Текст книги ""Фантастика 2024-191". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Автор книги: Андрей Васильев

Соавторы: Мария Боталова,Рафаэль Дамиров,Элиан Тарс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 259 (всего у книги 351 страниц)

Апостол подобрал с земли палку, подошел к Лилии и наступил ей одной ногой на грудь:

– Я загоню эту палку тебе в глотку, раскрой пасть сука!

Лилия почувствовала как хрустят ее ребра, она вцепилась в ногу Кабана обеими руками, но не могла сдвинуть ее с места. Кабан приставил конец палки к ее лицу и наслаждался предстоящей экзекуцией.

– Заканчивай с ней быстрее, – всхлипывал худосочный. – Мне надо доктору показаться. Может меня еще можно спасти!

– Да не ной ты, – оборвал его Кабан. – Какой на хер доктор? У нас в лагере один ветеринар на всех. Тебе уже никто не поможет. Ты же сам знаешь, что сдохнешь.

– Вот ты сука! А еще друг называется!

– Зомби мне не друзья! – неудачно пошутил Кабан.

– Я не зомби! – взвизгнул напарник. – Я еще живой. А ты, нет чтобы мне помочь, возишься с этой сучкой!

– Не ори так, сейчас с ней закончу и за тебя возьмусь, – Кабан криво усмехнулся. – Не хочу, чтобы мой друг с гнилыми по свету бродил.

Бам! Послышался глухой стук. Кабан ошалело выпучил глаза. По его лбу побежала красная струйка. Он выронил палку, потер лоб и с удивлением посмотрел на пальцы измазанные в крови. Бам! – второй удар по голове заставил его обернуться. Перед ним стоял его друг с окровавленной битой.

– Ты что творишь, уе*ок?! – выдавил Кабан.

– Почему ты не падаешь, Кабан? – прошипел худосочный.

Бам! Третий удар не попал точно по голове, бита соскользнула разорвав щеку и врезалась в мясистое плечо.

Кабан заревел и бросился на друга. Тот отшвырнул биту и выхватил пистолет. Бах! Бах! Бах! Все три пули засели в туше Кабана, но тот не обращал на это никакого внимания, он подмял под себя друга и молотил его кулачищами по морде, превращая ее в кровавое месиво. Худосочный дергал ногами, от его лица летели ошметки, брызги крови и осколки зубов. Голова вдавилась в мягкий мох. Наконец Кабан обессилел и завалился рядом с другом. Оба были еще живы.

Лилия с трудом поднялась, ощупывая ребра и восстанавливая дыхание. Она подняла биту и подошла к лежащим апостолам. Видел ее лишь Кабан. У худосочного вместо глаз была каша. Кабан попытался подняться, но не смог. Он уже потерял много крови.

– Хорошо, что вы такие дружные друзья, – ледяным голосом проговорила Лилия и занесла биту над головой Кабана.

Тот заплакал и закрыл глаза. Хрясь! Умелый удар проломил череп.

– Добей меня! – забулькал худосочный, – прошу…

Хрясь! Череп худосочного оказался не такой крепки и лопнул, словно перезрелая тыква.

Лилия отшвырнула биту и бросилась к лежащей в траве Аиде. Она осмотрела ее и ощупала тело. Голова цела. В груди маленькая аккуратная дырочка. На других зомби это никак бы не повлияло. Почему Аида умерла? Или она жива. Лилия трясла ребенка. Прошу, очнись! Открой глаза! Почему ты меня бросила?!. Вставай…

Женщина закрыла лицо руками, плечи ее задергались. На грудь девочки капали прозрачные капли. Аида шевельнулась. Лилия не сразу это поняла, подумала, что ей показалось. Девочка открыла глаза.

– Ты жива?! – Лилия схватила ребенка и прижала к груди.

– Твою мать, что здесь произошло?! – раздался сзади грубый голос и следом послышались щелчки взводимых курков.

Лилия обернулась: на поляне стоял бородач в затертом грязном камуфляже и держал на ее на прицеле. Дула двуствольного обреза смотрели прямо ей в лицо.

– Сучка, ты кто такая?! – удивлено воскликнул бородач. – Это ты убила моих друзей?..

Лилия встала.

– Брось биту, сучка!

Вжик! Стрела пробила сзади горло апостолу и ее наконечник вылез наружу со стороны подбородка. Апостол захрипел и из последних сил попытался нажать на спуск. Но с боку метнулась тень, и огромная черная собака повисла у него на руке, держащей обрез.

