Текст книги ""Виктор Глухов-агент Ада". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Владимир Сухинин

Я же выражал полное восхищение и радость. Поклонился поклоном лигирийских аристократов и поприветствовал властителя:

– Рад видеть вас, ваше величество, в добром здравии! Приношу свое восхищение вашей столицей и устройством вашего королевства, процветающего под вашим мудрым руководством, – и почтительно замер в ожидании.

Король с интересом посмотрел мне в лицо. Что уж там он хотел увидеть – смеюсь ли я над ним или действительно восхищаюсь, я не знал. Мое лицо выражало спокойное почтение, и только. Следующий ход был за ним.

– И мы рады видеть посланца из другой части света, – ответил он, и я понял, что король тертый калач. Он закинул удочку о моих полномочиях и ждал ответа.

– Да, ваше величество, как первый разумный, посетивший ваши края, я с полным правом могу считаться посланником народов, населяющих наши земли. – Я снова учтиво поклонился, пусть подумает, как мои слова воспринимать.

– Какое королевство вы представляете? – нашелся он и уважительно посмотрел на меня, в его глазах я выглядел, как ловкий царедворец.

– Не буду скрывать, что могу представлять королевство Вангор, Нехейские вольные баронства и орков, – сказал я. Подумал и добавил: – Но четкие инструкции имею на сей счет от княгини Новоросской дамы Хомо Шизы. – И тут я не соврал, княжество есть, а я его полномочный представитель.

Король уже по-другому посмотрел на меня.

– У вас, наверное, есть послания от правителей этих стран? – спросил он, прожигая меня своими маленькими глазками.

– Были, – сокрушенно ответил я. – Но после вчерашнего все мои вещи пропали, ваше величество. – Я вернул ему иголку под зад, которую он хотел вогнать мне, и король недовольно заворочался на троне, ощутив ее острие под собой. Он понимал, что я был прав, и даже если у меня не было посольских грамот, теперь этого не докажешь.

– Мы постараемся найти ваши вещи, господин посланник, – сказал он, и я понял: меня все-таки приняли официально. – Может, передадите на словах, чего хотят ваши правители.

– Ваше величество, Вангор и Новоросское княжество хотят мира и добрососедских отношений, но слишком велико между нами расстояние, и затраты на переход сюда очень большие. Поэтому все останется так, как и было. Мы сами по себе, вы сами по себе.

– А орки? – спросил король.

– Орки – кочевники, дикие и необразованные. Им нужны только их степи. – Вроде ничего не сказал и не обещал, а информации выдал достаточно.

Король задумался на некоторое время, потом посмотрел на меня, и в его глазах читался вопрос: «Тогда какого черта ты сюда приперся?»

Ах, если бы у меня был на него ответ.

Но вслух он вежливо спросил:

– Каковы ваши дальнейшие планы?

– Я бы хотел вернуться обратно, но, к сожалению, вернуться так, как мы прибыли, невозможно. Мы не можем рассчитать ориентиры. Одна надежда на древние порталы. Когда-то наши земли сообщались между собой, и я очень надеюсь, что таковые еще существуют, – правдиво ответил я.

– Один портал есть, – кивнул король, – но он глубоко внизу, в заброшенном городе. Там может быть небезопасно, но вы показали себя могучим волшебником, и думаю, вам не составит труда найти его. Со своей стороны мы окажем вам всю помощь, какую сможем. – Теперь его глаза откровенно смеялись. – Как раз мы приготовили новую партию глендов для изучения наследия древних, вот под их охраной можете отправляться.

Партию ученых глендов он приготовил со сроком пожизненной ссылки, и с ними в один конец отправляет меня. В моей душе шелохнулось раздражение. Но у меня тоже не было выбора, а портал был хоть малой, но все же надеждой.

– Если он не работает, возвращайтесь, – добродушно продолжил король лучезарный, – у наших соседей-дзирдов тоже есть портал, и мы отправим вас к ним. – Он откровенно издевался надо мной, излучая мнимое радушие. – Желаю вам вернуться обратно на родину, – закончил аудиенцию его величество. – Письменных грамот не даю, так как расстояние большое, и все останется по-прежнему.

