Текст книги ""Виктор Глухов-агент Ада". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Владимир Сухинин

Что приключилось с моим куратором Демоном, он мне сам рассказал накоротке в разрушенном городе, на нижнем слое Инферно, и я примерно представлял его проблемы. Алеш надолго задумался. Я ему не мешал, порвать с прошлым, с тем, что нажито, с привычным миром не так просто. Знаю по себе.

– Хорошо, – наконец сказал он, – так и сделаем.

Мы обговорили детали, составили примерный план, и Алеш, попрощавшись, сразу же убыл. Я же под «конвоем» стаи швердов отправился к Ведьме, которую практически не знал. То немногое, что знал – что ее иногда используют валорцы, как было с Торой, – должно было заставить меня держаться от нее подальше. Но я шел прямо в пасть к тигру и считал, что прав. Это состояние не объяснить словами, как не объяснить веру в Бога. Просто верим, что Он есть, и все.

У входа в катакомбы меня встречал хромой секретарь Ведьмы. Ни слова не говоря, он поклонился и жестом пригласил следовать за ним.

Женщина сидела, как обычно, в кресле и смотрела на меня с легкой улыбкой, в которой читался вопрос: «Кто ты, мальчик, и что тебе понадобилось здесь вновь?»

– Присаживайтесь, нехеец. – Она указала на стул у стола. – Что на этот раз привело вас ко мне? И чисто из любопытства: вы девушку нашли?

– Спасибо, тана. – Я уселся. – Девушку нашел и пришел к вам с просьбой.

В ее глазах промелькнул опасный огонек и погас.

– Если позволите, небольшое предисловие, чтобы было понятно, – сказал я. – Я вас не знаю. И, наверное, не должен доверять. Но, поверите ли, я считаю вас надежным партнером. Не умом, нет, вот тут. – Я показал на сердце. И я действительно доверял ей, несмотря ни на что. Может, работало мое расслоенное сознание, анализируя, складывая и отделяя зерна от плевел. Я видел, что заинтересовал ее.

– Интригующее начало, – произнесла она и замолчала, ожидая продолжения.

– Так вот, тана Ведьма, – я заметил, что сочетание слов «тана» и «Ведьма» вызвало у нее улыбку, – я хочу эту девушку спрятать у вас. Она принцесса Снежного княжества и, возможно, будущая княгиня. Поэтому ее противники хотят от девушки избавиться, в княжестве назревает гражданская война. Но у вас она будет не в своем эльфарском образе. Я дам ей амулет иллюзии, и она станет человечкой. И такой поживет у вас в роли служанки или воспитанницы. Я попрошу швердов ее охранять. – Этими словами я давал понять Ведьме, что есть незримая ниточка, которая нас связывает крепче, чем иные цепи. Мне нужно трик-два, пока не решится вопрос безопасности Торы.

Ведьма пораженно покачала головой.

– Вы ненормальный! – непроизвольно вырвалось у нее. – Простите, юноша, вы готовы довериться совсем незнакомому человеку?

– Я доверяю своему чутью, тана. Объяснить этого я не могу. Понимаете? Может, вам покажется, что я легкомысленный или у меня нет запасного плана, но это не так. Я хорошо отдаю себе отчет о подстерегающих опасностях и считаю, что самое безопасное место для девушки у вас.

– Вы влюбились? – Она больше не улыбалась. Она оценивала мои мотивы, хотела понять, что мной движет, и сделать выводы.

– Нет, тана, у меня есть невеста, и не одна, а движет мной долг. Я дал обещание защитить эльфарку. И буду защищать ее даже ценой своей жизни. У нас, нехейцев, честь превыше всего. Но на Сивилле это сделать трудно, на меня самого объявлена охота.

– Понимаю, нехеец. И готова помочь. Идея спрятать девушку на виду у тех, кто ее похитил, мне нравится. – В ее глазах вновь вспыхнул опасный огонек и на этот раз горел дольше. – Ты готов оказать помощь мне, когда в этом возникнет необходимость?

– Готов, при условии, что это будет мне по силам и не будет подвергать угрозе моих близких.

– Я это учту, – согласилась Ведьма. – Привози свою девушку.

