Текст книги ""Виктор Глухов-агент Ада". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Владимир Сухинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 178 (всего у книги 335 страниц)

Ганга посмотрела на меня, и в ее взгляде был вопрос. Я почувствовал, как неожиданно натянулась и завибрировала нить кровной связи.

– Это ты? – услышал я ее голос у себя в голове.

Я отрицательно покачал головой и ответил одним словом:

– Крулы.

– Это все равно что ты, Ирри. Зачем?

– Так хотел глава рода.

– Старый лорх… – Последовало древнее оркское ругательство. – Я его прокляну.

– Его надоумил твой дед, – передал я.

– Я догадалась. Они решили избавиться от нас и таким образом примириться с давними врагами. Ищут союзников. Я буду готова прикрыть от атаки духами. Девочка поставит ледяную завесу. Она это делает хорошо. Береги себя… любимый.

Я улыбнулся, приободряя ее.

– Не переживай… любимая. – Слова, которые жили во мне и в ней, прятались за показной черствостью и не находили выхода, теперь вырвались сами из темницы смущения, пусть и с небольшой заминкой. Они, как водный поток, сломав все преграды, обнажили наши настоящие чувства. Кровная связь открыла нас друг другу, без ширмы слов и шелухи сомнений. Их унесло этим потоком.

– Я с тобой пойду до конца, – сказала она.

– Мы будем жить долго и счастливо, – ответил я.

День тянулся словно год. Светило медленно катилось по небосводу. Вокруг лагеря нарастала напряженность. В ауре, которая разливалась и накрывала холм, она начинала тихонько звенеть. Противник собирал силы для атаки. Он надеялся покончить со мной одним ударом. Откуда я это знал? Интуиция. Нас незримо обкладывали со всех сторон, уплотняя боевые порядки. Рок собирал силы для последней атаки.

Я сидел в трансе, работая как живая вычислительная машина. Внутри моих слоев сознания температура росла скачками. Сотни, а потом тысячи вариантов возможного развития ситуации просчитывались в уме и отбрасывались как ненадежные. Рок знал, что делал, и подготовился тщательно. Но, проиграв мне несколько раз подряд, он создавал немыслимый резерв мощностей, накачивая своих пророков. А что мог противопоставить я? Свою соломку против его лома.

Сквозь завесу транса я услышал тихий испуганный шепот Су:

– Он дымится! Помогите ему.

И тут же спокойный голос Ганги:

– Не трогайте моего мужа. Он знает, что делает.

Ее слова послужили толчком. Вот оно! Я знаю примерно, что надо делать! Надо отвлечь Рока. Он должен быть сегодня сильно занят. А как можно занять могущественного противника? Только создав ему проблемы. Я хищно улыбнулся и ускорил процесс оценки обстановки. На возглас «Ой, он уже горит!» я не обратил внимания.

Рок не учел, что я могу его атаковать. Он самоуверенно считал себя недосягаемым. Еще бы, кто может открыто ему бросить вызов? Он бог. Он вершитель судьбы этого мира! Самый сильный. Самый опытный. Самый терпеливый. Ему нет равных. Вот это и сыграет против него. Недооценивать землян нельзя. Мы всегда отличались способностью выкрутиться. По крайней мере в СССР. Всегда знали, как обмануть сильное и суровое государство. Нельзя тащить открыто, мы спрячем. Начинают обыскивать, кидаем через забор. Или прячем внутри себя. Вот один водила мусоровоза проносил водку на зону. Знали по наводке, что он тащит, а поймать не могли. Разденут догола, все вещи обшмонают, нет ничего! А стукачи докладывают, что пронес. Так бы и не узнали, если бы один прапор не рассвирепел и не двинул ему кулаком в живот.

– Колись, падла, где водка?

Мужик согнулся и вдруг на глазах начал пьянеть. Глупо рассмеялся и упал. Прибежавший врач констатировал – сильная степень алкогольного опьянения. Подергал веки. Заглянул в рот храпящему мужику, а там нитка суровая за коронку привязана, потянул и вытянул рваный презерватив.

Этот смекалистый «конь педальный», как называли водителей автотранспорта, привязывал презерватив и потихоньку наполнял его водярой. Он сам вовнутрь и проскальзывал. А когда приходил в мастерские, вытаскивал его в туалете и там оставлял. Деньги забирал там же.

