Текст книги ""Виктор Глухов-агент Ада". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Владимир Сухинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 261 (всего у книги 335 страниц)

Повертел шеей. Слава богу, не свернул.

Стал способен мыслить и задал вопрос:

– Куда это я попал? Шиза, где мы?

– Это у тебя надо спросить. Как ты умудрился залезть в одну из проекций магического мира? Это его изнанка. – Голос раздался откуда-то сзади.

«Даже боюсь подумать, куда она влетела после моего падения», – мелькнули у меня мысль, и я осторожно обернулся. Шиза была не во мне.

Ух, пронесло.

А снаружи, рядом со мной сидела, держась за голову, моя лебедушка. В короткой маечке и шортиках…

За ней хвостом кверху лежал Лиан, уткнувшись мордой в красный песок. Сверху на нем сидели малыши и потирали разбитые колени. Над ними возвышался лорх и шершавым языком лизал морду дракону.

«Знатно меня приложило», – удивился я.

– Изнанка? А такое разве существует? – спросил я Шизу. – Это не штаны и не рубаха. Это… это мир.

– До тебя, маг недоделанный, я и представить ничего такого не могла…

Ее возмущение прервал знакомый голос. Я замер, так и оставшись стоять на четвереньках, и прислушался.

– Ты что тут делаешь, рабыня?

«Так это же Рок!.. – узнал я голос. – Вот же угораздило! Он-то как здесь оказался?»

– Это не Рок, это его проекция, – шепотом сообщила Шиза.

– Изнанка?

– Может быть.

– Мы тоже проекция?

– Конечно! Ты что, не понял?

– Нет.

Я кинул взгляд в сторону говорившей и обомлел.

Рострум в это время получал картами по ушам. Били его с двух сторон его же подчиненные.

Картина была настолько неправдоподобная, что я только и смог прикрикнуть на разбушевавшихся духов:

– Цыц! Охламоны. Помолчите!

Махнув рукой на моих не менее, чем я, ошеломленных симбионтов, осторожно выглянул из-за камня.

Лагах в семи сидела на земле чигуана, а рядом стоял Рок и брезгливо на нее смотрел.

– Что происходит? – опять шепотом спросил я. – Мы сошли с ума?

– Ты видишь то, что еще не произошло в реальном мире. Это проекция будущих событий, – недовольно прошептала Шиза. – А ума у тебя никогда не было. До сих пор не могу поверить, что ты сюда смог попасть… А главное, как отсюда выбраться?

– Предаешь меня? – спросил Рок довольно равнодушно. – На, выпей и умри.

В его руке был прозрачный бокал с зеленой жидкостью, который он подал девушке. Та безропотно приняла бокал, а Рок тут же исчез.

– Рок исчез, – сообщил я своим ожившим жильцам и, увидев, как чигуана подняла бокал и поднесла ко рту, закричал: – Не пей!

Духи, услышав мой крик, замерли.

– Так нечего пить, командор, – ответил Мастер. – Вы все спрятали. Вот раньше жизнь была…

– Это я не вам, – отозвался я.

Мои спецназовцы, увидев, что я не обращаю на них внимания, вновь принялись ссориться.

– Рострум, угомони своих ненормальных, иначе я им головы откручу, – прорычал я. – Нашли время в карты играть.

Я вышел из-за камня и увидел, что лорх пошел за мной следом. Мы подошли к чигуане. Она смотрела на нас пустым, безжизненным взглядом.

– Уроды, – неожиданно заорал Рострум, – опять жульничаете! Вот я все управительнице расскажу, она вам задаст.

В ответ Мастер обозвал Мессира фиником, а Мессир плюнул в Мастера и заверещал как заяц, пойманный лисой.

– Я не виноват! Это все он, банан недозрелый!

– Как они мне надоели! – произнес я и обратился к девушке: – Не пей. Дай выпить корове. Вернее, быку.

Чигуана встала и, боясь ослушаться, протянула бокал лорху. Тот понюхал и отвернулся.

– В пасть залей, – подсказал я.

Она подняла быку голову и влила туда содержимое бокала. Лорх выпил, тряхнул головой и стал растворяться в воздухе. Вскоре его не стало. А девушка без сил опустилась на песок, закрыла глаза и, словно потеряв сознание, осталась лежать без движения. Я, сложив ноги по-турецки, сел рядом.

Из-за камня раздался шепот:

– Он здесь?

Я узнал голос Лиана.

