Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-4". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Кэмерон Джонстон

Соавторы: Роб Харт,Тесса Греттон,Шелли Паркер-Чан,Кристофер Браун,Шеннон Чакраборти,Ярослав Калфарж,Кристофер Каргилл,Тэмсин Мьюир,Ли Фонда
сообщить о нарушении

Текущая страница: 173 (всего у книги 341 страниц)

Глава 26
Неколва

Адрес, который Эма дала Беро, оказался последним домом в старом квартале таунхаусов в северной части Доков, пока еще не облагороженном, как соседние здания на набережной, превращенные в магазины и заведения для туристов. Беро вырос недалеко отсюда. Во времена его детства в этих жилых кварталах из бурого кирпича жили докеры и работники консервного завода. А теперь, похоже, здесь обитали иммигранты из Оортоко и островов Увива, работающие на самых низкооплачиваемых должностях на фабриках и в сфере обслуживания. Беро дважды сверился с адресом на клочке бумаги и осторожно подошел к двери, озираясь по сторонам. Соседний дом, видимо, пустовал, окна были до сих пор заклеены лентой после прошлогоднего сезона тайфунов, а в двери торчал желтый листок с оповещением о выселении, такой выцветший, что стал нечитаемым. На воде прямо перед домом был пришвартован восьмиметровый катер, накрытый брезентом.

Беро подергал дверь. Она была заперта. Он потеребил ручку, пытаясь понять, сложно ли будет взломать замок, но тут дверь распахнулась. В сумрачном проеме появились контуры фигуры с накачанными бицепсами и курчавыми рыжими волосами, ну чисто демон. Вастик эйя Моловни. Под его пугающим взглядом Беро отпрянул.

– А ты еще откуда здесь взялся? – воскликнул Моловни.

– Она велела мне прийти, – выпалил Беро.

Он не ожидал наткнуться на Моловни. На часах было всего половина третьего. Разве югутанец не должен сейчас осуществлять свой великий план? А разве эспенцы не должны были его остановить?

– Она велела мне прийти, – повторил Беро. – Эма. Сказала, что ты вывезешь нас из города. И дала мне этот адрес.

Судя по взгляду, полному недоверия, и подергиванию тяжелой челюсти, Беро подозревал, что Моловни пытается решить – захлопнуть перед ним дверь или убить его. Однако, отказавшись от обоих вариантов – оставить Беро на свободе или избавляться от трупа – как от слишком опасных, югутанец тихо выругался на своем языке, схватил Беро за грудки и втащил в узкую квартирку, захлопнув за ним дверь.

– Ты рассказал еще кому-нибудь? – спросил Моловни, так резко толкнув хилого Беро к стене, что у того не осталось ни малейших сомнений – агент-неколва, пусть даже и не носит нефрита, обладает достаточной Силой, чтобы снести и стену здания, если потребуется. – Хоть одному человеку? Кому-нибудь из этих тупиц-кланоненавистников? – Моловни говорил быстро, а сильный акцент искажал слова, так что Беро не сразу его понял. Моловни вытащил пистолет «анкев». – Так сказал? А?

– Нет! – выплюнул Беро. – Я никому не сказал.

Моловни угрожающе приблизил к нему лицо. Беро не был уверен, что Моловни обладает Чутьем, но тот явно посчитал, что Беро говорит правду. Югутанец выпустил его и сунул «анкев» в кобуру на поясе.

– Ты не должен был приходить, – сказал Моловни, уставившись на Беро, как на приблудного пса у мусорного бака. – Что бы тебе ни сказала девчонка. Мест больше нет.

– Чушь! – заявил Беро. – У тебя же есть лодка. Неужели в нее не поместится еще один человек?

– Какой же ты идиот! Я говорю не о лодке. Куда, по-твоему, мы направляемся? У другого берега острова Гоша стоит судно, которое отвезет нас в Югутан, где нам предоставят убежище. На том судне примут только тех, о ком я договорился. А тебя они просто пристрелят.

Где-то вдалеке завыла сирена «Скорой помощи». За ней еще одна. Югутанец запер входную дверь на щеколду.

– Если хочешь сбежать от кланов, выбирайся из города самостоятельно. Или спрячься в соседнем доме, мне плевать. Но раз уж ты здесь, то уйти пока не сможешь. Пока я не уберусь с проклятого острова.