Глава 21

Локи сдавил челюсти так, что у апостола затрещали кости. Обрез выстрелил, и картечь скосила куст сбоку от Лилии. Апостол упал уже мертвый. Собака выпустила из пасти руку и уставилась на Лилию. Из кустов вышел Хан, в руках он держал лук.

Лилия не поверила глазам, вскрикнула и бросилась к нему на шею. Хан сначала оторопел. Он не сразу узнал в стройной воительнице, которая раскроила битой головы двум апостолам, ту беспомощную и скулящую женщину с рыхлыми боками, вечно прижимающуюся к мужу-интеллигенту. Тогда она была его тенью. А сейчас перед ним стояла амазонка.

Только сейчас он узнал Лилию, отшвырнул лук и подхватил ее. Та повисла у него на шее:

– Вы нашли нас! Почему так долго? Где Полковник и Кузнец?

– Лилия, – воскликнул Хан. – Ты жива! Тебя совсем не узнать! Как же я рад тебя видеть! Где Доктор, Энн и этот рыжий недоносок? Ты одна?

Лицо Лилии омрачилось:

– Моего мужа убили апостолы, остальных забрали с собой. Они, наверное, там.

Лилия кивнула в сторону лагеря и обеспокоенно добавила:

– Ты так и не ответил, где Кузнец и Полковник… С ними все хорошо?

Хан опустил глаза:

– Их больше нет…

– Как?! Что случилось?..

– Полковника укусили… А Кузнеца убили апостолы. Когда мы нашли тело Доктора в той церквушке, с нами был еще новенький, его зовут Кречет, он рассказал нам про апостолов. Мы пошли вас вызволять. По пути столкнулись с апостолами и Кузнец погиб. А я был ранен. Сейчас Кречет уже там, в их лагере. Мы с ним разошлись, он посчитал что меня тоже убили.

– Как он оказался в лагере? Его взяли в плен?

– Не думаю, он так просто не дастся. Скорее всего он притворился беженцем и проник туда специально. Я видел в бинокль, как он там себя ведет. Он притворяется слабым. А ты зачем здесь? Как ты сбежала от мародеров?

– Я не сбегала, они меня расстреляли. Но меня спасла библия. Книга, что лежала за пазухой защитила от пуль. Я пришла сюда в надежде убить хоть одного из них. Не могла спокойно жить, пока мой муж не отомщен…

– Ого, – Хан поднял узкие черные брови, – Я тебя совсем не узнаю, это сделала ты?

Он кивнул на окровавленные трупы Кабана и худосочного.

– Я просто их добила, – ответила женщина. – Они сами друг друга поубивали. Спасибо Аиде, что поссорила их.

– Кому? – удивился Хан.

Лилия повернулась к кустам и сказала:

– Все нормально, можешь выходить, это друг…

Кусты раздвинулись и оттуда вышла девочка-зомби.

– Осторожно! – крикнул Хан и закрыл собой Лилию, выхватив нож.

Лилия повисла на его руке с ножом:

– Нет! Она со мной!

– Что?!

– Это девочка не такая, как все мертвые, она понимает меня. Она мыслит…

– Не может быть…

– И она не опасна. У нее нет зубов. Э-э… Не было… А сейчас не знаю.

– Ты приручила зомби?! Как?!

– Не знаю, она мой талисман. Другие ожившие не замечают меня, если Аида находится рядом со мной.

– Что за чудеса ты рассказываешь?

– Это правда, сам потом увидишь.

– А этой мой песик Локи! – Хан свистнул. – Иди ко мне!

Доберман подскочил к хозяину, виляя обрубком хвоста и обнажив белые зубы, совсем как в улыбке. Хан потрепал его за ухом и как обычно съязвил:

– Как говорится, у каждого своя животинка. У кого собака, а у кого зомби.

– Аида – не животное, – фыркнула Лилия.

– Но и не человек, – улыбнулся Хан. – Да ладно, не обижайся. Шучу я…. Давай лучше скорее отсюда уносить свои задницы. Выстрелы гремели на всю округу. Скоро сюда могут нагрянуть апостолы.

Лилия подобрала рюкзак, вытерла окровавленную биту о траву и взяла за руку девочку.

