Текст книги ""Виктор Глухов-агент Ада". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Владимир Сухинин

– Как зовут? – властно спросил он.

Демонесса опасливо повернула голову в его сторону и увидела, что господин, жестокий и еще более беспощадный, чем повелительницы хаоса, смотрит на нее без гнева.

– Рагонда, господин. – Пребывая в ужасе, она забыла упасть и распластаться на полу. Но великий не обратил на это никакого внимания, а обыденным голосом сказал:

– Будешь моим новым распорядителем, Рагонда.

Несмотря на попрание вековых традиций властителей Инферно, согласно которым распорядителями всегда были только особи мужского пола, ее накрыла могучая сила и появилась аура власти.

– Да, мой господин! – восторженно прогремел ее голос, усиленный внезапно проявившейся демонической властностью. Она стала второй после господина. И первой среди повелительниц во всем Инферно ставшей распорядителем.

– Пойди узнай, что там за сигналы тревоги, и доложи. И поставь стражу у моих покоев.

Через четверть часа он получил полный отчет. Замок окружают войска узурпатора. Стража покинула дворец и ушла. В замке нет владык демонов и осталось только шесть повелительниц хаоса, часовые на стенах и демоны-прислужники, которых наберется едва одна центурия.

– Не важно сколько у нас осталось войск, – хмыкнул князь, – гони всех на стены, и пусть увидят славу Курамы. Сегодня биться будет он.

Курама поднялся и решительно направился к выходу из своих покоев. Он не боялся. Уж одного выскочку он одолеет. Правда, придется сильно потратиться, но силу он восполнит смертями врагов.

Курама смотрел со стены на войска соседа, что подходили к замку. Сил соперник прежнего князя взял немного, значит, он знал, что стража замка ушла, предав своего господина. Стоя на стене, Курама почувствовал возмущения астрала.

– Рагонда, выйди в астрал, там шпионы нашего врага, и вырви одной глаза и язык, другую притащи сюда, я отправлю подарок нашему гостю.

Рагонда застыла, от нее отделился сгусток, плотный и красный, как раскаленное железо, он поднялся в верхние слои, и Рагонда оттуда осмотрела окрестности. Ниже нее прятался астральный вампир, который затаился и смотрел на три духовные сущности, идущие в его сторону ниже слоя, на котором находился он. Астральный дух хотел незаметно присосаться и напитаться энергией. Обычная демонесса навряд ли заметила бы вампира. Те подлетали скрытно и присасывались, становясь частью жертвы так, что она врага не замечала, пока не слабела. Потом астральный дух отделялся и добивал ее. А если у него не хватало на это сил, просто скрывался, оставляя вмиг ослабшую жертву. Вот он пропустил их и тут же присосался к последней. Та шла, ничего не замечая, осторожно осматриваясь по сторонам. Она видела только то, что перед ней и внизу. Слои выше для нее были закрыты.

Рагонда напала сверху и мгновенно поглотила обоих. Ее сила резко возросла. Не прячась, она атаковала вторую и вырвала ей язык, потом медленно, с наслаждением пальцем выдавила той глаз. Подождала и вырвала второй, после чего резко выбросила ту из астрала. Третью она обездвижила и притянула к господину. Неожиданно для нее князь проявился в астрале. Он подождал, когда два духа приблизятся, и, глядя в глаза пленнице, приказал:

– Вернись и убей всех, кого сможешь, во славу Курамы. – Он оттолкнул ее, и дух медленно растаял. – Рагонда, бери остальных демонесс и через астрал убивайте врагов как можно больше. Когда будете убивать, говорите: «Курама, прими эту жертву». – Он посмотрел на поле боя. – Только князя не трогайте. Сегодня Курама дает вам свою силу. Просите! – глядя на врагов и смеясь, сказал властитель домена.

Войска Цу Кенброка приблизились к стенам, расчеты осадных машин приготовились к массированной атаке. Маги образовали круги, и в середине встали демонессы.

– Сейчас ты, полоумный, ответишь за все, – прошипел Цу Кенброк в предвкушении скорой победы, в ней он не сомневался. Войск у его противника не было. На стенах стояло шесть повелительниц и прислужники, из которых такие же вояки, как из его сапог иномирский плазмомет.

