Текст книги ""Виктор Глухов-агент Ада". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Владимир Сухинин

– Что, черти, посмотреть пришли? – Я приблизился к всадникам. Ближайший тир потянулся ко мне мордой, с явным намерением откусить мне голову. Я без замаха, коротко врезал ему под массивную нижнюю челюсть. Верховой зверь клацнул зубами и упал как подкошенный. – Но-но, не балуй! – прокомментировал я падение зверя, предупреждая остальных. Меня поняли правильно.

Самый лохматый чертяка рассмеялся.

– Молодец, шото. Ты мой гость. Я Раджим, вождь племени Семи холмов.

– А я капитан Немо. Рад быть твоим гостем, Раджим.

– Что будешь делать с хурангой? – Он показал копьем на дракона.

– Тебе отдам, Раджим, – широко улыбнулся я.

– Ты, шото, не только силен, но и щедр. Настоящий вайнак. Мы так зовем самых лучших воинов Акумены. Акумена это наш мир. Ты, шото, видимо, из людских миров.

– Так и есть, Раджим. – Я продолжал улыбаться. С тира слез старик, приблизился к поверженному дракону, обошел вокруг и встал у головы. Затем присел и что-то прошептал.

– Останови его! – раздался внутри меня испуганный крик Шизы.

– Кого? – Я сначала не понял, о ком она говорит, а потом стало поздно. Мое тело одеревенело, и я упал как срубленное дерево, лицом вперед. Боли я не чувствовал. Только недоумение. Что, черт возьми, произошло?

– Колдун запустил посмертное проклятие хуранги. – Голос Шизы звучал обреченно. – Теперь мы отрезаны от магических потоков. Беда, Ирри. Лиан может защищать твое тело еще какое-то время. Потом, не получая пищи, начнет тебя жрать. А я уже начинаю сходить с ума.

Надо мной кто-то остановился.

– Убейте чукакабру. – Я узнал голос Раджима. – Первый чукакабра принес нам горе, и мы лишились моей сестры Маджимы.

– Зачем убивать, вождь? – прозвучал хрипловатый голос. – Лучше продадим караванщику. Вдруг посмертное проклятие хуранги перейдет на убившего? Ты хочешь этого?

Раджим помолчал. Решалась моя судьба, а я был беспомощен как младенец. Мне оставалось только ругать себя. Твою дивизию! Я переоценил свои силы. Зарвался.

– Шиза, может, перенесемся на корабль? – несмело спросил я.

– Не можем. С этого слоя нет доступа. Мы заперты внутри системы.

– Нет, – наконец прервал молчание Раджим. – Я этого не хочу. Ты мудр, Со Фокл. Кладите чукакабру на тронга, и поедем в селение.

Меня грубо подняли и перекинули через спину ящера.

– Глядите, у чукакабра зад голый! Надо же! Как его хуранга подпалила!

Меня окружали хохочущие дикари, а я, беспомощный, сгорал от стыда и умолял смерть избавить меня от позора.

– Лиан, сожри меня! Ну прошу! Ну что тебе стоит! Я не вынесу позора!

Но мой внутренний дракон был глух к моим мольбам.

Инферно. Неприятности по слоям

Меня сбросили на землю как мешок с овсом.

– Вот, караванщик, чукакабру поймали. Хочу продать.

Я лежал на спине, не в силах пошевелиться, и только переводил взгляд то на Раджима, то на толстого демона. Демон с любопытством посмотрел на меня.

– Люд. Один? Откуда он тут?

– Не знаю, караванщик, – равнодушно пожал плечами всадник на тире. – Может, убежал из какого-то каравана, а может, во время бури потерялся.

– Что с ним? Может, он сдохнет сегодня.

– Не сдохнет. Наш колдун обездвижил его, чтобы не брыкался. К утру на ноги встанет. Так что, берешь?

– Беру, Раджим, даю за него амулет щита.

– Три амулета и самострел, караванщик, – вступил в торг вождь племени Семи холмов.

Меня продавали в невольники. Вот так поворот судьбы! Еще недавно я восседал на небесном троне и был кумиром для своих свидетелей. А теперь я беспомощный и бесправный раб. Я был раздавлен. До меня со всей очевидностью дошла простая истина: я ничего не стою без своих имплантатов и их возможностей.

