Текст книги ""Фантастика 2024-158". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Андрей Земляной

Соавторы: Вадим Филоненко,Антон Федотов,Максимилиан Борисов,Андрей Третьяков,Сергей Котов,Иван Алексин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 294 (всего у книги 339 страниц)

14

Должник очнулся первым и тут же посмотрел на небо. По-осеннему ярко-синее. И никакой «Глотки». Да и вообще, ни единого облачка. Чутье Должника уверенно сообщило, что Скользящие Степи остались позади. Вместе со всеми порождениями Смерти.

– Уф! Кажется, выбрались, – Аль с облегчением вздохнул и осмотрелся по сторонам.

Погожий осенний денек был в самом разгаре. Они втроем находились в живописной рощице, которая явно располагалась в стороне от дорог и пограничных троп, и в то же время недалеко от Завесы. Это Должник ощутил сразу.

– Молодец, Оружейник, – вполголоса похвалил он нового знакомого.

– Что ты говоришь? – Эрхал пришел в сознание, сел и прислонился спиной к дереву.

– Говорю, хорошее место выбрал трехпалый. Мы рядом с границей Кротаса, но в то же время спрятаны от чужих глаз. Можем спокойно прийти в себя. Отдохнуть, прежде чем двигаться дальше.

– Дальше? – амечи пристально посмотрел на Должника. – А разве твой приказ еще не выполнен? Ты же вывел меня из Скользящих Степей. Я думал, тут мы расстанемся…

– Нет, – перебил Аль. – У меня есть второй приказ: «Доставить!»

– А поконкретнее? – попросил Повелитель Воды.

– Я должен доставить тебя в Кротас, во дворец короля Бовенара.

– И что это значит? – Темьян очнулся и напряженно прислушивался к разговору. – Зачем Змееносцу надо, чтобы Эрхал попал во дворец?

– Не знаю, – слукавил Аль. – Мое дело – выполнять приказ.

«Вернее, два приказа. То есть отвести Эрхала во дворец Бовенара и там… убить…» – Должник нахмурился, вспомнив о третьем приказе Змееносца. Приказе, который, скорее всего, прикончит и самого Должника – руками Темьяна, ведь урмак наверняка захочет отомстить убийце за смерть друга.

Аль помрачнел было, но потом решительно тряхнул головой. Хватит изводить себя безнадежными мыслями! Время третьего приказа не пришло – пока еще действует второй. Значит, надо жить и наслаждаться жизнью, а там будет видно. Что суждено, то и произойдет. И тут уж ничего не изменишь…

Эрхал со странной усмешкой понаблюдал за сменой выражений на лице Аля, а потом отвернулся, встал и подошел к Дракону:

– Темьян, тебе бы лучше обернуться человеком. Так мне будет проще исцелить тебя.

Амечи занялся лечением урмака с видимым удовольствием. В Скользящих Степях он не мог пользоваться магией Высших, ему приходилось сдерживать свою волшебную силу, и это очень утомляло. Когда же запрет исчез, Эрхал с наслаждением вновь обратился к магии.

– Ну, вот и все. Осталось смыть кровь, – Повелитель Воды повел рукой, и над полянкой заморосил теплый дождик.

Темьян, а вслед за ним и Аль с наслаждением подставили тело и лицо под его ласковые струи. Затем Эрхал протянул урмаку тунику, которую все это время таскал за пазухой.

Аль завистливо вздохнул – его собственная рубашка превратилась в окровавленные лохмотья. Как и одежда Эрхала. Она тоже зияла прорехами и дырами от когтей и клювов грифонов, да и бурые пятна засохшей крови выглядели довольно зловеще.

– Мы с тобой похожи на оборванцев, – поделился Должник своими соображениями с Эрхалом. – Нас ни в одно селение не пустят.

– Это точно, – согласился амечи. – Примут за лихих людей и забросают камнями.

– Ладно, что-нибудь придумаем, – пообещал Должник.

Прежде чем идти дальше, решили поесть и передохнуть. Темьян сходил на охоту, вернулся с жирным рябчиком. Ловко разделал его и обжарил на камнях. Получилось вкусно. Алю разве что показалось пресновато без соли. Но он проголодался и потому смолотил причитающуюся ему долю всю до крошки. Запили водой из родника, который забил из-под земли по мановению руки Эрхала.