Нехейские горы. Отроги Старых гор

Медведь вышел из своей пещеры, сел, поднял голову и стал нюхать воздух. Он учуял запах меда и встал на задние лапы. Ветерок приносил манящий аромат лакомства со стороны одиноко стоящей сосны. Зверь довольно заурчал – он был голоден – и направился к дереву. Обошел его по кругу, полизал кору и снова поднял голову вверх. Запах, на который он пришел, доносился оттуда, сверху. Мишка ухватил лапами толстый ствол и легко стал взбираться по нему. Он долез почти до верха и неожиданно столкнулся с препятствием. Перед дуплом, в котором должен быть мед, висела большая дубина. Медведь оттолкнул ее и потянулся мордой к дуплу. Массивная дубина отлетела и вернулась обратно, ударив пещерника сбоку по глазу. Удар принес с собой боль и злость. Медведь недовольно зарычал и снова оттолкнул дубину. Та далеко отлетела и вернулась, ударив удивленного мишку прямо по разинутой пасти и высунутому языку. Теперь хищник заревел во все горло. Он с сокрушающей злобой ударил по непонятно как висевшей палке, и та, описав круг около ствола, ударила его по затылку. Медведь пришел в ярость. Он стал бить наглую деревяшку, а она каждый раз возвращалась и больно била его то по морде, то по затылку. О меде хищник уже забыл, перед ним был противник, с которым он не встречался еще ни разу. Его опыт не мог дать ему подсказку. И медведь, все больше сатанея, боролся с висящей на кожаном ремне колотушкой. Отталкивая ее и получая сдачи, он громко и яростно ревел. И чем сильнее он ее отталкивал, тем больнее она его била. В какой-то момент потерявший осторожность медведь ухватил дубину лапами и повис на ней. Ремень не выдержал тяжести, и огромная туша полетела вниз. Медведь с глухим стуком упал на камни спиной и затих, продолжая обнимать ненавистную палку.

– Ну вот, сестренка, – улыбнулся я Юллии, – теперь ты можешь пойти и добить медведя.

То, что мишка сломал позвоночник, было видно по тому, что он не шевелился.

Девочка стремительно вскочила и с воинственным криком: «Абба-аи-и!» – бросилась к лежащей без движения туше. В ее руке сверкал отполированный клинок.

«Дитя дикой природы», – глядя ей вслед, подумал я. А девочка подскочила к медведю, размахнулась и всадила в глаз зверю свой острый кинжал. Пещерный медведь, самый опасный хищник Нехейских гор, на которого матерые охотники боятся ходить даже группой, рыкнул и затих. Юллия, не веря, смотрела на медведя. Она сама добыла пещерника. Девочка вскочила на тушу и от охватившего ее ликования завизжала:

– И-и-хо!

– Ну точно как вождь краснокожих! – засмеялся я, вспомнив рассказ О’Генри.

Черридар, казалось, был поражен в самое сердце. Он до самого конца не верил, что так легко можно поймать и прикончить пещерника.

А началась наша охота затемно.

Перед рассветом я заявился в маленький лагерь, который разбили у веселого родничка Черри и Юллия. Юллия спала. Брат клевал носом. Заслышав шум, встрепенулся.

– Буди сестру. Пойдем на охоту, – бросил я и уселся на расстеленную у костра попону.

– Что, прямо вот так пойдем на медведя? – спросил, зевая, Черридар.

– Да, давай буди девочку. Я покажу вам, как надо охотиться на пещерника.

Наши голоса разбудили сестру. Она потянулась и сбросила с себя походное одеяло.

– Я готова, Ирри, – сказала она, широко зевая.

– Хорошо, иди умойся, – весело отдал я команду охотнице, – и собирайте лагерь, а я пока приготовлю завтрак.

Юллия недовольно скривилась, но спорить не стала и побрела к ручью. Черридар сердито сопел, собирая нехитрый скарб, и бросал на меня злые взгляды, когда седлал лошадей. Не обращая внимания на недовольство брата и сестры, я развернул скатерть и выложил припасенную снедь. Жареную курицу, пироги, мед в сотах и витаминизированный сок каких-то фруктов в маленьких бутылочках, взятый на корабле. За едой я стал рассказывать им свой план.

Брык скинул мне координаты двух пещер, в которых наблюдались медведи, и скалу, где можно найти мед диких пчел. Мед я забрал на обратном пути. Залез на скалу и переложил соты в прозрачный контейнер, захваченный на корабле.

