Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-4". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Кэмерон Джонстон

Соавторы: Роб Харт,Тесса Греттон,Шелли Паркер-Чан,Кристофер Браун,Шеннон Чакраборти,Ярослав Калфарж,Кристофер Каргилл,Тэмсин Мьюир,Ли Фонда
сообщить о нарушении

Текущая страница: 146 (всего у книги 341 страниц)

Глава 45. Обещание в парке

Вен сердилась на мужа. Конечно, она понимала, что Колоссу всегда не хватает времени, а его обязанности в клане неизбежно стоят на первом месте, но она ничего не могла с собой поделать. С семьей Хило был внимательным и веселым, играл с мальчиками, выслушивал их болтовню, как будто ему больше нечем было заняться. Но с некоторыми делами клана он разбирался лично и как можно скорее, а это значило, что никогда нельзя что-либо запланировать.

Ночной ливень приглушил летнюю жару до комфортной температуры, день был идеальным для пикника на природе, но Хило не смог провести с ними время, хотя и обещал. Вместо этого он на несколько часов закрылся в кабинете вместе с руководством небольшого клана Каменная чаша, чтобы обсудить забастовку строителей, подкосившую проекты эспенцев на острове Эуман. После этого он принял представителей гуманитарной благотворительной организации, а затем вместе с Шелестом весь вечер провел в городе, встречаясь с Фонарщиками.

Вен приготовила завтрак для братьев и сыновей, накормила малышку и собрала сумку для поездки в парк. Нико и Рю расстроились из-за того, что отец не поедет с ними, и теперь требовали внимания Кена. Он часто дарил детям подарки и баловал их, пока не видит Вен, но сейчас уселся завтракать, не предложив им ничего интересного, и мальчики устроили стычку из-за водяного пистолета, толкая друг друга, пока Рю не расплакался. Кен как ни в чем не бывало продолжил листать газету, но Тар прикрикнул:

– Эй! – Он разнял мальчиков и усадил за стол. – Никаких драк. Братья не должны драться.

– Он меня толкнул, – пожаловался Нико. – Он всегда забирает мои игрушки!

– Веди себя тихо и слушайся дядю Тара, – велела ему Вен, наполняя бутылки водой.

Тар погрозил Нико пальцем.

– Он твой младший брат. Ты должен хорошо к нему относиться, потому что когда вы подрастете, то всегда будете вместе, понятно? Вы должны друг друга оберегать. Чтобы все знали – если устроить проблемы одному из вас, другой устроит обидчикам ответные.

Нико надулся и уставился в тарелку.

– Думаешь, это не так? – сказал Тар. – Один из убийц твоего отца решил, что это сойдет ему с рук, но твой дядя его нашел. Знаешь, как он поступил с тем мерзавцем?

– Он его убил.

Нико уже слышал эту историю.

Тар взял три виноградины и положил перед мальчиком.

– Он засунул ему в рот нефрит и похоронил живьем. – Тар закинул виноградины в рот Нико и закрыл ладонью, а потом игриво встряхнул мальчика, отпустил его и нежно взъерошил волосы. – Вот почему никто не связывается с твоими дядями. Так что держитесь вместе, и чтоб я больше не видел, как вы досаждаете маме, деретесь из-за ерунды, вы должны быть выше этого.

– Доедайте завтрак, и пойдем в парк, – велела Вен.

Кен предложил их подбросить, у него не было планов, не считая тренировки с несколькими новыми Кулаками, а потом он собирался провести тихий вечер с Линой, она была беременна и лежала в постели, но Вен обещала мальчикам поехать к озеру на автобусе. Парк находился всего в десяти минутах езды вниз по холму, в твердыне Равнинных, районе Зеленое Поле. Вен часто проводила время на игровых площадках парка и у пруда с женами и детьми других Зеленых костей высокого ранга, никогда не беспокоясь о безопасности.

Кьянла взяла выходной, чтобы навестить престарелую мать в абукейской деревне недалеко от Жанлуна, и Вен сама взяла и сумку, и коляску с малышкой. Это было бы не так утомительно, если бы шестимесячная Цзая не оказалась самым непоседливым ребенком Вен. Ее нельзя было оставить одну и на пять минут. Хило шутил, что она вырастет даже более зеленой, чем братья, но Вен раздраженно отвечала, что это нелепое суеверие существует лишь для того, чтобы измученные матери не придушили вышедших из-под контроля детей.

