Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-4". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Кэмерон Джонстон

Соавторы: Роб Харт,Тесса Греттон,Шелли Паркер-Чан,Кристофер Браун,Шеннон Чакраборти,Ярослав Калфарж,Кристофер Каргилл,Тэмсин Мьюир,Ли Фонда
сообщить о нарушении

Текущая страница: 322 (всего у книги 341 страниц)

– Каве, я думаю…

– Меня не волнует, что ты думаешь. – Едва сдерживаемая враждебность в его голосе потрясла ее. – При всем уважении… – Похоже, он изо всех сил старался не кричать. – Сегодня не ты принимаешь решения. Явно к лучшему. – Он взглянул на нее, и в его глазах вспыхнул гнев. – Ты ответишь за выбор, который сейчас сделала. Не сегодня. Не передо мной… но ты ответишь.

Над ухом у нее жужжала муха. Нари едва заметила это, она потеряла дар речи. Потом еще одна скользнула мимо ее лица, коснувшись щеки.

Каве повернулся и посмотрел на небо. Со стороны озера летели новые мухи.

Мрачная решимость отразилась на его лице.

– Пора.

Из-за закрытой двери послышался сердитый крик.

Нари сразу узнала голос.

– Мунтадир!

Она бросилась к двери. Его отец мог лежать в луже крови на земле, но сейчас Нари доверяла своему мужу гораздо больше, чем безумному визирю, устроившему мятеж и убившему короля.

– Нари? – Из-за двери доносился приглушенный голос Мунтадира, но по его тону было ясно, что он спорит с охранниками по ту сторону.

Каве протиснулся между Нари и дверью.

– Мунтадир не может войти, бану Нари. Он не может быть подвержен…

– Чему? – Она плакала. – Тому, что ты только что убил его отца?

Но когда она попыталась протиснуться мимо него, то внезапно поняла, что имел в виду Каве.

Над мертвым королем поднимался медный туман. Сверкающие частицы, похожие на крошечные металлические звездочки, закружились над лужицей крови Гасана, образуя облако вдвое больше того, которое вырвалось из разбитого кольца Каве.

Нари тут же попятилась, но пар беспрепятственно прошел мимо нее и Каве, разделяясь и волнами обволакивая ее талию. Мухи проносились над ними, теперь их было несколько десятков.

Мунтадир сломал дверь.

– Мне все равно, что он сказал! – крикнул он, пытаясь протиснуться мимо двух охранников. – Она моя проклятая жена и… – Мунтадир отпрянул, не сводя глаз с окровавленного тела отца. – Аба?

Охранники отреагировали быстрее.

– Мой король!

Двое бросились к Гасану, двое других – к Нари и Каве. Мунтадир не отошел от дверного косяка, тяжело привалившись к нему, словно только это удерживало его на ногах.

Мухи внезапно вспыхнули вспышками огня, растворившись в пепельном дожде.

– Мунтадир, я этого не делала! – закричала Нари, когда один из охранников схватил ее. – Клянусь! Я не имею к этому никакого отношения!

Воздух разорвал рев, похожий на грохот океанских волн и рев крокодила. Это звучало глухо и отдаленно, но каждый волосок на ее теле встал дыбом.

Нари уже слышала этот рев.

Пар атаковал снова.

Охранники, которые подошли к Гасану, закричали, схватившись за головы. Солдат, который держал ее, отпустил ее руку и с криком попятился, но он был недостаточно быстр. Реликт влетел ему в ухо с мстительной быстротой. Он закричал от боли, царапая лицо.

– Нет. – Испуганный шепот Каве прорвался сквозь завывания. Его взгляд остановился на Мунтадире, все еще стоявшем у двери. – Этого не должно было случиться!

Глаза Мунтадира заблестели от страха. Нари не колебалась. Она вскочила на ноги и побежала через павильон, когда медное облако, теперь утроившееся, полетело на ее мужа.

– Бану Нахида, подожди! – закричал Каве. – Ты не…

Она не расслышала, что еще он хотел сказать. Едва обгоняя пар, Нари бросилась на Мунтадира.

35
Нари

Слишком поздно Нари вспомнила, что дверь ведет на лестницу.

Мунтадир хмыкнул, когда она сильно ударила его в живот, а затем закричал, потеряв равновесие. Они покатились вниз по лестнице, ударяясь конечностями о грязный камень, прежде чем свалиться к подножию лестницы.