– За дохлого козла ты просишь три амулета, вождь? Амулет и кинжал, это максимум, что я могу дать.

– Ты на до мной смеешься, караванщик…

В конце концов в результате долгого и горячего спора меня продали за два амулета.

– Этот мешок с костями твой, Жаркоб, – произнес довольный Раджим.

Меня подняли четверо таких, как и я, рабов и понесли. Небрежно кинули на возок. Я головой ударился обо что-то острое.

– Вы бы поосторожнее, ребята, – недовольно попросил я. Но те равнодушно отвернулись и уселись на землю, под колеса повозки.

Ко мне вернулась способность говорить. Уже хорошо. Плохо, что с меня сняли мою сумку, и теперь она красовалась на Раджиме. Вождь проезжал мимо, когда я его окликнул:

– Я вернусь, Раджим, и устрою вам всем чукакабру.

– Оттуда, люд, никто не возвращается, и ты не вернешься. – Он даже не удостоил меня взглядом.

Во мне вскипела ярость. Не возвращаются? Так я буду первым! Желание умереть испарилось, как от ядерного взрыва, и все мое существо наполнилось желанием выжить и отомстить. Я прикрыл глаза.

– Шиза, что ты знаешь о проклятии, живущем во мне?

– Ничего не знаю. Оно звучит внутри тебя как погибель магов. Но я его не вижу. Мы полностью отрезаны от источника.

– Отрезаны, значит? – Мне нужно было успокоиться, но чувство безысходности, замешенное на злости и ненависти, мешало. Я начал считать: один, два, три… на ста двадцати я медленно затянул: – Черный во-о-рон…

Эта песня наполняла меня смирением и лишала силы бурю, царившую в моих чувствах. При пятом повторе песни я впал в транс. Сначала я представил себя Вселенной. Внутри меня звезды, туманности, планеты и черные дыры. Я не мог обозреть эту Вселенную и уменьшил масштаб. Теперь я был галактика со звездными системами, я огляделся и вновь уменьшил масштаб. Я стал Солнечной системой, и опять никакой пользы для меня в этом не было. Но я упорно шел этим путем. Мне нужно было найти проклятие, разобраться, как оно выглядит, может быть, я сумею с ним справиться. В конце концов, просто сожрать. Но и Солнечная система не давала мне возможности увидеть его. Я стал планетой, а затем ветром. Над моей головой висело тяжелое свинцовое небо. Вот оно, проклятие, понял я. Я поднялся выше и почувствовал сердитое ворчание этого неба. Оно было твердым как из металла. Мои попытки прорваться через эту преграду были безуспешны. Я поднимал ураганные ветра, ударялся в преграду и бессильно опадал вниз. Я устал. Нет, надо по-другому. Я превратился в легкий ветерок и полетел вдоль этого колпака, накрывшего планету. Я ощупывал поверхность, пытаясь разгадать его природу, и не мог.

– Ты тратишь много энергии, Виктор. Остановись!

Меня выбросило в реальность. Я мог пошевелиться и даже встать, но этого не делал. Повозка, покачиваясь, медленно катила по пустыне. Надо мной было темное небо без звезд. Караван вышел в ночь. Скосив глаза, я обнаружил всадников на тронгах, сопровождавших караван. За моей повозкой в клетке ехала Тора. Предельно равнодушная ко всему, она уткнулась взглядом в свои колени и смотрела практически не мигая. «Вот и встретились», – печально подумал я. Чтобы не видеть девушку, я вновь закрыл глаза.

– Шиза, – обратился я к симбионту. Я чувствовал ее подавленность и обреченность, но не стал обращать на это внимание. Просто есть второе правило агента, придуманное мной для Роны, и я ему следовал. – Мое сознание может производить по желанию что захочешь. Я правильно понимаю?

Шиза откликнулась не сразу.

– В определенных рамках да, Виктор, – осторожно ответила она. – Ты что-то придумал?

– Тогда скажи, можно насадить на пустых слоях деревья лесных эльфаров для производства энеронов?

Теперь она молчала несколько дольше.

– Попробовать можно, но где взять семена или саженцы?

– Я подумаю над этим.

