Текст книги ""Виктор Глухов-агент Ада". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Владимир Сухинин

Столица королевства Вангор

Утром меня посетил мастер Гронд. Как всегда возникнув из воздуха, он бесцеремонно разглядывал обстановку.

– Что-то девок у тебя не вижу? – с вопросительными интонациями в голосе небрежно произнес он. – Не заболел, случаем?

Я растирался полотенцем после занятий на ристалище и купания. И, раздраженный наглым вторжением в мою частную жизнь, ответил:

– Я у вас их тоже не видел. Вы как, больны с молодости? Или по другой части спец?

– Это по какой? – Он искренне удивился.

– По мальчикам.

– Хамишь! – Гронд прищурился.

– Нет, просто раздражен тем, как вы бесцеремонно вторгаетесь в мое жилище, и, заметьте, не первый раз, только и всего. Я тоже хочу свою порцию уважения. Почему вы постоянно возникаете из воздуха в моей комнате? Трудно постучать в дверь и спросить разрешения войти?

Гронд подошел к стулу и уселся.

– Сколько вопросов! Сколько пафоса! Я тебе, юноша, отвечу, чтобы ты понимал разницу между нами. – Он тоже был на взводе. – Я это делаю по долгу службы и имею на это право. Я глава тайной стражи филиала столичной Академии магии. А кто ты? Ты всего лишь студент первого курса и мой подчиненный, причем оруженосец. И заметь, я не заставляю тебя чистить сапоги, хотя могу это делать. Ты же подписал договор о зачислении в тайную стражу? Подписал. Читал его? Думаю, читал внимательно. – Он сменил тон с язвительного на серьезный. – Так что не забывайся, барон, идет война, ты на передовом рубеже, и здесь не до соблюдения тайн личной жизни. Ты парень умный, поэтому не сомневаюсь, что правильно меня понял.

– Понял, мастер, – смиренно проговорил я.

Старик был прав, я попал в кабалу и пункты договора читал. Там указано, что я должен выполнять все распоряжения старшего наставника беспрекословно и в срок. В договоре об обучении тоже сказано, что мое жилище имеют право посещать в любое время ректор и все сотрудники тайной стражи. Но вот так просто отступать я не стал, напомнил мастеру свое обещание:

– Только никто мне не запрещает экспериментировать с клеем, и я возьмусь за его создание. Так что готовьте новые сапоги.

Гронд вспыхнул от негодования, он-то уже подумал, что поставил юнца на место, а тот продолжал взбрыкивать, как необъезженный молодой конь, надо быть поосторожней, в следующий раз этот свой клей обязательно придумает. Но почти сразу же Гронд рассмеялся.

– Уел старика, уел. Запретить не могу, но наказать пожалуйста. Так что хорошо подумай, прежде чем замыслить что-либо. – Он поднялся и пошел к двери.

– А вы зачем приходили, мастер? – спросил я.

Он остановился и обернулся.

– Точно! Я же не сказал! Совсем ты мне голову задурил. Мы послезавтра выезжаем в столицу на награждение одного барона, совершившего семь подвигов. При себе иметь несколько комплектов платья, не менее двухсот золотых корон и слугу. Все понял?

– Так точно! – вытянулся я в струнку.

– Таким ты мне нравишься больше, – добродушно сказал Гронд и, одарив меня пронзительным взглядом, вышел из комнаты.

А мне стало не по себе, уж очень красноречивый взгляд был у старика. Он как бы говорил: будь готов к любым неожиданностям. А неожиданности подстерегали меня на каждом шагу. Хорошо, что у меня была броня спокойствия Ирридара, подкрепленная Шизой, иначе переживания могли свести с ума. Но я твердо переносил все тяготы и лишения, отражал многочисленные атаки здесь и в космосе. Я часто думал, какого лешего придумал это Новоросское княжество, оно как ком снега, катящийся с горы, могло превратиться в лавину и погрести под толщей своего создателя. Я уже не управлял процессами, проходящими в нем. Оно жило и развивалось по своим правилам и по советам негодника Брыка, который стал неотъемлемой частью этого государственного образования. А я остался в стороне, как кризисный менеджер, который появляется на сцене в тяжелую годину испытаний. Вот приедет Вурдалак, Вурдалак разрулит. И я, сам того не желая, заложил в сознание новороссцев уверенность, что его милость всегда придет на помощь и решит все проблемы.

