Текст книги ""Фантастика 2024-158". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Андрей Земляной

Глава 18

– Чего топчешься, будто берыга перед бортью медовой? Этак мы до второго пришествия Лишнего никуда не дойдём, коль у каждой арки столбом по седмице стоять будем! Ступай, давай, выкормыш айхи!

Гонда с ненавистью покосился в сторону буквально сочащегося злобой Светозара.

Чтоб тебя Вопящие к себе забрали, ушлёпок княжеский! На его горбу в чертоги Йоки въехать захотел! Тимоха позади остался, в пелене той проклятой подыхать, а, значит, кун, теперича, всякий раз его вперёд посылать будет. Боле некого. Сынком своим толстомордым чай рисковать, понапрасну не станет! Тем более что движение Гонды, нож обратно за пазуху пихавшего, глазастый кун приметить успел. Вот ведь! Юноша уже начал жалеть, что в недавней схватке победил именно колдун. Абашев теперь с него глаз не спустит, словно рабом последним помыкая! Даже нож с кистенём отнял, отродье Лишнего! Хорошо, живота не лишил!

Осторожно, почти крадучись, Гонда двинулся вперёд, напряжённо всматриваясь в кусок дороги, появившийся в арочном просвете. Потому и не убил, что боле отмычек под рукою не было. Поневоле милосердие проявишь! Вот только отсроченная смерть, смертью быть не престанет! И хорошо ещё, коли сразу умрёшь. А то завязнешь где–нибудь как Тимоха, или ещё чего похуже случится? На то и город проклятый, что смерть тут многолика и не милосердна.

Гонда вспомнив вопли, которыми Тимоха провожал их уход и зябко передёрнул плечами. Бежать нужно! При первой же возможности бежать!

Арка осталась позади, давая возможность осмотреться. Юноша пытливо оглядел развалины напротив, отвернулся, не приметив ничего опасного, мазнул глазами по обманчивой пустоте дороги–близнеца, замер, осмысливая увиденное, энергично моргнул, пытаясь прогнать наваждение и, буквально прикипел взглядом к открывшейся картине.

Справа, всего в полусотне шагов от арки, находилась стена. Та самая, через которую Гонда не так давно в город перелазил! Даже верёвка кем–то забытая до самой земли свисала! Словно и не топал от неё столько времени до злосчастной пелены!

Ещё не смея до конца поверить своему счастью, юноша скосил глаза налево. Всё правильно! Вон и домишко тот страшный, из коего он, совсем недавно, еле ноги унёс. На своём месте стоит, как ни в чём не бывало. По всему видать, новых постояльцев дожидается!

– А ты как тут оказался?

Гонда перевёл взгляд на дом напротив и не поверил глазам ещё раз. Отец Яхим! Он то, что здесь делает?! Вроде не по чину наперснику отца–приора в проклятый город самому соваться! Однако вот он – стоит, глаза удивлённо щурит. По всему видать, тоже не ожидал Гонду тут повстречать!

Впрочем, отец–радетель, был здесь не один. Не прошло и нескольких секунд как с обеих сторон от него, расположилось шесть боевых магов, напоказ сжимавших в каждой руке по кристаллу.

– Чего встал? – ласково улыбнулся, первым пришедший в себя, жрец. – Иди сюда. Заодно и поведаешь, почто вы за Вельдом до дворца асурова не пошли, а близ стены затаиться удумали. Да и о том, как через стену без догляду проскочить умудрились, расскажешь, – за спиной радетеля, к тому времени, вдобавок к колдунам, появилось с десяток воев, недвусмысленно направив арбалеты в сторону арки. – Потешишь старика сказкой немудрёной.

Уже сделав шаг в сторону жреческого отряда, Гонда встал как вкопанный.

Раны Йоки! Об Абашеве то он забыл! Наверняка сейчас зловредный кун, притаившись в глубине арки, заклинание готовит. Нет. В то, что Светозар сможет одолеть охрану жреца, Гонда не верил. Вон как напряглись! Словно волколаки в кольцо берлогу с медведем взявшие! Вот только в то, что и он, Гонда, после волшбы Абашевым учинённой, уцелеет – далеко не факт! Не заклинанием сметут, так стрелами арбалетными понатыкают! И что делать? Нужно предупредить вершителей! Крикнуть, что в арке кун притаился и в сторону камней, что вдоль дороги громоздятся, метнуться! Укрыться за ними: единственный шанс! Заодно и верность свою храму Троих покажет. Глядишь и зачтётся, если, конечно, выживет!

