Текст книги ""Виктор Глухов-агент Ада". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Владимир Сухинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 201 (всего у книги 335 страниц)

ГЛАВА 9

Высокие планы бытия. Битва при горе.

Вальгум Рострум вполне освоился на своем новом поприще. Ему нравилось находиться на горе высокого и совершать деяния достойные, чтобы их воспели в веках. Так он размышлял, оглядывая, как величественно вознесся высоко их град на горе. Единственное, что огорчало его утонченный архитектурный вкус, – грубые излишества. Высокие шпили башен были испорчены большими тарелками, которые их господин назвал странным словом «локаторы». По замыслу хозяина горы Худжгарха, они должны были сообщить Роструму о приближении противника и навести ракеты на него. Сами ракетные установки были спрятаны под землей, в скальном основании, в тоннелях, прорытых маленькими человечками. Господин почему-то называл их Ёда. Ну да, господин может делать все, что захочет. Вот и своих воинов из гарнизона научил обращаться с минометами и ракетами…

Его размышления неожиданно прервало появление перед его глазами стеклянного зеркала. В нем он увидел красную точку, летящую вокруг их горы.

«Интересно, кто это? – подумал Рострум. – Вот бы разглядеть его поближе!»

И тут же в зеркале изображение точки увеличилось. Рострум увидел того самого воина, которого хозяин поверг совсем недавно. От воина веяло такой силой и властностью, что Рострум захотел встать на колени и благоговеть перед ним. Его удержала только память о том, что хозяин оказался еще более могуч и воин был посрамлен. Воин облетел гору и исчез.

Вот так-то лучше! Магистр довольно потер руки и вновь задумался о городе. Внизу копошились фигурки кибуцьеров. Они облагораживали улицы, сажали цветы на клумбах, поливали водой травку на газонах. В парке на открытой эстраде пели песни те, кто не был задействован на работах.

«Жизнь налаживается», – удовлетворенно подумал Вальгум. Змейки, также благоговея, качались в такт музыке, вылезая наполовину из его глаз.

– Хорошо-то как! – воскликнул, не тая восторга, Вальгум. Огляделся воровато и сплюнул через левое плечо. – Не сглазить бы!

Он спустился вниз и направился к эстраде, он тоже захотел попеть псалмы.

У подножия башни на лавке сидели Мессир и Мастер. Эти неисправимые духи резались в карты. Рострум и сам был бы не прочь сыграть с ними, но те всегда обыгрывали своего командира. Он знал, что они жульничали, но поймать их не мог.

– На что играете? – остановившись, спросил Рострум.

– Если выиграю я, – невозмутимо ответил Мессир, – то ты, Рострум, кукарекаешь.

– А если выиграю я, – произнес Мастер, – то ты, Вальгум, мяукаешь.

– Это с какого перепугу я должен кукарекать и мяукать? – недовольно спросил магистр. – Совсем уже распоясались!

– А ты забыл, Рострум, что должен нам и мы сами определяем, как ты отдашь долг. Забыл, что ли? Это твое условие, – в один голос ответили Мастер и Мессир.

– Да это… когда было! Еще в сумке! – задохнулся от возмущения Вальгум. – Нашли что вспомнить.

– А карточный долг никто не отменял, – невозмутимо ответил Мастер. – Или ты против того, что долги надо отдавать?

Если бы дело происходило внизу, Рострум бы знал, что ответить этим наглецам, но здесь, в цитадели величия, он не мог отказаться от выплаты долгов и не понести наказания.

– Жулики, – пробормотал Вальгум и поспешил покинуть играющих.

Но далеко он не ушел. В городе завыла сирена. Она так громко орала, что Рострум не выдержал и поднялся к бассейну, что был сооружен по прихоти Великого под куполом одной из башен.

– Ты чего орешь, оглашенная? Весь народ перепугала. Лучше бы в хоре пела.

Эту крулу, убитую когда-то шаманом и попавшую в жезл, Худжгарх посадил в бассейн и, глядя на красотку, сказал: «Будешь нашей сиреной, как почувствуешь опасность, ори так громко, чтобы все услышали». С тех пор сирена плавала в бассейне, жрала благодать и ничего не делала.

– Так опасность! Я предупреждаю, – ответила сирена и завопила еще громче.