Хан собрал оружие: давно не чищенный потертый пистолет Макарова с запасным магазином и двуствольный обрез с патронами шестнадцатого калибра. У Кабана ствола почему-то не оказалось. Но у него был добротный охотничий нож, такой огромный, что напоминал небольшой мачете.

Собрав трофеи, Хан и Лилия скрылись в чаще.

* * *

Пустынная деревенька на берегу небольшого озерца напоминала детство, которое Гектор провел в подобном живописном месте. Если бы не мертвая тишина, которая разлилась по округе, можно было бы подумать, что катастрофы не было. Здесь все осталось нетронутым. Дома бликовали на солнце стеклами окон, обрамленных резными наличниками. Цветастые занавески приветствовали путников своими нарядами. Но нигде не слышно лая собак, мычания коров, не видно людей. Деревня мертва, как и весь мир вокруг.

– Такое ощущение, что здесь кто-то есть, – Энн поежилась. – Все поселения, в которых раньше мы бывали полуразрушены, а эта деревушка целехонька. Как такое может быть?

Гектор задумчиво погладил белесую бороду, которая доставала ему уже до самой груди:

– Наверное, народ сразу вывезли, когда все началось. А после, сюда никто не наведывался… Деревенька глухая. Дороги здесь, считай, что нет. Мы сами на нее случайно набрели.

– А мы хоть правильно идем? – спросила Энн.

– А бог его знает, где-то там должна быть дорога, что идет от Темногорска до Верхнего Уральска, а оттуда до областного центра. Видишь те горы на горизонте? Они как раз за Темногорском, а левее должно быть шоссе, по которому нас увезли апостолы.

– Далеко-о, – жалобно протянула Энн. – Нам бы машину найти.

– Да машину найти, дело нехитрое. Вот только бензин уже со всех слили.

– Здесь топливо поищем. Сам говорил, деревня на отшибе, может еще и не слили.

– Здесь только трактора, да комбайны найдем, – усмехнулся Гектор. – Ну или другие поливалки.

– А чем трактор плох? – улыбнулась Энн. – Напрямик и через поле сможем проехать.

– А ты умеешь водить трактор?

– Нет…

– И я нет, так что без надобности нам “Беларусь”.

– Я думала, что трактором, как и машиной можно управлять.

– Можно, – кивнул Гектор. – Только, вряд ли ты справишься.

– Почему сразу я? А как же ты?

– Так и автомобиль ни разу не водил..

– Как так?

– Да как-то не пришлось… То молодой был, не нужно это, потом колония, потом дворник бедный, потом пенсионер. А на кой пенсионеру машина? В магазин я пешком сходить могу.

– Так, а зачем мы тогда собрались искать тачку?

– Я думал ты водишь?

– Я? Да мне восемнадцать стукнуло уже после того, как мертвецы ожили. У меня нет прав.

Гектор поморщился:

– На кой ляд тебе сейчас права?

– Так я же в автошколе не училась!

– Ну ты же молодая! – раздраженно проворчал Гектор.

– А ты старый и, что? – фыркнула Энн.

– А то, что ты должна с техникой на ты быть! Фильмы смотришь, ролики в интернете и прочую ерунду. Видела, как там это делается?

– Ты был в цирке хоть раз? – неожиданно парировала Энн.

– Это здесь при чем? – вскинул седую бровь Гектор.

– Видел, как там акробаты по канату ходят?

– Видел, и что?

– Ну так пройдись тоже по веревке, раз видел!

– Ах ты, язва! Ты как с дедом разговариваешь? – Гектор сверкнул выцветшими глазами и уже миролюбиво добавил. – Пороть тебя в детстве некому было…

– И это сказал мне человек, который пол жизни просидел в тюрьме, – хохотнула Энн.

– Не пол жизни, а десять лет всего. У меня статья была – убийство по неосторожности.

– Десять лет, – передразнила Энн. – Да это больше, чем половина моей жизни!

– Цыц, пигалица! Будешь еще старика корить, возрастом пока не вышла.

– Что-то мы с тобой часто ругаться стали, – улыбнулась Энн.

– Все как в настоящей семье, – закивал Гектор. – Значит родными друг дружке стали…

Парочка зашла в деревню и шагала по единственной ее улице. Аккуратные домишки с любопытством уставились на незванных гостей.

