Текст книги ""Виктор Глухов-агент Ада". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Владимир Сухинин

– Я поняла, граф. – Королева встала и подошла ко мне вплотную. – Спасибо вам за все, граф… – Она положила мне руки на плечи и обняла. – Я у вас в долгу. – Потом нежно и страстно поцеловала. Ее мягкие, горячие губы обожгли меня, как обжигали в свое время губы американки. Она отодвинулась и тихо произнесла:

– Ирридар, вы всегда можете посещать меня, когда посчитаете нужным. – Она отошла и, обернувшись, помахала мне рукой, как это сделала Гияна, когда уходила из квартиры в Кабуле. Память резанула по сердцу Виктора Глухова дикой болью, но Ирридар схватил ее железной рукой и отодвинул.

Я же понял, что меня признали официальным любовником. Королева ушла. А я телепортировался в казармы стражи и вошел в кабинет секретаря Гронда.

Оба, несмотря на поздний час, были на месте.

– Доложи! – хмуро приказал я секретарю, все еще находясь под впечатлением милости королевы, мне было трудно собраться с мыслями…

Гронд слушал меня внимательно и не перебивал. Потом долго сидел, уперев подбородок в сжатые кулаки. Затем со вздохом опустил руки и спросил:

– У королевы… Гм… Тоже будет такой же сон, как ты рассказал мне?

– Если будет угодно провидению, мастер, – ответил я и прямо посмотрел честными глазами на Гронда, а тот неожиданно стал принюхиваться.

– От тебя пахнет утренней свежестью, – произнес он.

– И что? – пожал я плечами. – Я же молод. Чем от меня должно пахнуть, гнилью?

– «Утренняя свежесть», студент, – язвительно произнес Гронд, – это духи. Очень дорогие духи… для особенных… особ. Я даже не знаю, кто может ими пользоваться, кроме… Кхм… Кхм… – откашлялся он и невозмутимо закончил: – Впрочем, это не мое дело. Говори свой план.

Я рассказал и добавил, что у Искореняющих есть оружие, парализующее людей, и против него нет возможности защититься.

– Я понял тебя, – буркнул Гронд. – Откуда информация?

Я протянул ему письмо, полученное мной у Вечного.

Гронд быстро прочитал его.

– И все? – спросил он.

– Это очень надежный источник информации, мастер. Я ручаюсь за него.

– Готов поверить. Наметки твоего плана принимаются. Осуществлять его будешь ты.

– Я же уезжаю к лесным эльфарам!

– Появишься там, покрутишься, убьешь пару лесных придурков. Как же без этого? Ты и без трупов. И вернешься в мое распоряжение.

– Мне невесту искать надо…

– Помогу… – произнес он.

– Вы можете мне помочь в поисках? – не веря, переспросил я.

– По крайней мере, попробую, – ответил Гронд. А я знал, что этот старик слов на ветер не бросает. – Не один ты можешь собирать информацию… Иди, мне поработать надо.

Моя надежда найти Гангу стала понемногу вырастать и крепнуть.

Берту разбудили ночью и сонную потащили в подвал здания контрразведки. Она не сопротивлялась, спокойно шла под конвоем двух снежных эльфаров. В подвале под кабинетами магической службы ее ждал маг. Она вспомнила. Он курировал Керну, давал ей задания и относился к контрразведке. Чигуана внутренне насторожилась, но вида не подала.

Ее усадили в кресло напротив мага. Воины ушли, а вместо них вошли два молодых мага, помощники. Они держали в руках ремни.

– Мы проверим тебя, дорогуша, – добродушно проговорил маг. – Не бойся, просто снимем с тебя некоторую информацию. Так положено после возвращения из леса. Мы хотим убедиться, что ты не завербована. Это не больно и не доставит тебе неудобств. Так что сиди смирно и ничего не бойся. – Внутри чигуаны взвыла сирена тревоги.

– Я не хочу… И не собираюсь делать тебе плохо, – продолжал говорить маг. – Сейчас тебя подержат внизу в камерах, и, когда придет время, мы с тобой пообщаемся.