От ее вопля змеи выпали из глаз Рострума и поспешили прочь по лестницам вниз. Ошалевший магистр подошел к краю парапета. Перед его глазами мгновенно возник экран, и на нем снова была красная точка, которая стремительно росла. Вскоре он увидел знакомого воина, но теперь он был в полном боевом снаряжении – в броне, шлеме, с щитом в левой руке и палицей в правой. От него расходились во все стороны волны страха и ужаса, заставляющие трепетать и желать сдаться на милость этого великана. Рострум вжал голову в плечи. Его уши резал крик сирены, а душа, если она у него была, заметалась и спряталась в пятки. Он застыл словно истукан, не имея ни сил, ни желания что-либо предпринять.

Великан подлетел к границам города и завис, обозревая гору. Наконец он вычленил из пейзажа Рострума и обратился к нему:

– Ты, управитель самозванца, слушай меня внимательно. Твоему хозяину скоро придет конец. Эту гору я возьму штурмом и всех, кто мне сопротивлялся, лишу посмертия. Вас ждет печальная и даже ужасная участь быть топливом в Сердце Хаоса. Не обрекай себя и других на вечные муки. Боль, жажда и вечный огонь геенны – вот что ждет вас всех, если будете мне сопротивляться.

Его голос, усиленный магией, далеко разносился по окрестностям, проникая в подвалы и потаенные уголки города. Жители, парализованные и лишенные воли к сопротивлению, застыли в тех позах, в которых их застал голос. Сирена поперхнулась и замолчала. Она нырнула на дно бассейна и там затихла, боясь пошевелиться.

Только два существа не обратили на говорившего внимания. Они азартно спорили, кто первым возьмет долг с Рострума.

– А почему ты первый, банан недозрелый? – возмущенно размахивал руками Мессир. – В прошлый раз я выиграл первым. Значит, я первым и забираю свой долг.

– А я первым предложил, как забрать с магистра долг, значит, первым буду я. Понял, финик сушеный? – Мастер скрутил дулю и сунул под нос Мессиру.

– Это ничего не значит. Я первым буду. – Мессир не раздумывая укусил за руку Мастера.

– А вот и не будешь. – Мастер заехал кулаком по скуле Мессира.

Тот завопил и вцепился в бороду своего товарища. Они повалились на землю и стали дубасить друг друга. Наконец первым не выдержал Мессир. Он лежал под Мастером и не мог выбраться. Не зная, что делать, он затянул псалом:

– Славься, град на горе…

Мастер тут же подхватил:

– Славься, могучий…

Два неразлучных друга самозабвенно запели. Их песня полилась по замку. Первые духи, замершие и охваченные ужасом, услышав ее, подхватили торжественную песнь. Она зазвучала громче, выплеснулась в город и стала разноситься по улицам. Все больше жителей слышали пение и подхватывали его. Они выходили из паралича и разрушали оковы заклинания. Колдовство Рока уже не имело над ними силы. Вскоре весь город пел, и звуки торжественной песни достигли ушей Рока.

Один лишь Рострум продолжал стоять вжав голову в плечи.

Рок, недовольный тем, что его задумка не удалась, хмыкнул:

– Даже так? Ты, управитель, умнее этих духов, что получили второй шанс на жизнь. Поэтому хочу сделать тебе предложение. Сдай город и останешься в нем моим управителем. Я даже не стану лишать его жителей посмертия. Пусть живут и славят меня – Рока, Отца всех живущих.

Вальгум хотел с радостью согласиться и избежать лишения посмертия. Он воочию представил огонь геенны и как он будет там мучиться и гореть целую вечность. Он хотел сказать: «Да, повелитель, я согласен», но вместо этого только прокукарекал:

– Кукареку!

Выпучил глаза и снова закукарекал, но гораздо громче:

– Кукареку!

– Ты что, управляющий, от страха язык человеческий забыл? Или решил посмеяться надо мной?! – вскипел от гнева Рок.

Он видел, как рушится его колдовство, как только что эти ничтожества готовы были пасть перед ним ниц, и вот они уже поют и славят свой град. Заклинание, на которое он потратил уйму благодати, развеялось. А управляющий, по-видимому, сошел с ума от страха.

