Текст книги ""Виктор Глухов-агент Ада". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Владимир Сухинин

Вот так преподнесла меня моя невеста Торе. Самодур.

– Угощайся. – Она протянула эльфарке пирог с ягодами, похожими на чернику. – И ты поешь, – протянула она такой же пирог Мегги.

Рабэ не надо было заставлять есть, она уплетала за обе щеки копченую курицу. Девицы поели и хмуро посмотрели на меня. Я пожал плечами:

– Пошли, недолго осталось.

– Ага, где-то трик, – провела мысленные расчеты Тора. – И нам надо поправить прически. – Она как-то странно посмотрела на меня.

– Поправляйте, – не стал возражать я и остался терпеливо ждать.

Тора возмущенно задышала.

– Хозяин! – из-за спин девочек обратилась ко мне Рабэ. – Нам надо поправить прически без вас.

Тора с благодарностью на нее посмотрела. Видя мое недоумение, пояснила:

– Что непонятно? Надо справить нужду. Идите.

– Сейчас. Подождите. – Я вызвал малыша, объяснил ему, что нужно сделать, и тут же в стене появилась новая пещера. – Далеко не уходите, – предупредил их я и отошел.

Минут через пятнадцать мы пошли дальше. Еще через час впереди замаячил свет. Я в предвкушении и в страхе, трепеща – вдруг ошибся направлением и оказался совсем в другом месте? – выглянул из пещеры. На сердце сразу отлегло. Я узнал дорогу, которая вела в замок отца Ирридара. Впервые вживую, не по памяти Ирридара, я попал в заветный край. Теперь пан или пропал. Узнают меня и примут как Ирридара или нет, я не знал. Но Шиза успокоила:

– Не волнуйся. Ты как Ирридар прожил год отдельно, сделал карьеру на чужбине и стал настоящим аристократом. Овор тебя принял как воспитанника. Веди себя естественно, и все будет нормально.

Грело светило. Небо было синим. На склоне горы стоял неказистый замок. Башня, крытая деревянным тесом, почерневшим от времени и дождей, и прижавшаяся к ней невысокая стена. У подножия горы лепились домики поселения, тоже обнесенные стеной, сложенной из больших камней, над которой торчали деревянные вышки. Здесь царили суровая бедность и аскетизм.

Нас заметили, и в замке раздался тревожный звук рога. Ворота открылись, и из них выметнулся десяток всадников. Не доезжая пол-лиги до нас, они остановились и вытащили луки. К нам направился переговорщик. Старый дружинник с лицом, обезображенным шрамами, недоуменно смотрел на наш отряд. Мужчина, тролли и женщины. Он не знал, как реагировать.

– Здорово, Шрам, – обратился я к дружиннику. – Не узнаешь малыша Ирридара? Не ты ли рассказывал мне, как девок нужно уламывать?

Я радостно смотрел на воина. Память Ирридара передала не только воспоминания, но и его чувства к людям, которых он знал.

– Ирри, малыш! – Воин живо соскочил с коня и бросился обниматься. Он обхватил меня ручищами и закружил. – Приехал! – Шрам отстранился. – Как повзрослел-то. Как вырос! А я гляжу, ты это или не ты. А это ты. – Он снова обнял меня и сразу же отпустил. – Постой, а говорили, что ты бароном стал. Это правда?

Я улыбнулся такой непосредственности, и на сердце стало теплее. Ни один вангорский аристократ не позволил бы такой фамильярности. Но нехейские традиции были выше условностей.

– Правда, Шрам.

Вообще, воина звали Моржек, но после того, как он завалил в рукопашной схватке пещерного медведя и получил раны, испортившие его лицо, дружинника звали только Шрам, напоминая о его подвиге.

– Поди ж ты! – всплеснул он руками. – А я верил в тебя, малыш. И когда ты сидел рядом после того, как меня привезли с гор израненного и многие сомневались, что я выживу. Ты мне сказал тогда: дядька Моржек, живи, я стану бароном и тебя к себе заберу вместе с Овором. Помнишь?

– Помню, Шрам. Помню. Если отец тебя отпустит, поедешь помогать дядьке.

– Правда, малыш? – Шрам радовался как ребенок. Наконец он обратил внимание на женщин и троллей. – А это кто? – спросил он и подкрутил усы.