Берта понимала – маг врет. И времени у нее оставалось все меньше. Ее скоро раскроют. Когда подошли помощники, она резко развела руки вперед и вверх. Ее пальцы рук, сложенные вместе, ударили им по кадыкам. Не ожидавшие такого, маги схватились за горло и захрипели. Дальше Берта уже не думала, она вскочила и прыгнула к магу. Он был не тренированным бойцом, а просто магом, и магом немолодым. Его рефлексы не шли ни в какое сравнение с рефлексами чигуаны. Она обхватила седую голову и свернула ему шею. Все произошло за несколько секунд. Затем Берта обратилась к хрипящим магам, что упали и сучили ногами по полу. Она добила их ударом ноги по сердцу. Удар был строго выверен, и сердца магов разорвались. Берта огляделась, задрала юбку и вытащила из набедренной кобуры, прикрепленной к внутренней стороне бедра, кинжал. Дальше предстояло решить, что делать. Она могла уйти, но просто уйти не было никакого смысла. Нужно уничтожить это гнездо предателей. Берта услышала шум за дверью, подошла к ней и приоткрыла ее. В образовавшуюся щель увидела, что по коридору вели трех парней и они ей были знакомы. Это тоже Дети ночи, и это были те, кто убегал из леса. Их вели под конвоем. Лица эльфаров были опухшие от побоев и украшены синяками.

«А вот и мои помощники», – решила Берта. План созрел у нее в голове, и она бесшумно выскочила за спинами конвоиров. Два коротких выверенных взмаха кинжалом – и конвоиры упали к ее ногам. На шум обернулись арестованные. Они с удивлением посмотрели на девушку, потом на конвойных.

– Керна, что ты тут делаешь? – спросил самый высокий эльфар.

– Спасаюсь и вас спасаю. Тут змеиное гнездо предателей. Нас хотят сделать рабами лесных эльфаров. Все слова о том, что они нам союзники, – это вранье. Они наши господа, и лидеры Братства это знают, но они хотят быть над народом и править с помощью силы лесных эльфаров! – Все это она выпалила на одном дыхании.

– Откуда ты это взяла? – спросил избитый, но держащийся лучше остальных высокий эльфар. Берта вспомнила его имя. Зарка-ил…

– Я была послана в лес как связная. Я подслушала разговоры лесных эльфаров. Они открыто об этом говорят. Я вернулась и сообщила все командующему. До этого побывала дома. Там все убиты. Понимаете, все, и это не лесные эльфары их убили. Это чудовищное колдовство. Наш Дом мешал Братству. Они его боятся и решили уничтожить…

– Что ты такое говоришь? – воскликнул второй эльфар. Но его остановил Зарка-ил.

– Помолчи, Санта. Она права. Я видел, что стало с нашим Домом. Там были убиты и лесные эльфары. Мы стали неугодны лидерам Братства. Они нас испугались.

– Как испугались? Почему? – воскликнул Санта-ил.

– Я подозреваю, – ответил Керна, – что они посчитали, что Дети ночи могли бы взять власть в княжестве в свои руки. Нам не было равных.

– Похоже на это, – согласился Зарка-ил. – Нашу информацию, что на нас напали лесные эльфары, они проигнорировали, а нас арестовали и подвергли пыткам. Почему они скрывают правду? Нас спасла судьба, и мы не можем просто отсидеться или погибнуть. Не за этим она нас помиловала и дала возможность вырваться из леса. Мы должны донести до Молодых домов эту важную информацию. Нас предали.

– Но как мы это сделаем? – воскликнул эльфар, которого назвали Санта. – Мы даже не сможем выйти из крепости, нас снова схватят!

– Если судьба будет к нам благосклонна, мы отсюда выйдем, – решительно заявил Зарка-ил. – Выбраться из леса было неимоверно труднее.

– Это да, – согласился третий. – И мы все же вышли. Но что ты тут делаешь, Керна? – спросил он девушку.

– Меня, как и вас, арестовали. И хотели подвергнуть ментальному допросу. После этого я бы стала овощем. Они не жалеют никого. Мы для них не свои, мы для них мусор. Для них свои их господа, лесные эльфары.

Трое молодых эльфаров плотно сжали кулаки.

– Освободи нас, Керна, – попросил Зарка-ил.

Берта осторожно срезала кинжалом кожаные ремни, стягивающие руки эльфаров. Откуда-то из-под юбки, словно фокусница, достала флакон эликсира. И со словами «Подлечитесь, ребята» отдала Зарка-илу.