Он отвернулся от Беро и начал подниматься по узкой лестнице.

С минуту ошеломленный Беро тупо стоял на месте. А потом двинулся вслед за Моловни. Шторы на втором этаже были задернуты, только через щели пробивались лучики света. Спартанская обстановка скорее напоминала тюремную камеру. Беро различил контуры узкой кровати, комода, стола и стула. На стенах ничего не было, и никаких личных вещей, не считая нескольких листов бумаги на столе и радиоприемника.

Моловни вытащил антенну и начал крутить ручку настройки. Классическая музыка сменялась современными мелодиями, затем помехами и программой новостей Кеконской телерадиокомпании.

– Где Эма? – спросил Беро.

Югутанец не поднял голову.

– Она не придет.

– Не придет?! И где же она? Разве она не должна была с тобой встретиться?

Если эспенцы следили за Эмой, то куда она их привела, если не к агенту-неколве и его плану?

Моловни поднял палец, велев Беро умолкнуть, и увеличил громкость радио.

Ведущий новостей КТРК Тох Кита зачитывал сообщение для экстренного выпуска:

«В Финансовом квартале Жанлуна произошел мощный взрыв, обрушилось здание Кеконского нефритового альянса, в котором в этот момент шло заседание совета директоров. Среди погибших и раненых могут оказаться десятки членов правительства и Зеленых костей. На месте работает полиция, спасатели и Зеленые кости из обоих крупнейших кланов».

Тох Кита мрачным голосом пообещал слушателям, что будет держать их в курсе событий по мере поступления новой информации.

– Дело сделано. – Моловни посмотрел на часы. – Если Гурихо и Отоньо удалось сбежать, они скоро будут здесь.

– Ты даже не принимал в этом участия? – Теперь Беро перестал что-либо понимать. – Все сделали другие, пока ты отсиживался тут сложа руки? Тоже мне, югутанский шпион.

Моловни оглянулся через плечо и посмотрел на Беро с откровенным презрением:

– Это я-то сидел сложа руки? Я восемь лет проторчал в этом мерзком нефритовом городе, чтобы все подготовить. Кто предоставил кланоненавистникам все необходимое? Деньги, оружие, информацию, взрывчатку, политическое убежище? – Моловни фыркнул: – Революция должна произойти изнутри, но если бы не я, она бы не случилась. Если бы не неколва.

Беро вспомнил про своих эспенских кураторов и проворчал себе под нос:

– И почему же они этому не помешали?

Он тут же понял, что проговорился, но было уже поздно. Моловни медленно повернулся к нему и положил на стол сумку, которую держал в руках. Его маленькие глазки с подозрением прищурились:

– О ком это ты?

Беро попытался придумать какое-нибудь убедительно вранье, но Моловни уже надвинулся на него, его морщинистое лицо помрачнело от подозрений. Если он и впрямь обладает Чутьем, то уже Почуял, как участился пульс у Беро.

– Ты что сделал, тварь? – проревел Моловни. – На кого ты работаешь?

Но ответить Беро не успел. Окно разлетелось на мелкие осколки, и в то же мгновение дверь слетела с петель. Крохотная комнатка заполнилась градом щепок, стекла и бегущими людьми. На целую секунду Беро остолбенел. А потом нырнул в угол, сообразив, что убежище Моловни взял штурмом отряд спецназа из десятка человек.

Моловни выхватил «анкев» и пальнул в ближайшего спецназовца в черном. Пуля вошла в пуленепробиваемый жилет и отбросила мужчину к стене. Моловни успел сделать еще один выстрел, прежде чем другой человек в маске всадил в него сзади двойные электрические проводки с тонкими иголками на концах, вошедшие сквозь одежду прямо в кожу. Моловни замер, грохнулся на пол, как деревянная доска, и начал биться в конвульсиях, издавая булькающие звуки, пока его бил электрический разряд. В его глазах стояли ярость и паника, рот приоткрылся в судороге. Трое спецназовцев набросились на югутанца, как стая волков.