Не открывая глаз, представил сад с саженцами, к которым были привиты дети. Картина получилась невероятно реальной. Я как будто снова оказался в чудовищной роще. Питомник, огороженный заборчиком. Аккуратно обкопанные саженцы и через дорогу могучие деревья. Я отвернулся от питомника. Нет, этого мне не надо. Поднял голову и посмотрел на дерево, устремленное ветвями высоко в небо. Там в листве прятались шишки как у кедра. А значит, семена должны падать на землю. Я встал на колени и руками стал копать твердую землю. Вот оно, семя размером почти как желудь. Я откопал еще пару семян с ростками корней.

– Шиза, скажи Лиану, чтобы начал копать у озера с рыбой. Там должны быть семена.

– Ты уверен?

– Нет, но попробовать нужно.

– Хорошо, Виктор, я сама начну копать. Укажи место.

Я подумал. Где могут оказаться семена, которые я представил?

– Копай там, где мы с ним ловили рыбу.

– Есть! – удивленно и в то же время радостно воскликнула Шиза. – Три больших семени с отростками корней. Где надо сажать?

– Посадите у входа в аллею, ведущую к твоему бунгало. И еще. Я нашел проклятие. Оно твердой оболочкой окружает мои энергетические капсулы в теле. Пока не знаю, как их разблокировать.

– Странное проклятие и мощное, я о таком не слышала, – задумчиво произнесла Шиза. – Мне надо подумать.

– Думай, я тоже буду думать.

Но додумать мне не дали. Сильный толчок свалил меня с повозки.

– Хватит притворяться, раб! – раздался грозный окрик надо мной.

Я поднял голову. Рядом стоял демон с плетью в руках.

– Я давно заметил, что ты пришел в себя. Поднимайся, мясо, и иди вместе с остальными. – Чтобы я долго не раздумывал, он размахнулся и попытался ударить меня ногой.

Я откатился и как бы случайно подцепил его ногу своей ногой. Демон, потеряв равновесие, шлепнулся на задницу. Его товарищи громко заржали. Я же подхватился и юркнул в толпу невольников. Взбешенный демон решительно поднялся и направился к нам.

– Чи Гран! Вернись на свое место! – Окрик другого демона остановил мстителя, и он, погрозив плетью, прошипел: – Я тебя, люд, все равно найду.

– Ищи-ищи, – пробормотал я, приноравливаясь к шагу других бедолаг.

– Зря ты так, – произнес изможденный дворф, идущий рядом. – Эта тварь сильно злопамятна. Я Бурвидус, – представился он.

Я хотел представиться в ответ, но он, рассмеявшись, перебил меня:

– Себя можешь не называть. – И, глядя в мои удивленные глаза, пояснил: – Как бы ты себя ни назвал, тебя все равно будут называть Голая Задница. Что случилось? Одет ты странно. Ботинки с отрезанными носками и голый зад. Ты откуда?

– С Сивиллы.

Но дворф моим ответом не удовлетворился.

– Здесь все оттуда. Из какого королевства?

– Я нехеец, – пришлось сознаться. Нехейцам, как я знал, прощалось многое. Они славились чудачеством, и их странности были у всех на устах. Стоило назваться нехейцем, и тебе сходили с рук все несуразности. – Черт бы побрал этого дракона, это он подпалил меня. Гонял по пустыне и плевался огнем. А я был недостаточно юрким.

– Ты про ту тушу, что привезли пустынники?

– Про нее.

– Тебя с нами не было. Ты из другого каравана? – продолжал спрашивать любознательный дворф.

– Да, – кивнул я. – Мы попали в бурю, и я потерялся. А эти черти волосатые меня нашли и обездвижили. Остальное тебе известно. – Я посмотрел на темное ночное небо. – Не знаешь, когда кормить будут?

– Когда встанем на ночевку, кинут лепешки и воду дадут. Вот и вся еда. И то если сможешь добыть свою долю. Будь готов подраться, Голая Задница.

Я невесело усмехнулся. Нелепые клички ко мне липли как мухи. То студент, то солдафон, то пупсик, малыш, то шарныга. Теперь вот Голая Задница. Я смирился. От клички здесь мне уже не отделаться, так чего сопротивляться? Только выставлю себя еще более смешным.