– Тут еще узники есть? – спросила она.

– Есть, – ответил Зарка-ил. – Несколько пограничников, что пытались делать свою работу хорошо, и потому их обвинили в преступной халатности. Их ждет суд чести. Пара контрабандистов и три десятка орков, что выловили в предгорьях патрули. Камеры на этаж ниже в подвале. Но там стражники, преданные лично командующему.

– Ничего, я справлюсь. Вам нужно оружие и амулеты. Амулеты заберите у магов и лучше переоденьтесь в их мантии, будет как маскировка.

– А что ты намерена делать? – хмуро спросил Санта.

– Наказать предателей…

– Ты сумасшедшая?!

– Я Дочь ночи. А кто ты?..

– Мы тоже Дети ночи, – ответил за товарища Зарк, – но убивать своих не будем.

– Делайте что хотите, – презрительно скривилась Берта. – Можете пойти и сдаться. Виселица вас ждет. А мне не мешайте.

– Мы просто уйдем, – хмуро произнес Зарка-ил.

– И далеко вы уйдете? Вас схватят в первом же Доме, где вы будете рассказывать о предательстве. Я после расправы уйду в свой Дом и соберу оставшихся. Мы сможем показать, что Дети ночи живы.

Зарк потупился. Он не знал, что делать. Слова девушки ложились ему на сердце, но оно же протестовало против убийства своих соплеменников. Он еще немного верил, что командиров обманули и они поступают так по неведению. Но трезвый ум говорил ему, что это все ерунда. Эти эльфары, облеченные большой властью, лучше него понимают ситуацию и используют ее себе во благо, даже если все складывается против его народа… И он решился.

– Я с тобой, Керна. Я многое повидал и пережил. Предательство должно быть раскрыто. А наш Дом отомщен.

– Тогда и я с тобой! – откликнулся Санта-ил.

– Эй! Я тоже! – воскликнул третий.

– Тогда раздевайте магов, – приказала Берта, и взрослые парни беспрекословно ее послушали. Сами того не осознавая, они признали ее лидерство и тем самым сняли с себя ответственность за предстоящие действия. Привыкшие подчиняться, они уже не знали сомнений.

– А где они? – спросил Зарк.

– В допросной. Вы идите туда, я вниз.

И снова они не оспаривали ее приказ.

Когда через десяток ридок они спустились вниз в тюрьму, то увидели картину жуткой расправы. Десять дежурных стражников лежали на полу в крови. Из-за решеток камер на них с ужасом в глазах смотрели и эльфары, и кровожадно орки.

– Мы Дети ночи, – громко произнесла Берта, – и мы узнали, что здесь окопались предатели, они хотели продать нас в рабство лесным эльфарам, меня продали как несушку. – Что это такое, знали все снежные эльфары и ненавидели лесных эльфаров еще и за это. – Сами потом с их помощью будут владеть нами как рабами. Как люди владеют другими людьми. Если вы с нами, мы выпустим вас, если нет, сидите дальше.

Орки заревели первыми.

– Мы с тобой, бледнолицая, если потом нас отпустишь, и мы лучше погибнем в бою, чем на висилице.

– Вы можете к нам присоединиться, – решительно заявила девушка. – Зарк, открой орков.

Эльфары в клетке отрицательно покачали головами:

– Мы не будем бунтовать, – ответил за четверых один из них.

– Тогда сидите и ждите суда чести. Вас повесят. И будут правы, – зло бросила Керна.

– Значит, такая у нас судьба, – проговорил тот же эльфар.

– Орки, кто среди вас главный? – спросила Берта, и вперед вышел орк с обломанным клыком.

– Десятник Оргрумм, бледнолицая. Приказывай.

– Берите оружие стражников, их доспехи, если они на вас налезут, и прорывайтесь к воротам. Вы свободны. Мы идем в штаб.

Четверо эльфаров вышли из подвала тюрьмы и поднялись на первый этаж задания контрразведки. Вошли в коридор, и Берта одна зашла в первую попавшуюся дверь. Оттуда она вышла через минуту и зашла в следующую. Так она прошла весь коридор. Молча заходила в помещение и молча его покидала. Эльфары сторожили снаружи. Но все было тихо.

