Текст книги ""Фантастика 2024-191". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Автор книги: Андрей Васильев

Соавторы: Мария Боталова,Рафаэль Дамиров,Элиан Тарс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 297 (всего у книги 351 страниц)

А из того магазинчика поблизости выскочил очередной бегун. И вместо того, чтобы бежать туда, где веселее и громче всего, он кинулся на Зиновьева.

Я затащил Акима внутрь и бросился помогать Кастету. А бегун тем временем схватил профессора за ноги.

– Он меня жрёт! – завопил Зиновьев. – Он жрёт мои ноги!

– Бегуны не заразные, – невозмутимо заметил Кастет.

– Помогите! Нет! Он оторвал мне ногу!

Мы дёрнули сильнее и смогли засунуть профессора внутрь. С левой ноги у него стянули обувь вместе с носком, но не было ни царапины. Старый грязный кроссовок остался у зомби. Сам бегун теперь пытался залезть к нам. Ногти скользили по скользкому белому подоконнику, но зомби не оставлял попыток забраться.

Кастет выстрелил в него из беретты. Но выстрела почти неслышно, кто-то начал палить в соседней комнате из чего-то крупнокалиберного. Тонкую стену пробило в нескольких местах. Потом раздался истошный вопль, это кто-то достал стрелка и начал пожирать.

А после этого кто-то начал долбиться к нам в дверь. Так сильно, что едва не сорвал её с петель.

– Откройте, сучьи дети! – раздался с другой стороны истеричный и паникующий голос Барона. – Откройте, мать вашу! Откройте, пожалуйста! Сто доз, если впустите меня внутрь! Впустите меня! Они уже здесь!

Кастет подошёл к двери, но обернулся и посмотрел на меня.

Глава 13

Велиар

– Ну и что он делает? – воскликнул Рудый.

У меня был тот же вопрос.

Нет, Кейн, наш бывший Калиб – молодец, придумал, как отвлечь такую толпу. Он где-то нашёл ранцевый огнемёт, допотопный Рокс-3, который люди Барона наверняка стащили из какого-нибудь музея. И теперь палил из окна дома на всю толпу бегунов, что собралась внизу, пытаясь вскарабкаться к нему.

Проблема была в том, что зомби не боялись огня и не собирались сгорать быстро. И теперь в подъезд лезли горящие ожившие. Стальную дверь закрыть не успели, некоторые бегуны успели к нам попасть. А кто-то из этих выносливых тварей смог залезть в окна, выбитые взрывами.

Молодой жнец истошно вопил, пока его рвал горящий бегун. Воняло горелым мясом и плавленой изоляцией. Зомби обгорел почти до костей, но продолжал атаковать свою жертву, ещё и поджигая её.

В другой комнате вспыхнули шторы, когда в них запутался очередной бегун, залезший в окно. Кто-то пытался забить его молотком, но вспыхнул сам. Другой жнец напал на бегуна с огнетушителем, но не для того, чтобы потушить, а чтобы забить тяжёлым красным баллоном.

В подъезде продолжалась резня. Бегуны успели проникнуть внутрь, будто знали, что Барон прячется именно здесь. Нет, конечно, они не знали, просто наркоторговец догадался укрыться именно там, где неподалёку рухнула ракета с химическим оружием Громова. Слишком много тут было заражённых.

Внизу и сверху слышались крики и стрельба. Снаружи били из крупнокалиберного пулемёта, за стеной кто-то палил из чего-то, похожего на сайгу. Залпы картечи, судя по звуку боя, сдерживали напавших, но недолго. Скоро раздался протяжный крик боли, который затих на самой высокой ноте.

Я потянул Рудого за собой, чтобы никуда не вмешивался, и вошёл в открытую квартиру.

Хитро. Барон приказал снести некоторые стены, чтобы можно было переходить из подъезда в подъезд, и поставил на эти перегородки двери замком. Это могло помочь отбиться от сильного врага, который потерял бы здесь кучу людей, пытаясь разобраться в этом лабиринте из комнат и коридоров. Обороняться тут можно было очень долго.

Но куда интереснее были самодельные рельсы, на которых был установлена кухонная плита, к которой кто-то приварил станок от пулемёта. Захотел – пострелял из одного окна, потом перекатил в другую комнату через проделанную дыру и стреляй из другого.