– Это, Шрам, тролли.

– Тролли! Это где такие прекрасные тролли водятся, малыш? Ты ничего не путаешь?

Я засмеялся. Это точно не тролли.

– Девочки, идите сюда! – позвал я приготовившихся к бою дев. – Знакомьтесь, это мой учитель рукопашного боя, лучший мастер ножа из всех нехейцев, кого я знаю. Зовут его Шрам.

Воин зарделся:

– Да ладно вам, господарь Ирридар.

«Господарями» у нехейцев принято называть детей барона.

– А это моя невеста Ганга, – представил я орчанку.

Воин преклонил колено и поцеловал руку девушке. Ганга зарделась не хуже Моржека. Я даже возгордился. Вот она, галантность нехейских кавалеров.

– Ее подруга Тора-ила, студентка академии.

Моржек встал и приложил руку к сердцу.

– Сердечно рад, госпожа.

– Мегги, мой вассал и друг. Рабэ, служанка таны Ганги.

Шрам оглянулся и громко свистнул. Отряд подъехал ближе и выстроился полукругом.

– Слезайте с коней, ребята. И помогите дамам подняться в седла. Шустрый, ты дуй в замок и предупреди барона, что прибыл барон Ирридар тан Аббаи в сопровождении охраны, невесты и друзей.

Молодой парень, которого я не знал, лихо поднял коня на дыбы, развернул его на месте и, стегнув плеткой, помчался к замку.

Девушек осторожно подсадили в седла. На троллей не обращали внимания, их приняли за охрану. А как же еще путешествовать молодому барону, как не под охраной, пусть даже троллей. Нехейцев этим не удивишь.

Я тоже получил коня, но отказался:

– В замок я войду пешком, Шрам.

– Молодец, господарь, – похвалил меня воин. – Хочешь выказать уважение отцу и брату. Молодец. Я с тобой тоже пешком пойду.

Мы направились к замку. Я видел, как отец, мать и старший брат появились на стене, посмотрели на нас и спустились.

Когда мы подходили к воротам, из них вышел отец Ирридара. Мое сердце екнуло, но тут же успокоилось. Он пошел мне навстречу, и у нехейцев это было высшим проявлением уважения, когда хозяин замка выходит за ворота встречать гостя. Он оценил мой поступок. Я признавал его власть и покорялся его воле. Мы шли навстречу друг другу, и это тоже было проявление его великого уважения. Он не остановился в десяти шагах от створа ворот, а продолжал идти. Подойдя к отцу, теперь я безоговорочно принял этого сухопарого, с обветренным лицом человека за своего отца. Я встал на колени и приложился губами к его руке. Мужественное лицо воина дрогнуло. Он взял меня за плечи и потянул вверх. Я поднялся, и отец долго смотрел мне в лицо, изучая его. Затем прижал меня к груди.

– Здравствуй, сынок, – произнес он дрогнувшим голосом, и это был первый раз, когда он назвал Ирридара сыном.

– Здравствуй, отец, – ответил я за Ирридара. И мы на глазах у всех стояли обнявшись, просто стояли, впитывая тепло друг друга. На меня накатило. «Прости, Ирридар, – мысленно попросил я прощения у погибшего парня. – Не моя вина, что я заменил тебя, но, верь, я не посрамлю твою память».

– Пошли в дом, сын, – отпустил меня отец. На его изрезанном морщинами лице играла счастливая улыбка.

Я подошел к матери, очень красивой женщине, сохранившей молодость благодаря примеси крови лесных эльфаров, и встал на одно колено. Бережно взял ее руку в свои, подержал и поцеловал.

– Здравствуй, мама, – глядя на нее снизу вверх, поздоровался я.

И она не выдержала, заплакала. Встав, я обнял ее и какое-то время держал в объятиях.

– Не плачь, мама, – прошептал я, сглотнув комок, подступивший к моему горлу. – Я привез показать тебе свою невесту и будущую невесту для Черри.

Мать вытерла слезы.

– Я рада, сынок. Жаль, твой дед, мой отец, не дожил до этого. Он умер зимой. Он бы обрадовался, узнав, как ты возвысился. Мы гордимся тобой, сынок.

– Спасибо, мама. А я и не знал, что мой дед умер.