Он зевнул, показывая, что потерял ко мне всякий интерес. Да и какой интерес может вызывать мертвый хуман, понял его я.

– Передайте устно: мы тоже рады добрососедским отношениям.

Сволочь – дал я ему определение.

Меня обступили двое царедворцев и стали подталкивать на выход. Я поклонился и вышел.

– Отведите господина посланника к глендам, убывающим вниз, презрительно скривившись, приказал командиру стражи один из придворных, следующий за мной.

– Подождите, уважаемый гленд, – сказал я, еле сдерживаясь. – Вне стен города остались мои воины и слуги. Они должны быть здесь вместе с животными.

– Сожалею, господин посланник, но я не получал на этот счет никаких распоряжений. – Он почти смеялся себе в бороду.

Я развернул непонимающего гленда к себе спиной и, не реагируя на его возмущенные возгласы, сказал: «Так пойди и получи», – после чего дал хорошо рассчитанный пинок под зад ногой. Придворный с воплем пролетел между замерших в растерянности гвардейцев и, лбом распахнув двухстворчатые двери, влетел в обратно в тронный зал. А я стал ждать продолжения. Оно не замедлило последовать. Из дверей выглянул испуганный чиновник и спросил:

– Что случилось?

– Я отправил нерадивого гленда получать указание вернуть мне мою охрану, слуг и животных, – спокойно ответил я.

– Не беспокойтесь, скоро все они будут доставлены сюда, – ответил он и быстро куда-то исчез.

– Командир, я хочу есть, ты знаешь, где можно перекусить? – спросил я, хмуро глядя на гвардейца.

– Наша столовая сгодится? – быстро сориентировался он, бросая быстрые взгляды то на меня, то на дверь в тронный зал, но оттуда никто не вышел.

– Вполне, веди! – приказал я.

Испуганная толпа глендов и женщин, теснимая гвардейцами, с горестными воплями и стонами спускалась вниз по серпантину, уходящему глубоко вниз. Мы с орками и двумя дзирдами следовали за ними. Нас не трогали и не понукали, а тех глендов, кто ложился на каменный пол и не хотел идти, били кнутами и со смехом гнали дальше. У больших ворот мы остановились. Стража открыла их, и горюющая толпа научных изыскателей с нескончаемыми всхлипами и плачем постепенно втягивалась в черноту подземелья. Ворота с лязгом захлопнулись за нами и вместе с этим отсекли свет, который сочился из коридора. Нас окружила темнота. Я мог видеть в ней. Думаю, могли видеть и дзирды, но орки нерешительно замерли. Дети привольных степей, последовавшие за своим повелителем, в тесных коридорах подрастеряли свою воинственность и жались поближе ко мне.

Вызвав шар света, я осветил широкий коридор с полукруглым сводом. Толпа осужденных глендов стояла на месте, боясь двинуться дальше. Их встречали худые оборванные создания с кирками в руках, только отдаленно напоминавшие гномов. Они перегородили проход новоприбывшим. Потом вперед вышел в броне их вожак и крикнул:

– Кто хочет остаться жить, становитесь на колени. Кто будет сопротивляться, того убьем и съедим. Вы тоже! – небрежно бросил он нам. Весь его вид и властный голос говорили, что он не сомневается в праве устанавливать свои порядки. Он тут бог и царь.

– Вперед! – скомандовал я оркам. Смотреть, как будут грабить и убивать новоприбывших, я не хотел, и воины, понудив быков, как корабль, разрезающий носом волны, раздвинув испуганную толпу, прошли сквозь них.

– Иди сюда, убогий, – позвал я предводителя.

Но тот слушать меня не захотел и выхватил руну. Я тоже не стал ждать, что произойдет дальше, вышел в боевой режим, отобрал у недоумка руну, его оружие, и врезал в челюсть – пусть отдохнет. Мне нужен был язык и проводник. На остальных малорослых гопников направил «торнадо». Те уже мало были похожи на гномов – безумный взгляд, волдыри по лицу и телу, спутанные волосы, в одних набедренных повязках. Они были ужасно грязные и воняли так, что запах разносился повсюду.