– Чего встал, детинушка? – заметив его колебания, укоризненно покачал головой отец Яхим. – Аль супостатов, что за твоей спиной притаились, спужался? Так–то зря! – радетель пренебрежительно махнул рукой и неспешно зашагал в сторону Гонды. – Чай нашли мы на этих злыдней управу. Расстарались!

Гонда неверяще обернулся. Подёрнутые смертной поволокой глаза, страдальчески оскаленный рот, сведённое судорогой лицо не оставляли сомнения в мучительной смерти княжьего куна. Рядом с отцом, уткнувшись головой ему в бок, лежал Устин.

Юноша судорожно взглотнул. Сильны колдуны жреческие! Враз лучшего княжеского мага за кромку к Лишнему отправили! Да так, что он и не заметил ничего! Дрожащей рукой юноша вытер с лица липкий пот, чувствуя, как нарастает в душе облегчение.

Он выжил! Выжил назло всем Стёртым и Вопящим вместе взятым! Сумел выбраться обратно из этого Троими проклятого места! Остальное не важно. С отцом Яхимом он общий язык найдёт. Не зря, в своё время, на Вельда донёс, а потом о затее Абашева радетелю поведал. По всему теперь выходит, что перед Храмом его вины нет, а, значит, и карать его не за что! Потому и с Абашевыми заодно не пришибли!

Гонда отвернулся и шагнул навстречу приближающемуся жрецу. Тот, продолжая ласково улыбаться, радушно раскинул руки в стороны, словно приобнять собираясь. Это чего? Юноша запнулся на полушаге, почувствовав лёгкий укол тревоги. Манеру общения жреца он за две предыдущие встречи успел изучить. Любит отец Яхим из себя этакого доброго дедушку изобразить. Может даже по голове погладить ласково, как у них при второй встречи было. Но обниматься лезть! Что–то не так. Гонда перевёл взгляд за спину радетеля и похолодел ещё больше. Вершители шли следом. Вот только не толпой, а образовав широкий полукруг, будто загонщики стремящиеся взять хищного зверя в кольцо. Юноша попятился, лихорадочно соображая.

– Ты куда? – фальшивая улыбка сползла с лица жреца, будто змеиная кожа. – Аль супротив храма пойти решил? – Яхим с неожиданным проворством бросился к Гонде, оглушительно рявкнув: – Сюда иди, неслух!

– Устин!

Ледяной порыв ветра, невидимой кувалдой врезавшись в спину, безжалостно бросил Гонду вперёд, на мгновенно покрывший дорогу лёд. Он проскользил по инерции пару метров, царапая ногтями крошащуюся изморозь, извернувшись, сумел затормозить и, тут же вскочил, сдирая трясущимися руками ледяную корку с лица.

– Устин! Беги!!!

Гонда очумело тряхнул головой, забавно звякнув льдинками в волосах и смахнув с ресниц застывшие хрусталики воды, с трудом разлепил глаза.

Стена исчезла. Он стоял на самом краю ледяного полотна, уходящего вдаль метров на тридцать. А в центре импровизированного катка замерло в разнообразных позах полтора десятка покрытых льдом фигур. Вот только долго они там стоять не собирались! Лёд буквально стекал по телам грязноватой водой, покрывался трещинами, ломался с громким треском. А вместе с водой с застывших тварей смывался и наведённый ими облик, превращая их во что–то страшное, жуткое, нечеловеческое.

– Устин! Да беги же ты, наконец!

Гонда повернулся, с трудом заставив повиноваться заледеневшие мышцы. Чуть сзади, ближе к краю дороги, на коленях стоял Устин: помятый, скособоченный какой–то, но вполне себе живой. Дальше, у самого выхода из арки, замер Абашев–старший, явно начав копить энергию на очередное заклинание. Отлично! Значит, отвлечься на беглеца мстительный кун уже не сможет!

Гонда развернулся на непослушных ногах, с размаху пнул Устина в грудь, опрокидывая незадачливого недруга на землю, и захромал вдоль дороги прочь. Теперь вся надежда на ноги. Заклинание Светозара долго этих тварей не удержит!

– Ублюдок! – прошипел одними губами, покосившийся в его сторону, кун. – Стой! Помоги мне энергию быстрее собрать!

