Текст книги ""Фантастика 2024-94". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"
Автор книги: Наталья Шнейдер
Соавторы: Олег Кожевников,Андрей Потапов,Дмитрий Дывык,Елена Лоза
Жанры:
Боевая фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 139 (всего у книги 347 страниц)
Глава 17
Генрих, граф Дейнарский
У почтенного возраста хватает неочевидных преимуществ, одно из которых – множество полезных знакомств. Паршивец Саймон отказался помочь – отыщем другого. Во дворце живет немало людей. Найдутся среди них и те, кто подскажет, какую служанку можно подкупить, те, кто поможет это сделать, и те, и кто с утра пораньше не поленится отправить гонца с запиской, что император задумал что-то уж вовсе несусветное.
Прочитав записку, Генрих сперва нахмурился, а потом расплылся в улыбке. Мальчишка совсем ума лишился, но, сам того не зная, льет воду на его мельницу. Генрих уведет Мелани у него из-под носа, и пусть сколько захочет кладет глаз или любой другой орган на какую угодно из оставшихся барышень. Мелани принадлежит Генриху, и точка.
Он не торопился. Пусть девушка очнется. Растеряется. Помечется по лесу в поисках помощи. Поймет, что спасения нет, может быть, поплачет. Вот тогда он и явится рыцарем в сияющих доспехах и спасет свою Мелани, приняв ее благодарность со сдержанным достоинством. Генрих мог создавать порталы и заслуженно гордился этим редким умением, которое требовало развитого пространственного мышления и способности тонко контролировать потоки магии. На такое был способен хорошо если один из трех дюжин магов.
К отцу, конечно, ее возвращать незачем. Да она и сама откажется. Мелани побудет гостьей в доме Генриха, отдохнет после пережитого потрясения и даст согласие на помолвку, а потом они отправятся в храм, где священники проведут церемонию. После которой граф проведет свою церемонию. Он будет осторожен, очень осторожен и юной жене не навредит. Небольшая слабость только улучшит ее характер, слишком уж она прыткая, да и от головокружений еще никто не умирал. Зато у него прибавится силы и энергии.
После свадьбы надо будет нанять Мелани служанку – супруга графа не должна сама себя обслуживать, точно какая-то нищенка. Почтенную женщину средних лет, у которой хватит ума и сил не допустить, чтобы ее госпожа выкинула еще какую-нибудь глупость.
С этими мыслями он оделся поприличней – не придворным франтом, но сдержанно и дорого, как при прежнем императоре одевались на охоты. Мальчишка охоты затевает редко – азарт погони ему чужд. Генрих же любил загонять дичь, особенно если она крупнее его самого.
Вот и поохотимся.
– Мелани? – позвал он, когда туман портала рассеялся.
Вместо ответа ему на голову свалилась сосновая шишка. Генрих перепроверил ориентиры. Все верно. Неужели человек, который переписал их для него, ошибся?
Нет, не ошибся. На краю поляны протянулись две полосы сложенных ветвей, а под кустом белела яичная скорлупа. Откуда?
Похоже, человек, передавший Генриху ориентиры, все-таки напутал. Или наврал. Он утверждал, что претендентки должны были оказаться в лесу без крохи еды.
Значит, они поели, зачем-то наломали веток – не поленились тянуться магией так высоко. Видимо, хотели соорудить шалаш, да не справились. А потом двинулись… Куда? Куда понесло этих пустоголовых куриц!
Что ж, лес – не столица. Генрих вытащил из кармана прихваченный в доме Элмера носовой платок. Проколол палец концом ножа, промокнул каплю крови и встряхнул ткань. В воздухе повисло багровое облачко, начало расти, наливаясь чернотой, и через полминуты перед Генрихом стоял здоровенный полупрозрачный пес.