– Мяу! Мяу! – промяукал Рострум и выпучил глаза. Они выпали из глазниц, и змеи, упавшие с ними, дали деру. Рострум только и успел наступить им на хвост и отобрать свои глаза, большие, как яблоки.

Он вставил их в глазницы, но снова выронил, когда за его спиной пришла в себя сирена и заорала во всю мощь, подхватывая песнь:

– Высокий град на горе!

Даже Рока проняло. Он отшатнулся и непроизвольно закрылся щитом. А Рострум схватился руками за грудь и упал.

На площадку выбрались два вооруженных воина. Один держал в руках гранатомет, другой был обмотан лентой с патронами, и в руках у него был многоствольный пулемет.

Они увидели лежащего Рострума. У того из глаз вылезли змейки, они склонились, заливаясь слезами, над неподвижным телом магистра. В руках магистр держал разорванное на кусочки сердце.

Оба отдали честь останкам, и Мессир проговорил:

– Покойся с миром, пьянь подзаборная. Мы будем тебя помнить! Ты умер, как и жил, придурком.

– Это я должен был сказать, – перебил его Мастер. – Почему ты все время портишь торжественность момента?

– А ты не спи на ходу! – огрызнулся Мессир. – Шевелись почаще.

– С тобой, знаешь, – обиженно заговорил Мастер, – хорошо на пару дерьмо есть.

– Это еще почему? – Мессир был явно озадачен.

– А потому, что все время вперед забегаешь! – расхохотался Мастер.

Рок обалдело наблюдал за этой сценой.

– А вы кто? – дождавшись, когда оба замолчат, спросил он. Их оружие внушало ему уважение. Оно было ему незнакомо, и как будет действовать, он не знал.

– Мы-то? Мы спецназ «Духи», – гордо ответили оба в один голос. И сразу же перестали обращать на Рока внимание.

– Теперь я буду управитель! – выпятил грудь Мессир.

– А чего это ты? – возмутился явной несправедливостью Мастер. – Управителем буду я.

– Ты управитель? Не смеши. Ты даже в карты играть не умеешь. Без меня ты бы продул этому алкоголику.

– Постойте! – раздался слабый голос Рострума. – Я еще жив. Помогите мне подняться.

Оба с удивлением посмотрели на магистра.

– Он жив?

– Он жив? – произнесли они одновременно и, подхватив лежащего Вальгума Рострума, на глазах пораженного Рока скинули магистра с башни.

– Своло-о… – раздался отчаянный крик и тут же оборвался.

Рок покачал головой – ну и подчиненные у этого прыща, все в него. Такие же непредсказуемые и дурные на голову. Надо же, взять и сбросить с башни управителя.

– Эй, ребята! – обратился он к парочке.

Те засучивали рукава странных, в разводах разноцветной краски мундиров, готовясь кулаками доказать каждый свое право управлять городом.

– Тебе чего, здоровяк? – Оба были ни капельки не впечатлены могуществом Рока.

– Предлагаю сыграть в карты, – ухмыльнулся Рок. Эти азартные ребятки обязательно попадутся в его сети. – Если выиграю я, то гора моя, если вы, то я ухожу.

– Здоровяк, ты где здесь видел дураков? Мы на интерес не играем. Что ты нам можешь предложить в случае нашего выигрыша? – хором ответили они.

Рок еще шире ощерился в улыбке:

– А что вы хотите?

– Мне посох мага, – тут же ответил Мессир.

– А мне ты будешь должен одно желание, – проговорил Мастер.

Рок неопределенно хмыкнул:

– Желание? Хорошо, я дам тебе посох мага, а тебе буду должен одно желание, если проиграю. А если выиграю, то вы открываете мне вход в город.

– Идет, здоровяк, только условия должны быть выполнимые, и играем нашими картами в нашу игру.

Они полетели к Року. Тот уже создал стол и уселся за него. Оба друга уселись напротив.

– Играем в «очко», – предупредил Мастер и достал колоду карт.

– Какие правила? – поинтересовался Рок.

– Правила простые. Один сдает карты, ты берешь и смотришь их. В сумме должно набраться двадцать одно очко, если двадцать два, то это перебор и ты проиграл. Если набрал не двадцать одно, а меньше, то выигрывает тот, у кого сумма на картах выпала больше. Если поймаем тебя на жульничестве, ты также проиграл.

