Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-4". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Кэмерон Джонстон

Соавторы: Роб Харт,Тесса Греттон,Шелли Паркер-Чан,Кристофер Браун,Шеннон Чакраборти,Ярослав Калфарж,Кристофер Каргилл,Тэмсин Мьюир,Ли Фонда
сообщить о нарушении

Текущая страница: 325 (всего у книги 341 страниц)

39
Дара

Первым, что почувствовал Дара, была боль – агония, какой он не чувствовал с тех пор, как его вернули к жизни. Раздробленные конечности и сломанные зубы, изорванная плоть и такая ужасная пульсирующая боль в голове, что хотелось снова погрузиться в небытие.

Он пошевелил пальцами, нащупал под ними шершавый камень и древесные щепки. Он разлепил глаза, но не увидел ничего, кроме темноты. Он закряхтел, пытаясь высвободить руку, болезненно вывернутую под его корпусом.

Он не мог пошевелиться. Его прижало, сплющило со всех сторон.

Нари. Она обрушила на меня потолок. Она действительно это сделала. Он был потрясен, увидев ее такой, похожей на прогневанную богиню. Дым клубился вокруг ее рук, черные кудри безумно разлетались на обжигающем ветру, который она же и вызвала. Она выглядела как Нахида с иконы, которой он мог бы поклониться в храме.

Но боль в ее глазах, этот обманутый взгляд… эту женщину он встретил в Каире.

Если не выберешься отсюда, ты поставишь под удар женщину, которой служишь на самом деле. Одной мысли о Маниже и миссии оказалось достаточно, чтобы заставить Дару снова пошевелиться, наплевав на боль. Судьба Дэвабада висела на волоске. Он вдохнул, уловив дымный запах крови, и попытался освободиться.

Его кровь. Создатель, нет. Дара закрыл глаза, воззвал к своим магическим силам, но ничего не произошло.

Он потерял контроль над зачарованными кровавыми зверями. Око Сулеймана, их у него было полдюжины, не меньше. Каркаданн, заххак и рух. Когда они вырывались из-под контроля, эти бессознательные твари приносили сплошные разрушения – урок, который он усвоил в самом начале обучения у ифрита. А сейчас его необузданные звери находились рядом с его воинами и Манижей.

Выругавшись себе под нос, Дара попытался высвободиться, но ему удалось лишь встряхнуть ближайшие к нему обломки, отчего тело заныло еще сильнее.

Прими себя таким, какой ты есть, глупец. Недолгие мгновения, проведенные в первозданной форме, стали поистине избавительными. Дара нуждался сейчас в этой силе.

Огонь вспыхнул в его крови, приливая к коже. Чувства обострились, вытянулись когти и клыки. Он дотронулся до крошащихся кирпичей над головой, и они рассыпались в пыль.

Он вылезал медленнее, чем ему хотелось: тело затекло, и боль никуда не исчезла. Это пугающее событие привело его в чувство: Дара силен, но не непобедим. Наконец он выбрался из обломков, откашливаясь от пыли и пытаясь отдышаться.

В руку вонзилась стрела. Дара удивленно вскрикнул и зашипел, обхватив рукой рану.

Стрела, торчащая из нее, была его собственной.

Вторая просвистела рядом с лицом, и Дара отпрянул как раз вовремя, не то она угодила бы ему в глаз. Он спрятался за отколовшийся фрагмент каменной кладки, выглядывая сквозь щебень.

Мунтадир аль-Кахтани стрелял в него из лука самого Дары.

Возмутительно. Как посмел этот похотливый, бесчестный негодяй…

Стрела угодила прямиком в его укрытие. Дара пригнулся, громко выругавшись. Разве Мунтадир не получил удар зульфикаром? И с каких это пор какой-то пескоплав умеет обращаться с луком Дэва?

Стиснув зубы, Дара отломил оперение от стрелы, застрявшей в руке, и выдернул древко, сдерживая стон боли. Огненная кожа сомкнулась над раной, оставив черный шрам, похожий на угольный росчерк. То, что она зажила, было ему на руку, но наконечники его стрел Дара обмакивал в железо, а только что он получил очень своевременное напоминание о небезграничности возможностей своего тела. Он не хотел знать, что случится, если Мунтадир ранит его не в руку, а в более уязвимое место.