А Барон не такой отбитый, как я думал, и что-то в тактике всё-таки понимал. Может быть, хотел спровоцировать Громова, чтобы он напал на это место. И для этого устроил смертельную ловушку в своей крепости.

Правда, это вышло ему боком, ведь внутри полно зомби, которые теперь носятся повсюду, как тараканы. Зубастые тараканы, пожирающие людей.

Мы прошли через проход и вышли в подъезд. Я шёл почти по наитию. Нет, это не так. Я шёл по следам охраны Барона, потому что этих людей в чёрных кожаных куртках запомнил. Их разодранные трупы валялись повсюду. Как след из хлебных крошек.

Возле той квартиры их было аж двое, там что-то произошло, дверь выбита с ноги. Барон может быть там, кто его знает. Проверю.

Снизу!

Я перевёл калаш на автоматическую стрельбу и дал длинную очередь по лестнице, вниз, по рычащим бегунам, которые бежали ко мне, но постоянно спотыкались о ступеньки и падали.

Автомат начал дрожать, как живой. Пули кромсали зомби, выбивали пыль из стен, рикошетили о ступеньки и перила и с жутким свистом летали повсюду. Но пару бегунов я остановил и начал перезаряжать калаш.

Не вовремя! Снизу появился ещё один.

Рудый снял его метким выстрелом из ТТ, который он забрал с базы Затворников, и прицелился, чтобы добить упавшего ещё одним выстрелом в голову.

Щелчок!

Да он же не выплюнул гильзу, старинный довоенный пистолет заклинило.

– Дёрни затвор, – крикнул я, почти перезарядив автомат.

Подстреленный бегун вскочил и впился мне в ногу, ломая зубы о протез. Я саданул его прикладом, а Рудый ткнул лезвием стилета в голову. Гранёный клинок с отвратным хрустом пробил тому лицевую кость.

Ещё один! Бегун-жнец в зимней клетчатой рубашке почти достиг меня. И этот явно собирался отведать живой плоти, а не кусать протез. Он зарычал и…

Позади него раздалось более громкое рычание. Здоровенный доберман напал на зомби сзади, впиваясь в шею и прижимая к ступеням. Я передёрнул затвор автомата и прицелился.

– Нет! – крикнул Рудый. – Заденешь!

Собака и собака. Но я сдержался и прицелился получше. Не, всё-таки задену.

Рудый всадил стилет зомби в челюсть, рассекая сухожилие, а я смог прицелиться получше.

Бах! Бах!

Короткая двойная очередь, и зомби повалился на ступеньки, как мешок с дерьмом. Доберман разжал хватку и залаял на меня.

– Обычных зомби так не кусай, – сказал я. – Они заразные.

А собака побежала по ступенькам на первый этаж, и начала скрестись в двери.

Кречет

Я переглянулся с Кастетом, вспоминая, за каким вообще хреном попёрся сюда, в эту крепость, кишащую ожившими покойниками. Ещё и обстрелянную химическим оружием, превращающим люди в агрессивных и очень быстрых зомби.

А чтобы воспользоваться ресурсами Барона и напасть на Громова, чтобы освободить пленных.

Вот только счёт теперь был не в пользу одноглазого ублюдка. Громов оказался сильнее.

Но я открыл ему дверь. Барон влетел внутрь и сразу же её прижал плечом.

– Запирай! – крикнул он. – Они там!

Совет хороший, да вот только слишком поздно. Кто-то успел просунуть руку в дверную щель. Мы вдвоём с Бароном ударили по руке дверью, но бесполезно. Бегун размахивал ободранными пальцами с сорванными ногтями, пытаясь задеть хоть кого-то.

И там он был не один, к нам бежал кто-то ещё. А эта межкомнатная дверь слишком тонкая.

– Аким! – крикнул Зиновьев. – Топор!

Аким скинул с себя рюкзак и начал отстёгивать туристический топорик, висящий позади. Слишком долго!

Кастет вытащил свой кабар и ударил массивным лезвием по руке. Но оно оказалось слишком лёгким и тонким, чтобы перерубить кость. Клинок застрял в плоти зомби, Кастет вырвал его и замахнулся ещё раз.

С той стороны ударили так, что я чуть не упал, но удержался. А вот Барон отступил. Теперь я один держал эту дверь.

– Помогите мне! – крикнул я.

Кастет рубил руку твари ножом, а Барон и профессор навалились на меня сзади, прижимая меня двери. Кто-то скрёб когтями с той стороны, фанера скрипела. Слышно чьё-то рычание.