Даже корчась в конвульсиях, Моловни сумел включить нефритовые способности. Он выбросил мощную волну Отражения, которая прошлась по квартире концентрическими кругами. Спецназовцев откинуло назад, а руки Беро, которыми он накрыл голову, осыпало дождем щепок и осколков стекла. Провода выскочили из спины Моловни. Югутанец мгновенно прыгнул на ноги и схватил свой упавший «анкев». Беро с паническим страхом посмотрел Моловни в лицо – тот нацелил пистолет ему в голову.

Но тут в руку Моловни врезалась нога в тяжелом ботинке, оружие выпало и отлетело под кровать.

Беро знал, что Моловни – неколва, и слышал об эспенских спецагентах с нефритом, но, помимо Зеленых костей, никогда не видел людей, которые бы действовали с такой скоростью и силой. В отчаянной финальной попытке сбежать через разбитое окно второго этажа Моловни с Легкостью перемахнул через всю комнату. И ему почти удалось ускользнуть, если бы его не схватили в прыжке и не свалили на пол трое солдат объединенными Силами.

Моловни прижали к земле, как беснующегося быка. Когда ему выкрутили руки за спину и стянули запястья пластмассовыми наручниками, он выкрикивал грязные ругательства на югутанском, а на уголках его губ пузырилась слюна. Лодыжки ему тоже связали, а потом на голову накинули черный полотняный мешок. Спецназовец в маске вытащил из кармана разгрузки шприц и вонзил его Моловни в бедро. Через несколько секунд сопротивление югутанца ослабло, движения стали беспорядочными, а потом он и вовсе затих. Два крепких спецназовца подхватили отключившегося югутанца и поволокли из квартиры, словно тяжелый ковер.

Беро все так же сидел в углу. Спецназовцы в черном не обратили на него никакого внимания и начали переворачивать квартиру Моловни вверх дном. Открыли ящики стола и вывалили их содержимое в желтые мешки для улик. Простучали стены и пол в поисках тайников, заглянули под мебель и даже в мусорную корзину. Особое внимание они уделили столу. Беро заметил, как они поместили пачку бумаг, автоответчик и стопку неоткрытой почты в специальный ящик. Потом осмотрели баночки с лекарствами в ванной, кое-что сфотографировали, а остальное забрали. Разговаривали спецназовцы на эспенском.

В комнату вошли Гало и Берглунд, в темных деловых костюмах, но с оружием. Берглунд с удовлетворением оглядел разгромленную квартиру и заговорил с одним из спецназовцев. Солдату, который получил пулю в грудь и погиб бы, если бы не пуленепробиваемый жилет, два товарища помогли подняться и увели его. Беро не осознавал, что радио на столе по-прежнему работает, пока один из эспенцев его не выключил, выдернув из розетки, и не унес вместе с остальными пожитками Вастика эйя Моловни.

Гало подошел в угол к Беро и с нескрываемым разочарованием покачал головой:

– Ты должен был рассказать нам все, Каракатица. Тебе не стоило сюда приходить.

Он протянул Беро руку.

Беро уставился на руку, но не принял ее.

– Вы… проследили за мной досюда? – выкрикнул он.

– Думаешь, мы отпустили бы тебя, не приставив слежку? – сказал Гало. – И хорошо, что мы это сделали. Каким бы ты ни был ненадежным, благодаря тебе мы захватили неколву и улики, которые подтверждают его причастность к разжиганию революционных настроений по поручению югутанского правительства. – Гало осмотрел разгром в почти пустой комнате с довольным выражением леопарда, лижущего дочиста обглоданные кости. – Возможно, теперь нам наконец-то удастся раскрыть все тайны югутанской военной программы.

Беро встал:

– А как насчет Эмы? Вы же собирались за ней следить. Где она?

Гало покачал головой:

– Как ни печально, она была в здании КНА во время обрушения.

– Будь вы прокляты, спенни, вы даже не пытались предотвратить этот «решающий удар»! Вам нужен был только Моловни. Вы знали, что Эма погибнет! – заорал Беро, сжав кулаки.

Гало сурово взглянул на него:

– Вообще-то, сейчас эспенский флот обходит остров Гоша. Если нам повезет, мы обнаружим и захватим югутанское судно, которое дожидается Моловни. Гибель людей во время сегодняшней террористической атаки – это трагедия. Но если бы мы вмешались, пытаясь предотвратить взрыв, то спугнули бы Моловни и его боссов. Ставки слишком высоки. Захваченный шпион и информация, которую мы сегодня получили, могут спасти тысячи, а то и миллионы жизней.

