Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-4". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Кэмерон Джонстон

Соавторы: Роб Харт,Тесса Греттон,Шелли Паркер-Чан,Кристофер Браун,Шеннон Чакраборти,Ярослав Калфарж,Кристофер Каргилл,Тэмсин Мьюир,Ли Фонда
сообщить о нарушении

Текущая страница: 100 (всего у книги 341 страниц)

Глава 25. Планы определены

Хотя Горные перестали терроризировать заведения Равнинных в Трущобе, Коул Хило прекрасно понимал, что клан мало что получил от соглашения. Соперники покинули те части района, которые и без того по праву принадлежали Равнинным, и благоразумно сохранили контроль над своим оплотом к югу от улицы Патриота, где находились самые прибыльные игровые дома Жанлуна.

У Хило не было ни времени, ни людей, чтобы укрепить позиции в Трущобе, потому что возникли проблемы в Доках. В Доках! В безраздельной вотчине Равнинных, где находились старинные заведения вроде «Двойной удачи» или «Божественной сирени». Неожиданно возник всплеск преступлений – воры грабили фуры с импортными товарами и продавали ворованное на черном рынке. Все говорили, что преступники – обычные уличные бандиты, но масштаб и хорошо рассчитанное время ограблений наводили на подозрения. Догадки Хило подтвердились, когда Кен и его Пальцы схватили трех воров, и те на допросе признались, что списком товаров и расписанием фур, выезжающих из Летней гавани, их снабдил человек, чьего имени они не знают, человек с нефритом.

– Как с ними поступить, Хило-цзен? – спросил Кен по телефону.

Хило оттянул металлический провод телефона как можно дальше, завернул за угол и повернулся спиной к медсестре, катящей пустые носилки по коридору больницы. Он прикрыл рукой ухо, отгородившись от скрипа колес по линолеуму. На другой стороне линии слышались ругательства, рыдания и неразличимый приглушенный шум. Воры – самое презираемое сословие Кекона. Обычно за воровство партии часов или сумочек их бы побили и заклеймили, но тут – дело другое. Здесь явно наследил Гонт Аш. Горные не гнушаются нанимать преступников без нефрита, чтобы досаждать Равнинным.

– Одного убей, а того, кто более разговорчив, отпусти, – ответил Хило.

Он повесил трубку и пошел к Тару.

– Хорошие новости, – сказал он. – Мне сказали, что тебя через пару дней выпишут.

Тар сидел в постели. Пули разорвали ему селезенку и продырявили кишечник, ему сделали несколько операций и переливаний крови. Часть нефрита с него сняли, прежде чем привезти в операционную, и только сейчас он достаточно окреп, чтобы снова его надеть, но его аура была такой же тонкой и неровной, как и настроение.

– Самое время. Здешние врачи ни хрена не знают, и кормят дерьмово.

– Я попрошу кого-нибудь привезти тебе то, что ты любишь. Чего ты хочешь? Лапшу на вынос? Чего-нибудь остренького?

– Да что угодно. Мне гораздо лучше. Тот Зеленый врач хорошо справился.

– Ценный семейный ресурс, – сказал Хило.

Врачи из Зеленых Костей официально не входили ни в один клан, но лечебная Концентрация высоко ценилась и редко встречалась. Хило попросил доктора Трю, врача Академии Коула Ду, нанести несколько визитов Тару. Официально больница такого не разрешала, но никто не стал возражать.

– Я собираюсь жениться на твоей сестренке, – сказал Хило. – Лан согласен, так что это официально объявлено в клане. Обещаю о ней заботиться.

– Ты же знаешь, я последую за тобой куда угодно, женат ты на Вен или нет. Только вытащи меня из этой больницы.

– Я знаю. Отдохни, пока можешь. Как только выйдешь, ты мне понадобишься. – Тар явно огорчался из-за того, что ранен и не может участвовать в заварушке, но Хило не собирался его успокаивать или обсуждать дела. – У тебя есть хороший костюм? – спросил он. – Хочу, чтобы ты прилично выглядел на свадьбе.

* * *

Хило немного успокоился и даже обрадовался, поскольку после покушения Вен согласилась поселиться в резиденции Коулов.

