Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-4". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Кэмерон Джонстон

Соавторы: Роб Харт,Тесса Греттон,Шелли Паркер-Чан,Кристофер Браун,Шеннон Чакраборти,Ярослав Калфарж,Кристофер Каргилл,Тэмсин Мьюир,Ли Фонда
сообщить о нарушении

Текущая страница: 76 (всего у книги 341 страниц)

Нона напряженно смотрела на Ценой страданий. Что-то слышалось в ее наушнике. Она сказала:

– Нет, пока мы не услышим вызов. Нет. Сигнал.

– Ианта, о чем ты, черт возьми? – прошептала Корона. – Ты пугаешь меня.

– Ты пугаешь меня.

Еще один звук. Где-то слева от Короны послышался низкий короткий звук, похожий на звонок, одинокая нота, которая нарастала, пока что-то не заглушило ее. Это походило на капитана.

– Я не понимаю, чего ты хочешь, – сказала Корона.

– Только того же, чего ты хочешь от меня, – сказал другой голос, – и я обижусь, если ты меня назначишь злодейкой. Не могу сказать, что я сейчас страшно веселюсь. Я даже не могу обнять тебя своими собственными руками, прижаться к тебе собственным телом. Только телом Бабса. Так себе метафора. Я не пытаюсь себя успокоить. А заклепки тебе не идут.

– И на какую некромантию ты способна?

– Это интересный вопрос, – сказал голос.

Еще одна долгая пауза. Голос нетерпеливо произнес:

– Кивни или встряхнись. Они слушают?

Ответа не было, ну или Нона его не видела. Камилла полностью подняла голову.

– Не вмешивайтесь, – сказала Ценой страданий в микрофон.

– Ясно, – сказал голос, – не бойся, детка, на тебя я не злюсь. Он мне рассказал, что ты такое.

Что-то произошло. Динамик затрещал, и второй голос стал намного громче, как будто говорил прямо в микрофон.

– Слушайте Святого трепета, гниды, – сказал голос, – я очень благодарен за возвращение сестры, поэтому не буду сейчас уничтожать планету, на которую, прямо скажем, всем срать. Я меняю условия, но не паникуйте. Видите ли, меня не особо волнует Кровь Эдема. Я, в общем-то, не против, если вы все проживете еще пару сотен лет. Думаете, мы с вами сражались в Антиохии? Думаете, вы были нашим главным противником? Конечно, вы там натворили херни, но мы уже все прибрали. Вы нам не нужны, ясно? Живите себе еще пять тысяч лет. Мне нужны только все активы Домов, которые вы нашли. Я знаю, что у вас есть, и заберу это все. Мне нужен Надзорный орган Шестого дома. Мне нужно, чтобы Камилла Гект стояла у меня на пороге. А больше всех мне нужна Харрохак Нонагесимус, целая и невредимая. Иначе ваша планета обречена. Корона, хватит плакать, я правда на тебя не сержусь. Забавно, что кто-то подумал, что ты сумеешь меня обмануть.

– Вмешивайтесь, – сказала Ценой страданий.

– Дейтерос, – сказала Корона. – Обещай не трогать Дейтерос.

– Если мне придется еще секунду смотреть на Дейтерос, я помру, – нетерпеливо сказал голос, – поверить не могу, что ты зашла так далеко чисто ради возможности покрасоваться в форме. Хотя ты всегда любила форму. Почему Дейтерос-то?

– Нет. Послушай ее, – настойчиво сказала Корона.

– Что такое, черт возьми, – недовольно сказала Ценой страданий.

– Она пытается нам что-то сказать.

Но Корона сказала только:

– Она меня выслушала. Я перед ней в долгу.

– Делов-то. Тебя кто угодно выслушает, если ты расстегнешь две верхние пуговицы. Хотя нет, не Дейтерос, ты совсем не в ее вкусе. Ладно, заходите уже обе, расслабься. Ты такая красивая, когда нервничаешь.

– Ну ты и сука, – сказала Корона, то ли плача, то ли смеясь.

Взгляд Ценой страданий скользнул к Ноне, а может быть, она все время на нее смотрела. Нона сидела с полным ртом воды, медленно ее согревая. Открылась и закрылась дверь, совсем рядом с местом, где раздавались голоса. Раздался узнаваемый щелчок. Ценой страданий поднесла устройство к уху. Кто-то говорил.