– Уйди ты, гадина! – проорал Кастет, обрушив ещё один удар ножом.

Удар получился сильным, но кости на предплечье зомби были слишком толстыми, а хвостовик в хвалёном американском ноже слишком тонким. Клинок отломился и застрял в руке ожившего.

Но тут прибыл Аким, ударяя туристическим топориком изо всех сил.

Вот только мимо.

Топор воткнулся в обои прямо над выключателем. Если бы горел свет, Акима бы поджарило.

Но мы смогли отпихнуть бегуна. Я провернул замок. Вот только мне этот замочек показался слишком хлипеньким.

Мы переглянулись. Кажется, не только я так подумал.

– Надо подпереть дверь, – сказал Барон. – Возьми эту скамейку…

Дверь распахнулась, ударив по лбу стоящего ближе всех профессора. Он шагнул назад, а на него сразу накинулся бородатый зомби в старом полосатом свитере. При жизни был здоровый, и сейчас такой же сильный.

Я толкнул профессора в сторону, а бегун навалился на меня и повалил на пол. Я упал, толкая тварь в морду, чтобы не впилась в лицо.

Зубы клацали в сантиметрах от моего носа. Я перехватился и подтянул под себя колени, отталкивая бегуна.

Бах! Бах! Бах!

Это Кастет стрелял в сторону двери, где толпились другие зомби.

Профессор прицелился из вальтера в голову зомби, который пытался сожрать меня.

Бах!

В ухе зазвенело, лицо обожгло. Это от горелого пороха. Но зомби всё равно пытался загрызть меня, как ни в чём не бывало.

Я подставил руку. А он впился мне в пальцы зубами. Будто их защемило дверью. Откусить он их не мог, но, как собака, начал грызть их на боковых зубах.

– Иди нах… Долбанная тварь! – взревел я, пытаясь спихнуть заражённого с себя.

Раздался глухой стук, который я едва услышал из-за звона в ушах. Аким рубанул зомби топориком по затылку, а потом ещё Кастет добавил пару выстрелов из своей беретты.

Зомби повалился на меня, окончательно сдыхая. Я отпихнул его в сторону и выхватил вальтер у профессора.

В комнату вошёл ещё один, рыжий с оскаленными гнилыми зубами. А кто-то залез на окно и пытался пролезть через повреждённый стеклопакет.

Ба-бах!

Барон достал из-под полов куртки обрез двенадцатого калибра и долбанул сразу с двух стволов. Рыжего зомби отбросило куда-то назад.

Кастет и я повернулись к окну. Бегун залез рукой в ту дыру, что я оставил прикладом, и размахивал, будто звал нас.

Мы выстрелили одновременно. Гильзы упали на пол, зомби полетел вниз, забрызгав всё своей кровью.

– Дверь надо закрыть! – раздался резкий крик.

Это Барон. Он склонился над кем-то из своих людей, ставших зомби, и забрал у него рацию и старый наган.

– Двери в другие секции! – рявкнул он. – Быстрее!

Я перескочил через несколько тел и оказался в коридоре. Двери, вижу! Стальные, сделанные недавно, чтобы закрыть проходы, которые объединили весь дом в одну целую крепость. Я захлопнул боковую рядом с сортиром.

Барон закрыл другую напротив нас и выдохнул.

– Я этого так не оставлю, – пообещал он, злобно сверкая единственным глазом. – Этот Громов своё получит. Он…

Я поднял руку, и Барон притих. На улице слышны стрельба и крики, но шум, который привлёк меня, был намного ближе. Ещё один зомби рвался к нам из подъезда. Слышно, как когти снаружи царапали кожаную обивку. Я прицелился туда из калаша.

– Ну стреляйте! – воскликнул профессор. – Там же зомби!

Я выстрелил один раз. Шум затих. Но скоро раздался крик:

– Ты что творишь? Свои!

– Свои сейчас дома сидят, – глубокомысленно произнёс Кастет, подошёл к двери и выглянул через глазок. – И правда, свои…

Он открыл дверь.

Внутрь влетел Локи и прыгнул на меня. Пасть пса была запачкана кровью.

– Погоди! – я начал торопливо её осматривать. – Это я тебя ранил?

– Почти, – следом вошёл Велиар, впустил Рудого и закрыл за собой дверь. – Ещё бы чуть ниже и всё. Спрашивать надо, а ты сразу стрелять.