– Пора, – Аль первым встал на ноги.

– Погоди… – Эрхал подошел к нему. – Не знаю, что именно ты сделал… Как сумел вытащить нас из Степей… Могу только догадываться…

Должник невольно вспомнил Галерею Зеркал и содрогнулся.

– Туго пришлось? – проницательно заметил Эрхал.

– Нормально, – слукавил Должник.

– Спасибо тебе, Аль. Ты спас нам с Темьяном жизнь, – амечи протянул Должнику руку.

– Спасибо! – присоединился урмак.

– Я всего лишь выполнял приказ, – хотел было ответить Аль, но увидел выражение их лиц и промолчал.

«Эрхал и Темьян уверены, что я рисковал жизнью ради них самих, – понял Должник. – На самом деле меня волновал лишь приказ Змееносца. Вот Темьян отказался уходить один, потому что не хотел бросать Эрхала… да и меня… в беде. И амечи защищал урмака от камней и грифонов по той же причине. Эрхал и Темьян прикрывают друг друга не из-за того, что им кто-то приказал, а потому что они – товарищи. Друзья. И меня считают таким же. Но я – другой. Я спас Эрхала лишь для того, чтобы потом собственноручно убить… Интересно, что сказал бы сейчас амечи, если б узнал о моем третьем приказе? Стал бы так искренне благодарить за спасение? Думаю, вряд ли…»

Аль помрачнел, неловко пожал протянутые руки, и резко сказал:

– Мы идем в Кротас или как?

– Ты чего? – удивился Темьян.

– Он прав, надо идти, – пришел на помощь Должнику Эрхал. – Аль, ты знаешь дорогу?

– Да. Вон в той стороне граница.

– Значит, туда и пойдем.

15

Раньше граница между Беотией и Кротасом была линией достаточно условной. Просто все знали, что вон то селение принадлежит Беотии, а по эту сторону леса начинается Кротас. Но с воцарением Бовенара все изменилось. Теперь граница стала очень даже осязаемой – благодаря магической Завесе, которая отделила Кротас от остального мира.

Завеса не позволяла проникнуть в страну без разрешения. Ни Высшие, ни Должники не могли открыть туда портал. Попасть в Кротас можно было только двумя путями. Официально – через пограничные пункты. Или полуофициально – с помощью особых амулетов, которые позволяли беспрепятственно миновать Завесу в любом месте по желанию.

Кроме магической Завесы Кротас от постороннего проникновения ограждал заслон из пограничников. Их многочисленные конные разъезды патрулировали Завесу снаружи, проверяя владельцев амулетов.

Впрочем, контрабандисты Беотии давно уже проторили безопасные пути-дорожки и прикормили пограничников. А миновать Завесу контрабандистам помогали купленные у тех же пограничников – люди есть люди – пропуска-амулеты.

Выезжая из Калы-Валы, Миссел, Эрхал и Темьян обзавелись нужными амулетами, но Миссел исчез, а урмак и амечи посеяли свои где-то в Скользящих Степях. Поэтому сейчас с проникновением через границу могли возникнуть проблемы…

– Аль, а как мы минуем Завесу? – поинтересовался на ходу Эрхал. – Есть соображения?

– А как же, – откликнулся Должник.

Чувство исполненного долга наполняло его мрачноватым торжеством. Он выполнил первый приказ Змееносца. Справился, несмотря на все препятствия. Ему не помешали ни Степи, где сила Должника почему-то дала сбой. Ни «Глотка мертвеца» – мифическое заклинание из чудовищной магии Смерти. Он выжил в Галерее Зеркал и вытащил Эрхала из смертельной ловушки. Так что ему теперь Завеса! Раз плюнуть! Тем более что странная «глухота», перекрывавшая доступ к способностям Должника, исчезла. Аль чувствовал в себе небывалую силу. Сейчас он был способен свернуть горы.

Правда, к радости примешивалась тоска. Мысль о третьем приказе не давала покоя.

Аль разозлился на себя. Так не годится! Он Должник или кто? Разве его не учили, как надо избавляться от всяких помех: ненужных чувств, опасных мыслей. Надо до поры до времени забыть, и не забивать себе голову ерундой.

«Вон лучше природой любуйся», – посоветовал сам себе Должник.

Посмотреть и в самом деле было на что.

