Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-4". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Кэмерон Джонстон

Соавторы: Роб Харт,Тесса Греттон,Шелли Паркер-Чан,Кристофер Браун,Шеннон Чакраборти,Ярослав Калфарж,Кристофер Каргилл,Тэмсин Мьюир,Ли Фонда
сообщить о нарушении

Текущая страница: 172 (всего у книги 341 страниц)

Глава 24
Наконец-то!

Беро удивился, когда однажды вечером зазвонил телефон и он услышал в трубке голос Эмы. Раньше он никогда не говорил с ней по телефону, хотя много раз спрашивал ее номер. По настойчивому совету Гало Беро пытался с ней подружиться, даже приглашал в лапшичную за свой счет, и все-таки ему до сих пор не удалось пристроиться между ее ног. Да и к Вастику эйя Моловни Беро не приблизился и не узнал подробности его планов, к вящему недовольству своих эспенских кураторов. Он размышлял, не взять ли Эму силой, но, если она спит с Моловни, югутанский говноед может его убить, как минимум вышвырнуть из движения, тем самым положив конец прибыльному сотрудничеству с эспенцами.

Поэтому, когда Эма сказала, что никому не дает номер телефона, Беро дал ей свой.

Но она так и не позвонила. До сегодняшнего дня.

– Это Эма, – сказала она. – С собрания «За будущее без кланов».

– Привет, – хмуро ответил Беро, хотя внутренне пришел в восторг. – Ты все-таки позвонила.

– Слушай, я знаю, что была с тобой грубовата… Я… Мне трудно подпускать к себе людей. И временами из-за этого я выгляжу грубой. – Она помедлила. – В общем, я хотела спросить: может, проведем вечер вместе?

Беро подумывал ответить «нет», только чтобы плюнуть в лицо высокомерной сучке, но этот порыв длился всего полсекунды.

– Конечно, – ответил он, пытаясь придать голосу безразличие. – Мне все равно нечем заняться. Куда хочешь пойти?

После секундной паузы Эма сказала:

– Если честно, мне не хочется никуда идти. Не сегодня. У меня есть бутылка хоцзи. Может, зайдешь?

Естественно, Беро пошел. По дороге он купил кулек с горячими хлебцами с лотка и упаковку презервативов в аптеке. Эма жила в старом трехэтажном доме за видеопрокатом «для взрослых», в районе Монетка. Беро поднялся на последний этаж и постучал в дверь квартиры. Эма открыла, беззвучно улыбнувшись, и отошла, впуская его внутрь. На Эме был лишь белый банный халат, и ничего под ним. В сыром воздухе квартиры пахло цветками апельсина – похоже, она только что приняла ванну. И не стала дожидаться Беро, чтобы открыть бутылку хоцзи.

– Жареные хлебцы, благодарение богам! – воскликнула Эма и выхватила из пакета хлебец.

Несмотря на нетерпение, Беро все-таки с любопытством прошелся по крохотной квартирке с одной спальней, даже меньше его собственной квартиры. Однако вещи были дорогие. У Эмы имелся телевизор с плоским экраном и кассетный стереопроигрыватель. Открытый шкаф ломился от фирменных шмоток, сумочек и туфель, а на комоде лежали украшения из настоящего золота. Беро не мог понять, почему, имея достаточно денег на такие вещи, она до сих пор живет в этом квартале.

Он хмыкнул. Наверное, все это – подарки богатых мужчин.

Он с неохотой вспомнил, что эспенские кураторы просили его воспользоваться возможностью для сбора информации. В квартире было мало намеков на личную жизнь Эмы, не считая семейной фотографии в рамке на комоде. Мужчина и женщина с тремя мальчиками и двумя девочками стояли на палубе яхты на фоне океана. На фотографии Эма была подростком, второй по старшинству. Она стояла рядом со старшим братом, Зеленой костью.

– Иди сюда, – позвала Эма, хлопая по дивану рядом с собой.

Она налила ему бокал хоцзи. Беро снял куртку и сел, взяв напиток.

– Почему ты так ненавидишь кланы, если твой брат – Зеленая кость? – спросил он.

Эма залпом выпила свою порцию. Мягкая кожа ее шеи и груди раскраснелась после ванны и спиртного.

