Текст книги ""Фантастика 2024-152". Компиляция. Книги 1-18 (СИ)"

Автор книги: Алексей Стародубов

– Тоже не помните? – посочувствовал Серхио. – Вдруг как положите пальцы на струны, сами заиграют?

Но говорил он так для вида. Уже убедился, что у меня ничего само не восстанавливается, а то, что восстанавливается, – результат многодневной работы. Ладно, если семейка алькальда пригласит меня в гости и зайдет речь о гитаре, скажу, что мечтал научиться вот и заказал. А самоучитель заказать запамятовал. На самом деле на гитаре я играл, но из опыта прошлой жизни вынес убеждение, что о таких умениях лучше молчать, если не хочешь, чтобы тебя постоянно эксплуатировали. Да и репертуар мой был несколько непривычен для этого мира и неподходящ для семьи алькальда.

– Кстати о мастерах. Ты договорился? Заделают нам дыру?

– Заделают, – подтвердил Серхио. – И относительно недорого. Даже меньше вышло, чем я собирался заплатить. Я ж хотел еще на уборку нанять, а вы только первый этаж и подвал оставили. Ну и работенку вы провернули. Никогда бы не подумал, что столько успеете.

– Подвал тоже чистый, – кашлянул я. – Только первый этаж остался.

Серхио тут же вызвался разобрать и его, а я внезапно понял, что физические силы восстановились, а с башней стоит закончить сегодня. Да и злость после общения с «коллегой» хотелось выместить хоть на что-то. На удивление, есть не хотелось. Виной всему наверняка был тошнотворный запах горящих десмондов, не имеющий ничего общего с пленительным запахом жареного мяса. Вот ведь пакость, никак они не догорали. Ничего сейчас добавим хлама, не сгорят, так хоть видны не будут.

Под завалами первого этажа внезапно обнаружился колодец, прикрытый деревянным щитом. Щит, разумеется, за это время превратился в непонятно что и развалился при первом же прикосновении. Оставалось загадкой, почему кто-то из нас не ухнул вниз, потому что хлам валялся почти вровень с каменным колодезным бортиком.

– Что за дурь делать колодец в доме? – возмутился я вслух.

Поскольку при этом я наклонился к колодцу, голос отразился эхом от его стен и не скоро замолк.

– Это не дом, это башня, которая рассчитана на осаду, – пояснил Серхио. – В этом случае собственный источник воды – дело выживания. А здесь до него врагам не добраться – не перекрыть и не отравить.

Вода в колодце плескалась, но чтобы ее использовать, придется черпать и черпать, выливая затхлую стоячую воду. И лучше не своими силами, а приделать какой-нибудь моторчик на чародейской тяге и вообще устроить водопровод. Я огляделся. А почему бы и не всунуть куда-нибудь сюда душ? И вообще стоит заняться устройством собственного быта, создав хотя бы минимальные удобства. Окна застеклить – а то все, что я выдул и выдую, вдуется обратно при первом же ветре. И дверь входную тоже нужно ставить в ближайшее время.

На кухне из обстановки сохранилась только плита и то потому, что она была сложена из кирпичей и была неотделима от пола. Все остальное или развалилось от времени или, что более вероятно, было растащено в стародавние времена.

Глава 19

К моменту окончания выдувания пыли с первого этажа из меня окончательно выдулись собственные силы, так что я сел на пороге и принялся смотреть, как Серхио мастеровито ладил плетеный забор вокруг того места, где мы наметили чародейский огород. Шарик успел порадовать, что и вскапывать землю, и высаживать все придется мне лично, потому что чародейским огородом должен заниматься только сам чародей, иначе силы в травках не будет. Я уже сто раз проклял свое согласие на эти ящики с рассадой, потому что дел хватало и без них.

Правда, конкретно сейчас хотелось спать, есть и помыться, но сил не было даже на то, чтобы встать с порога. Шарик тоже не горел желанием бегать. Он сидел у меня на плече и нес обычную характерную для него дичь, когда внезапно меня словно потянуло к земле, а ками застыл и начал впиваться когтями в мое плечо.