Вен расстелила покрывало в тенистом уголке лужайки у детской площадки и позволила мальчикам играть, а сама следила за ползающей по траве девочкой. Цзая будет ее последним ребенком. Вен уже подарила Хило сына (вообще-то, двух сыновей) и дочь. Кен и Лина поженились и тоже ждали ребенка. Вен еще работала над Таром, но будущее семьи уже было обеспечено. Малышка пока совсем мала (Хило уж точно так считает), но теперь, когда обновили гостевой дом, Коул Ван Риа может переехать обратно в Жанлун и помочь с детьми, а Вен вернется на работу – и как дизайнер, и в любой другой ипостаси, которую подыщет для нее Шелест.

В последние несколько лет она реже встречалась с информаторами в «Небесном сиянии», но чувствовала, что способна на большее. Вен уделяла пристальное внимание делам клана, которые обсуждали ее муж и братья, и даже когда они переходили к другим темам, продолжала обдумывать услышанное. Она редко забывала лица или имена тех, с кем встречалась, и знала почти всех значительных людей в клане. Вен по-прежнему брала уроки дизайна интерьеров и эспенского, изучала предназначенные Хило отчеты из офиса Шелеста и ежедневно читала газеты, даже когда ее изнуряли занятия с детьми и оставалось лишь совсем немного времени перед сном.

Все это она делала потому, что часто по ночам в постели Хило делился с ней своими проблемами и накопившимися в голове вопросами, и тогда она могла сказать: «Вели Кену поручить это задание Лотту Цзину, его ведь в этом году повысят до Кулака, верно?» или «Ты уже назначил встречу с мэром на следующей неделе, почему бы не взять с собой двух этих Фонарщиков и не поговорить об этом вместе?» Хило обдумывал ее слова и отвечал: «Именно так я собирался поступить» или «Это не приходило мне в голову, но идея хорошая, любовь моя». А потом обнимал ее, целовал и тут же засыпал с чистым разумом.

В эти минуты, прежде чем муж засыпал, Вен всегда преисполнялась чувством выполненного долга. Она знала, что по-настоящему полезна семье и клану. Всю жизнь она лелеяла обиду: если бы она не родилась нечувствительной к нефриту, то поступила бы в Академию и стала Зеленой костью. Но если бы она была кем-то другим, размышляла Вен, то не вышла бы замуж за Коула Хило и не родила бы ему детей, а значит, так уж суждено.

Для пикника Вен приготовила салат из холодной лапши, маринованные огурцы, жареные орешки и булочки с начинкой. Когда она позвала мальчиков обедать, они вполне предсказуемо съели самую малость и снова умчались. Вен убрала остаток еды и поменяла подгузники Цзае. На обочине остановилась белая «Княгиня Прайза», и на секунду Вен понадеялась, что Хило каким-то чудом нашел брешь в расписании и решил к ним присоединиться. Потом она увидела за рулем брата и поняла, что Колосс все еще занят и попросил Кена их забрать. Вен позвала мальчиков с игровой площадки и сказала, что им пора домой. Затем усадила Цзаю в коляску и повезла ее к машине, толкая одной рукой, а в другой несла Рю, прижав к бедру.

Кен открыл им дверцу машины.

«Княгиня» взорвалась огненным шаром.

Только что машина стояла здесь, а в следующее мгновение Вен отбросило назад, крик замер у нее в горле. Она машинально схватила Нико и прижала к себе, развернувшись спиной, чтобы защитить его и Рю от адского пламени, которое чувствовала кожей даже за пятьдесят метров. Когда она оглянулась через плечо, то увидела, что окон и дверей у впечатляющего седана Колосса больше нет. На улице валялись искореженные куски металла, от остова машины поднимались пламя и дым. Родители с криками бежали за детьми.

– Нико, держись за коляску с Цзаей и не отпускай ее, – велела Вен старшему сыну. – А теперь мы быстро перейдем улицу, иди рядом с мамой и не оглядывайся.

Вен толкнула коляску в противоположную от горящей машины сторону, не выпуская из рук Рю и следя за Нико. Все трое детей от страха расплакались. Вокруг бегали люди, некоторые – в противоположную от взрыва сторону, а другие наоборот. Вдали завыли сирены. Никто не обращал внимания на Вен. Она знала, что брат погиб. А она и дети еще в опасности.