Шли мы до глубокой ночи. После полуночи вышли к порталу. Всех рабов построили в колонну по десять и десятками стали заводить на портальную плиту. На той стороне нас встречали охранники и плетьми быстро сгоняли с нее. Сильный удар ожег мне зад, а второй по спине сбил на землю. Не медля я откатился, закусив губу, чтобы не сорваться и не натворить беды. Меня просто убьют, если я кинусь на охранника. Я поднял глаза. На плите стоял Чи Гран. Демон хохотал во все горло.

– Что, голозадый, не нравится? Это только начало. – Он толчком ноги столкнул следующего раба и освободил площадку.

Разместили нас в большом загоне. Шестеро рабов принесли четыре корзины лепешек и два бочонка воды. Пока они шли к центру, среди рабов началось волнение. Они расступились, освободив место. Корзины и бочонки поставили на пол, но рабы чего-то ждали. Когда вокруг загона собрались демоны-охранники, Чи Гран скомандовал:

– Всем жрать!

Мгновением позже гудящая толпа сорвалась с места и понеслась к еде. Я замешкался и видел, как одни падали, сбитые товарищами по несчастью, и по ним, топча упавших, бежали остальные. Это была дикая, обезумевшая толпа, готовая разорвать соседа за кусок лепешки, за пригоршню воды. Одну бадью с водой в толчее перевернули, и кто-то из рабов отчаянно завопил. С десяток мужчин кулаками отбивались от наседающей толпы, не подпуская к пище. Толпа отхлынула и окружила их. Те забрали одну корзину и оставшуюся бадью и направились в угол. Остальные провожали их злыми голодными глазами. А затем наступила свалка. Каждый пытался урвать у другого кусок, кусался, выл, визжал, дрался руками и ногами. Тела сплелись в клубки и дошло бы до смертоубийства, если бы охранники плетьми не разогнали дерущихся. Избитые, плачущие невольники поползли прочь, вытирая кровь с разбитых лиц и носов.

Рядом со мной появился ободранный, но довольный Бурвидус. В руках он держал половину лепешки. Делиться не стал. Жадно жуя, начал меня поучать:

– Ты сдохнешь в дороге, человек, если не будешь есть. И не просто сдохнешь, а станешь развлечением для этих уродов. – Он кивнул в сторону смеющихся охранников.

Я мрачно проследил за его взглядом.

Конечно, я понимал, что он прав и мне что-то нужно делать. Пусть я не могу пользоваться магией, но базы выживания и универсального боя у меня никто не отбирал. Не отвечая дворфу, я решительно направился к сплоченной группе, жрущей целую корзину лепешек. Разговаривать не стал. Не затем шел, чтобы стыдить и увещевать. Первого вырубил ударом ноги в набитый рот. Второго ударом той же ноги в нос. Бил жестоко и сильно. Не так, чтобы убить, но чтобы противник не мог встать и ответить. Пока ошеломленные бугаи поднимались, я разделался с пятью. Еще двоих вырубил ударами кулаков, апперкотами. Трое оставшихся испуганно вжались в плетеный забор.

– Бить не буду. Сторожите еду, – приказал я и уселся рядом. Взял лепешку и стал жевать. Снял ботинок и зачерпнул воды. Выпил и отер рот. – Женщины! – крикнул в толпу, смотревшую на нас. – Подходите по одной.

Я разломил лепешку на три части. Толпа волной придвинулась ко мне. Пришлось предупредить:

– Убью!

Толпа остановилась. Первая женщина, самая смелая или голодная, в разорванном платье, бочком придвинулась к корзине. Несмело взяла свою долю лепешки и мой ботинок с водой. Выпила и, прижав лепешку к груди, отступила в сторонку. Вторая подошла смелее. Далее в течение часа я наделил едой и питьем всех женщин, затем мужчин. Крепких людей и дворфов я оставлял рядом с собой. Набралось их десятка полтора.

– Значит, так! – Я оглядел их тяжелым взглядом. – Вы теперь моя банда. Вам по целой лепешке, остальным по трети. Но чтобы все получили свою долю. Понятно?

Что и говорить, они поняли сразу. У них появился лидер, который их накормит и организует. Но беспредельничать не даст.

– Ваша задача не допустить хаоса и драк. Всех непонятливых буду калечить. – Меня услышали все. Я специально говорил громко. – Теперь при раздаче никто к пище не бежит. Всем достанется. Пусть немного, но будет хлеб и вода для всех.

– Ты что творишь, голозадый? – В загон ввалился Чи Гран. Был он явно раздосадован и зол.