Погожий осенний денек радовал глаз буйством красок, какие бывают лишь осенью. Бирюзовое небо служило колоритным фоном для золотистых верхушек лип и грабов, а коричневые стволы деревьев казались необычайно яркими среди лиственной желтизны. Нарядными изумрудными зонтиками выступали вечнозеленые кустарники, а дубы и клены дразнили взгляд пламенным багрянцем.

Внезапно Эрхал напрягся и, ухватив Аля за плечо, в который раз безуспешно попытался заглянуть ему в глаза:

– Впереди пограничники. Конный разъезд.

– Отлично. Мы заберем у них амулеты, и с их помощью минуем Завесу, – откликнулся Должник.

– Заберем… – Темьян подумал, снял тунику, обернулся Барсом и залег в кустах.

Эрхал положил руку на рукоять меча.

Аль, безоружный, остался стоять, безмятежно покусывая травинку.

Показались четверо всадников на ухоженных, резвых лошадях. Аль заметил, что копыта лошадей окутаны дымкой – видно, наложено заклятие, позволяющее умным животным ступать беззвучно, не шурша опавшей листвой.

Всадники, свирепого вида громилы, облаченные в черные, сверкающие доспехи, настороженно уставились на чужаков, выразительно вытащив мечи из ножен на треть.

– Кто такие? – властно прозвучал голос одного из пограничников. – Заблудились или как?

– У нас есть пропуска,– сказал Аль, протягивая пустую ладонь.

– Где? – Пограничник наклонился. – Чего ты мне тут суешь?

– Пропуск. А вы с коня-то сойдите, – посоветовал Должник, – иначе не видно будет.

Судя по вытянувшемуся лицу Эрхала, тот никак не ожидал, что пограничник последует совету. Более того, спешились все четверо. Вид у кротасцев стал задумчивым и отрешенным.

– Мы заберем ваших коней, ладно? – задушевным тоном спросил Аль и взял поводья ближайшей лошади.

– Да, пожалуйста, – послушно кивнул воин в черных доспехах.

– И плащи. Два плаща.

– Конечно, – пограничник без колебаний протянул Алю требуемый предмет. Его товарищ сделал то же самое.

– Еще нам нужны ваши пропуска-амулеты.

– Как скажете, – кротасец прикоснулся рукой к невзрачной бляшке амулета, которая висела на шнурке у него на шее.

В тот же миг чары Должника разлетелись вдребезги – видно сработала поставленная на амулеты защита.

Кротасцы изменились в лицах и, не сговариваясь, потянули из ножен мечи.

Краем глаза Аль заметил распластавшееся в прыжке тело Барса и хотел было сказать:

– Да не стоит, Темьян, я и сам справлюсь.

Но тут Должник увидел занесенные для ударов острые клинки, и ему вдруг стало некогда…

…Барс приземлился уже на трупы. Брезгливо стряхнув с лап кровь, Темьян отпрянул в сторону и начал превращаться в человека.

Эрхал помотал головой, словно не в силах поверить в увиденное, и уставился на Должника, вытаращив глаза:

– А ты, оказывается, превосходный мечник! Мастер! Зачем же притворялся?

– Ничего подобного, – заспорил Аль. – Я не мастер.

– Но ты же владеешь стилем «Порхающей ласточки»! – не унимался Эрхал.

– Нет, – отказался Аль. – Не владею. Я и меч-то держал в руках всего три раза в жизни. Первый раз дома, на одной-единственной тренировке. Второй – в Скользящих Степях. А вот сейчас – третий.

– Не может быть! – Эрхал недоверчиво потрогал рукоять своего меча, висящего в ножнах на поясе, и обнажил клинок. На лезвии была кровь.

– Что сейчас произошло? – обрел дар речи Темьян, пялясь на четыре обезглавленных тела.

– «Порхающая ласточка», – объяснил Эрхал.

– Это она убила их? – поразился урмак и завертел головой в поисках птички-убийцы.

– Тьфу ты, Темьян. Да стиль боевой это так называется – «Порхающая ласточка». Вот представь: ласточка вылетает из гнезда, хватает мошку-другую и прячется обратно. И ей надо сделать все молниеносно, чтобы самой не попасть на обед парящему поблизости ястребу. Вот и стиль таков – несколько движений практически соединяются в одно. Достать меч из ножен – ласточка покидает гнездо. Ударить один раз или несколько – ласточка ловит мошкару. И убрать меч назад в ножны – ласточка ныряет обратно в гнездо. Все происходит мгновенно, чтобы глаз противника – «ястреба» – не успел зафиксировать движения «ласточки». Подобным стилем владеют мастера высочайшего класса. Единицы!

