно. – Советник ненадолго задумался, сидящие за столом ему не мешали. – Значит, местная. Как думаете? – обратился он к аналитикам.

– Может быть, – согласился совсем лысый мужчина, он был старшим в группе аналитиков, состоявшей из трех человек. Волосы можно было восстановить, но он по какой-то причине этого не делал. Поэтому за глаза его звали Умная Лысина. – Хотя не факт, – опроверг он самого себя. – Ваш человек, герр Веймар, судя по докладам, действовал слишком грубо и прямолинейно. Он нажил много врагов в криминальном мире. А за бандами всегда стоят влиятельные люди. Если налаживать работу, действуя осторожно, это верный путь к успеху. Агент повторил ту же ошибку, что и руководитель ячейки в Брисвиле и руководитель ячейки в долине Инферно. Они посчитали себя всемогущими и за это поплатились. А это, знаете, уже система. Мы делаем вывод, что вы, герр Веймар, неправильно сформулировали задачи вашим подчиненным.

После слов Умной Лысины у Веймара потек холодный пот по спине. Совет все-таки нашел крайнего. И возвращение его во власть ордена было предлогом, чтобы отчитаться о виновном в провалах. Одно дело простой координатор, выполняющий указания главы. Другое дело, когда Фрау сообщат, что виновен магистр. Ах, Советник! Вот подставил так подставил. От этих мыслей Веймар побледнел.

Советник выслушал аналитика и согласно кивнул:

– Да, вы правы, это целиком вина герра Веймара…

Сердце магистра ухнуло вниз и замерло, боясь трепетать.

– …Но вместе с тем он сделал очень много для корпорации и, поменяв методы работы, может принести еще больше пользы.

Веймар стал понимать, что Советник, спасая его, привязывает его к себе крепко. Он теперь должен стать не человеком корпорации, а человеком Советника, и другого пути у него нет.

Все ждали ответа магистра.

– Сожалею, господа, что не мог учесть всех факторов, – медленно проговаривая слова и тщательно их подбирая, заговорил магистр. – Вины с себя не снимаю и готов еще более усердно работать на благо ордена. – Он дал понять Советнику, что услышал его. Если бы он произнес другие слова, как того требовали их правила, – «на благо корпорации», его участь была бы решена уже сейчас.

– Хорошо, что вы это понимаете, герр Веймар, – как обычно бесстрастно ответил Советник. – Может быть, у вас готовы предложения, как нам выиграть время?

Он давал возможность магистру реабилитировать себя и сообщить свой план. Это была игра двух людей, знающих, что скрыто за обычными словами. Они поняли друг друга и остались довольны. Советник получил личную преданность магистра, а Веймар – право на жизнь.

– Я думаю, – начал объяснять успокоившийся магистр, – что время мы можем выиграть, проведя операцию по захвату принцессы Снежного княжества. До нас дошли сведения о беспорядках, возникших у снежных эльфаров. Великий князь погиб, и дома на грани междоусобной войны. Если мы сейчас похитим девушку, которая учится в Азанарской академии, то это, вполне вероятно, будет воспринято как акт, организованный одной из сторон конфликта. Таким образом, мы выполним срочный заказ Фрау, выиграем время и сможем навести тех, кто будет все же ее искать, на ложный след – на самих эльфаров.

Советник посмотрел на Умную Лысину.

Аналитик мгновенно оценил план Веймара и согласился:

– Хорошая задумка. Если все продумать, это может сработать.

– Ну что же, герр Веймар, я даю свое согласие на операцию, – высказал свое мнение Советник. – Продумайте все хорошенько и ваши идеи представьте мне через три дня. Вам хватит времени?

– Лучше пять, – взял небольшой задел магистр ордена.

– Хорошо, пусть будет пять дней, герр Веймар.