– Тебе надо, ты и собирай! – оцепенение навеянное холодом постепенно начало спадать и Гонда смог ускориться. Он бросил взгляд на валяющийся у ног мага меч Бакая. Соблазн остановится и сунуть железо меж рёбер беспомощному колдуну был велик, но тотчас задушен на корню. И время потеряет, и кун с его последним заклинанием ещё может пригодиться. Глядишь, если и не уничтожит тварей, то хотя бы задержит ненадолго. – Ушлёпок княжеский!

Лёд кончился и под ногами уже привычно застучали камни мостовой. Треск льда за спиной, сменился рычанием, но Гонда уже нёсся во весь дух, даже не пытаясь оглянуться. Быстрее! Яркая вспышка и наполненный болью визг. Хорошо, что не тронул Абашева! Быстрее! Отчаянный крик Устина, тут же сменившийся душераздирающими воплями. Быстрее!! Ругательства Светозара и грохот очередного заклинания. Всё же был у мага в запасе ещё один камушек. Был! Не успеть бы ему ещё одно заклинание сотворить! Быстрее!!! Нужно убежать как можно дальше. Может, тогда и не будут преследовать. Абашевых сожрут, а о нём забудут.

Не забыли. Гонда как раз остановился посреди дороги, натужно хватая губами воздух, как за спиной раздалось приближающее рычание. Не отстанут, твари! Юноша чуть не заплакал, вглядываясь в чистую пока ещё дорогу. Неужели вот здесь сейчас всё и закончится? Ну, уж нет! Гонда вновь побежал, отлично понимая, что надолго его уже не хватит. На дороге спастись у него шансов нет. Нужно в дом забежать, может спрятаться удастся. Хоть какая–то, да надежда. Хуже уже точно не будет!

Юноша затравленно завертел головой по сторонам, чувствуя, как не смотря на все старания неумолимо падает скорость. Развалины слева точно не подойдут! Там и стен то почти не осталось! Справа? Дом почти целый, но жутью от него такой несёт, что даже под страхом смерти туда не сунешься. Нужно бежать дальше! Вот только сил уже нет! И рад бы поспешить, да к ногам будто жернова привязали и в боку страшные рези начались. А это что за избушка к стене особняка, будто гриб к пеньку прилепилась? Гонда в первую секунду не поверил своим глазам. Сердце, болезненно сжавшись от появившейся надежды, пропустило удар. Справа, метрах в ста впереди стояла изба. Добротная такая изба. В такой и отца–наставителя не стыдно было бы поселить. Дубовые стены с парой больших стеклянных окон с резными ставнями по бокам, добротная, покрытая новой дранкой крыша с коптящей серым дымком трубой, окованная по краям железными полосами дверь. Конечно, на фоне сохранившихся двух и трёхэтажных особняков, домик смотрелся убого и странно, но Гонде сейчас было не до того. Он есть, и в нём можно укрыться. И это главное. Собрав волю в кулак, юноша из последних сил ускорился. Сзади торжествующе взвыли. Значит чудовища уже рядом, коль добычу увидеть смогли. Только не оглядываться! Натужно хрипя, Гонда буквально ударился всем телом в массивную дверь и отчаянно замолотил кулаками. Та сразу приоткрылась, словно неведомый хозяин поджидал незваного гостя у порога.

– Чего тебе? – буквально просверлил юношу недобрый взгляд из–под густых бровей. – Ступай отседова! Я побирушкам не подаю!

В отчаянии Гонда мёртвой хваткой вцепился руками в начавшую закрываться дверь. Хотел что–то сказать, но вместо слов смог выдавить лишь невнятных хрип.

– Эк тебя разобрало, – серые колючие глаза вгляделись в юношу повнимательнее. – Ну, входи, коль пришёл, – незнакомец отступил вглубь сеней, давая возможность Гонде протиснуться следом. – Может, и сгодишься на что–нибудь.

* * *

Сознание возвращалось медленно, с откровенной неохотой, словно битюг с натугой тянущий неподъёмную телегу. И вместе с сознанием возвращалась боль. Не сильная, но противная, тягучая какая– то, будто разжёванная жвачка на ковровой дорожке. Я разлепил опухшие веки. Сплюнул на землю густую, замешанную на спёкшейся крови, слюну. Потянулся к глазам рукой. Замер на мгновение, осмысливая результат. Всё же протёр глаза, растирая по краям роговицы набившуюся в них пыль и с недоумением уставился на сковывающие руки обручи, связанные между собой тонкой серебристой цепочкой.