Она шла вперед с одной только мыслью, сосредоточившись на том, чтобы везти коляску по траве, пока они не добрались до улицы с другой стороны лужайки. Ее ладони вспотели, но Вен поразилась, насколько она спокойна. Они пересекли улицу, и Вен зашла в первый же магазин с белым фонарем в витрине. Это оказался бутик мужской одежды: манекены в витрине щеголяли в сшитых на заказ костюмах, жилетах и фетровых шляпах. У двери стояли два продавца, уставившись на дым и суматоху.

Вен взяла Цзаю на руки, открыла дверь плечом и втолкнула всех детей внутрь.

– Кто здесь Фонарщик? – спросила Вен продавца.

Из подсобки вышел высокий седовласый мужчина. Увидев Вен и троих детей, он смущенно и встревоженно поднял брови. Прежде чем владелец магазина успел произнести хоть слово, Вен сказала:

– Меня зовут Коул Маик Вен. Мой муж – Коул Хилошудон, Колосс Равнинного клана, а это его дети. Мне нужен ваш телефон, чтобы немедленно ему позвонить. Пока он нас не заберет, мы подождем у вас в подсобке, где нас никто не увидит. Если кто-нибудь будет о нас спрашивать, ничего не говорите, если это не Зеленые кости Равнинных. – Когда владелец магазина ошарашенно уставился на нее, Вен напомнила ему: – Вы Фонарщик клана, и я знаю, что вы друг, которому мы можем довериться и который поможет.

Владелец магазина открыл рот и тут же закрыл, громко кашлянул и сказал:

– Конечно, госпожа Коул, идемте со мной.

Он повел Вен в свой кабинет, крохотную комнатку, забитую образцами тканей и каталогами, снял телефонную трубку и протянул ей. Вен набрала номер главного особняка Коулов. Никто не взял трубку. Она позвонила в офис Шелеста. Секретарша Шаэ сообщила, что и Шелест, и Колосс ушли на встречу в клуб «Белый фонарь». Вен велела ей немедленно сообщить им, что произошло нечто ужасное. Она оставила номер магазина и повесила трубку.

Хило прибыл двадцать минут спустя. К тому времени пожарные уже потушили огонь, парк и соседние улицы наводнили десятки Зеленых костей клана и жанлунские полицейские. Вен сидела в подсобке магазина одежды и не вышла посмотреть, нашли ли останки ее брата Кена. Если бы бомба взорвалась на две минуты позже, и Вен, и дети были бы мертвы. Сейчас она думала лишь о том, как уберечь их и не попасть в поле зрения врагов, которые по-прежнему могут наблюдать за окрестностями.

Работники магазина притащили все, что может развлечь детей: бумагу и ручки, упаковку крекеров, старые каталоги, коробку с мелками. Вен сидела на полу и пыталась отвлечь Нико, рисуя вместе с ним. Она укачивала на руках Цзаю и кормила крекерами Рю. Услышав, как хлопнула дверь магазина, а Хило позвал жену по имени, Вен выбежала и буквально рухнула на мужа, содрогаясь от облегчения. Руки Хило слегка тряслись, когда он ее обнял – так крепко, что Вен едва могла пошевелиться. Его лицо побелело от ужаса. Вен никогда прежде не видела мужа напуганным, и это как ничто другое напомнило, что все случившееся реально. До сих пор она сохраняла спокойствие ради детей, не плакала, не выдавала чувств в голосе и только теперь чуть не задохнулась от рыданий.

Выбежали Нико и Рю и прижались к ногам Хило, он наклонился и притянул мальчиков к груди, поцеловал обоих в макушки и щеки, не обращая внимания на взгляды персонала и сопровождающих его Зеленых костей. Когда он выпрямился, его лицо снова обрело цвет.

– Цзуэн, – сказал он привычно властным тоном, – возьми двух Пальцев и отвези мою семью домой. Я доверяю тебе их жизнь.

– Конечно, Коул-цзен, – отозвался Первый Кулак.

– Шаэ ждет тебя дома, – сказал Хило Вен. – Я вернусь, как смогу.

– Тар уже знает? – прошептала Вен.

Хило покачал головой, на его лице было написано потрясение, и Вен почувствовала, как снова подступают слезы. Братья всегда были как две стороны одной монеты, ничто не могло встать между ними. Как будет жить Тар без старшего брата?

– Поезжай домой, – тихо, но твердо сказал Хило. – Позаботься о детях.