Открытый космос. Торговая станция «Созвездие 57-Т»

«Созвездие 57-Т» была одной из многочисленных торговых станций Ассамблеи Объединенных Миров. Находящаяся на границе известного космоса, вдали от сектора старейшего человеческого объединения АОМ, эта станция была построена неслучайно. Ее местоположение определялось не столько с целью развития сектора, сколько чтобы первыми занять место и не допустить постройку передовой базы Шлозвенга или другого государства. Она перекрывала подступы к сектору Зеро. Специальные пограничные силы патрулировали космос и отслеживали практически все маршруты. Здесь было самое большое Управление административного дознания, обладающее чрезвычайными полномочиями. Возглавлял его многоопытный ветеран органов и весьма профессиональный оперативный сотрудник Блюм Вейс.

Вейса много раз пытались «сковырнуть» с этого места, но каждый раз очередной «сынок» лишался своего кресла, и в конце концов его стали побаиваться. Блюм был нужен многим влиятельным людям. Он не лез в политику и не поддерживал никого из власть имущих открыто, но когда дело касалось работы, на него можно было положиться. Его знали и негласно поддерживали межраторы нескольких планет в Верховном Совете Ассамблеи. Ему оказывали поддержку некоторые высокопоставленные военные, знающие цену дармоедам, как за глаза насмешливо называли ставленников влиятельных межраторов. Это называлось политикой. Поддержание баланса между протекцией и профессионализмом было делом нелегким, и, когда не хватало словесных аргументов или политические акулы, возомнившие себя всемогущими, переходили грань негласного соглашения между политическими силами, в дело вступал компромат, собранный такими специалистами, как Вейс. Политическую жизнь сотрясал грандиозный скандал, нарушившие статус-кво с позором изгонялись из большой политики, и на годы наступал мир.

Примерно такая ситуация сложилась и сейчас. Сын межратора из Пальдонии, занявший место начальника оперативного управления АДа, решил подмять под себя нескольких глав территориальных управлений. В том числе и Вейса.

Блюм Вейс, хорошо разбиравшийся в большой политике, понимал, что за новым начальником оперативного управления АДа стоит его отец и группа влиятельных людей, имеющих свои интересы в секторе. Кроме того, он подозревал, что они поддерживают тесные связи с могущественной организацией преступников. Не зря здесь окопалась большая ячейка синдиката и пыталась блокировать работу АДа. Такой наглости от мафии не ожидал даже Вейс и, когда пришло время действовать, действовал решительно и жестко. Он не побоялся крови и взял всю ответственность на себя. В этой войне он вышел победителем, но потерял трех начальников директоратов. А «боевые» действия перешли в высокие кабинеты. Заложником их борьбы и козырем в этой игре за власть стал агент с позывным Демон. Кто будет им обладать, тот и будет иметь. За обладание этим козырем, а следовательно и преимуществами, развернулась основная схватка.

Но кроме подковерной суеты у Блюма появились новые проблемы. Связаны они были с неведомым «Фронтом борьбы с коррупцией». Его эмиссар неожиданно объявился на их станции.

Блюм Вейс с интересом смотрел на пожилого мужчину, по меркам ами – старика. С залысинами и сединой, редкой бородкой и мелкими морщинками под глазами.

Простоватый вид, уверенные движения и несвойственная жителям развитого мира грубоватость выдавали в нем жителя неоварварской планеты.

– Смотри какой ловкий! – как-то даже весело проговорил Вейс. Он оживился, когда мужчина ловко выхватил жетон из рук оперативника. – А как ловко обставил нас. А? Вы видели?! – Он окинул взглядом начальников директоратов. – Вот только у меня возник вопрос: где оружие? – Он снова обвел взглядом присутствующих, как бы ища у них ответ на свой вопрос. – И где этот ловкач сам? Рассказывай, Штифтан, что удалось узнать. Когда и на чем этот субъект прибыл на станцию? И где он может находиться сейчас? Что дал покадровый просмотр событий?

Начальник оперативного директората, или отдела, как по привычке называл это Вейс, растерянно молчал.