Ну, вот и персональными наручниками обзавёлся! А что ты хотел? Как–никак местного жреца угробил, душегуб окаянный! Как ещё самого на месте следом за Никонтом не пришибли!

Неожиданно для себя я тихо захихикал, чувствуя, как в душе нарастает злорадная радость. Не ожидал Никонт для себя такого поворота. Никак не ожидал! А кто бы ожидал? Чтобы какой–то недошлёпок амулеты зачарованные в труху искрошить мог. В одно мгновение! Да тут такого и от бывалых колдунов не ждут. Недаром Тимофей испуганным зайцем из–за спины жреца отскочил! Да и Ратмир, судя по всему, проникся. Сразу на обе руки наручи покорности нацепил. Вимсу со Ставром помнится и по одному за глаза хватило.

Окончательно придя в себя, я, наконец–то, огляделся. Судя по всему, с дороги меня отволокли на обочину, в скопление крупным каменных плит отвалившихся от очередного разрушенного дома. Возле одной из таких плит меня и посадили, прислонив к ней спиной. До поры. Чтобы значит, своими делами заниматься не мешал. Во всяком случае, рядом со мной никого не было. Судя по приглушённым голосам Ратмир и компания чем–то занимались на невидимой отсюда дороге, решив на время оставить меня в покое. Я криво усмехнулся.

Доверчивые какие. И опаски у них нет, что сбегу!

Перевёл взгляд на ноги и усмехнулся ещё раз, только интонация у этой усмешки была другая.

Ага. Сбегу. Как же. Эти сволочи на ноги точно такие же браслетики нацепить не забыли. И хоть цепочка между ними и тонюсенькая, что–то я сомневаюсь, что смогу её порвать.

Я подёргал ногами, проверяя свои сомнения на практике.

– И не пытайся даже. Работа, конечно, дрянная. Ни изящества тебе, ни красоты. Но силы в эти наручи вбухали изрядно.

Я посмотрел направо, прижавшись щекой к холодному плоскому камню. Рядом, оседлав словно норовистого скакуна небольшой соседний валун, сидел Толик. Сгорбившаяся фигура, поникшие плечи, печальные потухшие глаза. Одним словом, вселенская скорбь во плоти.

– Ну и откуда ты тут взялся, собственно говоря? – спросил я скорей для проформы, на самом деле, почему то совсем не удивившись. – Я вроде кольцо на палец не одевал. Сомневаюсь, – скосил я глаза на разодранный край тулупа, куда я колечко в своё время зашил, – что оно вообще у меня осталось.

– Правильно сомневаешься, – тяжело вздохнув, согласился со мной айхи. – Его тот долговязый недомаг себе забрал. Аж затрясся весь, как увидел! Громиле с мечом пять золотых отступными заплатил, другому недомагу гор золотых наобещал, но колечко себе прибрал. И сразу на палец свой скрюченный нацепил! – наябедничал мне коротышка. – Я было обрадовался. Думал, что хоть на нём душу отведу. А он откуда–то про «слёзы айхи» знает. И хоть бы поговорил для начала по–людски! – глаза Толика наполнились слезами. – Я и сделать ничего не успел, а он как вдарит! Знаешь как больно?!

– Не знаю, – я демонстративно отвернулся от айхи и стал более внимательно рассматривать наручи. Может, получится, как то снять? Заявление духа ещё не повод отказываться от попыток. Он и соврёт – не дорого возьмёт. – Но душевно за тебя рад. Надеюсь, он этим заклинанием почаще будет пользоваться. Ратмир – дядька жёсткий. У него не забалуешь!

– Безумец твой Ратмир! – моментально соскочив с камня, бешено заорал мне прямо в ухо Толик. – Безумец и самоубийца! Он сейчас там “ Отрицание жизни» готовит! И где только заклинание асуров раздобыл на мою голову! И ведь даже слушать не хочет, что оно и для самого создателя опасно! И сам сгинуть может, и других погубит!

– А тебе то, что о других за печаль, Толик? – окончательно уяснив для себя, что снять наручи в физическом плане не получится, я решил взглянуть через изнанку. Увы. Пространство, обычно кишевшее магическими кляксами, было пусто, только наручи тускло замерцали холодным матовым цветом. Не обманул, значит, Вимс во время наших посиделок в подвале. До магических потоков мне не добраться. Печалька. – И ты не ответил на мой вопрос, – огорчённо вздохнув, я вновь развернулся я к духу. – Почему я тебя вижу, коль кольцо не на моём пальце?