– План такой, – начал я. – Где находятся пещеры, я знаю. Ты, Юллия, заберешься на дерево и спрячешь мед в дупло. Если дупла нет, привяжешь корзину к дереву…

– Ух ты, здорово! – воскликнула сестренка. – И когда медведь заберется на дерево, я его зарежу, – решительно заявила она.

Черридар фыркнул.

– Нет, Юллия. Ты на дереве сидеть не будешь, мы будем лежать внизу…

– Поняла, мы расстреляем его из луков, – подхватила девочка. – Пока он будет слезать, мы его застрелим.

– Нет, мы с Черри ничего делать не будем. И не перебивай. – Я придал лицу грозное выражение, и Юллия рассмеялась.

– Хорошо, не буду. Но как тогда мы убьем медведя?

– Он погонится за нами, – встрял Черридар, – и умрет от усталости во время бега.

Юллия удивленно посмотрела сначала на него, потом на меня:

– Это правда, Ирри?

– Он умрет, сестренка, но не от усталости и бега, – ответил я. – Посмотришь.

Подходящее дерево у берлоги мы нашли сразу. Высокая сосна и дупло почти на самом верху, метров пятнадцать над землей. На месте отломанной ветви какой-то грызун сделал себе убежище. Увидеть это отверстие мог только я.

Мы не боялись, что медведь выскочит, учуяв нас, и нападет. Топтыгин спал в пещере до обеда, как самый настоящий лодырь и бездельник.

Юллия ловко забралась на дерево, положила в дупло соты, завернутые в тряпочку, и вымазала медом ствол. Спустилась и намазала мед на ствол внизу. Я залез следом и привязал к ветке тяжелую биту, которую нашел заранее.

– Все готово, – сказал я. – Теперь уходим и найдем место, откуда будем наблюдать за пещерником.

Мы отвели лошадей за скалу и, стреножив, отпустили пастись. Поднялись выше пещеры и нашли место, откуда он не мог учуять наш запах.

Вот так мы добыли первого медведя. Со вторым оказалось сложнее. Мой гордый брат ни в какую не хотел применять хитрость.

– Надо честно биться, – заявил он, глядя мне в глаза. При этом выставил вперед ногу, сложил руки на груди и раздул ноздри.

– Не вопрос, – не стал спорить я. – Давай сюда меч и копье.

– Зачем? – не понял он.

– Ты будешь честно биться с медведем, а мы с Юллией посмотрим на это.

– Да как же я буду биться с пещерником без меча и копья? – Черридар смотрел на меня как на умалишенного. Но я был совершенно спокоен и, забирая оружие, ответил:

– По-честному, зубами. Как и он.

– Я что, сумасшедший? – еще больше удивился брат.

– Похож, – невозмутимо ответил я, – коли решил идти с мечом на медведя. Хочу поделиться с тобой простой истиной. Она у тебя спрятана где-то глубоко в мозгах, брат. Понимаешь, честь состоит не в том, чтобы в компании себе подобных убить хищника. Как видишь, его можно обмануть. Честь состоит в том, что ты совершаешь правильные поступки, когда различаешь, что хорошо и что плохо. Не просто смыслишь в этом, но и делаешь выбор… правильный. Даешь обдуманно слово и держишь его. Не занимаешься словоблудием и не лукавишь. На оскорбление отвечаешь мечом. Защищаешь тех, кто тебе дорог, даже ценой своей жизни. Тогда о таком человеке говорят, что он человек чести. Мы, нехейцы, люди чести. И это знают все. Но среди нас есть как умные, так и дурни. Я смотрю на тебя и все больше задумываюсь: а ты к каким относишься? Я показал тебе, что с умом даже маленькая девочка сможет победить пещерного медведя. А ты мне говоришь, что это бесчестно. Нам Творцом даны не только руки и ноги, которыми мы можем сражаться, но и разум. Медведю даны от природы зубы, сила и когти. Он пользуется ими на охоте. Но даже он использует зачатки ума, чтобы обмануть охотника. Вспомни, как погибли маг и дружинники, им не помогли мечи и копья. А ты отказываешься использовать то преимущество, что нам дал сам Творец. Именно разум сделал слабого человека царем природы. Поэтому, коли ты не хочешь пользоваться своей головой, иди и загрызи мишку зубами или порви его руками. Творец в помощь.