– Мой брат мертв, – сказала она, снова наполняя бокал. – Его казнили. – Она повернулась к Беро, и ее глаза сверкнули, хотя уже слегка остекленели. – А как насчет тебя? У тебя есть семья?

– Нет.

– Неужели нет никого близкого?

Хоцзи обожгло горло и согрело Беро. Он вспомнил людей, которые находились рядом за прошедшие годы, в особенности тех, кого он мог назвать почти друзьями. Сампа. Щекастый. Мадт. Всех их больше нет в живых или они пропали. У Беро ни с кем не было длительных отношений.

– Что-то всегда становится на пути, – сказал он. – Нефрит. Всегда на пути нефрит.

– Сочувствую. – В ее голосе не было насмешки, только искренность. Она подвинулась ближе. Халат приоткрылся, и Беро увидел грудь с темными сосками. – Как думаешь, боги существуют? – неожиданно спросила Эма. – Ты веришь, что они все видят и судят нас, как говорят монахи?

Член Беро рвался из штанов, доставляя неудобства. Услышав вопрос, Беро нахмурился. Он о таком не задумывался. В его жизни хватало причудливых капризов судьбы, когда он оказывался на волосок от смерти, так что порой он и впрямь задумывался, не наблюдает ли кто за ним с небес, играя как с мышью. А в другое время он считал, что наверху никого нет, просто люди от отчаяния поддаются иллюзиям, но тщетно, видят знаки там, где на самом деле пусто. Все, что он делал в собственной жизни, ничего не добавило бы к более значительному замыслу. Да и нет никакого замысла, удачи и неудачи перечеркивают друг друга. Иногда он парил над водой, а иногда погружался на глубину, как рыба в непонятном и безжалостном океане.

– Какая разница, существуют ли боги? – ответил Беро. – Если это они наградили меня такой говенной судьбой, насрать мне, что они думают.

Эма посмотрела ему в глаза с решительным согласием:

– И мне.

Она вытащила его член из штанов и наклонилась. Когда она взяла член в рот, по животу Беро рассыпались влажные волосы. Дойдя почти до пика, он оттолкнул Эму и отымел ее на диване. Потом они перешли на узкую кровать и еще раз занялись сексом. Эма совокуплялась с закрытыми глазами и механически, с неутомимым и злым отчаянием. Она даже не попросила Беро надеть презерватив. Когда он кончил, Эма продолжала скакать на нем, яростно лаская себя, пока тоже не кончила. Беро был потрясен. Она столько лет его отвергала, что он бы предпочел привычное высокомерие, чтобы она сопротивлялась, заставила себя уломать. Конечно, секс получился отменным – в конце концов, секс есть секс, – но совершенно не соответствовал ожиданиям.

После Беро хотел поспать, но Эма растрясла его за плечо и сказала:

– Тебе лучше уйти.

Беро перекатился по кровати и заворчал, но она снова его тряхнула, и он раздраженно поднял голову. Пару часов назад Эма была пьяна и выглядела жалко, но теперь встала, завернувшись в халат, и казалась на удивление трезвой и целеустремленной, хотя ее взгляд был каким-то пустым.

– Завтра, – сказала она. – Это будет завтра.

Поначалу Беро не понял, о чем она. А потом приподнялся и сел.

– Что будет завтра? – Теперь он полностью проснулся. – То, что планировали вы с Моловни и другими? Решающий удар?

Эма написала что-то на клочке бумаги и протянула его Беро.

– Иди по этому адресу в Доках завтра в четыре часа дня. Там мы встретимся, когда все будет сделано. Вастик будет ждать поблизости с лодкой, чтобы вывезти нас из страны.

– Из страны? – в смятении повторил Беро, хмуро глядя на бумагу в руке. – Зачем ты мне это даешь? Моловни не хочет иметь со мной дел. Он не посвятил меня в свой план.

Эма наклонилась к нему и поспешно чмокнула в щеку – ту самую, которую много лет назад изуродовали.

– Теперь ты в деле, потому что ты мой друг. У Вастика просто не будет выбора.

– Так ты можешь заставить Вастика плясать под твою дудку? – с ревнивой ухмылкой спросил Беро.

Эма безрадостно засмеялась.