Так что у нас смекалка присутствует на генном уровне. Чем можно связать Рока? Естественно, гразекобрами. И не просто связать, а подсказать, кто их надоумил и притащил к нему. Главное, сделать так, чтобы он обратил на них внимание и не оставил до поры до времени в покое. Плана не было, но решение я нашел, а дальше как карта ляжет.

Я вернулся в нормальный мир. В шатре воняло палеными тряпками и стоял густой сизый дым.

Я поморщился:

– Вы бы хоть полог откинули. Чем навоняли так?

Гради-ил, отмахиваясь от наползающего дыма рукой, прохрипел:

– Милорд, вы на себя посмотрите.

Я взглянул и изумился. На месте полотняной рубашки были обгорелые тлеющие лоскуты.

– Вы зачем меня поджигали, ироды? Я вам как любящий отец, как первый сын, как верный муж, нежный жених, мудрый учитель и брат, можно сказать, в одном лице. Кормчий, ведущий наш корабль по бурным волнам жизни… – Я замолчал, не в силах еще придумать себе эпитеты.

– Милорд, ничего из того, что вы сказали, я не понял, – продолжая разгонять ладонью противный дым, ответил Гради-ил. – Но вы сидели думали и вдруг начали дымиться, а потом на вас загорелась рубаха. Ганга сказала вас не трогать, мы и не трогали, а открывать полог не решились. Вдруг кто-то заглянул бы, а вы горите.

– Да? – Я вспомнил слова про дым и огонь и стал стягивать с себя обгорелые останки. Достал новую рубаху и переоделся. – Проветрите здесь и не выходите из шатра. Я по делам отлучусь. – Посмотрел подозрительно на Сулейму. – И присматривайте за ней, чтобы она опять на столб не полезла или еще чего не учудила.

– А вы куда? – Конечно, это спросила Су. Самая непоседливая из моих спутников.

– На кудыкину гору.

– А зачем? – донеслось мне в спину.

Мой город рос как на дрожжах. Башни высились над стенами, на них были подготовлены площадки для артиллерии. Только самих минометов еще не было.

Внутри все было обустроено. Если стены и башни вызывали трепет высотой, крепостью и четкими контурами серого гранита, то внутри все было сделано из розового и белого мрамора. И кибуцьеры трудились над парком за стенами. Женщины, очень красивые орчанки, люди, эльфары, дворфы, пара демониц – эти-то как тут оказались? – в коротких хитонах несли на плечах сосуды с водой и кокетливо бросали на меня взгляды. Воду брали из фонтанов, расположенных в уютных уголках моего града на горе. Эх, красотища-то какая!

Задерживаться здесь я не стал. Выпустил из сумки троицу, непонятно кем ставшую, и те, очутившись на свободе, тут же затянули псалмы. Я махнул рукой: пусть делают что хотят, лишь бы не развлекались.

Пожелал очутиться у подножия горы Рока и оказался там.

У меня захватило дух. Вот это была гора! Планета, а не гора. Здесь можно было разместить десять гор Беоты. Я постоял и понял: Рок специально тратит часть благодати на поддержание благоговения попавших сюда. Следующий прыжок, и я появился возле одной из дыр. Интересно, Рок меня видит или чувствует? Или ему не до того? Надо торопиться, встреча с грозным противником меня не прельщала.

– Ёда! – позвал я проходчика. – Мастер Ёда!

Через несколько томительных минут появился чумазый Головадвауха.

– Говори побыстрей, а то времени нет, – пробурчал он, недовольно посмотрев на меня. – Гора огромная, долго идти будем. Каждая ридка дорога.

– Вот об этом я пришел поговорить. Дружище, что вам нужно, чтобы вы побыстрее шли наверх?

– Как что? Этерниум, конечно. Чем его больше, тем быстрее мы идем.

– Понятно. А сейчас вы как идете?

– Видящий, что за вопросы? Мы идем на аннигиляции породы, это в двадцать раз медленнее. – Он что-то сообразил. – Постой… Ты хочешь дать нам этерниум?

– Да, хочу. Но вас увидит хозяин этой Медной горы. Не боитесь?

– А чего нам бояться? Он сам нас пригласил, мы отрабатываем твой долг. Мы в своем праве. Кроме того, здесь меди нет, одна пустая порода. – Коротышка презрительно скривился. – Так что там по энергии? – Его глазки заблестели.

