Текст книги ""Фантастика 2024-191". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Автор книги: Андрей Васильев

Соавторы: Мария Боталова,Рафаэль Дамиров,Элиан Тарс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 305 (всего у книги 351 страниц)

Глава 27

Кречет

Всё началось раньше, чем я планировал. Ровно в три часа ночи, когда атака была запланирована на четыре часа.

Бункер под землёй огромный и расположен удобно. В него ведут два входа, которые мы нашли. Главный атаковали основные силы Барона, которые отправились в атаку, не особо таясь. Целая колонна. Обшитые сталью авто, вездеходы, грузовики. Против тяжёлого оружия бесполезно, но из тяжёлого оружия у военных только зенитки. Их мы выведем из строя первыми.

Именно эта колонна должна была отвлечь всё внимание на себя. Чтобы мы занялись вторым входом, дополнительным, где военные устроили хозяйство.

– Колонну обнаружили! – доложили разведчики по рации.

Всё началось раньше.

В небо над базой взмыли красные сигнальные ракеты.

Часть бойцов с дополнительного входа могут отправить на защиту главного. По тревоге могут поднять вертолёты, но трофейные ПЗРК с той базы живо дадут им прикурить.

Но всё шло не так. В атакующей колонне не было военных. То были наспех вооружённые люди из общины Барона, в основном кислотники.

Сам Барон стоял рядом и косился на меня целым глазом. Я тоже не отправился в бой, я командовал. Пока нахожусь в безопасности, хоть и недалеко от места боя, но в какой-то момент пойду в бункер.

Все же мы были близко. В этом лесу за холмами прекрасно слышно все звуки боя. Автоматные и пулемётные очереди, взрывы, отдалённые крики.

– Что вертушки? – спросил я в рацию.

– На базе! Мы сняли снайпера! Зенитка без людей!

Бой усиливался, а крики по рации становились всё менее осмысленными и более паникующими. Взорвалось что-то совсем рядом, аж земля дрогнула. В небо полетели трассирующие пули, кто-то раненый орал прямо в рацию.

Хаос для непросвещённого в эти дела человека. А для меня рабочая обстановка, хоть немного подзабытая.

Сегодня ночью будет светло.

– Вертолёт прилетел с юга! – орали в рацию. – Вот-вот начнёт стрелять!

– У них где-то ещё одна база, – Велиар усмехнулся. – И с неё они прислали вертолёт. Как и думал.

Вдали раздался грохот взрывов, это отработали неуправляемые ракеты. А скоро над холмом показалось зарево огня. Если бы мы были ближе, то стало бы теплее. Не пришлось бы мёрзнуть в этом лесу.

Судя по ругани в эфире, кто-то приказывал кому-то сбить его с ПЗРК, но ничего не удавалось. Они просто забыли, как пользоваться таким оружием.

– Пожгут же там всех, – сказал Кастет, глядя в ту сторону.

– Сто доз тому, кто собьёт вертушку, – крикнул Барон в рацию.

Кастет сегодня с Бароном, охраняет его. И это, не считая целой кучи автоматчиков, которая не помешала бы в бою. Барон трусоват.

– Кречет, – злобно произнёс Барон. – А ты уверен, что они сейчас не забаррикадируются под землёй? Как будем их выкуривать?

– Не спрячутся, – ответил я. – Вертолёты они будут защищать до последнего, взлётная площадка рядом.

Ещё один взрыв, очень близко. Атакующая колонна, в которую Барон сманивал за оплату в дозах кислоты, совсем не держала удар. Скоро они побегут.

Но радостные крики возвестили, что кто-то смог выстрелить из ПЗРК. Правда, мимо. Но вертолёту этого хватило, чтобы улететь.

Вот только где же подкрепления из бункера? Разведчики, засевшие на холме, так их и не видели. Если военные уверены в своих воротах, то вертушки-то под землю не спрятать. Вот там их база, там вертушки, там вся сила генерала Громова. Они должны их защищать любой ценой.

Почему он не отправляет людей на защиту? Там едва десять человек охраны!

Уже меньше, один из обходных отрядов доложил, что вступил с ними в бой. Небо снова разрезали росчерки трассирующих пуль. Я мёрз под двумя куртками, а там было совсем жарко.

– Он что, хочет потерять вертолёты? – неуверенно спросил Кастет.