Если бы вместо своей крови он взял бы жертвенную, да не каплю, пес был бы сильнее. Достаточное количество крови дало бы созданию плоть и способность загрызть жертву. Но сейчас Генрих не намеревался никого ни пугать, ни убивать. Он позволил псу оторваться от себя на пару сотен ярдов – создателю вовсе не нужно видеть гончую, чтобы следовать за ней. Так было удобнее: призрачный пес, как и положено призраку, ломился напролом, а человеку незачем продираться через густой кустарник или перепрыгивать поваленные деревья. Торопиться некуда. Далеко ли эти пигалицы денутся в лесу?
Через какое-то время он начал подозревать, что ошибся и платок принадлежал не Мелани, а какой-нибудь девке Элмера. Или этот болван воспользовался платком дочери. Не могли три изнеженные барышни уйти так далеко! Но, судя по солнцу, Генрих двигался не в сторону столицы, так что ничего не оставалось, кроме как следовать за своим призрачным проводником. Шли часы, и граф начал понимать Саймона, которого перекосило при одном напоминании о барышнях. Прут и прут куда-то, коровы безмозглые! И очень настойчиво прут, не болтаются кругами, как все нормальные заблудившиеся люди.
Генрих проклинал лес, комаров – спрашивается, почему никто до сих пор не придумал заклинание, чтобы уморить проклятых тварей в радиусе пары лиг? – паутину, липшую к лицу, всех на свете барышень и мальчишку, который придумал такое несуразное испытание, но шел. По-прежнему не торопясь, но и не давая себе отдыха, шел неуклонно, точно сама смерть. Как бы удержаться и не свернуть цыплячьи шейки тем двоим, что оказались с Мелани! Самой бы ей в голову не пришло бродить по лесу!
Солнце уже опустилось за верхушки деревьев, когда Генрих увидел кровь на траве. Он растер в пальцах сгусток. Облегченно выдохнул. Не человеческая. Но кто бы здесь мог ранить животное? Волки? Но он не слышал воя. Рысь? Человек? Откуда в этой глуши человек? Охотник? И как он поступит, обнаружив трех беззащитных девушек? Хорошо, если подранок застит ему остальное, а если нет? Генрих прибавил шагу.
Из-за деревьев послышались голоса. Женские. Потом им ответил мужской. Прислушаться к словам Генрих не успел: в голове яркой вспышкой разорвалась боль. Чье-то заклинание перемололо призрачную плоть гончей.
***
Мелани
Дорога оказалась трудной. Лес был в самом деле глухим, ни намека на тропку, зато вдосталь валежника и кочек, самое то ноги ломать. Один раз Кассия, оступившись, больно подвернула лодыжку. Повезло – лишь потянула связку, но все же пришлось останавливаться и вспоминать, чему меня успели научить в университете. Потом Делия влезла в чей-то помет, и снова пришлось останавливаться, чтобы помочь ей отчистить обувь. Я обзавелась длинной царапиной на щеке, не заметив ветку, и все мы то и дело вытряхивали из волос сучки и листья.
С другой стороны, эти передышки явно пошли нам на пользу: не привыкшие к тяжелому труду и долгим пешим переходам, мы уставали очень быстро. Мысленно я много раз успела и проклясть, и поблагодарить организаторов отбора. Проклясть – понятно за что, а поблагодарить – за удобную одежду. Страшно подумать, каково бы нам было пробираться по этому лесу в платьях и туфельках, предназначенных для ходьбы по паркету, на худой конец – садовым дорожкам. Или, того хуже, босиком и в сорочках. Тогда можно было бы сразу садиться под куст и ждать спасения. А заодно насморка и волдырей от комариных укусов.
Комары досаждали нам неимоверно, видимо, где-то неподалеку было болотце. Прихлопнув очередную зудящую тварь, я тоскливо поинтересовалась в пространство:
– Кто скажет, почему, несмотря на несомненные успехи магической науки, никто не придумал заклинание от этих паразитов?
– Потому что есть средства попроще? – хмыкнула Кассия. – Пижма, например. Или настойка гвоздики на водке.
– Беда только, что у нас нет ни того, ни другого, – вздохнула я.
