Текст книги ""Фантастика 2024-152". Компиляция. Книги 1-18 (СИ)"

Автор книги: Алексей Стародубов

– У меня есть свои вопросы к дону Контрерасу, но задавать я их ему буду без посторонних, одним из которых являетесь ему вы, – отрезала Исабель. – С доном Контрерасом, дон Карраскилья, я чувствую себя в безопасности. Ему от меня ничего не нужно.

– Возможно, это всего лишь элемент игры, донна, – не растерялся я, – и я как раз плавно подвожу вас к тому, чтобы вы сами пожелали принести мне герцогство на блюдечке.

– Дон Контрерас, я могу желать чего угодно, в том числе и принести вам в приданое герцогство моего отца, но у него на мой брак есть свои планы, разрушение которых он воспримет однозначно, сразу убрав виновника. Я не хочу для вас такой судьбы.

Оставалось добавить: «Вы мне очень дороги» – и уже можно рыдать от умиления. Одни проблемы с этой донной: комнату отжала, треть жареной картошки тоже, сейчас намекает на вопросы, которые собирается задать после отбытия отсюда Карраскильи. И ведь не убедишь ее отправиться с королевским чародеем…

– Дон Контрерас не столь беззащитен, как вы могли бы подумать, – заметил Карраскилья, наслаждавшийся ее речью куда больше меня. Наверняка он уже встроил донну в какие-то свои планы.

– Дон Контрерас – всего лишь ученик проклятийника, которого гравидийские шпионы очень легко выкрали прямо отсюда, – напомнила Исабель. – А мибийской гвардии на охране я почему-то не заметила, какая непременно была бы, если бы он хоть что-то из себя представлял.

Карраскилья засмеялся неприлично громко и очень заразительно. Я сам с трудом удержался от смеха, когда отвечал:

– Все, донна Болуарте, вам удалось меня унизить. Поэтому я вам отказываю от дома.

Она смерила меня выразительным взглядом и решила, что тут должны исполняться только ее желания.

– Я не поеду с доном Карраскильей и не уговаривайте.

– Вы только что сказали, что я не смог себя защитить, и были совершенно правы. Не смог защитить себе – не смогу защитить и вас.

– Не переживайте, дон Контрерас, теперь рядом с вами я, и я покажу вам, как нужно отбиваться.

Вот теперь я запереживал по-настоящему, а вместе со мной и Шарик, который нервно дрыгнул лапами на моем плече и сказал:

– От кого это донна собралась отбиваться? Я – за мирную жизнь, а не за военные действия.

– Подозреваю, донна Болуарте, что если бы вы это знали, то сейчас сидели бы не у меня на кухне, а в замке своего отца.

– Из этой неприятности, дон Контрерас, я вынесла определенный опыт, именно поэтому я не выйду из башни, пока не приедет мой отец. Дон Карраскилья, я вас сейчас принесу письмо, которое нужно передать. Я его уже написала.

Она упорхнула за письмом, а Карраскилья заявил:

– А ведь неплохой вариант, дон Алехандро, не находите?

И говорил он сейчас совсем не о способах передачи письма герцогу Болуарте.

Интерлюдия 5

Когда граф Лара вошел к королю Фернандо Пятому, у того от одного только взгляда на главу Тайной Службы засосало где-то в области сердца. Задержка с возвращением Альфонсо и без того беспокоила, а тут еще граф стоит и не решается сказать ни слова.

– Дон Лара, я жду, – раздраженно бросил король. – Я выдал поручение и хочу услышать по нему отчет.

– Боюсь, Ваше Величество, мне нечем вас порадовать. Мною был направлен второй летучий корабль на Сагрелар. К замку он пристать не смог. Тот будто накрыт куполом, никого и ничего не пропускающим. Корабль, который привез в замок Бельмонте Его высочество Альфонсо, стоит под куполом, доступ к нему не получили. И стоит он пустой. Командир второго корабля провел шесть часов, отправляя своих магов на взлом защиты. К сожалению, двое из них погибли от ответного удара замка, а вскрыть защитный купол так и не удалось. За все время из замка не появился никто. Но ночь оставаться рядом с замком командир корабля не рискнул и отдал приказ возвращаться. Я считаю – оправданный приказ.

Король прикрыл глаза и опустил голову. Граф Лара тут же замолчал, не желая мешать размышлениям монарха.