Попробуй пострелять в темноте, джинн. Дара прижал руки к груде обломков, призывая дерево вспыхнуть. Огонь был темным от масляных холстов и древнего камня, которые заволокли все удушливой стеной густого черного дыма. Дара направил дым в сторону эмира.

Он подождал, пока не услышал кашель, вскочил на ноги и, пригнувшись, начал наступать на эмира. Мунтадир выстрелил еще раз, но Дара увернулся и вырвал лук из рук противника прежде, чем тот успел сделать новый выстрел. Он ударил эмира по лицу, и тот завалился на пол.

Дара был тут как тут. Он разогнал дым. Спереди дишдаша Мунтадира была разорвана, а его живот окровавлен, темно-зеленые линии и треск пепла вокруг раны подтверждали, что Дара действительно прошелся по нему зульфикаром.

Нари и Ализейда нигде не было видно.

– Где они? – спросил Дара. – Где твой брат и бану Нахида?

Мунтадир плюнул ему в лицо.

– Пошел ты, Бич.

Дара надавил коленом на рану Мунтадира, и эмир застонал.

– ГДЕ ОНИ?

Слезы катились по лицу принца, но Дара должен был отдать ему должное – он молчал даже тогда, когда его глаза горели от боли.

Дара пораскинул мозгами. Нари и Ализейд были умны. Куда они могли податься?

– Печать Сулеймана, – прошептал он и тут же отдернул колено, вспомнив о своей миссии. – За ней они отправились? Где печать?

– В аду, – выдавил Мунтадир. – Почему бы тебе не поискать его? Ты там, должно быть, частый гость.

Дара еле сдержался, чтобы не придушить его в эту минуту. Но ему нужна была помощь Мунтадира. Будь он хоть трижды Кахтани, Мунтадир, болезненно и смертельно раненный, остался здесь, чтобы дать шанс уйти младшему брату и своей жене.

Он наклонился к Мунтадиру.

– Твои Гезири проиграли. А я так или иначе настигну твоего брата. Скажи мне, как заполучить печать Сулеймана, и Ализейд умрет быстро. Безболезненно. Клянусь честью.

Мунтадир рассмеялся.

– У тебя нет чести. Ты ввел в город ифритов. Гезирские дети, которые могли бы сейчас запускать фейерверки, из-за тебя лежат мертвыми.

Дара отпрянул, шаря в памяти в поисках оправданий, которые звучали из уст Манижи.

– А сколько детей Дэвов погибло в день, когда город вторглись Гезири? Гораздо больше, чем несколько душ, которые были потеряны этой ночью.

Мунтадир в шоке уставился на него.

– Ты сам себя слышишь? Что за безумные подсчеты? – вопрошал он с ненавистью в серых глазах. – Боже, надеюсь, она победит. Надеюсь, Нари всадит кинжал в то, что у тебя в груди вместо сердца.

Дара отвел взгляд. Нари явно была способна на это, судя по тому, как она смотрела на него через коридор, когда пламя бушевало в ее руках, словно он какой-то монстр.

Она ошибается. Она не понимает. Эта миссия должна пройти по плану, они должны преуспеть. Все, что Дара сделал для своего народа, от Кви-Цзы до сегодняшнего нападения, не могло быть напрасным.

Он снова сосредоточился на Мунтадире.

– Ты знаешь, что случилось с моей младшей сестрой, когда пал Дэвабад. Ты с удовольствием напомнил мне об этом, когда мы виделись в последний раз. Подари своему младшему брату более легкую смерть.

– Я не верю тебе, – прошелестел Мунтадир, но слова Дары, казалось, возымели действие. На лице эмира отразилось беспокойство. – Ты ненавидишь его. Ты причинишь ему боль.

– Клянусь жизнью Нари, – нашелся Дара. – Скажи мне, как добыть печать Сулеймана, и я помилую Ализейда.

Мунтадир молчал, вглядываясь в Дарино лицо.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Сначала тебе нужно найти кольцо, – его дыхание становилось все более прерывистым. – В дворцовой библиотеке. Спустись в катакомбы. Там… – он рвано закашлялся. – Там будет лестница, по которой нужно спуститься еще ниже.

– А потом?

– Лестница выведет. Она довольно глубокая, путь будет долгий. Ты почувствуешь, что вокруг станет теплее.