– Мы сами узнали об этом недавно от приказчика, который привез нам эту печальную весть.

«Действительно жаль, – подумал я. – Этот дед-купец заботился о внуке».

– Мне тоже жаль, мама.

Я улыбнулся и подошел к Орридару.

– Здравствуй, брат. Вот, прибыл по твоему приглашению погостить. – Этими словами я давал понять, что приехал не как барон или граф, а как все тот же младший отщепенец.

– Рад, брат, твоему приезду, – ответил он, обнимая меня и этим показывая, что мое желание оставаться младшим он принял благосклонно.

Потом им были представлены девушки. Особое внимание было уделено Ганге и Мегги. Отец что-то сказал Шраму, и тот исчез.

– Как твоих троллей размещать будем? – спросил отец, рассматривая столпившихся лохматых чудищ.

Нехейцы не боялись ни медведей, ни драконов, ни троллей. Зверь для них был просто зверь.

– Их не надо размещать, отец. Это подарок Орри от принцессы Тора-илы. – Я поклонился эльфарке. – Их надо отвести на перевал Гроз и там поселить. А оставить пока можно за стенами замка, только дать им корову или оленя на ужин.

Отец и брат оценили подарок по достоинству, они сразу поняли, какие преимущества это им принесет. Оба подошли к девушке и поклонились ей.

– Благодарим вас, ваше высочество. – Нехейские аристократы сразу смекнули, что за птица перед ними.

Тора растерянно посмотрела на меня, но я сделал вид, что ничего не знаю, выкручивайся сама. Она сузила глаза, выстрелила в меня ледяными лучиками и улыбнулась моим родственникам:

– Я рада была, таны, вам угодить.

Внутри замок выглядел тоже небогато, но устроен был функционально. Небольшой двор. Навес для лошадей и высокое крыльцо центральной башни, в которой размещались обитатели замка. Как я знал, первый этаж – казарма и помещения для слуг, под ним подвал для припасов. Второй этаж – два зала. Малый зал служил столовой для барона и приближенных, в большом зале устраивали приемы. На третьем этаже располагались разделенные на мужскую и женскую половины покои хозяев и гостевые комнаты.

Девушек увели. Меня усадили за стол в малом зале. Перед этим я отдал тюки и свертки Рабэ. Отец с братьями Ирридара уселся на другой половине стола. Они некоторое время на меня молча смотрели.

– Ты стал настоящим мужчиной, – прервал молчание отец. – Только похож на лигирийца, хотя в душе ты настоящий нехеец. Расскажи нам, сын, как ты стал бароном.

– Да в общем-то случайно, отец. Был направлен с посольством Вангора в степь. Там случился мятеж, и я защищал великого хана. Потом вылечил его от отравления и был посажен по левую руку от него.

Отец вздернул седые брови:

– Ты удостоился такой чести?

– Да, отец. – Я рассказывал несколько не в том порядке, как происходили события, но это было не важно. Важно было то, что меня отметили. А для отца это было живительным бальзамом на его скупую на похвалу душу.

– От него я получил новое имя Тох Рангор и право основать свой род.

Отец проявил знание древнего языка.

– Тот, Кто Ломает, – произнес он. – Хорошее имя. Ты сломал замысел врагов степного правителя и был отмечен им. А невеста откуда?

– Так получилось, что меня приняли в род орков Гремучих Змей. Небесная невеста была из их рода. Пришлось участвовать в состязании и победить чемпиона. Вот она мне и досталась.

– Я знаю, что такое небесная невеста, сын. И рад за тебя. Рад, что ты теперь барон и у тебя есть такая невеста.

– Я, отец, граф.

Наступила пауза. Затем он расхохотался.

– Когда же ты все успеваешь? Прежде брата стал бароном, прежде отца стал графом. И где же твои владения? Постой!.. – прервал он сам себя. – Расскажи, как получил графа.

Понимая, что от меня ждут развернутого рассказа, рассказал почти правду. Только кое-что изменил. Придумал, как мы спасались от преследования демонов, убегая и прячась. Как шли, таясь, по ночам. Рассказчик я был неплохой, и меня слушали затаив дыхание.

