Текст книги ""Виктор Глухов-агент Ада". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Владимир Сухинин

– Где водятся, не знаю… – и, увидев ее прищуренный взгляд, чуть набок склоненную головку, добавил: – Где точно они живут, не знаю. – И опять не соврал. Рона, кроме того, что считала себя моей девушкой, была штатным агентом АДа, а им выдавать тайну соседнего материка я очень не хотел. Не доверял я АДу. Они определили меня как жертву для спасения Демона. Для них я был малозначимой фигурой, которой стоит пожертвовать. Но для себя родного я был центром вселенной и с участью козла отпущения согласиться не мог. Поэтому все, что можно спрятать, я прятал от них как можно дальше. А стало быть, и от Роны.

– Почему она такая? – переспросил я. – Может быть, мутация, может быть, загорела под лучами светила, не знаю. – И это тоже было правдой, я закончил предложение без лжи. – Я не знаю, почему она черная, могу делать только предположения: может, ягод переела, – мстительно добавил я.

На мою колкость девушка обратила ноль внимания.

– А зачем ты ее сюда привез? Спасал опять бедняжку?

Тон ее был весьма язвителен, и, кроме того, в нем отчетливо слышалось «Ну надо же какой дурень!».

– Да, спасал! И обратно ей возвращаться нельзя, ее убьют.

– За что же это?

– За предательство! – Я говорил только правду и не сообщал ничего. – Большего сказать не могу, не мои тайны.

– Ты говоришь правду, но ничего не сказал о том, кто она, откуда и для чего ты ее таскаешь за собой. Ты с ней спал? – Ну вот и самый главный вопрос ревнивой женщины, остальное, так сказать, прелюдия.

– Она магесса и будет обеспечивать магическое прикрытие поместья. А откуда она – не важно. Я с ней спал в походе, но близости не имел. Допрос окончен?

– Ты не говоришь всей правды, все время ускользаешь как, как… не знаю кто, противный, самовлюбленный мужлан, и я тебе за это отмщу. – Она резко встала, одним движением сбросила платье и… отомстила. Потом еще раз. Уже уставшая и расслабленная, она лежала на моем плече и говорила мне в ухо, какой я бесчувственный чурбан и как мне повезло, что я встретился с ней.

– Какие новости в мире? – прервал я ее монолог.

– Много! – оживилась она. – Пропала эскадра рейдеров, отправленная уничтожить базу валорцев, нам поручена задача разузнать о ее судьбе. Пропал твой куратор Демон, и старшей здесь назначена я, теперь ты мне полностью подчиняешься, недостойный. – Она плотнее прижалась ко мне.

– Что, больше достойных не нашли, как только девушку впрягать и местного? – спросил я. – И как мы узнаем о судьбе космических кораблей? Искать полетим, где они сделали остановку и пьянствуют? – Мне стало смешно. Шпионы, твою дивизию, эскадру потеряли.

– Узнать нужно у валорцев, эскадра вступила с ними в соприкосновение и пропала, – ответила девушка, не смутившись от моего смеха. – Это сможешь сделать ты, а я помогу тебе спланировать операцию.

– Хорошо, обсудим вопрос по возвращении, я сейчас не могу этим заниматься. – И, глядя на возмущенную Рону, добил ее: – Мне одну девушку выручать надо, – вздохнул я, понимая, что говорю глупость, но она все равно будет пытать, что у меня за дела, и не отстанет, пока не скажу правду.

– Какой же ты все-таки гад! – прорычала она и набросилась, чтобы отомстить. И я, хотя не был таким уж мстительным, решил сдаться.

Пришло время ужина, Лия постаралась и накрыла праздничный стол, я сидел на своем месте. Напротив, как всегда, уселись Овор, Рона и Лия. Ринада и Чернушка задерживались. Мы ждали их и сидели молча, только Овор нервно стучал пальцами по столу.

– Ты надолго? – не выдержал он молчания.

– Нет, дядька, поужинаю и отправлюсь обратно, без меня посольству никак. Сами не могут управиться.

Рона широко открыла глаза, посмотрев на меня, я говорил правду. И это было странно. В ее понимании. Что я такого мог сделать для посольства? У нее проснулся профессиональный интерес.

– А девушка? – Дядька отвел глаза.