– Здесь. Где же ему быть. Сидит рядом со своей новой рабыней.

– Вот знал же, что нельзя соглашаться с ним. Его эксперименты нам дорого обходятся. Что теперь делать?

– Ждать, когда он что-нибудь придумает.

– А он придумает?

– Остается надеяться.

– Ох-хо! Как же с ним нелегко… Другой бы уже умер по-тихому, а этот…

– Хватит жаловаться! – прикрикнул я на них. – Лучше давайте думать, что делать дальше.

– Тетя Шиза, можно мы погуляем?

– Идите, только далеко не отходите.

– Да мы к дяде Виктору в гости, и все. Ура! Гуляем!

Из-за камня выметнулись малыши. Подбежали ко мне и вцепились в духов.

– Дядь, а дядь, научи в карты играть!

– Ух ты, вот это черви! Дядьке Лиану на рыбалку. Тащи давай. Широкий, помогай! Они извиваются!

– Сейчас, Быстрый, подожди, только карты раздам.

Один из малышей с быстротой молнии кружился вокруг нас с чигуаной, а Рострум орал как резаный:

– Глаза! Мои глаза отдайте! Не вижу!

Он выскочил из меня и стал носиться за маленьким сорванцом.

А тот верещал от восторга и просил:

– Тетя, дай мешок, червей собрать!

Рострум, отчаявшись догнать Быстрого, почти плакал:

– Я отдам вам змей, только глаза верните!

«Что за дурдом эта изнанка?» – тоскливо подумал я.

Вокруг меня происходило нечто невообразимое. Из-за камня ошалевшими глазами смотрел и боялся приблизиться дракон.

Малыш Быстрый бегал вокруг, пытаясь удержать за хвост двух больших змей, в пасти которых были глаза Рострума. Тот, словно зрячий обалдуй, бегал за малышом и просил отдать ему глаза. Два картежника играли в карты с малышом Широким, который дурил их по-черному.

– Должен будешь, дядя Мессир, желание, а с тебя, дядя Мастер, конфеты. Еще играем?..

– Глаза! Глаза верните!

– Я такое видеть больше не могу! – Дракон спрятался за камни.

Берта пришла в себя, ухватилась за мою руку и в страхе прижалась ко мне.

– Хозяин, мне страшно! – прошептала она.

В это время бегающий и хохочущий Быстрый кинул змей ей на колени.

Девушка в ужасе оглушительно завизжала. Оттолкнула меня, вскочила и, пытаясь сбросить с себя змей, стала прыгать на месте, высоко задирая ноги.

Быстрый в такт ее танца хлопал в ладоши и напевал:

– Тру-ля, тру-ля, тру-ля-ля. А поймали мы кота… Опа, опа. Израиль не Европа…

Я от такой частушки прибалдел и задумался: откуда у малыша такие таланты?

Девушка прыгала, подвывала. Змеи обвились вокруг ее сапог еще плотнее и не хотели отпускать. Заверещав еще громче, Берта бросилась бежать.

– Куда? Стой! – закричала Шиза и сделала ей подножку.

Чигуана упала и кубарем покатилась по песку. Поднялась и, прыгая словно цирковая лошадь на арене, попыталась удрать. Быстрый залез мне на плечи и оттуда комментировал забег чигуаны:

– Уйдет. Как есть уйдет… Давай!..

– Лиан, задержи ее! – закричала еще громче Шиза, и дракон, ухнув, прыгнул, неуклюже махая маленькими крылышками, но, что удивительно, прыгнул далеко. Раз, другой, и в прыжке, упав брюхом, подмял под себя девушку.

– Эх, не ушла! Раззява, – расстроился малыш.

Он мне до боли напомнил вождя краснокожих из рассказа О. Генри, и мне немного стало страшно. Тем более что их было двое. Один искал себе приключений, а второй жульничал и обыгрывал в карты двух шулеров – Мастера и Мессира, и те уже были должны ему гору конфет и еще больше желаний.

Змеи приползли к Роструму и вернули ему глаза.

Все, что происходило, напоминало сумасшедший дом в выходные. Врачей нет. Санитаров нет. Таблеток успокоительных не дали. Свобода. И буйные вперемежку с тихими вырвались на свободу. Творили что хотели и радовались.

– Лиан, ты дурак? – Шиза приступила к дракону, пиная его ножкой. – Встань сейчас же! Ты ее раздавишь.