– Ты чего молчишь, Штифтан? – С лица Вейса стала сходить улыбка.

– Шеф, объект не прибывал на станцию ни на одном из кораблей в ближайшую декаду, месяц и даже год. Мы не могли отследить его на станции. Такое впечатление, что его просто нет. Оружия тоже. Мы не видим наши маячки.

Вейс задумался.

– Это что же выходит? По станции разгуливает контрабандист-невидимка? Который одновременно терроризирует соседей и ворует оружие у нас, у АДа? Если кто-то узнает о том, что мы упустили арсенал, нас просто засмеют. А тебя, Штифтан, отдадут под суд. Поэтому приказываю о своем позоре молчать и продумать легенду прикрытия передачи оружия для отслеживания всей цепочки контрабандистов. В конце концов, надо будет взорвать какую-нибудь лоханку контрабандистов и списать потерю. Вы поняли меня? Работники! – Вейс укоризненно покачал головой.

– Шеф, но как такое может быть? Чтобы человек, объявивший о создании «Фронта борьбы с коррупцией», одновременно был тут и там? – Абель Девви, начальник аналитического отдела, произнес это вслух и прикрыл рот ладонью.

– Что, уже догадался? – Вейс, собрав всю свою выдержку, старался говорить спокойно, не показывая, что он думает о подчиненных. Не надо перенапрягать молодежь. Им еще предстоит научиться думать перед тем, как высказаться.

– Вы думаете, что их несколько? – не веря, спросил Абель.

– Точно! Их несколько. Это близнецы, шеф. Один прячется здесь, другой у соседей, – высказал свою версию Штифтан.

Вейс сокрушенно покачал головой. Эх, молодежь, молодежь. Умные, энергичные, но простых вещей не видят.

– Да этих двойников может быть сколько угодно! – воскликнул он. – Так трудно, что ли, подделать внешний вид? Вы лучше подумайте, зачем они это сделали. Чего они этим хотят добиться? Это первое. А второе… Абель, ты слышал, что он говорил о рогах, аде и этих… грешниках… Изучи, где бытуют такие мировоззрения. Так мы узнаем, откуда вынырнули эти жулики. Они допустили только один прокол, рассказав нам о чертях и аде. – Он вновь сурово оглядел присутствующих, достал сигарету, прикурил, глубоко затянулся и спросил: – Но все же… как они украли оружие?

– Просмотр изображений ничего не дал. Было оружие, и не стало его, – упавшим голосом ответил начальник оперативного директората. – Объект тоже мгновенно исчез прямо из коридора.

– Мистика какая-то, волшебство… – Вейс поднял взгляд на Абеля. – Абель, узнай у наших ученых, может ли магия из сектора работать в нашем мире. Пусть даже чисто теоретически. Понял?

– Я пока о таком не слышал, шеф, – изумился аналитик. – Вы думаете, что это кто-то оттуда?

– Я выдвигаю только версии. Мы стали свидетелями или чуда, или фокуса. В этом нам предстоит разобраться. А ты, Штифтан, ускорь подготовку агентуры для отправки на станцию к соседям. Пусть станут подданными княжества Новороссийского. Что-то оно громко о себе заявляет. Не дай космос, это образование синдиката.

– Понял, шеф.

– А если вам все понятно, почему протираете штаны, сидя у меня? Идите работайте!

Оба мгновенно подхватились и устремились к двери, как будто за ними гнались сотни диких собак. Все в управлении знали, если Вейс гонит подчиненных работать, то нужно опрометью бежать из кабинета. Задержавшихся он всегда нагружал кучей дополнительных дел, мелких и неприятных. То разыскать уборщицу и проследить, как она уберет его кабинет, то принести с нижнего уровня какую-нибудь ерунду. А она оказывалась не той, и бедолага раз пять пересекал станцию из конца в конец. Да мало ли что ему могло прийти в голову.