Мастер раздал по карте.

– Мне еще, – произнес Мессир.

– Мне тоже, – сказал Рок.

Мастер раздал им по карте.

– Мне хватит, – произнес Мессир.

– Мне тоже, – сказал Рок.

– Я себе тоже возьму. – Мастер положил себе карту. – Вскрываемся?

Рок и Мессир кивнули.

– У меня двадцать одно! – радостно произнес Мессир.

– И у меня тоже, – подтвердил Рок.

– Скоты!!! – раздался возмущенный крик из башни.

Рок глянул вниз и увидел управителя. Тот был цел и невредим, бегал по стене и орал что-то невразумительное. Рок отвернулся и выложил карты.

И оторопело уставился на две десятки. Двадцать! Он не мог поверить своим глазам. Он только что превратил семерку в туза, а перед ним на столе лежали две десятки.

Он побагровел. Эти два духа провели его как мальчишку. Они, оказывается, умели преобразовывать реальность, меняя ее по своему хотению. Причем сделали это в самый последний момент, когда он отвлекся.

– Смотри, наш командир ожил! – радостно проговорил Мастер. – А я еще думал, сможет он сам себя собрать или нет.

– Значит, не все мозги пропил, – проворчал Мессир и повернулся к Року: – Где мой посох, здоровяк?

– Посох! Жук навозный! Вы подменили туза на десятку и имеете наглость требовать выигрыш?!

– Здоровяк, ты не зарывайся, – примирительно произнес Мастер. – Докажи, что мы это сделали, и мы согласимся с тобой.

– Да запросто.

Рок прокрутил прошлое назад и развернул картинку. Он получил семерку, превратил ее в туза, и, когда он отвернулся на крик управителя, один из этих придурков подменил ему карту. Да так ловко и быстро, что он ничего не заметил.

– Ну ты, здоровяк, даешь! – восхищенно выдохнул Мессир. – Несколько раз менял карты, а они зачарованы против жульничества. Научи.

Рок понял, что слишком поторопился и не обрезал вовремя картинку прошлого. Он сгреб стол и карты и зарычал:

– Уничтожу! Открывайте город!

– Мы не можем, – ответили оба.

– Как не можете? А кто может?

– Вот он может. – Мастер показал пальцем на беснующегося Рострума. – Он управитель.

В одно мгновение оба вернулись в башню.

– Рострум, это к тебе, – проговорил Мессир и спрятался за спину Мастера.

Тот возмущенно воскликнул:

– Рострум, сделай что-нибудь! Ты же управитель! – И спрятался за спину магистра.

Вальгум, оказавшийся лицом к лицу с разъяренным воином, снова впал в ступор.

Рок больше не хотел ждать. Он потратил слишком много времени на пустую болтовню с духами, не ушедшими за грань. По-видимому, эти типы и при жизни были сумасшедшими, такими и остались в этом плане бытия.

Он раздвинул руки, и рядом с городом образовался огромный портал. Из него как из ведра посыпались твари. Они вылетали и вылетали из портала, и, казалось, им не было конца. С небольшими крыльями, с множеством ног и большой головой, на которой выделялись огромные зеленые глаза, они разлетелись по округе и, повинуясь команде, ринулись на город.

Первым пришел в себя Мастер. Он развернул пулемет в сторону тварей и выдал длинную очередь. Трассеры расчертили небо и срезали с десяток летающих бестий. Заодно снесли голову Роструму. Тот сделал несколько шагов вперед и, споткнувшись о парапет, полетел вниз.

Мастер, радуясь новой игрушке, поливал налетающих тварей шквалом пуль.

Мессир поглядел на падающего Рострума и буркнул:

– Неудачник. – Основательно приладил к плечу гранатомет и произнес: – Шрапнель. – После чего выстрелил в тучу налетевших созданий.

Те гибли десятками, но из портала появлялись все новые и новые полчища этих тварей. Они, яростно жужжа, набрасывались на купол шита и старались прогрызть в нем ход. Некоторым это удалось, и они проникли почти наполовину.