– Кажется свезло нам сегодня, – Гектор удовлетворенно пригладил усищи. – Смотри сколько хат не тронутых. Продуктов, наверное, здесь вдоволь наберем.

Гектор и Энн зашли в первый попавшийся дом. Дверь была не заперта. Внутри оказалось светло и уютно. Простое убранство, выбеленные известью отштукатуренные стены, старая, но не ветхая еще советских времен мебель. Казалось, что дом не заброшен. Просто хозяева вышли, и сейчас вернутся.

– Смотри! – крикнула Энн, тыча пальцем в сторону окна.

– Что такое?! – Гектор от неожиданности подпрыгнул.

– Цветок на подоконнике!

– Тьфу ты, – Гектор схватился за сердце. – Напугала как! Я думал, мертвяка увидела. Цветок на подоконнике зацвел, эка невидаль!

– Но ведь кто-то же его поливает…

Гектор вмиг замолк, немного помолчал, озираясь по сторонам, и уже шепотом добавил:

– И то верно. Вот, старый дурень, не сообразил сразу.

Гектор взял за ножку тяжелый деревянный табурет с угловатой седушкой и поднял его для замаха:

– Эй, кто здесь?

– Да нет здесь никого, – успокоила его Энн. – Просто кто-то сюда наведывается, но он здесь не живет.

– А ты откуда знаешь? – недоверчиво спросил старик.

– Пыль на столе не тронута, если бы люди здесь жили, им кушать где-то надо, а других столов здесь нет. Занавески задернуты на окнах, а на веревке, на которой они висят паутина, видишь? Значит, шторы давно никто не трогал.

– Ух, какая ты глазастая, – восхищенно покачал головой Гектор. – А я старый уже слепой.

– Ой, не прибедняйся, зрение у тебя еще лучше моих минус два будет. Дело не в глазастости, а в мышлении.

– Чего? – брови Гектора встали домиком на морщинистом лбу.

– Нужно учиться замечать важное в мелочах и причинно-следственные связи находить в следах и предметах.

– Этому что, в школе сейчас учат?

– Нет, конечно, я просто криминалистом хотела стать, документы готовилась подать в академию. Столько фильмов пересмотрела и книг перечитала.

– Криминалист – это хорошо, умница. Только, вот скажи, что делать будем? Припасов, похоже, тут нет, все выгребли, а порядок в доме остался. Кто это сюда наведывается? Уверен, что и в соседних домах – то же самое. Уж больно они похожи, и занавесочки у всех задернуты, и двери аккуратно прикрыты. Ну, что молчишь, криминалист? Найди эти причинно… Каких там, прости господи, связи…

– Это уже не связи, а следственные версии называются.

– И что эти версии нам говорят? – старик ехидно уставился на Энн (не привык он, чтобы молодежь была наблюдательнее и прозорливее его, который столько повидал и столько пережил).

– Что это аккуратный человек, любит порядок и живет где-то недалеко. Скорее всего, прямо в этой же деревушке.

– А вот это уже плохо, – Гектор бросился обшаривать облупившийся кухонный гарнитур.

– Что плохо? – недоумевала Энн.

– То, что он живет недалеко. Ты людоедов уже забыла? Вдруг он тоже из этих… Или еще хуже…

– А что может быть хуже? И что ты там ищешь?

– Нож и ли топорик какой-нибудь поварской, – Гектор ткнул пальцем на копье, которое Энн держала в руках. – С палками против людоедов не сподручно.

Гектор вытащил выдвижной ящик тумбы, полный всякой всячины и вывалил его на стол. Среди точильных камней, поварешек, прихваток и прочей ерунды он, наконец, нашел столовый нож. Правда немного кривой, самодельный и с клинком, подернутым ржавчиной, но крепкий и довольно острый.

– Вот, – выдохнул Гектор. – Теперь мне спокойнее будет.

Он взял нож в одну руку, копье, вырезанное из березы, в другую:

– Уходить нам отсюда надо, чует мое сердце неладное.

– А как же припасы поискать? – Энн просяще посмотрела на старика. – Сто лет нормальной еды не пробовали.

– Да бес с ней, с едой. Лучше быть голодным, но живым, чем сытым и мертвым. Пошли, пока твой аккуратист нас здесь не застукал.

* * *

Я сидел, запертым в стальном контейнере, который апостолы использовали как карцер. Вместо окна небольшая дырка, размером с блюдце. Она же служила вентиляцией, чтобы пленник не задохнулся. До меня здесь томился Шнырь. Если бы он сейчас меня видел, то пренепременно бы обрадовался.