Когда за помощниками закрылась дверь, Вейс проворчал:

– Понятно им. Мне вот ничего непонятно.

Он посмотрел на часы. Рабочий день подходил к концу.

Вейс забрал мятую пачку сигарет со стола и сунул в карман пиджака. Выйдя из кабинета, потрепал Рину по плечу.

– От племяша ничего не было?

– Шеф, у вас нет племянников, это знают все. Вы вечно привечаете жуликов. Нельзя быть таким доверчивым. Этот неблагодарный пожил у вас и забыл о вашей доброте.

– Что поделать, Рина, когда ты не имеешь своих детей, то радуешься чужим. А он все-таки родственник.

– Родственник, – проворчала девушка. – Был бы нормальным родственником, поздравил бы вас с днем рождения. – Она достала из-под стола перевязанную лентой коробочку. – С днем рождения, шеф.

Блюм хлопнул себя по лбу ладонью. Точно, как он мог забыть! У него сегодня день рождения.

– Спасибо, дочка. – Блюм притянул к себе девушку и поцеловал в лоб. – Знаешь, Рина, раз у меня сегодня праздник, то я уйду с работы пораньше. Для всех я занят. – Он заговорщически подмигнул и, держа в руках подарок, покинул свой офис.

Каждый вечер после окончания рабочего дня он шел вниз, в свой конспиративный офис, сидел там несколько часов и ждал сообщения от Демона. Сегодня он тоже, не изменяя правилу, спустился на пару уровней, прошел по коридору, вошел в техническое помещение и, открыв потайную дверь, оказался в маленьком промежуточном тамбуре. Вейс внимательно осмотрел свои секретки и, убедившись, что сюда никто не входил, вошел в комнату. На аппаратуре секретной связи, которую он содержал за свой счет, вернее, за счет некоторых политиков, оказывающих Вейсу скрытое покровительство, горел огонек сигнала. Пришел ответ от Демона.

Дешифратор, получив команду, тихо зажужжал, и листок с посланием выпал на стол. Блюм особо важную информацию не скачивал на нейросеть. Мало ли что могло случиться. Его могли схватить и, просканировав его нейросеть, получить нужную информацию. Его могли просканировать дистанционно, и результат был бы такой же. Поэтому он шел путем архаичным, используя устаревшее оборудование и бумажный носитель. Такого подхода от него вряд ли кто ожидал.

Вейс прошел к столу, сел и углубился в чтение.

«Дядюшка, поздравляю с днем рождения. Меня посетили гости. Но не те, кого я приглашал. Несмотря на это, я их принял, и мы вместе проводим выходные. Я им рассказал о тебе, они тоже передают тебе привет. Да. Еще новости: твои друзья не прибудут. Они решили отдыхать в другом месте.

Любящий тебя Племянник».

Вейс тяжелым взглядом уткнулся в бумагу. Из сообщения Демона было понятно, что произошла утечка информации. Где? Еще предстояло разобраться. Но, скорее всего, в ССО. За агентом прибыли чужие, но он вырвался и захватил кого-то в качестве свидетелей. Посланный за ним корабль ССО, по мнению Демона, уничтожен.

Группа межратора повысила ставки, размышлял Вейс. Они должны были понимать, что командование Сил специальных операций не прощает таких вещей. Значит, надеялись на то, что их операция удастся, а следы будут скрыты.

Он положил лист в уничтожитель, дождался, когда бумага расщепится на атомы, и поднялся из-за стола. У него оставалось очень мало времени. Агента, внедренного его противниками в ССО, скоро уничтожат сами хозяева, чтобы скрыть следы. Уничтожат сразу, как только поймут, что операция провалилась. Он вышел и быстро направился к себе в офис. Встретив удивленный взгляд секретарши, улыбнулся.

– Дела, Рина, дела. Вызови ко мне командира взвода силовой поддержки. Скажи, что срочно. И передай команду пилотам, чтобы подготовили мой уиндер к полету. – Он зашел к себе и плотно прикрыл дверь.