Опомнившиеся жители стали занимать места по боевому расписанию. Вскоре заговорили минометы. Они накрывали большие площади, и твари стали гибнуть сотнями. Их разрывало на части, поражало осколками.

Рок висел в стороне, наблюдая за сражением. Такого отпора он не ожидал, хотя был готов ко всякому развитию событий. Ему нужно было во что бы то ни стало быстро сломить сопротивление защитников города. Рок открыл еще один портал, и оттуда вылетели красные огненные существа. Они принялись огненными шарами обстреливать щит, прикрывающий город. Обстановка резко изменилась не в пользу защитников. Щит стал заметно проседать.

– Ракетные залпы! – раздался громкий голос за спинами двух друзей.

Это вступил в сражение Рострум, наконец-то отошедший от шока. В неописуемом мундире, расшитом золотом и усеянном сверкающими камнями, он походил на какого-нибудь монарха. Его треугольная шляпа была лихо заломлена набок. Вид он имел бравый и воинственный.

– Пли! – прокричал он.

И из недр горы вылетели десятки небольших ракет. На подлете к огненным существам их головки разделились и разлетелись в разные стороны.

Сплошной ковер взрывов заполнил огромное пространство вокруг горы. Нападающие гибли сотнями, и напор их ослабел.

– Ну вот, – огорченно проговорил Мессир, – патроны закончились. Эх, мало благодати господин выделил нам.

– Ракеты тоже закончились, – отозвался Рострум. Еще слышались отдельные залпы минометов, но все реже и реже. Рострум теперь был в сбитом набок шлеме. Он воинственно вытащил меч. – Будем биться врукопашную, гоните сюда всех. Враг дорого заплатит за свое нападение.

Мастер перегнулся через парапет и свистнул:

– Эй, все сюда! Веселуха продолжается!

Эти двое никогда не унывали.

Мессир закинул пулемет за спину.

– Знаете, чего я хочу? – спросил он и сам же огорченно ответил: – Хочу посох архимага. Я бы им показал. – Он потряс кулаком, и тут же в его руке оказался посох.

– Ого! – удивился Мастер. – А я хочу, чтобы эти твари напали на вон того жулика, что проиграл нам в карты. Пусть попляшет.

Беота наблюдала за Роком со стороны. Она не приближалась к горе мальчишки, не желая выдавать своего присутствия. Тот сначала вступил в переговоры, даже стол для этого сотворил, не пожалев благодати, а потом, видимо, ему дали от ворот поворот.

– Глупцы! – усмехнулась богиня. – Разве можно быть такими недальновидными. Сейчас он им покажет.

И точно. Сразу появились многочисленные создания из других вселенных. Они набросились на защиту города, и через Беоту потекла тонкая струйка благодати – вступил в действие закон союзничества. Беота ожидала быстрого прорыва в город, но тот странным образом держался, а количество благодати, уходящей от нее, все увеличивалось.

Твари, атакующие город, гибли десятками, и, несмотря на то что их прибывало больше, чем гибло, они не могли прорваться.

Затем Рок пустил в ход свой козырь и вызвал огненных джиннов. Казалось, еще чуть-чуть, и город падет под натиском орд вызванных существ. Но мальчишка смог преподнести еще один сюрприз. Из недр горы вдруг вылетели снаряды и разорвались в гуще атакующих.

А затем случилось вообще невообразимое. Призванные существа набросились на Рока. Тот ушел в защиту, а после недолгого сражения открыл телепорт и скрылся, забрав с собой половину обезумевших тварей. Остальные, потеряв интерес к городу, поспешили прочь. Затем раздались частые хлопки, и они стали покидать этот мир.

– Идиот! Как можно быть таким глупцом! – в негодовании всплеснула руками Беота. – Не взять штурмом слабо укрепленную гору, это надо суметь. Куда катится этот мир?!

Она брезгливо передернула плечами и тоже скрылась в телепорте.

Планета Сивилла. Степь.

После того как Грыз разбил авангард войска оседлых орков, он немедля совершил ночной марш и, обойдя основные силы противника слева, вышел им в тыл. Как говорил Худжгарх, выйти на оперативный простор – это половина победы. Все, чему учил его дух мщения, работало, и он теперь старался использовать полученные знания по полной.

– Отец! Разведчики обнаружили обоз земляных червей.