«Кто бы решил мои проблемы!» – вздохнул я.

За завтраком я сказал Эрне, что на занятия мы не идем. Услышавшие это мои вассалы, которых стало на двух меньше, выразили недоумение, и я объявил им, что еду в столицу и сопровождать меня будет Эрна.

– А почему она? – почти плача, спросила Мия. Она зло поглядела на спокойно сидящую Эрну и уставилась на меня.

Так, с этой демократией пора заканчивать. Неизвестно, кто тут кем командует. Вассал требует отчета у сюзерена. Я понимал их мысли, но постоянно объяснять свои шаги не собирался. Девушки обижены отсутствием внимания к своим персонам. Парни радуются, что можно поухаживать за красотками, а те возмущены, что их отстранили от тела господина.

– Говорю один раз, потом просто выгоню тех, кто не поймет. Не ждите от меня объяснения моих поступков, когда это не касается кого-то из вас. Сюзерен не дает отчет вассалам о своих делах и не спрашивает у них разрешения. Каждый занимается своим делом. Понятно?

Все согласно закивали. Страху я нагнал и статус-кво восстановил. За соседними столами сидели «снежки» и иногда посматривали в нашу сторону. На их белых надменных лицах застыла маска равнодушия. Это они умели. И только взгляды отражали смятение, царившее в их душах. Теперь это были не товарищи, не знакомые, а холодные чужие существа. Да и бог с ними! И без них проблем выше крыши. Я взглянул на сидящую с ровной спиной Тору. Она больше не вызывала у меня прилив восторга. Только искреннее любование холодной, недоступной красотой, как обычно мы любуемся статуей или картиной. Ее образ перекрывался образом живой, импульсивной Ганги с небольшими клыками и искренней открытой Чернушки, при воспоминании о которых мне становилось тепло, а на лицо наползала улыбка. Тора уловила мой взгляд, величественно повернулась и надменно спросила:

– Что вызвало вашу неуместную улыбку, тан?

– В моей улыбке для вас, льера, не было ничего неуважительного. Позвольте вам не отвечать.

– Не позволю! – Ее взгляд мог заморозить.

Эльфары подобрались, готовые к любым неожиданностям. Назревал скандал, который почему-то хотела спровоцировать принцесса. И я тут же сообразил, в чем дело: она узнала про оркскую невесту. Ее ревность была сейчас не к месту, Тора истолковала мой взгляд как насмешку и приняла вызов. Я лихорадочно перебирал в голове варианты ответа.

– Я любовался вашей красотой и думал, – спокойно и тихо сказал я, заставив эльфаров напрячь слух и сосредоточиться на том, чтобы услышать мои слова. Я ждал вопроса, направив ее мысли в нужное мне русло. И она попалась на мою уловку.

– О чем же выдумали в то время, как глупо улыбались? – спросила Тора.

Она не отказала себе в удовольствии уколоть меня, но это было бесполезно. Мужчина принимает выпады женщины в свой адрес не как оскорбление, а как знак того, что он замечен и выделен из остальных.

– О женской красоте. А когда мужчина об этом думает, он глупеет, это вы правильно заметили, принцесса. Я не исключение, – вздохнул я, стараясь быть как можно искреннее. – Красота – великая сила!

Упоминание о ее красоте для женщины как нектар для пчелы, она им питается и перерабатывает в гордость и самоутверждение. Скажи ей, что она умная, и она может принять это за оскорбление. Зачем говорить очевидное? Скажи ей, что она порядочная, и она поморщится, мол, по-другому и быть не может. Каждая считает себя умной, порядочной, но не красивой. Стоя перед зеркалом, находит в себе кучу недостатков и комплексует. Оттого на губы наносит красные губы, а на брови черные брови. И только комплимент мужчины вселяет в нее уверенность, что она в самом деле красавица. Все, теперь полный комплект и душевное равновесие. Она умная, порядочная и, самое главное, красивая.