Мунтадир поморщился и скрючился, держась за живот.

– А потом? – нетерпеливо спросил Дара, начиная паниковать.

Ему не хотелось терять здесь время, вместо того, чтобы броситься в погоню за Нари и Ализейдом, только для того, чтобы Мунтадир умер, не успев дать ему ответ.

Мунтадир нахмурился немного сконфуженно.

– Разве не это дорога в ад? Ты ведь вроде хотел вернуться домой.

В следующее мгновение Дара схватил Мунтадира за горло. Глаза эмира лихорадочно блеснули, глядя на Дару непокорно.

Торжествующе.

Дара мгновенно отпустил его.

– Ты… ты хочешь хитростью заставить меня убить тебя.

Мунтадир снова закашлялся, на губах выступила кровь.

– Удивительно. Ты, верно, был блестящим стратегом у себя в… А-а!

Дара снова приложился коленом к его ране, и он закричал.

Но сердце Дары бешено колотилось, он никак не мог привести себя в чувство. У него не было времени, чтобы пытать джинна, который наотрез отказывался выдавать перед смертью свои секреты.

Он убрал колено и снова посмотрел на дымящиеся черно-зеленые края раны Мунтадира. Его рана была не похожа на ту, что стала причиной скоропостижной смерти Мардония. Эмира убьет яд зульфикара, а не сама рана.

Как повезло, что Мунтадир попал в руки дэва, который прекрасно знал, как долго может тянуться предсмертная агония. Он похоронил немало друзей, с которыми проводил последние предсмертные мгновения, помогая им терпеть судороги и прислушиваясь к последним вздохам, пока яд зульфикаров медленно убивал их.

Он протянул руку и схватил тюрбан Мунтадира, отряхивая ткань.

– Какого черта? – Мунтадир тяжело дышал, глядя, как Дара перевязывает рану. – Неужели ты даже не позволишь мне спокойно умереть?

– Ты пока не умер, – Дара поднял эмира на ноги, не обращая внимания на то, как он дрожит от боли. – Можешь не говорить мне, как вернуть печать Сулеймана. Но, кажется, есть одна женщина, которой ты непременно расскажешь все.

40
Нари

Они все бежали, Нари тащила за собой Али по темным дворцовым коридорам и думала только о том, чтобы оторваться на как можно большее расстояние от этого демона, в которого превратился Дара. Магия предков пульсировала в ее крови, оказывая беглецам помощь на каждом шагу: лестницы вместе с их шагами поднимались выше, а узкие коридоры позади них сами собой замуровывались, заметая следы. В другое время Нари удивилась бы подобным вещам.

Но Нари уже не была уверена, способно ли что-нибудь в Дэвабаде удивить ее. У Али начали заплетаться ноги.

– Мне нужно остановиться, – выпалил он, тяжело опираясь на нее. Из разбитого носа капала кровь. – Там, – он указал в конец коридора на неказистую деревянную дверь.

Держа кинжал наготове, Нари распахнула дверь, и они оказались в маленьком, втопленном в землю дворике с зеркальными фонтанами и яркими, как самоцветы, лимонными деревьями. Она захлопнула за ними дверь и опустилась на землю, чтобы отдышаться.

Тут-то весь груз последних событий и обрушился на нее. Нари зажмурилась, но он все равно стоял перед глазами. Его страдальческие зеленые глаза, дымный вихрь волшебства и непреклонное выражение его лица прямо перед тем, как она обрушила на него потолок.

Дара.

Нет, не Дара. Афшин, которого она помнила, не мог быть тем же мужчиной, что и огненное чудовище, зарубившее Мунтадира, которое принесло в Дэвабад столько смерти.

А Мунтадир… Нари прижала кулак ко рту, сдерживая рыдания.

Ты не можешь сейчас расклеиться. Ее муж остался сражаться лицом к лицу с душегубцем, чтобы выиграть время для жены и брата. Нари почтит его жертву. Нельзя иначе.

Рядом с ней Али упал на колени. Что-то медное блеснул в ухе и привлекло ее внимание.

– О Боже, Али, дай сюда.

Нари потянулась к реликту, выдернула у него из уха и забросила в деревья. Она вздрогнула, с ужасом осознав, что реликт все это время был на Али. И если бы на пути им попался ядовитый пар…

Возьми себя в руки. Им с Али больше нельзя было ошибаться.