– Шарик?.. – испугался я. Причем не столько за себя испугался, сколько за него.

– Не мешай, – проскрипел он. – Потом все.

Он раздулся и словно закаменел. Я сидел и боялся дернуться лишний раз, понимая, что все это неспроста. На нас с ним точно что-то действовало, я это чувствовал, пусть и куда более слабой степени, чем ками. Наконец это что-то начало отпускать. Шарик встряхнулся, отчего с него полетели грязные тяжелые брызги. Несколько капель попало на меня, ками их деловито счистил и сказал:

– Кажется, все.

– В каком смысле все? Собирать вещи и драпать? Это же нас поиск накрыл?

– Мыслишь в правильном направлении, – важно ответил Шарик. – Но поиск нас не накрыл. Я же говорил, что прикрою в случае чего.

– Само то, что поиск был, уже плохо, – мрачно сказал я, прикидывая, что делать дальше. – Это значит, что известно то, что мы выжили.

Вот ведь, только, можно сказать, попытался где-то начать обживаться и опять надо драпать. Стало ужасно жалко затраченных сил на чистку башни.

– Не, это отклик общей крови, – спокойно ответил Шарик, помахал передо мной лапой и заявил: – Дай чего-нибудь пожрать, а то у меня такое чувство, что из меня весь воздух вышел.

Выглядел он действительно сдувшимся и замученным, поэтому я пошарил в кошеле на поясе, нашарил пару пластин вяленого мяса, которое Шарик распихивал где только мог, называя это стратегическим запасом, и протянул ками.

– Так что там с откликом общей крови?

– Ритуал, который отправляет расширяющееся спиралью заклинание, – важно пояснил Шарик, не забывая при этом обрабатывать мясо. Уменьшались куски только так. На связность речи это никак не влияло, потому что разговаривал он не через рот. – При нахождении близкого родственника посылает возвратный импульс. В нашем случае я не дал ему вернуться, хотя тяжеловато было, конечно.

– Ты вообще молодчина, – на всякий случай похвалил я его. – И что теперь?

– Теперь к королю вернутся все импульсы, он уверится, что их количество совпадает с количеством известных ему детей, и успокоится. Если бы искали конкретно тебя, поиск был бы совсем другой, на две крови: отцовскую и материнскую. А тут просто на ту, которая сильней.

– Но если по проверке дошли до меня, то и Серхио могут искать? – встревожился я.

– Навряд ли, – ответил ками. – Не такая он шишка, чтобы его спецом искать. Это ж сначала надо родственников выявить, причем не абы кого, а близких. Скорее, последняя надежда сдохшего принца зацепить. Его же официально пока умершим не признали?

Только тут я вспомнил про привезенные Серхио новостные листки и стал их просматривать. Шарик оказался прав: поиски принца продолжались, погибшим его пока не объявляли. А вот поиски падре Хавьера прекратились. От его ордена обнаружилось высокопарное сообщение, что падре считается пропавшим без вести и что нового главу выберут строго в оговоренный срок, если падре не появится. И сдается мне, тот, кто отправлял объявление в газету был уверен, что падре не появится, и переживал разве что за медальон. Медальон мне руки не жег и карман не оттягивал, поскольку для себя я решил в церковные игры не лезть. Серхио мое решение принял и больше не пытался меня убедить добраться до тайника.

– Так что можешь спокойно тут устраиваться и даже мастерить свой ватерклозет, отсутствие которого тебя так тяготит, – с насмешкой заключил Шарик, когда мы закончили изучать новости. – Или больше не тяготит?

– Тяготит, – согласился я. – И отсутствие нормального помывочного места тяготит. Но все упирается в канализацию.

– Во что?

– В то, куда все это будет сливаться, – пояснил я. – В идеале куда-нибудь в речку, до которой тут далеко. Разве что подземный ход использовать.

– Какой подземный ход? – заинтересовался Шарик. – Нет здесь никакого подземного хода. А если бы был, то только такой балбес, как ты решил бы его заливать собственным дерьмом. Нормальные маги подземный ход используют исключительно для того, чтобы удирать от неприятностей.