– Очень не хочет, – Велиар усмехнулся. – Но знает, что мы их не тронем. И уверен, что у нас не будет столько пилотов, чтобы их угнать. И ты забыл? Зима, б**, так просто их не поднять.

И раньше он помалкивал, только сейчас вставляет замечания. Наша же вертушка была неподалёку со «штабом». Велиар должен был высадить самый боеспособный отряд ближе, когда выведут из строя ещё зенитку. Это наш резерв, способный переломить ход боя.

А ещё на вертушке взрывчатка для взрыва ворот бункера. Опасно подгонять вертолёт так близко, но риск оправдан, никто этого не ждёт.

А подкрепления к сражающимся всё не шли.

В небо выпустили ещё сигналки. Застрекотали пулемёты, которые поставили на холм, возвышающийся над вторым входом. Я слышал злобный рёв Утёса, который палил куда-то очередями по два выстрела.

Наконец, по рации передали долгожданную новость.

– Дополнительный вход зачищен! – раздался хриплый голос. – Двери заперты! Зенитку обезвредили. Мы там, но они пытаются нас выбить!

– Саныч, лети туда, – сказал я. – Всё на тебе.

И кажется, это было моей самой главной ошибкой на сегодня.

Велиар кивнул и очень хитро улыбнулся.

Гадюка

Майор Улицкий докладывал обстановку. Гадюка стоял у стола с картой на самом верхнем уровне бункера, почти рядом с воротами. Его интересовало одно.

– Никак нет, товарищ полковник! – один из связных поднял голову. – Артиллерии не обнаружено. Атакует только пехота и лёгкая техника.

Отлично. Гадюка провёл карандашом по карте.

Один вход в бункер, главный, куда идёт основная атака.

Дополнительный, небольшой, куда ударят самые лучшие силы врага. Полковник сделал бы именно так на их месте.

И третий, секретный, грузовой, скрытый в лесу. О нём даже не все солдаты знали.

– Товарищ полковник! – седеющий лейтенант Иващенко вбежал в штаб и вытянулся. – Только что передали. Беглецы пытались вырваться через третий выход! Случайно обнаружили, когда начинали готовить выгрузку.

– Что с ними? – спросил Гадюка.

– Задержаны, наружу выйти не успели. Генерал Громов приказал доставить их к нему.

– Понял, – Гадюка кивнул.

Пусть генерал сам с этим разбирается. А Гадюка занимается тем, чем всю свою сознательную жизнь – отправить одних убивать других.

– Выпускайте, – приказал он. – И этот холм, – он обвёл точку на карте карандашом. – Зачистить это место!

Он подумал и ткнул в ещё одно место.

– И лес в этом квадрате. Прочешите его. Я бы командовал отсюда.

Велиар

Неужели план Кречета удастся? Тогда внезапный мой отлёт вызовет сложности. Но, если я, что и знал о ночных боях, то только одну вещь: они никогда не идут по плану.

Со мной Рудый, который за время жизни неподалёку (пока он ждал, вдруг кто-то сможет сбежать) оброс бородой, не хуже какого-нибудь старовера. И что касается староверов, Аким тоже очень хотел попасть внутрь. Но меня интересовал только рыжий.

– Рудый, помоги, – бросил я, идя мимо него. – Есть одно дело.

– Но я должен с Кречетом прорваться внутрь и…

Я схватил его за ворот куртки и подтянул к себе.

– Барон хочет меня убить под шумок. А один я не отобьюсь. Помоги, потом вместе с тобой в бункер пойду.

Рыжий послушался, куда бы ему деться. Он одной рукой вытащил ствол, и приготовил свой механизм с лезвием.

А я продолжаю эвакуацию.

– Кастет! – позвал я, сразу продумывая, как повезло, что я тогда его не убил. – Кейн передал, чтобы ты помог нам со взрывчаткой. Говорит, что там какой-то детонатор, который он только тебе показывал.

– Было дело, – Кастет нахмурился и пошёл следом. – А чего ты раньше-то молчал?

– Только сейчас вспомнил.

Вертушка ждала на поляне. Я остановился рядом с ней, доставая рацию. И команду погрузиться я пока не давал. Внутри вертолёта сумки, но взрывчатки там не было. Мы должны были улететь, а не сражаться.

Когда генерал ударит в ответ, всем станет не до планов. Часть людей побежит к вертушке, и это мой шанс занять власть. Ультиматум, на который всем придётся согласиться.