Черридар, не зная, что ответить, тупо пялился на меня. Но его выручила Юллия.

– Черри, не будь дураком. Когда мы вернемся и отец узнает, что я добыла медведя, а ты не смог, и когда я расскажу ему, как их можно ловить, а ты отказался, то ты, братец, станешь посмешищем в глазах отца, дружины и челяди. Отец вообще перестанет тебя замечать и дядьку твоего, наверное, отправит в деревню. Ты этого хочешь? И еще… – Малышка, уперев руки в боки, стала наступать на Черридара. – Я сама отговорю Мегги выходить за тебя замуж.

Я посмотрел на брата. Как же трудно бывает с людьми, которые слишком много мнят о себе. Нет, он был не дурак, это я уже понял, только попал не к тому дядьке, и тот воспитал в нем излишнее самомнение и ничем не подкрепленную гордость. Не заставлял, как Овор, тренироваться до изнеможения, скорее всего, махнул рукой на строптивого барчука. Ирридару, бывало, так плетью попадало от Овора, что он ходил синий неделю.

Об этом надо рассказать отцу. Он человек неглупый, подумает, как это исправить, жаль, дядьку поздно менять. У Черридара есть еще один год или даже полтора. Он вполне может измениться.

– Хорошо, – угрюмо согласился Черридар. – Я согласен.

– Ну тогда иди на гору. Видишь пещеру? – Я приложил руку козырьком и обозревал новый склон, где виднелась пещера. Мы сюда добирались больше двух часов, и сегодня уже было поздно крутиться вокруг нее. Пещерник вышел на поиски еды и вернется только ночью.

Черридар вылупился на меня:

– Зачем туда идти?

– Как зачем? – Я сделал вид, что тоже удивлен. – Мы посмотрим, как ты порвешь медведя голыми руками. Ты же сам согласился.

– Я не это имел в виду, Ирридар.

О! Он впервые назвал меня по имени. Лед тронулся. Я же говорил, что он не безнадежен.

– Тогда о чем ты? – спросил я. А сам думал, глядя на него: «Давай, братишка, мучайся и меняйся. А на что ты рассчитывал? Что это пройдет безболезненно? Нет, мой хороший. Резать нужно по живому. Рвать с корнями. Так, чтобы надолго запомнилась эта боль и не осталось сорняков, которые прорастут вновь».

– Я согласен ловить медведя твоим способом.

Я улыбнулся. «Да что ты говоришь? Ты делаешь мне одолжение? Нет, ты должен меня просить, умолять помочь тебе, тогда я, может быть, и решу помочь тебе, и то посмотрю еще, как будешь просить меня».

– Знаешь, брат, – делано равнодушно ответил я, – что-то мне надоело. Найди тебе медведя, научи ловить его. И еще надо упрашивать тебя. Честное слово, надоело. Лучше сейчас соберемся и поедем домой. Я себе медведя добыл. Юллия тоже. – Я сделал вид, что поворачиваю коня.

– Стой, Ирри! – Черридар в испуге схватил моего коня под уздцы. – Прости! – горячо воскликнул он. – Я понимаю… – Черридар замялся, потом пересилил себя и закончил: – Что был не прав. Только… только не мог… сразу признаться в этом. Я… я… исправлюсь. Прости! – Он буквально слетел с коня и встал перед моим конем на одно колено. – Хочешь, я сейчас принесу вассальную присягу? – Он с мольбой смотрел мне в глаза. – И… и… – Он покраснел как помидор. – Не забирай у меня Мегги. – Он опустил глаза и тихо произнес: – Я влюбился.

– Хорошо, брат, я подумаю над твоими словами. А теперь поднимись и найди место, где мы сможем переночевать. Обустрой лагерь, я расскажу тебе, как еще можно добыть медведя, и ты все сделаешь сам. А то негоже воину повторять за своей маленькой сестрой.