– Это не помешает часть хода использовать под слив.

– Зачем?

– Если делать наверху что-то типа помывочной, то я примерно знаю, как туда нагнетать воду, но ее же оттуда нужно будет куда-то спускать. Вот я и говорю, что если есть подземный ход, то это практически начало местной канализации. А потом докопать до реки и чем-то укрепить остаток. То есть все меньше работы. Посоветуешь чего-нибудь магического для копки? Чтобы пройти изнутри, а не копать снаружи и закладывать трубы.

На мой взгляд, говорил я логично, поэтому не ожидал, что Шарик начнет гнусно хихикать, даже не пытаясь скрыть своего отношения к моим идеям. Хихикал он по-своему, по-камийному, то есть скрежетал, но ошибиться было невозможно, поскольку он слишком уж характерно хлопал лапами.

– Ну ты и балбес, Хандро. Ты чародей, такую задачу нужно решать с позиции чародейства, – сказал он, отсмеявшись. – Вообще все: и нагнетание воды и создание этой твоей канализации.

– А зачем?

– Что зачем?

– Зачем мне делать с помощью чародейства то, что можно сделать без него?

Он завис, но ненадолго.

– Как зачем? Затем, что это для чародея куда проще.

– Мне проще насос сделать и бойлер для нагревания воды, – возразил я. – Чарами я это делать не умею, а руками – могу.

И я даже не лукавил, потому что простейший бойлер соорудить можно было почти на коленке. Главное – заполучить бак и трубки. А уж сварить я их, так и быть, могу и чарами.

– Нужно не проще, нужно так как нужно, – возмутился Шарик. – Нам не надо привлекать к тебе лишнего внимания, поэтому никаких знаний из того мира.

– Почему? Неужели никто не перетаскивал хоть что-то? – удивился я. – Если Бельмонте шлялись по мирам как к себе домой?

– С чего бы как к себе домой? – вытаращился на меня своими бусинками Шарик. – Они строго по делу, ибо если слишком долго в чужом мире пробудешь, силы на возвращение не останется, застрять можно. Знаешь, сколько чародейской энергии уходит на то, чтобы перейти в другой мир?

– Откуда?

– Вот то-то, – невпопад ответил Шарик, рассчитывающий на совсем другой ответ. – Пока ткань мироздания рыхлая, назад можно вернуться почти на халяву, да еще и что-то с собой прихватить. Так что Бельмонте туда строго по делу ходили. Да и что хорошего можно принести из мира, стоящего настолько ниже в плане развития?

– Я бы поспорил с тем, кто стоит ниже.

– Те, кто не умеет в чародейство, – отрезал Шарик, – другого правильного ответа нет. Спорщик нашелся. Так и хочешь свою отсталую технологию пропихнуть.

– Может, с точки зрения чародейства, у нас и были отсталые технологии, зато с точки зрения человека образованного, у вас сейчас типичные наши Средние века. Никаких удобств, никаких средств коммуникации, кроме писем.

Я задумался, есть ли здесь что-то наподобие мобильной связи. Мне не встречалась, но если есть телепорты, логично было придумать и чародейский разговорник.

– Да делай ты что хочешь, – внезапно остыл Шарик. – Как говорил дон Леон, чародей, убиваясь не до конца, становится сильнее. Судя по твоему поведению, ты будешь сильнейшим чародеем.

– А то! – Я горделиво выпятил грудь. – Да сильнее меня этот мир вообще никого не видел. Шарик, сам посуди, какой из меня чародей?

– Захочешь – нормальный будет, – буркнул он. – Ты сам-то что планируешь?

– Чтобы что-то планировать, надо хоть в чем-то разбираться. Понимаешь, Шарик, жизнь меня к этому не готовила. Одно дело – выехать ради развлечения на природу на пару дней, а потом вернуться в цивилизацию, и совсем другое дело, когда тебя в эту природу макают по самую маковку и говорят, что теперь это твоя жизнь. Прямо скажет, жизнь в отсталом обществе не слишком привлекательна.