– Они готовы, – тихо сказала Ценой страданий Камилле, – могут стрелять.

– Нет.

– На карту поставлены наши жизни.

– Не надо, – сказала Камилла.

Голос Короны внезапно изменился, как будто у нее по-другому задвигались губы.

– Господи, нет.

Другой голос протянул:

– Не волнуйся, дорогая. Это ручной ликтор. Он не причинит тебе вреда. Он больше не сможет никому причинить вреда. Ты и твои маленькие головорезы взяли его в качестве домашнего любимца? Ладно, отвезу его папе в подарок. Если папа сможет отвлечься от своего кризиса среднего миллиарда достаточно надолго, чтобы обратить внимание на меня.

Раздался новый и удивительно знакомый голос с совершенно незнакомыми интонациями:

– Тихо.

– Хрен. Ты, может, и Святой долга, но я последние полгода была у Учителя девочкой для битья, так что пошел на хер, – возразил другой голос, – это мне в нем и нравится. Как думаешь, примем незваного гостя или что?

– Убей ее, – сказал голос, – обуза.

– Я выйду на улицу и сдамся толпе, – сказала Корона, – если хоть один волосок упадет с ее головы. И я никуда не пойду с… ним.

Протяжный голос впал в отчаяние.

– Ну и ладно. Бери ее с собой. Но он тоже идет. Это тоже не подлежит обсуждению.

– Он говорил тебе о… Харроу? Он говорил тебе о Кэм?

– Он мне все рассказал.

– Вытащи крючок из рыбки, – нетерпеливо велел новый голос, – вторая серьга. Правое ухо.

Послышалось смазанное «ой», и передача оборвалась.

Нона с облегчением и радостью поняла, что новый голос принадлежал Пирре.

21

Ценой страданий слушала еще несколько минут, а потом в порыве гнева, или грусти, или того и другого швырнула наушник на стол. Обхватила руками голову цвета мышиной шкурки.

Нона обнаружила, что у нее во рту слишком много воды, чтобы проглотить разом, и поспешно начала делать крошечные вежливые глоточки, но ее усилия ни к чему не привели. Ее горло издало звук, немного похожий на крик чайки, пытающейся ухватить целую сосиску, и это вышло очень громко. Ценой страданий положила телефон и посмотрела на Камиллу и Нону дикими глазами: примерно такое же выражение лица Нона видела у Табаско. Но это не имело значения.

– Не так быстро, – сказала Камилла, но Ноне это показалось глупым.

– Кэм, – возразила она, – нам нужно к Пирре, ты же ее слышала. Слышала?

– Я слышала, – сказала Камилла.

Дверь распахнулась. Вбежал эдемит в маске, но с неприкрытыми испуганными глазами.

– Последнюю смену вырубили и заперли в лазарете. Некроманта больше нет. Проверки провели не по порядку… тревога…

– Не оправдывайся. Иди и доложи командиру ячейки, – отрезала Ценой страданий.

Дверь снова захлопнулась. Когда они остались одни, Камилла спокойно заметила:

– Все прошло лучше, чем вы заслуживаете.

– Ты утверждаешь, что все прошло хорошо? – Ценой страданий повысила голос. – Лично мне кажется, что лейтенант Корона предала нас со скоростью и рвением, которые обычно встречаются разве что в дешевых пьесах. А я поверила… она поклялась тысячу раз… понимаешь, это она поставила снайпера. Стрелять в голову надо было не ликтору. Она велела выстрелить в себя, если ее раскроют. И я ей поверила. Я и раньше видела, как люди просили застрелить их, и глаза у них были не такие, как у нее. Она была убеждена в том, что говорит. А украсть Дейтерос у нас из-под носа… и потерять Пирру Две без шансов на возвращение… Надо было ее чипировать. А теперь тебя называют по имени. Нас предали дважды.

– Не говори так про Пирру, – разозлилась Нона, – Пирра нас не предаст.

– Дитя, твое мнение не…

– Я бы не стала ее злить, – спокойно сказала Камилла, и, к стыду Ноны, Ценой страданий заколебалась. Кэм продолжила: – Просканируй частоту. Проверьте наличие активных жучков в локации.

– Поясни, – попросила Ценой страданий после паузы. Нона подумала, что она соображает очень медленно.