Нехейские горы. Замок барона Аббаи

Утром за завтраком собрались все, кроме Юллии, Черридара и Ирридара. Ганга, заметив отсутствие своего жениха, мысленно чертыхнулась, но на лице изобразила улыбку. Верно Лия говорила, что с таким мужем можно остаться без детей. Прискакал, отругал и вновь скрылся. Ни дня не посидит на месте. Он только-только стал совершеннолетним. Вот скажите на милость, откуда у него постоянно берутся дела? Зная его совсем недолго, она не переставала удивляться. И в то же время его активность, постоянная борьба с возникающими проблемами и то, как он с ними справлялся, ее завораживали. Его внутренняя сила, постоянная уверенность в себе и странное и непонятное ей желание защитить другого как магнит притягивали ее к нему и не отпускали. Рядом с ним она чувствовала себя спокойно в любой обстановке и готова была идти за этим мальчишкой хоть на край света. Ганга часто не понимала его. Казалось, он по неопытности творит глупости, но потом оказывалось, что глупостями они казались только поначалу, а за его решениями скрывался точный и выверенный расчет. Ее жених всегда шел по лезвию меча, рисковал, но выходил победителем. Она злилась на него, а его трепетное отношение к любой женщине, желание защитить ее и оградить от невзгод выводило ее из себя. Дитя суровой степи, взращенная в рабстве Ганга никогда не знала слов ласки и утешения. Своего положения и принятия полноправным членом в род Гремучих Змей она добилась сама. Дралась, убивала, избитая кнутом лежала при смерти. А он смеет с ней сюсюкать, как с девчонкой: «Пупсик»! Вот куда он опять удрал?

Тора тоже была удивлена. Она посмотрела на хмурого барона и нейтральным тоном спросила:

– Господин барон, вы не знаете, где Ирридар? Его нет с нами за столом. Он не приболел, случаем, после вчерашнего?..

Аббаи изобразил улыбку и неохотно ответил:

– Он вместе с Черридаром и Юллией перед рассветом отправился на перевал Гроз. Повел троллей.

Барон говорил спокойно, но Ганга видела, что он недоволен. «Может, тем, что Ирридар взял с собой девочку? – подумала она. – Места здесь дикие, много хищных зверей, да и разбойники пошаливают. Вот отец Ирридара и волнуется. Не может этого скрыть и злится».

Ее предположение подтвердил Орридар.

– Братья пошли добывать медведей, так вчера сказал Ирри. Но зачем Юллия за ними увязалась, я не пойму. Хотя, если девочка что-то задумает, ее уже не переубедишь. Такой характер. Вся в отца. – Он с улыбкой посмотрел на барона Аббаи. – Видимо, она уговорила Ирридара взять ее с собой.

Но барон его легкомысленного настроения не разделял.

– Когда негодница вернется, я ей ремня всыплю, – пробурчал он. – Много воли себе взяла! Мужчинами командует. И графу выскажу свое неудовольствие… – Он не договорил и, бросив мимолетный взгляд на орчанку, уткнулся в тарелку.

– Отец, я понимаю, что Юллия – твоя любимая дочка и ремнем ты ее только пугаешь. – Орридар продолжал улыбаться. – Но Ирридар здравомыслящий человек и не будет подвергать сестру опасности. Девочке очень хотелось прогуляться, а тут такой случай, троллей повели на границу. Это же для нее грандиозное приключение, о котором она будет рассказывать целый год!

– Тан Аббаи, вы хорошо воспитали сына, – вступила в разговор Ганга. – Он может со стороны показаться легкомысленным, но поверьте мне, он всегда точно рассчитывает свои силы. И не удивлюсь, если они привезут в качестве трофея шкуру пещерного медведя. Троллям выловить хищника не составит труда.

– Спасибо, тана Ганга, – поблагодарил барон. – Я ценю ваше мнение о моем сыне. – Он поднял бокал вина. – За ваше здоровье, тана.