– Сегодня к вечеру. – Хотя какой тут, к демонам, вечер. Тут всегда утро. – В общем, будет вам энергия сегодня, правда, недолго, и вас навестит разгневанный хозяин. Только я требую выполнить одно условие.

Он подозрительно посмотрел на меня:

– Какое еще условие?

– Вы скажете хозяину, что вас сюда перенесла богиня Беота.

Мастер почесался:

– Всего-то?

– Да.

– Сделаем. Еще есть что сказать? У тебя бывают неожиданные предложения в конце разговора.

Я задумался.

– А погромче шуметь вы можете?

– Как погромче?

– Ну чтобы хозяин горы обратил на вас внимание.

– Можем. – И, словно Гобсек в предвкушении барыша, потер руки. – Но это тебе будет стоить немного этерниума.

– Сколько это немного?

– Ну скажем, в два раза больше, чем ты дал на ремонт прушек, – нагло ответил Ёда.

Я скептически на него посмотрел:

– Мастер, если я дам тебе в два раза больше энергии, то ты останешься мне должен… скажем, еще пару работ для меня. Предлагаю в два раза меньше. Согласись, это хорошая сделка.

– Не соглашусь, – насупился Головадвауха. – Лучше я с тобой торговаться не буду. Иначе домой мы уедем с ручными прушками и еще благодарить тебя будем, что штаны нам оставил. Предлагаю остановиться на том количестве, что дал нам на ремонт техники.

– Заметано, – улыбнулся я. – Но про ручные прушки подумай, ты их можешь всучить дома недотепам.

Ёда оживился:

– Давай.

– Должны будете.

– Тогда не надо! – возмутился Ёда. – Давай этерниум, грабитель. – И тихо пробормотал, но я услышал: – Должны, видите ли, ему будем. Что за мир! Видеть его не могу. – И, ворча о несправедливости, удалился.

«Так, первый шаг сделан, – удовлетворенно подумал я. – Теперь надо все точно рассчитать и подключиться, когда начнется поиск виноватого. Виновного, конечно, найдут из числа моих спутников. Тут даже гадать не надо. Но не сам я. Рок что-то приготовил для меня более изощренное».

Инферно. Браслет Курамы

Прокс почувствовал огромное облегчение. Сомнения, терзавшие его только что и путавшие мысли, мгновенно исчезли. Он оглянулся и увидел сплошную стену. Ворот не было. Он посмотрел на муть тумана, что простирался вокруг.

– Так, значит, я в браслете… Хитрый механизм заклятия заключил мое сознание внутрь браслета, и мне нужно будет снова пройти путь и выбраться.

Алеш вспомнил все.

Себя. И то, как старейшины дали ему браслет и он надел его на руку, а затем упал, сломленный невыносимой болью. Чья-то злая воля насильно выдернула его сознание из тела и заключила в магический артефакт.

Но для чего? Что он должен совершить, чтобы выбраться. И какой конец пути спасения? Он выбор сделал, и, видимо, чтобы спастись, нужно будет пойти до конца.

«Вряд ли будет так просто, – подумал Прокс. – Но я постараюсь. Ради Аврелии. Ради Кромы. Ради их общего счастья. Я сделаю все возможное, чтобы выбраться».

Алеш упрямо поглядел на дорогу, что лежала перед ним, видимая небольшим кусочком в тумане, и решительно зашагал дальше. Он понимал: раз есть дорога, то она куда-то его выведет, как вывела в первый раз к воротам. Поэтому сходить в сторону и брести по каменистой пустоши он не стал.

Дорога была пустынна. В голову не лезли лишние мысли и не мешали. Монотонно отмеряя лигу за лигой, Прокс шел к неведомой цели. Здесь не было времени, как в обычном мире. Не было светила, которое бы отмеряло время своим ходом от рассвета до заката, и расстояние, преодоленное им, Алеш не измерял. А зачем? Он шел к цели, и это было главным.

Постепенно дорога стала расширяться, и Алеш дошел до каменного колодца в центре небольшой площади. На краю стояло бронзовое ведро, позеленевшее от времени, а к самому колодцу был прикован очень худой человек. Он сидел, прислонившись спиной к камням, и, казалось, спал или умер. Но Алеш видел, что тот жив. Его грудная клетка и плечи тяжело вздымались при каждом редком вздохе, показывая ребра, обтянутые тонкой высохшей кожей. На Прокса человек не обратил никакого внимания.