– Пирра только что сказала нам, что все в порядке, – сказала она, – но я бы хотела, чтобы она забрала меня из школы вместо того, чтобы ехать в казармы, потому что тогда бы ничего этого не произошло. Слава богу, она в порядке.

Пристально посмотрев на нее, Ценой страданий взяла ресивер и набрала номер. Нона уловила несколько обрывков разговора:

– Короткие волны. Не задавать вопросов. Просто делайте.

Ноне стало неинтересно. Она повернулась к Камилле и подвинула стул, чтобы оказаться рядом с ней у стены. Камилла пошевелилась, освобождая ей место.

– Мне нехорошо. – Нона пожалела, что выпила столько воды.

– Расслабься. – Глаза Кэм вспыхнули.

– Меня бесят твои наручники. – Ноне хотелось разрыдаться.

– Ты все время это говоришь, а мне плевать. Иди сюда.

Камилла сделала то, что делала очень редко. Она крепко обхватила Нону рукой, так что Нона почувствовала, как напряжены плечо и бицепс, и притянула ее к себе. Нона пристроила голову на плечо Камиллы и обвила руками ее талию. Так они и стояли: она держала Камиллу, Кэм держала Нону. Камилла была теплой, сильной и безопасной, и у нее были приятные на ощупь кости: ямка на плече, твердая тонкая ключица.

– Долгая была неделя, – заметила Камилла.

– Да, – согласилась Нона, – я хочу пойти с тобой домой… Мне нужна Пирра. Мне нужен Паламед.

Они еще пообнимались. Потом Камилла кашлянула где-то над макушкой Ноны и спросила:

– Ты же знаешь, что у тебя была истерика? Помнишь, как нападала на охранников с обломком стула?

– Извини, пожалуйста…

– Нет, я не об этом. Очень хорошая была стойка, – Камилла говорила медленно, как будто подбирала слова, – оружие ты держала двумя руками.

– Ну мы же тренировались с мечом.

– С одноручным.

Нона немного отстранилась и посмотрела в глаза, которые принадлежали Паламеду задолго до того, как она познакомилась с кем-либо из них: лицо Камиллы, ее пристальный взгляд, успокаивающее напряжение ее тела. Нона почувствовала что-то странное. Из носа у нее потекла горячая струйка, а когда Камилла вытерла ей лицо рукавом, оказалось, что струйка ярко-алая.

– Мне нужно поговорить с Паламедом, – тихо сказала Камилла.

Прежде чем Нона успела вспомнить, что Паламед сказал то же самое, Ценой страданий так сильно ударила по столу, что Нона подпрыгнула.

– Еще один узел, – объявила она в ужасе и волнении, – у нас все еще есть контакт! Неактивная линия! Но где?

– Юдифь, – ответила Камилла, вылезая из-под руки Ноны, – дай им немного времени. Я поняла тогда, когда она вынесла Дейтерос. Пирра подтвердила. Нона была права. Она дала нам коды.

– Что она сказала? – сосредоточенно спросила Ценой страданий.

– Она сказала, чтобы я действовала, – ответила Нона, – что это безопасно. И, кажется, сказала, что нашла целую пачку сигарет. – Ценой страданий выглядела так, как будто ничего не поняла, и Нона использовала фразу, которую часто слышала от Ангела:

– Боюсь, это типично.

Ценой страданий решила проигнорировать это.

– Вы действительно доверяете Пирре Две?

Камилла в задумчивости потрещала шеей и попыталась поднять ногу, но оковы пискнули, так что она снова ее опустила.

– Я на девяносто процентов уверена, что она играет роль. Пирра Две сделает что угодно, чтобы добраться до этого шаттла.

– Значит, вы все это время собирались бежать, – медленно сказала Ценой страданий.

– Нет. У вас наши заложники.

Кажется, Ценой страданий задумалась. Последовала долгая пауза.

– Очень хорошо. Возможно, игра не проиграна… Но это все очень ненадежно, куда сильнее, чем мне хотелось бы. Все маленькие чипы выброшены на середину стола, на всеобщее обозрение. Нам следует действовать с большой осторожностью.

– Нет, – снова сказала Камилла. – На самом деле как раз наоборот.

Нона удивленно подняла глаза. Ценой страданий тоже удивилась нетипичному для Камиллы поведению. Губы Камиллы произнесли:

– Отчет, пожалуйста.