– Я перееду в главный дом, – заверил ее Хило, хотя при мысли о том, чтобы жить рядом с дедом, он поморщился. – А ты будешь жить в доме Штыря. Поступай с ним как хочешь. Можешь перекрасить или купить новые ковры, что угодно. С деньгами проблем нет.

– Хорошо, – сказала она, твердо сжав бледные губы, ее лицо выглядело усталым после ночи в палате Тара. Вен равнодушно оглядела маленькую, но красиво обставленную квартирку, как будто готова уехать немедленно. – Ты прав. Теперь я знаю, насколько враги жаждут твоей смерти. Моя гордость не стоит того, чтобы дать им возможность использовать меня, чтобы тебя достать.

Добившись своего, Хило ощущал признательность и нежность. Он крепко обнял Вен и покрыл ее лицо поцелуями.

– Тебе нечего стыдиться, – сказал он. – Теперь мы помолвлены. Я просил Лана. Он дал благословение. Коул Маик Вен – как это звучит? Можем планировать свадьбу, и грандиозную. Выбери дату. Лучше пораньше – весной, как тебе?

Вен обвила его руками и прижалась так крепко, что новые нефритовые вставки впились в его еще чувствительную кожу груди, и Хило засмеялся.

– Лан – хороший Колосс для мирного времени, – сказала она почти без выражения, – но не руководит Кулаками. В клане нет больше никого, кто носит столько же нефрита и кого уважают, как тебя, никто не сумел бы стать боевым Штырем. Горные знают, что без тебя у Лана не будет другого выхода, кроме как уступить. Вот почему они сделали мудрый ход и решили сначала убить тебя, и попытаются еще раз.

Хило нахмурился. Он не собирался обсуждать такое после того, как поделился новостями о том, что они поженятся.

– Пусть только попробуют, гниды. – Он взял Вен за подбородок и заглянул ей в глаза. – Беспокоишься, что можешь стать молодой вдовой, как моя мама? Поэтому ты не особо радуешься свадьбе? Лично я рад. И надеялся, что ты тоже.

– А должна? По-женски суетиться с покупкой платья и организацией банкета, пока другие строят планы, как убить моего жениха и братьев?

– Не говори так, – раздраженно буркнул Хило. – У меня всегда найдутся враги, но это не значит, что ты не будешь счастлива. Ты должна доверять мне, Вен. Если что-то случится со мной или с Кеном и Таром, о тебе позаботятся, обещаю. Я запишу все на твое имя. Ты даже не будешь зависеть от клана, как моя мама, если не захочешь.

Вен немного помолчала.

– Раз уж я войду в семью, то не вижу причин, почему бы мне не работать на клан. Кен и Тар – твои Первый и Второй Кулаки. Ты можешь задействовать и меня, найди мне место, где я могла бы приносить пользу, когда начнется война.

Хило покачал головой.

– Тебе не стоит беспокоиться о войне.

– Потому что я женщина?

– Потому что ты каменнноглазая. Это дело Зеленых Костей.

Вен выпустила его и сделала шаг назад.

– Я родилась в семье Зеленых Костей. Ты сам сказал, что у меня сердце и ум нефритового воина.

– Но это не делает тебя таковым. – Хило беспокоило, какой поворот принимает разговор. – Ты же знаешь, я не верю в эту чушь про то, что нефрит приближает к богам или что каменноглазые приносят неудачу. Но если ты не Зеленая Кость, то у тебя совсем другая жизнь. Не лучше или хуже, просто не жизнь Зеленой Кости. Ты можешь заниматься чем угодно, но только не этим.

– Другие кланы используют каменноглазых. Ведь они могут передвигаться по любым районам города. Мы можем носить нефрит, не получая ауру. Ты же рассказывал, что Резчик Тем Бен – каменноглазый из Горного клана и работает на них.

В горле Хило встал комок ужаса и гнева.

– Ты не имеешь ничего общего с Темом Беном, – тихо произнес он. – Тем Бен – марионетка, и я доберусь по его ниточкам до Горных, а потом их отрежу. Он уже покойник. Ты никогда не будешь такой же.