Когда они покидали опустевшее здание, у ворот началась паника и крики. Берта кинула быстрый взгляд на то, что там проходило, и увидела, что в воротах идет ожесточенный бой. Орки крушили всех и, словно таран, пробивались сквозь стражников. Сами падая сраженные, они собрали вокруг себя уже приличную толпу пограничников, свободных от службы, и к ним еще бежало подкрепление. На троих магов и девушку, идущих к штабу, они не обращали внимания. В дверях штаба Берта столкнулась с командующим. Лер Барта-ил на мгновение остановился, словно напоролся на стену. Берта махнула рукой, и командующий схватился руками за горло. Его тело упало под ноги Детям ночи. Берта перешагнула его и пошла дальше.

Где-то в другом мире.

Закрытый сектор. Снежные горы.

Нейтральный мир. Вечный лес.

Космос закрытого сектора. Королевство Вангор

Вода в реке была мутновато-желтой. Брод, куда подошел маленький отряд, широким, но относительно неглубоким. Из-под воды торчали обласканные водой, гладкие верхушки валунов.

Ганга скептически смотрела на воду реки. Сканер показывал, что там собралось много живности, и многие мелькали красными огоньками.

– Башмунус, ты уверен, что фея сказала переходить реку тут?

Дворф посмотрел на мутную воду и пожал плечами:

– Вроде да, – неуверенно ответил он. – Иногда ее не поймешь, лопочет, лопочет, моя Звездочка, а что – не разберешь. А что не так?

– Там много хищных тварей, и все собрались в этом месте. – Ганга указала пальцем на брод. – И место широкое… Спроси у феи.

– Да нету ее сейчас, – отмахнулся дворф, – улетела к диким айне проповедовать… Хм… О боге… – Затем он широко ухмыльнулся. – А может, Шава первым отправим, пусть проверит, как там, а то все поет и поет, уши уже закладывают. – Дворф пальцем почесал ухо, посмотрел на сильно побледневшего снежного эльфара и, убрав улыбку с бородатого лица, произнес: – Шучу.

Отряд из трех таких странных существ, которых до этого никогда не видели обитатели пустыни, шел уже третьи сутки по пескам вдоль реки. Ганга отказалась от предложения купца продолжать движение с караваном. И пошла первой прочь от Оазиса, где расположился на ночь караван. За ней, подхватив мешок, поспешил эльфар. Дворф, что всю дорогу ехал в повозке, поворчал и зашагал следом.

Ганга всех троих накрыла пологом прохлады, и путники не чувствовали изнуряющей жары. Даже фея разомлела и, свив из волос на затылке дворфа себе гамачок, улеглась и уснула. Иногда она просыпалась и указывала дворфу дорогу.

– Тут надо идти направо, – говорила она, показывая ручкой налево. Башмунус ее не видел и предлагал всем повернуть направо вглубь пустыни. Но тут же раздавался возмущенный писк малышки:

– Ты что не знаешь, где право, а где лево? Поворачивай в другую сторону! – И она заставляла его менять направление. Фея уже считала дворфа своим личным транспортом, слугой, немного богом и хорошим собеседником. Дворф или дремал, слушая ее болтовню, или рассказывал ей о своем мире, и та, закатывая глазки, охала и ахала.

В отместку своему народу, что отверг ее, она указывала дворфу на плоды, и тот срывал их под возмущенные крики маленьких летунов. Оказывается, этого плода хватало на три дня. Он был сытный, утолял жажду и прибавлял силы. Даже снежный эльфар окреп, и, что странно, цвет его кожи изменился. Ганга и Башмунус смотрели на загоревшего почти до светло-коричневой корочки эльфара и только дивились. Сам он о своем изменении даже не догадывался, и, если бы не длинные уши, его вполне можно было принять за человека. Все трое переоделись в одежду фримданов, которая лучше подходила для путешествия по пустыне. Для дворфа его одежду укоротила Ганга. Как истинная орчанка, она умела шить, готовить, охотиться, забивать скот и пасти лорхов, которых тут не было, но были лошади, оставшиеся от фримданов, вот на них они и везли пожитки. Походный шатер, собранное оружие. Это запасливый дворф чуть не плача уговаривал Гангу не бросать «ценности». Ганга фыркнула и передразнила Башмунуса:

– Ценности, фр-р… – и махнула рукой, – собирай свои ценности.