– Да откуда же я знал-то?

Я сел на кривую табуретку, опираясь на калаш.

Но нет, ещё ничего не закончено. Надо разобраться с тем, ради чего я сюда прибыл.

Пришлось подниматься и снова закрыть дверь, на все замки.

– Кто живой? – рявкнул Барон в рацию. – Ответьте!

Рация сразу начала шуметь, люди откликались по ней. Но ничего приказать Барон не успел.

Я встал с одной стороны, Велиар с другой. Кастет подумал, пожал плечами и сел возле Локи, гладя пса по голове.

– Хороший мальчик. Хор-р-роший.

– Вы чего удумали? – угрожающим голосом спросил Барон.

– Поговорить надо, – Велиар прислонился к стене. – О дальнейших планах.

– Да ты всё испортил! – взорвался Барон. – Мы же договорились, что ты захватываешь вертушку, и оставляешь в живых пилотов! А ты их прикончил!

– Я и сам умею летать, – Велиар усмехнулся. – Только садиться умею не очень.

– Да не в этом дело! Они должны были выдать Громову, что я ни при чём, что это другие люди похитили вертолёт, запутать его и протянуть время! А теперь он с самого начала в курсе, что я к этому причастен!

Так, стоять! Если он должен был отпустить пилотов, то… Да, точно, у Барона есть собственный пилот, иначе он бы не отпускал захваченных. Я переглянулся с Велиаром. Он тоже это понял, но никак это не выдал Барону.

– Генерал бы всё равно понял, что случилось, – сказал Велиар.

– Конечно, – Барон так и держал рацию. Так крепко, что пальцы побелели. – И явился бы сюда, но на моих условиях. Мы бы провели переговоры.

– Знаю я твои переговоры. Захватил бы его в плен, а людей бы расстрелял из своей крепости. В общем, мы немного ускорили процесс, раз война была неизбежна. А скажи нам, Барон, для чего ты хочешь ссориться с Громовым?

– Не ваше дело!

– Наше, – сказал я. – Нам каждому есть что предъявить генералу. И он явно опаснее, чем ты думал. Химическое оружие, значит, он понимает в заражении больше, чем ты…

А ещё у него Лилия. Вот же дерьмо, если Громов пустит её на опыты. Надо ускоряться или будет поздно.

– Значит, вы тоже с ним не в ладах, – Барон по очереди посмотрел на меня и на Велиара. – Тогда…

– Новый договор, – предложил Велиар. – Но не такой, какой раньше.

– Партнёрство, – сказал я, хотя внутри у меня всё от этого «партнёрства» переворачивало. – На равных условиях. Мы схватимся с Громовым, а ты нам в этом поможешь.

– Мы оба боевые офицеры, – добавил Велиар. – И понимаем в этом больше. А у тебя куча людей, ресурсов и вертушка. Есть все шансы справиться с Громовым и захватить его бункер. А потом, кто знает, захватить другой, стать ещё сильнее.

Хитрожопый он, как и всегда. Барон таял прямо на глазах, как пьяная первокурсница, которую охмуряет симпатичный парень. Да, ему нужна власть, а для этого он использует наркоту, оружие и влияние.

Велиар тоже самое. Играет на людских страхах и желаниях, чтобы достичь своих целей.

Это партнёрство, где каждый может предать другого. Где все партнёры себе на уме.

Но если я понимаю, что нужно Барону, то ради чего сюда влез Велиар, я не знал. И это меня пугало.

Но больше меня пугали возможности Громова. Он серьёзно подошёл к делу. Вот откуда взялись бегуны. А та орущая девка, приманивавшая зомби? Тоже из его команды?

Мне придётся пойти на эту сделку с дьяволом, чтобы вызволить Лилию и остальных из команды Полковника.

Сделка с двумя дьяволами.

– Боевые офицеры, говорите? – Барон усмехнулся. – Ну тогда покажите, что умеете. Уже к вечеру здесь не должно быть ни одного бегуна.

– Нужны планы здания, – сказал Велиар. – Схемы огневых точек, мин, резервов. Сколько у тебя людей и прочее.

– И рация, – добавил я. – Если у тебя хватит людей, мы очистим твою крепость. А мы будем координировать очистку.

– И как вы это сделаете? – Барон посмотрел на меня.

Я протянул руку к рации.

– Скажи, что я с тобой, и что меня надо слушаться. А потом…

– Смотри и учись, – Велиар усмехнулся. – Как надо делать такие дела.