Сивилла. Степь

Иногда моя жена Люся заедала меня своей сварливостью. Типа у замполита жена в шубке ходит, а она в старом пальто. Мог бы посуду за собой помыть. Вон Костя, сосед, жене даже сережки золотые купил и с базы продукты возит. Жена его Машка хвалилась. Вот председатель райисполкома… Короче, когда она начинала проедать мне мозг, что я не умею жить и все в таком духе, я не выдерживал и, зверея, посылал ее по матушке. Люська принималась реветь, обзывала меня солдафоном и другими разными нехорошими словами, забирала Вовку и уходила отдохнуть к маме. Неделю они с Маргаритой Павловной перемывали мне косточки, а я заезжал на рынок, покупал кусок мяса, крутил на мясорубке фарш и делал котлеты. Жарил картошку, доставал запотевшую бутылочку беленькой и звал соседа Костю. У меня был праздник.

Причем котлеты я любил, а они меня нет. Вот вы когда-нибудь подмечали такую странность? Когда стоишь над котлетами, они не готовятся, а стоит отойти, как тут же подгорают.

Вот и у меня здесь точно так же, как с котлетами, получается. Пока я дома – надо же, я начал считать планету своим домом! – ничего страшного не происходит, но стоило мне отойти от Сивиллы, как стало подгорать.

Когда я вернулся с Грызом и бойцами в лагерь свидетелей Худжгарха, то столкнулся с тем, что здесь запахло жареным с явным дымком паленого.

По лагерю бродили какие-то странные типы, которые называли себя посланниками Отца всех орков. Эти новоявленные служители культа моего главного конкурента гневно обличали моих орков в том, что те стали отступниками, отвернулись от лица Отца и поверили лжебогу. Они обвиняли Грыза в обмане. И главное, что им никто ничего сделать не мог, проповедники были неуязвимы. Сами они никого не убивали, а требовали покаяться и отступиться от заблуждения. И скоро за ними стала ходить целая толпа. Эти пришлые громко вопрошали:

– Где ваш Худжгарх? Пусть явит свою силу, если он настоящий бог. Пусть померится с нами силой.

Грыз, увидев новых проповедников в своем лагере, попытался было решить вопрос с пришельцами кардинально. Отрубить пришлым жрецам головы и проверить на них свой новый меч. Но я вовремя заметил нить, ведущую к их ауре, и остановил его. Я понял, что это обидевшийся Рок начал идеологическую обработку моей паствы. Хитро придумал его божественность. Смутить умы моих последователей и лишить Высокий град на горе благодати. Я оценил изящество его диверсии.

– Подожди, Грыз. Никому головы рубить не надо. Видишь, они никого не убивают. И нам не надо. Время у нас есть. Выйди к народу и скажи им, чтобы попросили Худжгарха явить им свою силу. Пусть просят два дня.

Грыз согласно кивнул и спокойной походкой направился к центру лагеря. За ним шел его отряд. Не заметить появление вождя было невозможно. Я стал распространять ауру страха по лагерю, не жалея энергии. Орки, прошедшие с ним путь битв и побед, радостно загомонили и поспешили за ним. Грыз шел как ледокол среди льдин, уверенно раздвигая толпу и слушая крики своих сторонников:

– Вождь! Смотри, что творится! У нас чужаки! Они явили силу! Яви нам Худжгарха! Пусть сразится с чужаками!

Крики и шум смешались в невообразимый гвалт. Кто-то радовался, кто-то обвинял его, кто-то просил явить чудо.

– Будет вам чудо, – пробормотал я. – Только надо подумать, как переиграть Рока на его поле.