Вернее, не всем, а только тем, кому я предложу спасение.

А пока я сжимал гладкий пластиковый корпус рации и слушал ход боя по рации. А выстрелы и взрывы впереди становились всё интенсивнее.

Всё становилось ещё хуже для Барона и лучше для меня.

– Колонна отходит! Барон! Все бегут!

– Всем стоять! – рявкнул Барон в рацию. – Продолжайте бой.

Успешный бизнесмен в апокалиптическом мире не значит, что он хороший командир. Кречет с этим справлялся лучше, но и его уже не слушали. Кислотники решили, что их жалкая жизнь лучше, чем дозы.

А скоро генерал сделал нам очередной сюрприз.

– Зомби! – прохрипела рация. – Они повсюду! Помогите! Нужно подкрепление!

Я хмыкнул. Генерал, должно быть, накопил их достаточно и выпустил в нужный момент. А этот Громов или, кто там командовал – умный мужик. Мы будто были с ним заодно.

И теперь финальный аккорд.

Целая цепь взрывов, которая накрыла холм. Именно на этот холм Кречет делал ставку для атаки на дополнительный вход. И Громов тоже это понял. Взрывы были такие мощные, что я видел отблеск огромного пламени. Будто на холм поднялся сам Сатана и открыл врата в ад. Хорошая аналогия, я же неплохо поднаторел в сатанизме в своё время.

Звуки автоматной стрельбы раздались совсем близко. А это, должно быть, резерв Громова, который атаковал наших с фланга. Будто знали, где штаб и куда ударить. Сработали лучше, чем даже если бы мы выдали им это место напрямую.

С ними можно покончить, если я сейчас прикажу этому отряду идти штабу на выручку. Но пока угрюмые автоматчики ждали, когда я разрешу им занять места в вертушке. Это элита Барона, его лучшие стрелки, которых он так тщательно набирал и так неохотно с ними расстался. Среди них те немногие, кому он доверяет, его лейтенанты, его доверенные лица.

Пора. Я повернулся к ним, подставляя лицо под морозный ветер.

– Слушайте все! – рявкнул я. – Мы проиграли. Я – единственный пилот, который у вас есть. И в живых останутся только те, кого я возьму с собой. В оплату вы будете работать на меня, а не на Барона! А остальных расстреляют или превратят в зомби! Что выбираете?

– Ах ты ж, предатель! – человек в чёрной вязаной шапке выхватил пистолет и нацелился на меня. – Я тебя, суку…

Бах!

Жнец повалился на снег, из его головы хлынула кровь. Почти чёрная в ночи.

– Продолжай, – сказал другой жнец по кличке «Мутный» и убрал свой пистолет.

– Мы возвращаемся в Уральск, – продолжил я. – Я буду вместо Барона. У нас целый город, нам его хватит для жизни. А потом найдём место получше и не будем связываться с этими вояками. Ну, как вам такой план? Хотите сдохнуть или выжить?

– Охренеть, – Кастет покачал головой, но вмешиваться не стал.

– Ну а ты, что? – спросил я. – Так и останешься шестёркой Барона? В каждой жопе затычкой, пока он тебя не отправит на очередное смертельное задание? Но я знаю, на что ты способен. И я тебя так глупо не солью. Мне нужны такие люди, как ты, Кастет. За тебя вступился Кейн, но я и сам вижу, на что ты способен. Ты же любишь жизнь, ты не захочешь так просто умереть в этом холоде!

А вот это ключевой момент. Если Кастет пойдёт за мной, то и элита Барона перейдёт на мою сторону. А за ними и те, кто остался в городе, у них не будет выхода. И те, кто сможет вернуться, тоже легко перейдут под мою команду.

Если нет… Ну, умираем-то мы один раз.

Но желательно им выбирать побыстрее, потому что я услышал очередь из РПК совсем рядом.

– Да, хрен с тобой, – Кастет махнул рукой. – Поехали домой. Говно этот план был, с самого начала говном.

Вот и всё. Теперь можно улетать. Я открыл дверь…

Где Рудый?

Не появится, я его брошу. Но подожду немного.

Бой шёл совсем рядом. Рация молчала, всем стало на неё по хрен. Мы проиграли.

Скоро я увидел Рудого. Он вместе со старовером Акимом тащил кого-то.

Кого, мать их?

Кречета?

Они держали его вдвоём. Голова Кречета болталась. Его подстрелили, но они его тащат. Зачем.