Алешу вдруг захотелось пить. Он подошел к колодцу и заглянул. Внизу, лагах в пятнадцати, находилось зеркало воды. Прокс скинул ведро, и оно с шумом упало. Зачерпнув воды, стал поднимать.

– Друг… дай… напиться… – услышал он хриплый шепот.

Взглянув вниз, он увидел, что человек силился поднять и удержать голову. Но это давалось ему с трудом, она качалась из стороны в сторону и наконец упала тому вновь на грудь.

– Сейчас, – проговорил Прокс. – Только ведро достану.

– Друг, я умираю, дай сначала мне, – жалобно попросил прикованный к камням пленник.

Прокс не ответил, достал ведро, присел и приставил ко рту человека край ведра.

– Только пей маленькими глотками, – предупредил он.

Но человек, не слушая его, давясь и постанывая, стал жадно пить. Проливал на грудь воду, давился, кашлял, но с непередаваемой жадностью пил, пил и пил. Затем обхватил ведро руками, с невероятной для высохшего тела силой вырвал его из рук Прокса и допил до конца.

– Куда же в тебя лезет? – засмеялся Алеш и в следующее мгновение был сбит с ног сильным ударом руки страдальца.

Алеш упал и попытался подняться. Но человек приказал:

– Лежи, смертный, или хуже будет!

Алеш с удивлением наблюдал, как менялся пленник, он раздался в плечах, вырвал цепь из одного кольца, вмурованного в каменную кладку стены колодца, потом другую. Разогнул железные обручи, обхватившие его руки, и встал. Это был уже не полумертвый заморыш, каким его увидел в первый раз Прокс, а сильный, румяный, со злыми глазами и грязными космами волос на голове человек. Он небрежно оттолкнул ведро ногой и подошел к Проксу. Ничего не говоря, поднял его за шиворот куртки и бросил у стены. Надел обручи на руки и снова их загнул. Звенья цепи прикрепил к кольцам и зажал их пальцами как пластилин, без всякого видимого усилия. Прокс молчал, он понимал, что говорить с этим силачом бессмысленно.

Убедившись, что Прокс прикован основательно, бывший узник также молча развернулся и сделал шаг, чтобы уйти. Но передумал и остановился. Оглянулся и с усмешкой посмотрел на Алеша.

– Что, так и не спросишь, почему я с тобой так поступил, смертный? – спросил он.

Алеш сплюнул ему под ноги и отвернулся.

– Гордый, значит, – засмеялся силач. – Ну-ну, лежи и гордись своей глупостью. Лет так тысячу. Через пару часов наступит жажда, и мучения твои будут бесконечны, глупец.

Он ушел, оставив за собой след от расступившегося тумана, а Прокс закрыл глаза и стал призывать смерть. Сколько он так просидел, Алеш не знал, может, час, а может быть, день.

Стала подступать жажда, и все его мысли стали упорно стремиться к ведру, что лежало в двух шагах от него. Там должно было остаться на донышке. Но сколько он ни пытался дотянуться до него ногами, он не мог достать его.

– Пить хочешь? Или смерть призываешь? Нет, скорее пока хочешь пить, – рассудил кто-то невидимый.

Алеш огляделся:

– Кто здесь?

– Ха-ха. Интересный вопрос, – ответил невидимка. – Я тоже хотел бы знать, кто я. Но забыл. Столько времени прошло, как я утонул в колодце, представляешь! – рассмеялся он. – Я смог утонуть в колодце, из которого черпал свои первые силы сам Творец! Как это возможно?.. Хм. Не помню, как это случилось. Мой брат был скучным собеседником. Сидел и плакал, призывал гнев на голову Курамы… нет, на голову Рока. Это он его приковал… Или все-таки Курама… О-хо-хо! Не помню… И все сидел плакал, а потом просил смерть прийти за ним. Слабак. Ты такой же. Беота хотела напоить его, но братья не дали… или дали? Дали, не дали. Дали, не дали.

Прокс почувствовал, как кто-то рвет волоски у него на голове, при этом слышал негромкое бормотание:

– Дали, не дали.

– Ты что делаешь? – спросил Алеш.