Я ждал его спокойно. Если полезет, убью. Другого не дано. Потом постараюсь удрать, а что будет после этого, я старался не думать. Я с прищуром смотрел на подходящего демона. Шагах в пяти от меня его остановил властный окрик:

– Чи Гран! Не трожь его!

Он и я оглянулись. У ворот загона стоял караванщик. Демон возмущенно отозвался:

– Жаркоб, этот люд совсем обнаглел. Он срывает нам развлечения.

– Развлекаться будешь в Брисвиле. А здесь задача довести рабов целыми и живыми. Ты понял меня?

Демон злобно сверкнул красными глазками.

– Понял, хозяин. – Подождав, когда караванщик уйдет, он тихо просипел: – Ты не дойдешь до места, голозадый, я тебе это обещаю. – Он отвернулся и, похлопывая себя по голенищу сапога, ушел.

Стояла глубокая ночь. Рабы укладывались спать. Шум в загоне стихал. Изредка слышалась перекличка часовых. Улегся и я. Теперь я мог подумать, как избавиться от проклятия. Выбор у меня был небольшой, и единственное, что мне пришло в голову, это попробовать вытащить из себя жаргонит. Тогда энергокапсулы освободятся. А затем вновь внедрить в себя. Предположительно огонь должен будет сжечь чужеродную оболочку, чтобы пробиться на свое место. Я поделился мыслями с Шизой.

– Это очень опасно, Виктор, – ответила она после долгого размышления. – Твое тело может не выдержать такой нагрузки. Потом, мы не знаем, как будет реагировать проклятие на попытку извлечь имплантат. Я боюсь, Виктор.

– Я боюсь… – повторил я. – А что, есть другие предложения? Если есть, поделись.

– Я твой ангел-хранитель, но у меня пока нет способа избавиться от проклятия. У меня есть предположение… Я думаю, что такого проклятия не существует. Это месть.

– Месть? Единственное, что мне приходит на ум Шиза, это Рок. Ты его имела в виду?

– Да. Он каким-то образом проследил наш путь и воспользовался случаем.

– Или помог проскочить два слоя и вывел на дракона. Использовал ящерицу, а когда я не погиб, под ее прикрытием наложил свое неизвестное нам заклятие, – продолжил я ее мысль. – Почему ты о нем подумала?

– Я видела элементаля воздуха, пораженного проклятием, он испытывал муки и создал эту бурю. Это было очень странно.

– Все, что создано кем-то, кем-то может быть разрушено. Крошка, поддержи меня, помоги преодолеть боль.

– Я не советую, но решать тебе, Виктор.

Я лег на спину и закрыл глаза. Мне нужно было пожелать изъятие жаргонита. Перед моим взором появилась надпись: «Вы желаете извлечь имплантат? Да / Нет».

– Да!

– Полевой режим? Медкапсула?

– Полевой режим.

– Подождите. Система производит подготовку и сбор информации. – Теперь Шиза работала как бездушная нейросеть. Она выполняла нужные операции. Я лежал минут пятнадцать, ожидая начала процесса. – Извлечение имплантата невозможно. Исходные данные не подлежат обработке. Повторить операцию?

– Да.

И снова аналогичный результат. Нейросеть не видит имплантата и поэтому не может собрать необходимую информацию для подготовки к извлечению. Что же делать? Как обойти систему? Попробую провести параллельное считывание и наложение карты, находящейся в памяти, на тело.

– Поднять историю файловой загрузки имплантата и провести их анализ!

– Файлы загрузки обнаружены. Для анализа и сопоставления файлов потребуется некоторое время.

Я терпеливо ждал.

– Файлы проверены. Места установки модулей имплантата не обнаружены.

– Не обнаружены, – повторил я. – А как можно обнаружить мои капсулы?

Система ответа не дала, проигнорировав запрос.

– Наложить карту установки модулей на тело носителя! – дал я команду, и Шиза надолго зависла. Я уже думал дать команду отбой, как пришел ответ:

– Полная карта составлена. Наложение произведено. Назовите следующие действия.

– Произвести извлечение имплантата по составленной карте.