Она тихонько дотронулась до его лба и взяла за плечо.

– Сейчас я исцелю тебя.

Али не ответил. Он даже не смотрел на нее. Он был в шоке. Лицо не выражало ни единой эмоции, его всего трясло.

Нари закрыла глаза. Дотянуться до магии оказалось легче обычного, и разделяющая их пелена, этакое покрывало солоноватой тьмы, которым укутали его мариды, немедленно спала. А там царил раздрай: разбитый нос, потянутое плечо, глубокая ножевая рана в плече, два ребра сломаны, и это не считая бесчисленных порезов и укусов. Нари скомандовала ранам заживиться, и Али охнул и застонал, когда нос с хрустом встал на место. Ее целительные силы, дважды за сегодня отказавшие ей, выплеснулись ярким, свежим потоком.

Она отпустила Али, переутомившись.

– Приятно знать, что я еще на что-то способна.

Али наконец пошевелился.

– Спасибо, – прошептал он и повернулся к ней. На его ресницах блестели слезы. – Мой брат…

Нари энергично замотала головой.

– Нет. Али, у нас нет на это времени… У нас нет на это времени, – повторила она, когда он отвернулся и закрыл лицо руками. – Дэвабад находится под угрозой. Твой народ под угрозой. Возьми себя в руки и продолжай бороться, – она коснулась его щеки, поворачивая лицом к себе. – Пожалуйста, – взмолилась она. – Я не справлюсь в одиночку.

Он сделал судорожный вдох, затем другой, ненадолго зажмурился. Когда он снова открыл глаза, в их глубине читалась решимость.

– Расскажи мне, что тебе известно.

– Каве выпустил какой-то ядовитый пар, похожий на тот, которым тебя чуть не отравили на пиру. Он распространяется мгновенно и притягивается к реликтам Гезири. Так был убит твой отец, – закончила она чуть тише.

Али передернуло.

– Яд до сих пор опасен?

– Он быстро распространяется. Мы нашли по меньшей мере три дюжины убитых.

При этих словах Али резко выпрямился.

– Зейнаб…

– Она цела, – успокоила Нари. – И она, и Акиса. Они отправились предупредить всех в секторе Гезири и Цитадели.

– Цитадель… – Али прислонился к стене. – Нари, Цитадель пала.

– Что значит – пала?

– На нас напали первыми. Озеро… оно вздыбилось, как какой-нибудь зверь. Примерно как тот случай, произошедший с вами на Гозане, во время вашего путешествия в Дэвабад. Оно опрокинуло башню Цитадели и разворотило весь комплекс. Большинство стражников мертвы, – он задрожал, и на лбу у него выступили серебристые капли жидкости. – Я очнулся в озере.

– В озере? – переспросила Нари. – Думаешь, в этом замешаны мариды?

– Я думаю, мариды ушли. Я не слышу их… присутствия, – пояснил он, постучав себе по голове. – И проклятие озера было снято. Впрочем, все это не имеет значения. На тех, кто не утонул, напали гули и лучники. Мы были на берегу, когда ифрит схватил меня, но оставалось нас меньше двух дюжин, – его глаза снова наполнились горькими слезами. – Ифрит убил Любайда.

Нари отшатнулась.

Две дюжины выживших. В Цитадели находились сотни, тысячи солдат. Во дворце десятки Гезири. Все погибли в считаные минуты.

Все, что о тебе говорят, правда, не так ли? Про Кви-Цзы? Про войну? Нари закрыла глаза.

Но нет, ее сердце не было разбито. Всем телом она чувствовала решимость. Уже понятно, что Дэв, которого Нари знала как Дару, исчез, если вообще когда-либо существовал. Нынешний Дара был тем самым Афшином, Бичом. Он принес войну на порог Дэвабада и объявил себя оружием в руках Нахид.

Но он понятия не имел, с какой Нахидой только что связался.

Нари поднялась на ноги.

– Нам нужно забрать печать Сулеймана, – заявила она. – Только так мы можем победить их, – она посмотрела на Али и протянула ему руку. – Ты со мной?

Али тяжело вздохнул, но сжал ее руку и тоже встал с земли.

– До победного.