Я забрал с собой беспамятного предводителя и вернулся к оркам. Вихрь разметал нападавших и очистил проход. На какое-то время установилась тишина. Все молчали, перестав стонать, жаловаться и плакать.

– Есть среди вас военные, хиртманы или просто служивые? – обратился я к перепуганному народу, осматривая его с высоты быка, на которого взлетел.

– Есть! Есть! – раздалось с разных концов, и ко мне, как к спасительному берегу, стали проталкиваться воспрянувшие духом гленды. Было их чуть больше десятка.

– Назовите свои прежние должности. – Я не давал им времени опять окунуться в свои несчастья и горести. Надо было организовать их и занять делом – лучший способ предотвратить панику. Им нужна была достижимая цель.

– Я гленд Боргрин, второй советник клана Шестнадцатых ворот, – вышел один из них вперед. – Занимался безопасностью и сыском в клане.

– Хорошо, назначаю тебя старшим среди осужденных. Разбей всех на десятки. Мужчин отдельно, женщин отдельно. Сформируй из них отряды самообороны и помоши. Назначь командиров. Выполнять!

Моя команда ударила, как хлыст по нервам. Но несмотря на это, среди толпы послышались возмущенные возгласы: «Тут есть более достойные, чем этот гленд захудалого клана!» Конечно, я понимал, что сломить мировоззрение подгорников – дело непростое. Любой гном из более высокого клана с презрением относится к гленду из клана, стоящего ниже его по положению. Поэтому действовал решительно и наглядно.

– Выйдите сюда те, кто считает себя более достойным.

Несмотря на испуг и то, что они все теперь находятся в одинаковом положении преступников, осужденных за бунт, вперед вышли пятеро глендов. Они мнили себя достойнее других, но я счел их дурнями, которые мешают мне. Выхватил меч из пространственного кармана пояса и несколькими взмахами укоротил их достоинство на голову.

– Есть еще, кто считает себя более достойным? – спросил я у толпы, замершей от такого поворота. – Ну раз нет, то всем беспрекословно выполнять распоряжения гленда Боргрина. Кто окажется не согласен, будет следовать отдельно… на встречу к Отцу гномов, но без головы, – добавил я.

Миндальничать и уговаривать эту самостийную толпу я не собирался. Трудные времена требуют трудных решений, и в наших обстоятельствах требовалась сплоченность, жесткость, подкрепленная жестокостью, и беспрекословное подчинение. Здесь со мной было почти семь десятков глендов и десятка два женщин, которых осудили вместе с мужчинами. Что уж они могли такого натворить, я не знал, но понимал, что те попали под раздачу вместе с мужьями, братьями и отцами.

Можно было только представить, какая судьба их ждет в этом гиблом мире, под тяжелыми сводами горы за навсегда закрытыми для них воротами. Только они еще не прониклись пониманием трагедии и продолжали жить прежними мыслями и самообманом. А мне нужны были хоть какие-то союзники, чтобы найти портал и попробовать его активировать. Поэтому я терпеливо ждал, когда новый назначенный командир под охраной Фомы превратит эту толпу в организованную и послушную колонну. Шиза считывала информацию с беспамятного главаря налетчиков, и чем больше я узнавал, тем меньше мне нравилась моя затея спуститься вниз.

В Мертвый город никто не ходил. Там жили исчадия. Добычу камня производили в верхних слоях, где его почти не осталось. Контролировали добычу многочисленные банды, используя рабский труд новоприбывших. Одна из них только что была разогнана мной. Но к нам уже подтягивались другие, узнавшие о пополнении в рядах ссыльных. Женщинам, как я и думал, была уготована ужасная участь – обслуживать местную братву, а после, когда они ослабнут и придут в негодность, быть съеденными, как и все, кто не мог больше работать.