А дальше… я начал взрываться изнутри. Мне казалось, что я состою из миллионов стеклянных колб, которые взрывались в моем теле и причиняли ужасную боль. Если Шиза помогает снизить ее воздействие, то какая же она на самом деле? Я не был человеком, способным долго переносить боль. Я даже боялся ходить к зубному врачу. Сначала я мычал, пытаясь не закричать, потом заплакал. Боль потихоньку сводила меня с ума. Я ждал смерти как избавления, а она не приходила. Я молил ее прийти и принести облегчение, но вместо нее пришел мой дед-фронтовик. Я видел, как мина взорвалась рядом с ним. Отброшенный взрывом, он упал. Я видел его покрытое копотью суровое лицо. Он полз к своему миномету, оставляя кровавый след. Его нога, перебитая в голени, волочилась на кусках кожи и сухожилиях. Приблизившись к миномету, он стал поднимать ствол. Дед хрипел, а ствол падал и падал, не желая вставать шаром в плиту.

– Дед, я здесь! Держись! Я помогу! Я сейчас помогу… помогу.

Я встал и, шатаясь, подошел к огневой позиции. Расчет лежал убитый точным попаданием вражеского снаряда. Один дед поднимал и не мог закрепить ствол. Я поставил ствол на плиту.

– Выше, внучек. Ствол на восемьдесят градусов. Вот так, хорошо. Достань мину из ящика. Сними дополнительный заряд. Вот. Хорошо! – хрипел дед. – Огонь, внучек.

Я опустил мину в ствол. Хлопок и свист. Следующую. Еще одну. Немецкие цепи в серых мундирах уже рядом. Надо быстрее – эта мысль билась в голове, заставляя забыть обо всем. Мины стали падать в рядах врага. Свист осколков, гарь и вонь от разрывов наполняли воздух.

– Хорошо, внучек. Теперь иди, я сам.

Я видел, как автоматчик с закатанными рукавами поднимается на колено и замахивается. Граната по высокой траектории летит к нам, а я падаю на деда. Взрыв ослепляет меня, и все тело наполняется болью. Я снова в своем теле, и эта боль рвет меня на куски.

– Смерть, ну где ты заблудилась? Я жду тебя! – заорал я.

– Держись, малыш! Я рядом! – услышал я крик.

Я лежал на густой жесткой траве. А на меня навалился пещерный медведь, его когти рвали и ломали мою плоть. Открытая вонючая пасть тянулась к голове. Я знал особенность его охоты. Он сначала лизнет, а затем зубами сдерет кожу с лица и волосы с головы. Я уперся руками в его шею и, хрипя, пытался оттолкнуть зверя. За спиной хищника появился гигант с двуручным мечом. Прадед Ирридара. Он размахнулся и с силой вонзил меч в спину медведя. Пещерный монстр взревел и отмахнулся. Воин словно пушинка отлетел к дереву и упал на него спиной. Удар был огромной силы. Воин опустился на землю и замер. Медведь оставил меня и направился к обидчику. Я весь в крови поднялся и пошел вслед за зверюгой. Ухватил меч и навалился на рукоять. Я повис на мече и болтался, медведь, злобно рыча и вертясь, пытался избавиться от помехи. Понимая, что долго не смогу так держаться, я подпрыгнул и ухватил зверя за шею. Сжал с силой и впился зубами в лохматый загривок. Медведь взревел голосом Чи Грана и стал отбиваться, а я, вкусив крови, выплюнул ее и прорычал:

– «Кровавый туман».

Теперь я сам стал медведем. Раненым и очень опасным. Вокруг меня собрались воины и, ощетинившись копьями, отступали. Кровь залила мне глаза, и, яростно заревев, я бросился на обидчиков. Копья ударялись в мою грудь и отскакивали как от стены. Руками я хватал первых попавшихся рогатых воинов и рвал их на части. Неожиданно я вспомнил странное, но родное слово «рив». Я не медведь, пришло ко мне понимание, я рив. И я закричал громко, как только мог:

– Я ри-ив!

И все, кто окружал меня, бросились врассыпную. А я споткнулся и упал на колени. Неожиданно силы оставили меня. Я оперся руками о землю и с трудом выпрямился. Взгляд прояснился. Вокруг меня была пустота. У моих ног лежал мертвый Чи Гран. Горло его было разорвано. Я споткнулся о его тело.