Прижатый к земле, Мунтадир выругался. Нари задохнулась, воздух вырвался из ее легких. Ее способности все еще были притуплены железными наручниками, она была вся в синяках и ссадинах, жгучая боль бежала по ее левому запястью.

Мунтадир моргнул, а затем его глаза расширились, остановившись на чем-то за ее плечом.

– Беги! – закричал он, вскакивая на ноги и рывком поднимая ее.

Они побежали.

– Твой реликт! – Нари захрипела. В коридоре, противоположном тому, по которому они шли, кто-то закричал по-гезирийски.

Затем, леденяще, вой резко оборвался.

– Сними свой реликт!

Пока они бежали, он потянулся к нему дрожащими пальцами.

Нари оглянулась через плечо и с ужасом увидела, что медная дымка накатывает на них голодной, злобной волной.

– Мунтадир!

Он выдернул его, отбросив медную серьгу, как раз когда пар поглотил их. Нари в ужасе затаила дыхание. А потом он пронесся по коридору.

Мунтадир упал на колени, дрожа так сильно, что Нари слышала, как стучат его зубы.

– Что это было? – ахнул он.

Сердце бешено колотилось, эхо отдавалось в голове.

– Понятия не имею.

По его лицу текли слезы.

– Мой отец… Каве. Я убью его.

Пошатываясь, он поднялся на ноги и повернулся в ту сторону, откуда они пришли, держась одной рукой за стену.

Нари заступила ему дорогу.

– Сейчас не это важно. – Он уставился на нее, подозрение исказило его лицо. – Это ты…

– Нет! – огрызнулась она. – Действительно, Мунтадир? Я сейчас скатилась с лестницы, чтобы спасти тебя.

Он покраснел.

– Мне очень жаль. Я просто… он… – Его голос надломился, и он грубо вытер глаза.

Печаль, вложенная в его слова, притупила ее гнев.

– Понимаю. – Она откашлялась, вытянув связанные запястья. – Ты можешь снять это с меня?

Он высвободил свой ханджар, быстро разрезал веревку и помог ей освободиться от железных наручников. Она вздохнула с облегчением, когда ее силы обожгли ее вены, и ее покрытая волдырями кожа и темные синяки мгновенно зажили.

Мунтадир открыл было рот, чтобы заговорить снова, но тут в коридоре раздался голос:

– Бану Нахида!

Это был Каве. Нари прижала руку к губам мужа, увлекая его в тень.

– Давай не будем выяснять, припасено ли у него в рукаве еще что-нибудь, – прошептала она. – Мы должны предупредить остальных Гезири во дворце.

Даже в тени она видела, как побледнело его лицо.

– Ты думаешь, он распространится так далеко?

– Это выглядело так, будто он остановился?

– Черт. – Ответ показался подходящим. – Боже мой, Нари… ты знаешь, сколько Гезири во дворце?

Она мрачно кивнула.

Внезапно раздался грохот, пол задрожал под их ногами. Это длилось всего секунду, а потом исчезло.

Нари собралась с духом.

– Что это было?

Мунтадира передернуло.

– Понятия не имею. Такое чувство, что весь остров просто трясло. – Он нервно провел рукой по бороде. – Этот пар… ты хоть представляешь, что это может быть?

Нари покачала головой.

– Нет. Он был похож на яд, которым отравили твоего брата, не так ли?

– Мой брат. – Выражение лица ее мужа потемнело, а затем паника охватила его лицо. – Моя сестра.

– Мунтадир, подожди! – закричала Нари.

Но он уже бежал.

Покои Зейнаб были не так уж близко, и к тому времени, когда они добрались до сада гарема, Мунтадир и Нари совсем запыхались. Шарф, которым она повязала голову в больнице, давно слетел, кудри прилипли к влажной коже.

– Джамшид всегда говорил мне, что я должен больше тренироваться, – задыхаясь, проговорил Мунтадир. – Мне следовало его послушать.

Джамшид. Его имя было как нож в сердце.

Она бросила взгляд на Мунтадира. Еще одна ситуация, где все только усложнилось.

– Твой отец арестовал его, – сказала она.

– Я знаю, – ответил Мунтадир. – Как ты думаешь, почему я стучал в дверь? Я слышал, Ваджед увез его из города. Мой отец рассказал Каве куда?