Сын употребил насмешливое прозвище, которым кочевые орки часто презрительно называли оседлые племена. Те выращивали пшеницу, овес и овощи. На юге выращивали фрукты, а к северу разводили скот, но в гораздо меньших количествах, чем кочевые племена. Они и в поход вышли с огромным обозом, в котором было зерно и пропитание на все их войско, а также животные для забоя на мясо. Обоз двигался медленно и далеко отстал от основных сил.

– Ничего не жалейте! Скот вырезать! – приказал Грыз. – Зерно и пропитание возьмите столько, сколько можете увезти, а остальное сожгите. Ничего не оставляйте противнику.

– Не беспокойся, отец, первая тысяча уже близка к обозу. Мы уничтожим охрану и сделаем так, как ты велишь.

Молодой орк оскалил белоснежные клыки и подстегнул лорха. Тот сразу пошел в разбег, набирая темп. Вскоре лорх и всадник скрылись.

Тысячник Ургон, гаржик, один из бывших воинов десятка Грыза, стоял на холме. Под ним вдали раскинулся лагерь оседлых – сотни повозок и лорхов, стада овец… Обоз охраняло около четырех сотен воинов. Сторожевые посты были расположены слишком близко к лагерю. Патрулей не было.

Ургон презрительно усмехнулся. Кто пренебрегает охранением, тот первым гибнет, так учил Грыз. Значит, к лагерю можно подойти вплотную, решил тысячник, оценив обстановку. Он спустился с холма, вскочил на лорха и поехал к группе всадников, стоявших лагах в двухстах от холма.

– Нападем перед закатом, – сообщил он командирам свое решение. – Сотни приведете сюда пешими. Лорхов пусть ведут под уздцы. Копыта обвяжите войлоком. Выдвигаться будем по сотням, чтобы не поднимать пыли. Как все сосредоточимся в этом месте, начнем атаку. Таргыз, твои две сотни встанут прямо здесь. Шарбын, твои две сотни встанут на двести лагов правее. Гунрыд, твои две сотни встанут на двести лагов левее. Чарбан и Рандыр, ваши воины обойдут лагерь с юга и будут ловить всех убегающих. Никто не должен уйти и сообщить, что обоз уничтожен.

Тысячник не стал переспрашивать, поняли ли командиры свои задачи. Он подстегнул лорха и поехал прочь.

На степь ложилась ночная прохлада. Закат окрасил небосвод в приятный розовый цвет. Набежавший ветерок шелестел высокой сочной травой. Птичий гомон постепенно смолкал. Над лагерем обоза потянулись к небу множественные сизые дымки от костров.

Шаман Шурзак, облеченный властью и доверием Отца всех орков, курил трубку, набитую дурман-травой. Новая безграничная власть, которую он получил вместе с посвящением в пророки Отца, кружила ему голову. Его затуманенный взгляд скользил по безбрежной степи, зацепился за что-то и пошел дальше. Шаман лениво вернул его к тому месту, где что-то показалось ему странным, и тупо уставился. Мысли еле ворочались в затуманенной травой голове. Он видел, как множество всадников появилось из-за холма. Они двигались очень медленно, словно ноги их лорхов увязали в болоте.

«Кто такие и почему они так медленно двигаются?» – подумал Шурзак, а всадники вдруг приблизились одним скачком, и в уши шамана ударил тревожный набат. Затем в его сознание ворвались тревожные крики орков и гулкие раскаты барабанов. Шурзак тряхнул головой, отгоняя наваждение. Раньше видения были приятными. Его посещали красивые девы, которые ублажали шамана. Он воспарял над землей и летал как орел. Сегодня все было по-другому. Ни дев, ни пьянящего ощущения полета, только всадники, поднимающие пыль.

– Шурзак! Шурзак! На нас напали! – Его трясли за рукав, пытаясь поднять.

Наконец до него дошло.

– Напали! Кто посмел?! – Он с трудом поднялся и, осознавая, что происходит что-то не то, огляделся.

В лагере царила паника. Орки бегали, орали, натягивая на себя снаряжение. Мычали лорхи, которых пытались запрячь.

– Шурзак! Сделай что-нибудь, или нам конец.

Шаман посмотрел на говорившего. Гаржик Нестрог, начальник обоза.