– Как что? Не видишь? Делом занят. Гадаю, дали ему воды или нет. Не мешай.

– Ты оставишь меня без волос, если будешь продолжать гадать.

– И что? Зачем они тебе? Ты все равно просидишь здесь… – Невидимка замолчал. – Не важно сколько, – после продолжительного молчания сказал он. – Все равно немыслимо много. Пока не обманешь следующего глупца. Все так делают. Дурни. – Невидимка рассмеялся. – Они думают, что смогут пройти паучиху. Ха-ха три раза. Матушку-паучиху никто не прошел в одиночку. Там бегать надо, отвлекать ее, как Рок придумал. Умный, однако. Я видел, как он все устроил. Но тебе не скажу. Дали, не дали…

Алеш вновь почувствовал, как из головы рвут по одному волоски.

– А почему ты не уходишь отсюда? – спросил он невидимку.

– А куда я уйду от своего тела? Я привязан к нему. Оно лежит на дне колодца, и я рядом ни жив ни мертв.

– А если его достать?

– Что достать? – не понял невидимка.

– Твое тело. Что будет тогда?

– Что будет тогда? Тогда будет… будет… Будет то, что я вернусь в свое тело. Вот что будет! – обрадовался он.

– И?

– Что и?

– Вернешься в свое тело, и что дальше? – помогал ему Алеш.

– Дальше? А дальше я стану соискателем. Вот что дальше.

– Соискателем чего?

– Соискателем призвания хранителя мира. Ты что, не знаешь? Или забыл? Ты, кто был привратником и получил спасение? – уже с живым интересом спросил утопленник.

– Нет, я не привратник, привратника я отпустил, даровав ему забвение, а сюда попал случайно.

– Случайно! – рассмеялся невидимка. – Вот так насмешил! Сюда случайно не попадают. Только те, кого Провидение посчитало достойным, могут попасть в браслет соискателя.

– Соискателя? – переспросил Алеш. – А мне говорили, что это браслет Курамы.

– Глупости! – строго ответил невидимка. – Курама лишь соискатель, как и Рок, и этот дуралей Мёбус, который скоро станет ужином для Матушки. А я ему предлагал: «Давай, брат, поделись своей силой. Я тебе воды достану, потом вместе выйдем». Так он мне не поверил. Вы, говорит, меня обманули и приковали. А я не мог ему помочь. Меня первого в колодец сбросили, когда отговаривал Рока и Кураму не избавляться от Мёбуса. Он тогда ушел на разведку. Беота, девочка, спала. Они меня спящего в колодец и скинули. Ты, случаем, не знаешь, где они сейчас?

– Нет, – ответил Алеш. – Только слышал, что Кураме приносят кровавые жертвы. Рока не видел, а про Беоту вообще не слышал.

– Ясненько. Любит, не любит… тьфу! – сплюнул от досады невидимка. – Совсем ты меня сбил. А на что я гадал? Ты не помнишь?

– Помню, – ответил не задумываясь Алеш. – Ты хотел, чтобы я поделился с тобой своей силой, а ты дашь мне воды. Потом мы вместе выйдем, и я пойду своей дорогой, а ты станешь соискателем.

Невидимка некоторое время обдумывал слова Прокса.

– Разве? – с сомнением спросил он.

– Ну да, – твердо ответил Алеш. – Мы должны достать твое тело из колодца.

– Точно! Как же я забыл! – подхватился утопленник. – Мое тело там, на дне. Давай свою силу.

Не думая, что говорит, Прокс ответил:

– Возьми треть.

Перед ним проявился полупрозрачный субъект. Он критически осмотрел себя и скривился:

– Что так мало?

– Дай воды, и я передам больше силы, пока же я сильно ослаб, – ответил Прокс, почувствовав, как силы покинули его.

Дух засуетился:

– Подожди, я сейчас попробую пододвинуть ведро.

Он напрягся и по чуть-чуть стал сдвигать ведро поближе к Проксу. Понимая, что уже может дотянуться ногами до ведра, он из последних сил, тяжело дыша, словно волочил на гору неподъемную тяжесть, подтащил ведро и ридок десять отдыхал.

Дух заглянул в ведро:

– Тут глотка три будет.