Он схватил Вен за руку, так быстро, что она даже моргнуть не успела. Хило как никогда осознавал, насколько она медлительная и мягкая, насколько уязвима, как легко он мог бы ее поранить или переломить, и мысль о том, что ей грозит опасность со стороны других Зеленых Костей, наполняла его таким страхом, которого он не испытывал и за собственную жизнь.

– Горные могут делать что угодно, – сказал он. – Нанимать воров, посылать каменноглазого подворовывать на территории Равнинных – наверное, скоро начнут выставлять против нас детей. Но я этого делать не буду. Я не пошлю каменноглазого на войну Зеленых Костей. Я никогда так с тобой не поступлю. И ничто не изменит мое мнение. Ясно?

Хило встряхнул ее.

– Да, – покорно ответила она.

Хило смягчился, вздохнул и снова ее обнял.

– Мне кажется, тебе просто надоела работа. – Вен работала секретаршей в юридической конторе. – Ты слишком умна для такой должности. После свадьбы можешь уволиться и заняться чем-нибудь другим. Хочешь вернуться в школу? Пожалуйста. Хочешь открыть свое дело по дизайну интерьеров или что-то подобное? У тебя точно получится. Подумаем над этим.

– Да. Подумаем над этим. Позже.

Конечно, в офисе Шелеста Вен предложат массу интересных вариантов. У клана достаточно Фонарщиков со связями почти в любой области. Но Хило не хотел подключать Дору. Он подождет, пока старого извращенца вытурят, и тогда поговорит с кем-нибудь вроде Хами Тумашона.

Нужно поговорить и с Шаэ. Хило не видел ее уже несколько недель. Как человек открытый и экспрессивный, Хило давно затаил смутное подозрение, что любит родных больше, чем они его, и сильнее всего это ощущение проявлялось с сестрой. Как Шаэ может быть такой холодной? Это беспокоило Хило больше, чем он признавал. Неужели она вернулась на Кекон, только чтобы все они ее пожалели? Чтобы наказать их отказом? У нее явно проблемы с самооценкой, иначе почему она лишает себя нефрита, как будто за что-то наказывает?

Может, он был слишком с ней груб, наговорил со зла всякого (как будто она не наговорила того же), потому-то она и сбежала в Эспению. Но он готов все это забыть. Теперь они оба повзрослели. И они Коулы, а значит, имеют обязательства. И чтобы Равнинный клан был сильным, должны стоять все втроем плечом к плечу. Иногда Хило казалось, что лишь он один четко это понимает. Если Хило поговорит с Шаэ, а Лан перестанет обращаться с ней излишне деликатно и поддержит его, то Хило убедил бы сестру в своей искренности, и она смягчила бы свою непреклонную позицию.

Но и Лана в последнее время Хило видел редко. Они часто разговаривали по телефону, но коротко и только по делу – что происходит, что нужно сделать. Хило велел Кулакам убивать всех воров, застигнутых в Доках. Во всех остальных местах он усилил оборону. Он произвел Йин, Обу и еще нескольких Пальцев старшего ранга в Кулаки и перераспределил между ними территории, чтобы лучше защищать самые ценные владения Равнинных. Хило объезжал город, лично подбадривая всех Фонарщиков. «Наточите клинки», – велел он бойцам. Они могут забирать нефрит Горных, если представится возможность. Его соглядатаи тщательно собирали информацию и докладывали об организации Гонта: сколько Кулаков и Пальцев под его началом, где их можно найти, у кого больше всех нефрита и кого стоит больше всех опасаться.

Изучая список, Хило понял – пусть по численности оба клана примерно равны, но у Горных есть преимущество. Основная территория Равнинных и с севера, и с юга граничит с вражескими районами. За пару лет Горные устранили два мелких клана, а значит, их Зеленые Кости были более опытными бойцами. Хило нуждался в воинах. Весной из Академии Коула Ду выпустится большая когорта новых Зеленых Костей, включая кузена Андена, но до той поры, безрадостно размышлял Хило, придется как-то справляться.