– Моловни делает то, что велят ему хозяева из Драмска. Если я ненавижу кланы, это еще не значит, что я люблю югутанцев. – Она подобрала рубашку и штаны Беро и протянула ему. Пока он неохотно одевался, Эма пошарила в сумочке и вытащила пачку банкнот. – Вот, – сказала она, вручая деньги Беро. – Уже поздно. Возьми такси.

– Тут гораздо больше, чем нужно на такси, – ответил Беро, но все равно схватил деньги и затолкал их в карман. – Может, все-таки скажешь, что вы задумали? Ты же знаешь, я могу помочь.

Он понимал, что голос звучит слишком пронзительно. Зло.

Эма тускло улыбнулась и плотнее запахнулась в халат.

– Ты и помог. Сегодня мне нужен был секс. – Она подошла к двери и открыла ее. – Завтра никуда не высовывайся. Просто приходи по этому адресу и не опаздывай.

* * *

Вернувшись домой, Беро набрал номер, который дали ему эспенцы на случай крайней необходимости – если его раскроют, если он окажется в смертельной опасности или если у него появится жизненно важная информация. Было уже за полночь. Трубку подняли после третьего гудка.

– Кто это? – раздался полусонный голос Гало.

– Каракатица. – Беро поморщился – он по-прежнему ненавидел свою кличку. – Завтра. То, что задумал Моловни вместе с лидерами антикланового общества, случится завтра.

Гало немедленно проснулся:

– Откуда ты знаешь?

– От девушки, Эмы. Я наконец-то ее расколол. Был у нее дома и все такое.

– Что именно она тебе сказала?

– Ничего она мне не сказала, – проворчал Беро. – Я только знаю, что это случится завтра и после этого Моловни собирается вывезти их из страны.

– Какой у нее адрес? – спросил Гало.

Беро колебался. Он представил, как эспенские солдаты окружают дом Эмы в Монетке и выламывают дверь. Вообразил, как ее выволакивают из квартиры, бросают на заднее сиденье машины без опознавательных знаков и везут в эспенское логово, чтобы больше уже никогда не выпустить.

Он не понимал, почему это его так беспокоит. Беро едва знал Эму. Если после долгого ожидания он и уложил ее в постель, это его ни к чему не обязывало. Она годами обходилась с ним как первостатейная сука, да и, если подумать, сегодня тоже вела себя по-хамски – вышвырнула посреди ночи. А эспенцы, какими бы высокомерными и требовательными ни были, всегда хорошо платили. Нежелание им помогать его удивило.

– Что вы с ней сделаете? – спросил он.

Гало тоже удивился вопросу:

– А тебе не все равно?

– Просто интересно, – огрызнулся Беро. – Она всего-навсего девушка, ясно? Девушка, которую втянули в какое-то дерьмо этот барукан и югутанская свинья.

На другом конце линии надолго установилась тишина. Затем Гало пробормотал:

– Ты меня удивил, Каракатица. Надо же такому случиться, чтобы именно в этот момент у тебя проснулась совесть. – Эспенец заговорил медленно, успокаивающим тоном: – Мы не сделаем ей ничего плохого. Зачем выдавать нашего информатора, пока в этом нет необходимости? Твоя девушка – всего лишь ниточка до Моловни, а Моловни – ниточка к югутанским военным и тренировочной программе неколва. Завтра утром мы будем следить за ее квартирой, и девушка приведет нас к Моловни. Обещаю, с нашей стороны опасность ей не грозит. – Беро не отвечал, и Гало сказал уже резче: – Давай адрес, Каракатица.

Беро дал ему адрес Эмы. В глубине его нутра свернулась странная пружина тревоги, и ему это не нравилось.

– А как же я? – спросил он. – Мне-то что делать? А вдруг Моловни и остальные узнают, что это я на них настучал?

– Тебе ничего делать не надо, – сказал Гало. – Просто никуда не суйся. Если окажется, что ты в опасности, мы тебя вытащим. Просто держи под рукой этот номер и ничего никому не говори. – Беро услышал, как Гало быстро говорит с кем-то по-эспенски. Потом он снова вернулся к телефону: – Хочешь еще что-то сказать?

Беро вытащил из кармана клочок бумаги и потер его пальцами. Если слежка за Эмой сорвется и не приведет эспенцев к Моловни и его подельникам, останется верный способ накрыть их всех завтра в четыре.

Но укромное место и спасительная лодка… Это могло пригодиться. На случай, если что-то пойдет не так. На случай, если эспенцы все-таки его подставят.