Прокс очень осторожно, чтобы не перевернуть, стал наклонять ведро ниже, сил поднять его уже не было. Первые капли живительной влаги изменили его, он почувствовал прилив сил. Сделал глоток и от наслаждения прикрыл глаза.

Дух утопленника кружил рядом.

– Ну что, помогло? – спросил он, стараясь через голову Прокса заглянуть в ведро.

Прокс поднял ведро и выпил все до дна. Недолго думая скинул половину сил любопытному духу, и тот стал как сумрак. Вихрем пронесся вокруг колодца и, подхватив ведро, с радостным воплем скинул его в колодец.

– Много не черпай! – успел крикнуть Прокс.

– Почему? – Дух остановился.

– Если у тебя не хватит сил его вытащить, мы тут застрянем надолго.

– Точно! – согласился дух и заглянул в колодец. Потянул за веревку и потащил ведро. Прокс видел, как напрягался дух. На середине он стал сдаваться. – Еще давай силы, не вытащить, – прохрипел он, как будто физически смертельно устал.

Прокс подкинул ему половину всей своей энергии и не пожалел.

Тот тремя рывками вытащил ведро и, отдуваясь, поставил его перед Проксом. И сел на землю точно так же, как и Алеш.

Алеш сделал глоток. Потом еще один и, уже подняв ведро руками, присосался к необычайно вкусной воде и выпил полведра.

Он легко разомкнул браслеты на руках и поднялся.

– Тебя как зовут, брат? – обратился он к уставшему духу утопленника.

– Почему ты называешь меня братом? – не отвечая на вопрос, спросил тот и поднял голову, всматриваясь в Прокса.

– Ты помог мне по-братски, я помогу тебе. Так что мы, считай, братья.

– Авангур, средний сын Творца, – задумчиво проговорил дух. – Я только сейчас вспомнил свое имя. Ты в самом деле не хочешь стать соискателем? – Он вновь внимательно всмотрелся в лицо Алеша.

– Нет, Авангур. Меня зовут Алеш. Попал я сюда случайно, и у меня долги накопились дома. Некогда мне.

– Понимаю, Алеш. Ты – иномирянин, ставший одним из князей Инферно. Поэтому браслет тебя пропустил.

Алеш удивленно смотрел на духа.

– Тебе ведомы тайны? – осторожно спросил он.

– А что там тайного, у тебя все это написано в ауре. Я чтец прошлого, брат, но мой амулет украл Курама. Ты его нашел, и он принял нового хозяина. Ну что же, такова воля Провидения. Кто я, чтобы идти ему наперекор… Чего мы стоим? Тащи мое тело, брат. – Слово «брат» он произнес с теплым чувством и открыто улыбнулся.

Алеш скинул ведро.

– Я сначала найду тело, а потом привяжу его к веревке, потом вытащу, – сообщил он свой план духу.

Тот только кивнул.

Прокс, осторожно скользя по веревке и упираясь ногами в стенку колодца, спустился до уровня воды. Она была прозрачной как стекло, и глубоко внизу он увидел тело, не тронутое тлением. Сделав несколько глубоких вздохов, Алеш принял вид амфибии. Как это у него получилось, он даже понять не смог. Просто пришла такая мысль: хорошо бы стать сейчас амфибией и дышать под водой. И он получил на шее жаберные щели. Нырнув и держась за веревку, он попытался прогнать воду через жабры и понял, что может получать кислород из этой воды. Уже смелее он спустился ниже, отпустил веревку и нырнул. Над поверхностью воды летал по кругу возбужденный дух Авангура.

Алеш подхватил под мышки тело и поплыл с ним на поверхность. Отцепил ведро и за освободившийся крючок подцепил ремень утопленника, вылез сам и затем осторожно стал поднимать тело. На полпути Авангур вскрикнул, устремился к телу и моментально растворился в нем. Тело открыло глаза и закашлялось. А потом в одно мгновение, ухватившись за веревку, выскочило из колодца, чуть не сбив опешившего Алеша.

– Брат! – радостно заорал Авангур. – У нас получилось! – Он несколько раз обежал вокруг колодца и наконец остановился, заглянув в колодец: – А где ведро, брат?

– На дне, – равнодушно ответил Алеш.

– Непорядок, брат, – наставительно сказал Авангур. – Давай спустись и подними его. Я видел, что ты можешь дышать под водой, а я уже туда не полезу, хватит, залежался.