В итоге меня приняли за сына и были рады встрече. Я видел, что денег у отца мало. Гобелены пообтерлись, одежда была хоть и опрятная, но заштопанная. Набеги и смерть тестя-купца сильно ударили по благополучию баронства. Я положил кошель с драгоценными камнями на столешницу. Если их продать, то можно выручить тысяч семь или даже десять золотых. Я понимал, что деньги отец от меня не возьмет, а камни, как часть добычи и преподнесенные как благодарность сына за правильное воспитание, примет.

– Что там? – нахмурился отец.

– Там драгоценные камни, отец. Часть добычи, что я взял в походе. Разграбил капище демонопоклонников. Прими во имя справедливости.

Отец протянул руку, взял мешочек, подержал в руке и открыл его. Суровые складки на лице разгладились.

– Принимаю, сын, и да сопутствует тебе удача Арпадара.

Поделиться награбленным в походе было делом обычным. Нехейцы верили, что тому, кто делится добытым в бою или набеге, всегда будет сопутствовать удача. А дар отщепенца благословен вдвойне. Если отвергнутый отпрыск поднимается в жизни благодаря своей силе или другим честным для нехейцев способом, то все хвалят отца, значит, хорошо воспитал сына. А если сын благодарит отца за правильное воспитание, такому барону на Совете выказывают особый почет.

Я угодил отцу и отдал долг Ирридару.

Ужин прошел весело. На стол я выставил вино, добытое у ректора. Музыканты из местных самоучек дули в рога и флейты, стучали в барабаны. Мясо лежало горой, вино лилось рекой. На моих коленях не слезая сидела младшая сестра, девятилетняя Юллия. Она вышла в нарядном платье, которое я купил для нее в салоне мадам Версан. И оно оказалось ей впору. Мать тоже была в новом платье и сидела очень довольная и раскрасневшаяся. Черри бросал робкие взгляды на скромно потупившуюся Мегги. Когда я рассказал родителям, что привез девушку для сватовства и хочу брата сделать бароном, отец словно стал выше ростом от этой новости, а мать обещала все устроить и просила меня положиться на нее.

Несмотря на то что Черридар был моложе меня на полтора года, он был крупнее и шире в плечах. Черные длинные волосы и аккуратно подстриженная бородка делали его старше. Он был очень похож на меня, в отличие от Орридара, мать которого была нехейка, умершая при родах.

Ганга словно попала в свою среду. Вела себя естественно. Она кинжалом отрезала куски мяса и клала себе и Торе на тарелку. Ее зубы могли перемолоть что угодно. Она поддерживала разговор, рассказывала о жизни среди орков и как познакомилась со мной, не забыв сообщить, что сначала хотела меня убить. У мужчин ее смелость вызвала восторг, а Юллия заявила, что если бы Ганга убила Ирри, то имела бы дело с ней. Все рассмеялись, хотя понимали, что девочка могла бы постараться отомстить. Если бы знала, конечно, кому мстить. Тора вежливо улыбалась и по большей части молчала. Рабэ крутилась за спиной Ганги и даже командовала слугами.

Ночью я спокойно уснул на мужской половине в гостевых покоях. На шкуре пещерного медведя. Провожая меня, подвыпивший Орридар, заикаясь, сказал, что, чтобы стать настоящим нехейцем, мне осталось добыть такого же пещерного медведя, и я ему пообещал, что утром обязательно пойду и добуду. С этим уснул.

Но среди ночи меня разбудила Шиза:

– Виктор, Демон прислал срочное сообщение, он ждет тебя в Брисвиле.

– Хорошо, – отмахнулся я и снова уснул.

Утром, вернее, еще ночью меня разбудила Юллия. Она была в походной одежде и прыгала на мне верхом.

– Вставай, Ирри, – тормошила она меня. – Ну просыпайся, ты обещал взять меня на перевал.

Я снял ее с себя и сел.

– На какой перевал? – зевая, спросил сестру.

– Как это на какой! – возмутилась девочка. – Ты вчера сказал, что поведешь лохматых зверей на перевал, и обещал взять меня с собой.

– А сколько сейчас времени? – В комнате было темно, в узком окошке виднелся кусочек неба и звезды.

– Скоро утро, – невозмутимо ответила проказница. Она понимала, что если я просплю до утра, то ее никуда не пустят. Она хотела удрать, пока родители спят. А отвечать за ее проказы придется мне. На то и был расчет маленькой хитрюги.