– Чернушка останется тут, она магесса и будет обеспечивать магическую защиту.

– Ага. А кто она тебе?

И этот туда же, хотя его сомнения мне понятны, я ему таскаю девушек на шею, а для чего – он не понимает. А у меня тоже нет какой-то цели: спас и не прогнал. Вот и пристроил у Дядьки.

– Она мне друг, который не предаст. А если я ее предам, обещала зарезать. Так что вы тут поосторожней с ней, – добавил я со смехом.

Но мой смех оборвался, когда я увидел вошедших «Блек энд уайт».[48]48
  «Блек энд уайт» – игра слов: в переводе означает «черный и белый», и так же называется знаменитый, прекрасно сбалансированный виски.


[Закрыть] Мой смех застрял у меня в горле, и я закашлялся. Сидящие за столом тоже обернулись. На пороге столовой стояли почти две близняшки, отличал их только цвет кожи, и ушки у одной были подлиннее. Белая в черном платье. Черная в белом. Дядька тоже поперхнулся, а Рона громко бросила вилку на стол и ожгла меня взглядом.

Чернушка спокойно прошла и села слева от меня. Немного поколебавшись, за стол прошла Ринада и села справа, с вызовом посмотрела на Рону. Видно, у девочек не сложилось, понял я, но только мысленно махнул рукой. Пройдет время, Вирона улетит к себе на место службы и забудет нас как страшный сон, успокоил я себя. Авось утрясется.

– Тана, как вас зовут? – вежливо обратился дядька к дзирде. Он рассматривал ее, как заморское чудо, но не пристально, чтобы не смущать.

– Ее зовут гресса Ильридана, но тан Ирридар назвал девушку Чернушкой, – ответила за нее берка.

– Да? За что же ты так ее? – обратился ко мне Овор.

– Он меня взял в плен, и я хотела его убить, но не смогла, – опередила меня гресса, пока я набирал воздух в грудь и придумывал, что ответить.

– А что вам помешало? – с интересом поглядывая на меня, спросила Рона.

– Наш господин Аббаи, оказывается, бессмертен, – ответила с улыбкой берка, – почти бессмертен.

Тут уж все широко раскрытыми от удивления глазами посмотрели на меня. А я удивленно посмотрел на Ринаду: с чего она стала такая бойкая?

– Надо же, я и не догадывалась, – иронично прошептала Рона. И как-то по-новому стала меня рассматривать.

– Его нельзя убить просто, как всех, – продолжила Ринада. – Расскажи нам, гресса Ильридана, подробнее, – попросила она с очень невинным видом.

За столом остывали блюда, но все с интересом уставились на Чернушку.

– У моего друга смерть находится в яйце, – ответила она, обводя глазом собравшихся.

Овор стал нервно смеяться.

– Это небось сам Дар сказал? – спросил он.

– Ну да.

– Все, хватит! – Я хлопнул по столу ладонью. – Чернушка, не рассказывай больше никому ничего, ни что было, ни откуда ты. Поняла? Давайте ужинать.

– Поняла, – ответила девушка.

– Узнаю, в каком – отрежу! – прошипела Вирона.

– Опоздала, дорогуша. Уже, – как ни в чем не бывало продолжила берка и хотела еще что-то добавить, но я наложил на нее безмолвие. Люто посмотрел на Рону, открывшую было рот, и стал есть.

– Ринада, если вы продолжите эту тему, то я наколдую вам длинный-длинный нос, – шутливо пригрозил я. – А тебе, Чернушка, зашью рот, – и подпустил в ментал немного страха.

Все сразу поверили. Дернул же меня леший вспомнить сказки, обругал я себя. Сколько они всего теперь надумают, представить страшно. Верно у нас дома говорили: слово не воробей, вылетит – не поймаешь.

Ели молча и искоса бросали на меня взгляды. Берка сидела со слезами на глазах, а Рона победно ухмылялась. Ну точно, у них война, только вот что они не поделили? Если меня, то я повода не давал. Или тут соперничество, кто милее, кто румяней и белее? Вполне возможно, борьба за первенство. Теперь тут и Чернушка появилась, ох, не завидую я Овору. Несмотря на думки, я ел с аппетитом и нахваливал:

– Здорово тут стали готовить! Спасибо, Лия, накормила.