– С чего вдруг отсталом? – удивился Шарик. – Ты бы мне не врал так нагло. Я же видел, откуда тебя вытягивали. О каком развитом общество идет речь, если вы спали у костров?

– Это у нас такое развлечение, – пояснил я. – Собраться на выходных и имитировать жизнь тысячелетней давности.

– Так-таки тысячелетней? – скептически переспросил Шарик.

– Примерно. Столетием больше, столетием меньше – разве это важно? Общество у нас куда более развитое. Таких убогих гостиниц, в которых мы останавливались, не найти даже в самых глухих зонах. У нас даже бедняки комфорта больше имеют, чем нашлось в лучших комнатах постоялого двора. У нас вместо таких вот повозок, – я кивнул на наш фургон, – комфортные автомобили, которые ездят не на лошадях, а на… моторе.

Ничего лучше я подобрать не смог, чтобы сделать мое выступление для ками хоть немного понятнее.

– Тю, такие у чародеев посильнее тоже есть. Мотор на чарах работает?

– На топливе, которое получают из нефти. И едет автомобиль так, что никакой неровности дороги не ощущаешь… Но твои слова о том, что есть подобные механизмы навели меня на мысль заняться местным транспортом.

И канализацией. В этом направлении здесь поле непаханое.

– Это, конечно, не план, – недовольно сказал Шарик. – И даже не его наметки. Так, направление. Но у твоего не совсем бесполезного Серхио даже такого нет, весь его план – прилипнуть к тебе и не отлипать. Но учти, используя наработки своего мира, маскируй это поприличней, потому что чародейка эта здесь еще не раз появится.

– Думаешь?

– Да она на тебя так смотрела, словно размышляла, не заняться ли размножением. Разве что не облизывалась.

– А деньги взяла, – заметил я, размышляя, не считать ли это инвестицией. Хотя инвестировать в жену местного главы было непредусмотрительно. Он может не оценить. – Дама она, конечно, привлекательная, но жена алькальда.

– Вот именно. Если что, нагадит так, что не выплывешь, – убежденно сказал Шарик. – Алькальд что, он, может, тебя и не увидит вовсе, а с донной этой тебе придется постоянно встречаться.

В последнем предложении звучал вполне определенный намек, и не сказать чтобы он вызывал в моей душе отвращение. Донна была красивой, опытной и замужней женщиной – идеальное сочетание для секса без обязательств. Главное, чтобы она постфактум счет не выставила. Дополнительный к предоплате.

– Значит, нужно завести приличную спальню. – Я посмотрел на разваленную башню и вздохнул. – И приличную ванную комнату. Если я набросаю схему того, что хочу сделать, подскажешь, что и как можно заменить магией?

Шарик радостно замахал лапами.

– Наконец-то тебе в голову стали забредать умные мысли. Но ты сначала узнай, что происходит с бывшими сердечными друзьями донны, может, и вкладываться в башню не стоит, придется уезжать, все побросав.

– Тогда хотя бы потренируюсь. – Пожал я плечами. – Мы в принципе рассматривали это как временное жилье. Но не жить же из-за этого в свинарнике? Воду в колодце можно как-то с помощью чар очистить от того, что в ней за время застоя развелось? Или только механическим вычерпыванием?

– У тебя в учебнике это должно быть, – завредничал Шарик.

Я посмотрел на гору наших вещей, из которой нужно было выкапывать учебники, и решил, что это дело не первостепенной важности. А вот сходить в ближайшие заросли и притащить сухостоя, на котором можно приготовить что-то пожрать – очень даже первостепенной. Потому что заборчиком, который увлеченно выплетал Серхио, сыт не будешь.

Куча хлама уже почти догорела, но десмонды были словно заколдованные – так и оставались почти неповрежденными, хотя покладисто и горели, и воняли. Наверняка их нужно было сжигать, применяя магические умения, но Шарик хотел, чтобы его попросили. Что ж это для меня было несложно.

– Слушай, Шарик, а как бы мне испепелить этот мусор, чтобы его больше не нюхать?

– Сам не сможешь. Сложное заклинание. Разве что я с забором из тебя энергии…

Он вполне ожидаемо засомневался, что я на это соглашусь.