Дворф обобрал фримданов догола.

Лошадки слушались Гангу и приняли новых всадников как своих хозяев, что для всех караванщиков, увидевших это, было очень странным и до крайности удивительным. Лошади фримданов под стать своим хозяевам, строптивые и непокорные. С трудом приручались, и поэтому их зачастую оставляли в пустыне…

– Ну так напугайте их, госпожа. Вы это хорошо умеете делать, – предложил дворф – указывая на воду.

– Они, Башмунус, в воде, – ответила Ганга. – Волны страха на них не действуют.

– Тогда врежьте по ним огненным шаром, – предложил дворф.

– Шумно будет, фримданы появятся.

– Это навряд ли, госпожа Ганга, – скептически заметил дворф и оглянулся по сторонам. Вы им такого перца задали, что они теперь будут обходить нас стороной. Бейте по воде, не опасайтесь.

Ганга заколебалась. Предложение дворфа было разумным, но ее запас магической энергии проседал, а дорога длинная. Плоды фей немного прибавляли ей магической энергии, но все равно она ее тратила больше, чем восполняла. Если так дальше пойдет, то придется отказаться от полога прохлады. Она задумчиво постояла на берегу, а затем решилась. Создала фаербол и запустила его в реку. Раздался оглушительный врыв. Их накрыло облаком пара и воды. Даже ошеломило. Но она добилась нужного результата. Твари разбежались и тут же исчезли. А огромная их часть всплыла брюхом кверху и медленно поплыла прочь.

– Вперед! – закричала Ганга и погнала лошадь в реку. Их окружал восходящий от воды пар. За несколько ридок они сумели преодолеть брод и выскочили на берег.

Ганга оглянулась. Водяные хищники постепенно вновь собирались у брода. Но не это притянуло ее взгляд. За рекой из-за барханов показался отряд всадников.

«Вот и фримданы, – подумала она. – Скоры на помине».

Их увидел и дворф. Хмыкнул и отвернулся, как будто они ничего не значили и не представляли опасности. Он был уверен в способности орчанки защитить их. Но Ганга была не столь уверена в себе.

Трое всадников направились прочь от реки.

– Там дальше есть колодцы с питьевой водой, – сообщил информацию дворф.

Всадники-фримданы подъехали к реке и остановились. Они долго смотрели вслед троим путникам и не пересекали реку.

Действительно, к тому времени, как светило стало опускаться к барханам, показались развалины, и это был не мираж, что часто преследовал путников. Ганга знала, что это. Видела в степи в знойное лето. Она помогала своим спутникам не обманываться и не гнаться за исчезающим видением нагретого песка.

Несколько чахлых деревьев росли у закрытого крышкой колодца. Сам колодец стоял в окружении полуразрушенных строений, что, видимо, раньше были постоялым двором или небольшим поселком. Ганга убрала крышку и заглянула вниз. Там отсвечивала чернотой вода, и она была пригодна для питья. К стене было привязано медное ведро на длинном кожаном ремне. Видимо, колодцем пользовались.

– Не расходитесь! – распорядилась Ганга. – Я проверю развалины, и если здесь нет опасности, то тут остановимся на ночевку. Шав, набери воды, надо напоить коней.

Ганга обернулась, обвела магическим взором строения. Опасности не было. Но кто знает, что может таиться внутри. Она прошла к ближайшему зданию с целой, но покосившейся дверью, которая была прикрыта. Потянула створку и заглянула в полумрак сарая. Внутри было чисто. У стен лежали аккуратно скрученные циновки. Посередине в яме остатки костра и тренога, на которой висел закопченный котел. Тут же рядом кучки кизяка. Как это бывало и в степи, здесь вместо дров использовали высушенный навоз.

«Значит, это место посещают разумные, – подумала Ганга, – а кто тут может быть, кроме фримданов?»

Пустынники живут вдоль реки у соленых озер, там добывают соль и торгуют ею или ближе к морю, где есть зеленая полоса растительности. Так говорил купец, рассказывая о местности. А она ему склонна была верить. Они же шли старой короткой дорогой, проходящей через разрушенные города, и эти города были местом паломничество фримданов.