– Из города? Нет, твой отец ничего не говорил об этом.

Мунтадир застонал от разочарования.

– Мне следовало прекратить все это раньше. Когда я узнал, что он и тебя схватил… – Он замолчал, злясь на себя. – Он хотя бы сказал тебе, что ему нужно от Джамшида?

Нари колебалась. Гасан мог быть чудовищем, но он все еще был отцом Мунтадира, и Нари не нужно было сейчас добавлять горя своему мужу.

– Спроси меня позже.

– Если мы еще будем живы, – пробормотал Мунтадир. – Кстати, Али окончательно сошел с ума. Он захватил Цитадель.

– Было бы замечательно провести ночь в Цитадели, а не во дворце.

– Справедливое замечание.

Они прошли под изящной аркой, ведущей к павильону перед апартаментами Зейнаб. Богатая тиковая платформа плыла над каналом, обрамленная тонкими листьями стройных пальм.

Зейнаб была там, сидела на полосатом диване и рассматривала свиток. Облегчение Нари сменилось замешательством, когда она увидела, кто сидит рядом с принцессой.

– Акиса?

Мунтадир промаршировал по платформе.

– Конечно, ты здесь. Делаешь грязную работу моего брата, я полагаю?

Акиса откинулась назад, открыв меч и ханджар на поясе. Она сделала неторопливый глоток кофе из тонкой фарфоровой чашки, которую держала в руке, прежде чем ответить.

– Он попросил меня передать сообщение.

Зейнаб ловко свернула свиток, выглядя нехарактерно взволнованной.

– Кажется, Али был очень вдохновлен нашим последним разговором, – сказала она, запинаясь на последних словах. – Он хочет, чтобы мы сместили папу.

Лицо Мунтадира перекосило.

– Поздно, Зейнаб. – Он опустился на диван рядом с сестрой и нежно взял ее за руку. – Отец мертв.

Зейнаб отшатнулась.

– Что? – Когда он больше ничего не сказал, она поднесла руку ко рту. – Боже… пожалуйста, не говори мне, что Али…

– Каве. – Мунтадир потянулся к реликту сестры и осторожно вынул его из уха. – Он выпустил какой-то магический пар, который нацелился на них. – Он поднял реликвию и швырнул ее в глубину сада. – Это плохо, Зейнаб. Я видел, как он убил четырех охранников в считаные секунды.

Акиса вырвала свою реликвию, и та полетела в ночь.

Зейнаб начала плакать.

– Ты уверен? Ты уверен, что он действительно мертв?

Мунтадир крепко обнял ее.

– Прости, ухти.

Не желая мешать скорбящим брату и сестре, Нари придвинулась ближе к Акисе.

– Вы пришли из Цитадели? С Али все в порядке?

– У него есть армия, и он не заперт во дворце с каким-то убийственным туманом, – ответила Акиса. – Я бы сказала, дела у него лучше, чем у нас.

Нари смотрела в темный сад, ее мысли путались. Король умер, старший визирь был предателем, каид исчез, а Али – единственный из них, кто имел военный опыт, – был вовлечен в городской мятеж.

Она глубоко вздохнула.

– Я… Я думаю, это оставляет нас за главных.

Ночное небо резко потемнело еще больше, и Нари сочла это вполне уместным. Но когда она подняла глаза, во рту у нее пересохло. Полдюжины дымчатых лошадиных фигур с огненными крыльями мчались ко дворцу.

Акиса проследила за ее взглядом, схватила ее и быстро потащила в апартаменты. Зейнаб и Мунтадир последовали за ними. Запирая дверь на засов, они услышали несколько глухих ударов и отголоски эха от чьих-то криков.

– Я не думаю, что Каве работает один, – прошептал Мунтадир с посеревшим лицом.

Три пары серых глаз уставились на Нари.

– Я не имею к этому никакого отношения, – запротестовала она. – Боже мой, вы действительно думаете, что я была бы здесь, если бы знала обо всем? Вы же меня знаете.

– Я ей верю, – пробормотала Зейнаб.

Мунтадир опустился на пол.

– Тогда с кем он мог работать? Я никогда не видел такой магии.

– Не думаю, что сейчас это самое важное, – тихо сказала Зейнаб.

Откуда-то из глубины дворца донеслись крики, и все на мгновение затихли, прислушиваясь, прежде чем Зейнаб продолжила.