И Нона затараторила:

– Пирра в казарме. Корона ушла внутрь, и мы слышали ее. Другой – кажется, это парень Короны – разбил жучок, но там есть еще один, на капитане, но мы пока ничего не слышим. Пирра говорит смешно, как будто она пытается не чихнуть, и она сказала, что там есть что-то нужное и мы должны его забрать. А, еще парень Короны сказал, что ему нужно все, особенно Камилла и некто по имени Харрохак Нонагесимус, и мы должны отдать ему это до захода солнца.

– Да, она очень требовательная, – согласился Паламед. – Кстати, Нона, это не парень Короны, а ее сестра, но вряд ли тебя можно винить за то, что ты перепутала.

Нона ощутила небольшой прилив облегчения при мысли, что у Короны нет парня.

– Командир Ценой страданий, у меня мало времени, так что прошу простить меня за спешку. Меня зовут Паламед Секстус, я Главный страж Шестого дома.

Ценой страданий посмотрела на него очень, очень пристально.

– Это невозможно, – сказала она, – Паламед Секстус погиб в Ханаанской операции.

– Но ты видела меня раньше, – заметил он, – когда я вытащил пулю из Ноны. Или ты подумала, что это Камилла? Она не адепт, командир, она не способна на такое.

– Тогда… что ты такое? Ты каким-то образом управляешь ею? Нельзя ожидать, что…

– Слушай, это не имеет значения, – сказал Паламед. – Если ты предпочитаешь думать, что у Камиллы психическое заболевание и иногда у нее без видимой причины полностью меняется личность, пожалуйста, верь в самую удобную версию. Дело в том, что есть некоторые вещи, которые никто не знает, и я лучше всех могу их объяснить. Слушай. Если мы сможем вытащить тело Гидеон Нав, ключ от Запертой гробницы, из этих казарм, ты отдашь нам людей Шестого дома?

– За ключ от Запертой гробницы, – медленно произнесла Ценой страданий, – я отдам вам почти все, что в моих силах дать.

– Отлично, но это не ответ. – Паламед наклонил тело Камиллы вперед, как будто ему хотелось вскочить со стула. – Надзорный орган Шестого дома. Если мы предположим, что ты сможешь до них добраться – как я понимаю, это нетривиально, – ты их отдашь нам? Да или нет?

– Да, – вздохнула Ценой страданий.

Паламед сел.

– Отлично. Давай обсудим подробности. Правильно, – сказал он. – Давайте поговорим подробно. Командир, Ианта Тридентариус далеко не так могущественна, как кажется. Она умудрилась высадиться на планету, управляя мертвым телом с большого расстояния. Это защищает ее от некромантического безумия, но одновременно очень сильно ограничивает ее способности. Сейчас она во многих отношениях менее сильна, чем обычный некромант. И она укрылась в казармах с горсткой телохранителей… и Пиррой Две, которой ты не доверяешь, а вот я – полностью.

Пока он говорил, на лице Ценой страданий отразились следы интереса.

– Ты утверждаешь, что мы загнали ее в угол.

– Да. Что-то вроде того. Но в том же углу торчит тело Гидеон Нав. Я понятия не имею, какого черта Ианта взяла его с собой – ради какой-то демонстрации власти или, может быть, она надеялась выманить Харрохак, – но всем присутствующим нужно это тело. Это твой способ выполнить твою миссию, и это наш способ спасти Нону.

Ценой страданий взглянула на Нону, затем снова на Паламеда и спросила:

– Ребенок… чем-то болен?

– Я умираю, – весело вставила Нона. После первого признания эти слова становились легче с каждым разом, и ей очень хотелось произносить их при каждой возможности.

– Примите это на веру, но да, Нона очень нездорова, и я… мы… думаем, что единственный способ спасти ее – подвести ее к телу Гидеон Нав. Это все немного… теория, но здесь наши цели во многом совпадают.

– Ты так говоришь, как будто от этого становится хуже, но, как по мне, все выглядит неплохо. – Ценой страданий сильно оживилась по своим меркам, то есть немного сузила глаза. – В одном здании находятся и Гидеон Нав, которую я хочу сунуть в свой мешок, и ликтор, в некотором роде кастрированный, которого я хочу видеть в клетке. А рядом я, с мешком и кучей клеток.

Взгляд Паламеда метнулся к часам на запястье Камиллы.