Дракон, кряхтя, поднялся, а я с каким-то отупелым интересом приподнял голову и вытянул шею, чтобы посмотреть, не стала ли девушка камбалой после объятий Лиана.

Нет, все было нормально. Она лежала и тихо подвывала.

К ней подошла Шиза и стала поднимать ее, успокаивая:

– Все хорошо, крошка. Змей больше нет, успокойся.

Широкий, раздавая карты, передразнил тетку:

– Сю-сю-сю. – Подмигнул мне: – Дядь Виктор, играть будете?

Я не ответил и, в свою очередь, спросил:

– Если такое происходит на изнанке, то что должно происходить на лицевой стороне? Армагеддон?

Рострум, притихший и получивший свои глаза назад, проявил инициативу:

– Я сейчас гляну.

Он раздвинул руками пространство и высунулся по пояс. В образовавшемся окне я увидел голубое небо.

– Нет, командор, тут все тихо. Девушка спит как младенец, а вы пялитесь на ее сиськи.

Он вернулся, и окно схлопнулось.

– Вы это видели? – обалдело спросил я Шизу и всех остальных.

– Ее сиськи? – хмыкнула Шиза.

– Какие сиськи! Вы видели, как Рострум попал на другую сторону?! Вальгум, как ты это делаешь?

– Да просто, командор. Захотел и посмотрел.

Шиза подвела ко мне дрожащую девушку:

– Твоя рабыня, Худжгарх, забирай ее.

– А что мне с ней делать?

Она неопределенно пожала плечами:

– Ну хотя бы поговори.

– Да-а? Ладно. Ты знаешь, – спросил я чигуану, – кто заказал выкрасть принцессу снежных эльфаров?

– Какое-то братство «снежков». Я точно не знаю.

– А что они дали взамен?

– Первую часть договора о свободном проходе через их земли. Это все, что я слышала.

– Первую часть? Хм. Интересно. А что со второй частью?

– Вторую часть договора должны доставить, когда отряд сопровождения эльфарки прибудет в Снежные горы.

– Куда доставить?

– В условленное место.

– Это какое?

– Там, где мы передавали принцессу «снежкам». Там роща молодых магических деревьев. Она в округе одна.

– Понятно. Ты отряд сопровождала с какой целью? Проследить?

– Убить хотела зазнайку. Она меня оскорбила.

– А вот этого делать не надо. Уходи отсюда и иди туда, где ты обычно проводишь время до задания. Как получишь новое задание, сообщишь мне. Поняла?

– Поняла, хозяин.

– Тогда усни.

Девушка опустилась на песок и сразу уснула.

– Возвращаемся, – устало произнес я. – Хватит жить на изнанке.

– Дядя Виктор, давай еще побудем здесь. – Это Быстрый слез с моих плеч и стал канючить: – Ну давай, а?

– Нет, малыш, не нравится мне тут. Рострум, давай возвращай нас в наш мир.

Глава 5

Планета Сивилла. На границе с Проклятым лесом

Повозка раздражающе-противно, натужно скрипела, словно старый больной организм, который заставили выполнять непосильную работу. Из последних сил она медленно, но неуклонно продвигалась вперед, переваливалась с боку на бок, подскакивала на камнях и наконец-то остановилась.

«Приехали», – с облегчением подумала Рабэ. Она всю ночь не могла уснуть от бесконечной тряски, отдававшейся болью в ребрах, и только под утро, усталая, забылась коротким сном.

Ее разбудила тихая перебранка эльфаров. Прислушавшись, поняла – эльфары спорили, где лучше остановиться на привал.

– У озера остановимся, – сказал возница. Его хрипловатый голос Рабэ хорошо запомнила. – Лошади устали. Устали тащиться по этому ужасному руслу. Там озеро, вода. На берегу есть трава и тень от ив.

Второй настаивал ехать до перевала.

– Надо потерпеть до перевала. Время не ждет. Нам нужно как можно быстрее добраться до наших гор.

– Мы до гор доберемся, а вот лошади нет. Хочешь девку на руках нести? Надо делать привал у озера, – настаивал возница.

Второй, видимо понимая, что возница прав, сказал:

– У Зарка-ила спросим.

Послышались удаляющиеся шаги.

«Как медведи топают», – подумала Рабэ.

Вскоре эльфар вернулся и недовольно произнес:

– Зарка-ил приказал остановиться у озера.

– А я что тебе говорил.

К Рабэ, откинув полог, пробрался эльфар и снял с ног кандалы.

– Сами спуститься сможете?