– Взлетать надо, – напомнил один человек из теперь уже моей охраны.

Надо.

– Рудый! – закричал я. – Быстрее, ё* твою мать!

Взрыв раздался совсем уже рядом. А с другой стороны показались тёмные силуэты, нападающие на отступающих.

Бегуны.

Я взлетаю. Я забрался в вертолёт и начал подготовку к взлёту.

Они забросили Кречета на пол пассажирского отделения как раз тогда, когда я почти взлетел. Надо его оставить здесь. Прикажу бойцам, они его выбросят.

Всего-то один приказ.

– Не вздумай умирать, слышишь, Кречет? – кричал Аким. – Ты мне сегодня обещал мою дочь спасти! Ты забыл?

Я присмотрелся к Кречету. Рана в плечо и грудь. Опасные, но выжить сможет, он живучий. И он сам опаснее всех. Если бы его не ранили, он бы остался и полез бы штурмовать бункер.

От него одни проблемы.

Надо его выбросить.

Я бросил ещё один взгляд на раненого Кречета.

И отдал приказ.

– Двери закройте! – приказал я и взялся за ручку управления.

– Там Барон! – подсказал Мутный, новый начальник моей охраны, который сидел на месте второго пилота.

Я помахал толстячку рукой. Он это увидел, и его лицо исказилось от ярости.

Мы взмыли вверх. По корпусу вертушки забарабанили пули, но я успел уйти на безопасную дистанцию.

Сверху видно зарево огня. Горел лес, пылал холм, но больше всего пламени было от разнесённой в клочья колонны «зомбомобилей» Барона. Они не были предназначены против людей.

Этот план изначально был обречён на поражение. А я помалкивал об этом.

Внизу нам грозил кулаком Барон, оставшийся совсем один.

Гадюка

После морозного свежего воздуха дышать этой плотной гущей плохо отфильтрованного дерьма было неприятно. А в кабинете генерала Громова в очередной раз сломалась вытяжка. И ещё сюда набилась толпа народа. От кого-то несло выпитым, от кого-то потом и, что хуже всего, куревом.

– Полковник Семёнов, – официальным тоном произнёс Громов. – От имени всего Альянса Спасения выражаю вам благодарность. Вы снова оправдали свою репутацию. Вы наголову разгромили превосходящие силы противника.

Раздались жидкие аплодисменты со всех сторон. А солдаты привели трофей. При виде трофея Громов улыбнулся до ушей.

– Когда мы в последний раз виделись, Барон? – спросил он.

– Давно. Ещё когда ты прилетал пригласить меня в свой бункер. Вот я и прибыл.

Барон старался держаться достойно. Но ему это не поможет. Наркоторговец обречён.

– Думаю, вы победили, генерал, – спокойным голосом сказал Барон. – Готов обсудить условия капитуляции.

– Капитуляции? – удивился Громов и засмеялся. – Какие условия? Ты уже мой.

– Я хозяин города, – сказал Барон. – Я могу дать многое взамен…

– А мне не надо, чтобы ты что-то давал. Теперь я возьму всё сам.

– У меня в городе целая армия, – Барон посмотрел с какой-то гордостью. – Батальон полковника Григорьева, который занял Машзавод. Взамен на сыворотку он отправил часть своих сил со мной. Как только он поймёт, что я здесь, и он не получит сыворотку, то…

– У тебя есть сыворотка? – удивился генерал.

– Да он блефует, – сказал Гадюка. – Но в город пока лучше не соваться. Подождать, когда все сдохнут сами.

– Именно, – Громов повернулся к столу и начал там копаться. – Ты сильно нам навредил, Барон. Но теперь ты никто. С тобой покончено.

– Ещё не знаешь, с кем связался, – Барон пытался храбриться до последнего. – Я могу…

Громов быстрым шагом подошёл к нему и выбросил руку вперёд.

Барон громко заорал от боли и упал на колени, держась за лицо обеими руками. Между пальцев торчал карандаш, прямо в живом глазу. Кровь хлестала на пол.

– Ничего ты не можешь, – Громов засмеялся и сильно пнул его в голову. – Уведите его в подвал и проведите над ним эксперимент. Кто-то же хотел проверить, как слепые зомби ориентируются по запаху, – он засмеялся громче вместе с остальными офицерами. – И на цепь его, иногда буду приходить и смотреть.