Тора вышла победительницей в противостоянии, это было видно по промелькнувшим чертикам в ее глазах.

– Любуйтесь своей невестой, тан. А об меня можно сломать глаза. – Она встала и величаво направилась к дверям.

Я посмотрел ей вслед. Ну точно, ревность. Я угадал. По всей видимости, Тора-ила хотела быть собакой на сене, сама не ам и другому не дам. Я уже сталкивался с подобным. Женщина остается женщиной в любом обличье, в белом, черном или красном.

Она ушла, а я вздохнул с облегчением. Надо быть осторожнее и не давать повода для ненужных ссор.

После завтрака я отвел Эрну к мадам Версан. Мне нужно было достойно одеть девушку. Здесь, как и везде, принимают по одежке, и не только по твоей, но также судят по слугам.

Урсула встретила нас вежливо, и только уголки губ тридцатилетней красавицы дрогнули после того, как она оглядела Эрну. В ее понимании я обложился красивыми девушками, как не знаю кто. Может, как собака блохами. Но это не то сравнение, которое подошло бы для данного случая.

Не став развеивать ее заблуждение, я улыбнулся.

– Мадам Версан, это рена Эрна, моя служанка. Ее надо приодеть для поездки в столицу. Не слишком броско, но в то же время изысканно. Примерно на двадцать золотых.

– Зимние вещи тоже? – спросила хозяйка салона.

– Желательно.

– Тогда раскошельтесь на тридцать пять золотых корон, тан.

– Хорошо, – согласился я и, отсчитав монеты, протянул кожаный мешочек Урсуле. – Последняя просьба: после того как вы управитесь, пусть Томас проводит рену Эрну в трактир Увидуса.

– Не беспокойтесь, все сделаем в лучшем виде, – одарила она меня лукавой улыбкой, в ней промелькнул озорной интерес, и я поспешил откланяться.

Как я и ожидал, Эрна появилась в трактире не ранее чем через три часа. Ее глаза возбужденно блестели, и, глядя на нее, можно было сделать вывод, что она вполне счастлива и довольна жизнью. Увидус, заметив очередную девушку, только засмеялся. А Эрна, мимоходом поздоровавшись с хозяином, обрушила на меня свой восторг.

– Вы, милорд, не представляете, что мы выбрали. Урсула такая… Она такая! – Девушка не находила слов и только размахивала руками. – Я вам все покажу! Ирридар, девчонки с ума сойдут от зависти!

– А вот этого не надо, – попытался я предостеречь ее. – Не надо хвастаться, как ты принарядилась, они могут тебя отравить. Или тихо придушат.

– Ой, прям придушат! – отмахнулась она. – Скорее лопнут от зависти.

Я помог ей отнести покупки наверх, в свою комнату.

А после ужина началась примерка. Я валялся на кровати, а Эрна, оставшись в корсете и белых панталонах до колен, без стеснения прикладывала к себе платья и любовалась собой в зеркало. Покончив с платьями, обрадованно прочирикала: «Это еще не все», распотрошила коробку и, скинув с себя все до нитки, стала надевать шелковые чулки. Я зажмурился, не зная, как себя вести. Не открывая глаз, попросил:

– Эрна, оденься, пожалуйста, ты же в комнате не одна.

– А я что делаю? – ответила она с искренним удивлением.

Я осторожно открыл один глаз. Девушка стояла ко мне спиной. Вернее, попкой, потому что мой глаз зацепился именно за эту часть ее тела. На узкой талии был тонкий поясок, к которому крепились черные чулки со стрелками. Это была вся ее одежда. Она повернулась ко мне и, сияя, спросила:

– Как вам, милорд?

Снова зажмурившись, чтобы не смотреть на темный треугольник внизу живота, прохрипел:

– По-моему, достойно.

– Я вам еще трусики не показывала, – почти пропела она. – И вы не представляете, последняя новинка лигирийской моды: шапочки на грудь. Это что-то!

– Да-да, все замечательно, – согласился я, по-прежнему не открывая глаза. Я не трус, сказал я сам себе, но я боюсь!

– Вот, смотрите! – проворковала она.