Может, щит поставить? Но я не смогу держать его бесконечно, и вдруг магия понадобится мне на случай какой-то серьезной опасности? Да и вообще, что за глупость – щит от комаров. Может, еще на воробьев поохотиться стеной пламени?
В этом лесу мы явно были не единственными живыми существами: над головой скакали белки, пролетали птицы. Время от времени в отдалении трещали ветки, а один раз между деревьев неторопливо вышел заяц размером с хорошего пса – мы так оторопели от его размеров и наглости, что зверюга успела скрыться в кустах прежде, чем мы сообразили, что упустили полтора стоуна[4]4
. Стоун – около 6 кг.
[Закрыть] живого мяса.
Наверное, мы не подумали, что заяц – еда, еще и потому, что совсем незадолго до этого набрели на земляничную поляну и долго ползали, собирая в горсти и закидывая в рот душистые ягоды. А потом нам попалось несколько стаек дождевиков. Делия сложила из прутьев, переплетенных магией, корзинку, в которую грибы и отправились.
И все же, когда солнце спустилось ниже верхушек деревьев, стало ясно, что ягод и половины стоуна грибов, пусть из них и можно будет сварить пустую похлебку, явно недостаточно для трех молодых здоровых девушек, которые за проведенный в лесу день нагуляли отличный аппетит. Такой отличный, что, не удержавшись, уничтожили и оставшиеся три яйца, и яблоки. Никто не жаловался, понимая бесполезность нытья, но желудки пели песни у всех.
– Пора бы подыскивать место на ночь, – заметила Кассия. – Пока обустроимся, пока поедим, стемнеет.
Делия вздохнула.
– Я так устала, что усну, кажется, на голой земле. Но хорошо бы поймать кого-нибудь на ужин.
– Значит, будем смотреть во все глаза. Искать удобную поляну и дичь, которую можно поймать и съесть, – сказала я. – Вот, например…
Я замерла, вглядываясь в кусты. Неужели в самом деле на ловца и зверь бежит? Заметив, что я застыла, остановились и замолчали и остальные.
Из кустов высунулся олень. Без рогов, то ли еще не выросли, то ли сбросил по весне.
– Мелани, сможешь? – едва слышно выдохнула Кассия.
Я пожала плечами и собрала заклинание, целясь в шею животного.
Точно почуяв что-то, олень прыгнул вперед, и вместо того, чтобы рубануть основание шеи, перерезав крупную вену, резак прошелся по грудной клетке и рассыпался, не дойдя до хребта.
Олень взвыл и помчался прочь. Делия досадливо вскрикнула.
– За ним, – сказала Кассия. – Нельзя оставлять подранка.
Я кивнула и свернула в сторону. Даже не будь кровавых пятен на земле, след оленя легко было бы найти по поломанным кустам – обезумевшее от боли и страха животное мчалось, не разбирая дороги.
– У него четыре ноги, а у нас две, – проворчала Делия. – Толку за ним гнаться?
– Догоним. Человек – самое выносливое животное на свете, – сказала я.
– В самом деле? – удивилась Кассия.
– В самом деле. На южных островах до сих пор есть дикари, которые охотятся, просто идя по следу зверя. Медленно, но безостановочно, пока измученное животное наконец не свалится от изнеможения.
– Так то дикари, – пропыхтела Делия. – А я совершенно не чувствую себя самым выносливым животным на свете.
Я, признаться, тоже себя таковой не чувствовала. Единственное, чего мне хотелось сейчас, – свернуться клубочком в каком-нибудь сухом месте и уснуть, не обращая внимания на жалобы желудка. Но Кассия была права. Даже если забыть, что от нас убегает пара десятков стоунов мяса, оставлять подранка было слишком жестоко. С глубокой раной в груди он все равно обречен, но мучиться будет долго. Я мысленно поежилась – было отчаянно жаль, что не получилось убить красивое благородное животное, не причиняя лишней боли. Как же меня так угораздило!