Эх… Мой план провалился. Кто ж знал, что Саныч и есть Велиар? Боевой командир превратился в рабовладельца и палача.

Почему он меня не убил? Неужели думает, что я все осознаю и реально встану на его сторону? Нет. Он не дурак, такую ошибку не допустит. Сукин сын всегда был очень хитер и расчетлив. Помню, когда мы с ним в плен к “чехам” попали, нас хотели сразу показательно казнить: перерезать глотки на камеру, а видео выложить в интернет для запугивания людей и бандитской пропаганды. Так он убедил их командира, что мы дезертиры и готовы с ними сотрудничать. Можем показать, где схроны с боеприпасами и оружием.

Чехи нам поверили, и мы повели их в горы, показывать несуществующие схроны. По дороге навели их на минное поле и сбежали. А ночью вернулись в их лагерь, придушили часового, забрали у него автомат и Саныч, ворвавшись в солдатскую палатку, лично расстрелял весь спящий отряд врагов. Их человек двадцать было. А потом патроны у него кончились и раненных он добивал ножом. Настоящий Велиар… Такой нигде не пропадет. Не знаю, как это он чуть не спился? Всегда был кремень. А сейчас просто мразь…

Всю ночь я почти не сомкнул глаз, обдумывая свое бедственное положение. Когда утро просунуло солнечные лучики в дырку в стене, я услышал чьи-то шаги. Выглянул на улицу. Молодой парнишка лет двадцати с карабином на плече пришел сменить моего часового. Соломенные волосы, голубые глаза и рубленный подбородок казались мне до боли знакомыми. Но нет, ошибся я. Точно знаю, что в первый раз парня вижу. Или нет?..

Пузатый часовой похлопал парня по плечу и свалил, оставив смену на него. Парень переминался с ноги на ногу. Хотел видимо сесть, но сидеть часовым нельзя. Я поморщился: такой молодой, а уже апостол. Где ж я его все-таки видел? Я прислонился к дыре и спросил:

– Эй, меня кормить сегодня будут? Скажи Велиару, что Кречет жрать хочет.

– Сейчас завтрак принесу, только пиво пока не охладилось, подождете?

Вот сучонок, за словом в карман не полезет. Острослов херов! Ну я тоже могу ответить.

– И как только тебя в апостолы взяли? Вместо бороды пух тополиный. А мамка-то знает, что ты с дяденьками нехорошими спутался? Может сообщить ей?

– Заткнись! – Парень снял с плеча карабин и тыкнул стволом в мою сторону.

Ага, нашел слабое место, что-то с матерью не лады. Надо подманить его ближе и выхватить карабин. Нет, хреновый план. На кой мне карабин, если сам в склепе сижу. Ну пострелять я могу через дыру конечно. Да только замок снаружи и засов толстенный, будто рельса. Это я запомнил, когда меня сюда вели. Карабин здесь не поможет. Тогда просто апостола потроллю. А то скучно сидеть как-то.

– А что ты так вспылил? – присвистнул я. – Значит, все-таки без проса от мамки свалил.

– Нет у меня матери и не было, – глухо ответил парень. – Отец только…

Я осекся. Не ожидал, что буду сочувствовать апостолу. Да таких, как он голыми руками душить надо. Но что-то есть в нем такое знакомое, чего я никак не могу понять. И с виду вроде не отморозок. Почему он пошел по кривой дорожке? Мне уже самому стало это интересно и я миролюбиво спросил.

– А отец где?

– А твое какое собачье дело? – парень попытался огрызнуться, но вышло это у него как-то без злобы. Будто не разозлился он, а обиделся.

– Да так, любопытно, если он хороший человек, думаешь рад был бы узнать, что ты клану убийц и грабителей служишь? А по твоему выражению лица, вижу, что отец у тебя правильный. С принципами…

– Он лучший…

– Жив?

– Не знаю.

– Как так растерялись?

– Когда мертвецы напали, он на работе был, а я дома. С тех пор его больше не видел.

– Почему ты с отморозками связался.

– Ты что психологом заделался? – сверкнул голубыми глазищами парень. – Что ты пристал ко мне? Отойди от оконца, а то пальну.

– Не пальнешь, – улыбнулся я.

– Это почему?