Прошло два круга. Девушки изнывали от скуки. Замок был маленький. Об удобствах и уюте тут не было и речи. Он продувался сквозняками через закрытые ставнями узкие бойницы. Спальные места в комнатах, где расселили девушек, были огорожены деревянными загородками, с тяжелыми занавесками на входе, а на полу стояли металлические жаровни, где горели дрова, обогревая миниатюрную спальню. В спаленке было тепло, но душно. Единственным украшением замка были магические светильники, которые зажигались сами с наступлением темноты и горели всю ночь, а в сумрачную погоду не гасли даже днем. В Нехейские горы пришла весна. Верхушки гор были еще покрыты снегом, и с гор прилетал холодный ветер. А в долине вовсю зеленела сочная трава. Но холод и сквозняки не мешали эльфарке, привыкшей к холодным и суровым горам своей родины. А Ганга выросла в степи. Спала на земле под дождем и жарким солнцем. В холод и жару. Единственная, кто страдала от холода и куталась в меховую накидку, так это Мегги. Но она терпеливо сносила все тяготы пребывания в гостях. С ней часто уединялась мать Ирридара. Она опекала девушку, оказывая ей повышенное внимание.

Жизнь в замке шла своим чередом, по веками устоявшемуся распорядку, сонная и провинциальная. После завтрака хозяева расходились по своим делам, предоставив девушек самим себе. Воины тренировались на ристалище возле замковой стены. Слуги занимались небольшим хозяйством, и только девушкам было нечем заняться. Чтобы как-то скоротать время, они предложили барону усилить магическую защиту замка, и барон с радостью согласился. После того как маг погиб на охоте, защиту никто не подправлял, и она представляла собой куски разорванных заклятий, которые в любой момент могли распасться.

– Тут работал неуч, – разглядывая плетения заклинаний, сделала вывод Тора. – В стены вделаны накопители, и они полны энергии, но сами заклинания из первого курса академии и толком не привязаны к ним. Что угрожает этому замку? Нападение других лордов? Нет. Нехейцы не воюют друг с другом. Тогда не могу понять, зачем маг ставил такие защитные заклинания. Единственная угроза замку – атака дикарей. А на подступах к замку вмурованы амулеты огненных шаров. Это боевые заклинания, которые не действуют на дикарей.

Она вопросительно посмотрела на Гангу и Мегги, но те только пожали плечами.

– Мы изучали дома природу дикарей, – пояснила эльфарка. – На них магия прямо не действует. Тут нужны заклинания, действующие опосредованно, не напрямую. «Метель». «Вьюга». Хорошо подойдет та штучка, которую вы применили против нас на поединке. – Тора посмотрела на Мегги.

– «Торнадо»?

– Ну наверное, – согласилась Тора. – Сумеешь поставить?

– Сумею! – уверенно ответила Мегги.

– Очень хорошо. Тогда первым у нас пойдет «торнадо», – решила эльфарка, – на стены пустим «обледенение» и «буран». Если после твоего смерча дикари попытаются пробраться на стены, то их ждет хороший подарочек.

– Еще можно поставить «ледяные иглы», – предложила Мегги, – они как стрелы будут прошивать врагов.

– Ледяные иглы первого уровня, – с сомнением повторила Тора. – Они слабы и медлительны. Может, лучше «воздушный кулак»?

– Это не обычные «иглы». – Мегги заговорщически понизила голос, заметив, что к их разговору прислушивается часовой, с любопытством поглядывая на девушек. – Я сейчас покажу.

Мегги достала браслет, надела на руку и стала оглядываться, куда бы выстрелить.

– Вон щит стоит, стреляй в него. – Ганга кивнула в строну щита, прислоненного к столбу, на котором висел тревожный колокол. Невдалеке стоял часовой.

Мегги направила руку и активировала заклинание. Семь игл подряд устремились к щиту, на стене раздался грохот от взорвавшихся ледышек. Осколки поранили часового, и он, оглохший и очумелый от неожиданности, суматошно забил в колокол.

Выучка дружины оказалась на высоте. Колокол еще издавал тревожные звуки, а часовые, выпустив всадников, уже запирали ворота. Из казармы выскакивали и надевали на ходу снаряжение воины. Трое всадников, выметнувшиеся из ворот, разлетелись в разные стороны. На стену, перепрыгивая через три ступеньки, взлетел Орридар. Нехеец даже не запыхался. Он быстро оглядел округу, не увидел врага и набросился на часового:

– Ты что творишь, Оршик? Уснул, и тебе привиделся враг?

Часовой ошалело дергал веревку, привязанную к языку колокола, и это нескончаемое «Бум! Бум! Бум!» заполняло замок и било по нервам.

– Да перестань ты бить в колокол! – рассердился Орридар. Наконец он увидел кровь на лице часового и сменил гнев на милость. – Рассказывай, что произошло!