– Спокойно, Виктор, ты смог. Ты разорвал цепи заклятия, заставив кипеть свою кровь. Если бы не это, ты бы умер от болевого шока, а вместе с тобой умерли бы мы. Ты умудрился вытащить два жаргонита. Но пока их имплантировать нельзя. Уходи быстрее отсюда, пока демоны в шоке. Магически ты истощился, не помогает даже похищение жизни демонов.

Неподалеку алая субстанция сформировалась в огромную туманную фигуру то ли человека, то ли демона. Постояла и пошла прочь.

Не до конца понимая, что я делаю, я спрятал жаргониты за пазуху, забрал меч демона и пошел из загона следом за уходящей фигурой. Меня никто не остановил. Я шел, шел и шел. На рассвете увидел ручей, бьющий из-под большого камня. Залез в маленькое озерцо, намытое струей, и закрыл глаза. Мне нужно было прийти в себя.

Открытый космос

– Мишель, бери одно отделение и бегом в порт на нашу стоянку. Абель, и ты, сынок, за мной. Нет, стой. – Блюм Вейс остановился. – Штифтан, возьми парочку оперативников и тоже бегом на мой уиндер. – Больше не обращая внимания на удивленных такой поспешностью подчиненных, он направился к лифту.

Корабль был готов к старту. Тщательно подобранный экипаж был предан лично Вейсу. Прослушки он тут не боялся. Расположившись в уютной кают-компании, он дожидался отлета. Когда прошли стандартную процедуру и вылетели в открытый космос, Вейс прервал молчание:

– Мальчики, у нас появилась возможность прищемить нос многим большим дядям и отучить их совать его в наши дела. Слушайте внимательно. Не для разглашения. Примите код на нейросеть.

Все на несколько секунд замерли. Взгляды остекленели. Когда файлы были сброшены и распакованы, все вновь были способны слышать и говорить.

– Вы получили информацию, жду ваш анализ и предложения. Абель, ты первый.

– Да, шеф. Значит, так. Вы провели операцию по оказанию содействия агенту, обвиненному в предательстве. За ним охотится синдикат, имеющий своего человека в центральном офисе, и нам нужно вычислить предателя в рядах ССО, а через него разоблачить предателя в центральном офисе. Я правильно понял вашу мысль?

– Почти, Абель. Только цена ошибки наши жизни. Мы будем действовать вне рамок закона. Вы спросите почему? Я вам отвечу. Копают под меня. Если они победят, то вас тоже ждет незавидное будущее. Поэтому я помогаю агенту, которого обвинили в предательстве. Он дважды смог обыграть посланцев предателя и дал нам шанс не только выжить, но и победить. Пока мы не прибыли на базу ССО, мы должны понять, кто предатель. Затем осуществить его тихий захват и включить в разработку. С его помощью мы поведем свою игру и вытащим на поверхность всех, кто замаран связями с мафией. После этого… Каждый из вас получит повышение. Ты, Абель, займешь мое место. А ты, Штифтан, перейдешь в центральный офис.

– А куда пойдете вы, шеф? – не удержался Абель и задал нетактичный вопрос.

Вейс ответил не задумываясь:

– Я уйду в отставку, сынки… – И, увидев вытянувшиеся в удивлении лица, рассмеялся. – И стану межратором. Надо же будет кому-то вас прикрывать. Теперь думаем.

– Тут думать нечего, шеф, – проговорил молчавший до этого Штифтан, начальник оперативного директората. – Это секретарь – адъютант генерала.

– Я тоже в этом уверен, – согласился Абель.

– И я уверен, – подтвердил их выводы Вейс.

Он встал и подошел к аппаратуре гиперсвязи. Через полчаса он вышел на связь.

– Привет, старина, – сказал он невидимому собеседнику. – Извини, что разбудил. Хорошо, что понимаешь, что важно. Я лечу к тебе. Твой секретарь работает на других. Он слил информацию о нашем друге, и за ним прибыли наши партнеры. Твой корабль, который ты послал, по информации друга, не долетел. Понимаю, что сволочь. Нет, не надо арестовывать. Пошли его в порт утром, на мой корабль, и забудь о нем. До встречи.