– То есть вы уверены, что оба моих сына мертвы? – после длительного молчания с трудом выдавил из себя слова король. Известие враз его состарило, и даже голос звучал хрипло-каркающе, совершенно не похоже на обычный.

– В отношении младшего – уверен, – со вздохом сказал Дара. – Найден и исполнитель, и труп. В отношении старшего, который являлся заказчиком убийства брата, остаются сомнения, поскольку неизвестно, что с ним случилось.

– Бросьте, дон Лара, вы же прекрасно понимаете, что это формальность. Что бы ни случилось в замке Бельмонте, оно гарантированно убило всех, кто там находился на этот момент.

– Я не хотел бы внушать вам неоправданные надежды, но от нашего шпиона из Мибии пришла весьма интересная информация, касающаяся донны Болуарте. Точнее, того, что предполагается передать письмо от нее к ее отцу. Донна находилась со старшим принцем на Сангреларе в качестве жертву. Если ей каким-то образом удалось избежать этой участи, то, возможно, и Его Высочество жив. И проверить это нужно как можно скорее. Потому что если он жив, то будем донну Болуарте захватывать, а если нет – ее нужно убить. И срочно, пока она не переговорила с отцом. Что в письме – неизвестно, но письмо всегда можно выдать за подделку, что невозможно провернуть с живой донной.

– Подготовка ритуала не мгновенна, – оживился король. – Письмо может прийти раньше.

– Если бы его рискнули отправить чародейской почтой, Ваше Величество, оно бы уже дошло. Или не дошло. Потому что такие отправления наша служба отслеживает. Я предполагаю, что отправят письмо с курьером. Но и почте даны четкие указания.

Лара многозначительно поиграл голосом, намекая, что контролирует он не только чародейскую почту, но и пропускные пункты на границах с Мибией. Фернандо Пятый этого никогда не забывал, как и то, что письмо может официально границу не пересечь. Курьер перейдет границу нелегально – и ищи его потом. Он прекрасно понимал, что граф Лара такой вариант учитывает, но не хочет беспокоить своего монарха более необходимого. Сделает-то то он все, что может, но окажется ли этого достаточно? Болуарте уж точно не из тех, кому можно будет заткнуть рот подачкой. Амбициозный тип, и дочь у него единственная.

– Не проще ли ликвидировать угрозу со стороны Болуарте раз и навсегда? Объявить его предателем, намеревающимся перейти со своими землями под руку мибийского монарха?

– Я бы предпочел этого избежать. Уж больно неподходящее время Ваше Величество, – заметил Лара. – В Мибии траур в связи со смертью второго принца.

Фернандо Пятому окончательно захорошело. Что там с его сыном, пока еще не определено окончательно, а у соседа все плохо уже совершенно точно.

– Добрался кто-то из родственников жертв? – предположил король. О наклонностях младшего мибийского принца было известно давно, поэтому такое предположение напрашивалось.

– Там все… скажем так, странно, Ваше Величество, – задумчиво сказал Лара. – Принц умер от проклятья, причем родственного и такой силы, как будто оно было отправлено королем. Откат, кстати, как раз на короля и прилетел.

– Что вы такое говорите, дон Лара? – скептически бросил король. – На уничтожение единственного наследника, даже такого негодного, как Рамиро, Рамон Третий бы не пошел.

– Поскольку и Карраскилья, и Оливарес, по словам нашего агента, если и выглядят чем-то встревоженным, то только здоровьем Рамона Третьего, то, Ваше Величество, рискну предположить, что кто-то у них есть на смену Рамиро. Мутят что-то эти два деятеля. К сожалению, нашим шпионам ничего не удалось узнать.

– Помнится, вы мне докладывали, дон Лара, о появившемся у Оливареса ученике… И что Карраскилья туда к ним сам ездит, и частенько…

– Ученик был запланирован Его Высочество Альфонсо в жертву. С помощью донны Ортис де Сарате организовали успешное похищение, – напомнил Лара, недоумевая, как король мог забыть такой факт.

Оказалось, не забыл.

– Если выжила донна Болуарте, то и этот ученик мог выжить.

– Выжил бы – уже бы случился дипломатический скандал, Ваше Величество. Потому что Оливарес не спустил бы покушения на своего ученика.

– На себя же спустил?

– Что вы, Ваше Величество, – усмехнулся Лара. – Ортис де Сарате с ним расплачиваются до сих пор, и не только деньгами. Оливарес – мстительная скотина. И если он решил их не сдавать, то не из доброты душевной, а потому, что рассчитывает с них получить очень и очень многое.