Он устало закрыл глаза и потер широкой ладонью лицо. Не все гладко получилось, как он планировал, и сосед смог его удивить. Когда он вновь посмотрел на поле боя, то замер в изумлении. Осадные машины стояли взведенными, но без обслуги, сама же обслуга валялась вокруг них. Кольца, образованные магами для постановки защитных полей, распались и маги стремглав убегали с поля боя. Ни одной повелительницы не было видно. А потом случился самый настоящий ужас. Оставшиеся без магической защиты центурии стали редеть. Воины падали, как скошенная трава, а смерть, собирая свою неумолимую жатву, широкими просеками продвигалась внутрь строя.

Цу Кенброк был опытным воином, он сразу понял, что это разгром, и разгром полный. Ему в голову пришла мысль: слава Кураме, что он взял только гвардейцев, а не все войско. Хуже всего то, что он потерял много повелительниц хаоса. Но с этим уже ничего не поделать. Синий князь открыл портал и скрылся с поля боя.

Провинция Азанар

Я ехал, уже не обращая внимания на Рабэ, поглощенный своими думами. И прямо скажу, было от чего задуматься. Во мне происходили изменения, и я начинал ощущать их последствия. Попав сюда с сознанием сорокалетнего мужика, тертого, умудренного жизненным опытом, я долгое время сохранял равновесие с небольшими колебаниями, словно маятник, между сознанием Глухова и сознанием Ирридара. Это было трудно и иногда просто невозможно. Я вел себя то как молодой оболтус, не в силах удержать рвущуюся силенку и удаль, то закрывался коконом осторожности взрослого человека. Все это приводило к непредсказуемым последствиям и даже шокировало Шизу. Мне было все труднее оставаться прежним Виктором Глуховым, так как молодой напор нехейца ломал, крушил и перестраивал мое сознание, заставляя часто совершать нелогичные на первый взгляд поступки. У меня снова появился жизненный временной разбег, и тормоза осторожного майора стирались, соприкасаясь с маховиком необузданной энергии молодого, самоуверенного парня… Я уже давно заметил, что считаю себя Ирридаром, а не Виктором Глуховым, хотя память о прошлом во мне живет, но как-то в стороне, отдельно.

Установленная база осмотрительности тоже странно работала. Она полностью не согласовывалась с сознанием прошлого майора, подверженного мукам сомнений, которому нужно время для раздумий, помощь в понимании процессов и советы. Зато прекрасно прижилась у Ирридара как верная подружка. С ее помощью он, практически не задумываясь, мгновенно оценивал обстановку и принимал решения, чем вводил в состояние тревожного ожидания не только Глухова, но и Шизу, ориентированную на сознание майора с Земли.

У Глухова и Аббаи были разные характеры. Один осторожный и хитроватый, умеющий приспосабливаться и вовремя прятаться, как Премудрый пескарь в норке. Другой – безрассудно смелый, быстрый, не терпящий никаких авторитетов, который мгновенно ориентировался, отчаянно рисковал, балансируя на грани, приводя в ужас и Глухова, и Шизу.

Понимая свою двойственность и неспособность ей противостоять, я часто со стороны выглядел глупо и вынужден был с этим мириться. Дать волю кому-то одному я не мог, оставалось только попытаться выстроить правильный баланс, но этого пока у меня не получалось.

Я с полного согласия двоих спасал прекрасную половину от бед и после принимал сторону одного или другого своего характера – обычно молодого нехейца, и тащил их к Овору. Что будет дальше, знал, может быть, Ирридар, но с Глуховым своими знаниями не делился. А тот после всего мучился сомнениями. Верно ли он поступил и что теперь делать? Девушки приживались и не спешили покидать уютное гнездышко, чтобы освободить меня от проблем. И тогда Глухова терзали сомнения, и он занимался самоедством, что у него не хватило силы воли оставить спасенных на произвол судьбы и с чувством выполненного долга удалиться. Зато Ирридар в это время спокойно себе поживал, ни капельки не волнуясь. Словно все идет так, как должно быть. Глухов этого не понимал и злился, но злиться приходилось на самого себя.