Барон нахмурился, но поднял рацию, нажал кнопку и произнёс:

– Слушать все! Говорит Барон! У меня новый заместитель! Позывной – Кречет!

Ого, он меня до сих пор помнит. Я уже думал, что забыл.

– Все его приказы выполнять, как мои собственные. Мутный! Если живой, зайди ко мне, в блок «Д», первый этаж!

Барон отключился. Рация зашипела, а он подал её мне.

– Ну покажи, чего ты стоишь, боевой офицер, – сказал Барон с усмешкой.

Я вытер рацию о свою куртку, чтобы убрать следы жира, поднял и начал отдавать первые приказы.

Глава 14

Полковник Семёнов (Гадюка)

В кабинете генерала Громова было людно и весело. Они праздновали победу. Гадюка вошёл и осмотрел собравшихся за большим столом.

Тут сам Громов, красный от выпитого, майор Улицкий и ещё несколько офицеров. Перед ними стояли бутылки с водкой ещё со старых времён, свежий самогон, консервы и салатики из солёных овощей, а ещё забитые сегодня курицы и свинья. Табачный дым клубился так, что почти ничего не было видно.

– Товарищ генерал, – официально обратился Гадюка.

– Лёха! – вскричал Громов. – Садись уже, где ты там ходишь?

Генерал пил редко, но иногда всё же позволял себе расслабиться. Сегодня как раз был повод.

– Мы разнесли этого толстожопого выб…ка! Всё сработало, как часы!

Он поднял стакан с водкой и залпом выпил.

Майор Улицкий уступил место. Гадюка сел за стол, отодвинул недоеденный салат и пододвинул к себе тарелку со свиным языком.

– Всё прошло успешно? – спросил он.

– Ещё бы! – генерал повернулся и окатил полковника волной перегара. – Он мне засаду подготовил, сука, но сам себе, бл*, ловушку устроил! – Громов засмеялся.

– Вертушку вернули?

– Не. Потом. Когда все разбегутся, или когда подготовишь мне новый проект. Сейчас опасно, людей мало, а этих тварей там теперь полно.

– Насчёт этих твоих солдатиков, – твёрдо сказал Гадюка. – Пока ты был на операции, один из твоих бойцов, – он выделил слово особой интонацией, – хотел изнасиловать девушку из нового набора. А потом ещё напал на персонал с оружием.

– И что ты сделал?

Гадюка похлопал себя по кожаной кобуре, в которой носил свой АПС. Стечкину полагалась деревянная кобура-приклад, но Гадюка предпочитал самодельную, она полегче.

– Туда и дорога, – Громов махнул рукой. – Я разберусь с этими. Кто там совсем от рук отбился, пойдёт на нижний уровень. Но сам знаешь, притока нет. Давай-ка лучше выпьем с тобой. Всё, вышли все! Мне с полковником надо поговорить.

Офицеры молча поднялись и ушли, оставив недопитые стаканы. Громов твёрдой рукой разлил водку по стаканам и подвинул один Гадюке.

– Ну, вздрогнули, – Громов выпил свой залпом.

Гадюка тоже так умел. Холодная жидкость обожгла горло и сбила дыхание. Он взял огурец и втянул носом запах, не сразу его почувствовав.

– Не знал этот Барон, на кого полез! – Громов налил ещё по одному. – Чую, сожрали его там. А я бы его сюда привёз, как чучело, и на цепь бы посадил.

– Вы сразу атаковали? – спросил Гадюка. – Не пытались связаться с людьми, про которых я говорил? Пленных не смотрели?

Та женщина, Лилия, передавала описание внешности нескольких человек, которых захватил Барон, и ещё одного, который мог туда вернуться. Гадюка не особо рассчитывал, что кто-то их найдёт, да и приоритет поиска был ниже, чем у Объекта 113. Но кто знает, вдруг повезло. Лишние козыри никогда не помешают.

– Не, сразу пульнули, пока ветра не было. Он всё равно подул и всё испортил, но газ своё дело сделал. Как ты их называешь? Умники? Вот они всё и рассчитали. Давай лучше о чём-нибудь другом, – Громов задумался и вздохнул. – У меня же сын был, помнишь? В Москве учился. Интересно, куда он делся? Ленивый, как не знаю кто, но всё равно порой хреново, как его вспомню. Что он там остался. А у тебя же тоже сын был?