– Так, хорошо, я понимаю, – перебил Темьян. – «Порхающая ласточка» – это боевой стиль такой. Но я не понимаю, кто пограничникам-то головы отрубил?

– Аль.

– Аль? Но чем? У него же нет оружия.

– Мечом, который висит у меня на поясе, – сказал Эрхал, и Темьян тихонько впал в ступор.

– Это все сила Должника, – пояснил Аль. – Она, наконец-то, начала работать так, как надо. – Он снял с ближайшего трупа амулет и протянул урмаку: – Теперь мы спокойно пройдем через Завесу. Да и на лошадях гораздо быстрее доберемся до столицы.

16

Аль не соврал – он действительно нечасто прикасался к мечу, ведь Должников учили убивать, а не воевать. Их приучали к мысли, что они палачи, что им придется наносить удар по тому, кто не сможет защитить себя.

В Звездном мире, как и во многих других мирах, существовали преступники, суды, тюрьмы и, как высшая мера наказания, смертная казнь. До высшей меры дело доходило не особенно часто, но если такое случалось, в качестве палачей всегда приглашали Должников.

Первым топор палача взял в руки Дей ри Карсан, тот самый, чей приказ на убийство достался Алю.

Однажды в общину прискакал гонец в красном плаще служителя королевского суда. Наставник прочитал депешу и задумался. Его взгляд пробегал по лицам Должников, подолгу задерживаясь на некоторых из них. На Аля в тот день Наставник даже не взглянул. Он выбрал Дея.

На утро следующего дня перед воротами общины остановилась черная гербовая карета, и облаченный в темно-красную одежду, хмурый и сосредоточенный Дей с Наставником прошли через двор мимо замерших, будто в почетном карауле, Должников.

Та же карета вечером привезла трезвого Наставника – он никогда не пил – и пьяного в дым Дея. Должник во все горло орал похабные песни и хихикал.

– Уложите его спать, – глухо приказал Наставник и быстро прошел к себе.

Аль помялся и неуверенно последовал за ним.

Наставник жил на территории общины, но все же отдельно от Должников, в небольшом каменном доме, порог которого еще ни разу не переступали Должники, – таково было неписаное правило, неукоснительно соблюдавшееся на протяжении многих-многих веков.

Аль был первым из Должников, кто решился приблизиться к дому Наставника. Но возле плотно закрытой двери его одолели робость и сомнения. Он и сам не мог понять, зачем пришел сюда. Парень постоял, переминаясь с ноги на ногу, попялился на дверь и повернулся, чтобы уйти.

– Ты пошел по следу горя. Что ж, чутье не подвело тебя, Должник, – раздался за спиной знакомый голос.

Аль обернулся. На пороге стоял Наставник. В первый момент воспитанник даже не узнал своего учителя – тот будто постарел лет на десять, глаза потускнели, а возле губ пролегла глубокая складка горечи.

– Я… знаю, что вы… страдаете. Вам тяжело… превращать нас… в палачей, – запинаясь на каждом слове, пробормотал Аль. – Позвольте мне помочь вам. Я могу избавить вас от этой ноши, сделать так, чтобы Змееносцы выбрали другого Наставника. Я могу!

– Можешь, – кивнул Наставник. – Только я никогда не позволю тебе сделать это… – Он помолчал. – Ты самый трудный из моих учеников, Аль, ты до сих пор не разучился сопереживать. Думаешь, я не знаю, что по ночам ты тайком уходишь из общины в город и… Что ты делаешь в городе, Аль?

Парень покраснел и отвернулся.

…Должники часто уходили по вечерам в город – шатались по кабакам, наведывались к интакам. И Аль не стал исключением…

Ту служительницу страсти звали Лика. Она заученно улыбалась Алю и делала все как положено, но Должник остро чувствовал ее беспокойство. Мыслями Лика была очень далеко от него, рядом с трехлетней дочуркой, которую пришлось отдать в приют. Лика часто навещала дочь, но в последний раз девочка выглядела плоховато – она хныкала и отказывалась есть свои любимые фрукты. Лика обратилась с вопросами к няне, но та отмахнулась: мол, ребенок просто капризничает. Лика попыталась возражать, и тогда няня вызверилась на нее: дескать, будут тут всякие голодранки права качать, сами бросают детей, а потом…

– Лика, – не выдержал Аль, – я помогу тебе, но и ты должна помочь мне.