Я взглянул и заморгал. Ко мне передом, к зеркалу задом стояла Эрна в черных чулках на черном поясе. В черных трусиках, которые трусами назвать язык не поворачивается. И в черном кружевном бюстгальтере. В общем, полный комплект женского оружия массового поражения. Это был залп ракет «Сатана» по американскому побережью. От меня остались одни головешки.

– Шиза, спасай! Я к тебе, – прошептали мои губы, и я провалился в спасительный сон.

Очнулся я в саду у княгини Новоросской. Почему-то в джинсах «Ранглер» и кроссовках, на теле венгерский батник, в руках большая красная роза. Я стоял у подножия мраморной лестницы, а Шиза в легком коротком платье на бретельках стояла наверху и смеялась.

– Ну что, воин, слаб ты против женской красоты! Взял и сбежал! Не стыдно?

Я поднялся наверх, окинул молоденькую княгиню быстрым взглядом и неожиданно для самого себя прижал ее к груди. Посмотрел в глаза девушки и утонул в их безбрежной синеве.

– Нет, не стыдно. – И, найдя ее послушные мягкие губы, впился в них страстным поцелуем.

Мне было сладко и томительно. В груди разгорался огонь, готовый пожрать не только меня, но и Шизу. Она отвечала мне с не меньшей страстью. Мне казалось, что после нас останутся одни только угольки, и, отбросив все сомнения, я подхватил ее на руки и вошел во дворец, по-другому ее жилище не назовешь. Поднялся по широкой лестнице на второй этаж, прошел длинным коридором с множеством дверей прямо, как будто знал, куда идти, и оказался в большой спальне.

Это была ночь полного сумасшествия, с ума сходил не только я, но и Шиза. У меня было такое впечатление, что она отдавала мне все свои не растраченные за тысячелетия сна желание и нежность, буйство взорвавшихся чувств и огненную лаву страсти. Она постоянно менялась. То была как медленно текущая река, то мгновенно превращалась в сильнейший ураган и затихала тихим ветерком, чтобы через секунду смениться огненным шаром, накрывающим нас. Ночь пролетела как одно мгновение.

Утром ошалевшего и почти невменяемого меня подняли с постели и вытолкали за дверь.

– Тебе пора! – сказала Шиза и одарила напоследок поцелуем.

За дверью меня поджидал знакомый орк-смотритель и держал красную розу, выпавшую из моих рук вчера вечером.

Я моргнул и вместо орка увидел уже полностью одетую Эрну, причесывающуюся перед зеркалом. Она увидела мое отражение и улыбнулась. Под ее глазами отчетливо виднелись тени, но сами глаза… в них был какой-то безумный блеск. Как будто в них разгорелось солнце! Ее постель была так же аккуратно заправлена, как и вчера, а моя представляла мешанину простыней, подушек, сбитой в комки перины и скомканного одеяла. Сам я был в костюме Адама. Что же это вчера было?

– Малышка, а с кем, я вчера ночью был? – мысленно обратился я к Шизе.

– Ты был со мной.

– Ага! – сказал я. Пусть будет так. Делать какие-то далеко идущие предположения я поостерегся. Шизе лучше знать, что вчера было.

Смущаясь от взглядов Эрны, я быстро оделся, и мы спустились вниз. За завтраком я посвятил ее в дальнейшие планы.

– Мы будем ночевать здесь. Завтра утром отправимся к порталу. Вот три золотых, – я положил на стол перед девушкой монеты, – можешь погулять по городу. Если что-то случится или возникнет срочное дело, ищи меня в трактире «Жемчужина юга» у южных ворот. – Я натянуто улыбнулся и ушел.

Эрна смотрела вслед своему господину. Он полностью властвовал над ее жизнью, душой и телом. Был непонятен и порой страшен. Но манил к себе с непреодолимой и мучительно сладкой силой. Вчера он зажмурился, не желая видеть ее обнаженной, и вдруг мгновенно уснул. Она чуть не расплакалась, так ей хотелось показать ему свои обновки. Подруг у нее уже не было, и это она хорошо понимала. Ее отвергли все, кроме него. Он простил и, наоборот, приблизил.