– И все же проверить надо.

– Разумеется, Ваше Величество, этот вариант мы не отбросили. За домом ученика присматривают, Ваше Величество. Хозяин там не появлялся, а вот Карраскилья приезжал. На чародейском огородике покопался, потом в доме какое-то время пробыл, вышел с бумагами. Что за бумаги, узнать не удалось.

– А что выкопал, тоже неизвестно?

– Донна Ортис де Сарате специально приезжала. В башню ее не пустили, но мимо огородика она прошлась. Говорит, что, видно, ее слуга ошибся, потому что на огородике все на месте, а вот клумбу Карраскилья разорил.

– Клумбу?

– Да там непонятки с этой клумбой, Ваше Величество. Для нее донна Ортис де Сарата отдавала сангреларское растение со своего огорода. Из тех, от чего толка нет. И ученик проклятийника посадил их в странной манере, присыпав большими кучками земли.

– Возможно как раз в этих кучах и было что-то спрятано? – азартно спросил король и с укором посмотрел на подчиненного: «Мол как ты об этом сам не догадался?»

– Маловероятно, Ваше Величество, это не такое место, которое можно держать под контролем. Росло бы оно в горшке в доме – другое дело.

– И все же, дон Лара, отправьте агента проверить, что там с остальными растениями. Если есть еще посаженные в такие кучи – раскопать и посмотреть.

Когда король говорил таким тоном, спорить с ним не рекомендовалось. Лара и не стал. Ему не составит труда дать задание донне Ортис де Сарате, а та уж пусть либо сама справляется, либо отправляет кого-нибудь на раскопки. Выкопает что-нибудь – он сильно удивится, а не выкопает – не расстроится.

Так что Лара отметил это в своем блокноте, с которым пришел на отчет к королю, а потом тщательнейшим образом записал все, что тому не хватало для проведения ритуала поиска по крови. Шанс, что Альфонсо жив, все же был, и им не стоило пренебрегать. Хотя сам граф был почти уверен, что что старший принц сейчас где-то рядом с младшим. Душами разумеется. Вряд ли кто-то рискнет вытаскивать с Сангрелала тело.

Глава 20

Карраскилья уехал, заверив, что Оливарес появится так скоро, как сможет, а письмо герцогу Болуарте передадут так быстро, как только появится подходящий человек. «Вы же понимаете, донна, что ваш отец сейчас под плотным наблюдением? Передавать надо осторожно, иначе он вообще не узнает о вас, зато узнают враги». Говорил он вроде правильные вещи и глядел сочувствующе, но почему-то казалось, что торопиться он не будет, выжмет из ситуации все что сможет.

После его отъезда на Шарика напала паранойя, и ками начал требовать усиливать безопасность. Мол, у нас теперь под боком донна, которую захотят прихлопнуть, и если мы не озаботимся дополнительными охранными чарами, то с ней вместе прихлопнут и нас. А у него, у Шарика, еще большие нереализованные планы как на жизнь, так и на мое воспитание.

– Чтобы чары охранные наносить, нужно выходить из башни, – напомнил я. – И даже если это делать под невидимостью, то такое действие не останется незамеченным для приблизившегося чародея.

– А сторожевые чары тебе на что, балбесина? – возмутился Шарик. – Те, что у тебя остались, – это обрывки нормальных. Так что давай восстанавливай и увеличивай охватываемое расстояние.

– Разве такие чародеи, как Карраскилья, не смогут обойти?

– Такие смогут. Только таких по твою душу еще долго не отправят. А на Сильвию этого хватит. И защитные чары хотя бы на башню набрось. Забор-то пока не закончили. С ним смысла никакого нет чего-то делать.

С забором после отъезда Оливареса, похоже, работа заглохла. Не захотели ничего делать, не будучи уверенными в оплате труда. И ведь основание забора уже выложено (сколько я времени на это угрохал, вспомнить страшно), и все металлические части привезены. Собрать все воедино не так уж много времени потребуется.

Сигнальная паутина получилась куда лучше, чем в прошлый раз: я уже знал, что и как делать, да и умения прибавилось. Шарик под руку не лез, даже не комментировал – и это было первым признаком того, что все делается правильно.