Ирридар, как всегда, спокойно и с явным интересом приглядывался к орчанке, которая неожиданно стала его невестой, и не выказывал беспокойства, зато у него бурлили гормоны. А Глухов, помня печальный опыт женитьбы, весь извелся, раскладывая ситуацию, как пасьянс, и так и эдак, желая оттянуть неизбежное на далекое «потом».

Что странно, я понимал, что к Ирридару с советом Шиза не приходила, там она появлялась с воплем «Куда, сумасшедший?!» Зато приходила к Глухову, которого старалась понять и помочь. Но тут проявлял себя нехеец и делал по-своему, и мы с Шизой уступали. Мне даже однажды пришло откровение, что Глухов, как черепаха, застрял на одном слое и ползет по пустыне, а Ирридар порхает по слоям, как пальцы гениального пианиста по клавишам. Но в то же время Глухов брал бастионы событий терпением, и тут нехеец уступал.

В общем, на сегодняшний день у меня было состояние человека, имеющего два сознания, переплетенных между собой, и два симбионта, каждый со своим сознанием, которые тоже проявлялись во мне. И что, после всего этого вы ждете от меня логически обоснованных поступков? Наивные. Ха-ха три раза.

Я задал этот вопрос непонятно кому, по-видимому вслух, и огляделся, кому это я сказал. В коляске нас было двое: я и демоница в облике скромницы-служанки. Она удивленно посмотрела на меня и быстро отвела глаза. Всю дорогу Рабэ сидела потупясь, изредка бросая на меня тревожные взгляды. Да, бойся меня, красотка, я сам себя побаиваюсь, мысленно усмехнулся я, понимая, какие мысли бродили у той в голове.

Где-то через пару часов мы приехали в пункт назначения. Из ворот вышел охранник-нехеец, прищурившись, присмотрелся к гостям и, узнав Борта, радостно заулыбался. А когда увидел меня, вылезающего из коляски, то, широко раскрыв глаза, завопил на всю округу с восторгом религиозного фанатика, который вдруг увидел сошедшего с неба Христа.

– Чудо-о! – От его крика вороны, дремавшие на заборе, вспорхнули и, возмущенно закаркав, стали кружиться над поместьем. – Малыш-барон вернулся-а!

Рабэ, не ожидавшая такой встречи, испуганно оступилась и рухнула спиной с подножки, я еле успел подхватить ее на руки и повернулся к старому нехейцу, чтобы попросить того не кричать. Еще мне резануло слух слово «малыш». Прозвища так и цеплялись на меня гроздьями. Старое «малыш» еще не отлипло, а новое «студент» уже прицепилось как репей. Я с замиранием сердца подумал, что будет, если молва о смерти, спрятанной кое-где, принесет мне новое погоняло. Но додумать эту мысль не успел. Луженая глотка стражника прокричала с еще большим восторгом:

– И с новой бабой на рука-ах! Я же говорил, малыш с пустыми руками не вернется! – Этот глашатай моего возвращения не только орал, но и пританцовывал.

Сзади на козлах сидел и ржал Борт. Рабэ, чтоб ей в аду гореть, вцепилась мне в шею и не желала слезать. Я силился ее отодрать от себя, и между нами завязалась борьба.

– Мне страшно, ваша милость! – повторяла она, и я видел, что она не врет. Наконец после нескольких секунд борьбы я все-таки отодрал ее от себя и поставил на землю. Поправил сбившуюся одежду и приказал:

– На меня не залезать, идти следом. Помни, ты – служанка.

Во двор на крик старого дружинника сбежались все обитатели поместья. Впереди стоял Овор, на его лице менялась гамма чувств, царивших на этот момент в его душе. Радость от моего прибытия сменялась скорбью, когда он смотрел на девушку, скромно стоявшую рядом. Он беспомощно оглянулся, ища поддержки у эскорта девушек, и те ее выказали. Только Гради-ил почему-то покачал головой и отступил подальше.

– Что он творит! – дрожащим, полным возмущения голосом, еле сдерживаясь, негромко воскликнула Вирона. Она почти плакала. – Я его точно убью!