Вен с такой силой сжала руку мужа, что это его удивило, это удивило даже саму Вен.

– Обещай, что найдешь тех, кто это сделал. – Она из последних сил держалась на ногах, внутри у нее бушевал пожар, сжигая последние остатки хладнокровия, но все же Вен прошептала: – Не важно, кто они, или где, или сколько времени это займет. Поклянись, что ты найдешь их и убьешь.

Вен посмотрела Хило в лицо и нашла то, что искала, – черный мрак его глаз, в которых ярость и потрясение слились в кровавую угрозу. Хило обхватил ее лицо ладонями и прижался к ее лбу своим.

– Клянусь.

Глава 46. Непростительно

Шаэ помчалась домой из Финансового квартала и обнаружила, что поместье Коулов превратилось в крепость. Внутрь впускали только членов семьи и самых доверенных Кулаков. Судя по времени, когда Кен покинул дом, он поехал на «Княгине Прайзе» прямо в парк, нигде не останавливаясь по дороге, а значит, кто-то получил доступ к машине и разместил в ней бомбу с часовым механизмом, пока «Княгиня» стояла в гараже. Трусливое нападение произошло изнутри.

Это не укладывалось у Шаэ в голове. Все посетители поместья были членами клана или близко с ним связаны. Виновный может до сих пор находиться где-то поблизости. Охрану и персонал допросили, каждого по отдельности. Вызвали руководителей клана Каменная чаша, подчиняющегося Равнинным, которые встречались с Хило в тот день накануне происшествия, как и представителей благотворительной организации. Пару Пальцев отправили за Кьянлой – показалось подозрительным, что абукейка отсутствовала именно в этот день, хотя Шаэ не могла представить, чтобы их давняя экономка могла сделать что-то настолько гнусное.

Вен и дети благополучно вернулись в главный дом, его тщательно обыскали в поисках любых угроз. Шаэ не знала, сообщили ли жене Кена о его смерти. Нетрудно было вычислить, что бомба предназначалась Хило, все в городе знали, что он ездит на этой огромной «Княгине». Кен взял машину, чтобы забрать Вен и детей по просьбе Хило, его собственный крепкий «Виктор МХ-спорт» находился в автомастерской, в машине меняли карбюратор.

Шаэ, конечно же, предположила, что за атакой стоит Айт Мада. Два года так называемого мира между кланами – еще не причина считать, будто Айт Мада забыла о давнем стремлении убить Хило. Из своего домашнего кабинета Шаэ переговорила с Вуном и ключевыми сотрудниками с Корабельной улицы по телефону. Новости о бомбе уже показывали по телевизору, и офис Шелеста засыпали тревожными вопросами, не начнется ли снова война.

Шаэ не знала ответа, но велела персоналу четко дать всем понять, что выводы еще не сделаны. У нее еще оставались сомнения. Когда Айт Мада шептала имена, убийства выполнялись четко и с близкого расстояния. Бомба в машине – слишком скрытный и трусливый способ, годящийся только для людей с водой вместо крови, ведь при этом могут пострадать невинные прохожие, а тем самым убийцы невольно нарушат айшо. Такой путь не для Зеленой кости.

Цзуэн постучал в дверь и вошел в кабинет. Его нефритовая аура взбудораженно вибрировала. Как только Шаэ положила трубку, Первый Кулак сказал:

– Коул-цзен… – Его голос звучал деревянно. – У ворот только что появился человек. Он взял на себя ответственность за взрыв.

От ужаса Шаэ затошнило. Она не хочет видеть то, что покажет Цзуэн, тут же поняла Шаэ, но все же встала и последовала за Кулаком. С полдюжины Зеленых костей столпились у крыльца вокруг стоящего на коленях человека. Еще до того, как Шаэ его увидела, ей в лицо полыхнула знакомая аура. Маро был без оружия, бежевые брюки заляпаны, а голубая рубашка помята. Он сидел на пятках, опустив плечи, и уставился в асфальт перед собой. Видеть его на коленях, в окружении людей с саблями, было настолько немыслимо, что Шаэ не могла поверить собственным глазам и резко остановилась, словно приросла к земле.

Увидев ее, Маро начал подниматься. Один из людей Цзуэна положил руку ему на плечо и резко толкнул обратно вниз.

– Дайте ему встать! – возмутилась Шаэ, но Маро больше не делал попыток подняться.