– Нет, – ответил он. – Больше ничего.

– Ты молодец, Каракатица, – сказал Гало и повесил трубку.

Глава 25
Решающий удар

четырнадцатый год, седьмой месяц

Хило не любил заседания КНА и при возможности старался их избегать. Когда сорок лет назад был создан Кеконский нефритовый альянс, его единственной целью было управление добычей и распределение государственных запасов нефрита. На ежеквартальных заседаниях обычно обсуждали бюджет, экономическую политику, экспортные квоты и распределение камней внутри страны. Очень часто Колоссы отправляли вместо себя Шелестов и приходили только к концу заседания, чтобы проголосовать.

Однако в последние годы КНА вышел за пределы изначальных целей и стал заниматься почти всеми вопросами, касающимися нефрита. Созывались специальные заседания, на которых обсуждали официальную позицию КНА относительно реформы армии, обучения иностранцев в кеконских школах боевых искусств, нефритовых состязаний в Маркукуо и другие проблемы. Кланы Зеленых костей использовали КНА, чтобы объявить о согласованной позиции против легализации «сияния», законах против дуэлей и политического экстремизма. С одной стороны, расширение функций КНА делало дискуссии не такими скучными. С другой, – Хило приходилось куда больше времени, чем хотелось бы, проводить в одной комнате с врагами.

Когда они с Вуном вошли в зал заседаний, их вежливо и уважительно поздравили с рождением в семье Коулов еще одного здорового младенца. Вун, несмотря на постоянный недосып, не переставал улыбаться. Хило никогда еще не видел его таким счастливым. Конечно, сейчас Вун предпочел бы побыть рядом с Шаэ и новорожденной дочерью, но на несколько месяцев его назначили временным Шелестом в отсутствие Шаэ на Корабельной улице, как уже бывало прежде.

Айт Мадаши пришла с Кобеном Йиро. За последние годы Горные тоже многое изменили в клане. Насколько знал Хило, у Айт не было помощника, но невыносимо напыщенный Кобен Йиро, похоже, превратился в ее неофициального заместителя, не считая того, что часто озвучивал точку зрения клана. Хило не мог понять, то ли Айт держит Кобена поблизости, чтобы продемонстрировать тесную связь с популярной семьей Кобен то ли чтобы он не мог ее предать.

Сегодня лидеры кланов собирались обсудить, что делать с корпорацией «Анорко», которая продолжала добывать нефрит у берегов Кекона.

После нескольких диверсий на горнодобывающих судах Арт Вайлз нанял охрану из частной военной компании «Ганлу» Джима Сунто. Теперь судно, стоящее у берегов острова Эуман, днем и ночью охраняли нефритовые бойцы, бывшие эспенские военные, которые могли Почуять приближение чужаков и забросать их гранатами, а технические специалисты умели обезвреживать мины.

– Вторжение и кража! – объявил Кобен Йиро, стукнув по столу. – Эти надменные иностранцы не уважают ни нашу страну, ни культуру нефрита.

– Все с вами согласны, Кобен-цзен, – сказал Шелест Единства шести рук, явно раздраженный излишним пылом оратора.

Хило с ходу не вспомнил его имени, но соседний стул пустовал. Убийца Цзио Сому никогда не покидал своего убежища в Луканге, даже когда безопасность обеспечивало присутствие монахов.

– Но у Вайлза, директора «Анорко», куча денег и политических связей, – сказал его Шелест, – и убедить его явно не получится. Компания заявляет, что судно стоит в международных водах.

– Ложь! – вставил Кобен. – Они постоянно влезают на кеконскую территорию!

– Законодательство на этот счет нечеткое, но что нам делать, если Королевский совет склоняет нас к компромиссу? – спросил Колосс клана Цзо Сан.

В этом зале ни для кого не было секретом, что Зеленые кости из Горного и Равнинного клана совместно повредили судно. Политики из Зала мудрости очень тревожились, что ситуация может еще сильнее накалиться. До сих пор никто не погиб, но смерть граждан Эспении или Зеленых костей из любого клана могла вызвать серьезный дипломатический кризис. Правительство хотело заключить соглашение, чтобы кланы прекратили атаковать собственность иностранной компании, если эспенцы согласятся сократить добычу нефрита и вести ее только в ограниченной акватории.