– Я тоже! – Это подала голос Ганга. Она была уже не в костюме орчанки, отправившейся в поход, а в красивом черно-белом платье. Эта показывала свои клыки. – Только я его загрызу!

– Друг, – обратилась ко мне Чернушка, – я тоже надеялась, что когда-нибудь ты обратишь на меня внимание, но ты все время привозишь новых девушек. Тебе что, нас мало? – И она обняла руками плечи своих подруг. – Я обещала тебя зарезать, но я убью ее, – она указала лезвием ножа на Рабэ, – и любую другую, которую ты привезешь еще.

Чернушке я верил, она не была способна врать, если сказала зарежет, значит, зарежет. Из-за ее спины выглянула Ринада тан Балану, она с интересом посмотрела на демоницу и нахмурилась. Но промолчала, никак не выразив своего мнения по поводу ее и меня.

Лия с самой доброй улыбкой и в то же время укоризненно проговорила:

– Хозяин, здесь и так полно девушек, и все красавицы. Выбирай какую хочешь. Вот можешь даже малышку взять, она не будет против, – показала она на берку.

– Нет-нет, меня не надо, – замахала та руками.

– Не притворяйся, я-то вижу, – осадила ее дворфа. – А если мало ее, меня берите, я тоже согласная.

Все замерли с открытым ртом и теперь с удивлением смотрели на нее, а не на меня.

Овор, растерянный и огорченный, всплеснул руками:

– Лия, и ты туда же! Барон еще очень молод, ему рано жениться.

– Верно! – обрадовавшись поддержке в лице дядьки, энергично закивал я. – Я если и женюсь, то где-то в пятьдесят с небольшим.

– Хе-хе! – засмеялся у меня за спиной старина Рунге. Всех ветеранов отца я хорошо знал, так как вырос с ними в их казарме. – Рассмешил ты меня, сынок.

Я посмотрел на него, силясь понять, что такого смешного сказал.

– Поверь старому Рунге, малыш, что лучше жениться в двадцать с большим, чем в пятьдесят с небольшим. У тебя как с энтим делом? – сразу став серьезным, спросил он.

Я недоуменно посмотрел на него, и тут до меня дошел смысл его слов. Я растерянно оглянулся на девушек, надеясь, что они не поняли шутки, и увидел их заинтересованные взгляды и покрасневшие щеки, они ждали от меня ответа, но я не знал, что ответить старому хохмачу.

– С энтим делом у его милости все в порядке, – раздался в полной тишине голос Рабэ. Я резко повернулся к ней. – Сама проверяла. Не сталь, конечно, но вполне достойно, – не переставая чему-то радоваться, с доброжелательной улыбкой на милом личике продолжила она.

Я стоял как громом пораженный.

– Ты что несешь, дура? – сквозь зубы процедил я, одним глазом посматривая на девушек.

– Я просто хочу вам помочь, ваша милость, – прошептала она, и улыбка стала медленно сходить с ее лица.

– Убью, кобель! – Вирона неожиданно откуда-то из-за спины выхватила свой молекулярный меч и заорала: – Девочки, держите его!

– И ее тоже. На ножи блудницу! – Крик Чернушки летел мне уже в спину, потому что я схватил Рабэ за руку и потащил к коляске Борта.

Чувствуя, что та упирается, заорал:

– Бежим, зараза! Тебя убьют!

Мой крик подстегнул ее, она, по-бабьи взвизгнув, высоко подобрала подол платья и ринулась за мной, но сразу же меня обогнала. Почувствовав творимую за спиной волшбу, я упал и схватил ее за ногу. Демоница еще громче завизжала и упала. Над нами пролетел ураган, врезался в коляску и смел в открытые ворота ошеломленного событиями Борта. Лошади заржали, встали на дыбы и понеслись прочь со двора. Я тут же телепортировался вместе с «помощницей» внутрь поместья, в свою комнату.

Поднял за плечи демоницу и сильно встряхнул.

– Ты что себе позволяешь, морда краснокожая? Хочешь, чтобы я тебе рога пообломал? И заставил ими нужник вычерпывать?