– Нет. Есть еще одно. Ликторы могут путешествовать практически мгновенно на огромные расстояния. Я точно не уверен, способна ли на это Ианта прямо сейчас, но есть шанс, что, если ты ее спугнешь, она воспользуется этим способом спасения и, что еще хуже, утащит Гидеон. Они не загнаны в угол, командир, они болтаются на конце поводка, и у меня есть неприятное ощущение, что этот поводок могут в любой момент отдернуть.

– Тогда вернемся к плащу и кинжалу. Мы должны вытащить Нав тайно, не пугая ликтора.

– И вот тут мы вам и нужны, – торжествующе заключил Паламед. – При всем уважении… сколько времени у тебя займет организация рейда на эти казармы? Более двадцати четырех часов, думаю.

– Ты нас недооцениваешь. Если мы откажемся от двойного контроля, Ктесифон будет готов часов через шесть.

– Не сомневаюсь. Пусть будет шесть. Но мы можем сделать это за полчаса, с учетом ситуации на дорогах. Пирра уже внутри, и, как я понимаю, Ианта преподнесла нам повод прислать туда и Камиллу. Мы можем отвлечь Ианту, положить тело в мешок и принести тебе все, чего хотела командор Уэйк. Но ты должна нам заложников. Черт, мое время заканчивается. Нона, расскажи все Камилле, ладно?

– Я тоже хочу в казарму, – сказала Нона, – я могу помочь.

– Обсуждаемо, – сказал он. – Командир, пожалуйста, сделай правильный выбор. Кровь Эдема держит свое слово. Ты можешь получить Гробницу, сохранить достоинство и все остальное. Нужно только довериться паре зомби.

Затем Камилла слегка осела вперед, как будто она почти уснула и спохватилась в последнюю секунду. Потом выпрямилась и посмотрела на Нону.

– Паламед рассказал Ценой страданий про Ианту и ликторов.

– Не понимаю, почему я в это лезу, – сказала Камилла самой себе, несколько раз моргнула и покачала головой.

– Это не игра теней? – уточнила Ценой страданий. Она выглядела очень умиротворенной, как будто боялась, что случится что-то плохое, а потом ей сообщили, что оно уже происходит. – Эта… одержимость. Обмен душами. Это настоящее?

– Да.

– Ты не актриса-виртуоз. Я говорила с Паламедом Секстусом… а Паламед Секстус погиб в доме Ханаанском.

– Да, – мрачно согласилась Камилла.

– Я не могу выдать местоположение Шестого дома. Пока, – она подняла руку, когда Камилла сжала губы, – пока. Гект, ты же должна понимать, что у Крови Эдема общие обязательства и общие ресурсы. Она могла перемещать эти ресурсы по своему усмотрению, – кивок на пыльный портрет крупной рыжеволосой дамы с холодными глазами, – а вот я должна делать один ход за раз. И я вынуждена ставить безопасность… существования Крови Эдема… даже выше миссии.

– Скажи мне, что ты знаешь, где находится Надзорный орган.

– Я знаю вполне достаточно, и больше, чем хотелось бы Неправедной надежде.

– Скажи, что они живы.

– Думаю, что да.

Камилла слегка наклонилась вперед. Челка упала ей на глаза. Нона подумала, что им надо было быть умнее и устроить день стрижки пораньше.

– Я постараюсь добыть тело Гидеон Нав, – сказала Камилла. – Ты дашь мне информацию.

Выражение лица Ценой страданий немного смягчилось. Тонкие линии вокруг ее глаз стали менее заметны.

– Я рада, что ты готова пойти на сделку. Я согласна.

– Я сказала «постараюсь».

– Паламед Секстус думает, что ты справишься.

Рот Камиллы на мгновение изогнулся.

– У нас нет информации. Я не знаю, где Тридентариус ее держит. Не имею представления о том, что она может сделать. Мы не сможем долго сдерживать ликтора. Мне нужна информация.

– Мы будем помогать всем, чем сможем.

– Нам тоже понадобится шаттл.

– С оговорками. – Ценой страданий не дрогнула.

Камилла ничего не ответила, а Нону очень напрягало молчание, поэтому она вставила:

– У моей подруги один раз были такие штуки, но учительница помазала их сметаной.

– Спасибо, Нона, – очень любезно сказала Ценой страданий, и Нона обрадовалась.

– Если ты найдешь способ убраться с этой планеты, я бы хотела, чтобы ты кое-что взяла с собой.