Часовой отпустил веревку.

– Э-э-э… ваша милость, я сам не понял, – растерянно заговорил он. – Стоял, смотрел на дорогу, и тут вдруг грохот, в меня что-то ударило. Щит вдребезги! Я и зазвонил. – Оршик растерянно смотрел то на смущенных девушек, то на щит.

Орридар поднял разбитый щит. В середине, где должен быть умбон, была дыра.

– М-да… Таны, вы не видели, что здесь произошло? – спросил он девушек и отошел в сторону, держа в руках поврежденный щит. Мимо них бежали и занимали свои места дружинники. Спешно на стену поднимался по лестнице сам барон в полном вооружении. Он подошел к сыну и взял из его рук щит.

– Интересно, кто это сделал?

– Мы! – ответила за всех девушек Ганга.

– Вернее, я, – призналась Мегги.

– Мы проверяли действие заклинания, которое хотели установить на стенах, – поддержала ее Тора.

Барон еще раз осмотрел щит и повторил:

– Интересно. Повторить сможешь? – спросил он у Мегги.

Девушка кивнула:

– Пусть поставят щит у столба и отойдут.

– Орридар, поставь свой щит, – приказал барон и стал с интересом наблюдать, как Меги достала еще один браслет, надела, направила руку на щит и выстрелила. Снова семь ледышек врезались в щит и раскололи его на части. Барон подошел, нагнулся и поднял две половинки щита. – Интересно, – опять проговорил он. – И вы хотели поставить это заклинание на стену?

Девушки кивнули.

– А как оно целиться будет? Или просто будет пулять ледяные иглы не пойми куда, в воздух?

Девушки переглянулись.

– Мы об этом не подумали, – ответила Тора.

– Не страшно. – Из глаз барона исчезла холодность, он тепло улыбнулся, и эта улыбка растопила тонкий лед всегдашнего отчуждения между нехейцами и жителями Вангора.

– У нас много чего еще есть! – загомонили девушки в три голоса.

Мы возвращались, как положено победителям. Я горланил «Не плачь, девчонка», песню, что заставляла звереть не одно поколение курсантов. Мы ее пели на первом курсе, маршируя в столовую. До нас ее пели на первом курсе и после нас тоже. Неумирающий строевой шлягер. На втором курсе нам позволяли петь «Серая шинель, Родиной даренная…».

Так вот, я пел, а сестра с братом подхватывали припев. Голоса у обоих были сильные, красивые. Слух тоже присутствовал. А уж песня как им понравилась, слов нет.

Проезжая мимо деревни, мы сразу начинали петь эту песню. Из домов выбегали ребятишки и бежали следом. Выходили бабы и мужики. Они, открыв рты, смотрели на нашу троицу. Еще бы! За седлами наших коней были приторочены шкуры пещерных медведей, и в каждой было завернуто мясо. Юллию распирало от гордости, Черридар, подбоченившись, подмигивал молодым девкам. Так, героями, мы и доехали до замка. Вернее, увидели его вдали в клубах пыли. Там творился сущий ад. Сверкали молнии, бушевал буран и крутились смерчи.

– Это что там п-происходит? – запинаясь, спросил Черридар.

– Не видишь, на замок напали! – вскричала Юллия и подстегнула коня.

Я еле успел его перехватить за узду:

– Стой, сестричка. И ты, Черридар, подожди, я мигом. Разведаю, и обратно.

Миг – и я на стене замка. Там столпились дружинники, отец, брат и три гостьи. Вот они-то всю эту чехарду и устроили. В шесть рук девушки били заклинаниями по местности возле замка. Отец с дружинниками в восторге кричали:

– Еще! Давай еще!

Понятно, развлекаются. Не обнаруживая себя, я вернулся.

– Ты где был, брат? – спросил Черри. – Мы смотрим, ты раз – и исчез. Смотрим, ты раз – и появился.

– На разведку ходил, – ответил я. – Там на стене девчонки развлекаются, показывают отцу и Орри магию. Надо подождать.

– Что-то ты как-то быстро ходил. – Брат подозрительно посмотрел на меня. – Прошло-то всего пара мгновений.

– Черри, не тупи, – вступилась за меня сестра. – Ты забыл?