Не споря, Прокс ухватился за веревку и стал спускаться. На него сверху смотрел оживший и веселый Авангур.

– Давай смелее, брат, и пойдем искать выход. Нас ждут великие дела.

Прокс не отвечал. Он добрался до воды и нырнул, а когда вынырнул с ведром в руках, веревки не было. Сверху на него смотрел смеющийся Авангур.

– Ты, брат, дурень похуже Мёбуса, – крикнул Авангур. – Второй раз попался в одну и ту же ловушку. Как можно быть таким тупым? Ладно, ты поплавай там, а я пойду мир себе подчинять. И совет тебе на будущее. – Он вновь появился в кольце колодца, заслонив собой кусочек серого неба. – Не верь сыновьям Творца, нас много, а мир один. Править все хотят. Прощевай, братишка, и благодари Провидение, что я оставил тебя жить. Ты помог мне, а я, как самый благодарный и добрый из сыновей, дал тебе шанс поймать свою удачу. – Он снова заразительно засмеялся и скрылся. Уже не заглядывая, крикнул: – Только я ее, брат, ждал пять тысяч лет! Короче, не скучай. Ха-ха.

Планета Сивилла. Степь. Ставка великого хана

День тянулся нескончаемо. Я делал вид, что мне все по барабану, я уверен в себе и своей победе.

Видя мой бравый вид, спутники приободрились. К нам никто не заходил, лишь усилилась охрана. Шатер окружил десяток воинов, но они держались на отдалении. Своим я тоже запретил бродить, выходить могли лишь только по нужде и парами. Ели мы запасы, что захватили с собой, а проще говоря, то, что я всегда таскаю в своей сумке.

Болтали ни о чем, лишь бы убить время. Ганга села рядом со мной и прижалась плечом. Су, увидев такое, подсела к Фоме. Гради-ил изредка бросал настороженные взоры на меня, но спросить о том, что его мучило, не решался.

Наконец наступил закат. Барабаны объявили своим дробным боем сбор всех свободных обитателей ставки на вершину холма, к общинному костру.

Пришел хмурый десятник и крикнул через стенку шатра:

– Гаржик! Прошу вас и ваших спутников прибыть на сбор.

Мы молча вышли и отправились на вершину холма. Туда неспешно тянулись орки и занимали места согласно своему статусу. Нас провели к самому костру и, окружив, приказали сесть. Именно приказали, а не попросили.

– Нас приговорили заранее, – прозвучал в моей голове спокойный голос Ганги. – Дед решил откупиться от оседлых нашими головами.

– Не важно, – спокойно ответил я. – Я подготовился. Пусть пробуют.

Через полчаса пришли заречные орки. Затем пришли верховный шаман и Быр Карам. Хан не появился. Ушлый орк понимал, что его присутствие наложит и на него печать предательства и убийства. Он хотел, пользуясь своей властью, остаться в стороне.

Пришлые огляделись, увидели нас и радостно оскалились. От шамана веяло такой мощью, что он просто подавлял всех собравшихся. Казалось, дай ему волю – и он сровняет этот холм с землей. К нему подошли шаманы ставки, и они воскурили траву. Пряный аромат потянулся по холму. Я видел, как глаза шаманов точно подернулись дымкой. Они ничего не видели вокруг, их сознание было уже далеко и простиралось за грань, выискивая нужные им духовные сущности. Так продолжалось довольно долго. Затем главный заводила этого представления заговорил.

– Это ты, Миршак? – ровным голосом спросил он.

И второй обкуренный шаман ответил:

– Я. Кто ты и почему тревожишь мой покой?

– Я твой друг, Миршак. Твой старший ученик Бугчун. Мы хотим справедливости и найти убийц, которые убили тебя и других орков.

– Зачем? – ответил тот же шаман.

Я впервые видел вживую наркоманов. Оставалось только догадываться, какие видения им чудились и что они себе в полете сознания представляли. Был ли это дух убитого или плод обкуренного воображения, оставалось только догадываться.

– Мы хотим справедливости и наказания виновного. Таков закон, Миршак, – ответил Бугчун.

Я подметил, что он говорил вполне осознанно, как будто не был подвержен наркотическому опьянению.

– Справедливость? Мне не нужна справедливость. Мне ничего не нужно. Я в покое.