Теоретически поединок на чистых клинках у Фабрики между Ланом и Гамом Обеном обеспечил мир, но на самом деле просто дал обеим сторонам возможность перегруппироваться и подумать над следующим ходом. И хотя кланы официально не воевали, Хило был уверен, что очень скоро постоянные стычки перерастут в открытое кровопролитие. Хило не сомневался и в том, что Горные не остановятся после одного неудачного покушения на его жизнь. Он редко бывал дома и потому постоянно оставался начеку. Иногда после долгой ночи он парковался в тенистом месте, где чувствовал себя в безопасности, вытягивался на заднем сиденье «Княгини» и дремал, пока Кен караулил.

Быть Штырем стало на редкость утомительным и беспокойным занятием.

Глава 26. Военные маневры

Все стулья в длинном зале собраний в офисе на Корабельной улице были заняты. Президенты и управленцы крупнейших компаний страны, Фонарщики Равнинного клана, пришли, чтобы лично выслушать Колосса и задать ему вопросы по поводу охраны и безопасности их деятельности. Споры за территории и бизнес – дело обычное, но вероятность открытой войны между двумя крупнейшими кланами страны – нечто почти немыслимое, и это наводило ужас на многих бизнесменов.

– Будут ли продолжены проекты, на которые уже получено одобрение клана? – спросил застройщик – тот, что был здесь в Лодочный день.

Дору кивнул.

– Все, что одобрено и профинансировано кланом, будет продолжено.

– Будут ли приняты какие-то дополнительные меры, чтобы обезопасить наше имущество? – спросил Фонарщик, владеющий несколькими магазинами в Трущобе.

– Штырь предпринимает шаги к тому, чтобы территория клана была хорошо защищена. Приоритет отдается районам, находящимся в большей опасности.

– А если Горные помешают торговле? Они контролируют бо́льшую часть транспортных компаний. Они не могут попытаться нас изолировать и помешать доставке товаров? – спросил владелец компании, импортирующей мебель.

– А что насчет отраслей, которые пострадают от уменьшения турпотока? – вмешался владелец отеля. – Клан собирается как-то поддержать туристическую отрасль?

Лан встал, и шепот за столом прекратился.

– Не могу гарантировать, что события не повлияют на ваш бизнес, – сказал он. – Нам угрожает другой клан, и мы готовимся к тяжелым временам. Но могу обещать, что мы будем защищать все ветви клана, все сектора и предприятия.

Эта речь, похоже, произвела впечатление на собравшихся. Колосс заметил, что их взгляды задержались на его новом нефрите, неопровержимом доказательстве недавней победы и того, что он умеет поддержать слова действием. Лан оценивающе посмотрел на сидящих за столом.

– Боюсь, сейчас мы не можем ответить на все вопросы. Если у вас есть еще какие-то проблемы, назначьте встречу со мной и Шелестом, чтобы их обсудить. Хорошего дня, господа.

– Да озарят боги Равнинных своей милостью, – пробормотали некоторые Фонарщики у выхода, почтительно сложив ладони. Когда все ушли, Лан обратился к Дору:

– Я хочу, чтобы ты поехал в Югутан.

Если Дору и удивился, то мастерски это скрыл.

– Это необходимо, Лан-се? Не лучше ли мне остаться в Жанлуне и помочь тебе решать проблемы с Фонарщиками, в такое-то время?

– На несколько недель можно отложить все встречи с Фонарщиками. Мне нужно, чтобы ты разузнал все возможное о производстве Горными «сияния» в Югутане. Где находятся лаборатории, кто их поставщики и кто занимается распространением, каков объем производства. Потяни за все ниточки, которые у нас есть в этой стране, но незаметно. Нам нужно знать, куда вкладывает деньги враг. Эти сведения мы можем использовать против них в будущем, если понадобится.

Дору поморщился. Быть может, он понял скрытый мотив – после поединка у Фабрики Лан относился к Шелесту настороженно, и Дору наверняка сообразил, что попал в немилость, но Лан не хотел усиливать его подозрения.

– Мне нужен тот, кому я доверяю, Дору-цзен, – резко сказал Колосс, позволив себе выплеснуть часть истинного гнева. – Я бы не послал кого-то менее способного или осмотрительного. В последнее время у нас были разногласия, но сейчас мы не можем позволить себе сомнения. Ты выполнишь мою просьбу? Если нет, то я приму твою отставку с поста Шелеста. Можешь жить в своем доме, я не заставлю тебя переехать.