А Грыз тем временем подошел к знамени Худжгарха и, забравшись на рукотворный холм, молча и спокойно оглядывал шумящую толпу. Дождавшись, когда она успокоится и замолчит, взирая со страхом и надеждой на своего вождя, заговорил:

– Воины Худжгарха! Что же вы, как лорхи без пастуха, разбредаетесь в разные стороны? Кто смущает вас и ваши умы? Кто клевещет на вас, обвиняя в обмане и непослушании воле Отца? Не те ли, кто проповедовал вам ложь у ставки великого хана и, когда были разоблачены, бежали, поджавши хвост. Вы уже однажды поверили демонам. Хотите поверить им и сейчас. – Он сурово оглядел присмиревших орков. – Разве вы не видели духа мщения в своих рядах? Какое еще чудо нужно вам? Или вы превратились в женщин и сердца ваши наполнились страхом? Тогда вам не место здесь. Вам место у козопасов.

Грыз бил по самому больному – гордости орков, обвиняя их в трусости.

Вперед вышел один из пришлых.

– Мы говорим от имени Отца нашего, а от имени кого говоришь ты, вождь заблудших?

– Я не знаю, от имени кого ты говоришь, чужак, а мое слово подкреплено свершившейся волей Отца. Все орки с рождения знают, что побеждают только те, кому Отец дарует победу. Мы прошли свой путь с победами. Так, братья? – обратился к собравшимся Грыз.

Из толпы послышались робкие крики:

– Так, Грыз!

– Так и было! Верно говоришь! – уже смелее и громче стали слышны голоса орков, вспомнивших свой победный путь к этому стойбищу.

Грыз удовлетворенно кивнул.

– Так, братья. А какой путь прошли вы, чужаки? Кого вы победили на своем пути? – И насмешливо спросил: – Кувшин хмельного гайрата?

В толпе раздались смешки, вскоре они переросли в хохот. Орки как дети радовались шутке своего вождя и начинали вновь верить ему.

– Пусть ваш Худжгарх покажет свою силу! – зло выкрикнул один из чужих орков, выйдя вперед. От них отступили свидетели, и они стояли отдельно небольшой кучкой.

– А Худжгарх, чужак, уже показал свою силу. В бою. Мы все видели его славу, и он сражался вместе с нами. Так, братья? – снова громогласно вопросил Грыз.

Я стоял в сторонке, наблюдая за тем, как будут развиваться события. Грыз, как старый большевик-ленинец, перехватил инициативу и повел массы если не к светлому будущему, то, по крайней мере, к тому результату, который ему был нужен.

– Так! – еще громче заорала толпа. Орки воодушевились воспоминаниями о своих победах. Это была та струнка, которую сумел нащупать и тронуть в сердце каждого их предводитель. Его спокойствие и уверенность передались оркам, наполняя воинов радостью и верой, гоня прочь смятение из их душ.

Чужие проповедники поняли, что проигрывают в словесном споре. Все, что говорил Грыз, было чистой правдой. Свидетели Худжгарха разбили войска племен муйага и сивучей. Они видели своего духа мщения в своих рядах. Он сражался вместе с ними. Это было сродни боевому братству, что было верхом всех ценностей у воинов.

– Это все ложные чудеса! – воздел руки один из чужаков.

Я пригляделся и понял, что все они шаманы. Кто-то толстый как бурдюк, кто-то худой как жердь. И через амулет подсказал Грызу:

– Грыз, это переодетые шаманы.

Ну кого еще мог привлечь Рок в качестве своих пророков, не косноязычных же простых пастухов. Я мстительно улыбнулся. Мы одержим сейчас победу в философском споре. Зароним сомнение в том, что через них говорит Отец, и воспользуемся нелюбовью воинов, граничащей с презрением, к слабакам.

– Грыз, обвини их в ложных чудесах, – подсказал я. – Скажи, все, что они показывают, это простые шаманские штучки.

– Не знаю, как ты расценил это, – ответил Грыз, – но я вижу, что вы все шаманы, а не воины. И чудеса, что вы тут показываете, простые шаманские штучки. – Он рассмеялся. – Верно, братья?