– У тебя карабин на предохранителе.

– Так его выключить можно…

– И руки у тебя дрожат, видать людей раньше не приходилось убивать, а мне приходилось. Многих я убил. И пришел сюда, чтобы вас убивать.

– Почему?

– Другу обещал помочь. Пообещал, когда он на руках у меня умирал.

– А другу это зачем? – парня мой рассказ явно заинтересовал.

– А человек он правильный, за справедливость и за друзей.

– Совсем, как мой отец, – вздохнул парень…

– Возможно, – кивнул я. – Полковник даже похож немного на тебя…

– Что ты сказал?!

– Я говорю похож…

– Нет! Как ты его назвал?!

– Полковник.

– Опиши мне его!

– Зачем?

– Прошу, расскажи, как он выглядел, как погиб?!

– Да что рассказывать, он перед смертью дал мне вот этот клочок бумаги, где написал своей кровью странное слово и просил сохранить, – я достал из кармана замусоленную долгими скитаниями бумажку и попробовал прочитать надпись. – Не разберу, что написано, “Геде..” А дальше что за буква не пойму, наверное “о”. “Гедеон”, что ли? Имя вроде такое есть? Не знаешь? – я вопросительно посмотрел на парня.

Тот стоял белый, как гипс. Проходящий мимо апостол его окрикнул:

– Хорош с пленным болтать? Отойди от него! Ты что оглох, Гедеон!

Глава 22

Энн и Гектор спешно покинули дом. Деревенька уже не казалась такой приветливой. Казалось, что за каждым углом таится враг.

– Смотри! – Энн ткнула пальцем на столб. – Это что камера?!

С макушки покосившегося деревянного столба на них смотрел стальной объектив.

– Она самая! – Гектор удивленно задрал голову. – Может, со старых времен еще осталась?

– Ну да, в деревнях, так-то, всегда видео-наблюдение было, – съязвила Энн. – Что бы проще коров заблудших искать.

Камера чуть повернулась, следуя “глазом” за людьми.

– Она что, движется? – Энн сжала в руках копье, ладони ее вспотели.

Гектор оглянулся назад:

– Да ну, нет конечно! Тебе просто показалась!

– Я точно видела как она повернулась за нами!

– Ну повернулась и повернулась, может, ветром шевельнуло, или шарнир болтается, пошли уж скорее.

Они прошагали быстрым шагом через всю улицу, миновав десятка три домов, и оказались на краю поселения. Единственная дорога уходила серой лентой вглубь степи.

– Нам туда! – махнул Гектор рукой в сторону полей. – Поспешим, о то здесь мы, как на ладони…

– Надо было в лес обратно уходить, – проворчала Энн.

– Поздно уже, через всю деревню не будем возвращаться.

Не успел он это договорить, как песок под ногами с шумом просочился вниз, земля ушла у него из-под ног, и старик провалился в яму. Энн вскрикнула и упала следом.

– Ты цела? – откашливаясь, спросил Гектор, пытаясь разглядеть Энн за завесой пыли и песка.

– Да! Куда мы провалились?!

Старик поднял голову вверх, до поверхности метра три, не меньше.

– Это ловчая яма, – сокрушенно пробормотал старик. – Такие на зверей ставили. А сейчас звери – это мы, получается.

Энн попробовала вскарабкаться по стене, вгрызаясь пальцами в землю, но всякий раз срывалась вниз, не продвинувшись и на полметра.

– Вставай мне на плечи, – Гектор оперся руками о стену, чуть наклонившись.

Энн вскарабкалась старику на горбушку. Того чуть закачало, но он устоял. Балансируя, Энн встала у него на плечах. Когда-то она занималась акробатикой, и это умение сейчас пригодилось.

Старик закряхтел и выпрямился. Девушка выбросила руки на поверхность, пытаясь хоть за что-то уцепиться, хоть за травину.

– Назад! – Проскрежетал низкий металлический голос.

Энн подняла голову: на краю ямы стоял здоровяк в черной маске, больше напоминавшей динамик. На глазах черные очки. Сам закутан в плащ-палатку болотного цвета. В руках незнакомец держал двустволку.

Все это она разглядела буквально за секунду. После чего потеряла равновесие и с криком упала в яму.

Детина встал на краю и направил ружье вниз:

– Кто такие?

Его голос был, явно, не человеческим. Будто робот скрежетал непомерно низким басом.