Он лишь с грустью посмотрел на нее.

Это не имело смысла. Маро не мог заложить в машину бомбу. После расставания они остались в дружеских отношениях, и пусть разрыв огорчал ее и наполнял сожалениями, Маро не мстителен по натуре. Он не интересуется делами клана, не любит насилие и, как бы ни злился на нее, ничего бы не приобрел, убив Хило.

– Они сказали, что больше никто не пострадает, – тихо произнес Маро. – Так они обещали. Я бы никогда не пошел на это, если бы они могли навредить тебе или детям.

Если бы рядом было за что уцепиться, Шаэ сделала бы это, потому что у нее подкосились ноги.

– Та встреча, которую ты просил устроить с Хило несколько месяцев назад. Она произошла сегодня утром. – Понимание врезалось в мозг острым ножом. – Вот как сюда проникли убийцы.

Лицо Маро сморщилось, как жеваная бумага.

– Встреча была настоящей, – сказал он. – Клянусь жизнью, никто из «Четырех добродетелей» не был в курсе плана. Я лишь в последнюю минуту попросил добавить в группу пару липовых аспирантов. Они просили провести их через ворота, чтобы увидеться с Колоссом, вот и все. Меня никогда не посвящали в детали.

Цзуэн выдохнул сквозь зубы. Мысль о том, что враги пытались ударить по Колоссу в его собственном доме, была непостижимой. Все встречи Хило сначала одобрялись его помощником, Шелестом или Штырем. Враждебные намерения убийцы Почуяла бы охрана, враги и близко не подошли бы к Колоссу, да и живыми не вышли бы. Но пара безоружных посетителей с вроде бы достоверными полномочиями и без нефрита, в группе достойных людей, не вызовет подозрений. Очутившись за воротами, они могли найти возможность отлучиться ненадолго и проникнуть в гараж. Судя по убитому горем Маро, несмотря на то что он был сообщником убийц, он знал о бомбе не больше, чем все остальные вокруг.

– Кто они? Кто тебя попросил?

Шаэ чувствовала себя так, будто в нее вонзили нож и медленно проворачивают в груди.

Маро потер глаза ладонью.

– Их было трое. Главный наполовину шотарец и тайно носит нефрит. Другие называли его Сорадийо.

– Барукан, – сплюнул Цзуэн. – Я слышал про Сорадийо. Он вербовщик каменных рыбок и работает на Запуньо.

Выжидательные взгляды и ауры стоящих вокруг Кулаков и Пальцев буквально физически обдавали жаром кожу Шаэ. Она повернулась к Цзуэну.

– Позвольте мне поговорить с ним наедине несколько минут. – Через секунду она шепотом добавила: – Пожалуйста.

Как Шелест Шаэ не имела власти над Кулаками, а после смерти Маика Кена Цзуэн Ню исполнял обязанности Штыря Равнинных.

Цзуэн медленно перевел взгляд на пленника, а потом снова посмотрел на Шелеста. Он сделал знак остальным Зеленым костям отойти и встать на страже поодаль, но сам не сдвинулся с места.

– С моей стороны было бы безответственно оставить вас наедине с этим человеком, Шаэ-цзен, – сказал он, и Шаэ поняла, что Цзуэн не просто заботится о ее безопасности, скорее, напоминает, что как Штырь он ей ровня и имеет право услышать все сказанное, если это имеет отношение к безопасности клана. Шаэ не стала спорить. В горле у нее набух комок, и она боялась, что скоро совсем не сможет говорить. Она подошла к Маро и опустилась перед ним на колени, чтобы их глаза оказались на одном уровне.

– Почему ты это сделал? – вырвался из горла сухой и неузнаваемый шепот. – Я так тебя обидела?

Глаза Маро затуманились печалью.

– Да. Но не поэтому. – Он уронил лицо в ладони. – Они не давали мне покоя, Шаэ. Банды баруканов в Шотаре могущественны и беспощадны. Они узнали о моих визитах и телефонных звонках в Лейоло. – Плечи Маро затряслись, а голос звучал приглушенно. – Поначалу они пытались меня этим шантажировать. Когда я отказался и выпроводил их, мне прислали отцовские фотографии. Фотографии сводных сестер и племянниц в окнах домов. Фотографии с близкого расстояния в их квартале, в школе, на детской площадке. Мне сказали, что если я не выполню просьбу Сорадийо, с ними что-нибудь случится. И никто не узнает, по какой причине.