– Эспенских жизней, – выплюнул Беро.

– Мы пытались предупредить о бомбе наших кеконских союзников, но, увы, безуспешно. – Гало в недоумении покосился на Беро. – Ты же вступил в движение «Будущее без кланов», потому что хотел уничтожить кланы. Ты работал на нас ради денег. И в итоге получил и то, и другое, оставшись в живых. Так почему ты расстроен? Потому что девчонка пожертвовала собой, когда ты наконец-то ее трахнул? Или ты просто обнаружил, что не так умен, как считал? Тобой манипулировали, это да. Но чего еще ты ожидал?

Эма дала ему адрес не для того, чтобы Беро сбежал вместе с ней, а чтобы выдать Моловни. «Если я ненавижу кланы, это еще не значит, что я люблю югутанцев» – так она сказала. Она хотела уничтожить кланы, но не желала отдавать лавры победы иностранному агенту и его хозяевам. Наверное, Эма подозревала, что Беро за ними шпионит, или просто вычислила, что он обязательно продаст полученные сведения.

А теперь она мертва, погибла ни за что, в точности как эти тупые говноеды Щекастый, Мадт, Сорадийо и многие другие, а Беро все еще жив. Но в кои-то веки его не распирало от гордости, он не считал, что удача на его стороне. Удача просто играла с ним. И он ничего не чувствовал.

– Мы закончили. – Гало отвернулся и направился к двери. – Пошли, Каракатица.

Беро не сдвинулся с места. Когда Гало понял, что Беро не последовал за ним, он снова развернулся.

– Ты же не хочешь остаться здесь, – сказал он. – Мы можем увезти тебя с Кекона в безопасное место.

– Мне ничего больше не нужно от спенни! – рявкнул Беро.

Лицо Гало слегка смягчилось и стало почти сочувственным.

– Слушай, мы с тобой не друзья. Ты – агент, а я твой куратор. Но один-единственный раз я дам тебе совет ради твоего же блага. – Он махнул рукой в сторону окна. – Лидеры крупнейших кланов мертвы. В Жанлуне начнется неразбериха. Эспения воспользуется возможностью, чтобы перекроить политический ландшафт, но, скорее всего, страна погрузится в полный хаос. Зеленые кости будут истреблять всех, связанных с движением «Будущее без кланов». Югутанцы или твои бывшие соратники могут узнать, что ты вывел нас на Моловни. Какой тебе смысл здесь оставаться?

Беро удручало, что ему нечего на это ответить. Может, его ничто и не держало в Жанлуне, только держал сам Жанлун. Даже крысы считают домом сточную канаву, а Жанлун был его сточной канавой.

– Ты добыл для Эспении ценные сведения и заслужил шанс начать новую жизнь в другом месте, – сказал Гало. – Может, даже как другой человек.

Из квартиры вынесли все, за исключением мебели. Берглунд и единственный оставшийся спецназовец стояли у двери, дожидаясь Гало. Снаружи по-прежнему завывали сирены. Беро показалось, что он чует запах гари. Он заметил, как спецназовец положил руку на пистолет и бросил вопросительный взгляд на Берглунда. Гало едва заметно покачал головой и посмотрел на своего нетерпеливого напарника. Похоже, эспенские агенты вели молчаливый спор.

– Я помогаю тебе выбраться отсюда, Каракатица, – вполголоса сказал Гало.

И только теперь Беро со всей ясностью понял, что эспенцы могут заставить его подчиниться и увести насильно, как поступили с Моловни, или попросту застрелить. Он был ненужной уликой, которую можно пустить в расход с такой же легкостью, как кеконцев в здании КНА. С приглушенной ненавистью он смирился с судьбой и спросил:

– И куда же я поеду?

Гало повернулся к двери.

– А это важно?

– Наверное, нет, – безропотно произнес Беро и пошел за куратором на выход, а спецназовец в маске последовал за ними.

Глава 27
Небеса видели

Шаэ покормила дочь и укладывала ее спать, когда услышала, как пронзительно взвыла ее собственная мать, которая смотрела телевизор в гостиной.

– В чем дело, мам? – окликнула ее Шаэ.