Энн и Гектор от страха не могли вымолвить и слова. Страшные картины мелькали в их головах. Людоед показался им не человеком. Не бывает у людей таких голосов.

– Почему молчите? – проскрежетал монстр.

Первым в себя пришел Гектор:

– Мы мирные путники, забрели сюда в поисках припасов.

– Когда было полнолуние? – спросил людоед.

– Что? – не понял Гектор.

– Назовите дату, когда в последний раз была полная Луна, или получите пулю.

– Да не знаю я, – замахал руками Гектор. – Кто ты такой?

– Вопросы здесь задаю я, – отрезал незнакомец. – Назовите дату прихода Сатаны на землю.

– Никто не знает, когда Антихрист на землю придет, – пожал плечами старик.

Энн подошла к старику и прошептала на ухо:

– Он нас проверяет…

Гектор замотал головой и отмахнулся от девушки, так и не поняв, что она имела ввиду.

– И последний вопрос. Если и на него не ответите, лишитесь жизни.

– Что за чушь ты у нас спрашиваешь! – вспылил Гектор. – Почему мы должны на это отвечать?! Ты, что больной?

– Нарисуйте на дне ямы знак Сатаны.

– Какой еще знак? – злость придала Гектору смелости.

– Подожди, – одернула его за рукав Энн. – Я кажется знаю этот знак. Это звезда в круге.

Энн снова наклонилась к Гектору и прошептала:

– Похоже, что он психопат, нужно делать все, как говорит. Главное, его не злить и не спорить.

Энн начертила фигуру на песке пальцем.

– Вот, – девушка задрала голову вверх. – Готово!

– Что означает этот знак? – спросил незнакомец.

– Да откуда ж мы знаем, мил человек! – Гектор сменил тон на просящий. – Отпусти ты нас пожалуйста, мы не сильны в этих дьявольских штуках…

Незнакомец снял маску и открыл свое лицо. Монстром оказался щекастый чуть одутловатый мужчина лет тридцати пяти с пышной, как у льва гривой русых волос. Выражение его добродушного лица никак не вязалось с металлическим голосом и маской.

– Отлично! – улыбнулся мужчина. – Вы блестяще прошли проверку! Меня зовут Юрген, прошу извинить за представленные неудобства. Будьте моими гостями.

Голос его оказался совсем обычным, даже немного высоковатым и мягким для такого крупного мужчины. Здоровяк сбросил вниз веревочную лестницу. Энн и Гектор от изумления не могли вымолвить и слова.

Первым вышла из ступора Энн.

– А вы точно не людоед? – спросила она.

– Кто? – Юрген поднял на нее широкие брови.

– И не сумасшедший? – добавила девушка.

– На счет этого не уверен. Все мы в какой-то мере помешаны, и мир безумен. Большинство просто не хотят этого признавать.

Энн и Гектор выбрались наверх.

– Прошу за мной! – Юрген скинул с плеч плащ-палатку и остался в белой потертой футболке и джинсах. Теперь он не выглядел таким огромным и страшным. Ростом он конечно был высок, но жирок на боках, пухлые щеки и немного инфантильное выражение лица делали его по-детски безобидным. Этаким подростком-переростком. Из громилы он вмиг превратился в обычного ботаника, которому просто повезло с ростом и шириной кости.

– Откуда вы? – спросил Юрген.

– Из Темногорска, – уклончиво ответил Гектор, не вдаваясь в подробности. Он не доверял странному человеку и не стал раскрываться перед ним.

– А что за странные вопросы ты нам задавал? – спросила Энн. – И почему голос был как у робота?

– Это все маска с акустическим модулятором, – Юрген повертел в руке устройство. – Сами слышите, какой у меня настоящий голос. Таким никого не напугать.

– А зачем людей пугать? – проворчал Гектор. – Итак пуганые. Ты еще с этим маскарадом чуть до инфаркта не довел!

– Простите, я должен был убедиться, что вы нормальные…

– А что? По нам сразу не видно?

– Видно, но вы не представляете, на что они способны и, как могут притворяться.

– Кто?

– Собиратели…

– Это еще кто такие? – старик недоуменно почесал бороду.

– Они бродят по заброшенным поселениям и собирают припасы для апостолов, сами всегда без огнестрельного оружия, с собой только максимум ножик или топор. Притворяются жертвами. Но могут вас обокрасть, ограбить или даже убить. Боятся они лишь одного – что не смогут вернуться назад. У них в лагере в заложниках всегда кто-то есть.