– Хорошо. Нам нужно найти тело твоего отца, – заявила она, стараясь не думать о том, что придется сделать после. – В последний раз я видела его на террасе, куда ты водил меня смотреть на звезды.

– Значит, мы недалеко. Можем срезать путь через библиотеку, – он нервно провел рукой по бороде, а затем резко отдернул руку и стянул изумрудное кольцо с большого пальца.

– Али, подожди!

Но Али сорвал его и отбросил прежде, чем Нари успела остановить его. Кольцо со звоном прокатилось по кафельному полу, и Нари с испугом замерла, как будто ожидая, что Али с минуты на минуту обратится в пепел. Но он оставался плотью и кровью и только глядел на нее с недоумением.

– Что? – спросил он.

– Что? – она всплеснула руками и подошла подобрать кольцо. – Что, если в этом кольце сохранилась частичка рабского проклятия, дурачина?

– Не сохранилась, – заверил Али. – Они едва успели надеть его мне на палец, когда появились вы. Думаю, они как раз об этом спорили.

Спорили? Боже, как Нари надеялась на это. У нее в голове не укладывалось, чтобы Дара отдал ифриту душу еще одного джинна. Даже своего заклятого врага.

– Все равно я лучше оставлю его у себя, – сказала она, пряча кольцо в карман. Она вытащила зульфикар, который неловко заткнула за пояс. – А ты возьми это.

Али чуть не вырвало от одного вида зульфикара, поразившего его брата.

– Я буду сражаться другим оружием.

Нари подалась вперед и вложила меч ему в руки.

– Ты будешь сражаться тем, чем владеешь лучше всего, – она заглянула ему в глаза. – Пусть смерть Мунтадира не будет напрасной, Али.

Пальцы Али сомкнулись вокруг рукояти, и они двинулись вперед. Он провел ее через дверь, которая вела в длинный, узкий коридор. Проход уводил их куда-то вниз, где воздух становился все холоднее и парящие в воздухе магические огоньки шипели над головой, заставляя Нари нервничать.

Они не произносили ни слова, но вскоре услышали грохот, и земля вокруг слегка задрожала.

Али выставил руку, чтобы остановить ее, приложив палец к губам. Послышался характерный звук, как будто что-то тяжелое волокли по каменному полу где-то за их спинами.

Нари насторожилась. Она услышала что-то еще: из-за серебряной двери библиотеки в конце коридора раздался вскрик.

– Может, найти другую дорогу? – прошептала она, еле ворочая пересохшим языком.

Дверь распахнулась, и им навстречу выбежал сахрейнский ученый с бешеными глазами, в пылающей мантии.

– Заххак! Заххак!

Нари отшатнулась от Али, и они прижались каждый к противоположной стене, пропуская бегущего ученого. Жаром от его горящих одежд ей обожгло лицо. Нари повернулась и открыла рот, собираясь окрикнуть его и попросить остановиться…

И в этот самый момент увидела змея, сотканного из дыма, чье туловище по ширине едва пролезало в коридор. Ученый даже не успел закричать. Змей проглотил его целиком, обнажив сверкающие черные клыки, которые были длиннее руки Нари.

– Беги! – закричала она, подтолкнув Али к библиотеке.

Они побежали во весь опор, пока не достигли двери. Али захлопнул ее за ними, привалившись к металлу, когда змей врезался в нее с разлета, сотрясая дверную коробку.

– Скажи своему дворцу, пусть он что-нибудь сделает! – прорычал он.

Нари прижала ладони к узорным металлическим засовам так крепко, что даже поранилась. Она до сих пор в полной мере не освоила магию дворца. Казалось, у него был собственный разум, реагирующий на ее эмоции так, как считал нужным.

– Защити меня, – взмолилась она на дивастийском.

Ничего не произошло.

– Нари! – закричал Али.

Его ноги заскользили по полу, когда змей снова ударился лбом в дверь.

– ЗАЩИТИ МЕНЯ! – закричала она по-арабски, добавив несколько отборных ругательств, за которые Якуб сделал бы ей выговор. – Я приказываю тебе, черт побери!

Из-под ее ладоней повалил дым, и вдруг серебро поплавилось и растеклось, спаивая дверь со стеной. Она повернулась и прислонилась к раме, тяжело дыша.

Она распахнула глаза. Зверь размером со сфинкса несся по воздуху прямо на них.