Но как оказалось, не того учителя я опасался, ой не того. Стоило мне выйти из башни, чтобы заняться уже защитными чарами, как за мной увязалась Исабель.

– Дон Контрерас, не опасно ли вам выходить? Вдруг вас кто-нибудь посторонний заметит?

– Я сигнальную сеть установил, донна Болуарте. Уйду раньше, чем меня увидят. А защиту на башне надо ставить.

– Я могу вам помочь с защитой, дон Контрерас. У нашей семьи есть фамильные чары на защиту, я их на вас завяжу, – щедро предложила она.

– Не вздумай соглашаться. Чужие чары сегодня есть а завтра хозяин решит их убрать в самый неподходящий момент. И вообще, чары нужны своими руками выставленные.

Я и без него подозревал что предложение с подвохом, но после слов Шарика отказывался уже с чистым сердцем.

– Спасибо, донна Болуарте, но я надеюсь справиться сам.

– Дон Контрерас, это меньшее, что я могу сделать для вас. Я перед вами в неоплатном долгу.

– Ровно до того времени донна Болуарте, как ваш папенька скажет, что я выполнял свой долг, а значит, вы мне ничего не должны.

Она гневно сверкнула на меня глазами, но не развернулась и оскорбленно ушла в мою бывшую комнату лежать на моем матрасе, а продолжила светскую беседу.

– Даже если мой отец будет столь неблагодарен, то защита останется при вас.

– И при желании ваш отец сможет ее отключить на раз-два. Нет, спасибо, донна Болуарте, в деле собственной безопасности я предпочитаю полагаться исключительно на себя. Стоило один раз довериться артефакту дона Карраскильи, как это сразу же закончилось алтарным камнем. А он, между прочим, был очень холодным. На таком почки застудить проще простого.

Она вздрогнула от воспоминаний и жалобно на меня посмотрела.

– Дон Контрерас, не надо про это. Мне и без того страшно понимаете? Я хотела бы все это забыть. Но не могу. Вспоминаю все время. Мне нужно чем-то себя занять чтобы не думать и не бояться.

– Свою безопасность я вам не доверю, донна. Но вы можете почитать учебники по чарам. К сожалению, у меня больше ничего из книг нет.

– Как это нет? – гнусно захихикал Шарик. – А стихи Алехандро Торрегросы? С твоим портретом на титульном листе. Правда, там по этому портрету можно на кого угодно подумать.

Вот и я решил: вряд ли меня узнают, зато донна может провести какое-то время, романтично читая стихи. Можно даже вслух, главное – подальше от меня.

– Совсем забыл: у меня еще книга стихов где-то валяется за авторством Алехандро Торрегросы. Если вы увлекаетесь поэзией, попросите Серхио ее для вас найти.

– Попрошу, – оживилась она и совсем было ушла, но на пороге обернулась и заявила: – Неожиданно, дон Контрерас. Вы – и вдруг стихи.

Ответа дожидаться не стала и убежала внутрь. Надеюсь, Серхио найдет этот томик и донна не будет путаться под ногами до вечера. При других условиях наше общение могло бы быть менее официальным, но мне казалось, что мы намеренно дистанцируемся друг от друга. Я-то уж точно. Подыгрывать Карраскилье не хотелось.

Защита на башне какая-то была, конечно, и можно было ее просто подновить, но Шарик заявил, что я готов на куда более серьезные варианты, поэтому к подновлению добавились новые контуры. Провозился я до ужина и еще немного после. Возможно, справился бы быстрее, но сигнальная паутина исправно сообщала обо всех путниках, движущихся по дороге. Тракт был не слишком оживленным, иначе бы установка защитных чар растянулась бы на всю ночь. А так я даже успел все доделать и с чистой совестью отправился спать.

Разумеется, выспаться мне не дали. Посреди ночи сработала паутинка сигнальных чар. Я даже решил спросонья, что не уменьшил зону захвата, убрав из нее дорогу. Но нет, основная дорога была далеко, а к нам двигалась чародейка и не просто чародейка, а донна Сильвия собственной персоной.

– На нее моей невидимости хватит?

– Хватит, конечно, – подтвердил Шарик. – Но все же сам не ходи, отправь Серхио, чтобы шуганул. Но не прямо сейчас, чтобы мы поняли, чего ей тут нужно. Не в башню же она полезет?