– Нари… может ли яд распространиться на весь город?

Нари вспомнила дикую энергию пара, который преследовал их, и медленно кивнула.

– Квартал Гезири, – прошептала она, вызывая страх в глазах Зейнаб. – Боже мой, если он туда доберется…

– Их нужно предупредить немедленно, – сказала Акиса. – Я пойду.

– Я тоже, – заявила Зейнаб.

– О нет, не пойдешь, – ответил Мунтадир. – Если ты думаешь, что я позволю, чтобы моя младшая сестра разгуливала, пока город находится под атакой…

– Твоя маленькая сестра не спрашивала разрешения, и есть люди, которые поверят мне на слово скорее, чем Акисе. А ты нужна здесь. Вы оба, – добавила Зейнаб, кивая Нари. – Диру, если папа мертв, ты должен вернуть печать. Прежде чем Каве или тот, с кем он работает, выяснит, как это сделать.

– Печать Сулеймана? – повторила Нари. Она даже не подумала об этом – преемственность короля казалась далекой. – Она у твоего отца?

Мунтадир выглядел так, будто его сейчас стошнит.

– Что-то вроде того. Нам нужно вернуться к нему. К его телу.

Акиса встретилась взглядом с Зейнаб.

– Сундук, – просто сказала она.

Зейнаб кивнула и поманила их в свои покои. Они были так же богато и прекрасно обставлены, как у Мунтадира, хотя и не так загромождены произведениями искусства. Или винными чашами.

Принцесса опустилась на колени возле большого деревянного сундука и прошептала отпирающее заклинание. Когда крышка открылась, Нари заглянула внутрь.

Он был полностью заполнен оружием. Кинжалы и сабли в ножнах, завернутые в шелк, лежали рядом со странно красивой булавой, арбалетом и какой-то зазубренной, украшенной драгоценными камнями цепью.

Нари не знала, чье выражение лица было более удивленным, ее или Мунтадира.

– Боже мой, – сказала она. – Ты действительно сестра Али.

– Что… откуда это?.. – слабо начал Мунтадир.

Зейнаб выглядела слегка взволнованно.

– Она учила меня, – объяснила она, кивнув Акисе.

Воительница уже выбирала клинки, не обращая внимания на реакцию Нари и Мунтадира.

– Гезирийка ее возраста должна владеть по крайней мере тремя видами оружия. Я восполняю ужасный пробел в ее образовании. – Она вложила меч и арбалет в руки Зейнаб и прищелкнула языком. – Перестань дрожать, сестра. Ты справишься.

Нари покачала головой, а затем посмотрела на сундук, хорошо зная свои возможности. Она быстро вытащила пару маленьких кинжалов, которые напоминали ей что-то, что она могла использовать, чтобы срезать кошельки в Каире. На мгновение она с тоской подумала о клинке Дары в своей комнате.

«Жаль, что я не взяла у него еще несколько уроков метания ножей», – подумала она. Не говоря уже о том, что легендарный Афшин, вероятно, был бы лучшим партнером во дворце в осаде, чем ее явно пугливый муж.

Она глубоко вздохнула.

– Что-нибудь еще?

Зейнаб покачала головой.

– Мы поднимем тревогу в квартале Гезири, а затем отправимся в Цитадель, чтобы предупредить Али. Он может привести Королевскую гвардию обратно. Предупреди всех Гезири, которых увидишь во дворце, и скажи им сделать то же самое.

Нари сглотнула. Может пройти несколько часов, прежде чем Али вернется с охранником. До тех пор они с Мунтадиром будут предоставлены сами себе – один Бог знает, что это значит.

– У тебя получится, – сказала Зейнаб. – Должно. – Она обняла брата. – Сражайся, Диру. Скорбеть будем потом, но прямо сейчас – ты наш король, и Дэвабад на первом месте. – Ее голос стал напористее. – Я вернусь с твоим каидом.

Мунтадир отрывисто кивнул.

– Всевышний в помощь. – Он взглянул на Акису. – Пожалуйста, береги мою сестру. – Он кивнул в сторону павильона. – Видите лестницу, по которой мы пришли? Рядом есть проход, который ведет к конюшням.

Зейнаб и Акиса быстро ушли.

– Ты готов? – спросила Нари, когда они с Мунтадиром остались одни.

Он засмеялся, пристегивая к поясу зловещего вида меч.