Это какой-то страшный сон, не иначе. Даже в зачарованном Дэвабаде звери из дыма, способные проглотить полдеревни, не летают просто так. Существо парило на четырех широких крыльях, вспышки алого огня мерцали под чешуей. У него была огромная клыкастая пасть, в которую поместилась бы целая лошадь, и шесть лап с острыми когтями. На глазах у Нари змей взвыл, словно ища чего-то, и бросился на убегающего ученого. Змей вцепился в него когтями, а затем с силой швырнул об противоположную стену, дохнув на него волной пламени.

Кровь побелела как полотно.

– Это дракон?

Рядом с ней Али сглотнул.

– Это… похоже, заххак, – он встретился с ней испуганным взглядом. – Обычно они не такие большие.

– Ого, – выдохнула Нари.

Заххак снова взвыл и поджег лекторий совсем рядом с ними, и оба подпрыгнули.

Али трясущимся пальцем указал на ряд дверей на противоположной стороне просторной библиотеки.

– Там есть книжный лифт. Он как раз подает книги в нужный нам павильон.

Нари смерила глазами расстояние. Они находились на высоте нескольких этажей, а в библиотеке царил полный хаос, лабиринт сломанной, горящей мебели, по которому носились джинны и заххак, готовый гнаться за любой движущейся мишенью.

– Эта тварь убьет нас… Стой, – сказала она, схватив Али за запястье, когда он бросился к молодому писцу, которого только что схватил заххак. – Выбежишь туда сейчас, и больше никому не поможешь.

Треск привлек ее внимание. Змей все еще ломился в забаррикадированную дверь, и металл уже начал поддаваться.

– Вас в Цитадели не готовили к битве с гигантскими монстрами из дыма и пламени?

Али пристально смотрел на восточную стену.

– В Цитадели – нет… – он призадумался. – То, что ты сделала с потолком… думаешь, сможешь повторить это со стеной?

– Ты хочешь, чтобы я разрушила стену библиотеки? – уточнила Нари.

– За стеной течет канал. Я бы мог попробовать с помощью воды из его русла погасить эту тварь, – объяснил он, когда заххак пролетел в опасной близости от них.

– Воды? Как ты собираешься управлять… – она замолчала, вспомнив, как он призвал свой зульфикар во время поединка с Дарой. Нари заметила виноватое выражение в его лице. – Ты ведь говорил мне, что мариды ничего с тобой не сделали.

Он застонал.

– Мы можем отложить эту ссору до лучших времен?

Нари бросила прощальный грустный взгляд на книжные полки у восточной стены.

– Если мы выживем, виноват в уничтожении стольких книг будешь ты.

Она глубоко вдохнула, пытаясь сосредоточиться на магии дворца, как это получилось у нее тогда, в коридоре. Тогда она была охвачена яростью и горем из-за Мунтадира, что и дало выход ее силам.

В дальнем углу библиотечного зала на втором этаже ее внимание привлекла группа ученых, спрятавшихся за перевернутым столом. Ни в чем не повинные мужчины и женщины, многие из которых носили ей книги и терпеливо обучали истории Дэвабада. Этот дворец стал для нее домом, а теперь ее дом был полон мертвецами, которых она не смогла защитить… И будь она проклята, если позволит какому-то заххаку лишить жизни еще хоть кого-нибудь из тех, кто находился в ее владениях.

Кожа покрылась мурашками, магия начала закипать в крови, дразня ее разум. Нари резко вдохнула, почти чувствуя на языке привкус древнего камня. Она ощутила канал, его холодную воду, гладившую толстые стены.

Али вздрогнул, словно она коснулась его.

– Это ты? – он посмотрел на нее глазами, вновь подернутыми темной маслянистой поволокой.

Она кивнула, мысленно ощупывая стену. Она вдруг поняла, что напоминает ей этот процесс. Это было похоже на то, как она ощупывала артритный позвоночник в поисках слабых мест. А их здесь было много: библиотека была построена более двух тысячелетий назад. Змеистые корневища пробивались сквозь крошащиеся кирпичи, ручейки воды, как цепкие щупальца, подтачивали камень.

Она потянула за них, расшатывая слабые места. Нари почувствовала, как задрожала стена, а с обратной стороны забурлила вода.

– Помоги мне, – она схватила Али за руку.