«Могу, но не буду», – подумала Рабэ и, сделав скорбное лицо, слабым голосом ответила:

– Помогите, лер, у меня ноги затекли.

Она попыталась встать и, полусогнувшись под брезентовым верхом, покачнулась. Эльфар поддержал ее за руку и пробурчал:

– Подождите, льерина, я позову товарища, и мы вам поможем сойти. – Он спустился с повозки и крикнул: – Эй!.. Молодой, иди сюда!

Она услышала, как кто-то подошел и буркнул:

– Чего?

– Помоги ее светлость снять. У нее ножки затекли.

– А почему я?

– Ну вы вроде общаетесь, – засмеялся эльфар. – Давай залезай и подашь ее мне.

В сером квадрате наступающего рассвета она увидела Занда-ила. Рабэ узнала его по сутулой, щуплой фигуре. Тот, недовольно и громко сопя, залез в повозку, молча помог ей дойти до края и передал на руки второму.

Когда он вылез, возница сказал почти приказным тоном:

– Отведи ее светлость к озеру и покажи место, где можно справить нужду.

Занда-ил дернулся было возразить, но, посмотрев на девушку, плотно сжал тонкие невыразительные губы и промолчал.

– Идемте, льерина, – сказал он и, ссутулившись, словно на него взвалили тяжесть, не оборачиваясь, не глядя, идет за ним девушка или нет, пошел прочь.

Рабэ двинулась следом. Она поняла, что такие приказы в ее присутствии задевают гордость эльфара и он злится на товарищей и на нее. Они умаляют его значимость в глазах девушки. Когда они отошли на приличное расстояние, она осуждающе произнесла:

– К вам относятся неподобающе, лер. Я это вижу. Вы заслуживаете лучшего обращения. Вы не такой грубый, как остальные. У вас есть чувство долга и эльфарская врожденная мужская гордость.

Рабэ искала отклик в душе Занда-ила и нашла его.

– Да, вы правы, льерина…

– Тора, – прервала она его. – Называй меня Торой.

– Хорошо… Тора-ила. – Парень явно смутился. – Вы верно заметили. Они все стараются меня унизить. Чурбаны. Разве они понимают, как должен вести себя кавалер. Эх… Да что там… Если бы я имел возможность, я бы вез вас открыто и снял эти кандалы.

– Не переживайте, Занда-ил. Я помню добро… как и зло. Когда я стану княгиней, я вспомню о вас.

Занда-ил удивленно посмотрел на Рабэ.

– А что вас удивляет? – улыбнулась девушка. – Вы думаете, меня везут на казнь или чтобы посадить в подвал, в тюрьму? Не смешите меня. Я нужна и молодым домам, и старшим. Со мной хотят поговорить и договориться. Глупо отказываться от предложений в моем положении. Вы так не считаете, Занда-ил?

Девушка кокетливо взглянула на эльфара. Она хотела понять по его ответам или по молчанию, права ли в своих догадках.

– Вам виднее, – уклончиво отозвался Занда-ил.

Не обескураженная его ответом, Рабэ продолжила:

– Я молода, красива и не хочу умирать за чьи-то принципы. Единственное, что я выторгую для себя, это разрешение выйти замуж по любви.

Она резко остановилась и развернулась в сторону эльфара. Тот от неожиданности не успел остановиться и уткнулся в ее грудь. Смешавшись, отступил. Посерев от смущения, еле слышно пробормотал:

– Простите, льерина…

– Вы верите в любовь, Занда-ил? – горячо дыша, так что ее грудь высоко вздымалась, спросила Рабэ.

Эльфар, не в силах оторвать взгляд от девичьей груди, промямлил:

– Я?.. Э-э-э… Верю.

– Я тоже.

Девушка вновь отвернулась. Огляделась и глубоко вздохнула. С довольным смехом, грудным, волнующим кровь голосом произнесла:

– Ну показывайте мне достопримечательности этого красивого озера.

У Занда-ила от ее слов и нежного тембра голоса перехватило дыхание.

– Достопримечательности? – моргая и теряясь, переспросил он.

– Ну да. Место, где я могу побыть одна и искупаться.

– Ах, это… Тут недалеко. Вон за теми кустами. – Эльфар показал рукой на заросший густыми высокими кустами берег.

– Вот это достопримечательное место, – сообщил он, заведя ее за прибрежные кусты орешника. – Отставляю вас одну.