– Ни в малейшей степени. А ты?

– Боже, нет. – Нари схватила другой острый, как игла, кинжал и сунула его в рукав. – Пойдем на смерть.

36
Али

Али мирно плыл в теплой темноте в крепких объятиях воды. Она пахла солью и грязью, жизнью, нежно дразня и дергая его за одежду. Мягкое щупальце погладило его по щеке, а другое обвилось вокруг лодыжки.

Пульсация в затылке медленно вернула его в настоящее. Ошеломленный, Али открыл глаза. Его окружала тьма. Он был погружен в воду так глубоко, вокруг было так туманно от ила, что почти ничего не видно. Воспоминания приходили к нему по кусочкам. Водный зверь. Башня Цитадели кувыркается в воздухе…

Озеро. Он был в озере Дэвабада.

Его охватила паника. Он бился, отчаянно пытаясь освободиться от того, что держало его. «Халат», – понял он, слепо шаря руками. Обломки какой-то кирпичной стены пригвоздили его к озерному дну. Али сорвал его, отчаянно пытаясь выбраться на поверхность. Запах пепла и крови сгущался на воде, но он не обращал на него внимания, пробираясь мимо плавающих обломков.

Наконец он прорвался. Он задыхался, и его пронзила боль.

В озере царил хаос. С таким же успехом Али мог появиться на сцене самого темного круга ада. Криками полнился воздух, криками о помощи, о пощаде, на всех языках джиннов, которые он знал. На них были наложены стоны, дикие, голодные звуки, которые Али не мог определить.

Боже… и вода. Его окружали не только обломки, но и тела. Сотни джиннов-солдат, плавающих мертвыми в своих мундирах. И когда Али увидел причину, он закричал, слезы брызнули из его глаз.

Цитадель Дэвабада, гордый символ восстания Зейди аль-Кахтани, племени Гезири, дома Али на протяжении почти двух десятилетий – была разрушена.

Когда-то могучую башню сорвали с основания и утащили в озеро, над водой остался лишь осыпающийся горб. Рваные раны, словно от когтей какого-то огромного существа, прорезали оставшиеся здания, казармы и тренировочные площадки, оставляя борозды настолько глубокие, что озеро заполнило их. Остальная часть комплекса была в огне. Али видел, как на фоне дыма двигаются скелеты.

Слезы беззвучно текли по его щекам.

– Нет, – прошептал он. Это был кошмар, еще одно ужасное видение от марида. – Прекратите!

Ничего не случилось. Али снова взглянул на тела. Джинны, убитые проклятием марида, не остались плавать в воде; они были разорваны на части и поглощены ее глубинами, чтобы никогда не быть найденными.

Проклятие озера исчезло.

– Я вижу кого-то!

Али повернулся на голос и увидел плот, точнее, одну из резных деревянных дверей башни, которая направлялась к нему. На плоту было двое солдат Аяанле, державших сломанные балки вместо весел.

– Мы нашли тебя, брат, – сказал один из солдат, поднимая его на борт. Его золотые глаза расширились, когда он посмотрел на Али. – Да, слава Богу… Это принц!

– Приведите его сюда! – Али услышал, как где-то вдалеке закричал другой мужчина.

Они неуклюже гребли по воде. Али пришлось отвернуться, чтобы не видеть, как дверь пробивается сквозь толпу тел, его товарищей в форме, слишком многие лица были ему знакомы.

Это не реально. Этого не может быть. Но это не было похоже на одно из его видений. Не было никакого чужого присутствия, шепчущего в голове Али. Было только недоумение, горе и бойня.

По мере того как они приближались к развалинам Цитадели, остатки рухнувшей башни становились все больше, поднимаясь над озером, как затерянный остров. Разрушенная часть его внешней стороны защищала несколько дюжин воинов, собравшихся там. Некоторые свернулись калачиком и плакали. Но взгляд Али тут же метнулся к тем, кто сражался, несколько солдат отбивались от пары тощих, призрачных существ, чьи рваные саваны прилипли к их изможденным телам.

Одним из них был Любайд, дико размахивающий мечом. С диким криком он обезглавил одно из злобных существ и пинком отправил тело обратно в озеро.

Али чуть не заплакал от облегчения. Его лучший друг, по крайней мере, пережил разрушение Цитадели.

– Мы нашли принца! – закричал стоявший рядом с ним солдат Аяанле. – Он жив!