Не получив ответа, она положила Тию в кроватку и побежала в гостиную, где Коул Ван Риа сидела с вытаращенными глазами перед телевизором, закрыв рот руками. В новостях КТРК показывали место, которое Шаэ узнала не сразу. Лишь прочитав бегущую строку – ВЗРЫВ В ЦЕНТРЕ ЖАНЛУНА, – она поняла, что смотрит на дымящиеся развалины штаб-квартиры Кеконского нефритового альянса.

Еще через пару секунд она вспомнила, что сегодня днем проходило заседание КНА, на котором присутствовали Колосс и временный Шелест. Ее мать этого не знала.

– Какой кошмар, – сказала Риа, тряся головой. Она села на край дивана. – Что за люди могли такое сотворить? Надеюсь, в здании не было никого из наших знакомых.

У Шаэ подкосились ноги. Ей пришлось опереться на спинку ближайшего кресла. Может быть, это просто кошмар от стресса после родов? Возможно, она перепутала дату заседания КНА. Сегодня в самом деле среда, а не вторник?

На кухне зазвонил телефон. Шаэ поковыляла туда и взяла трубку. Это был Цзуэн Ню.

– Я не могу дозвониться до Колосса. – Слова Штыря и кошмарная пауза за ними вдребезги разбили ее сомнения. – Ты не в курсе, он был в здании?

Шаэ услышала собственное поверхностное дыхание и пугающе слабый голос:

– Кажется, да.

На том конце линии установилась тишина. Потом Цзуэн сказал:

– Оставайся дома, Шаэ-цзен. Я пошлю в поместье больше Зеленых костей, а всех остальных – помогать разбирать завалы. Как только я еще что-нибудь узнаю, сразу же позвоню. – Последовала еще одна тяжелая, словно свинцовая пауза. – Ты хочешь что-нибудь сказать клану?

– Пока нет, – ответила Шаэ. – Пока мы не узнаем, кто это сделал.

Она не сомневалась, что тот, кто это устроил, хотел убить разом лидеров всех кланов, но пока не готова была думать о том, что брат и муж погибли, а она теперь – Колосс клана, вдова и мать-одиночка.

– Нужно сказать Вен, – пробормотала она, – и детям. Кто-нибудь должен сказать…

Она замолчала, не в силах закончить предложение, потому что ей внезапно стало трудно дышать. Шаэ прижала руку к груди. Сердце билось громко и неровно.

– Я немедленно пошлю людей, чтобы нашли Вен. Пальцы заберут Нико и Цзаю из Академии, а Рю из школы и привезут их домой.

– Мам, – сказала Шаэ, когда Цзуэн повесил трубку, но не сумела ничего больше прибавить.

Тия проснулась и заворочалась. Шаэ пошла в спальню. Она взяла малышку на руки и покачала ее, расхаживая по комнате и сквозь слезы глядя на милое личико своей ни о чем не подозревающей двухнедельной дочери.

– Почему ты родилась в этой семье? – прошептала Шаэ. – Ты так совершенна, а здесь тебя ждет столько мучений.

В комнату вошла ее мать.

– Шаэ-се, давай я ее возьму, – сказала Риа, протягивая руки. – Приляг, отдохни, врач сказал, что тебе нельзя переутомляться.

Роды прошли без осложнений, но после них Шаэ испытывала затруднения с дыханием, и ей поставили диагноз «перинатальная кардиомиопатия умеренной степени». Она сняла часть нефрита и должна была воздерживаться от физических упражнений, пока не поправится. Как заверяли врачи, это займет от трех до шести недель.

Она отдала ребенка матери. Вун уверял, что Тия похожа на Шаэ, но она не замечала сходства, видя только форму ушей, как у Вуна, и его цвет волос.

– Мне нужно ненадолго уйти, мама, – сказала Шаэ и начала одеваться, натягивая старые штаны для беременных и свитер. – Присмотришь за Тией? В холодильнике есть бутылка молока. Если я не вернусь через пару часов, инструкция на буфете.

Риа стиснула губы и крепче прижала к себе внучку.

– Это ведь все из-за взрыва в городе? – сказала она. – Даже сейчас ты занимаешься делами клана. – Когда Шаэ осторожно кивнула, лицо ее матери задрожало. – Клан сильно пострадал?

– Пока не знаю. – Шаэ пыталась говорить спокойно и ничего не выдать. – Просто… жди здесь и не верь ничему, что услышишь, пока я точно все не узнаю.