Неожиданно в ее голове раздался приказ: «Иди и ложись рядом с ним!» – и промелькнуло видение молоденькой девушки в коротком платье. Эрна не смогла ослушаться. Осторожно легла и обняла сильное загорелое тело. От него шел одуряющий запах мужчины, и она больше не помнила себя.

Эрна так и не поняла, кем она была. То видела себя хрупкой и очень красивой девушкой, то вдруг становилась сама собой, ощущая себя в сильных руках, которые делали ее слабой и послушной. То в ней вспыхивала дикая необузданная страсть, и образы той, кем она являлась, сменялись с калейдоскопической быстротой. Вот только что она была Эрна, а мгновением позже она уже крошка Шиза. Это была безумная ночь, в течение которой она не сомкнула глаз и отдавалась, отдавалась, запутавшись, кто же она.

Под утро ее отпустило. Ирридар сладко спал и улыбался во сне. Она встала, помылась в холодной воде и оделась. Перехватила в зеркале удивленно-растерянный взгляд милорда и слабо улыбнулась. Видно было, что он искал ответ, как и она, на вопрос: что происходило ночью? Но что она могла ему сказать, если сама не понимала. Пусть все остается как есть.

Эрна неспешным шагом прогуливалась по тихим улочкам недалеко от внутренней крепостной стены. Трактиры, цирюльни, мастерские, лавочки алхимиков тянулись нескончаемой чередой. Она зашла в трактир, выпила горячий цвар с булочкой. В цирюльне уложила волосы в новую прическу. У алхимика купила понравившиеся ей духи. Раньше она не могла себе позволить вот так просто зайти и приобрести понравившуюся ей вещь. Теперь, пользуясь возможностью, наслаждалась жизнью.

Рассматривая себя в зеркало в шляпном салоне, Эрна увидела мелькнувшую в нем фигуру человека. Странно было то, что она хорошо помнила, что видела его совсем недавно, он пил цвар в том же трактире, что и она. Не подавая виду, что она что-то заметила, Эрна покрутилась у зеркала, купила понравившуюся ей шляпку и велела доставить ее в трактир Увидуса. Вышла, рассеянно огляделась, словно выбирая, куда пойти, и, заметив того самого человека, перешла на магическое зрение. Под личиной человека скрывался снежный эльфар. Понимание, как поступить, пришло мгновенно, словно она всегда знала и умела уходить от слежки. Девушка зашла в первую попавшуюся лавку и, подойдя к такой же молоденькой, как и она, продавщице, тихо спросила:

– Вы могли бы мне помочь?

– Да, конечно! – с улыбкой охотно ответила девушка.

– Дело в том, что мой муж за мной следит, а у меня свидание с молодым человеком, – почти шепотом произнесла Эрна. – Он нанял людей, и они ходят за мной по пятам.

Глаза продавщицы немного удивленно расширились, но она улыбнулась и заговорщически, тоже тихо спросила:

– Вы хотите незаметно скрыться?

– Да!

– Пройдите за ширму, там в глубине дверь, она ведет на параллельную улицу.

Эрна поблагодарила девушку и скрылась за ширмой. Оказавшись на улице, она перешла в «скрыт» и застыла у стены, ничем не выделяясь на ее фоне. Все это она проделала не задумываясь, будто по какой-то особой программе, заложенной в ней.

Она дождалась. На улицу выскочил преследователь и растерянно закрутил головой. Не обнаружив Эрну, пошел к центру города. Эрна, отстав шагов на пятьдесят, наложила на себя отвод глаз и пошла следом. Мужчина шел не оборачиваясь, немного ссутулившись, засунув руки под плащ. На площади он встретился с другим человеком. Они обменялись несколькими фразами и дальше пошли уже вместе. Эрна шла следом. В какой-то момент они свернули в переулок, и девушка, свернув за ними, почувствовала тревогу. Решение пришло мгновенно. Она отступила вглубь двора и оказалась в тупике. Сигнал тревоги зазвучал еще громче. Не размышляя, не паникуя, она скинула короткую шубку, ухватилась за медную водосточную трубу и, словно кошка, стала ловко взбираться на стену. Двигалась она легко и быстро. Внутренние часы тикали, отмеряя отпущенное ей время, и подсказывали, что нужно торопиться. Эрна еще больше ускорилась, перевалила через невысокую чугунную решетку на краю крыши и поползла по черепице. Снега на крыше не было, но ледяная корка затрудняла ее движение. Она, извиваясь как змея, не заботясь о сохранности одежды, добралась до широкой трубы и замерла, наложив на себя сразу два заклинания – невидимости и отвода глаз. Так она пролежала минут двадцать. Ей было холодно, саднили расцарапанные колени, но она не шевелилась.