Женщина непонимающе вскинула голову.

– Я сейчас посмотрю тебе в глаза, – сказал Аль, – а потом меня скрутит судорога и… будет очень грязно… в общем, тебе придется потом отмыть и комнату, и меня. Отмыть, напоить горячим медом и сидеть рядом, пока я не приду в себя. Поняла?

– Ну-у…

– Ты хочешь, чтобы дочка жила с тобой? – спросил Аль.

– Да! Да! – Лика вцепилась в него обеими руками. Ее глаза лихорадочно заблестели. – Очень хочу! Только хозяйка запретила, сказала, что детский плач будет мешать моей работе…

– Лика, уже завтра ты заберешь дочку из приюта, если сейчас сделаешь, как я сказал. Тебе будет очень противно глядеть на меня, и прикасаться ко мне, но ты должна. Ради дочки. И вот еще что. О том, что произойдет, не должна узнать ни одна живая душа.

– Я все сделаю, – закивала женщина.

– Тогда посмотри мне в глаза…

…На следующий день Лика получила известие о наследстве. Оказывается, некоторое время назад умер один из ее постоянных клиентов. Он оставил завещание, по которому Лике причиталась небольшая доля: швейная мастерская и крошечный домик в предместье…

Вернувшись в общину, Аль ни словом не обмолвился о произошедшем. Но, вероятно, Лика все же проболталась подругам. И к Алю началось паломничество. Большинству он отказывал, некоторым помогал – тем, кто действительно нуждался в помощи. Скрываясь от Наставника и товарищей, он делал это по ночам…

– Так что ты делаешь по ночам в городе, Аль? – переспросил Наставник. – Ладно, можешь не отвечать… Пойми, у тебя нет выбора. Ты либо разучишься сопереживать, либо сломаешься, как Ласль.

– Я не сломаюсь.

Наставник вздохнул:

– Ты самый сильный из Должников, Аль. И в то же время самый слабый.

Больше Аль по ночам в город не ходил…

…Топор палача он взял в руки последним – тогда, когда на счету остальных уже была не одна казнь.

Когда пришла очередная депеша из суда, Наставник сказал Алю:

– Настал твой черед. Тяни не тяни, а рано или поздно тебе придется сделать это.

Пока карета везла их к месту казни, Наставник все поглядывал на Аля, будто сомневался в нем. Но воспитанник в тот день сильно удивил своего учителя…

Приговоренный икал от ужаса и спотыкался на каждом шагу, пока стражники вели его на эшафот. Оказавшись на эшафоте, он обвел отчаянным взглядом дубовую колоду, лежащий в открытом ларце топор, неподвижно стоящего в одежде палача Аля и вдруг рухнул перед Должником на колени, выкрикивая:

– Не виноват я!.. Оговорили!.. Змееносцем клянусь!.. Детки сиротами останутся!.. Не виноват!.. Пощадите!..

Наставник напрягся и сделал шаг к Алю, но тот стоял спокойно и равнодушно, словно и не слышал отчаянной мольбы. Стражники подхватили приговоренного, оттащили от Аля и заставили склонить голову на дубовую колоду. А он все вырывался и кричал, косясь на палача:

– Не виноват!.. Дети!.. Сиротами!.. Не виноват!..

Наставник перестал дышать, приготовясь к худшему, но Аль не оправдал его опасений. Он взял топор, подошел к приговоренному, размахнулся и отрубил ему голову всего одним ударом – так, словно всю жизнь только этим и занимался. Его рука не дрогнула, а выражение лица оставалось спокойным и отстраненным…

– Пойдем в кабак? – после казни предложил Наставник.

– Со мной все в порядке. Я вполне смогу сейчас обойтись и без этого, – равнодушно откликнулся Аль.

Его хладнокровие было напускным, но отработанным настолько, что даже Наставник принял все за чистую монету. Он посмотрел на воспитанника с горечью и сказал:

– Ты-то сможешь, а вот я не смогу. Пойдем в кабак, Должник.