Любайд развернулся. К тому моменту, когда они прибыли, он уже был тут как тут, рывком подняв Али на ноги и сжав его в крепком объятии.

– Али, брат, слава Богу… – Он задохнулся. – Мне очень жаль… вода пришла так быстро, и когда я не смог найти вас в комнате…

Али едва смог ответить.

– Я в порядке, – прохрипел он.

Воздух прорезал крик, мольба по-гезирийски.

– Нет, не надо! Боже, пожалуйста!

Али, пошатываясь, подошел к краю разрушенной башни и увидел человека, который закричал: солдата-Гезири, который сумел вернуться на берег, но был окружен скелетообразными существами. Они окружили его и поволокли на песок. Али видел, как зубы, ногти и рты опускаются вниз…

А потом он не мог смотреть, его начало тошнить. Он обернулся, когда гортанный крик джинна оборвался.

– Они… они… – Он не мог вымолвить ни слова.

Любайд кивнул. Он выглядел разбитым.

– Гули, – сказал он уверенно. – Это их работа.

Али отрицательно покачал головой.

– Они не могут быть гулями. В Дэвабаде нет ифрита, который вызывал бы гулей, и уж точно нет мертвых людей!

– Это гули, – твердо сказал Любайд. – Однажды мы с отцом наткнулись на пару, пожирающую охотника-человека. – Он вздрогнул. – Это зрелище не забывается.

Али почувствовал слабость. Он глубоко вздохнул. Нельзя было раскисать. Не сейчас.

– Кто-нибудь видел, что напало на Цитадель?

Любайд кивнул, указывая на тощего сахрейнца, который раскачивался взад-вперед, крепко обхватив руками колени.

– Он выбрался первым, и то, что он говорит… – Он замолчал, чувствуя тошноту. – Ты должен поговорить с ним.

С сердцем, бившимся где-то в горле, Али подошел к сахрейнцу. Он опустился на колени и положил ладонь на его дрожащую руку.

– Брат, – тихо начал он. – Можешь рассказать, что ты видел?

Мужчина продолжал раскачиваться, его глаза блестели от ужаса.

– Я нес вахту на своем корабле, – прошептал он. – Мы стояли там на якоре. – Он указал на разрушенный пирс, где в сломанные доки был загнан разбитый корабль Сахрейна. – Это озеро… вода… он превратился в монстра. Он атаковал Цитадель. Опустошил, втягивая все, что мог, обратно в свои глубины. – Он сглотнул, дрожа сильнее. – Сила его сбросила меня в озеро. Я думал, проклятие убьет меня… Когда этого не произошло, я поплыл… и тут я увидел их.

– Что видел? – настаивала Али.

– Воины, – прошептал мужчина. – Они выскочили из озера с натянутыми луками, на спинах призрачных лошадей. Они начали стрелять в выживших, а затем… и… – Слезы катились по его щекам. – Мертвые вышли из воды. Пока я смотрел, они набросились на мою лодку. – Его плечи затряслись. – Мой капитан… – Он заплакал еще сильнее. – Они вырвали ему горло зубами.

Желудок Али сжался, но он заставил себя вглядеться в темноту пляжа. Да, теперь он видел лучника: скачущего коня, блеск серебряного лука. Полетела стрела…

Еще один крик – и тишина. Ярость захлестнула Али, сжигая его страх и панику. Там были и его солдаты.

Он повернулся, чтобы осмотреть разрушенную Цитадель. И тут его сердце остановилось. В стене, выходящей на улицу, зияла рваная дыра.

Али снова схватил сахрейнца за руку.

– Они прошли в эту дыру? – спросил он. – Они в нашем городе?

Моряк покачал головой.

– Гули – нет… но всадники… – Он кивнул. – По крайней мере половина из них. Как только они миновали городские стены… – Его голос выразил непонимание. – Принц Ализейд, их лошади… они летели…

– Куда? – потребовал Али. – Куда они летели?

Жалость в глазах этого человека наполнила Али ужасом.

– Во дворец, мой принц.

Али вскочил. Это была не случайная атака. Он не мог представить, кто или что было способно на что-то подобное, но он распознал четко просчитанный план действий. Сначала они пришли за стражниками, уничтожив армию джиннов прежде, чем те смогли собраться для защиты следующей цели – дворца.

Моя семья.

– Нам нужно на берег, – заявил он.