Эльфар ушел, а Рабэ довольно облизнулась. Парень поплыл и скоро приплывет в ее сети. Его она выпьет последним.

Рабэ огляделась и поморщилась. Берег за кустами был загажен, и, справив нужду, она отошла лагов на сорок к трем ивам, растущим у самой воды и купающим свои низко висящие ветви в зеркальной глади.

Встав за дерево, стала раздеваться. Когда она сняла платье, то почувствовала чей-то взгляд. Не подавая вида, что заметила наблюдение, вслед за платьем сняла нижнюю рубаху и, выставив на обозрение красивое молодое тело, с поднятыми руками застыла под лучами восходящего светила.

Ощущение чужого взгляда тут же пропало.

«Застеснялся», – мысленно усмехнулась Рабэ и полезла в воду.

Холодная вода обжигала, но Рабэ заставила себя смыть усталость дороги. Через десять ридок она вылезла из воды и стала греться под теплым утренним солнышком.

Вскоре она оделась и, довольная собой, пошла к месту стоянки.

Эльфары распрягли лошадей, стреножили их и пустили пастись на пологом склоне, поросшем травой. Двое возились у костра.

Рабэ решительно подошла к ним, посмотрела, как они готовят завтрак, и постучала по плечу одного из них.

Тот оглянулся, недоуменно посмотрел на девушку.

– Пусти меня.

– Чего? – не понял тот.

– Отодвинься. – Рабэ весьма настойчиво ухватила черпак и стала его вырвать из рук эльфара. – Я сама приготовлю.

Второй эльфар, широкоплечий здоровяк, подкидывая ветки в костер, усмехнулся:

– Отдай льерине черпак, пусть готовит.

Рабэ быстро разобралась в нехитром скарбе мужчин. В корзинах нашла то, что ей было нужно. Сухари, копченое сало, крупу, сухие приправы, соль. Быстро нарезала кусочками сало и высыпала на дно походного котелка. Нарезала лук и, отойдя на три шага, ножом вырыла несколько крупных корешков. Почистила тряпкой нож и корешки мелко порубила. Засыпала в зажарку, скворчащую на огне.

Из котелка поплыл аппетитный запах. Эльфары с интересом наблюдали за ее действиями.

Подав небольшой котелок тому, у которого она отобрала черпак, Рабэ приказала:

– Принеси воды.

Тот умчался и вскоре принес воду. Сел на корточки и стал смотреть, что будет дальше.

Рабэ из кувшина высыпала в котел с салом мелко рубленное сушеное мясо, долила воды. Проварила ридок десять и всыпала крупу. Затем настала очередь приправ и соли.

Когда вода выкипела, а крупа набухла, Рабэ все перемешала. Убрала лишний огонь и накрыла варево крышкой.

– Зовите остальных! – с приказными нотками в голосе произнесла она. – Скоро будем завтракать.

Расстелила чистые полотенца и положила на них сухари. Расставила кружки, налила в них заранее приготовленный кипяток. Засыпала сухой травы.

Через полчаса вокруг костра сидели девять эльфаров и вовсю уплетали кашу, приготовленную Рабэ. Они ели, быстро стуча ложками по дну тарелок, и было видно, что стряпня Рабэ им очень понравилась.

Здоровяк быстрее всех расправился с кашей, неуверенно протянул Рабэ свою тарелку и, смущаясь, попросил:

– Можно добавки, льерина?

– Конечно, лер. Вам, мужчинам, нужно много есть, чтобы быть сильными. Вы ведь вдесятером охраняете одну повариху.

Эльфары перестали стучать ложками и уставились на Рабэ.

– Льерина, – осторожно начал здоровяк, – у нас приказ, и мы должны…

– Не оправдывайтесь, лер, – прервала его Рабэ, протягивая ему полную тарелку каши. – Я знаю, что такое долг. Делайте свое дело. И пошлите кого-нибудь на охоту, пусть добудут свежего мяса, я видела тут фазанов.

Дальше завтракали в молчании. Рабэ несколько раз подкладывала эльфарам добавку.

После того как все поели, в том числе и двое, что охраняли лагерь, Рабэ обратилась к Занда-илу:

– Помогите отнести котел к озеру, лер, я его помою.

Теперь Рабэ завоевала право управляться «на кухне». Это была ее вторая победа.

Без лишних разговоров Занда-ил подхватил котел и отнес его к озеру.

Рабэ долго и тщательно отмывала пригоревший походный котел, терла его песком, и к обеду он сиял как новый.