– Так частица ауры Инсора, которую ты натянув кольцо получил, никуда не делась, – пожал плечами дух. – Воздействовать друг на друга теперь не получится, но поговорить, если новый хозяин кольца неподалёку находится – почему нет? Ты бы лучше подумал о том, что дальше делать будешь.

– А что тут думать? – я, кряхтя, поднялся. – С этими кандалами на ногах далеко не упрыгаешь. Так что, похоже, тут я и останусь. Я так понял, что Ратмир с Путятой вершителям тёплую встречу готовят?

– Могилу они тут себе готовят! – вновь вышел из себя коротышка. – Недоучки проклятые! Этот долговязый ещё и бахвалится, удумал. Мол, заклинание, позволяющее руны заранее начертить, не каждый адепт земли нынче знает. Всю дорогу вокруг себя на пару с подельничком своим исписали. Вот убогие то! – айхи смачно сплюнул, возмущённо потрясая своей лапкой и придвинувшись ко мне, заговорщицки зашептал: – Остановить его надо! Пока он всех не погубил! Сгинешь ведь ни за что! Я что думаю, – коротышка деловито засопел. – Как начнёт Ратмир энергию для своей волшбы копить, ты к нему и подскочи. Даже бить не надо; толкни просто, чтобы он концентрацию потерял. Его магическими потоками на радость Йоки и разорвёт!

– Скорее уж тебе на радость, – отмахнулся я от айхи, оглядываясь по сторонам. – И до чего ж ты всё–таки паскудная скотина, а?! – с чувством добавил я, качая головой. – Вон Ратмир вроде на тебя и управу нашёл, а ты всё равно владельца кольца в могилу свести норовишь. И как древние вас в узде держали. Ума не приложу!

– Ради тебя же стараюсь! Погибнешь не за грош медный! – начал было возмущаться Толик.

– Отстань, убогий, – лишь отмахнулся я. – Исчезни и больше мне на глаза не попадайся. А то я сейчас Ратмиру наш разговор перескажу. Надеюсь, он то заклятье, которым тебя поприветствовал, ещё не забыл.

– Да ты что?! – коротышка буквально захлебнулся от возмущения. – Я же…

– Ратмир!

С лёгким хлопком испуганная мордочка растворилась в воздухе.

Я удовлетворённо кивнул. Идти на поводу у мелкого гадёныша, я точно не собирался. Мне он Ратмиру заклинание сорвать посоветовал, а что Ратмиру через минуту начёт меня предложит, один Лишний знает. Как говорится, хочешь умереть молодым – доверься айхи.

А для себя я уже всё решил. Ратмира и впрямь придётся убивать. Ключи от наручей наверняка у него, да и колечко назад снять я только с мёртвого смогу. Вот только заклинание срывать ему я не собираюсь. Зачем? Чтобы затем к вершителям в лапы попасть? Ну, уж нет! Пускай Ратмир по ним хорошенько вдарит, а там, в начавшейся суматохе, я на него и накинусь. Заклинание, судя по всему, адепт воды задумал сложное, откат тоже будет не слабый, так что шанс справиться даже со скованными руками у меня будет. А там как карта ляжет. Либо сбегу, либо сдохну. Всё лучше, чем на алтарь Лишнего ложиться и сущность свою терять.

Мда. Как не отбрыкивался я от этой мысли, а деваться некуда! Внутри меня сидит перевёртыш. Тварь, которой местных с самого детства пугают! Как говорится; неприятно, но факт. Если до этого всеобщий интерес ко мне я ещё пытался списать на какие–то полученные в пустоши полезные способности дающие возможность выжить в проклятом городе, то смерть Никонта расставила всё на свои места. Заклинание, что жреца на тот свет отправило, само собой появиться, не могло. Я его просто не знал. И хорошо помню, присутствие в своём сознании чужого, что моей рукой руны выводил, складывая их в цепочку могущественного заклинания. Присутствие твари, что пока спит во мне. И что бы пробудить эту тварь, меня в город и приволокли. Понять бы ещё, зачем это им нужно? Она же не управляемая! Янхеля им мало было? Вон Никонт на свою голову, на мгновение эту тварь уже пробудил. А на что тогда надеется Ратмир? Неужто думает, что сумеет с будущим адептом Лишнего договориться? Или я опять чего–то не знаю?