И что теперь? Пробиваться к городу? И как маленькому отряду сделать то, с чем не справилась вся королевская рать? Тащить всю эту стонущую ораву вместе с собой? А чем ее кормить, где брать воду? Вопросов, как всегда, было больше, чем ответов. Шиза затихла и предоставила мне как мужику решать все наши проблемы. Только орки спокойно стояли и ждали решения Худжгарха, да дзирды послушно выполняли мои приказы.

«Нет задач, которые не смогли бы решить большевики!» – вспомнил я слова нашего замполита. Хотелось бы верить, только где их взять, большевиков? Сам я из атеиста превратился… А, собственно, в кого? Хороший вопрос. Так кем же я стал? Верующим в Бога магом?

Что Творец существует, я уже не только верил, но и воочию видел его творения.

Мои религиозные мысли прервал второй советник. Он подошел и, видя мою задумчивость, кашлянул, чтобы обратить на себя внимание.

– Докладывай! – повернулся я к нему.

– В хирте семьдесят четыре гленда мужеского полу и девятнадцать гленд женского, – начал он. – Тех, кто служил в армии, четверо и хиртрагов трое. Остальные мастера и подмастерья. На десятки хирт разбит.

– Хорошо, с первой задачей ты справился, – кивнул я после его слов. – Нам нужны гленды в штаб, те, кто могут управлять, налаживать жизнь и добычу камня. Есть такие? Ты мой заместитель и командир этого хирта.

Тот недолго думая сказал:

– Есть двое глендов, один заведовал рудниками, другой – обучением подмастерий в гильдии каллиграфов. Но они из нижних ворот.

– Запомни, Борфин, возврата для вас нет, значит, нет и верхних ворот и нижних. Теперь каждый ценится по тому, что °н умеет и делает. Ты видел банду, что пришла сюда вас встречать? Как ты думаешь, из каких ворот эти выходцы и много ли среди них глендов? Так что прошлую жизнь забудь, как сладкий сон, и принимай новую реальность. Для тех, кто здесь живет давно, – вы рабы, самки и пища. А теперь скажи, ты хочешь себе такой судьбы?

Гленд надолго задумался.

– Но если все так плохо, то зачем жить? Лучше покончить с собой, и все. – Он поднял на меня растерянные глаза.

– Жить надо потому, что так повелел Творец. Он дал жизнь, он же послал и испытания, при которых слабые ломаются, а сильные становятся сильнее. Многие из тех, кто пришел с тобой, умрут, но другие станут сильнее. Могут превратиться в животных, а могут остаться глендами. Каждый решает сам за себя, – ответил я ему. Быть нянькой и вытирать за каждым глендом сопли я не собирался, все они вступили на путь естественного отбора.

– Нам нужно оружие, руны, а нам дали только кирки, – ответил он мне.

– Руны есть у меня, – подумав, сказал я, – только не получится ли так, что те, кто ими будет пользоваться, заставят других быть рабами?

– Этого я не знаю, – честно ответил он. – Я постараюсь подобрать глендов из разных кланов, так они не смогут договориться. А по одному я их задавлю.

Через четверть часа подошли те, кто мог пользоваться рунами. Их было пятнадцать. Подошли вразвалочку и местные, расхристанные и наглые. С ними я даже разговаривать не стал. Не стал и выходить в боевой режим, а запустил два торнадо в широкий проем подземного тоннеля. Банда с воплем улетела обратно, и думаю, что живых среди них осталось мало. Я выложил перед советником руны.

– Сделаешь так, как я тебе скажу. – Я жестко посмотрел на него. – Раздели их и выдавай отдельно: одним защитные, другим атакующие. Храни их у себя, набери охрану и давай только на время. Понял?

Он согласно кивнул.

Из памяти местного атамана Шиза выудила места в подземелье, где ему доводилось бывать. Их оказалось на удивление мало. Каторжники жались к верхним пластам, опасаясь идти вниз. Но были такие, которые не выдерживали рабской жизни и уходили в глубину, в так называемые глубинные тропы, на полуобвалившиеся старые уровни, и обратно они не возвращались.

Совместив карту, данную мне Грендаром, и сведения, полученные от подземного рабовладельца, я увидел, что в тех местах, где побывал этот атаман разбойников, она показывает верно. Пришлось принять за версию, что и в остальном она будет тоже верна.