Девушка зарделась от удовольствия.

– Чернушка, – я не стал называть ее прежним именем, как все, для меня она оставалась Чернушкой, – останешься здесь, в поместье, будешь заниматься магической защитой. Твой начальник – дядька Овор. Поняла?

– Поняла. Магическая защита, подчиняюсь грессу Овору, никому ничего не рассказывать. Когда заберешь меня к себе?

Все это она выложила на одном дыхании. А я в такт словам согласно качал головой и, когда прозвучал последний вопрос, не сразу понял, о чем он. Повернулся к ней всем телом и удивленно на нее посмотрел:

– Куда к себе?

– Ты меня бросаешь? – Теперь у нее на глазах навернулись слезы, взгляд был по-детски беспомощным и полным неподдельного горя. А я не знал, что делать. Я ее забрал из привычного мира. Переделал, как мог, и она знала только меня в этом мире, где я стал для нее неким якорем, за который она зацепилась, островком безопасности и комфорта. А вот что дальше, я придумать не мог.

– Нет, не бросаю. Оставляю на время, потом заберу, когда разделаюсь с делами, закончу академию и стану свободным. Но видеться мы будем часто. – Я пальцами вытер ей слезы.

– Если ты меня обманешь, мой друг, – улыбнулась она, – я тебя прирежу.

Овор на другой стороне стола вздохнул, он понимал, в какие проблемы я вляпался со всеми этими спасенными барышнями. Рона молча барабанила пальцами по столу. У нее были свои мысли на этот счет. Ринада сидела тихо, как мышка, испытав на себе мой суровый характер.

– Езжайте, хозяин, – дворфа была, как всегда, спокойна, – только больше девушек не спасайте, ну их. – И все согласно живо закивали головами.

Посольство. Нет, это уже было не посольство, это был гуляй-город, окруженный рвом и валом. За повозками и щитами быстро пробегали тени и тут же прятались за спасительные стены. Лагерь находился на осадном положении, а вокруг расположились небольшие отряды орков, изредка постреливающие для острастки в сторону вангорцев.

Лесные все же добились своего и задержали посольство и сделали это просто: выбили всех лошадей. Теперь, стало быть, решают вопрос по устранению хана. И где-то змейка Ленея, я ее чувствую. Живая и недалеко от меня, не надо даже входить в кровную связь. Я был под «скрытом», но для мага обнаружить меня не составляло проблемы, а в том, что среди орков есть маги лесных эльфаров, я не сомневался.

У меня созрел план, мне нельзя было светиться, и я решил использовать снежного эльфара в качестве прикрытия. Уход в боевой режим и прыжок телепортом к лагерю, еще прыжок, и я у секретов варгов, тех тоже лишили лошадей. Еще один переход, вот и повозка Луминьяна. Магистр похрапывает в ее тени под натянутым навесом. Рядом сидит истуканом Гради-ил, опять медитирует. Осторожно приближаюсь и шепчу:

– Гради-ил, не пугайся, это я, Ирридар, – подождал и увидел, как медленно он поворачивает голову в мою сторону. Молодец, ничем не выдал удивления, встал и скользнул ко мне.

– Рад видеть вас, мой лорд! – прошептал он.

– Я тоже. Пошли со мной. – Взял его за руку, и мы телепортами ушли подальше от лагеря и окружающих его орков. Теперь можно поговорить.

– Гради-ил, я вижу, у посольства проблемы.

Тот только усмехнулся:

– Их создал сам посол. По всему видно, не хочет он ехать к ставке, лесные эльфары для него союзники, и мы не можем их атаковать. Вот и сидим, потеряли всех лошадей и обороняемся.

– Мы ему поможем поднять свою задницу, – хищно оскалился я. – Ты меня прикроешь. Посидишь тут, а я на разведку сгоняю, потом приду за тобой.

– Понял.

Я снова был в боевом режиме и, обходя посты орков, направился по нити, ведущей к орчанке. Я уже не сомневался, что горячая девушка хлебнула неприятностей. Она была в окружении отрядов орков, следовательно, попала в плен. Чем это для нее грозило, я понимал. «Союзники» продумали ловкую многоходовую операцию. Останавливают посольство, убивают сына правой руки и шаманку из рода Гремучих Змей, сваливают на посольских и скрываются. Кровная месть обеспечена. Посольство там в ставке просто прирежут, как лорхов, или четвертуют, как меня.