Вероятно, вид мой был весьма грозен, а угроза вполне реальна. Она упала на колени и обхватила мои ноги руками.

– Хозяин! Ваша милость! Сахгиб! Я только хотела помочь, чтобы девочки не сомневались в вашей мужественности, и все. Я знаю, как мужчины болезненно воспринимают… – Она замялась.

– Чего воспринимают? – Мой гормональный баланс уже был в норме, взрыв ярости прошел, я быстро стал продумывать, как разрулить возникшую ситуацию, созданную моей нежданной помощницей.

– Ну это… насмешки по поводу… энтого, – осторожно промямлила Рабэ, немного успокаиваясь.

– Нет, ну ты и дура! – покачал я головой, показывая этим, какая она дура. – Я говорил про то, что женюсь после того, как мне будет за пятьдесят.

– Правда? – удивилась она. – И что… энто дело станет тогда меньше?

– У-у-у! – Я сжал кулаки, потрясая ими почти в отчаянии, желая ее прибить. Ну как разговаривать с демонами, у которых мозги повернуты в другую сторону?! Она действительно по-своему хотела мне помочь, чтобы получить от меня одобрение. Ее существо сжималось от страха и трепетало, боясь мне не угодить. Это тоже было частью демонической натуры – обязательно иметь хозяина, чтобы ему с радостью служить, а в случае его слабости тут же предать и переметнуться. Как говорил старший прапорщик Нечипуренко, поднимая стакан спирта: «Хай буде богато свободы, але шоб и пан був».

Я выглянул в окно. Во дворе царила суета. Стража бегала за девушками, а те, вооруженные разным колющим оружием (откуда только взяли), метались в поисках меня. Гради-ил наблюдал с крыльца. Пора было прекращать эту вакханалию. Я вышел на крыльцо и явил себя разъяренным ревнивицам.

– Вот он, на крыльце! – показала палкой Ринада тан Балану, урожденная лигирийская дворянка, забывшая, что я спас ее от насилия и смерти. Какая все-таки короткая память у женщины, вздохнул я.

Рядом со мной встала дворфа.

– Я с вами, хозяин. – И навела арбалет на ораву мстительниц.

– Только не пристрели никого, – с опаской глядя на ее оружие, попросил я.

– Так я в ногу, хозяин, – спокойно ответила Лия.

– Лия, отойди от него! – потребовала Вирона и тут же получила палкой по голове от берки.

Удар был очень точным и достиг цели, Рона закатила глаза и свалилась на землю. Надо же, как она умеет, удивился я, рассматривая счастливую Балану.

– Всем убрать оружие, – властно приказал я. И хотя мой голос прозвучал негромко, подчинились все, даже старые нехейцы.

Из-за спин девушек появился Фома с невозмутимой рожей египетского сфинкса, только с клыками. Он вышел из скрыта, отобрал палку у возмущенной Ринады. Орк контролировал ситуацию, давая дамам спустить пар, и в случае нужды смог бы их остановить. Он сразу выделил наиболее опасную из них и, используя удар палкой, успокоил Вирону. Все это мгновенно оценил Ирридар, пока Глухов собирался мыслями.

– Всем успокоиться. Дядька и вы, девочки, прошу пройти в столовую.

За столом стояла напряженная тишина. За моей спиной стояла невозмутимая Рабэ. Девочки исподтишка бросали на нее неласковые взгляды, но молчали. Дядька только вздыхал. Я обвел присутствующих взглядом и начал «разбор полетов». Разбором полетов у нас в войсках называлось разбирательство с «залетчиками», то есть с нарушителями воинской дисциплины. Взгляд мой был суровый и в то же время ироничный.

– Скажите, таны, среди вас есть кто-нибудь, кто стал моей женой?

Ответом мне было молчание. Они понимали, что не имеют никаких прав на меня и не могут требовать соблюдения супружеской верности. Наконец Ганга подняла на меня взгляд, в котором читалась сильнейшая обида, граничащая с ненавистью.

– Я – твоя невеста.

– Пока только кандидатка, – определил я ее точное местоположение в наших отношениях. – Это раз, во-вторых, ты сказала «подожду, пока ты остепенишься». Говорила?