Орущего Барона уволокли за ноги. От него осталась только лужа крови, растёкшаяся по каменному полу. Крики было слышно ещё долго.

– Хорошая работа, – сказал Громов. – А теперь выйдите все.

Офицеры ушли, чуть потолкавшись у двери. Но двое солдат с автоматами остались.

Что-то не так.

Но Гадюка уже понял. Они всё узнали.

Генерал сверлил полковника глазами.

– Обмануть меня решил? – тихо спросил Громов и покачал головой. – Мы проверили анализы и знаем, что ты укрывал женщину с иммунитетом. Зачем?

– Так было нужно, – ответил Гадюка.

Слишком рано они это просекли. Кто-то сдал? Или та женщина проговорилась?

– За такое вполне может быть смертная казнь, – продолжил Громов и скинул фуражку на стол. – Ты знаешь, что натворил? Чем рискнул?

– Знаю. Отдай уже приказ. Надоело ждать.

Гадюка сел на неудобный стул и похлопал по карманам мундира. Сигарет там не было, хотя сейчас бы не помешали.

– Нет, – Громов покачал головой. – Я помню, что тебе должен. И если бы не ты сейчас, мы бы не отбились. Я ценю твои заслуги, Лёха, и готов тебя простить. Но не просто так. Ты отправишься на точку «Внешний Рай», будешь курировать тот проект. А в бункере я тебе появляться запрещаю. Как только закончим работу с вакциной, будет понятно, что делать дальше.

Вместо казни ссылка. Странно, что всё так легко. Или нет?

– Я бы хотел забрать… – начал было Гадюка, но Громов его перебил:

– Запрещаю. Он останется здесь, как гарантия, что в дальнейшем ты не устроишь что-нибудь подобное. Ты слишком ценный для Альянса, чтобы от тебя избавиться. Ценнее, чем он. Но если это повторится, то больше никаких снисхождений.

– А попрощаться с ним?

– Нет. Тебя проводят. Летишь прямо сейчас, если хоть один вертолёт на ходу.

– Товарищ полковник, – один из двух автоматчиков с сержантскими лычками, многозначительно кашлянул.

– Удачи, полковник, – сказал Гадюка. – С тобой отправится Улицкий тебе на помощь.

Ему они тоже не верят. Но слишком мало людей, чтобы ими разбрасываться. У Улицкого здесь останется беременная жена. А у Гадюки… Понятно кто.

Он вышел вслед за солдатами.

Лилия

Лилия не могла поверить.

Всё кончено. Кречет проиграл. Возможно, его убили. А Аида сейчас на улице, мёрзнет, если не погибла. Что с ней будет?

Слёзы пытались прорваться, но Лилия их держала, хотя это было сложно.

Звуки боя, слишком короткого и страшного, слышали все, даже под землёй. Страшного потому, что напавшие проиграли. Об этом уже хвастались солдаты.

Значит, кошмар никогда не кончится.

Они обречены.

Что говорили в жилых отсеках, Лилия не знала. Её больше туда не пускали, её опять изолировали в зоне карантина. И вряд ли она когда-нибудь увидит Энн и Гектора.

Спать она тоже не могла.

А утром к ней пришли генерал Громов собственной персоной и доктор Акулов.

– Можно поздравить вас с победой? – издевательским тоном спросила Лилия.

– Да, вышло неплохо, – Громов не уловил подкола. – Но я пришёл поговорить о другом. Я понимаю, что полковник Семёнов вас запугал. И хочу заверить вас, что мы не изверги, как он пытался нас выставить.

На рукаве его мундира были видны капли крови. Кого-то убил сегодня. Лишь бы не Кречета своими руками.

– Поэтому мы продолжаем работу над вакциной, всеми силами. Теперь никаких тайных интриг. Всё официально. Закончится быстро. А ещё доктор Акулов передал вашу просьбу.

– Какую просьбу?

Доктор молча отошёл от двери.

Внутрь вошла девочка и посмотрела на Лилию ясными глазами.

– Здрасьте, – шепнула Аида и спряталась за генералом.

Она говорит? Её вылечили?

НО что с ней будет дальше?

Громов захохотал и подтолкнул Аиду к Лилии.

– Не помнит она тебя, – сказал генерал. – Но просьбу выполню. Никаких экспериментов над ней.

И было видно, как он сдержался, чтобы не сказать на конце «пока никаких экспериментов».