Станция ВКС АОМ

Миль Шрехт кивком поздоровался с адъютантом, молоденьким листером. Его лицо выражало добродушие, но на самом деле генерал силился вспомнить, как тот стал его секретарем. Обычно на такие должности назначаются по протекции, и с этим ничего не поделаешь. Из отдела кадров приходит разнарядка, и будь ты хоть сам командующий, тебе все равно впихнут офицера со связями. Спорить с кадрами чревато. Потому что все понимали: это большая политика. «Выше кадров только звезды», – говаривал брат президента АОМ, начальник кадров ВКС. И кто поспорит? Генерал усмехнулся. Дураков нет.

– Зайди ко мне! – бросил он на ходу адъютанту и прошел в свой кабинет. Генералы мстили кадрам тем, что не старались запомнить имена своих секретарей, а обращались к ним на «ты» или по званию. – На седьмой причал прибыл уиндер с почтой для меня. Сходи и забери ее.

Листер щелкнул каблуками и молча вышел. Для него генерал тоже был зажравшейся скотиной, которому он плевал в кофе. Вот такая взаимная любовь.

По-моему, он пальдониец, вспомнил Шрехт, глядя в спину офицеру.

Уиндер был небольшой, похож на прогулочную яхту. Не военный образец, разглядывая корабль, подумал Мак Рез. Что-то личное, значит. И эта старая морда заставила его тащиться в такую даль. Ну ничего, недолго осталось. Он одернул хорошо выглаженный мундир и поднялся по приставной лесенке.

– Листер Мак Рез по поручению генерала Миля Шрехта, – проговорил он в закрытый люк.

Ждать ему не пришлось. Люк открылся и пропустил адъютанта внутрь. Сделав шаг, он попал в сумрак переходного тамбура. Люк за ним закрылся, а листер, потеряв сознание, упал на пол.

– Мишель, подбери нашего друга и тащите его в медотсек. – Вейс в предвкушении потер руки.

Бесчувственного офицера перенесли в медотсек и уложили в капсулу. Через пять минут Мак Рез открыл глаза. Крышка капсулы с еле слышным шелестом отъехала. Листер огляделся.

– Что со мной произошло? – спросил он Вейса, который наклонился к нему.

Вейс улыбнулся улыбкой доброго дедушки и показал жетон АДа.

– Ты задержан, сынок, по подозрению в разглашении государственной тайны.

Листер некоторое время молчал, пытаясь осознать то, что сообщил ему этот пожилой мужчина. Наконец до него стало доходить, что его, офицера элитной воинской части, адъютанта генерала, кто-то посмел арестовать.

– Вы с ума сошли! Вы понимаете, что с вами будет, когда узнают, что вы меня незаконно арестовали? У вас есть разрешение на арест, выданное военной службой правопорядка?

– Сынок. У меня нет разрешения на твой арест. Оно мне не нужно. Я тебя задержал на тридцать часов. На это я имею право. За это время ты мне расскажешь, кому ты проболтался о вывозе агента из закрытого сектора и кто твой сообщник, с помощью которого вы уничтожили корабль моего агента и отряд спецназа.

Офицер испуганно заморгал.

– Я этого не делал. Вы ошибаетесь. Это какая-то ошибка!

– Делал, сынок, делал. Я вот что тебе скажу. Мы вытащим твою нейросеть и считаем с нее информацию. Тебе ее вновь инсталлируем подчищенную и выпустим. По пути ты упадешь с трапа и сломаешь себе шею. Об этом трагическом случае мы сообщим генералу Милю Шрехту, и тебя похоронят с воинскими почестями. Вот так может закончиться твоя молодая жизнь, глупо и бесполезно. Но… мы можем договориться, и я тебя выведу из-под удара. Кроме того, ты будешь переведен на планету, где могут пригодиться твои услуги. У тебя есть две минуты, чтобы определиться. Думай.

Вейс сел, достал сигарету и затянулся.

В капсуле молча лежал голый офицер. Это тоже был фактор воздействия на психику Мак Реза, который учитывал Блюм. Голый человек чувствует свою беззащитность. Время неумолимо шло. Взгляд листера метался по сторонам, ища выход и не находя его.

Над капсулой стелился табачный дым и стояла тяжелая тишина. То, что пообещал ему адовец, осуществить было вполне реально. Мак Рез был неглупый парень и возможности этой всесильной службы знал.

– Ну что же, сынок, твое время вышло. – Над ним опять появился пожилой человек. – Сейчас мы узнаем, глуп ты или нет.