– Женщин в середину, замыкают гленды с рунами, мы впереди, – сказал я своему новому штабу. – Выдвижение через пять ридок. Всех, кто приблизится, уничтожать без жалости.

Чувствовалось, что гленды по своей натуре были прагматичны и умели подчиняться. Нестройная толпа, как разворошенный улей, зажужжала, задвигалась и довольно организованно стала превращаться в воинский хирт.

Мы неспешно спускались, и на моем сканере было видно, как редкие красные точки торопливо уходили с нашего пути. Видно, слухи здесь распространялись быстро, раз больше не оставалось желающих увеличить себе количество рабов.

Большой светляк, висящий над моей головой, освещал обширный проход, уходящий вниз. Это даже был не коридор, проложенный к каменоломням, а настоящий большой тоннель, как под перевалом Саланг в горах Гиндукуш, где могли проехать два грузовика навстречу друг другу. Других тоннелей я в жизни не видел, ну если только метро.

Гномы, а может, кто-то другой, проделали колоссальную работу, создав внутри горного хребта такие огромные пустоты.

Шли мы до первой огромной пещеры, из которой уходили |два ответвления поменьше, и тут был лагерь или поселок, не знаю, как это назвать, который создали сосланные сюда преступники всех мастей. Около пяти десятков оборванцев во главе с такими же оборванными хиртрагами перегородили нам дорогу. Понимая, что для меня они будут так же мало полезны, как и плененный ранее главарь (ему я просто свернул шею), я применил новое заклинание из магии крови «багровый восход», а перед собой поставил купол Шизы.

Должен признать, что я был неосмотрителен. На том месте, где нестройно стояли защитники поселка, полыхнула вспышка. Раздался оглушительный грохот, и воздушный вихрь ударился в нашу защиту, слегка прогнул ее и разнес по стенам все, что было в пещере, а дальше устремился в проходы, унося гномов и камни разрушенных домов. Мы все, и я в том числе, стояли оглушенные, быки ревели, и орки еле сдерживали испуганных животных.

– Перестарался! – произнес я хриплым шепотом, потому что слова застряли в горле: я только что видел действие вакуумной бомбы. Проход был открыт.

Шиза сняла защиту и показала мне свой противный желтый шарик, который, вытаращив глаза, повертел пальцем у виска и как обычно лопнул.

В чем-то она, конечно, права, но опыт, сын ошибок трудных, все же есть, и надо попробовать применить кровь не из вены, а, например, из пальца. Может, разрушительный эффект будет меньше. Мои раздумья были прерваны: кто-то осторожно трогал меня за плечо, я оглянулся и увидел Боргрина, стоявшего рядом и переминавшегося с ноги на ногу.

– Тебе чего? – спросил я.

Вид у него был виноватый и немного растерянный. Он что-то хотел спросить, но не решался.

– Давай говори, – приободрил его я.

– Не знаю, как вас зовут, человек, – начал он, – но мы бы хотели здесь остаться, если вы позволите. – Гленд робко смотрел на меня, ожидая ответа, словно маленький ребенок, спрашивающий отца, можно ли ему оставить себе эту игрушку.

– Боргрин, я не имею ничего против, оставайтесь. Мой путь лежит в Мертвый город, и вам, конечно, там делать нечего. Руны оставьте себе. Вот еще армейские пайки, на какое-то время вам хватит. – Я выложил две сотни пайков перед его ошалевшими глазами. – А дальше сами думайте, как жить.

– Тронулись! – махнул я рукой оркам.

Оставив взволнованно гудящую толпу глендов, я направил свой маленький отряд в черную бездну неизвестности. Несмотря на то что в моей душе бушевала буря сомнений и горело желание бросить к чертовой матери этот бессмысленный с точки зрения логики поход в Мертвый город и вернуться, я заставлял себя неуклонно идти вниз и всем своим видом выражал спокойствие и уверенность.

Шар света весело кружился впереди нас, освещая путь, а сканер не показывал наличия врагов или хищников. Коридор, в который мы свернули, был пуст, не считая нескольких распростертых тел да разбросанных повсюду камней из кладки домов. Тоннель ввел вниз по спирали с заметным уклоном.