Прикосновение к его коже, холодной и неожиданно липкой, отозвалось ледяными искрами где-то в позвоночнике. Стена задрожала. Нари увидела, как вода с трудом пробивается внутрь, и продолжила расшатывать камень.

Сначала образовалась небольшая течь. И вскоре, буквально через один удар сердца, целая секция стены рухнула, разлетевшись обломками кирпича и брызгами воды.

Глаза Нари распахнулись. Если бы она так не переживала за свою жизнь и за то, что бесценные фолианты вскоре будут уничтожены, она бы согласилась, что внезапное появление водопада высотой в несколько этажей посреди библиотеки – зрелище поистине необычное. Вода падала на пол, подхватывая вспененным потоком обломки сломанной мебели.

Брызги задели заххака, подлетевшего слишком близко. Он взвыл, опаляя огненным дыханием клокочущую воду. Али ахнул и отпрянул, как будто огонь причинил ему физическую боль.

Это привлекло внимание заххака. Зверь резко развернулся в воздухе и полетел прямо на них.

– Шевелись! – Нари схватила Али и отдернула его в сторону как раз в тот момент, когда заххак испепелил книжный шкаф, за которым они прятались. – Прыгай!

И они прыгнули. Холодная вода быстро прибывала, а Нари все пыталась встать на ноги, запутавшиеся в мокрой юбке. Али утянул ее с головой под воду как раз, когда в них устремился еще один огненный шлейф.

Нари вынырнула, ловя ртом воздух и уворачиваясь от проплывающей мимо деревянной балки.

– Черт возьми, Али, ты заставил меня разрушить мою библиотеку. Сделай что-нибудь!

Али встал лицом к заххаку. Он двигался с умопомрачительной грацией, и капли воды липли к его коже, как мед. Он поднял руки, не сводя глаз с летящего на них заххака. Водопад взвился в воздух и, будто плетью, с оглушительным свистом хлестнул по воздуху и разрубил заххака надвое.

Облегчение было недолгим. Али покачнулся, привалившись к Нари.

– Дверь, – выдавил он, когда она направила на него очередную порцию целебной магии. – Дверь!

Они двинулись дальше, торопясь как можно быстрее перейти вброд образовавшуюся вдруг реку. И вот, когда до двери было уже рукой подать, Нари потянулась к ручке.

Но тут в дверь вонзился целый букет стрел, едва не задев ее руку.

– Око Сулеймана!

Нари резко обернулась. Полдюжины всадников на дымчатых конях въехали в библиотеку через главный вход, держа в руках серебряные луки с заправленными в них стрелами.

– Уходим!

Али рывком распахнул дверь и втолкнул ее внутрь. Захлопнув ее за ними, он забаррикадировался, свалив под дверью всю мебель, что попадалась под руку. Нари пыталась отдышаться.

Они вошли в маленькую, идеально круглую комнату. Она напоминала колодец, а ее потолок исчезал высоко в темноте. Тонкая металлическая лестница поднималась спиралью вокруг двух колонн, светившихся мягким янтарным светом. Среди всего этого путешествовали корзины с книгами и свитками: одна колонна поднимала их, в то время как другая опускала.

Али кивнул на лестницу.

– Она ведет прямо к павильону, – он вынул из ножен зульфикар. – Готова?

Нари глубоко вздохнула, и они начали подъем. Ее сердце заходилось в бешеном ритме от каждого дребезжащего скрипа.

Казалось, прошло несколько часов, хотя на самом деле всего несколько минут, прежде чем они остановились перед небольшой деревянной калиткой.

– Я слышу голоса, – прошептала она. – Похоже на дивастийский.

Он прижал ухо к двери.

– Их там не меньше трех, – тихо согласился он. – А я гарантирую, что Афшин хорошо обучил своих солдат.

Нари пораскинула мозгами.

– Возьми меня в заложники.

Али посмотрел на нее как на сумасшедшую.

– Прошу прощения?

Она бросилась ему в руки и подвела его ханджар к своему горлу.

– Просто подыграй, – прошипела она. – Наплети чего-нибудь об огнепоклонниках и грехе. Твое отношение к моим соплеменникам хорошо известно всем.

Она пинком распахнула дверь, прежде чем он успел что-либо сказать, и потащила его за собой.

– Спасите! – жалобно простонала она по-дивастийски.