– Только трусы с водой вместо крови будут вести переговоры с ворами, умоляя их красть не все!

Айт Мада не одернула Кобена. Происходящее напомнило Хило концерты, где перед гвоздем программы на сцену выпускают менее известного артиста для разогрева публики. Айт позволяла своему красноречивому подчиненному расшевелить людей, чтобы, вступив в разговор, она показала себя более сдержанным руководителем.

Так она и поступила, утихомирив Кобена одним взглядом.

– Мы бы не оказались в таком положении, – сказала она, – если бы некоторые присутствующие здесь кланы издавна не потакали эспенцам. – Она устремила на Хило осуждающий взгляд, уже так ему знакомый. – Может быть, Коул Хило воспользуется своим влиянием на частную военную компанию, которая охраняет судно, раз уж он водит дружбу с ее основателем?

– Джим Сунто мне не друг, – отозвался Хило. – А если вам обязательно нужно переложить на кого-то вину, вспомните, что нам не пришлось бы взваливать себе на голову эспенцев, если бы некоторые лидеры кланов не превратили нашу страну в рай для иностранных преступников.

– Коул-цзен, Айт-цзен, не нужно, прошу вас, – с завидной смелостью вмешался председательствующий на заседании Цанто Пан, а может, он просто пришел в отчаяние от того, что на каждом заседании КНА Коул и Айт не уставали напоминать, как сильно жаждут смерти друг друга. – Какие бы обстоятельства к этому ни привели, давайте сосредоточимся на предложении Королевского совета. Какие ограничения на морскую добычу для нас приемлемы?

Удивительно, подумал Хило, ко всему можно привыкнуть. Он бы ни за что не поверил, что будет регулярно находиться в одной комнате с человеком, ответственным за смерть его брата, шурина и многих нефритовых воинов, и даже скучать, несмотря на не угасающую с годами ненависть. В эту самую минуту, пока они сидели тут, Равнинные преследовали и убивали главарей банды баруканов, которая сделала за Горных грязную работу, убив пятерых Зеленых костей в Луканге.

Но как же наконец победить? Заседание продолжалось, а Хило внутренне кипел. Неужели эта Вялотекущая подковерная война кланов будет длиться вечно, до конца его жизни? Колоссу Горных было уже больше пятидесяти, у нее не было ни мужа, ни детей. Сколько еще времени она будет держать в своих руках клан, полный юных и честолюбивых Зеленых костей? Почему, во имя всех богов, эта сука никак не устанет и не сдастся?

Вошел незнакомый секретарь и, встав за его спиной, тихо произнес извиняющимся тоном:

– Коул-цзен, только что принесли вот этот конверт, адресованный вам. Курьер заверил, что это срочно и нужно передать вам немедленно.

Хило осмотрел запечатанный конверт и не обнаружил никаких опознавательных знаков. Он надорвал конверт.

Внутри лежал листок бумаги с одной строчкой текста, без приветствия и без подписи:

«Ваша жизнь в опасности. Немедленно уходите».

Хило перевернул листок и заглянул в конверт, но там было пусто. Он молча протянул бумагу сидящему рядом Вуну. Тот обладал прирожденным хладнокровием и сдержанностью, но даже у него округлились глаза, после чего он встревоженно огляделся, а его нефритовая аура ощетинилась подозрительностью и тревогой.

Хило оглянулся на секретаря, который принес конверт, но молодой человек уже вышел.

Хило обшаривал взглядом и Чутьем большой зал заседаний. Он Чуял ауры только тех людей, кому было положено здесь находиться – руководства Кеконского нефритового альянса, Колоссов и Шелестов кланов, четырех монахов, стоящих по углам, и двух секретарш, наливающих чай и ведущих стенограмму заседания. Хило напряг Чутье за пределы закрытой двери. Коридор снаружи был пуст. У лифта скучал охранник. Остальных различить было сложно – суетящиеся на двух нижних этажах люди сливались в одно нечеткое пятно.

Он снова вернулся к залу заседаний и изучил нефритовые ауры вокруг. Он не Почуял непосредственной угрозы, ни одна Зеленая кость не излучала желания убить, даже Айт Мадаши. Колосс Горных внимательно смотрела на Хило с другой стороны стола.