Пришли охотники и принесли двух фазанов.

– Повесьте их на ветвях, – распорядилась Рабэ, – чтобы на них падали прямые лучи светила. Так они станут нежнее и мягче.

– Откуда вы все это знаете, льерина? – спросил Занда-ил. – У нас не водятся фазаны. И эти корешки…

Рабэ лучезарно улыбнулась эльфару и так, чтобы слышали остальные, громко произнесла:

– Я долго жила среди людей. Кое-чему у них научилась. Их можно презирать за низменные страсти, за продажность и бесчестность, но недооценивать их нельзя. Они многое знают, много умеют, и они могут быть очень опасны. И, самое главное, их много.

Она ушла под тень повозки, провожаемая удивленными взглядами снежных эльфаров. Обошла ее со всех сторон. Под повозкой улегся и задремал возница.

– Лер, – обратилась она к нему.

Тот открыл один глаз:

– Что?

– Тент порвался.

– И что?

– У вас есть дратва и большая игла? Я починю.

Возница перевел взгляд на Здоровяка, тот согласно кивнул. Возница с кряхтеньем стал вылезать из-под повозки.

– Я понимаю, – съехидничала Рабэ, – вам, чтобы дать мне иглу, нужно получить разрешение. А вдруг я ею поубиваю всех вас. Обещаю, никого иглой убивать не буду.

Эльфар бросил на нее недовольный взгляд, но промолчал. Открыл крышку походного сундучка под сиденьем возницы и достал моток дратвы, потом иглу. Подумал и достал кусок воска, все это протянул Рабэ.

До вечера Рабэ хлопотала по хозяйству. Починила тент, проверила копыта лошадей, отвела их на водопой и к ужину села ощипывать фазанов.

Все это время эльфары наблюдали за ней. То один, то другой беспрекословно выполняли ее мелкие поручения. Так Рабэ приручала снежных эльфаров.

После сытного ужина стали собираться в дорогу. Здоровяк подошел с ножными кандалами к девушке. Постоял в раздумьях и, смущаясь, обратился к Рабэ:

– Льерина, пообещайте, что не будете пробовать убегать. И мы не станем надевать на вас эти кандалы.

– Куда убегать? – рассмеялась Рабэ. – Оглянитесь, лер. – Она обвела рукой окрестности. – Мы находимся на землях лесных эльфаров… – Она насмешливо посмотрела на еще больше смутившегося эльфара.

Рабэ понимала, что он чувствует. Ему сказали, что они повезут врага и с ней нужно быть очень осторожными. Но девушка ломала стереотипы и оказалась простой и неприхотливой снежной эльфаркой, каких полным-полно у них дома. И его решимость точно исполнять приказы дала трещину. На это Рабэ и надеялась, заставляя себя готовить, чистить и проявлять немыслимую для нее хозяйственность.

– Вы уверены, что они за нами не следят? – спросила она. – Хотя если вам прибавят уверенности мои слова, что я не буду совершать глупые поступки, то да, обещаю, я не буду убегать.

Эльфар облегченно вздохнул. Он видел, что она говорила правду. И в самом деле, куда ей бежать?

– Тогда залезайте в повозку, – после небольшой заминки произнес он, – и мы тронемся в путь, скоро стемнеет.

– Я могу посидеть рядом с возницей? – поинтересовалась Рабэ. Она хотела знать, насколько ей теперь доверяют.

Здоровяк недолго думал:

– Можете. Пока не станет совсем темно.

Рабэ улыбнулась и забралась на козлы. Посмотрела на разинувшего рот возницу и скомандовала:

– Чего рот раскрыл? Дорога долгая, проверь упряжь. Совсем не следишь за лошадьми!

Возница соскочил и остановился. Растерянно посмотрел на девушку.

– Так это… я проверил уже, – недоуменно отозвался он.

– Проверь еще раз! – настаивала Рабэ.

Ей пришел на помощь здоровяк. Он кратко приказал:

– Проверь!

Недовольный возница обошел коней, подергал на всякий случай постромки, и один неожиданно оборвался.

– Эх ты! Надо же! – удивленно и огорченно произнес он в сердцах. – Ведь еще утром целый был.

– А говорил, проверил. – Рабэ сурово посмотрела на возницу.

Снежный эльфар под ее взглядом стушевался:

– Так говорю же, целый был.

– Менять есть чем?

– Менять? Нет. Нету чем менять. Я свяжу концы.