– Я после твоего забора не кувыркнусь в костер?

– Костра не останется, – обнадежил меня Шарик. – Правда, нагреется так, что я бы не рекомендовал туда падать. Но ты упасть не должен. Наверное.

– Тогда я на всякий случай сяду, – предложил я. – И подальше. А уж потом тяни из меня, что нужно, но не усердствуй, чтобы я не сдох прямо здесь. У меня, конечно, плана нет, как ты говорил, но он и не появится, если я не выживу.

Нюхать это дерьмо у меня уже сил не было, поэтому я сел подальше от костра и скомандовал Шарику:

– Приступай.

Интерлюдия 3

Сильвия Ортис де Сарате была вполне удовлетворена результатом посещения. Юный маг выглядел лопух лопухом, такого не использовать – грех, наказуемый Всевышним. Но использовать надо аккуратно, чтобы он не остался на нее в обиде, когда повзрослеет, оперится и станет магом с лицензией. Обеспечивать она это собиралась прекрасно зарекомендовавшим себя способом – к бывшим любовницам обычно относятся хорошо, даже если понимают, что те тянули деньги. Разумеется, если расставаться без скандала, в чем Сильвия была мастерица. Муж был скуповат и на деньги, и на мужскую ласку, поэтому все это она регулярно добирала на стороне. Увы, нынешний владелец разрушенной башни выглядел так, как будто вложил все имеющиеся средства в покупку убежища и даже взял заем под залог приличной одежды. Но умненький мальчик, сразу понял свой интерес и отдал процент с добычи, хотя выглядел так, как будто она у него забирала последнее. А ведь у него еще оставалось четыре дорана. Сильвия ненадолго задумалась, удастся ли ей вытащить из ученика что-то еще, и пришла к неутешительным выводам, что это произойдет не раньше, чем у того появится постоянный источник дохода. Не зверь же она на самом деле, отбирать у бедного мальчика последнее? Симпатичного юного мальчика – все, как она любит. Ей так нравилось тащить в постель пламенеющих от стыда и вожделения юнцов и быть для них первой наставницей в этой непростой науке. Предложить, что ли, ему занятия? Не личное ученичество, разумеется, а редкие дополнительные занятия по одной из дисциплин, плавно перетекающие в занятия определенного толка.

В столь мечтательном настроении она дошла до супруга, сидевшего на террасе и делавшего вид, что читает.

– Как съездила? – спросил он.

Она подошла, обняла супруга за шею и громко чмокнула в бликующую лысину.

– Неплохо, дорогой. По твоей ориентировке – по нулям, ни на одного мага не похож. Личины на нем нет, и вообще он не слишком искусен, судя по всему.

– Чем же неплохо?

– Мальчик согласился вступить в местное отделение гильдии, и теперь нас пятеро – полноценное отделение.

– Мальчик? – Грегорио запрокинул голову, стараясь поймать взгляд супруги.

Она ответила совершенно невинным взглядом.

– Мальчик. Совсем юный и с ками. Прощальный подарок учителя.

– А что с учителем?

– Умер. А родственники умершего, скорее всего, выставили. Похоже, он все деньги грохнул на эту развалюху.

– А что не грохнул, отобрала ты, – проворчал Григорио, поглаживая подбородок с ухоженной короткой клиновидной бородой.

– Обижаешь, дорогой. Нищих не граблю, – с притворным возмущением сказала Сильвия. – Но мальчик хорошо воспитан, явно из непростой семьи. Сам увидишь.

– У него ко мне какое-то дело?

– Я его пригласила на наш прием, – усмехнулась Сильвия. – Вместе с гитарой.

– Разумно ли это? – разозлился Григорио. – Тащить нищего сопляка в наш дом.

– Думаешь, он с ходу очарует Алисию?

– Тебя же очаровал?

– Всевышний. – Сильвия насмешливо подула на лысину мужа. – Молоденький почти маг – прекрасный инструмент для тех дел, в которых я не хочу пачкаться. Возможно, он не понадобится, но в случае чего я предпочитаю, чтобы грязными были чужие руки. Наша семья должна быть непогрешимой.