Она явно поняла, что его что-то встревожило. Годы взаимной ненависти отточили чувствительность обоих Колоссов к любым изменениям в их аурах, и даже не напрягая Чутье, она не могла не заметить, что Хило отвлекся от обсуждения и уже несколько секунд сидит неподвижно, уставившись в пространство.

Хило слегка повернул голову к Вуну:

– Возьми записи и уходи. Быстро.

Вун побледнел.

– Я не могу покинуть Колосса, – заявил он с таким отчаянием, что Хило сразу вспомнил: Вун был лучшим другом и помощником Лана и не сумел предотвратить гибель Колосса. – Я не уйду, Коул-цзен.

– Делай, как я говорю, – приказал Хило. – Подожди в коридоре. Я выйду сразу за тобой. Останови любого, кто выйдет прежде меня. Я хочу узнать, как присутствующие отреагируют на твой уход. Может, из нас просто делают дураков. – Когда Вун не сдвинулся с места, Хило тихо, но резко добавил: – Давай, Вун-цзен. Подумай о дочери.

Вун нервно сглотнул, схватил таинственную записку, встал и пошел к выходу. Хило положил ладони на круглый стол и тоже медленно поднялся. Все тут же замолчали.

– Боюсь, возникли непредвиденные семейные обстоятельства, – сказал он. Раздался удивленный шепот. – Мы с Вуном-цзеном должны уйти. Продолжайте без нас.

Хило медленно направился к двери, в которую уже вышел Вун. Политики без нефрита удивились, но ауры присутствующих в зале Зеленых костей всколыхнулись от нарастающих подозрений. Они Почуяли, что Хило сказал неправду, есть какая-то подспудная причина, по которой его аура пронзительно и яростно гудит. Айт Мада повернула голову и прищурилась, внимательно наблюдая за каждым шагом Хило. Он так напряг Чутье, что перед глазами все слегка расплывалось, а в ушах звенело. Все вокруг потемнело, а пространство наполнилось энергиями разных людей, и каждому Хило уделял внимание, ожидая, что кто-нибудь из них проявит свои враждебные намерения. Выдаст себя.

И один выдал. В комнате, заполненной нефритовыми аурами Зеленых костей, это оставалось незамеченным до последней секунды. Уже у дверей Хило резко развернулся. Айт Мада начала подниматься со стула:

– Ты лжешь. Что на самом деле…

И тут секретарша, наливающая Колоссу Горных чай, уронила чайник, расплескав воду по столу и бумагам Кобена Йиро, и в тот же миг метнула скрытый под рукавом нож в шею Айт Мадаши.

Айт Почуяла неладное, но слишком поздно. В любых других обстоятельствах убийца не сумел бы подобраться так близко к Зеленой кости вроде Айт Мады. Это удалось лишь потому, что внимание Колосса Горных было сосредоточено на подозрительном поведении Коула Хило. На мгновение все потрясенно застыли и услышали голос секретарши, пронзительный от страха и ликования:

– Посмотри на меня, Айт Мадаши, гнусная убийца. Знаешь, кто я? Я Фен Эмашан, дочь Фена Сандо, сестра Фена Хаку, девушка, чью семью…

Рука Айт Мады схватила девушку за горло с сокрушительной Силой. Колосс Горных развернулась и почти со звериным рыком размозжила голову девушки о край тяжелого стола, так что толстое полированное дерево треснуло одновременно с черепом. Кипя раскаленной нефритовой энергией, Айт вышвырнула обмякшее тело в окно. С тошнотворным влажным шлепком труп врезался в стекло и, как мешок с песком, рухнул на пол, оставив на стекле паутину трещин.

Стоящие в углах монахи запрокинули головы к небу и в унисон запричитали:

– Небеса видели! Небеса видели! Небеса видели!

От этого леденящего хора все в зале в ужасе подергали мочки ушей, понимая, что теперь Фен Эма навечно прокляла свою душу и всю свою семью за то, что пролила кровь под взорами богов.

Айт упала на колени, зажав рану в шее рукой, и красные ручейки заструились между пальцами из-под торчащего ножа. Кобен Йиро в панике вскочил на ноги.

– Айт-цзен! – Он побежал к ней, но потом остановился и повернулся, посмотрев на окружающие его потрясенные лица: – Колосс ранен. Позовите на помощь!