Нет, нужно отринуть бессмысленные сожаления: в конце концов, до сих пор я не отказывалась от мяса, а олень – такое же животное, как свинья или корова. А что не смогла взять его чисто – так я не боевой маг, как сумела, так и получилось. Когда избавлюсь от графа, подкоплю немного денег и возьму факультатив по боевой магии, его преподавали у нас тем, кто намеревался стать армейским целителем. Я в армию не собиралась, но, похоже, это наука полезная, и неважно, что девушке она вроде бы незачем.
Глава 18
Олень в самом деле не ушел далеко. Мы догнали его, наверное, через час – солнце, хоть и опустилось совсем низко, еще не успело порозоветь, и даже под кронами деревьев еще не сгустились сумерки. Подранок лежал на краю просторной поляны, которая, пожалуй, отлично бы подошла для ночлега.
Завидев нас, олень попытался подняться и, почти по-человечески застонав, снова упал. У меня внутри все словно перевернулось. Кажется, какое-то время я вовсе не смогу есть мяса. Желудок, впрочем, категорически со мной не согласился, заурчав.
Я снова начала собирать заклинание, чтобы добить подранка, и тут Делия воскликнула:
– Какой хорошенький! Ой, и еще один!
Я оглянулась. Из кустов на окраине поляны выглядывали две поросячьи мордочки.
Кассия выдохнула ругательство – за все время знакомства я впервые услышала от нее подобные слова.
– Бегом отсюда!
Да уж, самка кабана за детенышей порвет любого, и вовсе не в переносном смысле.
– А ол… – начала было Делия, но, оборвав себя на полуслове, завизжала и бросилась прочь со всех ног.
Потому что следом за милыми пятачками из кустов появились две здоровенные морды, одна еще и клыкастая. И судя по выражению этих морд, никого постороннего рядом со своими малышами они терпеть не намеревались.
Кассия кажется, покрыла ярда три одним здоровенным прыжком, разом оказавшись на противоположном от свиней краю поляны.
– Мелли!
Делия, споткнувшись, с размаху шлепнулась на землю. Я прыгнула к ней, на ходу выпуская заклинание. Свинья истошно завизжала, морда ее окрасилась кровью. Поросята бросились врассыпную. Я вздернула подругу на ноги. Огляделась. Рана на морде, кажется, вовсе не замедлила кабаниху.
– На деревья, быстро! – крикнула я.
Мне не особо доводилось лазить по ним с деревенскими мальчишками, но когда на тебя летит клыкастая туша в половину человеческого роста – и по голому сосновому стволу вскарабкаешься. Но прежде, чем я успела сделать и пару шагов, что-то отшвырнуло нас с Делией в сторону на добрых пару ярдов. Я упала, снова подскочила ровно для того, чтобы увидеть, как кабан с разбегу врезался в невидимую стену, да так, что отлетел от нее, словно мяч. Тяжело рухнул на траву. В следующий миг из воздуха нарисовался мужчина, подлетев к ошеломленному кабану, ткнул ножом в шею.
– Сзади! – крикнула я.
Герцог не стал тратить время, оборачиваясь, отскочил в сторону, пропуская мимо себя разъяренную самку. Плеснула вода, животное споткнулось о собственную отрубленную голову и упало.
«Правильно выполненный водный резак имеет чудовищную силу», – словно наяву прозвучал в моей голове голос дяди. По поляне разлилось алое пятно. Я всхлипнула и начала оседать на траву.
– Мелани?!
Он оказался рядом в мгновение ока, опустился на колени, прижимая к себе, и я ткнулась лицом в его камзол, а руки словно сами обвили его грудь.
– Вы не ранены?
– Нет, я… все хорошо. – Я вдруг вспомнила, что мы не одни, но прежде, чем успела отстраниться, герцог выпустил меня из объятий.
Протянул руку, помогая подняться, и я не удержалась от соблазна выпустить его ладонь на миг позже, чем следовало бы. Тут же устыдилась сама себя – нашла место и время! Но что поделать, если мою щеку, казалось, все еще грело его тепло, а запах разгоряченного схваткой мужского тела странно волновал.