Наконец за ее спиной раздались осторожные шаги. Кто-то шел по ее следу. Прошел мимо и встал к ней спиной. Она видела только ноги в высоких черных сапогах. Преследователь потоптался и свистнул. С другой крыши ему ответили таким же свистом, и из-за трубы показался лучник. Эрна поднялась и, встав позади преследователя, произвела выстрел «сосулькой» в стрелка и сразу сильным ударом ноги сбросила мужчину с крыши. За спиной раздался шорох. Она резко пригнулась, перенеся тяжесть на левую ногу, и, уйдя с линии возможной атаки, быстро кинула небольшую колбу в поднимающегося на крышу человека. Знания, вложенные сеньором, не пропали даром, Эрна была укомплектована всем необходимым, как настоящий диверсант. Амулеты, алхимия и оружие. Все, что нужно, чтобы отбить нападение или совершить нападение самой. Человек увернуться не успел, колба врезалась ему в лоб, и содержимое «вонючки» разлилось по его лицу. Вдохнув смрад от алхимической бомбы, преследователь схватился за горло, потерял опору и камнем полетел вниз.

Ощущение опасности прошло. Эрна посмотрела с крыши во двор и увидела уходящего человека, который сильно хромал. Второй лежал раскинув руки. Лучник с размозженной головой катился по соседней крыше и, упершись в решетку, там застрял.

Она осторожно спустилась по трубе в тупичок, подобрала шубку. Осмотрела снежного эльфара и, сорвав с него жетон, быстро покинула это место. Через две улицы перевела дух и зашла в небольшой трактир, где, согреваясь цваром, попыталась привести чувства в порядок. Только сейчас она задумалась, что ее заставило поступить именно так. Что ее толкнуло преследовать эльфара и что помогло ощутить опасность? Она поняла, что ее заметили и вели в ловушку. Что ж, надо будет поработать над «скрытом». Где-то она прокололась.

Краем глаза Эрна определила еще одного наблюдателя. Этого маленького беспризорника она видела у цирюльни. Неторопливо допив цвар, девушка встала и вышла. Мальчишка слонялся неподалеку от трактира, делая вид, что кидает камни в голубей. Эрна охнула и захромала.

– Мальчик! Ты не мог бы мне помочь? – На ее глазах выступили слезы, она шла, сильно припадая на ногу.

– Что прикажете, рена? – с готовностью подбежал малец.

– Дай-ка я обопрусь на твое плечо, и ты проводишь меня до того двора. – Она показала рукой на темный проем арки.

Когда они дотащились да нужного места, Эрна, оглядевшись, крепко ухватила мальца за ухо и прошипела:

– А теперь рассказывай, паршивец, зачем ты за мной следишь.

– Тетя, я не слежу за вами! Я просто гуляю! – взвыл от боли паренек. Он был сильно напуган, но не сдавался. Когда попытки освободить ухо не удались, он выхватил остро заточенный нож и попытался им пырнуть Эрну.

– Хорошая попытка! – усмехнулась девушка и вырвала нож из его рук. – Ну раз ты просто гулял, то я заберу на память о нашем знакомстве твои уши. – Она приложила острое лезвие к уху, и маленький шпион, понимая, что другого выхода у него нет, стал рассказывать.

Я обедал в трактире Ганги. Теперь это был ее трактир, и она развернулась здесь во всю ширь своей души. Слуги ходили вышколенные. Изя, завидев ее, непрестанно кланялся. Два вышибалы, которых в охрану назначил Уж, сияли синяками под глазами, но преданно смотрели на орчанку. Управляющий казался тенью, мелькая тут и там. Везде чистота и благоухание свежих цветов. Ганга проводила время с Цинеей, дочерью идриша, которую выделила и опекала. Везде чувствовался хозяйский женский пригляд и неповторимый домашний уют.