– Сам себе конец завяжи, – двусмысленно отозвалась Рабэ. И те, кто слушал их разговор, тихо прыснули в кулаки. – Дай сюда, я сошью.

– Странный надрыв, – пробормотал возница, подавая ремень Рабэ, – словно кто разгрыз.

Они задержались на полчаса и с закатом тронулись в путь. Возница опасливо косил глазом на строгую эльфарку и не старался завести разговор.

Дорога, извиваясь змейкой, шла в гору, на перевал.

С темнотой Рабэ, не дожидаясь указаний, перебралась в повозку. Сегодня она очень хорошо поработала. Добилась уважения и некоторого послабления. Она немного покомандовала эльфарами и заложила основу будущей свободы. Ей стали доверять почти как своей. Хитрая демоница хорошо знала, что длительное путешествие сближает.

Рабэ опустилась на четвереньки, зашуршала коленями по сену, уползая, и уперлась головой во что-то мягкое. Подняла взгляд и чуть не вскрикнула. В повозке сидел ее хозяин.

Открытый космос. Материнская планета

В облаке пыли, с грохотом отгребая от себя камни, кто-то вылезал из-под кирпичей, как из преисподней. Вид его был страшен. Открытый в немом крике окровавленный рот. Без лица, без глаз, без носа – кровавая маска с выпирающими костями приводила в ужас. Человек под скрежет падающих с него камней сел и стал медленно крутить головой.

Уставившись на восставшего из смерти, от нереальности происходящей картины все трое разинули рты. Щетина опомнился первый и вскочил.

– Дед, вставай! – заорал он. – У нас есть секунд десять.

Он нагнулся, помогая подняться старику, а мальчик спешно выстрелил в человека из станера.

– Бежим! – еще громче закричал Щетина и потащил Рамсаула из развалин машинного двора. – Быстрее! – убеждал он с отчаянием, и этот страх в голосе и ужас на лице обычно невозмутимого дона подхлестнули старика.

Он вырвался из захвата Щетины и припустил со всех ног. Несмотря на возраст, бежал он впереди него. Прыткого старика обогнал лишь мальчик.

– В канаву… быстрее… И не дышать! – орал, задыхаясь от быстрого бега, Щетина.

Он лет тридцать не бегал столько, сколько пробежал за последние полчаса. Первыми упали и скрылись в придорожной канаве Рамсаул и внук. Следом упал туда словно сбитый пулей Щетина. Падая, успел прохрипеть:

– Не дышать!

И тут же в машинном дворе раздался приглушенный взрыв.

Щетина лежал и мысленно считал: один, два, три…

Досчитав до ста, он тяжело и сипло вздохнул, а затем с громким хрипом усталых бронхов выдохнул. Сделал пару вздохов и еле слышно прошептал:

– Все… Дышите.

Он уселся в канаве, оперся о стенку спиной и положил руку на грудь. Сердце бешено стучало, отдаваясь стуком в ушах.

«Не дай космос помру», – подумал Щетина. Посмотрел на спутников и нервно рассмеялся.

– Мы живы… Это чудо…

Первым пришел в себя мальчик. Он вытер рукавом измазанное землей лицо и несмело спросил:

– Дон, что там произошло?

– Хе-хе… Что произошло, – повторил Вейс. – Я же говорю, чудо. Сейчас отдышусь и все расскажу.

Через пару минут он справился с сердцебиением и посмотрел на внимательные лица своих товарищей.

– Значит, слушайте. Я сам поражен… Вот что произошло. Из дока сделали бомбу с нервно-паралитическим газом. Это запрещено конвенцией. Производить и использовать боевые отравляющие вещества и тем более использовать человека в качестве бомбы – преступление, не имеющее срока давности. И скорее всего, док сам не знал, что из него сделали бомбу. Те, кто делал закладку… а это научный отдел АДа – закрытая структура… надо сказать, перешли все рамки допустимого. За такие дела грозит пожизненное заключение и оправка сюда, на материнскую планету… Я им преподнесу еще сюрприз, дайте только добраться до базы.

В общем, в дока вложили посмертную программу и капсулу с газом. Сдетонировать она должна, когда наступит физическая смерть. Нам повезло, что док был смертельно ранен, но не убит… И Самсул молодец, вовремя применил станер, отсрочив момент смерти на десяток секунд… Мои враги предусмотрели многое, в том числе и неудачу группы агентов-чистильщиков. Надо же какое старание! – Он покачал головой, показывая свое крайнее удивление. – Неужели они думали так замести следы? – Он вновь сокрушенно покачал головой. – Падает профессионализм. Нет тех старых кадров, на которых держался АД. Одни политики, космос их забери.