Осторожно, но быстро я пробирался к ней. Нигде не было видно следов следящей сетки, и это успокаивало; скакать зигзагами мне очень не хотелось, но и выдавать своего присутствия тоже. Я почти уже уверился, что проберусь незаметно, как Шиза выдала предупреждение: нас засекли. После ее слез и прощания она замкнулась; с чем это было связано, я не знал. Она не выходила на связь и запряталась так, что складывалось ощущение, будто ее вообще нет. И вот она неожиданно выдает сигнал: нас засекли. Кто? И как?

– Произошло облучение военным сканером, предполагаю, здесь валорцы.

Больше она ничего добавить не успела, прямо из воздуха стали появляться «деревянные» бойцы, и сразу включился гаситель магии.

«Ловко работают, слаженно». – пронеслось у меня в голове, но в следующий момент я уже отражал удар меча первого нападающего. Они лишили меня возможности пользоваться обычной магией, а магией крови я пользоваться не хотел, чтобы лишний раз не светиться и не раскрывать свои возможности. Уходить в боевой режим я тоже не стал – слишком большая потеря энергии. С бойцами Леса я постараюсь справиться.

Я измененной рукой отбил меч и выхватил первый попавшийся из сумки. К. моему великому огорчению, пояс левитации с оружием остался у дзирдов, чтоб они повесились на нем вместе со своей обворожительной богиней с натурой волчицы внутри.

Я крутился как уж, но работал четко, как механизм. Отбивал удар и входил в клинч с ближайшим противником, доставал его рукой и вытягивал всю его энергию. Очень быстро я разделался с тремя. Бойцы отступили, разорвав дистанцию, у моих ног лежали истыканные стрелами диверсанты, я успевал развернуть их лучникам, и основной град стрел доставался им.

– Осторожно! – услышал я предостережение Шизы, но было поздно, в спину мне ударил разряд станера, и я мешком на подкосившихся ногах завалился лицом в землю.

Гады, достали все-таки!

– Это ваш непобедимый противник? – услышал я вопрос.

Ко мне подошли, небрежно перевернули ногой. Мужчина в бронекостюме-хамелеоне, похожем на костюм Роны, присел передо мной на корточки. Стянул шапочку и присвистнул:

– Вот это встреча! Привет, студент, истинно говорят, что планеты круглые. Вот и свиделись! – передо мной сидел мой похититель, тот, который остался в живых и уехал. – А я думал, что ты мертв, а ты вон какой живучий, – удивленно рассматривая меня, говорил валорец. – А шустрый какой, еле попал в тебя. Не иначе магия.

Он думал, что я беспомощен и в его власти. Нет, господин бандит, мы еще посражаемся, есть у меня последний козырь. Я прокусил губу так, что кровь обильно потекла в рот.

– Если ты даже откусишь себе язык, студент, мы все равно узнаем, кто ты и откуда и что тут делаешь так далеко от академии, – сказал бандит, увидев, как из уголков рта у меня потекла кровь. Я выплюнул ее вверх и пожелал: «Кровавый туман». Движения моего врага замедлились. Не дожидаясь, когда он придет в себя, я снова плюнул, но уже в него. «Дождь смерти», – пожелал я. Понимая, что сила заклинания будет меньше, чем от крови из вены, постарался набрать ее побольше. Я видел, как она кристаллизовалась и дождем осыпала лицо валорца. Его голова вспухла, я вышел в боевой режим и пожелал: «Багровый восход!» Надо мной возникла ослепительная вспышка, я почувствовал знакомое ощущение закипания крови, часть бурлящей энергии отдал Лиану, а часть направил на излечение паралича. От нестерпимой боли меня выгнуло в дугу, на мгновение я потерял сознание, а когда очнулся, то был уже свободен. Сразу вскочил и огляделся: живых не было, валорец лежал под моими ногами наполовину обгорелый, другой валялся шагах в пяти, запекшийся в своей собственной броне. «Деревянные» бойцы лежали с выгоревшими грудными клетками, дымившимися черными провалами. Я был цел, но моя одежда обгорела. Спасла меня не Шиза, а зашита Лиана, окружившего мое тело «каменной кожей».