Моя невеста наблюдала, как я уничтожаю мясо и тушеные овощи.

– Куда в тебя все это лезет? – удивилась она. – Ни один орк столько не съест за один раз.

Это она, конечно, преувеличила, где уж мне тягаться с их бездонными желудками. Но вкусно поесть я любил. С темы еды мы перешли на новости трактира, города и королевства.

– Когда уезжаешь в столицу? – спросила она.

– Завтра утром, – с полным ртом ответил я.

– Один? – Вопрос был задан сурово и с подтекстом.

– Нет, со служанкой. – Опять придется воспитывать строптивую деву степей.

– Я так и знала! Кого уже нашел?

– Мой вассал Эрна Кравон. – Я отложил в сторону вилку и нож.

– Убийца снежного эльфара, любовница лесного эльфара? Я, наверное, к тебе никогда не привыкну. Вернее, привыкну, но понять не смогу. – Она растерянно смотрела на меня.

– Чтобы понять другого, нужно знать, что знает этот другой, и думать так, как думает он. Меня не надо понимать и мерить общей меркой, просто люби и доверяй.

В зале раздался шум, Ганга перевела взгляд куда-то вглубь зала и поджала губы. Я обернулся. К нам стремительно приближалась Эрна в расстегнутой шубке. Лицо ее раскраснелось, волосы развевались от быстрого шага.

Эрна кинула быстрый взгляд на орчанку и слегка поклонилась.

– Добрый день, тана, доброго здравия, рены. Милорд, я по делу, – обратилась она ко мне.

– Садись, Эрна. Знакомься, это моя невеста Ганга тана Тох Рангор. Ганга, это мой вассал, слуга, разведчик и охрана рена Эрна Кравон, – представил я их друг другу. – Рассказывай, что случилось.

– Милорд, за мной сегодня следили снежные эльфары. Потом они хотели меня убить. Кроме того, за мной следил беспризорник по указанию какого-то Ужа.

– Уж – мой начальник разведки, – сказал я и с досадой подумал, что забыл дать ему указание больше не следить за Эрной. Вот балбес! Но признаваться в своем промахе не стал. – Если тебя хотели убить снежные эльфары, то почему ты еще жива?

– Потому что меня учили вы, милорд. Я ушла от слежки и хотела проследить за ними сама. Но где-то прокололась. Меня вычислили и заманили в ловушку. Я залезла на крышу, вон даже платье порвала и чулки. – Она показала разрыв сбоку на платье и порванные на коленях чулки.

Ганга тяжело задышала. Она поняла, откуда наряды Эрны. Я посмотрел на нее, и мой взгляд был холоднее жидкого азота. Она осталась сидеть с открытым ртом, промороженная до костей. Слова, что рвались из ее горла, застряли там, в глубине, холодными льдинками. Вокруг нас стало ощутимо холоднее. Ганга застучала зубами. Я понял, что немного перестарался с ментальным воздействием.

– Дальше что было? – обратился я к Эрне.

Та прокашлялась и продолжила рассказ:

– Лучника я убила, другого столкнула с крыши, он, хромая, ушел, а третий разбился, упав с крыши спиной назад, я его облила «вонючкой».

– Что-нибудь странное заметила?

– Странное? Да, было! Стрела у лучника была зеленой, – подумав, ответила Эрна. – И вот жетон одного убитого. – Она положила на стол жетон тайной стражи снежных эльфаров.

Я сидел в приемной ректора академии, ожидая, когда тот освободится. Мне нужно было сообщить ему, на мой взгляд, архиважную информацию. Это открытие я совершил в тот момент, когда Эрна выложила на стол жетон тайного стражника снежных эльфаров. Произошло это настолько неожиданно для меня, что, осмысливая то, что мне открылось, я на некоторое время завис. Это все равно что повернуть ключ в замке, открыть дверь в свою квартиру, оказаться в пещере Али-Бабы, полной сокровищ, или в чужой квартире и остолбенеть от неожиданности. Нечто подобное случилось и со мной. Разновременная мозаика событий выстроилась в стройную картину, разрозненные факты сложились в четкое понимание происходящего.