Услышав про шаманов, орки удивленно уставились на пришлых.

– Точно, шаманы! – воскликнул кто-то, и новый хор криков заполнил лагерь:

– Верно говоришь, Грыз! Шаман, он и есть шаман. Грибов объелись или обкурились дурман-травы. – Гогот перекрыл последнюю фразу.

– У нас не шаманские штучки! – стараясь, чтобы его услышали, прокричал, видимо, заводила или старший среди жрецов Рока. Он создал взмахом руки что-то наподобие голема. – Вот видите, нам силу даровал Отец!

Рядом с чужаками стояло непонятно что. Словно джинн из лампы Аладдина. Человеческое лицо с козлиной бородой. Торс с мускулами Арнольда Шварценеггера, а ниже пояса тело было объято пламенем.

– Вызванное существо из другой реальности, – предупредила меня Шиза. – Очень опасно. Кроме того, оно поддерживается через энерговод кем-то очень сильным.

Я проследил за големом, от которого шла яркая ниточка к шаману, подсоединился к ней через малышей и направил благодать к своему граду на горе. Я почувствовал, как на меня ухнула и потекла вверх странная сила.

– Я тоже так могу! – рассмеялся Грыз и бабахнул по созданию шамана молнией.

Я, расстроенный тем, что он поспешил и не дал воспользоваться дармовой благодатью подольше, вышел в боевой режим и перерезал канал связи шамана и голема. Тот, получив заряд, крякнул, словно хватанул стопку спирта, и, не получая подпитки энергии, развеялся. Шаманы открыв рот с удивлением смотрели на место, где стояло их чудовище. Впервые с того времени, как они попали в лагерь отступников, они потерпели поражение. А Грыз, пользуясь их замешательством, перешел в наступление.

– Я скажу вам так, сыны Отца! – Он привлек внимание гомонящих орков и, когда те затихли, весомо продолжил: – Это не наша битва. Мы сильны в поле, с топором и копьем. Эта битва за нас, битва нашего господина и его врагов. Мы должны два круга воздавать ему молитвы и просить его победить всех врагов его, а после этого я вновь встречусь с чужаками, и мы посмотрим, кто из нас отступник. Отец сынов степи определит победителей. Я все сказал. – Грыз легко спрыгнул с возвышения и двинулся на стену орков.

Те стали расходиться, пропуская его. Ему вслед смотрели шаманы. В их взглядах я уловил неуверенность. Очень хорошо, удовлетворенно подумал я. Грыз заронил сомнение в их души, значит, и благодать они будут получать с перерывами. А это их ослабит. Я выиграл два дня и мог подготовиться к схватке. Для этого мне нужен был план. И где я мог все хорошо обдумать? Конечно же вы угадали. Это место называется Высокий град на горе.

На горе вовсю шла стройка. Ею руководили архитектор, прораб и старший мастер. Конечно же архитектором был Рострум-созидатель. Он в каком-то невообразимом костюме и колпаке носился по стройке с планом в руке. Прораб – мессир, в фартуке и сапогах, словно масон, солидно ходил по стенам и давал редкие указания, а старший мастер, который и так был мастером, с молотком в руках гонял таджиков. Вернее, духов, что с энтузиазмом первых комсомольцев строили Комсомольск-на-Амуре. А здесь возводили даже не знаю как назвать. Может, Новый Иерушалаим? Или Новую Москву? Или Новые Васюки? Я зациклился на названиях, а строители перестали строить, выстроились в три ряда и запели. Напротив встал Рострум и стал дирижировать. Видно было, что магистр в своей стихии. Теперь на нем была мантия волшебника, расшитая золотом и серебром, усыпанная каменьями, искусно вставленными каждый на свое место. Его одеяние празднично сверкало и искрилось в свете вечно незаходящего солнца. Он выглядел как… Как Люцифер! – пришло мне в голову сравнение, и я с долей испуга посмотрел на Рострума Великолепного. Тот с религиозным экстазом, самозабвенно дирижировал и подпевал.