Шелест Единства шести рук сделал несколько шагов и в задумчивости остановился. Хило стоял перед закрытой дверью. Он не сдвинулся с места при виде смертельно раненной Айт Мады, которая с широко открытыми от боли и шока глазами стояла на коленях, он был потрясен не меньше остальных. Айт хватала ртом воздух. Кровь продолжала течь из-под руки, и по кремовому кардигану расплывалось красное пятно. Хило уставился на нее, а потом медленно обвел холодным оценивающим взглядом остальных. Не говоря ни слова, он сделал два шага, чтобы перегородить выход.

И тут наконец все осознали, что происходит. Если ничего не предпринять, Айт Мада умрет. Хило и пальцем для этого не пошевелит, он просто не даст никому выйти. Несколько человек из присутствующих не носили нефрит. А среди Зеленых костей не было ни одного с таким же количеством нефрита, как у Хило, способного сразиться с ним. Несколько человек скопом могли бы его одолеть, но вряд ли быстро. Вун находился в коридоре и мог мгновенно прийти Хило на помощь.

Колосс клана Каменная чаша снова сел и скрестил руки на груди, ясно давая понять, что не пойдет против Равнинных. Лидеры кланов Цзо Сан и Черный хвост последовали его примеру. Колоссы союзников Горных неуверенно переглядывались. Все они принесли клятвы в верности Айт Маде, но сейчас, когда она истекала кровью на полу, а на пути к выходу стоял Коул Хило, стоило ли рисковать собственной жизнью ради ее спасения?

Кобен Йиро угрожающе шагнул к Хило, взревев:

– Сделайте же что-нибудь, пока еще не поздно!

Хило посмотрел на него, как хищник на добычу.

– Уже слишком поздно, Кобен-цзен, – сказал он грозным шепотом. – Прошлое уходит, и приходит будущее.

Кобен Йиро нервно сглотнул. Если Айт Мада умрет, он покроет себя позором из-за того, что подвел своего Колосса. С другой стороны, его племянник – наследник. Его семья возвысится и возглавит клан.

На три напряженных мгновения все замерли в жутковатом ожидании. Айт попыталась заговорить, но только беззвучно открывала рот. Хило видел, как на ее побледневшем лице проступает понимание. Она умирала в окружении людей, которые ей не помогут, даже союзники, поклявшиеся в верности. Коул Хилошудон стоит перед дверью с видом победителя, хотя ничего и не сделал, и смотрит, как она умирает, а все остальные тихо наблюдают. Она была сильнее всех, самой умной и грозной, но осталась в этом зале одна, без друзей. Хило увидел в ее глазах понимание и ужас и, как бы ни желал Айт смерти, в этот момент почувствовал к ней жалость.

Аура Айт Мады вспыхнула от ярости и перекатывалась, словно лава. С нечеловеческим усилием она заставила себя подняться и побежала, но не к двери, где стоял Хило, а к окну. Она с Легкостью перепрыгнула через тело Фен Эмы и врезалась в поврежденное стекло плечом, разбив его со всей Силой.

Не веря своим глазам, Хило взревел и подбежал к окну. Айт Мада пролетела три этажа и упала на тротуар. Несмотря на рану, она сумела вызвать Легкость и Броню. Айт упала на припаркованный фургон, смяв металлическую крышу, скатилась с нее и приземлилась на бетон среди дождя битого стекла. Раздались крики потрясенных прохожих. Айт встала, покачнулась и снова упала, опять поднялась и, спотыкаясь, побежала по улице.

– Да будь ты проклята! – ошарашенно выдохнул Хило.

Он сосредоточился и с Легкостью прыгнул вслед за ней, думая лишь о погоне и о том, что Айт Мада должна умереть. Но потом его взгляд наткнулся на припаркованный в зоне погрузки фургон. Внутри никого не было. Защищенная Броней Айт прогнула крышу, и в результате одна дверь приоткрылась.

Хило вспомнил о записке, предупреждении, которое пытался понять, когда нападение на Айт заставило его забыть о других опасностях. Он сделал несколько шагов назад, и тут фургон под окном взорвался. Взрывом снесло первый этаж, и огненный шар пронесся по зданию, заглушая крики людей на своем пути. Хило успел только удивиться, вспомнить о жене и детях, когда его сшибло взрывной волной, а третий этаж здания обрушился, погребя его под сотней килограммов бетонных обломков.