Все, дальше скрываться нужды не было. Я действовал, как слон в посудной лавке, и со злостью на себя, на проказницу судьбу, что милует меня, но не дает покоя, заорал во всю глотку: «Худжгарх!!!» И громовой крик разнесся по степи, вспугнув стаю пернатых, отразился от облаков и, усиленный незнамо чем, обрушился на землю обратно. Ударил по мозгам, уронил меня на землю и немного контузил.

– Ну все! Худжгарх идет мстить! – сказал я, поднимаясь. – Шиза, черноту клубами до головы! Мессир, Мастер, на выход в плечи! – И, широко шагая, не прячась, пошел по зову нити туда, где, зажатая в страхе, находилась Ленея.

Отряды орков снимались со своих мест, они бросали быков и в ужасе убегали, я, не мелочась, широко разливал страх по степи, вливая в него все новые порции энергии.

– Худжгарх! – периодически орал я, сливая в свой крик охватившую меня ненависть.

Вот и овраг, где держали девушку. Рядом с ней вповалку лежали орки, а эльфары, утратившие свою иллюзию, метались по оврагу. Увидев меня, один мгновенно вскинул и тут же выпустил стрелу, она ударилась о «каменную кожу» и утонула в черноте. В ответ я выстрелил «сосулькой», она сбила его с ног, снеся щит. Лесной эльфар поднялся на колени и тоже с ненавистью поглядел на меня и медленно навел лук. Я не мешал. Вдруг он поменял направление и выстрелил в Ленею. Я опоздал совсем чуть-чуть. Думал, что все его внимание будет приковано ко мне, но эльфар решил иначе, я вышел в боевой режим в тот момент, когда стрела вошла в грудь орчанки. Я был рядом и подхватил ее связанное тело на руки. Поддержал ее со спины и почувствовал укол. Стрела пробила ее насквозь.

– Помоги сыну правой руки, – прохрипела она и закрыла глаза.

Рядом раздались хлопки, это эльфары, воспользовавшись моим замешательством, скрылись в телепортах. Я снова посмотрел на девушку. Она уже не дышала.

Демон черт-те где

– Алеш. – Девочка подергала руку мужчины, обращая на себя внимание. – Ну Алеш, мы тут уже были, смотри, вон пирамидка из камней, что бабушка сложила.

Он сбросил оцепенение, охватившее его от понимания того, что они опять пошли по кругу, только значительно большему, чем первый. Прокс растерянно посмотрел на Аврелию, потом перевел взгляд на старуху и со злостью двинул ногой по сложенным горкой камням.

– Отдохнем и пойдем искать новый проход, в прежний уже заходить не будем. – Он крепко сжал губы, чтобы грязно не выругаться, и уселся первым. За ним последовали спутницы. Ели молча, думая каждый о своем, но то и дело бросали тревожные взгляды вглубь, туда, где извивалась тропинка, такая обманчивая в своей внешней простоте.

Они прошли сто шагов и миновали зев бокового ответвления, там уже были. Через следующие сто шагов им открылся еще один коридор с противоположной стороны. Он утопал в полумраке, и в десяти шагах уже ничего не было видно.

– Держитесь за меня, как прежде, – сказал Алеш, – идем сюда.

Он не стал говорить пустые слова «будьте осторожны», все и так шли в сильном напряжении. Путешествие по лабиринту кое-чему их научило, но и принесло тревогу. Что же там дальше? Шли долго. Постепенно спускались вниз без всяких приключений. Это Прокса раздражало сильнее всего. Он как-то принял за правило: если нет опасности, значит, они ходят по кругу. На стенах ножом оставлял стрелки, глубоко вырезанные в скальной породе и хорошо заметные даже в тусклом свете лишайников. Но пока его отметин не попадалось. Это успокаивало и в то же время наполняло тревожным ожиданием чего-то опасного и, главное, неожиданного. Они вышли к неширокому провалу, через который был перекинут неширокий подвесной мост. На мосту их ждали.

Алеш достал бластер и остановился, рассматривая незнакомца. Некстати очередной раз подумал: кому и зачем понадобилось устраивать этот лабиринт? Кто забавлялся мучениями попавших сюда людей и нелюдей?