В тот вечер Наставник впервые напился, да так, что Алю пришлось тащить его в дом лекаря, того самого, к которому он относил записку во время своего первого самостоятельного похода в город. Аль знал, что лекарь – близкий друг Наставника и сможет без лишних разговоров приютить их у себя до утра. Аль не хотел, чтобы Должники увидели своего Наставника в таком несвойственном ему виде.

Увидев пьяного в стельку друга, лекарь изумленно вытаращил глаза:

– Не знал, что он пьет!

– А он и не пьет, – откликнулся Аль.

– Так что же произошло? Почему он такой?

– Потому что сегодня я окончательно искалечил его душу! – пьяно взревел Наставник, тыча пальцем в воспитанника. – Я все-таки сделал из него чудовище!

– Ладно, Аль, – перебил лекарь, – иди домой, я сам им займусь.

Парень кивнул и пошел в общину. Выйдя за городские ворота, замедлил шаг возле того места, где много лет назад катался в крови и дерьме, впервые испытав чувство сопереживания к другому человеку. Он постоял, вспоминая, а потом сказал, отвечая на слова Наставника:

– Я не чудовище, я Должник…

17

…Аль помотал головой, отгоняя воспоминания, и похлопал свою лошадь по теплой шее. Та благодарно фыркнула, отзываясь на ласку. Ехавший первым Эрхал оглянулся через плечо и сказал:

– Мы приближаемся к Завесе, приготовьтесь.

Магическая Завеса больше всего напоминала густую пелену туч – словно посреди леса вдруг встало вертикально к земле дождливое, серое небо.

Эрхал на миг придержал коня, а потом решительно послал его прямо в густеющее марево. Следом потянулись и остальные. Лошади вступили в Завесу уверенно, привычно. Их спокойствие передалось седокам, хотя Алю вдруг показалось, будто хищная пелена вокруг съежилась, приготовившись к атаке. Но тут засветились бляшки амулетов, окружая всадников золотистым, искрящимся облаком, и колышущаяся пена успокоилась, расслабленно пропуская пришельцев сквозь границу.

Когда Завеса осталась позади, Темьян спросил:

– А что было бы, если бы у нас при себе не оказалось амулетов?

– Ну… – задумчиво протянул Эрхал. – Помнишь, магическую бурю в Степи?

– Еще бы!

– Помнишь тучи-охотницы?

– Такое трудно забыть!

– А помнишь, что было, когда одна из них задела тебя самым краем?

Темьян содрогнулся.

– Меня словно обожгло… Но не огнем, а… Шкура просто растворилась.

– Вот именно. Те тучи и эта Завеса имеют одну и ту же природу. Не будь у нас амулетов, мы просто растворились бы в ней, будто под действием кислоты. Со всеми вытекающими отсюда предсмертными ощущениями.

– Бр-р! – Темьян бросил опасливый взгляд через плечо на исчезающую за деревьями Завесу и задумался.

Лошадки тем временем споро рысили по лесной дороге, которая становилась все накатанней – всадники приближались к жилью. Вскоре лес поредел, и среди полей показалось селение. На первый взгляд обычное: рубленые избы, гуляющие вдоль обочины куры, снующая ребятня, занятые на огородах или иными делами бабы и девки. И только виднеющийся среди домов узкий, высокий конус с сине-красным флагом внушал тревогу и опасения.

Когда порыв ветра подхватил полотнище и на мгновение развернул его во всю ширь, стало видно, что синее шелковое поле флага перечеркивает красный крест.

– Темные Небеса! – воскликнул Темьян.

– Нам придется говорить, что мы приверженцы этой веры, – напомнил Эрхал. – Может, даже исполнить какой-нибудь их священный обряд.

Темьян вздохнул:

– Я не смогу хулить Богов. И тем более плевать на их статуи.

– Может, и не придется, – успокоил его Эрхал.

Аль промолчал. Ему было все едино – Боги ли, Темные Небеса ли. Его вера – Змееносец и священный долг перед ним. А все остальное такие пустяки перед действительно важными вещами!

Всадники вступили в деревню, но путь им преградила дородная женщина с вилами в руках. В ее позе вроде и не ощущалось угрозы, но темные глаза под набухшими веками глядели оценивающе и настороженно.