Почему Ганга выбрала предложенный феей маршрут? Ее туда направила надежда. Может быть, там будет портал, ведущий в ее мир. Там много чего было, как говорили караванщики. Не всему можно было верить, но главное она уловила. Там жили могучие маги, и они вызвали сильных существ из другой вселенной… Значит, там мог быть портал и там можно будет запастись энергией… То, что там обосновались некие дейвы, ее не беспокоило. Придет, посмотрит и решит, как быть.

В остальных зданиях были места для размещения животных. Вот там навоз и собирали.

Она вышла из сарая и крикнула спутникам:

– Останавливаемся здесь. Коней напоите и заводите вон в то здание, – указала она взмахом руки на ближайшее здание с воротами. – Тут типа постоялый двор, – добавила она.

Ночь в пустыне наступает необычно быстро. Вот еще светло, но не успел оглянуться – и через минуту наступила темень. Лишь звезды и серая луна тускло освещали нагретые за день пески. Температура стала резко понижаться, но путники накинули взятые как трофеи шерстяные одеяла.

Огонь не разжигали, поели плод и улеглись спать. Лошадей накормили овсом. Ганга дежурила первой. Рядом полулежал дворф. Снежный эльфар, невосприимчивый к холоду, вытянулся и сразу уснул.

– Фея вернулась, – сообщил дворф. – Да не одна. Привела с собой два десятка летунов и летуний. Им нужен один плод для дома.

– Отдай, – безразлично ответила Ганга.

– Надо просто мешок открыть, они сами туда залезут.

– Открой…

Дворф, кряхтя, вылез из-под одеяла и развязал ремень на горловине мешка. Вернулся и снова укрылся.

– Фея говорит, – произнес Башмунус, – что сюда движутся фримданы. Они злы и ведут с собой колдунов.

– Далеко отсюда? – спросила Ганга.

– За рекой. Переправляться будут перед утром, тогда твари уходят на глубину, и брод становится проходимым.

– Они могут нам чем-нибудь помочь? – спросила Ганга, правда, без особой надежды в голосе. Она думала: «Ночь можно спокойно поспать. Потом фримданам еще часа четыре добираться до этого места. За это время они уйдут дальше. Но где гарантия, что им удастся найти удобное место для засады».

Ганга уже понимала, что нужно нападать внезапно и в первую очередь убить колдунов. Она не знала, какими способностями те обладали, но не хотела оказаться в ситуации, когда ее магия не сработает…

– Они могут помочь помешать колдовать колдунам, – неожиданно отозвался дворф. – У злых людей, – повторил он слова феи, – колдуны призывают стихии…

– Что за стихии? – насторожилась Ганга.

– Стихия огня и воздуха… Они призывают существ огня, саламандр и смерч-человека. Так вот эти дикие летуны могут разрушать их заклятия… Но тогда колдуны могут применить заклятие подчинения, оно небыстрое. Колдуны долго его делают, но оно болезненное для айне. Они таким образом находят их дома и вместе с домами пленят летунов.

– Спроси, много там колдунов? – попросила Ганга. У нее уже начали созревать наметки плана.

– Звездочка говорит, столько, сколько пальцев на руке.

– А сколько у нее пальцев на руке?

Дворф помолчал и ответил:

– Пять.

– Понятно.

Ганга надолго замолчала, потом покрутила пальцем у своего носа, как бы указывая или пересчитывая что-то, и стала говорить:

– Мы их встретим тут. Ты и Шав будете приманкой. Шав начнет петь, а я спрячусь в песке. Мне надо знать, как выглядят колдуны, я их убью первыми.

Дворф прислушался и ответил:

– Колдуны одеты в козлиные шкуры. На головах козлиные черепа с рогами. Они едут в центре отряда злых людей. Когда отряд останавливается, их окружают воины, ну я так понял, – пояснил он. – Фея не знает, как зовут злых людей с железками.

– Значит, их охраняют, – вслух стала размышлять орчанка. – У меня будет риска-другая, пока колдуны не опомнятся… Мне хватит времени, чтобы их убить. Потом закружу торнадо и телепортом вырвусь. Буду прыгать вокруг них и убивать! Убивать! Убивать! – кровожадно проговорила она. И дворф даже отодвинулся он нее несколько дальше.