– О, я вижу, появились смельчаки, – раздался громкий хрипловатый голос, и к ним по мосту направился тот самый незнакомец.

– Лич, надо же! – с невеселой усмешкой произнесла старуха. – И что нам от него ждать?

А тот подошел к краю моста и остановился.

– Живые в моем мертвом царстве. Как вы сюда попали, глупцы?

– Мы выходим из преддверия преисподней на волю, дяденька, – без страха ответила снежная эльфарка. – Это дядя Алеш, а это бабушка, – представила она своих спутников.

– Хуман-инопланетник, снежная эльфарка – дитя вне брака, отвергнутая матерью, и проклятая дриада. Какая интересная компания!

– Чего тебе надо, лич? – хмуро спросил Прокс. Его неприятно удивила осведомленность этого существа.

– Мне – ничего, – ответил тот, – а вот вам надо выйти на волю. Ведь вы вошли в двери для смелых. А я уже тысячу лет не видел здесь живых, да и мертвых тоже. Скучно. После того как братья поссорились, этот путь забыли.

– А что ты тут делаешь, дедушка? – Этот вопрос задала любопытная Аврелия. Прокс заталкивал ее себе за спину, но она все равно умудрялась высунуться и вставить слово.

– Я встречаю смельчаков и провожаю их на выход, дитя. Такова воля сыновей Творца. Не бойтесь, идите за мной. Я знаю, у вас много вопросов, и постараюсь на них ответить. Мне за мост заходить нельзя. – Он развернулся и поплелся на другую сторону.

– Не верю я ему, – сказал Прокс. – Если это путь смелых, то где опасности?

– Пошли, инопланетник, – сказала старуха. – Теперь понятно, откуда у тебя устойчивость к хаосу. Выбора нет. Все равно идти с ним или без него. От личей мало вреда, неупокоившиеся маги, пропитанные магией до костей, не живые и не мертвые. – Она подтолкнула его в спину.

За мостом Прокс, который хотел собраться с мыслями, сказал:

– Пока остановимся. Отдохнем.

– А как вы сюда попали, дедушка? – Неугомонная эльфарка так и не села, а стала кружить вокруг лича, с интересом его рассматривая. Он поворачивался вслед ее перемещениям, наконец не выдержал и попросил:

– Дитя, не ходи вокруг, у меня уже голова закружилась. – Он уселся выставив на обозрение голые кости колен и как живой закряхтел: – Эх, старость не радость.

Напротив в села в такой же позе девочка.

– А как ты узнал, что дядя Алеш инопланетник? А от меня мама отказалась? Мне дедушка рассказывал, что она умерла от горя, когда папу на войне убили.

– Я владею тайным знанием, и мне ведомо многое, что сокрыто, – ответил лич. Он не обращал внимания на человека и старуху, но пристально присматривался к девочке. – Твоя мать была замужем и родила тебя от другого мужчины. Чтобы скрыть твое рождение, тебя отдали бездетному купцу. Он стал твоим дедушкой.

– Может, ты знаешь, что нас ждет дальше? – спросил Алеш. Он с удивлением смотрел на говорившего.

– Нет, хуман, будущее в руках судьбы, и знаний о нем не может быть. Тысячи путей у человека, и кто знает, какой он выберет. А вот прошлое уже записано в книгу судьбы, и ее можно прочитать. Тебя предали друзья и тот, кто считает себя князем. Кха-ха, князья, – изобразил лич смех, который больше походил на кашель. – Князь тьмы только один: это Курама, остальные, много возомнившие о себе, его рабы.

– А ты научишь меня своему знанию? – опять вклинилась в разговор Аврелия.

– Научить не могу, а передать можно, ты сможешь принять эти знания, дочь племянницы великого князя.

Прокс и дриада с удивлением посмотрели на лича, потом на девочку.

– Для чего этот путь на выход? – перевел Алеш разговор на другую тему.