В стенах изредка попадались ниши, но для чего они предназначались, трудно было предположить. По тоннелю витал легкий ветерок. О вентиляции древние строители позаботились. Мы спускались примерно час, когда дорогу нам преградила баррикада из камней. Была она невысокой, чуть меньше моего роста, но быки проехать не могли.

– Привал! – скомандовал я, не доезжая до завала метров пятьдесят, за ним маячили красные точки. Было их одиннадцать. «Ну вот и первые живые обитатели нижнего уровня», – подумал я. Они не проявлялись в пределах видимости и прятались за камнями. Кто это мог быть, я узнаю позже. Сейчас надо было раздать оружие и защиту дзирдам. Гресса казалась растерянной, это было видно по ее виду. В ней постоянно происходили процессы изменения сознания. Вырезались и пропадали целые блоки памяти и появлялись новые. Мой эксперимент приносил результаты, вот только какие, понять пока еще было трудно.

– Пятница! Чернушка! Подойдите ко мне, – позвал я и уселся на большой обработанный камень, на нем разложил свои запасы. Так, меч и лук, амулет щита – это Пятнице. С грессой разберусь после разговора.

– Пятница, луком пользоваться умеешь? – спросил я, глядя на дзирда.

Тот только кивнул в знак согласия.

– Попробуй натяни, – предложил я.

Если он не сможет натянуть лук деревянных человечков, проведу еще один эксперимент: создам амулет, увеличивающий силу, я примерно представлял, как это сделать. Дзирд с трудом натянул лук до половины, естественно, сила натяжения была килограммов семьдесят, для хрупкого дзирда это было не под силу. Я вызвал своего гаржика и предложил лук ему. Орк внимательно его осмотрел, примерился, несколько раз легко натянул и высказался:

– Хороший лук.

– Тогда оставь его себе, а свой отдай Пятнице, – предложил я.

Орочьи луки были проще и слабее. Орк внимательно осмотрел дзирда и, молча соглашаясь, кивнул. Лук орка Дзирд согнул, хоть и с трудом. Я отослал дзирдов подальше, достал одну из брошек, которые всегда у меня были в загашнике как хороший материал для амулетов, с запасом энергии в камнях, и принялся мастерить новый амулет, как говорится, на коленке. Что мне предстояло сделать? Соединить рунную вязь и заготовку. Заклинания, увеличивающего силу, не было, а если и было, я его не знал. Зато у гномов были руны, способные увеличить силу и скорость бойца. Гном, вооруженный тяжелым молотом и хорошо защищенный броней, с помощью такой руны мог пройти, разрушая строй противника, как ледокол сквозь ледяное покрывало моря. Лишь бы хватало запаса рун. Я исходил из того, что руна ложилась на камень, способный хранить и накапливать энергию, значит, можно ее наложить на заготовку, наполненную энеронами. Но использовать способ наложения, какой используют гленды, я не мог. Каллиграфией я не владел и вырезать орнамент не собирался. Я мог запомнить энергетическую вязь руны и наложить ее на заготовку, внедрив в структуру. Вот этим я и собирался заняться.

Положил брошь перед собой, вызвал в памяти рисунок руны силы и стал примерять ее к размеру заготовки. Уменьшив достаточно для внедрения, я стал понемногу подпитывать руну энергией. Как я и предполагал, она стала впитывать энероны, как губка воду, наливаясь багровым цветом.

Полюбовавшись на сверкающую руну, я наложил ее на брюшко брошки, и она провалилась вовнутрь. Готово, обрадовался я, и в следующий миг меня снесло взрывом с камня. Спасибо Лиану, его «каменная кожа» спасла меня от удела быть разорванным в клочья.

Ко мне подлетел Фома, помогая подняться.

– Что это было, учитель? – испуганно спросил он.

– Не совсем удачный эксперимент, – ответил я, поднимаясь с каменного пола под недоуменными взглядами орков.