– Спасибо. – Дрогнувший голос еще можно списать на пережитый страх, но предательский румянец на щеках, кажется, выдавал меня с головой. – Вы появились как нельзя вовремя.
– Вот только я хотела бы знать, как давно вы здесь? – В голосе Кассии слышалась плохо скрываемая злость.
– И что мешало вам появиться здесь раньше? – поддакнула Делия.
Кажется, две разъяренные девицы показались герцогу опаснее кабана, потому что он попятился, поднимая перед собой ладони.
– Дамы, я просто выполнял свою работу. Обеспечивал безопасность участниц отбора.
– Сперва бросили нас в лесу, потом говорите о безопасности! – выпалила Делия.
– К тому же подглядывали! – не отставала от нее Кассия.
Кажется, герцог тоже начал злиться.
– Я вам жизнь спас, вообще-то!
– Сначала подвергнув ее опасности!
– Да не было никакой!.. – Он осекся, кажется поняв, что это утверждение будет прямо противоречить предыдущему.
Упасть, что ли, в обморок, чтобы прекратить эту безобразную перепалку? Кажется, Делии эта мысль тоже пришла в голову, потому что она совершенно не к месту ахнула: «Сколько крови!» – и начала заваливаться на Кассию.
– Прекрати притворяться, – фыркнула та. – Кровь ты видишь регулярно и…
Она ойкнула, поняв, что при мужчине подобную мысль лучше не развивать. Снова обратила свой гнев на герцога:
– Подумать только, все это время вы шли за нами и смотрели! Просто смотрели…
– Иногда отворачивался, – рыкнул герцог.
Лучше бы он промолчал, потому что Кассия, как и все мы, мгновенно догадалась, что за «иногда» он имел в виду. С пальцев ее слетело заклинание.
Я выставила щит между ней и герцогом. Но злость подруги придала ее магии столько сил, что заклинание разнесло его в клочья, лишь на миг замедлившись. Однако герцога не достигло – влетело в еще один щит и в этот раз все же рассыпалось. Я облегченно выдохнула. Обошлось.
– Что это было? – спросил герцог.
Губы у Кассии дрожали, а лицо цветом, кажется, сравнялось с сорочкой. Но голос прозвучал хоть и слабо, но твердо:
– Заклинание для шинковки овощей.
– И только-то? – приподнял бровь он.
Вместо ответа Кассия направила то же самое заклинание на ближайшее дерево. Ствол исчертила равномерная сетка глубоких порезов. Герцог присвистнул, а она добавила:
– Просто чудо, что вы выставили щиты.
– Один раз я недооценил бытовую магию, повторять эту ошибку второй раз было бы недостойно… умного человека.
Показалось мне или он действительно на миг замялся? Ох, да какая разница! Гораздо важнее, что в голосе его не было злости, скорее задумчивость.
– И все же я ее недооценил. Нам всем повезло, что баронесса успела выставить вязкий щит, он частично поглотил энергию вашего заклинания.
«Баронесса»… а несколько минут назад была «Мелани».
И опять я думаю о совершенно недостойных вещах. Что теперь сделают с Кассией? Ведь, как ни крути, она напала на герцога. Сдали нервы, и она запустила в него заклинанием, как обычная женщина запустила бы тарелкой или туфлей; но это в самом деле не оправдание. А ведь она казалась мне самой сдержанной из нас троих…
Герцог, кажется, читал мои мысли.
– Признаться, от вас, графиня, меньше всего я ожидал подобного.
– Ваше сиятельство, никакие извинения не будут достаточными. Я приму любое наказание, которое вы сочтете необходимым.
– Еще я барышням не мстил, – проворчал герцог.
– Мой пол, как и усталость, – не оправдание несдержанности.
– Может, хватит? – жалобно произнесла Делия. – Мы все устали, и кажется, я сейчас все-таки упаду в обморок.
Герцог едва заметно усмехнулся.