– А вот когда пойдем, я по дороге все расскажу, чтобы не заскучали, – лич ответил равнодушно, как проводящий экскурсию гид, который изо дня в день много лет рассказывает одно и то же. – Давным-давно, уже не помню когда, среди братьев возник спор. Курама говорил, что творения Творца – демоны, люди, эльфары и другие не способны сами выбрать себе путь, и их нужно вести в будущее, их удел – быть слугами и рабами божественных детей. Его поддержала Беота, их младшая сестра. Но Рок, наивный мечтатель, спорил и отправлял их к завету Творца, что удел сыновей – хранить изначальный мир, не вмешиваясь. Тогда, чтобы доказать свою правоту, Курама предложил создать этот лабиринт и проводить по нему тех, кто захочет стать героем, и дать им выбор. Он говорил, что смертные – жадные, глупые, тщеславные и подлые, каждый из них выберет только то, что выгодно ему, и ради этого предаст отца, мать, друга. – Лич замолчал, задумавшись, он неспешно шел рядом с ними, опираясь на свою палку.

– И что было дальше? – не вытерпела девочка, дергая его за порванный рукав халата.

– Дальше они решили поставить две двери и дать выбор смертным: кто войдет и принесет жертву Кураме, тот будет служить Кураме; кто пройдет путем смелых, будет служить Року. А Беота не стала участвовать, она обозвала их дурнями. Кха-ха, представляете? – снова закашлялся дед. – Дурнями божественных сыновей! Те, кто проходил лабиринт, получали силу от них, и стали их звать скравы – герои, значит. Сначала шли в две двери. Я встречал тех, кто шел к Року, и провожал на выход, потом их стало меньше, а в конце концов сюда уже тысячу лет никто не заходил. Вы первые. – Он исподлобья посмотрел на Прокса. – А инопланетников вообще не было.

– А через дверь к Кураме много разумных проходит? – Это Аврелия не могла успокоиться и забегала вперед то слева, то справа, заглядывая в лицо древнего существа.

– А это, дитя, мне неведомо, наши пути не сообщаются. Только где они сейчас, сыновья? Курама решил захватить власть над Беотой и стал вербовать себе слуг в ее царстве, преуспел, проворный был. Но сестра вышвырнула его и закрыла свои земли. Тогда он спустился в Сердце Хаоса, чтобы почерпнуть силы, и его телесная оболочка сгорела. Теперь его дух бродит где-то под землей, он и сюда приходил, жаловался, а потом ушел. Его слуги, что прошли лабиринт, теперь поделили царство. Вот и вся история богов, – задумчиво сказал дед, – и мы уже пришли. – Он распрямился и засмеялся: – Кха-ха. Курама, прими эту жертву, – и направил посох на стоящих пред ним оторопевших слушателей.

Уж больно резок был переход от рассказа, который их захватил, до странных и непонятных слов лича. Все трое стояли разинув рот. С посоха сорвалось пламя и ударило в замершую троицу. Но на его пути возникла ледяная стена, которая поглотила пламя и растаяла, образовав огромную лужу, а из нее выросла черная поросль и обвила лича, не давая ему пошевелиться.

– Нет! – заверещал он. – Этого не может быть! Курама обещал мне выход, если я принесу ему жертву. Курама, спа-аси-и! – завыл он. Но растение сильнее сжимало его в своих тисках, и скоро на пол упала его голова, руки, и сам он упал в лужу россыпью костей.

Прокс пришел в себя.

– Спасибо, родные, вы нас спасли.

– Я ничего не делала, – в два голоса одновременно проговорили обе.

Старуха подошла к останкам, которые раньше были личем, и поковырялась в них.

– Ну конечно, тайные знания, как же, – с издевкой произнесла она и подняла кулон с большим продолговатым зеленым камнем. – Артефакт из сказок. – Она рассматривала вещицу.

Девочка, влекомая любопытством, тоже подошла поближе:

– Это что, бабушка?

– Я думаю, это один из артефактов Творца – кулон тайного знания. Вот сейчас и проверим. – Она надела его на шею девочке. – Ну как?

– Не знаю, ничего не чувствую, – пожала она плечами.

– Про меня что-нибудь скажи? – Старуха, не поднимаясь, внимательно смотрела на девочку.

– Ты тоже хотела силы и власти и вошла в тайный культ, тебя предала твоя подруга и продала сюда. Но она была не эльфарка, она была демонесса.