Та, не отвечая, отвела глаза. Я усмехнулся.

– Молчишь! Хочу, чтобы вы все запомнили: я не ваша собственность. С кем хочу, с тем и сплю. Кого это не устраивает, того я здесь не держу.

Я обвел глазами притихших девушек. Они переглянулись между собой, но снова промолчали.

– Ну раз поняли, то переходим к следующему вопросу. За моей спиной стоит рена Рабэ. Я ее нанял в качестве служанки для Ганги тан Тох Рангор, которую заберу отсюда в город. Сразу скажу, чтобы не было досужих домыслов, я с ней не спал и вообще не сплю со служанками.

Вирона встрепенулась.

– А как же ее слова… – Она замялась, не зная, как их озвучить.

Я решил ей помочь:

– Какие?

– Что с энтим делом у вас все в порядке, – подала голос Ринада.

– Скажите, уважаемая Ринада тан Балану, – вкрадчиво спросил ее я, – а о чем, собственно, вы подумали?

Берка завозилась на стуле, чувствуя на себе взгляды всех присутствующих, мы с интересом ждали, что она ответит. А Ринада, понимая, что попала в щекотливую ситуацию, не знала, как выкрутиться.

– Я ни о чем не подумала, – наконец тихо вымолвила она, залилась краской и почти уткнулась в стол носом.

Я пожал плечами, ни о чем так ни о чем. Тогда мой вопрос адресован остальным.

– Что подумали вы, раз решили меня убить?

Конечно же ответила за всех Чернушка:

– Я подумала, что ты разделил с ней постель, как с той глендкой. И она говорит о твоих мужских достоинствах.

– Какой глендкой? – не выдержала Вирона и посмотрела на бывшую жрицу.

– Не важно, – буркнула та и замолчала, понимая, что проболталась, нарушив мой запрет рассказывать о прошлом.

– Я поясню всем, кто неверно понимает, что такое «энто». «Энто» – это мое слово, которое я обычно держу и выполняю. У меня есть желание жениться только после пятидесяти лет. В пятьдесят один или пятьдесят два года. И рена, пообщавшись со мной, уже знает: что я обещаю, то и выполняю. Поэтому, когда я сказал про срок своей женитьбы, она вам пояснила, чтобы было более доходчиво. Что с «энтим» у меня все в порядке, раз сказал, значит, сделаю. С другой стороны, я могу поменять свое мнение, если встречу и полюблю женщину. Поэтому она и уточнила, что мое слово не твердое как сталь, но ему все равно можно верить. Так, рена Рабэ? – не оборачиваясь, спросил я.

– Именно так, господин Аббаи, – подтвердила демоница.

И, что странно, ей поверили. На лицах девочек появилось облегчение, а напряжение, которое сковывало их, исчезло.

– А почему тану Гангу ты забираешь от нас? – поинтересовалась Вирона, и все тут же очень внимательно посмотрели сначала на Гангу, а потом на меня.

– Тут никакого секрета нет, – ответил я. – Ганга Тох Рангор по закону орков является моей невестой и должна быть рядом со мной. Если она будет жить в другом городе или месте, где меня нет, это значит, что я пренебрег подарком их бога и тем самым нанес оркам несмываемое оскорбление.

В столовой наступила тишина.

– Теперь, чтобы до конца прояснить взаимоотношения между мной и вами, я вам говорю. – Я замолчал и оглядел всех присутствующих дам. – Ни с кем из вас я спать не буду, пока не возьму женой. Моя жизнь вас не касается. Я каждой из вас чем-то помог, но не брал на себя обязательства жениться. Кроме того, любая из вас может покинуть поместье, она получит тысячу золотых корон, слугу и может идти на все четыре стороны когда угодно. – Я посмотрел на Овора, тихо как мышка сидевшего в уголке. – Дядька, как только кто захочет съехать, сделай то, что я пообещал. А пока вы здесь, – я повернулся лицом к девушкам, – то переходите в подчинение Лии. Лия! Всех пристроить к работе, чтобы не мучились глупостью от безделья. Кто будет против, выдать обещанное и выпроводить из поместья.