Но опыт есть, пришла мне обнадеживающая мысль. Наверное, перенасытил руну энергией, и структура заготовки взорвалась, не выдержав нагрузки.

Теперь я взял пустую заготовку и наложил заклинание ограничения, потом осторожно слегка напитал руну и запустил ее в амулет. Закорючка, сверкая, вошла в заготовку и… и ничего не произошло. Я вытянул аурные щупальца и стал понемногу перекачивать энергию в «амулет силы», как по-простому назвал свое творение. Мне даже показалось, что Шиза вылезла из меня и вытянула шею, пытаясь подробнее рассмотреть, что же у меня получится.

Я скосил глаза сначала налево, потом направо и с облегчением подумал: почудилось. Новая брошка перестала принимать энергию, а я поднял ее и стал рассматривать со всех сторон.

И тут у меня в голове разорвалась бомба.

– Получилось! – неожиданно заорала Шиза. – У тебя получилось создать амулет, совместив две магии, основанные на разных принципах! Я поверить не могу! У такого дурня, как ты, получаются невероятные вещи!

Я стоял, контуженный проявлением радостных чувств моего симбионта. В голове гудело, и где-то перегорело несколько тысяч нервных клеток, об этом сообщило мне сердце, пытающееся вырваться из груди и удрать куда подальше. Оно как молот колотило по грудной клетке и отдавалось уханьем в ушах.

Я обессиленно опустился на камень и стал считать до десяти: один, два, три… Ко мне стало приходить успокоение. Четыре… Сердце успокоилось и смирилось с неизбежным пребыванием внутри меня. Пять… Я привел свои чувства в относительный порядок. Шесть… Я смог спросить: «Что получилось?» Семь… я был в норме.

– Прости, – виновато сказала Шиза, – но я не верила, что у тебя получится, это было вопреки всем принципам магического конструирования. Эти принципы заложены в меня с момента создания, и вот ты только что опроверг один из них. Например, говорящий, что нельзя совместить воду и огонь! – сказала она, полная восторга. – Для твоего склада ума не существует слова «невозможно», поразительно!

– Воду и огонь можно совместить, – ответил я, рассматривая брошку, на ее брюшке проглядывалась вязь руны, как бы из глубины.

– Да? – удивлено спросила Шиза. – И что получится?

– Ты о чем? – не понимая, переспросил я. Все мои мысли были заняты определением свойств нового амулета, и я слушал ее восторженные вопли краем уха.

– Что получится, если совместить огонь и воду? – пояснила она.

– Пар получится, – ответил я и вверг Шизу в глубокую задумчивость.

– Пятница, иди сюда! – приказал я, нацепил брошь на его куртку и дал в руки лук. – Попробуй натянуть теперь.

Дзирд легко, играючи несколько раз натянул лук.

– Натягивай, пока не устанешь, – дал указание я и стал считать.

На сто шестнадцатый раз он не смог его натянуть. Ну что же, результат, как говорится, налицо, три колчана Пятница выпустить успеет, очень даже приемлемо. И зарядил амулет заново.

– Чернушка, подь сюда! – позвал я девушку.

Гресса подошла, спокойно глядя мне в лицо, и вдруг сказала:

– Раньше я хотела тебя убить, теперь хочу тебя защищать. Что ты со мной сделал? – Она внимательно присматривалась к моему лицу, ища ответа в каждой черточке.

– Я вернул тебе сущность, заложенную Творцом и убитую вашей богиней, – пришел мне ответ, и я его произнес. – Я вернул тебе способность радоваться жизни, не мучая другого. Понимание, что есть хорошо и что есть плохо. Защищать друга – это хорошо, мучить жертву – это плохо.

– А ты мне друг? – спросила она. Голос ее был ровен, но в нем слышалось желание понять, кем я стал для нее и почему.

– Хотелось бы им стать, – не лукавя, ответил я.

Она подняла руку и потеребила ошейник.

– А друзей на цепь сажают? – без всякого осуждения, просто как спрашивают «А на юге тепло?» задала вопрос девушка.

– Если ему надо помочь разобраться в себе и не навредить другим, – так же спокойно ответил я. Протянул руки и снял ошейник.