– Вы чего, госпожа, так разозлились? – спросил он.

– Достали они меня, Башмунус, едут и едут за нами. Надо преподать им хороший урок, чтобы запомнили. Никого не выпущу, а головы уложу на крышке колодца.

Дворф ей сразу поверил. Столько дикой, необузданной ярости прозвучало в ее словах, что он поежился, когда представил себе эту пропитанную кровью картину. Пустой поселок. Свистит, гоняя песок, ветер. Колодец, накрытый крышкой, с нее в воду капают капли крови. И слышно «кап-кап»… А на ней пирамида из отрубленных голов…

– О, мать Беота! – прошептал он.

Дворфы были задиристым, но не воинственным народом. Войны ни с кем не вели и не отличались жестокостью. Они были суровы, заносчивы, но не жестоки. А своих непослушных детей дворфы пугали злыми орками. И можно сказать, страх перед этим народом у них был в крови.

– Еще летуны могут на время ослепить злых людей, – сообщил Башмунус.

– О! Это уже хорошо. Тогда план меняем. Ты будешь со мной и будешь передавать феям приказы.

– Хорошо, госпожа, – согласился дворф. Он не знал сомнений.

Ночь прошла спокойно, хищники сюда не заходили. Это место было вдали от воды и пищи. Лишь маленькие скорпионы, которых было полно и в степи, ползали по стенам и потолку. Но Гáнга поставила шаманскую защиту от пауков и скорпионов и спокойно уснула.

С рассветом Ганга отправилась на рекогносцировку, это она назвала осмотреть местность и найти место для засады. И такое место она нашла. В лигах пяти от разрушенного постоялого двора была небольшая каменистая лощина. Они прошли по ней, и фримданы тоже пойдут по ней. Это естественный путь, где проходила старая дорога, еще не до конца занесенная песком. Выбрав склон, она и дворф принялись копать яму. Причем на этом поприще преуспел дворф, который ловко и неутомимо копал так, как будто у него в руках была лопата. Они докопались до каменистого основания. Дворф натаскал камней и укрепил стенки убежища. Притащил два шерстяных одеяла, наломал ветвей дерева и устроил настоящий схрон. В нем можно было сидеть, вытянув ноги, и в щель, замаскированную камнем, смотреть на дорогу.

Туда залезла Ганга, а Башмунус накрыл схрон одеялом и насыпал сверху песок. Самому ему прятаться было негде. Но он рядом откопал яму себе и накрыл одеялом. Потом устроил маленький оползень, и песок накрыл дворфа.

– Ты как, Башмунус? – спросила его Ганга. Голос ее звучал глухо.

– Нормально, госпожа. Не беспокойтесь. Я тут и летуны тоже. Кружат над песком. Они наши глаза и уши.

– Тогда сидим и ждем, Башмунус… Ты молодец. Вернемся, и мой жених тебя щедро наградит, обещаю…

– Хорошо, госпожа, я не против, – ответил довольный дворф. Но потом добавил: – Но я это делаю не из-за награды, госпожа…

– Я поняла, Башмунус. Поняла. Не беспокойся.

Светило поднималось выше, и песок начал нагреваться, и в яме становилось душно.

– Жарко как! – пожаловался дворф.

– Терпи, Башмунус, недолго осталось. Скоро фримданы пожалуют.

– Уж скорее бы, – пробормотал тот. – Еще я по-маленькому хочу.

– Сходи под себя.

– Не могу. При такой жаре я просто задохнусь.

– Тогда терпи.

– Я и терплю… только трудно. Очень хочется.

– Почему до этого не сходил?

– Забыл… Едут! – радостно воскликнул он. – В лощину вошли… Слава матушке Беоте!..

– Заглохни…

– Молчу…

В лощину въехала небольшая группа всадников. Ганга начала считать их: «Раз, два…» Всего она насчитала три десятка воинов под предводительством знакомого ей старика, что махал руками в прошлый раз, и в середине кавалькады ехали обряженные в козлиные шкуры, с рогами на головах, колдуны.

Фея не обманула.

Когда отряд поравнялся с ней, она шепотом приказала:

– Башмунус, пусть айне атакуют всех и ослепят!..

Но ей ответом было только лишь бурчание дворфа.