Башню Сильвия действительно обогнула по широкой дуге, а потом задержалась в районе моей картофельной клумбы. Все время там проторчала, пока я поднимал и инструктировал Серхио. Да и когда мы с ним вышли (он открыто, а я под невидимостью), она обнаружилась там же. А еще обнаружилось, что моя картофельная делянка была перерыта вдоль и поперек. Меня это так возмутило, что я чуть не рванул выяснять отношения сразу. Спасибо, Шарик удержал, вовремя зашипев.

– Что вы тут делаете, донна? – возмутился Серхио. – Дон Алехандро когда вернется, будет очень недоволен, что вы испортили его любимую клумбу.

Донна испуганно уронила лопату, которой она подрывала очередной картофельный куст, а с ним – и мое возможное будущее благосостояние. И ладно бы она старые кусты подрывала, которые я у нее так, кустами, и забирал и в которых уже наросли приличных размеров клубни. Так нет, она раскопала еще и часть молодых, с мелкими клубнями которым, бы еще расти и расти – а уже не получится, потому что их варварски оборвали, отделив от корней.

– Дону Карраскилье, значит, можно портить любимую клумбу вашего хозяина, а мне нельзя? – гневно фыркнула Сильвия.

Выглядела она феерично: в пышном платье, правда, темной немаркой расцветки, в кружевных перчатках на руках и с лопатой. Подозреваю, после ударного труда по копке картофеля перчатки можно будет выбросить: они не только испачкаются, но и продырявятся.

– Дон Карраскилья спрашивал разрешения.

– Не надо меня обманывать, Серхио. Он как приехал, сразу пошел сюда копать. Мне кучер рассказал.

– Дон Карраскилья получил разрешение брать все, что ему нужно, от дона Алехандро. У вас же, донна, такого разрешения нет. И вообще, не находите, что ночью идти и брать чужое – недостойно?

– Не нахожу. Если вы не забыли, Серхио, эти клубни дону Алехандро дала я, – высокомерно ответила Сильвия и подула на прилипшую к носу прядь, выбившуюся из прически. Непривычна оказалась донна к суровым полевым работам по копке картошки. – Дон Алехандро пропал, и я считаю своим долгом сохранить это в память о нем.

Она всхлипнула и приложила руку к глазам, напрочь забыв о том, что перчатки в земле. В результате под глазами донны появились несимметричные синяки, хорошо заметные даже в лунном свете.

– Донна, мы прекрасно сохраним и сами. А вот дон Алехандро наверняка расстроится, когда приедет и обнаружит, что вы разорили его клумбу. Забирать подарки – недостойно донна, но, если вы уйдете прямо сейчас, я сделаю вид, что ничего этого не было.

Донна нехорошо прищурилась, как будто размышляла, не прикопать ли наглого сеньора в середине освобожденной клумбы, потом, видно, сообразила, что картофельного вора вычислят слишком быстро, бросила лопату на землю и заявила:

– Хорошо, Серхио, я сразу же уйду, как только вы мне скажете, что дон Карраскилья делал с этими клубнями.

– Скажи ей, что он их ест. Сырыми, – неожиданно проснулся Шарик, оттранслировав эту мысли и мне, и Серхио.

– Он их ест, – невозмутимо повторил Серхио. – Говорит, для чародея очень полезно. Чары получаются сильнее.

– Как ест?!

– Обыкновенно, чистит и ест как яблоки.

Сильвия наклонилась, выбрала картофелину покрупнее, очистила ее чарами и храбро откусила.

– Какая гадость, – разочарованно скривилась она, но не выплюнула, прожевала и проглотила.

– Во-во, дон Карраскилья тоже говорил, что гадость, – подтвердил Серхио. – Меня всегда удивляло, что вы, чародеи, на что только ни готовы ради усиления.

– А вообще есть в этом что-то, – задумчиво сказала Сильвия. – Не зря же дон Карраскилья это ест. Я тоже чувствую, как моя сила растет. Так что…

Продолжить она не успела, потому что Серхио поднял лопату и, помахивая ею в руках как копьем, встал на защиту выкопанной картошки. Увы, сгрызание одной картофелины недостаточно укрепило чародейские силы донны, чтобы противостоять лицу, вооруженному столь серьезным оружием. Донна позорно бежала, оставив поле боя за соперником и унося с собой единственную недогрызенную картофелину.

– Дон Контрерас, вы же не оставите валяться столь ценные клубни на земле? – неожиданно послышался голос Исабель. – Они могут испортиться до завтра…