– Все же я против того, чтобы вводить его в наш дом, – куда спокойней ответил Григорио.

– Дорогой, не будь смешным. Для Алисии он интереса не представляет. Ему лет семнадцать-восемнадцать, не больше. У него нет ни денег, ни профессии. Поддержки семьи тоже нет, иначе бы он не засел в этой дыре. Десмонды ему на каждом углу подворачиваться не будут. Кстати, разделал он их профессионально, вытащил все, что представляло интерес. Учитель у него был не из простых.

Она опять чмокнула мужа в лысину и ушла, постукивая каблучками по плитке, отчего бедра красиво покачивались. Но Григорио вслед ей не смотрел – они уже давно просто жили бок о бок, помогая и не особо следя за постельными приключениями друг друга. Главное было – не попадаться на злые языки кумушек города, с чем супруги прекрасно справлялись.

Глава 20

Сел на землю я не напрасно. В этот раз я сознание не потерял, но чувствовал себя так, как будто меня выворачивали наизнанку. Шарик не поскромничал, зачерпнул щедро и столь же щедро вывалил зачерпнутое на костер, в котором уже почти ничего не оставалось, кроме десмондов. В результате объединенными усилиями мы не только их спалили, но и создали на месте горения сплавленный конгломерат непонятно чего, по виду напоминающий стекло, но, на первый взгляд, не разбиваемый. Шарик задумчиво поскреб в затылке двумя лапами и тоже затруднился с идентификацией, сказал лишь, что магией от этого не фонит и что, скорее всего, мы сплавили все в какую-то горную породу, которая для чародеев интереса не представляет, поэтому он о ней не знает. Выкрутился, специалист доморощенный.

Но сил это у меня отобрало немерено. Из тела словно все кости вытащили остались только мышцы, которые сейчас больше походили на никуда не годное желе. Я мог только лежать и вяло переругиваться с Шариком, который был до отвращения бодрым. Потому что он-то тренированный, в отличие от меня. Пропускал и куда большие объемы энергии.

– Я у дона Леона часто на подхвате был в отношении чар, которые желательно поддерживать постоянно: защитных, там следящих, – радостно делился он. – Чтобы великому чародею не отвлекаться на всякую ерунду.

– Просто великий чародей не мог одновременно поддерживать много чар. Вот тебя и эксплуатировал.

– Ха! Да он десять сильнейших чар мог поддерживать, если не забывал, – встал на защиту своего кумира Шарик.

– Ключевое слово – не забывал. Вон ты тоже временами о чем-то забываешь. Возраст, наверное, сказывается.

– Я? Я ни о чем не забываю. У меня мозг крепок, как…

– Как вот этот сплав, что остался от костра, – подсказал я ему. – Поэтому что-то из него извлечь – та еще задача.

– Не выдумывай, – обиделся он. – Я все прекрасно помню и всегда могу использовать, а что тебе не подсказываю – так иначе ты свои мозги развивать не будешь, так и останутся они у тебя с мелкий орешек. Ты вон даже не задумываешься, как выстраивать отношения с семьей алькальда. Донна почти наверняка обидится, если ты придешь без гитары.

Я лежал на спине, раскинув руки, и глядел в небо, которое потрясало своей синевой, тем более глубокой, что время шло к вечеру. А совсем скоро на небе проявятся звезды. И тогда мир совсем перестанет походить на мой прежний.

– Донна если захочет обидеться, найдет причину. Местного этикета я все равно не знаю.

– Просчет. Нужно было вместе с бестиарием еще и учебник этикета заказать, – предложил Шарик.

– И самоучитель игры на гитаре.

– Последнее-то зачем? Бездарное растранжиривание денег.

– Отвлекающий маневр. Мол, жажду научиться, чтобы пойти навстречу прихоти прекрасной донны.

– Разве что.

Серхио закончил с плетнем, подошел, оценил результат совместной работы и присвистнул.

– Я начинаю вас бояться, дон Алехандро. Показанное вами сегодня выходит за рамки ученика чародея.