Лан понял, что сделал правильный ход, и старый советник немного успокоился. Естественно, если бы Колосс подозревал Дору в предательстве или желал ему зла, он не стал бы вот так показывать свои чувства. Он бы делал вид, что примирился с ним, и держал поблизости. Дору воспрянул духом и тут же ответил:

– Ты меня обижаешь, Лан-се. Я не согласился с тобой лишь из-за беспокойства о безопасности клана и твоей лично. Конечно, ты прав, нужно побольше разузнать об операциях Горных в Югутане. Я поеду завтра же.

Лан кивнул.

– Я ценю твои опасения, дядя Дору, – сказал он уже мягче. – И теперь ты нужен мне как никогда. Я пошлю с тобой на Югутан двух людей Штыря. Это не слишком спокойная страна, молю богов, чтобы ничего не случилось.

При этих словах улыбка, появившаяся было на лице Дору, сползла. Он понял, в чем дело: Лану и впрямь нужна информация об операциях Горных в Югутане, но куда важнее ему убрать Дору с пути, поставить его под присмотр людей Хило, чего он никак не мог добиться, пока Дору безраздельно правил на Корабельной улице в окружении своего персонала. Лан не беспокоился о том, чем Дору будет заниматься в Югутане. Люди Хило будут постоянно ему докладывать и подтверждать каждый добытый Дору факт. Он никак не сможет навредить клану.

Лан скрыл вспышку враждебности под другими негативными эмоциями, чтобы Дору ее не Почуял, а согласившись поехать, Шелест не мог возразить против мер безопасности.

– Если ты считаешь это необходимым, Лан-се, – ответил он.

Как только Дору сел на самолет, Лан попросил Вуна срочно организовать встречу с канцлером Соном Томаро и двадцатью пятью другими депутатами Королевского совета Кекона за обедом в ресторане «Великий остров».

«Великий остров» находился на последнем этаже двадцативосьмиэтажного отеля «Восьмое небо» в Северном Сотто. По просьбе Лана владелец «Восьмого неба» закрыл ресторан для других посетителей. Колосс вместе с Вуном прибыл пораньше, чтобы поприветствовать депутатов у входа. Жанлун полнился новостями о поединке на Фабрике, и все, с кем в эти дни встречался Лан, отмечали новый нефрит на его ремне, браслеты на запястьях и ожерелье вокруг шеи.

Если бы не то значение, которое сейчас имело мнение окружающих, Лан не стал бы надевать весь полученный нефрит. Рана после проникновения Концентрации Гама еще болела, носить нефрит было тяжко. Лан ходил к доктору Трю на лечебные сеансы и не чувствовал себя так ужасно, как сразу после дуэли, но и совершенно здоровым тоже не чувствовал. Порой его сердце начинало колотиться или он покрывался ледяным потом. На него неожиданно нападала тревога, а бессонница усилилась, он часто бывал раздражительным.

– Да падут все ваши враги, Коул-цзен, – произносили прибывающие депутаты традиционные поздравления Зеленой Кости победителю в поединке.

– Цзеншу одарил меня удачей, – благодарил Лан, перед тем как справиться: «Как здоровье вашей жены, господин Лойи?» или «Госпожа Нур, ваш дом выстоял в тайфуне?»

Двадцать один мужчина и четыре женщины были самыми высокопоставленными политиками Равнинного клана. Все они происходили из старинных родов Фонарщиков или Зеленых Костей и были обязаны политическим и финансовым успехом клану. Они имели значительное влияние среди трехсот депутатов Королевского совета Кекона.

После двухчасового роскошного обеда, состоящего из салата из манго, острого супа и жареного осьминога, во время которого деловые вопросы не обсуждались, Лан велел убрать со стола. Он начал с длинной хвалебной речи в адрес канцлера Сона по поводу его прозорливости с предложенным законопроектом о реформе КНА.

– Равнинный клан полностью поддерживает желание правительства обеспечить прозрачное и сбалансированное управление торговлей нефритом. Я благодарен, что могу рассчитывать на друзей клана в Королевском совете, которые будут стараться ради страны.