– Глядика, очнулся, помёт берыги! – из–за камней появились мои однокашники. – А я так надеялся, что сдохнет!

– Я ещё на твоей могилке вару попью, Лузга, – усмехнулся я в ответ, прислонившись спиной к до боли ставшему родным камню. – Так что даже не надейся!

– И ведь не врёт, поди, мразь така! – меня обступили плотным кольцом. – Щас вытянет из нас Ратмир всю энергию для заклинания и сдохнем. А этот жить будет. Ничё ему не деется! Будто сам Линий ворожит!

– Может и ворожит. Почему нет, – не стал отрицать я. – А если даже и сдохну, то не как вы, послушными баранами под нож горло подставляя.

– А какой у нас выбор? – Марк в бессилии сжал кулаки. – Мы благодаря тебе отступники, теперича. Супротив храма пошли. Таким пощады нет! Одна надежда теперь, что Ратмир победив, задуманное им исполнит, да нас потом к делу пристроит. Даже Путята ему в рот заглядывать начал. Вон тебя после убийства отца Никонта не пришиб. – Верзила раздражённо притопнул ногой и с непритворным сожалением добавил: – А я так надеялся!

– А что так? – решил я прояснить этот вопрос. – Наверняка ведь хотел.

– Ещё как хотел! – влез в разговор Прикс. – Особенно когда у тебя два камушка что для догляду носят, нашли.

– А ещё порошок сонный и камешек, что воли всех, кто рядом находится, надолго лишает, – наябедничал Лузга. – Сотник аж побелел от ярости весь, как увидел. Я уже думал: тут и смертушка твоя! Ан нет, – юноша осуждающе покачал головой. – Ратмир как–то смог уговорить.

– Ещё и тащить тебя сюда на своём горбу пришлось! – выдвинул ещё одну претензию Марк. – Сам то вроде; кости да кожа, а тяжёлый.

– А где мы сейчас?

– Да Лишний его знает, – ответил угрюмо молчавший до этого Степан – Сначала назад мальца от пелены вернулись, потом к какой–то переулочек свернули. Уже час тут стоим. Только Невзора Путята зачем то дальше услал. Может дорогу разведать?

– Дорогу разведать! Как же! – презрительно фыркнул Лузга, отмахнувшись от близнеца. – Камешки он с собой унёс, что Вельду супостаты для догляду дали. Ратмир Путяте так при мне и сказал: “ Пускай, мол, думают, что мы не тут с этим недошлёпком затаились, а дальше топаем. Вот в засаду и попадут»!

– Чего сгалделись, выкормыши Стёртых?! – рассерженной змеюкой зашипел, появившийся из–за груды камней Ратмир. Следом за магом подошли Путята и Мартын. Матвея не было. Видно где–то в другом месте затаился. – Вершители вот–вот подойти должны. Не дай Лишний услышат!

– Пора бы уже, – тихо согласился с магом Путята. Десятник был непривычно возбуждён, энергичен и как то по злому весел. – Ну, теперь пущай идут! Слава Троим, подготовиться успели. Мартын, – Путята небрежно мазнул по мне взглядом. – Арбалет разрядишь, а дальше с этой паскуды глаз не спускай. Выживших мы сами добьём.

– Сделаю, господине, – Мартын по–хозяйски положил руку на соседний валун, смахнул рукой воображаемую пыль и уселся, положив арбалет на колени.

Я досадливо закусил губу, косясь на воя. И как теперь быть? Вряд ли Мартын будет безучастно смотреть, как я мага убиваю. Учитывая его рефлексы, я и шага в сторону Ратмира сделать, не успею, как на меня этот детина навалится!

Ратмир, прогнав между тем Лузгу и Марка к Матвею, уселся напротив меня, поглаживая палец. По всему видать, про колечко спросить хочет, да только Путята с Мартыном мешают. Самого айхи маг наверняка расспросил, да только разве от духа правды дождёшься? Наплетёт в три короба и при этом ещё и надуть попытается!

Ну, ничего. Я тебе попозже более подробно объясню. Камнем по голове. Спасибо, что сел рядом. Далече мне бы не доковылять!