– А завтра начнём работу с вами, – довольным голосом произнёс Акулов. – Вас переселят в другой блок вместе с ней. И никто вас не тронет, обещаем. Только сдача крови и тесты.

Обещания, которые дают лжецы, верить им нельзя. Обманешь меня раз – позор тебе. Обманешь меня дважды – позор мне.

Но Аида жива. А что с Риком? Его схватили? Убили? Да он же ещё совсем мальчик, не могли же с ним так жестоко.

Но пока она не могла о нём думать. Аида стояла в уголке и опустила голову. А потом огляделась и подошла сама.

– А вы моя мама? – спросила она.

– Нет, – Лилия помотала головой.

– А я думала, да. Я будто видела вас во сне.

– Оставим вас, не будем мешать, – Громов вышел наружу, учёный следом за ним.

Они начали разговаривать ещё до того, как закрылась дверь, но Лилия услышала только обрывок фразы:

– … возобновить испытания над Объектом Сто Один.

Глава 28

Кречет

– Как у вас тут душно, – профессор Зиновьев открыл окно, впуская морозный воздух.

В горле засаднило, и я закашлялся.

В комнате, в которой я лежал днями напролёт, стояла самодельная печка-буржуйка. Её топили охранники.

Мрачный смуглый мужик был полчаса назад и накидал полную печку дров. Треск поленьев напоминал о давних событиях в лагере апостолов. Как же его звали? Того человека? Шнырь, да. Его я пытался сжечь, но так, чтобы он не мучился. Тыкал палкой в солнечное сплетение.

Не сказать, что ему это особо помогло.

Интересно, что со мной сделает Велиар? Он же теперь главный. Если бы хотел моей смерти, оставил бы меня там. Но прошла уже куча времени. Я сбился со счёта после месяца, когда лежал в горячке. Дни всё равно летели один за другим. Скоро уже весна, а я так и лежу.

– Как раны? – спросил профессор. В последнее время он стал совсем мрачным.

– Бывало и лучше.

Я свободно пошевелил рукой. Одна пуля в плечо, другая в грудь. Как только не умер? Скрытый в засаде отряд военных напал внезапно.

А Велиар же понимал, к чему всё идёт. Но молчал.

И всё же, почему он меня не убил?

Иногда, когда я смотрел в покрытые паутиной пыли стены, я иногда даже об этом жалел. Столько времени прошло. Наверняка все, кто был в бункере, мертвы. Лилия тоже. Даже не поговорил с ней. Когда мы виделись в последний раз? Когда ещё Барон был жив, а мы пытались его обмануть с лабораторией.

Ничего не вышло. Девочку Аиду тоже забрали военные, только Локи остался, я иногда слышал его счастливый лай, когда профессор открывал окно.

Надо было хотя бы забрать с собой деда, Гектора. Теперь из отряда Полковника выжил только Рудый. Нечего сказать – сдержал слово.

Профессор сегодня молчаливее, чем обычно.

– Что случилось? – спросил я.

Он усмехнулся.

– Думаю, как всё связано, – сказал профессор. – Барон подсадил город на наркоту, чем и убил его. А потом Вел, новый глава, добил выживших тем, что перестал производить кислоту. Лаборатории закрылись, а люди…

Он поцокал языком.

– Неужели то зло поддерживало жизнь в этом месте?

– Нет, – сказал я. – Просто город уже подыхал, когда Вел занял чужое место. Ничего бы он уже не сделал.

Будто оправдывал его.

– Но у нас есть работа, – профессор закрыл окно. Запах сгоревших дров стал чувствоваться сильнее. – Он разрешил нам лечить зависимых. Их не так много, как можно подумать… Но мои знания наконец-то работают хоть на какое-то благо.

– Уже хорошо, – я закрыл глаза.

Почему я до сих пор жив? Этот вопрос меня мучил все эти дни. Не надо было оставлять Лилию здесь. С этого всё и началось. Надо было поступить иначе.

– Но он уходит, – сказал Зиновьев. – Предлагает мне идти с ним. Он собирает людей, думает, когда станет теплее, то генерал вернётся отомстить.

– И что думаете по этому поводу?

– Я останусь, – профессор вздохнул. – Ну как останусь. Мы с пациентами покинем город и уйдём в другое место, где можно будет осесть. Надо его ещё найти. Скоро весна, можно будет заняться сельским хозяйством. Возрождать цивилизацию.

– На перегное из зомби.