Канцлер Сон просиял и скромно отмахнулся пухлой рукой, пока другие депутаты приветственно хлопали по столу. Все присутствующие знали, что это всего лишь любезность, именно Лан велел Сону предпринять такой шаг.

Лан подождал, пока стихнут аплодисменты, и торжественно произнес:

– К сожалению, должен сообщить, что это было сделано слишком поздно и случившееся зло уже не исправить.

Он объяснил, что собрал их здесь, дабы сказать лично и прямо: он собирается использовать свою власть как члена совета директоров КНА, чтобы заморозить всякую деятельность этой организации и немедленно прекратить добычу нефрита. Клан обнаружил значительные финансовые несоответствия между добычей нефрита и записями Казначейства, и, учитывая значимость нефрита для экономики, безопасности и самого существования государства, нельзя продолжать добычу без проведения независимого аудита. Он призывает Королевский совет как можно скорее его провести. Добыча не возобновится, пока не будет найдено проблемное место и не будет одобрен законопроект о реформе КНА, чтобы подобное больше не повторялось.

Сон Томаро первым прервал гул удивленных голосов, последовавший за заявлением Колосса. Канцлер налег на стол тяжелыми локтями и громко откашлялся, показывая Лану свое разочарование тем, что с ним не посоветовались, принимая такое драматическое решение.

– Со всем уважением, Коул-цзен, почему мы только сейчас слышим об этих расхождениях в финансовых отчетах? И почему здесь нет Шелеста, который должен об этом рассказать?

– Шелест уехал по важным делам клана, – объяснил Лан, ответив на второй вопрос и проигнорировав первый.

Лан не мог обсудить свои намерения с Соном так, чтобы о них не прослышал Дору, разве что пришлось бы поделиться с канцлером бездоказательными подозрениями в предательстве внутри руководства клана, а Лан уж точно не хотел признаваться в подобном никому из Фонарщиков, вне зависимости от его статуса. Если Дору и правда сотрудничает с Горными и как-то замешан или несет ответственность за несоответствия в отчетах, которые обнаружила Шаэ, вернувшись из Югутана, он уже не сможет предотвратить официальное расследование финансовых отчетов КНА.

– Следует ли нам заключить, что, по вашему мнению, за этим стоит Горный клан? – задала вертящийся у всех на языке вопрос депутат Нур Ума.

Лан жестом велел официантам наполнить чашки гостей чаем. Сам он не пил из дымящейся чашки, со вчерашнего вечера у него начался легкий жар, из-за горячего чая он мог слишком явно вспотеть.

– Да, – ответил он, – именно так я и считаю.

– Мне трудно поверить, что Горные так вопиюще манипулируют поставками нефрита за спиной у Совета и других кланов, – с нескрываемым скептицизмом в голосе сказал седой Лойи Тучада.

– А я готова в это поверить, – возразила Нур, имеющая родню и среди военной, и среди деловой части клана. – Но представители Айт Мады уж точно будут отрицать свою причастность. Чего вы надеетесь достичь аудитом, Коул-цзен?

– Кланы зависят от поддержки людей не меньше, чем люди зависят от покровительства кланов. Так было всегда, – сказал Лан. – Государству не нужно, чтобы один клан стал слишком могущественным и контролировал больше нефрита, чем остальные. Если станет известно, что Горные действовали во вред стране, общественное мнение и политики обернутся против них. Результаты аудита оправдают необходимость срочно провести более жесткие законы относительно КНА.

Лан остановился и незаметно перевел дыхание. Он старался поменьше есть за обедом, но все же чувствовал усталость и легкую тошноту. Ему стоило труда сосредоточиться на важном разговоре. К счастью, людей без нефрита нетрудно обмануть. Они принимали приступы слабости за властную паузу.

– Годами Кекон наслаждался стабильностью и экономическим ростом, – продолжил Лан. – К нам текут иностранные инвестиции, люди водят прекрасные машины, города процветают – всего этого поколение моего деда и представить не могло. И основа нашего богатства и безопасности – нефрит. А значит, контролирующие нефрит кланы должны быть подотчетны.