Щетина замолчал, уставившись на дрожащие руки. Не поднимая головы, устало продолжил:

– Но если честно… Нам сказочно повезло. Просто невероятно… Сперва чистильщики разделились. Уж очень были уверены в своих силах. Найти и обезвредить одного старика они посчитали плевым делом. Это их и погубило. Тогда я убрал двоих. – Щетина говорил так, словно рассуждал сам с собой. – Потом еще двоих с вашей помощью, и мы спаслись от неминуемой смерти от дока…

Он надолго замолчал, разглядывая и потирая сухонькие руки в коричневых пятнах – сказывался возраст. Старик и мальчик не мешали ему и тоже молчали.

Затем Рамсаул стал говорить, мягко и рассудительно:

– Я понимаю, дон Щетина, о чем ты думаешь. Что мы исчерпали свое везение и дальше будут одни неприятности?.. Не спорю. Но посмотри на меня. Я стар, беден и скитаюсь по миру. Моя жизнь – полоса сплошных неприятностей, но они не были для меня фатальными. Я до сих пор жив и воспитываю внука. Многие, с кем я начинал, уже почили и стали кормом зверью и червям. А я жив. Жив, потому что не отчаиваюсь и потому что стараюсь быть осторожным. Будь и ты осторожен, не поступай так неосмотрительно, как эти люди, и будешь жить долго. А теперь хватит сидеть. Пошли. Дорога долгая, и ночь не должна застать нас на развалинах. Сюда придут хищники за поживой.

Вейс улыбнулся.

– Спасибо, Рамсаул.

– Не за что, дон. Все через это проходят. Пошли.

– Сейчас, – отозвался Вейс. – Только посмотрю, что в сумке дока.

Он передвинул ее на живот. Простая на вид холщовая сумка, ничем не примечательная. Не привлекающая внимания ни воров, ни грабителей.

Он открыл клапан и стал копаться в содержимом. Вскоре его лицо прояснилось.

– Тут есть все, чтобы не умереть, – довольно произнес он. Закрыл сумку и вернул на прежнее место, на бок. С кряхтеньем поднялся. – Нам долго идти?

– Надо идти быстро! – не раздумывая ответил старик. – Через четыре часа начнет темнеть. Мы должны дойти до первого поселка на реке. Это места одного из речных баронов. Заплатим за ночлег, или ты починишь им что-нибудь. Оставаться ночью на открытой местности очень опасно.

– Тогда возьмите эти конфеты. – Щетина протянул старику и мальчику по конфете. – Они придадут нам силы и выносливость. На четыре часа точно хватит.

Он развернул конфету и положил себе в рот. Подмигнул Самсулу, стоявшему с открытым ртом, и махнул рукой:

– Пошли. Но сначала я сниму показания с дока. Газ уже не опасен, он нестоек и при соприкосновении с воздухом уже разложился без следа.

Щетина вернулся на разрушенный машинный двор. На битых кирпичах, раскинув руки, лежал док с развороченным животом. Щетина брезгливо поморщился и сделал несколько снимков. Он знал, что специалистам будет понятно, что произошло. Он сделал снимки всех убитых агентов и хищно упер взгляд в небо.

– Скоро вы попляшете у меня, – погрозил он кулаком.

Выйдя с машинного двора, маленький отряд ушел с дороги и направился в сторону пустыря.

– К кочкам не приближайся, – предупредил Рамсаул Щетину. – Там живут прыгучие пауки. Укусят, потом это место долго нарывать будет, или ноги откажут. Обходи их стороной, а еще лучше иди по моему следу. Я пойду первым, за мной ты, и замыкающим пойдет Самсул.

На пустыре в отдалении стояло несколько развалин. К ним вели разрушенные от времени бетонные дороги. Но сейчас бетон треснул, а кое-где исчез совсем.

Обходя развалины стороной и петляя, старик вел свой маленький отряд по одному ему известному маршруту к реке.

Обходя одну из высоких кочек, Щетина увидел тело твари, похожей на собаку. Ее опутывала толстая паутина, и на ней кишели пауки величиной с кулак. Тварь была еще жива, но, видимо, парализована. Она тяжело дышала и бешено водила глазами по сторонам. Ее задние конечности подергивались.