– Расскажи, Миршак, что произошло ночью у реки? – не отступал шаман.

– Девы, красивые девы… позвали нас и убили… убили… – Голос стал затихать и исчез.

Шаманы продолжали сидеть и тупо пялиться на огонь костра. Все молчали, ожидая продолжения. Ганга и Сулейма напряглись.

Через час или чуть больше шаманы стали приходить в себя. Видно было, что их мутило. Они стали еще зеленее, как древесные лягушки. Ученик убитого шамана повел все еще мутным взором и вдруг остановился на моей орчанке и снежной эльфарке.

– Вот они, убийцы, – ткнул он в них крючковатым пальцем. – Они заманили наших братьев своим мерзким колдовством и убили их.

Среди орков стал нарастать шум. Понимая, что пора вмешаться, я поднялся.

– Не верю я, что Миршак показал на моих женщин. Тот, кто осмелится их обвинить, будет иметь дело со мной. Я встаю на защиту их чести и жизни.

– Ты человек и не можешь быть защитником, – прокаркал довольный шаман.

– Могу, – спокойно парировал я. – Я из рода Гремучих Змей.

Шаман засмеялся:

– А мы это сейчас узнаем, хуман.

– Правда, Быр Карам, что ты принял чужака в свой род? – обратил он все еще мутный взгляд на правую руку.

Я только усмехнулся. Он что, в самом деле этого не знал?

– Да, недавно он был принят в род. Но сейчас, когда выяснилось, кто убийца и что он их покрывает, я отсекаю его от рода как недостойного.

Такого предательства я не ожидал. Вот это поворот! Неужели он это решение принял только сейчас? Или это было обговорено заранее? Да, я недооценил Рока.

Шаман повернулся ко мне и, торжествуя, спросил:

– Слышал, хуман?

Я не отвечал. Я смотрел на бесстрастного Быр Карама, а тот не обращал на меня внимания и смотрел на последователя Рока.

«Какой же ты дурень! – подумал я, вглядываясь в орка. – Как можно было так подставиться? Теперь ты не жилец. Это я тебе обещаю».

А дальше ко мне пришло понимание. Хан! Это все хан подстроил. Ему надоел неумный помощник, каким был Быр Карам. Он не соответствует своему месту в создавшихся нелегких условиях в степи. А просто так убрать его нельзя. Великий хан одним выстрелом убивал двух зайцев или даже трех. Примирялся с оседлыми племенами, отдавая им на расправу девушек, отводил от меня угрозу и избавлялся с моей помощью от правой руки, ставшего обузой. Для орка жизнь женщины – пустой звук. Каждый нормальный орк пожертвует женой или дочерью ради своих целей. Так поступил и великий хан в большой игре за влияние и власть, забыв, что я человек, и человек необычный. Пока я размышлял, поднялся Фома.

– Я орк, – бесстрастно сказал он, – и стану защитником этих женщин. Я тоже не верю, что они убийцы.

– Не возражаю, – хищно усмехнулся шаман оседлых. – Я выхожу против тебя, обвиняя этих шлюх.

– За шлюх ответишь, зеленая лягушка, – в ответ оскорбил шамана Фома.

Я вышел в ускоренный режим. План нужно было срочно менять. Теперь я не мог действовать напрямую. Сейчас шаман применит силу Рока и раздавит Фому как муху. А я не могу вмешиваться, чтобы не подставиться. Какие у меня варианты? Встать Худжгархом за спиной Фомы? Но Рок именно этого ждет. Он хочет открытого противостояния, а я его всегда избегаю. Как же поступить?

Шаман замер с поднятой рукой. Стоит ему ее опустить, и Фома погибнет. Тогда я вынужден буду схватить девушек и Гради-ила и утащить их на гору. Только туда я смогу своевременно скрыться. А что дальше? А дальше будет полная задница. Орки не пойдут на империю. Я не выполню задание короля, не спасу Тору, не помогу Демону, а хан объединится с оседлыми и пойдет на воинство свидетелей войной, и это будет конец. Конец моей жизни, конец всех, кто мне доверился. Конец славы Худжгарха.

Останется только одна возможность: бросить все и удрать на Суровую, прихватив только этих троих, что со мной.

«Рок, скотина! Когда же ты угомонишься?» Меня раздирал гнев, но выхода не было, мне не дали и пяти секунд для организации противодействия.