Шаман оттолкнул его руку:

– Как ты смеешь прикасаться ко мне?! Я посланник Отца, проводник его священной воли!

– Если ты проводник его воли, шаман, то защити нас! Смотри, сколько врагов!

Шурзак, покачнувшись, посмотрел на скачущих всадников, их было много, очень много, и они неслись со всех сторон.

– Враги! Откуда? – проморгавшись, спросил он.

– Да откуда мне знать. Нас застали врасплох. Если ты посланник Отца, то защити нас своей силой, Шурзак, – не отставал от него Нестрог. Он видел, как неумолимо надвигалась волна чужих всадников. Еще немного, и она захлестнет лагерь.

Шурзак расправил щуплые плечи, поднял руки и воззвал к небу:

– Отец, защити своих детей, и мы воздадим тебе хвалу нашу. – Он перевел взгляд на гаржика и надменно произнес: – Иди сражайся, и Отец прославится в тебе и твоих воинах.

– Шурзак, ты посмотри, сколько их! Нам не справиться. Чудо давай! – тоскливо глядя на вал врагов, мчавшихся на обозный лагерь, прокричал Честрог.

– Чудо? Будет вам чудо.

Шаман снова воздел руки к небу, потряс ими, и перед наступавшим врагом стала подниматься стена земли и пыли. Честрог, увидев преграду на пути всадников, повеселел.

– Вот так-то лучше, Шурзак. Теперь и сражаться можно. – Он направился к своему лорху, взобрался на него и громко закричал: – Воины племени курдала, благословленные Отцом! Покажем этим отступникам, как велик гнев нашего Отца.

Орки, сбившиеся в кучу, воспрянули духом. Послышались радостные крики:

– Покажем отступникам! Смерть еретикам!

Все видели, как поднимается стена на пути врагов. Они видели силу их Отца и верили, что он их защитит.

Честрог выхватил топор и замахал им над головой.

– Встретим врага лицом к лицу! – проорал он.

В это время стена, что поднималась перед нападающими, вдруг разорвалась на куски, завертелась и, образовав с десяток пыльных крутящихся столбов, понеслась на защитников обоза. Порывы пыли, опережая их, накрыли обороняющихся. Рот Нестрога забился землей и травой. Он закашлялся, отплевываясь, и, не оглядываясь на стремительно набирающие скорость темные столбы, погнал лорха прочь.

Шурзак, открыв рот от удивления, смотрел на то, что произошло с его чудом. Он тоже закашлялся и согнулся, отплевываясь и харкая, а когда поднял голову, то увидел, как из-за завесы пыли выскочили закрученные столбы, они подхватывали поленья, пожитки, закручивали их, гасили костры, сбивали палатки и срывали с повозок холстину. Уносили воинов, расстраивая их ряды, и те, не выдержав, дрогнули, стали отступать. Сначала по несколько бойцов, потихоньку покидавших свои ряды, а потом, побросав оружие, побежали все, стараясь спрятаться в облаке пыли, забыв обо всем. Враг, что разрушил стену, внушал им суеверный ужас.

– Стойте… кхе-кхе… стойте, трусы! Кхе! – откашливаясь, попытался перекричать царящий гвалт шаман. – Отец вас проклянет! Кхе…

Но его не слушали. Паника охватила всех. Бежали орки, бежали лорхи, спасаясь от пыли и смертоносных столбов. Перед шаманом из пыли вынырнул всадник на боевом быке. Он воинственно размахивал мечом и радостно скалился. Шаман отпрянул и создал заклинание вызова. Перед всадником возник огненный человек, он поднял руки и стал формировать огненный шар. Но всадник, не отклоняясь и не сбавляя скорость, проскочил мимо и ударом меча разрубил существо надвое. Оно развалилось и исчезло. Следующий взмах меча обрушился на голову пораженного увиденным шамана.

Шыргун вел в первом ряду атакующих три десятка воинов, что сражались за Худжгарха в других мирах. Они были щитом и мечом всего наступавшего отряда. Облаченные в боевые доспехи, сделанные их кумиром, и вооруженные его оружием, они не знали сомнений и жалости. Набрав скорость, всадники выскочили из-за холма и устремились к беспечно живущему лагерю. Они не орали боевые кличи, а молча и грозно, сплотившись плечом к плечу, несли на своих клинках смерть врагам Худжгарха. На полпути к лагерю впереди них стала подниматься стена земли и пыли. Шыргун выставил вперед руку, и с нее сорвался «торнадо». То же самое сделали остальные гвардейцы Худжгарха.