Делать было нечего. Кругом засада. Не возьму ее с собой – обида останется на всю жизнь, возьму – и буду иметь разговор с родителями Ирридара. Ладно, укоры отца и матери я как-нибудь выдержу.

– Иди буди Черри. Его тоже возьмем, – прогнал я сестру.

Вышли мы с рассветом. Мы на конях, тролли пешком. Хмурый, невыспавшийся Черридар не понимал, зачем я взял его с собой. Но у меня во время разговора с Юллией родился план. Раз уж пришлось дать обещание добыть медведя, надо с этим помочь и Черридару. На склонах перевала расплодилось много пещерников. Они вытеснили даже барсов и стали там хозяевами, деля гору с козлами и орлами. Но об этом я ему сообщу после того, как мы прибудем на место.

Дорога пролегала по узкой долине, по которой протекала быстрая горная речка. На пологих склонах были распаханы небольшие островки под посевы. Всего в долине было пять поселений, и самое крупное как раз рядом с нужной горой. Там была еще, как я помнил, небольшая крепостица с гарнизоном в три десятка дружинников. Тролли повеселели. Горы им нравились, и они мне это сообщили. Довольна была и Юллия. Брат молчал, я тоже не торопился начинать разговор. Пусть парень пообвыкнет, примет меня за старшего без всякого соперничества. Я помню, что он часто спорил с Ирридаром, отстаивая свою точку зрения, и даже пытался превзойти его в схватках. Но, как подсказывает та же память, всегда проигрывал. Я ехал и размышлял, что понадобилось от меня Демону. Я был его должником, и мы оба это знали. Значит, придется отдать долг. Надо выбрать время и посетить Брисвиль, тем более что у меня самого там обозначились дела.

Ехали мы, поднимаясь все время вверх, уже больше часа. Что за нами будет погоня, я не беспокоился. У нехейцев не принято опекать детей, поехали, и ладно. Вернутся, тогда и разберемся. Нет – значит, на одного глупца меньше стало. Так и ехали. Я дремал в седле, Черридар хмурился. Юллия была счастлива. Тролли топали следом.

Природа севера была не особенно скудна. Росли на склонах ели и сосны, дубы, орешник. Множество крутых скал и водопадов. На скалах плодились пчелы. Бессчетное количество горных козлов, оленей, косуль и зайцев водилось в лесах предгорья и высоко в самих горах. Небольшое население долины недостатка в мясе не знало. Били зверя на еду и на продажу. Белки и прочее меховое зверье тут тоже обитало. Орехи, ягоды, мед и воск давали неплохой доход. А вот зерновых сеяли мало. Все больше овес для скота. Зерно для хлеба привозили купцы.

Жители поселений провожали нас равнодушными взглядами и продолжали заниматься своими делами. Непрерывный, тяжелый крестьянский труд. Копать, пахать, боронить, ухаживать за скотиной, подновить ограждение пашни, чтобы ливни не смыли плодородный слой. Да много чего. Выделка шкур, охота, добыть хорошую глину для гончара…

Описать наше путешествие можно простыми словами: ехали-ехали и наконец приехали. Мы вышли к отрогам гряды Старых гор. Здесь находился высокий, но удобный для прохода перевал на ту сторону, где жили племена дикарей.

– Разбивай, Черридар, лагерь, – приказал я, не заботясь, как он воспримет мой приказ.

Но в ответ получил вопрос:

– А ты что будешь делать?

Брат был из той породы людей, которые всегда спорят. Но давать ему объяснения я не собирался. Я отвернулся и с улыбкой посмотрел на сестру:

– Помогай брату, сестренка. Когда я вернусь, должен быть готов обед. А после обеда пойдем охотиться на пещерных медведей. Обещаю, одного ты добьешь своей рукой.

Черридар презрительно фыркнул, а девочка от восторга захлопала в ладоши.

– Правда?! Правда?! – завизжала она.

– Правда-правда.