Депутаты закивали, с этим они все согласились. Депутат Ванг Хацзюда начал что-то говорить, но Чутье Лана сыграло с ним дурную шутку, внезапно побелев от фонового шума. Вся энергия собравшихся в зале вместе с энергией сотен людей на нижних этажах и еще тысяч прохожих на тротуарах и в машинах, хлынула в голову Лана, смешавшись в бессмысленную какофонию, как телевизионные помехи.

В голове у Лана стрельнула боль. На секунду ему показалось, будто он взмыл к потолку на потоке бессмысленной болтовни. Он схватился под столом за подлокотник кресла, чтобы устоять на ногах. Лан отвернулся и прикрыл рот рукой, прошептав Вуну, стоящему слева:

– Сделай вид, будто что-то мне говоришь.

Помощник Колосса озабоченно склонился к его уху.

– Вам плохо, Лан-цзен? Придумать предлог, чтобы уйти?

– Нет, – ответил Лан. Над его бровями выступил пот, но худшее уже закончилось. Лихорадочное замешательство нефритовых ощущений прошло. Чутье успокоилось и позволило снова сосредоточиться. – Просто скажи, о чем он говорит.

– Он хочет получить заверения, что не произойдет кровопролития.

Лан повернулся обратно к столу как раз в тот момент, когда Ванг закончил вопрос.

– Прошу прощения, что я отвлекся, – сказал Лан.

Вдоль стола прокатилась небольшая волна тревоги, все пристально смотрели на Лана. Ванг повторил с толикой упрека:

– Если мы поставим все эти вопросы на Королевском совете, можем ли мы рассчитывать, что вы, Коул-цзен, постараетесь сохранить мир между кланами? Никому не нужны и сражения на улицах, они пугают людей и отваживают иностранный бизнес.

– Мы все хотим мира, – сказал Лан. Он помолчал и смочил губы глотком чая. – Пока на наши семьи не нападают. И тогда мы делаем то, что должны.

Депутаты одобрительно загудели. Странный народ эти политики. Как представители своих районов они напирали на Колосса, чтобы он сохранил мир, но как преданные члены клана и настоящие кеконцы никогда не станут уважать лидера, не готового прибегнуть к насилию. То, что Лан убил Гама и носит его нефрит, вселило в них уверенность и в нем, и в притязаниях Равнинного клана. Теперь они вернутся в Зал Мудрости и будут добиваться поставленных им целей.

– Мы прекрасно знаем, из какой вы семьи, Коул-цзен, – не успокаивался Ванг. Он представлял район Жанлуна, включающий спорную территорию Топи. – Вы всегда были разумным человеком. Но как насчет вашего Штыря? Он тоже хочет мира? Мы можем рассчитывать, что он тоже поступит разумно?

Лан посмотрел на Ванга невидящим взглядом.

– Штырь отвечает передо мной.

Получив это напоминание, Ванг умолк. Колосс медленно обвел взглядом всех присутствующих. Больше никто не задавал вопросов, и он встал.

– Оставайтесь, сколько пожелаете, друзья. Наслаждайтесь чаем и видами, – он кивнул на широкие окна с городским пейзажем. – Канцлер. Депутаты. Я, как всегда, глубоко ценю вашу преданность клану и службу стране.

Уже в лифте Лан вытер лоб и, будучи истощенным, прислонился к стене. Он все-таки сумел собраться, но с трудом. Доктор Трю сказал, что его ки – создающая ауру энергия, которая увеличивается от контакта с нефритом, – повреждена, как порванное сухожилие. Пройдет несколько недель, а то и месяцев, прежде чем она полностью восстановится.

Лан не мог себе позволить такую роскошь, как многомесячное ожидание. Но и не мог жить вот так, с неполноценной чувствительностью и способностями, ведь сейчас слишком многое поставлено на карту.

– Вун, – сказал он, положив руку на плечу помощнику. – Я рад, что могу тебе доверять. Я должен попросить тебя кое о чем, но держи это при себе. Не говори никому даже в семье.

Вун с тревогой посмотрел на него.

– Лан-цзен, я сделаю все, что потребуется.

Лан кивнул.

– Ты должен кое-кому позвонить.