Сахрейнец посмотрел на него так, словно он сошел с ума.

– Ты не сможешь добраться до пляжа. Эти лучники стреляют во все, что движется, и тех джиннов, которые пытаются, сжирают заживо гули, как только они выходят из воды!

Али покачал головой.

– Мы не можем впустить этих тварей в наш город.

Он наблюдал, как солдат расправился с еще одной парой гулей, когда они попытались взобраться на разрушенную башню, разинув рты, полные гнилых зубов. Человек сделал это довольно легко, одним взмахом своего пылающего зульфикара разрубив обоих надвое.

Они не непобедимы, отметил Али. Нисколько. Именно их численность давала им преимущество: один-единственный испуганный джинн, измученный стрельбой, не имел ни единого шанса против дюжины голодных гулей.

На другом берегу другой джинн пытался взобраться на плавающие обломки. Али беспомощно смотрел, как поток стрел пронзил его. Небольшая группа таинственных лучников расположилась на участке разрушенной стены, которая проходила между водой и разрушенным комплексом Цитадели. Прямо сейчас Али и его товарищи по несчастью были в безопасности, оболочка башни изгибалась, чтобы защитить их от лучников. Но он не думал, что их отсрочка продлится долго.

Он осмотрел линию воды, отделявшую их маленькое убежище от берега Дэвабада. Выплыть было бы возможно, если бы не тот факт, что любой, кто попытается, все время будет виден лучникам.

Он принял решение.

– Идите сюда, – сказал он, повышая голос. – Вы все.

Али ждал, пока они подойдут, воспользовавшись моментом, чтобы изучить выживших. Смесь из всех пяти племен джиннов, в основном мужчины. Он знал почти всех в лицо, если не по имени – все они были Королевскими гвардейцами, кроме моряка-сахрейнца. Несколько кадетов, несколько офицеров и пехота. Они выглядели испуганными и сбитыми с толку, и Али не мог их винить. Они всю жизнь тренировались как воины, но их народ не видел настоящей войны уже несколько столетий. Дэвабад считался убежищем от напастей остального волшебного мира: от гулей и ифритов, от водяных тварей, способных снести вековую башню.

Он глубоко вздохнул, прекрасно осознавая почти самоубийственный характер контратаки, которую собирался предложить.

– Я не знаю, что происходит, – начал он. – Не думаю, что кто-то из нас знает. Но здесь мы не в безопасности. – Он указал на горы, вырисовывающиеся вдали от берега. – Проклятие, может быть, и исчезло с озера, но я не думаю, что многие из нас смогли бы плыть. Горы слишком далеко. Город, однако, нет.

Моряк-сахрейнец снова вздрогнул.

– Все, кто добрался до этого пляжа, были убиты. – Он повысил голос. – Мы должны просто вонзить клинки друг другу в горло – это лучше, чем быть съеденными заживо.

– Они убивают нас, – возразил Али. – У нас больше шансов, если мы будем сражаться вместе… – Он оглядел людей вокруг. – Вы останетесь здесь только для того, чтобы быть убитыми позже? Посмотрите, что они сделали с Цитаделью. Думаете, это было не нарочно? Сначала они пришли за Королевской гвардией, и если вы думаете, что то, что нападает на нас, сжалится над кучкой выживших, вы глупы.

Заговорил капитан Гезири с ужасной раной на лице.

– Мы будем в поле зрения лучников. Они увидят, как мы плывем, и пронзят нас стрелами еще до того, как мы приблизимся к берегу.

– Да, но они не увидят, что я иду. – Али сбросил сандалии. Без них будет легче плыть. – Я останусь под водой, пока не доберусь до стены.

Капитан уставился на него.

– Принц Ализейд… ваша отвага – это замечательно, но под водой столько не проплывешь. И даже если бы вы могли, один в поле не воин. Я насчитал по меньшей мере дюжину лучников и, вероятно, сотню гулей. Это самоубийство.

– Он, может, и один, – это был Любайд, его голос был напряжен. Он встретился взглядом с Али, и по смеси горя и восхищения в глазах друга Али понял, что Любайд знает, что тот собирается сделать. – Он сражается не так, как все мы.

Все еще видя неуверенность на многих лицах, Али повысил голос.