Шаэ схватила Маро за руки и отвела их от его лица.

– Почему ты мне не сказал? Мы бы что-нибудь придумали – защитили бы твоих родных, нашли бы этого барукана…

Маро поднял взгляд, и написанное в его глазах обвинение заставило Шаэ умолкнуть.

– А ты сказала кому-нибудь, когда угрожали тебе? Когда ты поняла, что у тебя нет выбора?

Шаэ не ответила. Маро заметно нервничал тем вечером на свадьбе Вуна, хотел поговорить в надежде на примирение. Но вместо примирения Шаэ сказала ему правду, которой оттолкнула.

Плечи Маро поникли, и он отвернулся.

– Сорадийо пообещал, что если я скажу кому-нибудь хоть слово, барукан рано или поздно доберется до моих племянниц и пошлет мне их крохотные пальчики один за другим. Может, это и блеф, но я не осмелился на это поставить. Хотя мои сестры шотарки, а я кеконец, они меня приняли, сделали частью своей жизни, жизни своих детей. Я никогда не подвергну их опасности. – Его челюсть напряглась, в голосе зазвучала острая боль. – Ты никогда не впускала меня в свою жизнь. Держала меня в стороне, хранила секреты, даже не сказала, когда решила избавиться от… – Он запнулся и покосился на Цзуэна, по-прежнему стоящего рядом и наблюдающего.

Маро стиснул губы. Его ладони сжались в кулаки, так что побелели пальцы. На манжетах его рукавов остались следы мела – привычная деталь, и Шаэ удивилась, что именно сейчас ее заметила, как будто это что-то новое.

– Ты говоришь, что вы защитили бы моих родных, но правда в том, что клан оберегает только своих. Стали бы Равнинные помогать иностранцам, тем более шотарцам? Ты даже не рискнула пойти наперекор эспенцам по поводу беженцев из Оортоко. – Маро медленно покачал головой. – Зеленые кости правят на Кеконе, но только на Кеконе. Если тот барукан решил бы разделаться с моими сестрами в Шотаре, он нашел бы способ. И кому на Кеконе было бы до этого дело, кроме меня? Я не мог пойти на такой чудовищный риск. Я знал, что они попытаются убить твоего брата, зачем бы еще им проходить мимо охраны? Но ты уже предпочла клан, а не меня, а я выбрал безопасность своей семьи, а не твоей. Мне пришлось.

– Почему же ты пришел? – выкрикнула Шаэ почти со злостью. – Если этот барукан так могущественен, как ты говоришь, почему ты не попросил его вывезти тебя из страны?

Маро коротко и беспомощно усмехнулся.

– Кто в здравом уме решит, что сумеет избежать правосудия клана? Зеленым костям нет равных, когда речь заходит о жестоком наказании. Ты это знаешь как никто другой. Как только твой брат шепнет мое имя, всю оставшуюся жизнь я проведу в ожидании смерти, считай, уже мертвец. Так у меня хотя бы есть шанс объясниться лично.

Обида на лице Маро сменилась печальной решимостью.

– Я никогда и не воображал, что со мной такое случится, Шаэ. Смерть от клинка – это для Зеленых костей. Я был счастлив среди книг, разговоров и… дурацких романтических мюзиклов. Наши отношения были подлинными и чудесными… некоторое время. – Он слабо улыбнулся, а потом тяжело выдохнул, вытер рукавом потный лоб и смиренно посмотрел на Цзуэна.

– Пожалуйста, сделайте это быстро.

– Расскажи, что еще ты знаешь о Сорадийо и барукане, который тебя нанял, – без тени сочувствия ответил Цзуэн. – Те люди, установившие бомбу, кто они?

– Пара юнцов, работающих на Сорадийо. Я могу их описать, но не знаю имен. Барукан позаботился о том, чтобы я знал как можно меньше.

В ауре Маро не было заметно попытки обмана. После того как он рассказал немногочисленные известные ему подробности, Цзуэн поманил Пальца – это оказался Лотт – и спросил:

– Ты связался с Колоссом?

– Он в пути, – ответил Лотт.

Цзуэн взглянул на Маро, а потом на часы. Вопросов о виновности пленника не возникало, но это был не просто заговор против клана, а убийство члена семьи Колосса. Любой умный Кулак подождал бы указаний Хило.

Шаэ встала, и внезапно ее охватил ужас.