– Это все ками, – объяснил я. – От меня только сила. Похоже, у меня ее много. Но потратился я так, что могу умереть, если ее вскоре не восполнить.

Серхио намек понял, оборудовал рядом место для костра, и вскоре на сковороде скворчала огромная яичница, а рядом закипал котелок воды под травки. Запах еды заставил меня сесть, хотя слабость никуда не делась и руки дрожали. А вместе с ними дрожал и ломоть хлеба, выданный мне сразу. На удивление свежего хлеба, который Серхио привез из города еще утром. После того, как еда провалилась в желудок, я почувствовал себя на порядок лучше и уже не трясся, как жертва Паркинсона, когда пил заваренные травки.

– Хорошо бы рассаду сегодня высадить, – внезапно сказал Шарик.

– Я, конечно, герой, но не до такой степени.

– Хотя бы Жирнянку. Она за ночь обживется, – предложил Шарик.

Не просто так предложил: сейчас ненавидимое им растение стояло между ним и его продовольственными запасами. Но поскольку нычек у ками было предостаточно, а потерял доступ он только к самой крупной, до завтра от голода не умрет.

– Если я сейчас встану, то сдохну.

– Трудности чародея закаливают.

– Вот когда стану чародеем, тогда и буду закаливаться, а пока я ученик, мне простительна слабость.

– Но ты заметил, насколько в этот раз было легче? – гордо сказал ками, как будто это было его личным достижением. – Уговорил, в следующий раз тренируемся на колодце.

Я открыл было рот, чтобы высказать Шарику все, что я думаю о его способах тренироваться, но закрыл, потому что его предложение было не из тех, от которых отказываются. Возможно, в учебнике я найду что-то для очищения воды, но пока я оперирую на таком уровне, как сейчас, чистить буду с помощью учебника пару дней, если не недель, а вода нам нужна уже сегодня, потому что наших запасов хватит разве что на утренний чай.

– Ловлю на слове. Следующий раз будет завтра.

– Но только после высадки огорода, – победно блеснул ками глазами.

– Еще чего. Уверен, после огорода у меня сил не останется, еще свалюсь прямиком в колодец.

– Серхио вытащит.

– У нас нет веревки нужной длины?

– Закупите. Пока будешь травки высаживать, Серхио как раз смотается в город. Иначе как вы воду собираетесь доставать?

– Так чарами же.

– Что? – Пылая праведным гневом, Шарик подпрыгнул на моем плече. – Чары тратить на ерунду?

– Не на ерунду, а на выживание, – спокойно ответил я.

– На какое выживание? Всегда можно ведром набрать или, вон, до речки сбегать.

– Далековато бежать.

Кстати, я уже прикидывал не сходить ли помыться, но идти действительно было далеко, а гонять фургон ради этого было как-то… никак.

– Ладно, ты. Посчитаем это за дополнительную тренировку. Но твой почти полезный Серхио как до воды доберется? У него магии нет.

– Я воду насосом качать буду. На чародейской тяге.

– Хорошо, что дон Леон не дожил до такого позора. – Шарик схватился передними лапами за голову и забегал взад-вперед по моему плечу. – Чары использовать для таких низменных дел?

– А что делают чародеи-отшельники? Самостоятельно убирают? Носят ведрами воду? – заинтересовался я.

– На это у приличного чародея есть слуги, – отрезал Шарик. – Даже если он отшельник.

– У дона Леона были слуги, когда мы с ним познакомились? – удивился я.

– Разумеется. – высокомерно ответил Шарик, как будто лично нанимал помощников своему давно почившему шефу.

– Не заметил. Что с ними стало?

– За столько времени? Умерли, конечно, – без тени эмоций ответил Шарик. – Ты видел только одну комнату убежища, а их было достаточно, чтобы чародею жить в комфорте.

– Не стыкуется у меня что-то. Дон Леон жил куда дольше, чем обычный человек, из которых он и набирал слуг, так?

– Разумеется. Дон Леон был великим чародеем. Все великие чародеи живут долго.

– Но его слуги жили куда меньше.

– И что? Проблема выдернуть новых? Что может обычный человек против сильнейшего чародея?