– Дэвабад – это наш дом! Вы все дали клятву защищать его, защищать невинных внутри, которые будут убиты теми же монстрами, которые только что убили так много наших братьев и сестер. Вы вернетесь на тот пляж. Соберите все оружие, какое можете. Помогайте друг другу плыть. Гребите щепками. Мне все равно, как вы это сделаете, но переплывите. В атаку. Остановим этих тварей, пока они не вошли в город.

По его последним словам многие мужчины поднялись на ноги, мрачные, но решительные, но не все.

– Мы умрем, – хрипло сказал сахрейнец.

– Значит, умрем за правое дело. – Али посмотрел на тех, кто все еще сидел. – Встать! – взревел он. – Ваши товарищи мертвы, ваши женщины и дети беззащитны, а вы сидите здесь и плачете? У вас нет стыда? – Он сделал паузу, встречаясь с каждым из них взглядом по очереди. – У вас у всех есть выбор. Вы можете закончить эту ночь героями, с вашими семьями в безопасности, или вы закончите ее с ними в раю, их вход куплен вашей кровью. – Он вытащил зульфикар, по всей длине которого полыхнул огонь. – ВСТАТЬ!

Любайд поднял меч с диким и слегка испуганным криком.

– Ну же, вы, надутые городские сопляки! – подстрекал он. – Что случилось с теми, кто так бахвалился своей храбростью? Разве вы не хотите, чтобы о вас слагали саги, которые будут рассказывать на ночь? Поехали!

Это подняло остальных на ноги.

– Приготовьтесь, – приказал Али. – Будьте готовы, как только они отвлекутся.

С бешено колотящимся сердцем он сунул зульфикар обратно в ножны и оторвал кусок разорванной дишдаши, чтобы закрепить клинки.

Любайд схватил его за запястье и притянул к себе.

– Не умирай, Ализейд аль-Кахтани, – сказал он, прижимаясь лбом к Али. – Я вытащил твою тощую задницу из расселины не для того, чтобы увидеть, как тебя съедят гули.

Али боролся со слезами на глазах; они оба знали, что у него мало шансов выбраться с пляжа живым.

– Да пребудет с тобой Господь, друг мой.

Он отвернулся. Прежде чем он успел показать страх, струящийся в его крови, прежде чем другие смогли увидеть хотя бы секунду колебания, Али нырнул в озеро.

Он поплыл глубоко, и это движение вернуло его к воспоминаниям о кошмаре марида. Хотя вода была темной от ила, он заметил внизу дно озера. Оно было грязным и серым, бледная имитация пышной морской равнины его сна.

«Может быть, за всем этим стоит марид?» – удивился Али, вспомнив их ярость. Они вернулись, чтобы забрать их домой?

Он продолжал плыть. Али был быстр, и вскоре он увидел стену, которую искал. Он позаботился, чтобы вжаться в непосредственной близости от нее, когда молча рассек поверхность воды.

Голоса. Али прислушался. Он не был уверен, чего ожидал – тарабарщины каких-то неизвестных демонов или скользящего языка марида, но то, что он услышал, выстудило кровь в жилах.

Это был дивастийский.

На них напали Дэвы? Али взглянул вверх, за узкий выступ нависающей скалы, и мельком увидел молодого человека. Он выглядел как Дэв, одетый в темные тона: серый плащ и черные штаны идеально сливались с тенями.

Как, во имя всего святого, банда Дэвов пробралась через озеро и где они достали гулей и летающих лошадей?

Дэв внезапно остановился, его внимание сфокусировалось на озере. Он потянулся за луком…

Али вышел из воды в следующее мгновение. Он взобрался на стену перед потрясенным взглядом Дэва, вытащил зульфикар и вонзил огненный клинок в грудь лучника.

У мужчины не было возможности закричать. Али снял его с кончика клинка и сбросил в воду. Он повернулся к остальным, прежде чем раздался всплеск.

Дэвы, трое. Одна лучница – женщина с длинной черной косой и двое мужчин, вооруженные мечом и булавой. Они выглядели ошеломленными его прибытием и смертью их товарища. Но не боялись.

И они отреагировали намного быстрее, чем он мог себе представить.

Первый выхватил меч, едкий запах предупредил Али о присутствии железа, прежде чем оно ударилось о его зульфикар. Мужчина отскочил назад, стараясь избежать отравленного пламени. Али подумал, что так дерутся воины Гезири с другими Гезири, когда учатся отбиваться от зульфикаров.