Десятки заклинаний разорвали начинающую формироваться стену, не дав ей укрепиться, и увлекли разорванные куски в круговерть. Следуя указанному направлению, подхватили мусор, заготовки для дров, животных, попавшихся им на пути, и, набирая скорость, понеслись на выстроившихся в обороне орков.

Эта картина поразила даже Шыргуна, много повидавшего во время службы у Худжгарха. Его сердце наполнилось азартом и восторгом. Вот она, сила их господина! Вот она, его слава!

Он пришпорил быка и поскакал, догоняя тучу из пыли. Он даже не стал рассматривать существо, возникшее перед ним, и просто зарубил его волшебным мечом. А следом и какого-то орка, стоявшего с разинутым ртом.

Еще через час на месте обоза оседлых пылали повозки, валялся вырезанный скот. А степь устилали тела убегавших, но не спасшихся орков. И над всей этой гарью и травой, пропитанной кровью детей степи, витал скорбный дух мщения.

Грыз обходил побоище и, скорбя от увиденного, поднял руки к небу и закричал:

– Страшитесь, неразумные дети, гнева Отца вашего!

Его крик улетел высоко и вернулся через десять лиг к лагерю оседлых. Упал с неба на орков и придавил их, словно непосильный груз.

– Страшитесь, неразумные дети, гнева Отца вашего! – разнеслось по степи.

Умолкли птицы, замер ветер, шевелящий траву, замолчали лорхи. Над лагерем установилась непривычная тишина.

Где-то в открытом космосе.

Капитан пошевелился. Открыл глаза и увидел перед собой пол с ковровым покрытием.

«Я у себя в каюте и на полу», – пришла к нему первая мысль. Он повел глазами и увидел Лиранду Монади, сидящую на стуле. Девушка молча смотрела на него. Ее руки были сложены на коленях.

А она-то что тут делает? Он попытался встать, но резкая боль в голове и неожиданное головокружение не позволили ему подняться.

– Монади, – еле слышно позвал капитан, – помогите мне подняться.

Лиранда живо вскочила и, подхватив капитана под руку, положила ее себе на плечи, напряглась и помогла ему встать. Они сделали пару шагов, и она осторожно опустила капитана в кресло.

– Уф… Так-то гораздо лучше. Листер, что со мной произошло? – морщась и ощупывая шишку на голове, спросил капитан.

– А вы не помните? – Лиранда как-то странно посмотрела на капитана. – Совсем-совсем ничего?

Капитан задумался.

– Помню, что мой адъютант хотел застрелиться. Придурок. Помню, что позвал вас сюда… – Он растерянно посмотрел на девушку. – Но не помню зачем.

Девушка улыбнулась:

– Вы позвали меня сюда, чтобы я проверила вашу связь, сэр.

– Да-да, что-то припоминаю. Вы проверили ее?

– Не успела, сэр. Вы упали. Видимо, потеряли сознание. А я села и стала ждать, когда вы придете в себя.

– Я потерял сознание? А почему вы не вызвали дежурного медика?

– Потому, сэр, что он бы составил отчет, и по прибытии вас могли списать с корабля.

– Мм?.. – Капитан удивленно посмотрел на девушку. Потом взгляд его прояснился. – Ты права, девочка, мне это совсем не нужно. И ты абсолютно правильно поступила. Надеюсь, что и дальше будешь держать рот на замке.

– Не сомневайтесь, сэр, – грустно улыбнулась Лиранда.

– Я помню, что тебе, Лиранда, сегодня здорово досталось. И твою преданность ценю. Ты заслужила повышение. Я напишу представление на присвоение звания листера и направлю тебя на переподготовку. За счет флота, конечно. Вы, – перешел он на официальный тон, – изучите базу техника секретной связи и останетесь служить в штабе дивизиона. И совет: Лиранда, не занимайся больше проституцией. Эту информацию я прикажу удалить из твоего секретного личного дела.