– Не беспокойся, хозяин, все сделаю.

– Ну тогда пойду лечить Борта. – Я поднялся из-за стола.

Столовую я покинул в мертвой тишине. Как только дверь за мной захлопнулась, поднялся крик.

– Это все из-за тебя, жирдяйка! – первой закричала Балану, повернувшись к Вироне. – Держите его, девочки, – передразнила она.

В ответ Вирона оскалилась не хуже орка:

– Я тебя сейчас придушу, маломерка недоделанная. Ты чего лезешь не в свое дело?

– А это и не твое дело, – не испугалась берка. – Это теперь наше дело.

– Какое такое ваше? – встала со своего места Ганга и обвела пылающим взором претенденток. – Я его невеста!

– Ты, подруга, только кандидатка в невесты, – вступила в разговор Чернушка. – И то по политическим мотивам. Мой друг сказал, что женится на той, кого полюбит. Я ему верю.

– Он обещал меня полюбить! – обведя глазами девушек, все так же продолжая возвышаться над остальными, парировала орчанка. – И я ему тоже верю. И еще хочу вам кое-что сообщить. Мы с ним заключили договор, что он не сможет взять себе еще одну жену, если я буду против.

В столовой снова наступила тишина. Девушки недоверчиво уставились на шаманку. А та, гордо подняв голову, с видом победительницы устремила уничижительный взор на остальных.

– Здесь какой-то подвох, – неожиданно подала голос молчавшая до сих пор дворфа. – Зная хозяина, трудно представить, что он просто так, без других условий с твоей стороны, дал такое обещание. Ты сама сказала, что вы заключили соглашение, а это обязательства двух сторон. Давай рассказывай про соглашение.

Не ожидавшая такого поворота Ганга растерянно захлопала глазами.

– Это не ваше дело! – наконец ответила она.

– Наше дело, девочка, наше, – твердо ответила Лия. – Мы должны знать, о чем идет речь. После этого кто-то может собраться и уехать устраивать свою жизнь. Так что давай рассказывай.

Услышав, что конкуренток может поубавиться, Ганга не стала скрывать.

– Значит, так, слушайте. – Она уселась и посмотрела на Овора. Тот понял правильно и заторопился:

– Вы, девушки, простите, но у меня дела, надеюсь, разберетесь тут без меня.

– Разберемся, дядя, – хмуро ответила Вирона.

И больше никто на старого Овора внимания не обращал. Все были заинтригованы тем, что за соглашение заключил барон с орчанкой.

Борт лежал перевязанный и подлеченный магом. Он был погружен в сон. Я осмотрел его ауру и стал править ее. Здоровяку здорово досталось, мало того что его ударило «воздушным кулаком», так по нему прокатилась коляска и потоптались лошади. Устранив разрывы ауры, я срастил кости и осторожно, по глотку влил в рот эликсир. Организм у Кувалды крепкий, к вечеру встанет на ноги, удовлетворенно подумал я, осмотрев результаты своего лечения. Рядом сидел Фома, который оказал пострадавшему первую помощь.

– Чужие появлялись, Фома? – тихо, чтобы не спугнуть оздоровительный сон моего помощника по бандитским делам, поинтересовался я.

– Нет, учитель, все спокойно, – так же тихо ответил он. – Я каждый день выхожу на разведку. Устраиваю засады ночью, но чужаков не видел.

– Это хорошо, но бдительности не теряй. За Гангой охотятся лесные эльфары, а они умеют ждать и наносить удары неожиданно. И, хотя невесту я заберу, поместье самый удобный объект для их операций. Они начинают подбираться издалека, помни это.

– Понял, учитель, – кивнул Фома.

Великий лес. Казармы гвардии

Сигнал тревоги порвал мертвую ночную тишину правого крыла дворца великого князя, где находились казармы гвардейцев, и они мгновенно наполнились шумом. Гвардейцы вскакивали с постели и быстро одевались, затем поочередно выдвигались к оружейной комнате, облачались в доспехи и вооружались, потом по боевому расписанию занимали места для обороны. Дежурное подразделение стремительным броском преодолело коридор и ворвалось в комнату, откуда раздался сигнал тревоги. Они оказались лицом к лицу с вооруженными воинами, которые растерянно смотрели по сторонам. Не останавливаясь, эльфары врубились в толпу чужаков, и в одну минуту с теми было покончено. Странным было то, что они почти не оказывали сопротивление.