– Куда? – Камилла подняла брови.

– Куда угодно, подальше отсюда, – ответила Ценой страданий.

– Хватит метафор. Ты уже просишь слишком многого.

Ценой страданий откинулась на спинку кресла и посмотрела на кусок стены в нескольких дюймах над головой Камиллы.

– Предположим… – начала она, но тут из динамика послышались тихий хлопок и резкий щелчок, от которого все подпрыгнули, за щелчком последовали стук и шорох, а затем голос Пирры сказал издалека:

– Она жива.

И голос Короны чуть ближе:

– Хорошо. Для тебя, я имею в виду.

Камилла тут же вскочила, слегка поморщившись, и взяла лист бумаги и ручку. Прижала лист к стене и начала писать. Голос Пирры, все еще мертвый и напряженный, сказал:

– Это угроза?

– Я не знаю вашей игры, – говорила Корона, – но я не доверяю тебе. Я не доверяю тебе Камиллу. Я не доверяю тебе никого из них. Я не знаю, на чьей ты стороне в конечном итоге, и никогда не знала. Я поняла это в тот момент, как тебя увидела. Ты чувствовала хоть что-нибудь за последнюю тысячу лет? Была ли у тебя когда-нибудь семья? Ты ее вспоминала за последние сто лет? Или тысячу?

– Нет, – сказала Пирра. Наступила тишина. Потом Пирра добавила: – Я тебе тоже не доверяю.

Корона рассмеялась. Даже сквозь помехи Нона понимала, что это не самый приятный ее смех. Но это все равно был прекрасный, музыкальный, богатый звук, и Корона сказала с истерическими нотками:

– Никто не должен мне доверять. Бедняжка Гидеон. Бедная Нав. Это совершенно отвратительно. Почему ты одеваешь ее как куклу и катаешь тут? Для кого? Войска же в это не верят.

– Понятия не имею. Спроси Святого трепета.

– Не называй ее так… это нелепо. Кто вообще может назваться Святым трепета? Это что-то про младенцев или щенят? Почему ты держишь труп под замком? Это был ужасный план по выманиванию Девятой, да? Я вообще-то расстроилась. Я думала, что Ианта пришла за мной, а это было просто задание. Ловушка.

– Да, – сказала Пирра. Ее голос теперь звучал немного ближе. – Ловушка.

– Ты знаешь, почему она не сработает.

– Неважно. Никто не сможет добраться до этого трупа.

– Ой, прекрати. Хватит говорить многозначительные вещи, иди и охраняй ее. И оставь Юдифь мне. Когда действие успокоительного пройдет, будет хреново. Она, знаешь ли, на многое способна. И я единственная, кто может проследить, что она в безопасности.

– Хорошая попытка.

Корона раздраженно фыркнула:

– Хорошо. Отлично. Тогда оставайся здесь и смотри. Но ты ведешь себя глупо. На твоем месте я бы положила Нав в чемодан, чемодан – в шкаф и заперла бы дверь. Она труп. Ее не нужно выводить в уборную.

– Я положила все трупы в морг, – сообщила Пирра.

– Что? Какое это имеет отношение к…

– Если я снова найду тебя здесь с этим некромантом одну, – пояснила Пирра, – она окажется там же.

Снова молчание. Еще один взрыв смеха Короны. Третий голос, куда более далекий:

– Над чем смеемся?

– Ианта, – торопливо сказала Корона, – это… существо не позволяет нам помочь капитану Дейтерос. Она скоро очнется, а синее безумие жутко ее потрепало. Она почти так же плоха, как некроманты внизу.

– Корона, дорогая, я велела ему не позволять тебе прикасаться к ней.

– Ианта, ты меня бесишь, – мило сказала Корона.

– И мне это искренне нравится… Я скучала по этому лицу. Ох, ради бога, здесь…

Голос задвигался по комнате. Многие звуки Нона не могла разобрать, потому что они внезапно зазвучали очень громко. Они были в непосредственной близости от ведущих разговор. Лица Камиллы и Ценой страданий напряглись.

– Ничего с ней не делайте, – сказала Корона с внезапной сталью в голосе.

– Это заклинание, моя параноидальная маленькая тыковка.

– Заклинание для чего? Я никогда не видела такого заклинания.