Я закашлялся вместо смеха. Уже не так больно, как раньше. Но всё равно неприятно.

Но долго поговорить нам не дали.

Вошёл Рудый. Чисто выбритый, но даже так на того мажора, о котором мне когда-то рассказывали, он не походил. Приспособление на его руке стало ещё более сложным, и в то же время более компактным. Кейн не сидел без дела.

Помимо лезвия, там теперь какой-то крюк. Ещё ствол, заряженный картечью и что-то ещё. Когда я увидел его в первый раз, спросил, есть ли у него штопор.

Посмеялись. Наверное, единственный раз за всю зиму.

– Кречет, – Рудый посмотрел на меня впалыми глазами. – Можешь идти?

– Так себе.

– Вел зовёт.

Как-то раз, когда я был особенно злым после перевязки, я хотел сказать, что Вел и жрец апостолов Велиар – один и тот же человек. Потом подумал – а смысл? Ни малейшего. Может быть, Рудый даже знает.

Неважно. Всё уже неважно.

Я попрощался с Зиновьевым и оделся, а потом пошёл по зданию администрации, бывшей штаб-квартире Барона.

Теперь тут намного меньше людей. Очень многие погибли при штурме, ещё больше разбежалось, опасаясь мести Громова.

Но те, кто остался, наоборот, будто воспрянули духом. Или на них так влиял Велиар, не знаю.

Все готовились к чему-то.

Велиар занял себе другой кабинет, поскромнее. Но это было понятно, те хоромы было сложно отапливать. Да и охраны у него теперь поменьше. Только Кастет и Мутный, и, как ни странно, Аким.

Я думал, что старовер сопьётся. Но нет. Вместо этого он целыми днями торчал с Кейном и что-то обсуждал. Не верит, что дочь мертва. Мне бы его настрой.

Я уселся на старый офисный стул и посмотрел на Велиара.

– Чего звал? – спросил я.

– Валить отсюда надо, – сказал он без лишних предисловий. – Весна уже началась, скоро станет теплее, очухаются зомбаки, как подснежники. А ещё Громов наверняка вылезет из своей норы и захочет нас добить.

– Валите, – равнодушно произнёс я.

– Мы тут с Кастетом покумекали, – Велиар потёр лысину. – Помнишь ту крикушу? Думаю, её тоже Громов наслал, чтобы тюрьму зачистить. И сейчас, как потеплело, тоже самое может сделать. Ну или ракеты пустит, кто его знает.

– Мне-то что?

– Идёшь с нами?

– Нет, – без раздумий сказал я.

Велиар задумчиво посмотрел в потолок и покатал по столу один из перстней Барона, который забыл прежний хозяин.

– Как хочешь, – Велиар слишком сильно катнул кольцо, и оно со звоном упало на пол.

Мутный тут же его подобрал и положил на место.

– Но что будешь делать? – спросил Велиар.

– Пойду в бункер, как очухаюсь. И проверю, что там. Мне надо убедиться, что они действительно мертвы.

– Зачем? – он нахмурился. – Весь мир сдох уже больше года. Столько умерло. Всё, конец, крах! – Велиар начал кипятиться. – А ты так держишься за ту бабу? Нет, Лилия конечно молодец, я её хорошо помню. Но и она мертва, и тот дед, Гектор, тоже мёртв, и все затворники уже мертвы, и ещё те две девки Рудого…

– Заткнись, – тихо и угрожающе сказал Рудый. – Ни слова о них.

– Молчу, – Велиар неодобрительно на него посмотрел. – Ну не умерли, а… Еще хуже… И что, тоже пойдёшь сдыхать? А я тут подумал, что раз не дал тебе сдохнуть тогда, возьму и сейчас, Кречет. Пригодишься. Другим живым пригодишься.

– Нет, – я помотал головой. – Я пойду туда и всё выясню.

– И я, – сказал Рудый. – Я должен знать их судьбу.

– И я, – добавил Аким. – Ещё ничего не окончилось. Жива она, дочь моя, уверен, что жива.

– Долбо*бы вы, – Велиар вздохнул. – Ладно, я предложил, вы отказались. Справлюсь и без вас, а ещё…

– Вел! – в кабинет влетел небритый парень в чёрном разгрузочном жилете. – Вертолёт летит к нам!

– Боевой? – напрягся Велиар.

– Нет! – парень помотал головой. – Ми восьмой, я его узнал. По рации с нами связывались, говорят, разговор есть.