– И я тебе говорил, и не раз, – Гадюка покрутил стакан, но больше пить не стал, Громов всё равно уже окосел достаточно. – Двое у меня были, Ваня и Света. Катька-то ушла тогда и их забрала. А потом, как началось всё это дерьмо, я сразу к ним поехал, а там, на квартире… – он махнул рукой, взял стакан и выпил залпом. – Ладно уже подзабылось, чего вспоминать.

– Погоди-ка, – Громов нахмурил брови. – Ты что, сына в честь меня назвал? Ну ты даёшь, Лёха!

– Я тебе говорил уже, Ваня. Ты и сам его видел пару раз. На руках даже держал.

– Башка-то у меня, сам знаешь, – он показал на шрамы на висках. – И это тоже забуду. Вся прошлая жизнь в тумане, только во снах что-то вспоминается. В общем, к чему я. Надо ускоряться с тем проектом, и с другими тоже. Много чего надо сделать. А ещё…

В дверь постучали.

– Открыто! – гаркнул Громов. – Кого там принесло?

– Доктор Акулов! – доложил солдат.

– О, это же лысый х… посланник солнца, Дракула наш ненаглядный. Пусть входит.

Вошёл доктор Акулов, сверкая лысиной и потрясая бумажками. За ним два солдата, столкнувшиеся в дверях плечами, и с ними Лилия.

Лысый ублюдок как-то пронюхал и узнал о ней. Нашёл документы. Ну что же, Гадюка подготовился и к такому исходу.

– Товарищ генерал! – вскричал Акулов. – Иван Палыч! Я должен вам рассказать о том, что полковник Семёнов, – он показал на Гадюку, – тайно проводит опыты!

– Я знаю, – невозмутимо сказал Громов и сел поудобнее, глядя на Акулова и пьяно улыбаясь. – Я сам ему это и велел сделать.

Хорошо, что генерал наклюкался, будет проще.

– Тебе есть, что сказать по существу? – спросил Гадюка и поднялся, сверля Акулова взглядом. – Или ты просто пришёл повонять?

Акулов, похоже, не ожидал, что Гадюка будет здесь, и не сразу его заметил. Доктор опешил и шагнул назад, упёршись спиной в солдат.

– Вы не понимаете! – завопил он. – Он проводит опыты над человеком, у которого иммунитет! Я видел результаты анализов её крови и ликвора! Её антитела… Если проще, у неё иммунитет к заражению!

Он снова потряс бумагами. Одна вылетела и приземлилась на пол.

Гадюка медленно подошёл ближе. Доктор Акулов отвёл взгляд.

– Вы поняли хоть слово, что он говорит? – спросил Гадюка у Лилии.

Ну же, она умная, должна понять, что происходит. Она должна подыграть. Или всё будет кончено. Для неё тоже.

– Нет, – сказала Лилия. – Какой-то ликёр и…

– Это ликвор, спинномозговая жидкость, – вскричал Акулов. – И результаты обследования говорят…

Гадюка вырвал у него бумаги и посмотрел под лампой, что там написано, хотя и так знал.

– Это данные проекта Объект 103, – сказал он и свернул бумаги. – Результаты анализа за июль и август. Старые…

– Погодите-ка, – Акулов нахмурился. – Но я же смотрел…

– Ты посмотрел старые результаты, не сравнил дату, а теперь пришёл сюда и ещё привёл постороннего человека! Смотри, Палыч, – Гадюка показал бумагу Громову. – Видишь, всё старьё от закрытого проекта. Этот лысый умник посмотрел не туда, а ещё взбаламутил народ, а ещё…

Гадюка повернулся к Акулову и угрожающе прошептал:

– А ещё разболтал при всех секретные данные.

– Но я не хотел, – начал оправдываться Акулов. – Но почему тогда у этой женщины берётся так много анализов…

– Потому что у неё группа крови, как у Сто Первого. Если что-то случится, нам придётся делать переливание, потому что он слишком важный. И всё, не более того.

– Но зачем тогда писать её анализы в проекте Сто Три? – Громов почесал затылок и покрутил листок с двух сторон.

– Потому что чистой бумаги нет, – сказал Гадюка. – Проект закрыт, а мы пишем на обороте исписанной. Я же заказывал бумагу сборщикам, хоть бы пачку нашли.