– Работает, – удовлетворенно проговорила старуха. – Все верно, девочка, так и было. – Она огляделась. – Везде Курама свой нос сунул. Даже привратника соблазнил. Да перемудрил. Сгорел. Туда ему и дорога.

Прокс тоже осматривался, обратной дороги не было, там, откуда они пришли, появилась стена. Они находились в комнате с двумя дверьми. Никаких надписей не обнаружилось. И куда идти? Он остановился. «Путь смелых», – повторил он про себя.

Степь да степь кругом

Ленея лежала умиротворенная и отрешенная. Казалось, она просто уснула, примостившись на моих руках. Глаза прикрыты, на лице маска покоя. Она освободилась от земных проблем, и ее душа готовилась улететь далеко за грань, как и моя когда-то, чтобы быть поглощенной Великим Ничто и ждать своего часа быть востребованной и переродиться в новой сущности какого-нибудь разумного. Так думал я.

Но у меня внутри взорвался бомбой протест. Неожиданный выброс адреналина в кровь всколыхнул все мои чувства, обнажил их болезненно, как будто обстругал острым ножом до нервов. До боли. Нет, не хочу! Так не пойдет! Так несправедливо! Рано ей еще наполнять пустоту.

В магическом зрении я видел ее дух, он неподвижно прозрачной субстанцией завис над телом. С удивлением в глазах смотрел я на тело, которое держал в руках. Между ним и духом протянулась ниточка, она постепенно утончалась и должна была вот-вот порваться. Покачиваясь, дух стал медленно удаляться, растягивая и без того тонкую скрепу, связывающую дух и тело. Если она порвется, я не удержу Ленею и не смогу вернуть обратно.

– Лиан, верни духа. – Я вспомнил, как оживил Пятницу, и хотел повторить это сейчас. Но симбионт передал образ бессилия и развел руками: не получается!

– Стоять, дух! – прорычал я. – На место!

Я не понимал, что должен делать, как удержать и вернуть Ленею обратно. Мысли хороводом кружились, заполнив мой разум, мешали действовать, и тогда я отбросил размышления, как помеху, как плотину, перегородившую поток моих желаний от возможности их реализовать.

Прочь думки, прочь сомнения! Времени было в обрез. Меня выбросило в ускоренное восприятие. Резанул вену и поток хлынувшей из пореза крови направил на рану. Активировал лечение, краем глаза наблюдая за духом, протолкнул стрелу и обломил наконечник. Руки сами действуют, словно наделены своей собственной, отдельной от меня волей. Словно они лучше меня знают, что надо делать, и я отпустил их на свободу.

Твою дивизию, на наконечнике порча! Вот почему дух не возвращается!

– Стоять! – снова прошипел я и ухватил его аурными щупальцами. «Держите, парни, только не ешьте. Держите крепко», – мысленно попросил я малышей. Вошел в ауру девушки. Слабую, рваную, похожую на островки в океане. Где чернота? Ищу чужеродное вкрапление. Вот она, разрывает тонкое тело, как бумагу, и безжалостно поедает ее, чавкая, рвет и жрет, как ненасытная тварь с голоду, дорвавшаяся до добычи.

Вливаю в ауру энергию, передаю свою жизненную силу, уже по спектру знаю, как она выглядит. Сейчас надо быстрее заполнять. Заполнять, заполнять ауру жизнью! Своей жизнью. Быстрее, чем тварь жрет. Есть, пошло!

Тонкое тело проявилось, микронное, как радужная пленка бензина на воде. Перекидываю щупальца на черноту, начинаю ее ловить и сам жрать, как пресытившийся впихивает в себя лишний кусок, который воняет гнилью и тошнотворен на вкус. Противно до рвоты, словно гнилое мясо, давлюсь, мысленно крою матом, но жру. Отпущенный дух повисел и опять поплыл от тела.

– Стой! – хватаю одной присоской и пытаюсь удержать.

Идет борьба, он рвется, пытаясь вырваться, я держу и заглатываю черноту как можно больше, чаше, с остервенением. Чувствую: еще глоток, и меня вырвет, а брошу ее пожирать – и он оторвется и уже рывком уйдет за грань.

«Давай, Глухов, за бабушку, противно, невкусно, но надо, для здоровья надо, одну ложечку», – и я, давясь, глотаю.