В глазах матери появилось ужасное понимание, выражение беспомощности, которое разрывало Шаэ сердце, уже и так наполненное ужасом. Коул Ван Риа уже проходила через подобное. Она ждала в одиночестве, чтобы услышать о смерти мужа. Потом старшего сына. А теперь и младшего.

Шаэ понимала, что должна послушаться Цзуэна, остаться дома, как он велел, и в безопасности ждать новостей вместе с матерью. Но она не могла. Ей просто необходимо было туда поехать, увидеть все собственными глазами, узнать наверняка. Если она действительно стала Колоссом, ее должны видеть среди бойцов клана. Она не может быть обычной женщиной, прячущейся в спальне вместе с младенцем.

Шаэ приказала одному из охранников поместья отвезти ее в Финансовый квартал. На Генеральском бульваре были ужасные пробки. Машина еле ползла и в нескольких кварталах от места катастрофы уже не могла двигаться дальше. Дороги были перекрыты полицейскими и пожарными машинами. На тротуарах стояли толпы людей и тихо переговаривались, прикрывая нос краем рубашки из-за ужасного запаха гари и дымки пепла в воздухе. Повсюду сновали Зеленые кости обоих крупных кланов и нескольких мелких, пытаясь успокоить встревоженных Фонарщиков и отогнать людей от зоны поражения, на время забыв о вражде.

Шаэ велела водителю остановить машину и высадить ее.

– Коул-цзен, – возразил тот, – вы уверены, что это разумно?

Он прекрасно понимал, что не должен отпускать ее одну в этот хаос, но Шаэ открыла дверь и вышла, прежде чем он успел придумать, как ее остановить.

Шаэ протиснулась сквозь напирающий в обратную сторону людской поток, к развалинам здания Кеконского нефритового альянса. Царящая вокруг неразбериха атаковала все чувства разом: грохот, дым, нефритовые энергии, бегающие люди. Горло саднило, в глазах защипало. Шаэ двигалась слишком быстро, чтобы кто-нибудь успел ее остановить или узнать. В любом случае никто не обращал на нее внимания. Целых двадцать минут Шаэ пришлось пробираться до эпицентра. К тому времени она уже вспотела и тяжело дышала, волосы и одежда покрылись тонким слоем пепла.

Половина здания еще стояла и выглядела непристойно нетронутой, с открытыми всем ветрам коридорами и кабинетами, напоминая архитектурную модель в разрезе. Южная половина здания превратилась в груду бетона и искореженного металла вокруг огромной воронки. Деревья и два дома на другой стороне улицы почернели и обуглились от взрыва. Здание облепили пожарные в специальных костюмах, одна за другой прибывали «Скорые». Шаэ увидела раненых с окровавленными головами, ожогами, сломанными руками или ногами. Они сидели или лежали на тротуаре, пока их осматривали медики. Она потрясенно озиралась, поворачиваясь по кругу.

Чутье привело ее к знакомому кружку нефритовых аур. Лотт Цзин, Первый Кулак клана в Жанлуне, собрал группу из пятидесяти Зеленых костей.

Все были в рабочих рукавицах, лица замотаны шарфами, на шее висели красные пластмассовые свистки.

– Фин и Тато поведут два поисковых отряда с противоположных концов зоны обрушения и будут продвигаться друг к другу, – прокричал Лотт. – Если Почуете выжившего, не напрягайте Силу, нужно сосредоточить все усилия на Чутье. Сделайте несколько длинных свистков с десятисекундным интервалом и оставайтесь на месте, пока не прибудут пожарные или спасатели. Батто, Йен и Тойю – у вас самая лучшая Легкость. Будете доставлять воду, медикаменты и сообщения. Всем понятно? – Когда Кулаки и Пальцы с мрачным видом кивнули, Лотт сказал: – Горные тоже здесь. Работайте вместе с ними, но помните: каждый квадратный метр мы должны прочесать сами. Если Почуете Коула-цзена или Вуна-цзена, дайте три коротких свистка. Только в этом случае.

Подчиненные Лотта коснулись сомкнутыми ладонями лбов в приветствии и разделились на отряды, как было велено.

– Да озарят боги Равнинный клан сиянием своей милости, – пробормотали некоторые.