Гадюка подготовился к этому, если кто-нибудь из умников найдёт записи и поднимет тревогу. Но всё равно, повезло, что он был рядом с Громовым, который ещё и напился. Нет, генерал не стал бы ничего предпринимать, не посоветовавшись с полковником и старым другом, но всё же лучше перестраховаться ещё раз.

И надо бы вывести Дракулу из игры. Он слишком много на себя берёт.

– Я приношу вам извинения, – Гадюка подошёл к Лилии. – Наш доктор всех взбаламутил. Вы не расстраивайтесь и не забивайте голову. Это всё технические проекты, которыми мы занимаемся сами. А про переливание я вас предупреждал.

– И помните, – пафосным тоном произнёс Громов. – Мы все в Альянсе Спасения работаем на благо человека.

– И я даже знаю его фамилию, – тихо прошептал Гадюка и посмотрел на солдат. – Уведите её в жилой корпус, всё нормально.

Он кивнул Лилии на прощание, и её вывели.

– А нам её не надо того? – спросил Громов. – Ну это самое, отправить её туда, вниз.

– Мы не сказали ничего, чтобы она поняла, – Гадюка сел за стол. – Если только доктор Акулов не разболтал ничего по дороге. А если он так сделал, они отправятся туда вдвоём.

– Простите, – умник склонил лысую голову. – Я ничего ей не сказал. Я могу идти?

– Нет, – Громов налил стакан. – Пей! Твоя работа сегодня себя оправдала. С твоей помощью, и с помощью Лёхи… Кхм… Полковника Семёнова, мы быстро распространим влияние на всю область. И кто знает, может быть, мы ещё увидим возрождение человечества.

– Дай-то Бог, – Акулов выдохнул и выпил стакан залпом. – Мы ещё работаем со Сто Тринадцатой. Проект идёт небывало быстро, я даже удивился.

– Ну ещё бы, – сказал Гадюка.

– И всё-таки, – Громов с силой поставил стакан на стол, от чего посуда на нём задрожала. – Как так происходит, что эти гнилые твари видят всех, но не заражённых подростков?

– О! Может быть, однажды я сделаю диссертацию. Дело во многих вещах. Первое! – доктор Акулов начал загибать пальцы. – Феромоны! Запах действует на заражённых таким образом, что их приобретённые инстинкты не срабатывают! Зомби считают такого полузаражённого подобным себе. Причём феромоны действуют по области, даже обычный человек может укрыться рядом с подростком. Но это не всё! Второе! Звук! Они могут приманивать их криком, который идёт на разных частотах. Нужные нам настолько высокие, что человеческое ухо их не различает. Зато дистанция этого крика настолько огромная, что… Даже не знаю насколько. Если бы мы продолжили с Объектом Сто Один.

– Не, – Громов помотал головой. – Кое-кто против, – он кивнул на Гадюку. – Но я никуда не тороплюсь. Мы ещё покончим с этим Бароном. Кстати, я хочу демонстрацию. Объект Сто Тринадцать. Покажи мне, как это работает, никогда не видел сам.

– Сделаем, – Гадюка кивнул и поднялся. – Только нужен доброволец.

– Найди такого, – генерал усмехнулся. – У тебя целый бункер в твоём распоряжении.

Лилия

Этот странный спектакль с участием самой Лилии и Гадюки немного выбил из колеи. Но солдаты, на этот раз не те неприятные люди с татуировками, которые вели себя очень вызывающе, а более вежливые, вернули Лилию в модуль.

– Что там? – сразу же спросила Кира, как только Лилия вошла. – Тебя увели, как арестантшу.

– Да разобрались уже, – сказала Лилия, усаживаясь на скрипнувшую кровать. – Что-то напутали.

– Как всегда. Напутают, а потом нам разбираться. Но раз ты была у Громова и этого полковника, то они что-нибудь сказали о Веле и остальных?

– Ничего, – Лилия помотала головой. – Но я с ним ещё поговорю.

С Гадюкой было встретиться проще, чем с генералом, достаточно было сказать об этом любому солдату. Генерал Громов показался только в начале, гостеприимно встретив всех прибывших в бункере. А потом исчез, и Лилия увидела его только сегодня.

Вместе с этим исчезло это ощущение, что они попали куда-то в место, где всё налажено и безопасно. Прежнее вежливое отношение менялось. Но дело не только в охране, персонале и учёных, которые и раньше не блистали хорошими манерами.

Всё испортили зелёные. Те жители бункера, кто получил зелёную карточку вместо жёлтой.