– Маик Тар с Хило?

– Думаю, да, – ответил Цзуэн.

У Шаэ все внутри перевернулось. Тар вне себя от горя, он разорвет Маро на куски. Растянет его смерть на многие часы и дни. Хило мог бы положить этому конец, но Хило только что потерял Штыря, которого считал своим братом, его собственные жена и дети чуть не погибли. Шаэ не могла рассчитывать на его милосердие.

Прочитав это кошмарное понимание по лицу Шаэ или Почуяв вспышку паники в ее ауре, Маро стал совершенно белым, на его лице отразился ужас.

Ноги Шаэ налились свинцом от захлестнувшего ее чувства дежавю. Она вспомнила, как стояла в хижине в Опии перед Юном Дорупоном. Шаэ рассказывала об этом Маро – как не смогла убить Дору. Она много лет его ненавидела, но в тот момент не сумела вытащить клинок. А теперь, когда она шагнула к Цзуэну, на ее лице застыла маска, скрыв все бушующие внутри эмоции.

– Цзуэн-цзен, – сказала она. – Если вы станете Штырем Равнинных, с этой минуты нам предстоит работать вместе. Мой брат и Маик Кен лестно о вас отзывались, и я хочу начать с правильного шага. – Она сглотнула, чтобы увлажнить горло. – Тау Маро предал не только клан, но и мое доверие. Он рассказал нам все, что знает, и ни у кого нет сомнений, что он должен умереть. Вы не согласны?

Цзуэн смерил ее долгим оценивающим взглядом, но в нем читалось сочувствие. Его еще официально не назначили Штырем, и он перешел бы границы своих полномочий, сделав что-либо после семейной трагедии, не посоветовавшись с Колоссом, но только если речь не шла о Шаэ, а Цзуэн не хотел вступать в конфронтацию с Шелестом.

– Да, Коул-цзен, это так.

Шаэ повернулась к Маро и снова опустилась перед ним на колени. Ей казалось, что иначе она просто рухнет.

– Прости, – выдавила она.

Маро благодарно кивнул. Он взял руки Шаэ в свои большие ладони и поднес их к щеке, словно искал утешения.

– Может, я все-таки трус, но ты – нет, – сказал он.

Он закрыл глаза и наклонился, борода защекотала ее ладони. Шаэ положила сложенные руки на затылок Маро. Под ее прикосновением пульсировала жизнь, рябь ауры пульсировала болью и сожалениями, но в ней больше не чувствовалось бремени страха и гнева.

Шаэ задыхалась. Она зажмурилась и представила себя ледяной колонной, существом вроде Айт Мады, сотканным из непоколебимой решимости и несгибаемой стали. Со сдавленным невнятным криком она собрала всю нефритовую энергию и Сконцентрировала ее в основание черепа Маро. Он не пытался защититься, не подключил даже самую слабенькую Броню. Его энергия поддалась, аура разорвалась и иссякла. Мозг взорвался, и Маро мгновенно умер.

Шаэ подхватила его на руки. Она мягко опустила его на асфальт, а потом рухнула на него в конвульсиях отдачи после отнятой жизни, пробежавших по ее телу. Шаэ на секунду уцепилась за эту волну, пытаясь ее удержать, последовать в ждущее впереди забвение, но волна прошла мимо, и Шаэ осталась лишь с телом Маро на асфальте. Она медленно повернула его на спину. Его глаза были закрыты, а лицо печально, но спокойно. Шаэ поцеловала его в лоб, в закрытые веки. Потом встала. Цзуэн и его люди столпились вокруг, но не заговорили и не двинулись в ее сторону.

Она развернулась и побрела к дому Шелеста. На полпути нахлынули воспоминания, поначалу медленно, как струящийся через щель в стене ручеек, а затем накрыли ее потопом и унесли, словно прорвало плотину. Долгие разговоры и минуты нежности, огонь в глазах Маро, когда его воодушевляла какая-то идея, его мягкая улыбка, тепло прижатого тела. Каким-то чудом Шаэ не остановилась, не споткнулась и не рухнула, даже не побежала, но зрение затуманилось, и она едва разглядела дверь, когда до нее добралась. Оказавшись наконец-то дома и в одиночестве, Шаэ закрыла дверь, сделала три шага по прихожей и опустилась на пол с долгим и беззвучным воем, стиснула кулаки и прижала лоб к деревянному полу, словно в вечной молитве.