Шаэ подошла к Лотту, и тот удивленно развернулся.

– Коул-цзен! – сердито воскликнул он, в пылу момента позабыв об уважении. – Что вы здесь делаете?

– Я ничего не выясню, сидя дома перед телевизором. – Шаэ вытерла потеки пыли со лба. – Что… – Она приложила руку к груди и сделала напряженный вдох. – Что тебе известно? Кто это сделал? Мог ли… – Она посмотрела на разрушенное здание и копошащихся вокруг спасателей. – Мог ли кто-нибудь выжить под завалами?

Лотт покачал головой:

– Пока что ничего не ясно. Цзуэн-цзен разговаривает с полицией. Мы знаем, что взорвался грузовик со взрывчаткой, припаркованный с южной стороны, в зоне, доступной только по пропускам, в точности под окнами зала заседаний КНА. Террористы имели сообщника внутри. Они знали план здания, меры безопасности и время заседания. Утром свидетели видели в грузовике двух мужчин. А некоторые утверждают, что видели, как прямо перед взрывом из окна упала Айт Мадаши. Горные прочесывают район, но пока что у них не больше ответов, чем у нас.

Шаэ закашлялась, но спросила:

– Чем я могу помочь?

Лотт с беспокойством посмотрел на нее:

– Коул-цзен, вы неважно выглядите.

– Я в полном порядке, – ответила Шаэ.

Лотта, похоже, ее слова не убедили. Она представила, как, должно быть, выглядит: сорокалетняя женщина почти без нефрита, истощенная родами. Шаэ почувствовала раздражение и обиду, скорее на себя, чем на Лотта. Она была такой беспомощной и выглядела глупо – совсем не так, как подобает Зеленой кости, Шелесту и человеку, носящему фамилию Коул. Чем она может здесь помочь?

– Мне просто нужно было прийти. Нужно знать. – Шаэ хотела говорить твердо, но начала запинаться. – Мой брат и мой муж где-то среди обломков.

– Клянусь своим нефритом, мы их найдем, – убежденно заявил Лотт. Первый Кулак взял ее под руку и повел к одной из машин клана, припаркованной рядом с машинами «Скорой помощи». – Вы нужны клану сильной. Лишь богам известно, что нас ждет после этого. – Он открыл дверь и протянул Шаэ бутылку воды из упаковки, стоящей рядом со стопкой одеял. – Я не вправе просить вас уйти, но хотя бы посидите тут и отдохните.

Лотт оставил ее в машине с открытой дверью. Шаэ осушила бутылку воды, потом откинула голову на спинку сиденья и прижала пыльные ладони к глазам. Ее подташнивало, в груди зарождалась боль. Она была не в состоянии принимать решения от имени Равнинного клана, но вскоре, возможно, придется. Шаэ наблюдала за работой спасателей с тошнотворным страхом, угнездившимся в животе. Кулаки и Пальцы вздрагивали от неожиданности и приветствовали ее, проходя мимо, но в основном на нее почти не обращали внимания. Раненых осматривали и увозили в «Скорых». При каждом свистке поисковых отрядов у нее екало сердце, но это всегда были длинные свистки, а не три коротких, которых она так ждала. Чаще всего вместо уцелевших находили трупы, их вытаскивали из-под обломков и складывали в черные мешки на земле.

Шаэ вышла из машины и побрела по улице как сомнамбула. Она чувствовала себя такой бесполезной и не могла этого вынести, хотя Лотт был прав – она сейчас не в форме для физической работы и насыщенного пылью воздуха. Никто не заметил ее ухода. Наверное, ей все же стоило остаться дома. Видимо, Вен уже услышала новости. Нико, Цзаю и Рю забрали из школ, и ей следовало быть дома и встретить их. Ее грудь набухла от молока и отвердела, и Шаэ вспомнила, что забыла сказать матери, где лежат подгузники.

Ноги сами несли Шаэ по призрачным пустым улицам Финансового квартала, и скорее автоматически, нежели сознательно она оказалась в трех кварталах от здания КНА, перед храмом Божественного Возвращения. Двор с молитвенными деревьями был пуст и безмолвен. Даже ветер, казалось, стих. Шаэ вошла в дверь.