Через пару дней Лилию разбудили стуком в дверь.

– Общий сбор! – объявил седеющий мужик с зелёной табличкой на груди. – Всем жёлтым собраться в актовом зале.

Это тот самый зал, который Лилия в прошлый раз помогала Кире отмывать. Там расставили парты и стулья, а красные флаги и портреты Ленина унесли. Зато осталась кафедра, за которой теперь стоял Шон с таким видом, будто он какой-то председатель с тех времён.

– Минуточку внимания, – он стучал карандашом по кафедре, недовольно поглядывая на всё ещё входивших людей. – Ну вы можете побыстрее? Время идёт, а у меня столько работы!

– Какая у тебя работа? – насмешливо спросила Кира. – Задницей полировать скамейки в столовой?

В зале засмеялись.

– А кормят-то вас неплохо! – добавил кто-то с заднего ряда. – У нас тут зомбиапокалипсис, если вы забыли, а вы там все отжираетесь, как на убой.

– Тихо! – Шон нахмурился. – Я пришёл обсудить с вами новые инициативы. Как вы знаете, зелёные команды вовсю работают в Альянсе Спасения над восстановлением человечества.

Его особо не слушали. Лилия всматривалась в лицо Шона. Она его плохо знала, если не считать короткого разговора перед тем, как они все оказались в бункере. Так что она и не видела никакой метаморфозы в этом человеке. Кто знает, каким он был раньше.

Но те, кто его знал до этого, возмущались тому, что Шон «зазвездился». Шон из-за этого кипятился и начинал орать. Как и сейчас, пока он предложил обсудить какие-то нормы пайков и выработки.

– Мы пришли с этим к генералу Громову! – заявил он. – Иван Павлович сказал, что готов обсудить с нами эту инициативу, если не будут против остальные. Мы все, зелёные, согласились ограничить порции важных продуктов, но вы, жёлтые, почему-то против…

Его слова потонули в возмущённом крике. Больше всех негодовала Кира. Лилия помалкивала, её не особо интересовали новые порядки. Тем более, её очень хорошо кормили после каждой сдачи крови. Больше вопросов было с тем, что она до сих пор не могла встретиться с Гадюкой. А ещё у неё перестали брать кровь. Возможно, так они страхуются, чтобы никто ничего не узнал.

Казалось бы, характер Шона окончательно испортился, когда он получил власть. Вот только он был в курсе тайны Лилии про её кровь, как и Кира. И до сих пор не выдал её. Почему-то он молчал, хотя вполне мог сказать Громову и заслужить похвалы от нового хозяина.

Он знает что-то, чего не знает никто другой?

Шон покраснел ещё сильнее и сжал пальцы так, что карандаш хрустнул.

– Собрание окончено, – объявил он. – С вами бесполезно говорить по-хорошему.

Почти все вышли, кроме громко дышавшей носом Киры, которая взглядом метала молнии, и самой Лилии.

– И я ещё за него голосовал, когда мы были затворниками, – возмущённо пробормотал седоусый дед, выходящий последним. – Хорошо, что не выбрали тогда.

Они остались втроём.

– Ну что ты устроил? – Кира накинулась на Шона. – Я будто в Союз опять попала! Может, ещё пятилетку тут организуем? Ячейку комсомола откроем?

– Да погоди ты! – горячо зашептал Шон. – Знаешь, что со мной сделают, если я не буду играть по их правилам? Пока я изображаю шута на потеху остальным, я в безопасности. И все вы тоже!

– О чём ты? – спросила Лилия, чувствуя холодок внутри.

Кира тоже осеклась, так и не начав фразу, которую собралась произнести.

– А это связано с тем, – Шон посмотрел на них. – Что генерал Громов до сих пор не знает о тебе. И ты правильно сделала, что не рассказала никому. Громов – опасный человек. А хуже всего – тот одноглазый полковник, Гадюка. Такого ублюдка свет не видывал, он намного хуже Вела.

– Не говори глупостей, – произнесла Кира.

– Что ты узнал? – спросила Лилия.

– Карточки, – он показал свою зелёную. – Я случайно услышал, для чего они. Слушайте меня. А потом, когда выйдете, громко меня ругайте, чтобы никто ничего не заподозрил. Дело вот в чём: это очередь.

– Куда?

– Не знаю. Но там ничего хорошего. Я слышал, что хуже всего красные карточки. Говорят, что тех, у кого есть красные…