– То есть он воровал людей? – недоверчиво уточнил я.

– Не воровал, а брал в услужение, – поправил меня Шарик. – У великого чародея прав больше, чем у того, кто не достиг его высот. Обычному человеку за счастье будет служить такому, как дон Леон. Ты думаешь, почему к тебя Серхио приклеился? Потенциал чует.

Ками говорил о вещах, которые были для него само собой разумеющимися, но для меня его слова звучали дико. Конечно, могло быть, что я попросту его неправильно понял.

– А услужение могло закончиться по инициативе слуги?

– Разумеется, нет. Нельзя было дать понять, что дон Леон не умер.

– Но это же фактически рабство.

– Не рабство, а счастье служить столь великому чародею, – уперся Шарик. – Ты разницы не видишь, балбесина?

– Не вижу. Счастье служить – это когда человек выбирает сам, а когда его силком привязывают, – это уже не счастье, а насилие.

– Меня тоже силком привязали, и что? – буркнул Шарик, настроение которого судя по транслируемым эмоциям ухнуло вниз.

– И ты счастлив?

– Сам подумай, могу я быть счастлив с таким балбесом, как ты?

– А с доном Леоном?

– Дон Леон был великим чародеем, – ушел он от ответа.

– Это ты повторяешь столь часто, что забыть никак не выйдет, даже если захочется.

Чай в моей кружке закончился, я потянулся за новой порцией, но Серхио успел раньше, заботливо подлил мне напитка из котелка, что не преминул отметить Шарик.

– Видишь? Выслуживается перед тобой, чтобы не прогнал. Чайку налил, одеяла притащил, чтобы твоей заднице мягче было.

– Он не выслуживается, он видит, что я вымотан, и хочет помочь, – отрезал я. – Быть со мной – его выбор. А вот быть с доном Леоном было твоим выбором?

– Не было, – зло сказал Шарик. – Я был молодым глупым ками и не понимал своего счастья. Если бы не дон Леон, я бы прожил короткую и глупую жизнь, не прикоснувшись к истинному величию.

– Сдается мне, дону Леону было вообще наплевать на все, кроме себя и собственной мести, – заметил я. – Все остальное и остальные были всего лишь инструментами, возможно, дорогими и полезными, но заменяемыми при выхождении из строя.

Шарику на это возразить оказалось нечего. Да и вообще он как-то сдулся, дернул пару раз лапами, потом вытащил откуда-то полоску мяса и принялся меланхолично жевать. Кажется, мои слова пробили знатную дыру в его мировоззрении. Но вести с ним дальше беседу сил все равно не было. Я даже чай не допил и отключился.

Утро, увы, началось не с кофе, хотя от последнего я бы не отказался. Травяные чаи – слабая замена напитку, по-настоящему тонизирующему. Утро началось с беседы с Шариком, который, стоило мне открыть глаза, сразу выпалил:

– И все-таки дон Леон был великим чародеем.

– Я разве спорю? – удивился я. – Я говорю, что методы у него были не самые хорошие. Он же не только тебя вынудил на него работать, но и людей, которые после его смерти погибли, не имея возможности выйти.

– Да там запасов было столько, что им до конца жизни хватило бы, – неуверенно возразил Шарик.

– Тюрьма – всегда тюрьма. Даже если твой тюремщик – очень талантливый чародей.

После чего Шарик прочитал целую лекцию на тему, что чародей, добившийся больших успехов на своем поприще, стоит настолько выше, чем обычные люди, что может действовать исключительно в собственных интересах. Но мне казалось, что говорит он неискренне, что себя ему приходится убеждать чуть ли не больше, чем меня. Только сейчас мне пришло в голову, что, по сути, ками не спутник, а раб мага полностью от него зависимый.

– Именно поэтому Мурильо и Бельмонте и погибли, что действовали исключительно в собственных интересах, – напомнил я. – Чем больше силы, тем больше ответственности – это основное правило чародеев.

– Не слышал о таком.

– Теперь знаешь. Скажи, Шарик, если бы у тебя был выбор, ты согласился бы на ритуал привязки?