– Добро вам, путники, – сказала женщина низким, басистым голосом.

– И вам добро, милая госпожа, – вежливо поклонился с коня Эрхал.

Аль машинально отметил, что вокруг них собирается все больше селян – женщины, дети, старики. Постепенно подтягивались и мужчины. Складывалось впечатление, будто ради заезжих незнакомцев они побросали работу на полях.

– Вы кто ж такие будете? – приступила к допросу басовитая, сверля взглядом тунику Темьяна, и особенно его голые от колен ноги. В Кротасе, как и в других странах мира Кстантины, мужчины ходили в брюках. Поэтому легкомысленное одеяние урмака произвело на басовитую, да и на других селян неизгладимое впечатление.

– Мы из Беотии, милая госпожа, – вежливо ответил Эрхал, делая вид, что не замечает реакции селян на Темьяна.

– Проездом али как? – не отставала женщина.

– Мы едем в Дапру. А в вашей деревне хотели воды испить да коней напоить, если дозволите.

– Дозволим. Отчего ж не дозволить? – раздался вдруг зычный, уверенный голос.

Раздвигая толпу, вперед прошел веселый молодой мужчина в синей рясе священника. Разумеется, с красным крестом на груди.

На его появление селяне отреагировали одобрительным гулом и, как по команде развернувшись, разбрелись по своим делам. Через мгновение перед удивленными всадниками остался стоять только веселый священник.

Не переставая улыбаться, он окинул троицу внимательным взглядом. В отличие от селян, его больше заинтересовал не Темьян, а Эрхал с Алем. Вернее, их плащи пограничников. Глаза священника слегка прищурились. Он хотел что-то спросить, но сдержался, улыбнулся еще шире и указал в сторону остроугольной крыши с флагом:

– Прошу в чистилище, господа.

Аль прислушался к себе. Но знание о предстоящем обряде так и не всплыло в памяти.

«Опять снова-здорово, – огорчился Должник. – Мои способности вновь дают сбой. Я сейчас чувствую ту же странную «глухоту», что и в Степях. Но там мешала «Глотка мертвеца». А здесь-то что? Не этот же весельчак с крестом на груди? Он не может блокировать способности Должника! Я вообще раньше думал, что такое никому не под силу. Но «Глотка мертвеца» доказала обратное… Хорошо, хоть бессмертие все еще при мне. Пока не подводило не разу. Разве что в Галерее Зеркал, но там я сам отказался от него – добровольно… Мда-а… Похоже, мне пора привыкнуть к постоянным сбоям и постараться справляться с трудностями, не прибегая к силе Должника… Но что же делать с этим священником и чистилищем? Согласиться зайти туда? Или наоборот, противиться изо всех сил?..»

Священник решил за него. Он взял под уздцы лошадь Эрхала, повторил:

– Прошу за мной, – и решительно направился к остроконечному конусу чистилища.

Аль и Темьян переглянулись и тронулись за ними.

Лошади медленно пылили по дороге, приноравливаясь к шагу человека в рясе.

– Хорошие у вас кони, господа. Да и все остальное им подстать, – священник весело оскалился и демонстративно уставился на пропуск-амулет, снятый с убитого пограничника, который теперь висел на шее амечи.

– Мы едем в Дапру, – завел придуманную историю Эрхал, – по торговым делам да родственников навестить…

– Ладно-ладно, – отмахнулся служитель Темных Небес, откровенно смеясь в лицо магу. – После расскажете. Сперва очищение.

Эрхал вопросительно оглянулся на Аля. Тот пожал плечами: мол, посмотрим, что нас ждет, а там уж и решим, как лучше действовать.

Чистилище Темных Небес – высоченный конус, сложенный из струганых деревянных досок наподобие шалаша – было обнесено прочным забором с приветливо распахнутыми резными воротами.

Священник остановился подле ворот и неопределенно махнул рукой:

– Коней можете привязать здесь.

– Где здесь? – начал Темьян и осекся – снаружи у забора возникла коновязь.

– А напоить? – напомнил урмак.

– Сами попьют, – отмахнулся священник. У коновязи внезапно появилось корыто с прозрачной водой. Кони всхрапнули и, раздувая ноздри, потянулись к питью.

Всадники переглянулись, спешились, ослабили подпруги и привязали коней возле корыта.