Ну, по крайней мере, все заняты делом, подумал я и уселся в свое кресло. Не буду им мешать.

Итак, что мы имеем. Рок пошел в идеологическую атаку. Умный дядька, сразу начал с главного. Зачем сражаться и уничтожать орков в братоубийственной войне? Так и последователей лишиться можно. Убери у народа идеологию, и он превратится в стадо баранов. Не будет скреп, объединяющих людей. Не будет высоких целей и стремлений. Исчезнут лидеры, направляющие народ. Каждый начнет делать то, что посчитает важным, не считаясь с остальными. Начнется расслоение общества. И слои будут иметь каждый свою философию. Каждый будет искать свою пользу и набивать мошну. Можно будет убивать, грабить и подкупать. Ведь можно все. Те, кто смог больше украсть, будут плевать сверху своего положения на неудачников и проникать во власть. Будут протаскивать законы, укрепляющие их положение. Будет как описано в стихотворении: ловчилы, пролезшие к власти, обманули тех, у кого палата ума, обещали всем райские кущи, а одарили кучей… того самого. Вот что бывает, когда народ лишают идеологии. Ему можно будет внушить любую мысль. Одному, что сосед его враг, потому что он пастух и ест левой рукой. Настоящие орки едят правой. А гаржик вообще сволочь, он грабит простых орков, и когда-нибудь они сожрут этого гада. Оседлые племена это ненастоящие орки. Это кляты орколяки. Это вороги, потому что носят не кожаные одежды, а стеганые ватники. И вообще, они не разделяют ценностей кочевых племен. Не едят своих пленников, не бунтуют, не свергают своих вождей, а значит, рабы, не ведающие, что такое настоящая свобода. От картины, представшей перед моим мысленным взором, меня передернуло.

Что же нужно предпринять на данный момент? Наверное, правильным будет показать моим последователям, что их кумир не ложный бог.

– А кто? – насмешливо спросила Шиза.

– Кто-кто? – проворчал я. – Конь в пальто. С этим мне предстоит еще разобраться. Вопрос архисложный и важный. А мой помощник и ангел-хранитель мышей не ловит.

– Чего? Каких мышей я должна ловить? И зачем?

– Затем, что мне нужна подсказка, помощь, можно сказать, а ты молчишь, как кот, перед которым ходят мыши и жрут хозяйскую крупу.

– А-а, в этом смысле, – протянула Шиза. – Могу дать совет.

– Говори, душа моя, – приободрился я, ожидая откровения от симбионта.

– Тебе нужна идея.

Я помолчал, переваривая слова Шизы, а затем язвительно произнес:

– Ух ты! Как славно помогла! У тебя папа был не чукча?

– Я не знаю своего отца. А почему ты спросил?

– Да потому, что у нас есть анекдоты про чукчей. Это такой народ на севере. Умный, однако.

– Как интересно, расскажи.

– Да пожалуйста. Едет по тундре чукча на оленях. Смотрит, вездеход стоит и геолог в моторе ковыряется. Чукча остановился, с интересом посмотрел на геолога и говорит: «Сломался, однако!» Геолог сокрушенно отвечает: «Сломался, Ванька». – «Дай бутылку водки, совет дам». Геолог только засмеялся: «За бутылку я и сам кучу советов дам». – «Как знаешь!» – пожал плечами чукча и уехал. На другой день возвращается. Геолог продолжает ремонтировать мотор. «Не сделал, однако!» – «Нет», – отвечает геолог. «Давай бутылку, совет дам». Геологу надоело возиться с мотором. Достал из вездехода бутылку и отдал чукче. «Давно бы так», – обрадовался чукча. «Ты что хотел посоветовать-то?» – спрашивает геолог. «Так новый трактор нужен, однако».