Оставив брата и сестру в безопасности, я скомандовал троллям двигаться за мной. Идти нужно было часа три туда и столько же обратно. Склон становился все круче. Тролли довольно ворчали. Их так давно лишили свободы, что сейчас они были на вершине своего тролльего счастья. Впереди шли разведчики, молодые самцы, самки в середине вместе с вожаком, замыкали отряд два сильных самца. Я же шел вместе с разведчиками. Хотя Ирридар никогда не ходил наверх, я уверенно вел свой необычный отряд. Мы шли по тропам, которые проложили звери. Верх перевала скрывался в низко нависших тучах. Сканер показывал маркеры зверья. Кабаны, олени, дикие собаки – наверное, предки наших волков, большие и сильные животные. Медведей пока не было. Не появились они и тогда, когда мы взошли на перевал. Здесь моросил дождь и дули порывы сильного ветра.

– Вот ваш дом, – передал я троллям. – Живите и в ту сторону, откуда пришли, не ходите. Можете спускаться в другую сторону.

Вожак подошел и заглянул мне в глаза. В голове пронеслись образы могучих троллей с огромными дубинами в лапах и его мысли:

– Только позови, и мы придем.

– Хорошо, вожак.

Я потрепал его по лапе и пошел обратно. Теперь мне нужно было найти пару медведей. Я предполагал, что топтыгины, почуяв троллей, просто ушли с их пути. Что может сделать один медведь против стаи могучих троллей? С одним он еще мог бы попробовать сразиться, но с десятком пещерник никогда не свяжется.

На обратном пути мне нужно будет найти логово пещерного медведя. По рассказам бывалых охотников я знал, что они любят селиться на пологих склонах. Найти там подходящую пещеру и заселить ее или выкопать огромную берлогу, если позволяет грунт. Конечно, сказав, что медведей развелось видимо-невидимо, я погорячился. Пещерник – животное-одиночка, что самец, что самка. Свою территорию охраняет хорошо и соперника скорее убьет, чем будет делить с ним территорию. Не сможет убить или прогнать – уйдет в другое место. Так сильные взрослые самцы вытесняют старых, и те, спустившись в долину, начинают охотиться на людей и скотину. Ну а люди устраивают охоту на людоеда. Пещерный медведь – зверь необычный. Умный, хитрый и очень сильный. Он никогда не будет нападать на более сильного соперника, уйдет и дождется своего часа. Если его ранят, он всегда будет искать своего обидчика и отомстит. Поэтому охотились на них так, словно вели войну, подранков не отпускали. Вот на такого зверя я вышел охотиться.

Я пошел на пологий склон отрогов, внимательно изучая местность перед собой, не хотелось бы попасть в засаду к мишке и самому стать дичью, а такие случаи случались часто. Насколько я помню, именно так погиб отцовский маг, решивший проверить свои магические способы охоты, и вместе с ним сгинули охотники. Медведь передвигается неслышно, сидит в засаде не шелохнувшись, пройдешь в шаге и не увидишь, только запах можешь почувствовать, если зверь будет сидеть с наветренной стороны. Но он не такой дурак, чтобы подставляться. Все это я вспоминал по ходу поисков и вдруг споткнулся.

Я остановился и почувствовал дискомфорт. Какая-то легкая тревога холодком пробежала по обострившимся чувствам. Я замер, а затем осторожно присел среди кустов. Что это было? Сканер не показывал враждебных существ. Но беспокойство только нарастало. Я отбросил мысли землянина и стал только нехейцем. Именно его обостренное чутье помогло мне понять, в чем дело. Следы! Я видел еле заметные следы и прошел мимо. Буквально минуту назад я пересек тропинку, и на ней сбоку была примята трава. Следы от человеческого сапога. Пятка сильнее утоплена в мягкой земле, чем носок. Кто это может быть? Патруль из крепости? Навряд ли. Зачем им подниматься так высоко? И что они тут найдут? Их задача – разведка близлежащей местности и своевременное отправление гонца в замок.