Священник сделал приглашающий жест в сторону ворот:

– Прошу.

Эрхал, Аль и Темьян вошли в усыпанный речным песком двор.

– В чистилище проходят по одному, – улыбнулся служитель Темных Небес.

– Проходят? – Темьян почесал макушку, с сомнением разглядывая странное сооружение без окон и дверей.

– Проходят, – подтвердил веселый священник. – А остальные ждут здесь. Можете пока перекусить и отдохнуть.

В пустом ранее дворе возник деревянный стол с закусками и кувшин с вином. Помедлив, появилась скамья.

– Ну, кто первый пойдет в чистилище? – Священник демонстрировал все ту же жизнерадостную улыбку, и Алю вдруг захотелось заехать ему кулаком по зубам. Судя по насупленному виду, Темьян явно разделял желание Должника.

– Начнем с меня, – сказал Эрхал.

Аль явственно разглядел, как напряжена аура мага. Он насторожен и готов в любой момент применить какую-нибудь штучку из своего богатого магического арсенала.

– Нет, Эрхал, – Темьян решительно вышел вперед. – Позволь мне.

– Не спорьте, господа, – улыбка священника стала еще жизнерадостнее. Он обнял урмака за плечи и увлек к деревянному конусу.

Аль смотрел во все глаза и все же пропустил тот миг, когда эти двое исчезли – буквально прошли сквозь дощатую стенку чистилища.

Должник и маг поглядели им вслед.

– Ну, что? Присядем? – предложил Аль, кивая в сторону стола.

– Давай, – Эрхал оглядел разносолы. Творог в глиняной миске, лоснящиеся от масла лепешки, соленые грибочки, тушеные овощи. Амечи нерешительно взялся за вилку. – Не понимаю, – пробормотал он, подцепляя грибочек и принюхиваясь. – Не понимаю…

– Чего?

– Да вот… Странно все это… – Эрхал сделал неопределенный жест над столом. – Как на твой взгляд, это можно есть?

– Вроде да. Я опасности не чувствую. А ты?

– Я тоже, только…

– Только священник и само чистилище очень напрягают, – договорил Аль и откусил кусок лепешки. Прожевал. Проглотил.

– Ну, как? – спросил Эрхал.

– Вкусно. – Аль потянулся вилкой к блюду с овощами. – Ты чего не ешь? Тебя что-то смущает?

– Еще как. Видишь ли, ни один, даже самый сильный маг не в состоянии наколдовать еду из воздуха. Даже Высшие не в состоянии.

– Почему?

– Это противоречит всем законам природы и магии, потому что не все можно создать изо всего. Понимаешь? Ну, например, магией можно превратить хлеб в мясо или рыбу, а воду в вино, но создать хлеб из воздуха или комка земли – нельзя. Вообще, это целая наука: что во что можно превратить, а во что нельзя ни при каких обстоятельствах. Можно, конечно, создать иллюзию, но иллюзию нельзя есть.

– Эту можно. – Аль указал вилкой на соленые грибы. – Я не знаю, иллюзия это или магия, но очень вкусно.

– Вот и я говорю, что странно… Священник создал из воздуха еду, которую можно есть. Но так не бывает. Разве что…

– Что? – Аль наелся и отложил вилку в сторону.

– Здесь где-то открыт портал, из которого он незаметно и достал все эти угощения. – Эрхал заозирался. – Но я ничего подобного не вижу. А ты?

– Портал? – Аль огляделся. – Да вроде ничего такого… Разве что само чистилище…

Он не договорил – из конуса чистилища вывалился Темьян. Оборотень выглядел взъерошенным и растерянным. Грузно упав на скамью, он опрокинул в рот кувшин воды, утерся рукой и обвел товарищей ошалелым взглядом.

– Ну, скажу я вам… – Темьян покрутил головой и скорчил гримасу. – Вот это штука!

– Так что там было? – не выдержал Аль.

Его перебил жизнерадостный священник:

– Сейчас сам узнаешь. Ты готов?

Аль пожал плечами:

– Могу и я.

– Тогда пойдем. – Сияя белозубой улыбкой, священник положил руку Должнику на плечо и потащил к деревянной стенке чистилища.

Сам проход сквозь стену Аль не ощутил. Просто только что струганая желтоватая доска упиралась буквально в нос Должнику – и вот она уже за спиной.