– Бывали мы у апостолов, – признался Гектор, – только собирателями, бог миловал, не стали…

– Вы были у апостолов? – Юрген аж остановился от удивления. – Расскажете потом подробнее, где их поселок, сколько их, кто главный?

– А тебе зачем?

– Сейчас сами все увидите, – Юрген остановился перед кособоким сараем с заколоченными окнами и прогнившей крышей. – Мы пришли.

– Ты здесь живешь? – вытаращился на развалины Гектор. – В деревне столько добротных домишек, а ты в месте с крысами обитаешь?

– Не судите о книге по обложке, – мужчина распахнул дверь в сарай.

Внутри оказалось довольно светло и сухо. Сквозь щели пробивались солнечные лучики и терялись в ворохе лежащей на полу соломы. Юрген нажал на спрятанную под потолком кнопку (с его ростом только он мог достать так высоко) и солома поехала вверх.

– Мать моя, женщина! – Гектор отскочил назад.

Под соломой оказался металлический люк. Он сам медленно откинулся, открыв лаз, который вел куда-то вниз.

– За мной! – мужчина с трудом протиснулся в лаз и скрылся внизу. – Ну же! Не бойтесь, спускайтесь, это убежище!

Первой вниз юркнула Энн, за ней, кряхтя и охая полез Гектор. Они спустились на бетонный пол и очутились в просторном бункере. Загудел механизм и люк захлопнулся.

Синеватый свет разливался по единственной комнате. Вдоль стен стояли столы с какой-то аппаратурой, мониторами, антеннами, проводами и прочей непонятной ерундой. Посреди зала расположился продавленный диван с подушкой, небольшой столик и тумбочка – это все, что напоминало, о том, что помещение является жилым.

– Ого! – Гектор уставился на мерцающие мониторы, непонятные радио-установки и микрофоны на допотопных подставках. – Это что? Секретный бункер?

– Обычный бункер для выживания, – пояснил Юрген, – а это все я притащил.

– Зачем? Ты управляешь армией?

– Армий сейчас нет, я пытаюсь наладить связь со всеми уголками Земли. Я радио-инженер в прошлом, имел много всяких мелких изобретений, когда-то даже запатентованных. Увлекался электромеханикой и прочей смежной ерундой.

– А бункер сам построил?

– Конечно же, нет, я лишь его немного усовершенствовал. До катастрофы здесь фильм снимать хотели. У режиссера был бзик – построить вместо павильонного бункера настоящий, ему видите ли антураж хотелось для вдохновения ощущать. Я работал над его проектом в качестве консультанта. Потом началась эпидемия, люди разбежались, а бункер остался. Когда все обезумели и собирали еду и оружие, я собирал аппаратуру и приборы. Из Темногорска, Верхнего Уральска, Яшмы и других окрестных городов. Натаскал сюда все, что нужно.

– И на кой тебе это все? – Гектор скривил губы. – Чтобы поговорить с кем-то на другом конце планеты?

– Не просто поговорить, а объединить людей. Узнать сколько их вообще в мире осталось. Сможем ли мы выжить.

– Похвально, – старик одобрительно закивал. – И как успехи?

– Пока не очень, в России мало кто на связь вышел. И то, это были брошенные военные базы, где окопались выжившие общины. Нет у нас больше крупных поселений. Все разбились на мелкие группы.

– Ну это и без твоих приблуд понятно было. А в мире что творится?

– А в мире все гораздо хуже. В США, Европе и Южной Америке вообще людей не осталось.

– Как так? Откуда знаешь?

– Выходил я на связь с нескольким, кто там пытался выжить. Я много языков знаю. Только их самих уже нет в живых. Плотность населения Европы и США в несколько раз больше, чем в России. Мертвецы сразу все оккупировали, там столько зомби, что они по головам друг у друга ходят. Это у нас необъятные просторы, как говорится от Волги до Енисея, а там не спрячешься. К тому же люди там не очень хорошие. В критической ситуации убивали друг друга на раз два. У нас отморозки в банды отдельные собрались. А там каждая община, что банда. Не ладят они между собой. Менталитет такой, вот и вымерли почти все. В Африке люди еще остались, и в Австралии тоже живут. Но немного.