– Вообще не представляю, как тебе удалось обмануть кого-то, прикидываясь некромантом, – сказал голос, – думаю, что все дело во мне. Вспомни, чему нас учили, Корона. Я собираюсь коснуться ее здесь, здесь и здесь…

– Используй ее слюну, – твердо сказала Корона.

– Ах, простите. Что-то ты все-таки усвоила. Ну хорошо. Это, конечно, значительно более близкий контакт с языком Юдифь Дейтерос, чем мне когда-либо хотелось. Насколько я знаю, во Втором это считается сексом. Фу. Так вот, это ее субстанция, поэтому она не может нанести вред ее телу… Высший балл, Коронабет, я под впечатлением. Помнишь, наш пучеглазый учитель спрашивал, какие материалы подойдут для заклинания восстановления, и ты предлагала самые грубые вещи самым милым голосом?

– Да. – Голос Короны немного смягчился. – Маркус Трио его звали, да?

– Боже, как ты всегда запоминаешь эти имена. Да, это был Трио. Не волнуйся, заклинание продержит Дейтерос без сознания… еще какое-то время. Пойдем со мной, Корона. Я хочу, чтобы мы заперлись и говорили, говорили, говорили… наедине. Ты мне почти ничего не сказала. Кстати, Долг, это намек тебе на то, что пора убираться. Боже, как к тебе обращаться? Нужно придумать тебе прозвище. Как тебя всегда звала Харрохак? Черепахой?

– Ты сделала разрезы в ее мозгу, – холодно сказала Пирра.

– Прости? – переспросила Корона.

– Длинная история. И очень смешная. Пойдем расскажу, – сказал третий голос, – и давайте запрем эту дверь, зачем нам Дейтерос, правда, милая?

Нона, Ценой страданий и Камилла какое-то время молчали, но больше ничего не было слышно. Камилла изрисовала целую страницу какими-то закорючками.

– Ты что-то поняла? – жестко спросила Ценой страданий.

Камилла сначала не ответила. Она подчеркивала что-то на листке, беззвучно шевеля губами и повторяя что-то про себя. Нона села перед ней, устав слушать и концентрироваться, задерживая дыхание. Прижалась щекой к колену Кэм. Кэм, казалось, не обратила на это внимания и не возражала, а потом посмотрела на Нону и на листок и спросила:

– А как тебя называла Пирра?

– Малышка, – немедленно ответила Нона, – Джуниор. Детская порция. Милашка. Крошка. Волосатый Маклари.

– Продолжай.

– Нумс. Ноно. Нет. Сладкая Нонс. Нона-Палона.

– Когда ее уже повесят, – пробормотала Камилла, – но я поняла.

– Что у тебя? – нетерпеливо спросила Ценой страданий.

– Нона, – сказала Камилла, откладывая листок, – посмотри на меня.

Нона, уже стоявшая у колен Камиллы, с радостью подняла лицо. Камилла вдруг взяла ее за обе руки, коротко сжала их, помедлила и приложила ладонь ко лбу.

– У тебя температура.

– Ой, наверное, это потому, что я умираю. Не волнуйся, у меня еще несколько дней в запасе, если я не натворю глупостей.

Судя по выражению лица Кэм, ее это удивило и расстроило.

– Каких глупостей?

– Ой, это сложно.

– Паламед знает?

– Да, я ему говорила.

– Хорошо, – ответила Камилла тоном, который Пирра называла «ладно, поговорю с твоими родителями».

– Нона, Пирра думает, что ты ключ к кое-чему, что нам нужно.

– К телу.

– Да. Тебе придется быть храброй.

– Ой, да пожалуйста, – пренебрежительно сказала Нона, – просто скажи, что мне сделать.

Камилла улыбнулась ей. Ради этой улыбки Нона осталась бы жить, если бы ее мнения кто-то спрашивал. Она не ответила, только спросила у Ценой страданий:

– Сколько времени до заката?

– Больше восьми часов.

– Сможешь ли ты к тому времени разобраться с Шестым домом? И сможешь дать мне кое-что прямо сейчас?

– Ты обещала мне, я обещаю тебе – я дам тебе все ресурсы, какие смогу. Скажи, что тебе нужно.

– Ножницы, – ответила Камилла, – цветные линзы, – она посмотрела на расстегнутую рубашку Ноны, из-под которой виднелась футболка, – и самая черная одежда, которая у тебя есть.