Кому рассказать то, что мне пришло в откровении? Снежным эльфарам? Я еще не совсем сошел с ума. А надо ли говорить кому-то вообще? Может, пусть все идет как идет? Нет, глупости, я слишком глубоко завяз в этих хитросплетениях и меня вряд ли оставят в покое. Наоборот, я только усложню себе жизнь. Единственные разумные, кто мог бы с пользой применить мою информацию, были ректор и Гронд. Они по уши погрузились в политику и могут стать моими временными союзниками. Поэтому я сидел в приемной ректора и терпеливо ждал, когда он освободится.

Луцис неприязненно поглядывал на меня, но я ему в ответ только вежливо улыбался.

Наконец дверь открылась, и из кабинета мессира Кронвальда вышли два расфуфыренных тана в сопровождении самого архимага. Он вежливо прощался, улыбался учтиво и поедал глазами меня. Взгляд его был удивленным и несколько напряженным. Я его понимал. Если уж я появился у него перед кабинетом, то спокойная жизнь, считай, закончилась. Это также читалось в его раздосадованном взгляде. Проводив гостей, он хмуро уставился на меня. Я вежливо встал и молча смотрел на всесильного архимага.

– Что еще? – Он первым не выдержал затянувшегося молчания.

– Надо поговорить, – тихо ответил я.

– Барон, вам что, не с кем пообщаться, если вы приходите к ректору и заявляете, что надо поговорить? Вам не кажется, что это уже слишком? – Он был раздражен и не скрывал этого. Для него я ходячая неприятность.

– Мне кажется, это важно, – кротко, не опуская глаз, со всем смирением ответил я.

Он тяжело вздохнул:

– Проходите.

В кабинете, усевшись напротив меня за свой стол, он раздраженно поправил стопку бумаг на столе и буркнул:

– Ну что там у вас?

Ожидая в приемной, я обдумывал, с чего начать, но так ничего и не решил – слишком невероятно звучало то, чем мне хотелось поделиться.

– Лучше пригласить мессира Гронда.

– Даже так! – Взгляд его помрачнел еще больше.

Гронд появился несколькими мгновениями позже и сразу уселся в свое кресло.

– Вот, барон пришел с нами пообщаться, – сообщил мессир причину вызова безопаснику академии. – Ну-с, мы вас слушаем, молодой человек.

– Сегодня было совершено нападение на моего вассала. Эрну Кравон пытались убить. И убить хотели снежные эльфары под личиной людей. Но это еще не все. Также несколько ранее меня тоже пытались убить снежные эльфары, маскируясь под людей. Более того, это были эльфары из тайной стражи.

Архимаг поедал меня глазами.

– Почему вы думаете, что это были тайные стражники? – наконец спросил он.

– Вот жетон убитого.

На столе перед архимагом оказалась серебряная бляха. Не узнать ее было трудно. Повертев в руках, он передал ее Гронду.

– Правильно, барон, сделали, что пришли к нам. – Его тон смягчился. – Что вы собираетесь делать в этой ситуации?

Я видел, как он напряженно думал, и мне нужно было направить его мысли в определенное русло.

– Давайте обрисую ситуацию, как ее вижу я. – Дождавшись поощрительного кивка, продолжил: – С некоторых пор я нахожусь под покровительством снежных эльфаров. Напасть или убить меня никто из их народа не имеет права. Но это обстоятельство можно обойти, наняв наемников из других рас. Если эльфар нападет на меня или на моего вассала, это будет грубым попранием устоев и моральных принципов этого народа. Если только я или мой вассал не нападем первыми. Эрна напала первой на Аре-ила, но он во всеуслышание заявил, что не имеет к ней претензий. А после этого произошло нападение. Гарантом соблюдения традиций, насколько мне известно, является великий князь. Что произойдет, если меня убьют и выяснится, что это дело рук самих снежных эльфаров? А если только ранят? – Задавая вопросы, я подмечал, понимают ли они меня, и пока видел, что не совсем понимают. – А произойдет следующее… Позор клятвопреступника ляжет на великого князя. Он, конечно, даст команду найти виновника, чтобы со всей строгостью покарать. А кто будет искать?