– Какой у, мать его, Громова ко мне разговор?

– Не знаю. Но по рации он представился, как полковник Семёнов.

Лилия

– Вас можно поздравить?

Весёлый голос доктора Акулова раздражал.

Лилия сидела в его кабинете. На руках одни повязки. На спине тоже. Хуже всего, когда брали спинномозговую жидкость. Прежний учёный, Сергей, был осторожен. Эти нет.

Но Сергей пропал. Пропал Рик, хромой мальчик, что пытался спасти Аиду. Пропал Гадюка, жутковатый военный, который преследовал свои цели. Пропал майор Улицкий, вежливый мужчина, который всегда казался очень тревожным.

И Лилия не знала, что с остальными.

Акулов доволен. Чем? Опять попросить сдать кровь? Её брали слишком часто. Ровно столько, чтобы Лилия не умерла, но ни каплей меньше. Действительно, прозвище Дракула полностью оправдано. И он точно не из-за надписи «д-р Акулов» на карточке на его белом халате.

– С чем поздравить? – спросила Лилия.

Голова кружилась, она не сразу поняла, что они хотят. Да она даже не знала, что её ждёт. Столько месяцев прошло после того проигранного боя снаружи. И когда её тайна открылась всем.

Но Громов слово сдержал. Аиду никто не тронул. Пока не тронул.

– Как с чем? – доктор Акулов полез в карман халата.

Сейчас достанет скальпель, и всё закончится.

Он достал ампулы.

– У нас вышло, – прошептал он восторженным голосом и начал радостно кричать: – Вакцина! Она готова! И мы даже можем её синтезировать!

– Неужели, – сказала Лилия.

– Да, мы долго к этому шли! Но у нас вышло. Без вас ничего бы не получилось! Если бы мы знали раньше!

Он чуть не плясал от радости. Лилия слышала как-то раз краем уха, что вакцина – большая заслуга того парня-учёного, с которым она работала в самом начале, Дракула просто закончил последние опыты. Но на вопросы о судьбе Сергея никто не отвечал.

– И всё, мир спасён? – равнодушно спросила Лилия.

– Если бы! Но мы близко. Осталось только провести контрольные испытания на разных возрастных и половых группах. Но этим мы займёмся уже скоро.

– Будете заражать людей?

– Ну что вы! – он противно засмеялся. – Мы же не изверги.

Её провожали под охраной, хотя из-за слабости Лилия едва могла идти сама и не сбежала бы.

Наконец, она добралась до своего блока, где жила в последние месяцы.

Раньше здесь был карантин, а теперь живёт только четыре человека. Особо важные условия, как тогда сказал Громов.

Солдат на входе пропустил Лилию внутрь.

– Ну ты где была? – недовольно воскликнула Аида и встала перед Лилией с деловым видом, положив руки на пояс. – Обед уже был! Всё остыло!

– Некоторые вещи от меня не зависят.

Опасения, что девочка повредится рассудком, не оправдались. Она вполне обычный ребёнок. Аида через месяц вспомнила, как читать, речь быстро нормализовалась, а ещё она очень громко картавила.

И ничего не помнила. Не помнила, как оказалась в том сундуке, но иногда ей снились сны, которые она рассказывала и тут же забывала. Вообще не помнила всех их совместные похождения. Как тогда спаслась из квартиры и как оказалась здесь. Не помнила Кречета и остальных.

Но Лилию помнила, хотя не могла сказать, откуда именно.

Это и к лучшему. Так ей проще.

Но Аида помнила собаку Локи, даже могла назвать кличку. И иногда, когда просыпалась, искала добермана рядом с собой.

Сейчас Аида умчалась в столовую. Лилия с трудом поела и вернулась в модуль.

Вот тут и живут единственные его пациентки. Одна из них – та самая Агнеша, которую вспоминали Рудый и Энн. Рудый с улыбкой, а Энн каждый раз становилась хмурой, как только слышала её имя.

Плохо, что нельзя передать остальным, что Агнеша жива и даже ждёт пополнения. Её живот стал совсем большим за последнее время.

И это навевало тревожные мысли. У неё тоже брали много анализов.

Лилия быстро с ней сдружилась. Сначала вспоминали общих знакомых, потом и всё остальное, включая, как Рудый, Гектор и Энн попали к староверам, а Лилия вспоминала о Докторе, потом и о Кречете.