– Ты чего? – уже громче и нетерпеливее спросила Ганга.

– Не знаю, – также шепотом ответил дворф, – фея не отвечает.

– Где она? – уже громче зашипела Ганга.

– Не знаю! – голос дворфа был почти слезливый.

– Я не могу больше ждать, – громко прошипела Ганга, – сделай что-нибудь!.. – Она приготовилась выскочить из схрона, но тут рядом с ней разверзся песок, и из него восстал «песчаный» демон. Он встряхнулся и стал спускать штаны. При этом он громко стонал:

– О-о-о! Скорее! О! Как больно! О-о-о… как хорошо…

Ехавшие по лощине всадники остановились и с немым удивлением воззрились на дворфа. А тот не обращая ни на кого внимания, стал, сладостно постанывая, справлять малую нужду, при этом он крикнул:

– Айне! Ослепите их!..

И неожиданно это сработало. Вокруг отряда фримданов закружил, поднимаясь вверх, песок.

Дальше Ганга ждать не стала. Не обращая внимания на дворфа, она выскочила из своего убежища и скатилась по склону к колдунам. Меч, словно коса смерти, обрушился на замерших рогатых фримданов. Ганга не разбирала и рубила, кромсая все подряд. Коней, людей, мертвых и живых. Она тоже ничего не видела в этой круговерти песка. Воительница не могла дышать. Песок забивал рот и нос, и наконец, понимая, что сейчас задохнется, полезла на вершину склона. Оттуда посмотрела на то, что творилось внизу. А там песок, окрасившись в красный цвет, кружил и кружил, пряча под собой то, что происходило внизу.

– Хватит! – закричала Ганга, и дворф повторил ее крик:

– Хватит! – И стал надевать приспущенные штаны.

Песок стал опадать, и Ганга увидела груду изрубленных тел людей и животных. Те, что были не убиты, ползали по песку, словно черви, и кашляли. Кони, свободные от всадников, с диким ржанием скакали по лощине в разные стороны прочь. Один всадник уцелел и, держась за гриву своего скакуна, мчался без оглядки, не разбирая дороги.

Ганга дико оскалилась, показав клыки, и прыгнула вниз к живым…

Она вернулась, держа за шиворот старика, что был почти задушен. Он кашлял. Из носа, рта и глаз текли сопли, слюни и слезы. Ему было не до того, чтобы оказывать сопротивление. А внизу остались изрубленные, безжизненные тела людей и животных.

На все это, разинув рот, смотрел дворф, он спешно завязывал поясок на штанах.

– Почему твоя фея не отвечала? – спросила Ганга, сурово глядя на Башмунуса.

– Она сомлела, госпожа… от духоты и потеряла сознание. Так она сказала…

Ганга отдышалась и стала успокаиваться.

– Пошли соберем головы, Башмунус, – устало произнесла она.

– Э-э-э… может, не надо, госпожа… Это как-то уж очень… Э-э-э… кощунственно…

– Я знаю, что делаю, – зло бросила Ганга и, сев, поехала на попе по песку вниз.

Фея действительно сомлела от духоты и потеряла сознание, а когда ее бог выскочил из песка, то не удержалась и выпала из своего гамака, упала на песок и там застыла, раскинув в стороны руки и ноги. В чувство ее привела струя жидкости, что обильно поливала ее, и раздавшийся крик: «Айне, ослепите их!» Он заставил ее действовать. Она встала на четвереньки, отплевалась и передала команду замершим над ней диким айне. Они видели, что ее бог мочился на свою жрицу, и не могли понять почему.

– Что застыли! – зло прокричала Сияющая Звезда и поднялась во весь свой маленький рост. Ей пришла в голову шальная мысль. – Меня посвятили в жрицы! Признали достойной!.. И святой! – гордо подняв мокрую головку, прокричала она. – Все, кто хочет приобщиться к божеству, должны пройти этот ритуал.

Ее послушались. Стайка айне бросилась под струю, а вокруг отряда фримданов стал подниматься и закручиваться в спираль песок. Мокрые и довольные оказанной им честью айне веселились вовсю. Никогда им не было так весело. Они залетали под брызги и с криком радости улетали прочь, чтобы развернуться и вновь попасть под струю. Их бог был могуч и оросил всех. Теперь они все пахли одинаково.