Площадка перед фреской Наказания и Возвращения пустовала. Похоже, сразу после беспрецедентного террористического акта в самом центре Жанлуна все ближайшие здания эвакуировали, даже храм. Это зрелище выбивало из колеи. За многие годы Шаэ приходила сюда сотни раз, иногда рано утром перед работой, а порой поздно вечером, но в любое время здесь всегда сидели и медитировали монахи с закрытыми глазами, положив руки на священные нефритовые шары. Ауры монахов тихо гудели – миролюбиво, но бдительно. Теперь здесь не было нефритовой энергии, и Шаэ была совершенно одна.

Хотя нет. Чутье Шаэ было ослабленным, но она медленно прошла по проходу между молитвенными подушками, до дрожи напрягая все чувства, и Почуяла едва заметный всплеск такой знакомой ауры. Она медленно и ошеломленно поворачивалась. Взгляд скользнул в тень в глубине зала и остановился на неподвижной фигуре, привалившейся к стене.

Шаэ пошла к ней. Хрип собственного дыхания и перестук шагов казались оглушающими. Но эту плотную багряную ауру она узнала бы повсюду. Аура была приглушенной и тонкой, в прохладе храма от нее исходило тепло, как от тлеющего уголька.

Айт Мада лежала, зажимая ладонями рану на шее, ее плечи и руки были покрыты корочкой запекшейся крови, грудь едва поднималась от дыхания.

Когда Шаэ приблизилась, глаза Айт открылись, взгляд постепенно сфокусировался. Тянулись долгие секунды, Айт и Шаэ смотрели друг на друга, не веря собственным глазам. А потом уголки губ Айт приподнялись в ироничной улыбке, глаза вновь заблестели.

– Воистину, у богов есть чувство юмора, – еле слышно прошептала она. – Коул Шаэ-цзен. Какое совпадение.

Шаэ запрокинула голову к потолку пустого храма, в котором они с Айт встречались много лет назад под взглядами богов с небес и безвозвратно стали врагами. Потом она снова перевела взгляд на лежащую у ее ног Айт.

– Возможно, не такое уж совпадение, Айт-цзен, – прошептала она.

– Ваш брат мертв, – просипела Айт. – Меня не было в здании, но взрыв отбросил меня вперед по улице.

От будничного тона Айт Шаэ похолодела до кончиков пальцев. Поразительно, что эта женщина выжила, несмотря на раны, и каким-то образом сумела проковылять до храма, где, вероятно, рассчитывала найти помощь и убежище.

Шаэ подошла к ней ближе. Лицо Айт было бледным как мел, губы посинели, скрюченные онемевшие пальцы стали белыми. Айт сама Сконцентрировалась на своих ранах – непростая задача для Зеленой кости. Перенаправив жизненную энергию от других частей тела, она сумела уменьшить кровотечение из жуткой раны на шее. Но долго так продолжаться не могло – это все равно что голодающему пожирать собственную плоть. Организм сломался бы в другом месте – начали бы выходить из строя внутренние органы и неметь конечности.

– Кто это сделал?

Шаэ с мучительным любопытством желала это знать. Уже несколько десятилетий Равнинные и Горные смертельно ненавидели друг друга, и вдруг кто-то другой всадил нож в шею Айт.

– Я, – ответила Айт и улыбнулась в ответ на ошеломленное молчание Шаэ. – Десять лет назад я казнила Фена Сандо и его сыновей за измену. Но оставила в живых его жену и дочерей, – хрипло прошептала Айт. – Дочери Фена было мало просто убить меня бомбой. Она хотела, чтобы я знала, кто это сделал. Я совершила ошибку, недооценив другую женщину. – Колосс Горных облизала губы и пристально посмотрела на Шаэ: – Второй раз в жизни.

Шаэ смотрела на смертельного врага своей семьи, женщину, которая несла ответственность за боль, сопровождавшую Шаэ почти всю сознательную жизнь. Убийство ее брата Лана, клановая война, потеря большей части нефрита, когда Шаэ оказалась на волосок от гибели во время поединка на чистых клинках, взрыв бомбы, унесший жизнь Маика Кена, предательство и казнь Тау Маро, смерть ее помощника Луто. Список бед, которые навлекла на Равнинных Айт, можно было продолжать бесконечно, каждое действие этой женщины оставляло уродливый шрам на душе Шаэ.