Тогда кто же? Дикари? Если это они, то меня давно заметили. А шел я, не обращая внимания на возможное присутствие людей. Хотя дикарей людьми назвать было трудно. Мутанты, искореженные радиацией и магией, выжившие после космической войны, бездушные и не знающие милосердия людоеды. Враги всех разумных. Их популяция обитала за Нехейскими горами на севере материка. Видимо, когда-то это было или, может быть, были процветающие государства. Отгороженные от степей и лесов эльфаров горами, они успешно развивались, достигли больших высот в магическом искусстве, плодились и были сильны. Их не грабили орки, не брали в рабство Истинные. Вот туда и прибыли жадные до чужих благ «братья по разуму». Что уж там произошло и из-за чего началась война, никто не знает. Но пришельцы кидали атомные бомбы, а маги крушили их корабли. С тех пор земля за горами стала дикой землей. Люди, кто выжил, мутировали. На них не действует магия. Радиация сделала их уродливыми, а постоянная борьба за выживание превратила их в настоящих чудовищ. При этом они сумели сохранить остатки знаний и ремесла. Их оружие и броня были очень качественными и ценились среди нехейцев. Опустевшие города были полны артефактов. Только те, кто в одиночку ходил за ними, обычно не возвращались. Нехейские бароны с дружинами ходили в набеги за перевал – за артефактами, за оружием и золотом. Но у них была своя отработанная тактика ведения войны. В основном засады и внезапные нападения. Болты самострелов всегда зачаровывались на разрыв. Луки в поход не брали, не пробьют панцири. Устраивали ложные отходы и заманивали отряд дикарей в ловушку, а затем закидывали огненными бомбами. Оружие всегда было смазано ядом. Но из таких походов не возвращалась треть отряда, поэтому вылазки совершали редко. Однажды взяли и юного Ирридара. Но он был при лошадях и кашеварах. Дикарей видел только мертвых. И вот, по-видимому, я напоролся на них.

Вокруг щебетали только птички, но даже они не поднимали тревоги. Я вышел в «скрыт» и залез на дерево. Стал ждать. Если я прав и тут дикари, они обязательно начнут за мной охоту.

Шло время. Сканер показывал то лис, то оленей. Пробежал выводок дикой свиньи. Дикарей не было. Но я ждал. Это игра на нервах, кто первым не выдержит и откроет себя. Я не сомневался, что за мной шли. Может, они видели троллей и меня с ними, поэтому стерегутся. Но это говорит о том, что их мало. Два или три, максимум четыре дикаря.

Все-таки я дождался. На сканере мелькнули и пропали две метки, потом опять появились. И появились они с другой стороны, не оттуда, где я их ожидал. Меня обошли и подбирались с двух направлений, хотели взять в клещи. Один поднялся выше меня по склону, другой подкрадывался снизу.

Наконец я мог разглядеть первого моего преследователя. Как я и предполагал, это был дикарь. Косматый и огромный, как пещерный медведь. Одетый в куртку с длинным мехом наружу. Такую мечом не прорубишь, нужно копье. В руках длинный широкий нож. Он двигался бесшумно, пригнувшись, но довольно быстро. Разведчик! Железа на нем не было, только кожа. Не гремит, не звенит, не выдает своего хозяина. Следовательно, где-то недалеко отряд.

Дикарь выглянул из-за куста и огляделся. Лица не видно, все скрыто за бородой и волосами. На голове косички. Твою дивизию! Мстители! Кровники пришли! Верно, за погибших при набеге заявились мстить. Таких ловить труднее всего, им не нужна добыча. Они будут нападать тайно, уничтожая людей и скот и прячась. Если надо, уйдут за перевал и опять вернутся. Больше всего потерь нехейцы несут именно из-за таких мстителей. Наверное, какого-нибудь вождя убили, и его племя поклялось отомстить.

Дикарь огляделся и свистнул. К нему направился второй. Я не стал дожидаться, когда он спустится, и мягко спрыгнул с дерева за спину дикарю. Разведчик молниеносно обернулся на шум. Не увидев никого, замешкался. Моя рука превратилась в черный клинок и вошла ему в глаз. Я тут же запрыгнул на ветку, подтянулся и сел. Затаился.

Второй, увидев лежащего товарища, подходить к нему не стал. Он попятился, присел и пополз прочь. Умный и опытный. Решил уйти. Они были при всей своей дикости существа суеверные и все необъяснимое воспринимали с опаской. Им было непонятно, почему я шел с троллями и почему от них ушел, а не стал обедом. Теперь вот его напарник лежит в крови, а врага не видно. Я поставил на него персональную метку, проследил примерное направление и спрыгнул с дерева.

Убитый имел на себе кучу золота – талисманы и обереги. Их я собрал. Больше у него не было ничего ценного. Уши отрезать я не стал, такими трофеями хвалиться не буду. Теперь в путь за разведчиком. Надо найти отряд.