Пятница отскочил от нее подальше, Фома достал нож. Они оба не верили ей и смотрели на меня осуждающе. Но я чувствовал, что так надо, и именно сейчас, а не завтра или через час. Подержал его в руках и отдал ей.

– Зачем он мне? – спросила она, разглядывая богато украшенный ошейник.

– Может, ты захочешь когда-нибудь надеть его на меня или на кого другого, а он будет под рукой, – сказал я.

Она посмотрела на кожаный ремешок и брезгливо бросила под ноги. Подняла глаза и сказала:

– Если я когда-нибудь захочу тебя снова убить, я не воспользуюсь им, просто прирежу.

Ее глаза яростно блеснули пламенем и потухли.

– Мне нужна другая одежда, – сказала она. – Я хочу снять платье жрицы.

– Фома, – я оценивающе посмотрел на нее и на худого орка, – давай сюда свою парадную одежду шамана.

Ученик осторожно обошел по кругу черную девушку и стал выкладывать нижнее белье, куртку, штаны и мягкие полуботиночки.

– Вот! – Я подвинул ей груду, выложенную Фомой.

Гресса без смущения скинула платье, нижнюю рубашку, осталась только в своих сапогах. Я сначала засмотрелся, но, услышав шипение Шизы: «Отвернисссь!» – быстро поворотился, за мной последовали остальные. Еще бы, так поступил Худжгарх!

– Я готова, – услышал я голос Чернушки.

Перед нами стояла индейская девушка из племени ирокезов или команчей, только не красная, а черная, с волосами, заплетенными в косы и перекинутыми вперед на грудь. Не хватало только пера в волосах. Сапоги свои она тоже сняла и красовалась в мягких и красивых «штиблетах» типа мокасин.

Я склонил голову набок, достал монисто «шита» и повесил ей на шею, потом два костяных браслета РПГ-1, разукрашенный пояс, уже не помню откуда взявшийся у меня, и затянул ей на талии, на поясе висел кинжал в богато украшенных ножнах.

Девушка одобрительно посмотрела на клинок, достала его и ловко перекинула из руки в руку, перевела в обратный хват и приставила его к моему горлу. Все это она проделала одним слитным движением.

– Попробуй только предать меня, друг! – произнесла она шепотом, приблизившись вплотную к моему лицу так, что я ощутил ее дыхание, и ловко спрятала кинжал в ножны. Вот он был у моего горла и теперь его уже нет, прямо фокус какой-то!

– Я запомню, – ответил я, не раскрывая того, что именно хотел запомнить: то, что она угрожала мне, или то, что ее предавать нельзя.

– Верни мне посох… пожалуйста, – попросила она. Я пожал плечами – а почему нет – и отдал ей ее жезл. – Вот теперь я полностью готова, – сказала она, – пошли.

– Подожди, – остановил ее я. – Ожерелье – это щит, активируешь желанием. Браслеты – атака ледяными иглами, действует так же.

Девушка вытянула руку в сторону камней, и из нее вылетела ледяная фаната, еле заметным глазу мазком преодолела расстояние и с грохотом врезалась в стену, снеся прочь верхний камень.

– Пойдет, – удовлетворенно произнесла она.

Из-за камней послышались голоса:

– Не убивайте нас! Мы не сделаем вам ничего плохого!

– Тогда выходите и покажитесь! – закричал в ответ я.

Из-за стены показались гномы, такие же оборванные, как и прежние. Они осторожно приблизились к нам.

– Вы кто такие? – спросил я, рассматривая робко подходящих коротышек.

– Мы беглецы из поселка, живем и прячемся здесь, – ответил один из них, по-видимому старший или, может быть, более смелый.

– Давно вы прячетесь?

– Давно, счет дням не ведем, но точно больше тридцати кругов, – ответил тот же.

– Тридцать кругов! – воскликнул удивленно я. – А чем же вы питаетесь?

– Еда тут есть, ниже находятся посадки грибов, да и исчадия иногда заглядывают по одному. Мы их забиваем камними. И вода есть, протекает в трещины, – объяснял подробно он.