Девочка была развита не по годам. «Надо будет позаботиться о ее будущем, – разглядывая маленькую воительницу, подумал я. Она даже приподнялась на стременах, чтобы, говоря с братом, быть повыше. – Иначе отдадут замуж за наследника какого-нибудь барона, и она здесь зачахнет».

– Что я забыл? – непонимающе спросил Черридар.

– А то, что Ирри маг. Он с помощью магии побывал в замке. Это называется телепортация. – Юллия с трудом выговорила непривычное слово.

Брат посмотрел на меня, я кивнул.

– А ты откуда это знаешь? – недовольно спросил он сестру.

Та всплеснула руками.

– У нас в замке, Черри, большая библиотека. – Голосок ее стал язвительным. – Мог бы и сам книжки почитать, вместо того чтобы просиживать в деревенском трактире с дружинниками.

Брат снова кинул на меня быстрый взгляд и отвел глаза.

– Да ничего там интересного нет, – ответил он, смущаясь. – Сказки одни. Мне так дядька говорил.

Их перепалку прервал всадник, мчавшийся к нам на взмыленном коне. Он подлетел и осадил коня.

– Ваша милость, врагов не видели? – протараторил он.

– Нету тут врагов, Матей, – ответил Черридар. – Мы только.

– Да? А в замке тревога.

– Это отец тренировку устроил для гостей, – вступила в разговор Юллия.

Воин объехал нас по кругу и присвистнул.

– Ого! Это где вы так поохотились? Три пещерника! А… это… я прошу прощения… – Воин замялся и покраснел. – Юллия тоже сама добыла медведя?

– А ты что, не знаешь обычаев? – взъярилась девочка и уперла руки в боки. – Сам добыл и сам должен привезти. Или ты думаешь, что я бы осмелилась взять себе чужую добычу?

– Нет. Нет. Что вы, госпожа! Просто… так… необычно.

Юллия сменила гнев на милость.

– Приходи, я дома все расскажу. Это была такая охота! – воскликнула она, не в силах сдержать охвативший ее восторг.

– …И тут я выхватила кинжал и как бросилась на медведя. Ирри с Черри даже удержать меня не смогли. И воткнула его в глаз. Медведь сделал вот так… – Юллия показала, как стал дергаться пещерник, и закатила глаза, издавая при этом такие звуки, словно ее душили.

Девочка стояла у стола, за которым сидели мы все, хозяева и гости замка, и подробно рассказывала о нашем путешествии. Как мы вели троллей. Как я ушел их провожать и вернулся с пленным раненым дикарем. Как нашли пещеру и как заманили косолапого в ловушку. У отца все чувства, царившие в его душе на тот момент, явственно отражались на лице: удивление, одобрение, тревога, недовольство, восторг. Он вертелся на месте и иногда подпрыгивал. А Юллия оказалась великолепной рассказчицей. Она так живо описывала наш поход, что я только диву давался и, как все, развесил уши, слушая ее с открытым ртом. Нам, мужчинам, не пристало рассказывать о своих подвигах самим.

Когда мы въехали в ворота замка, нас окружили застывшие в немом молчании воины дружины и гостьи замка. Отец и Орридар неспешно спускались вниз. Я помог Юллии снять шкуру ее медведя и разложил у ее ног, как того требовал обычай. Потом свою. И одновременно Черри под взглядами десятков глаз положил свою. Двор наполнялся челядью, и становилось тесно. Отец подошел и долго молча смотрел на трофеи. Лицо его начало дергаться, и он, еле сдерживаясь, хрипло заговорил:

– Вы же… – Он откашлялся. Видно было, что он сильно взволнован. – Вы, может быть, забыли наши обычаи, сыны? Или решили просто наплевать на них? Почему трофей у ног девочки?

– Потому что его я добыла сама, вот этой вот рукой, отец, – гордо вскинув головку, ответила Юллия и подняла правую руку.

– Не лги, дочь! – вскипел барон. – Все знают, какую опасность представляет пещерник для отряда охотников, а ты говоришь «сама добыла». Позор! Позор на мою голову. – Он повернулся ко мне и с ненавистью произнес: – Мы сами виноваты, что змею пустили в дом. Нет в тебе нехейской чести и совести. Соблазнил сестру и брата на обман. Похвалиться решил. Ничтожество!