Дэвы обернулись и уставились на них. Их действительно было трое, и все они были одеты в одинаковую темную форму и вооружены до зубов. Они вполне могли оказаться учениками Дары – один из них, например, менее чем за секунду успел прицелиться в них из лука.

К счастью, Каве нигде не было видно.

– Опустите оружие! – умоляла она, извиваясь под рукой Али. – Он убьет меня!

Али вжился в роль даже слишком, как показалось Нари, и, прижав кинжал к ее шее, прорычал:

– Опускайте оружие, огнепоклонники! – приказал он. – Живо! Или я порежу вашу драгоценную бану Нахиду!

Ближайший к ним Дэв ахнул.

– Бану Нари? – спросил он, широко раскрыв черные глаза. – Это действительно ты?

– Да! – всхлипнула она. – А теперь опустите оружие!

Они неуверенно переглянулись, и лучник быстро опустил лук.

– Опускай, – приказал он. – Это дочь бану Манижи.

Двое других немедленно подчинились.

– Где мой отец? – спросил Али. – Что вы с ним сделали?

– Ничего, пескоплав, – сплюнул другой Дэв. – Почему бы тебе не отпустить девушку и не сразиться с нами, как мужчина? Мы бросили тела слуг твоего отца в озеро, но ты еще можешь составить компанию папочке.

Дэв отступил в сторону, чтобы показать мертвого короля, и Нари в ужасе отпрянула. Тело Гасана было изуродовано, кровавые следы от сапог запятнали его одежду, драгоценности и королевский тюрбан были сорваны. Его остекленевшие серые глаза с медным отливом смотрели в ночное небо, его лицо было покрыто кровью.

Али резко отпустил ее, и его лицо исказила ярость, не похожая ни на что.

Он бросился на солдат, и прежде, чем она успела отреагировать, его зульфикар вспыхнул пламенем. Дэвы двигались быстро, но не могли сравниться со скоростью убитого горем принца. С криком он пронзил дерзившего ему Дэва, выдернул клинок и отскочил назад, чтобы обезглавить лучника, который узнал Нари.

И в эту минуту Нари словно вернулась обратно в ту ночь на корабле. Тогда она своими глазами увидела, на что действительно способен Дара, когда он прорывался сквозь оцепление, словно смертоносное орудие, которому были нипочем кровь, крики и жестокое насилие, царившие вокруг.

Она в ужасе уставилась на Али. Сейчас в этом разъяренном воине она не видела ничего от принца-книгочея, который был слишком застенчив, чтобы встретиться с ней взглядом.

Так вот как это начинается? Неужели именно так пропал и Дара, навсегда утратив свою душу? Когда он стал свидетелем истребления своей семьи и своего племени, его разум и тело превратились в оружие ярости и отчаяния? Так вот как он был превращен в монстра, который вершит такое же насилие над новым поколением джиннов?

И все же Нари сама бросилась вперед, когда последний Дэв поднял меч, готовясь нанести удар. Нари схватила мужчину за руку, и тот потерял равновесие, повернувшись, чтобы посмотреть на нее.

Али вонзил зульфикар ему в спину.

Нари отступила на шаг, поднеся руку ко рту. В ушах звенело, к горлу подкатил ком.

– Нари! – Али обхватил ее лицо ладонями. У него у самого лицо стало мокрым от крови ее соплеменников. – Нари, посмотри на меня! Ты ранена?

Вопрос показался ей нелепым. Нет, Нари не была ранена. Ее город рушился, а самые дорогие ей люди умирали или перевоплощались в монстров, которых она не узнавала. Вдруг ей больше всего на свете захотелось убежать. Сбежать по лестнице вниз и выбежать из дворца. Сесть на лодку, на лошадь, на что угодно, лишь бы перенестись в тот момент жизни, когда она еще не спела обрядовую песню на родном дивастийском языке.

Печать. Заберите печать, а потом уж будете разбираться с этим. Она вырвалась из его объятий, вынула кинжал и на автомате двинулась к телу Гасана. Али последовал за ней, опустившись на колени рядом с отцом.

– Я должен был быть здесь, – прошептал он. Слезы навернулись ему на глаза, и знакомые черты ее старого друга вернулись в его облик. – Это все моя вина. Он отвлекся на мои мятежные настроения и не мог ничего предвидеть.