– Этот отбор стоило затеять хотя бы для того, чтобы понять, на что на самом деле способны хрупкие утонченные барышни.
Делия надулась.
– Вовсе я не утонченная, и с вашей стороны просто некрасиво…
Я дернула ее за руку, останавливая прежде, чем она наговорит чего-нибудь, о чем потом пожалеет.
– Будем считать, что вы, все трое, преподали мне урок. – Он притянул из кустов увесистый ранец, вытащил из него полотно, расстелил на земле, жестом велел нам сесть. Мне потребовалось некоторое усилие, чтобы не плюхнуться на землю, точно мешок. Мы уселись рядком, герцог расположился напротив, прямо на траве. – Прежде всего позвольте выразить вам мое восхищение, барышни.
Кассия фыркнула, Делия расплылась в улыбке, а мне пришлось напомнить себе, что, как бы ни грел меня взгляд герцога, не стоит принимать комплимент только на свой счет.
– Мы недооценили вас, – медленно произнес герцог. – Предполагалось, что это станет испытанием на, как бы это выразиться… Твердость духа. Бывают ситуации, когда победить невозможно, но и сдаваться нельзя и остается только держать удар, насколько это в человеческих силах. Вы должны были показать, способны ли сохранять присутствие духа, оказавшись в безвыходном положении: посреди леса, без еды и крыши над головой.
– Тогда вам следовало бы закидывать нас в лес поодиночке, – не удержалась я. – А втроем можно горы свернуть.
– Это было второй целью. Узнать, кто будет договариваться и помогать друг другу, а кто станет ссориться или просто бросит остальных на произвол судьбы, занявшись собственными бедами. Вы трое сумели не только не потерять присутствия духа, но и действовать сообразно обстоятельствам. Кажется, вы бы смогли и в самом деле выйти к людям.
– Вышли бы, не сомневайтесь, – заметила Кассия.
– До ближайшего жилья от места, где вы были в самом начале, полсотни лиг[5]5
Лига – 4 км.
[Закрыть].
Лицо Делии вытянулось, она возмущенно обернулась ко мне:
– А ты говорила, что нужны невесты, а не трупы!
– За каждой группой конкурсанток наблюдают мои люди, – вмешался герцог прежде, чем я возразила, что не я придумала это испытание, поэтому нечего на меня чужих собак вешать. – Которые должны вмешаться – и наверняка где-то уже вмешались – при малейшей угрозе. Как это сделал я.
– Угроза была не «малейшей», – сказала я. – Вы рисковали жизнью.
– Это мой долг.
Он ответил это спокойно, ничуть не рисуясь. День светлый, ночь темная, долг коменданта дворцовой охраны – защищать вверенных ему людей, пусть даже ценой собственной жизни.
Делия кокетливо улыбнулась:
– Все-таки нам очень повезло, что нас охраняли именно вы. Вы пошли сами, потому что не хватало людей? Или так выпал жребий?
– С вашего позволения, свои мотивы я придержу при себе. – Герцог улыбнулся ей, смягчая резкость своих слов, и мне захотелось сказать какую-нибудь гадость.
Да что это со мной?
– Значит, мы прошли этот этап? – не унималась она.
– Я должен буду подробно рассказать обо всем распорядителю и императору, окончательное решение останется за ним. Но если вы спрашиваете мое мнение – вы блестяще прошли испытание, несмотря на то что мне пришлось вмешаться в его ход.
Я мысленно выдохнула, но, к своему изумлению, вовсе не ощутила облегчения. Как будто все мои мысли сейчас были заняты не отбором, а взглядами и улыбками, которыми обменивались Делия и герцог.
– Но хотел бы я знать, как вы взяли оленя? – Легко поднявшись, он шагнул к туше, склонился над ней. – Это не заклинание для шинковки овощей, порез один. Или какая-то модификация?
– Нет, воздушное лезвие, – призналась я.
От голоса герцога повеяло холодом.
– Вы же говорили, будто знаете только четыре боевых заклинания. И не упоминали воздушное лезвие.