Командир стражи хмуро бродил среди трупов, всматриваясь в их снаряжение и лица. Поднял алебарду и осмотрел. Вместе с людьми лежали тела лесных эльфаров, его разведчиков, и тело иномирянина в странной, полностью закрытой броне. В произошедшем прорыве во дворец, в святая святых леса, было много странностей и непонятного. Например, вооружение диверсантов – алебарды.

Зачем отправлять воинов, вооруженных оружием, которое трудно использовать в тесных коридорах дворца? Да и сами воины не производили впечатления умелых бойцов, по всему похоже, что это просто обыкновенные городские стражники. Для чего их сюда отправили?

Он не ругал командира дежурного подразделения за то, что те не оставили в живых хотя бы одного противника. Воины действовали согласно приказу и положению о защите дворца. Любой проникший незаконно во дворец должен быть уничтожен. В плен брать не разрешалось, потому что любой мог стать точкой привязки для сил вторжения или бомбой замедленного действия. Такое уже было триста лет назад.

Свидетелей не осталось, и допросить было некого. Правда, была одна возможность – попросить помощи у темного ковена. Эти некроманты и вызыватели демонов могли допросить мертвеца и шли на сотрудничество за предоставление им убежища в глухих урочищах проклятого участка леса.

– Что можешь сказать? – спросил командир стражи начальника разведки гвардии лера Шерди-ила. Тут вместе с людьми лежали его специалисты.

– На телах наших воинов и на теле союзника нет следов насильственной смерти. Они просто умерли, и все.

– Что, просто так взяли и умерли? – с сомнением переспросил командующий.

– Я могу только сделать предположение, лер Лгови-ил, здесь могла быть использована магия духов. К ним подселили духов, и те, выпив их жизнь, ушли за грань.

– А как они очутились здесь? Это что, намек нам? Чтобы мы поняли, что сами находимся не в безопасности?

– Я осмотрел их личные вещи, мильер, у них забрали все, в том числе и свиток возвращения. Кто-то смог, по-видимому, им воспользоваться и отправил тела сюда вместе с городской стражей.

Командир еще раз осмотрел тела и спросил:

– Как ты думаешь, что они хотели нам этим сказать?

– Думаю, чтобы мы прекратили охоту за небесной невестой, мильер, – ответил начальник разведки. – Не забывайте, она из рода Гремучих Змей и сильная шаманка. Они показали, что им известны наши замыслы, и это, возможно, предупреждение. На нас пойдет только молодежь, но, если мы не отступим, придет вся степь. А в спину нам дышит Лигирийская империя. Она вступит в игру после того, как нас растерзают орки. И тогда вы сами представляете, что будет.

Лгови-ил хорошо представлял, что будет потом. Лигирийский император боялся только мести лесных эльфаров, и, пока они были для него крепким орешком, он не лез в Вечный лес и не задирал первородных. Но стоит только лесу ослабнуть, империя просто сотрет с лица земли княжество и уничтожит лесной народ под корень, чтобы навсегда устранить угрозу неотвратимой мести.

– Сворачивай операцию, – кратко приказал он. – Думаю, дело не в девушке, а в правой руке великого хана. Этот орк смог раскрыть сеть агентов Кирсана-ола и изгнать их из племен. Он нам четко дал понять: мы не лезем к ним, он не полезет к нам. А то, что у него есть возможности перебросить войска сразу в лес, он нам показал на примере своих врагов муйага. И их наказал, и нас предупредил.

– Быр Карам – сторонник равновесия, – ответил разведчик. – Только желание брата нашего князя выпрыгнуть из штанов и быть над всеми создало эту неприятную ситуацию. – Они были друзьями и не боялись говорить то, что думают. – Не полез бы он в степь, не было бы этой войны с орками, – вздохнул начальник разведки.