Тяжело вздохнув, я посмотрел вниз, в поисках гипотетического орудия возмездия. Посмотрел и судорожно всхлипнул, выпучив глаза. Под ногами, быстро наливаясь красками, начала стремительно проявляться уже знакомая ядовито–жёлтая клякса.

«Вперёд! Быстро»!!!

Я лихорадочно вскочил, забыв про спутанные ноги, упал, ободрав об острые камни ладони, приподнялся и, не замечая боли, буквально прыгнул словно пловец с тумбы в сторону Ратмира.

– Ты ку…

Удивлённый возглас Мартына потонул в рёве полыхнувшего за спиной пламени.

* * *

Пепел. Чёрный пепел был повсюду: он кружил в воздухе, запорашивая глаза и противно скрипя на зубах; забивался в щели обугленных, со свежими подпалинами стен; толстым слоев ложился на спёкшуюся до стекловидного состояния землю.

Жихарь, прикрыв лицо ладонью, с опаской покосился на лежащие впереди обугленные тела. Идти дальше отчаянно не хотелось. Бежать бы отсюда без оглядки. Так бежать, чтобы земля под ногами горела! Вот только куда? С колдуном идти страшно. Но одному остаться ещё страшней!

– Гляди–ка, – заметил между тем Миха, также внимательно всматриваясь вперёд. – По всему видать не всё тут выгорело. Вон в серёдке промеж тел выжженных, мешки целёхоньки лежат. И снаряга воинска! Вот бы пошуровать! Чай не как у стены! Не обобрали!

Жихарь с недоумением покосился на друга. Вот скаженный! Ни о чём другом кроме прибытка и думать не может! Неужто не понимает, что отряд жреческий тут с тварью неведомой в лютой сече сошёлся? И убили они ту тварь или она вновь где то тут в развалинах, затаилась, только Трое знают! Тут не о добыче думать нужно! Тут как бы самим рядом не лечь!

Бывший воришка покосился в сторону замершего рядом колдуна. Вот ведь! Стоит столбом, словно уснул на ходу. Глаза вон и то закрыл, словно дома у себя, а не посреди жути этой. И даже камешек из–за пояса достать не пытается! Вот дали Трое содорожников!

– Жихарь, чего стоим то? – опасливо покосившись на Албыча, громким шёпотом поинтересовался Миха.

– Уже не стоим, – старик наконец–то отмер и решительно направился к чистому от золы пятну с уцелевшими вещами. – Пойдём, посмотрим, что нам доброхоты для вспоможения оставили. Неужто не поскупились?

Не поскупились. Что – да, то – да. На небольшом (и десяти шагов от края до края не наберётся) пятачке свободного от пепла пространства беспорядочной грудой валялись мечи, арбалеты, ножи, раскрытые, с полувывалившимся добром, заплечные мешки, расстеленные обрезки ткани с недоеденной снедью. С одной из них еду сдёрнули, словно через неё кого–то волоком волокли, немилосердно вминая в камни огрызки лука, сала, огурцов. Жихарь запнувшись, чуть не угодил ногой в остатки блевотины и брезгливо морщась, отступил назад поближе к Албычу.

– А ведь бой совсем недавно был! – заметил колдун, оглядываясь с не меньшим интересом – Чутка нас вершители не дождались! Вот даже пыль от «стены огненной» толком не улеглась!

– Но жрецы, похоже, победили, – высказал предположение Жихарь, задумчиво сдвинув брови. – Не все здесь полегли. Их больше было.

– Ну не то, чтобы победили, – хмыкнул презрительно перевёртыш. – Но спастись, похоже, смогли. Вот только как они, теперича, неоружные с людишками Никонта ратиться будут? – Албыч склонился над здоровенным камнем, лежащим возле одной из скатертей. – Ты гляди–ка. Даже камешек следящий бросили, а не только оружие! Видать совсем без оглядки бежали!

– Так значит, та тварь, что на них напала жива? – Жихарь неосознанно попятился, испуганно оглядываясь по сторонам.

– Жива, – не стал отрицать колдун. – Вот только не шибко опасна. Коль на месте долго не стоять, да к её логову не приближаться, то ничего и не будет. Она с трудом до дороги свое магией дотягивается. Иди себе спокойно мимо и в ус не дуй. А этих угораздило, здесь на привал остановится! – хохотнул Албыч. – Вот и пришлось самым сильным кристаллом пожертвовать, да всё побросать заради того, чтобы ноги унести! Небось, недалече лежат, – перевертыш, повернувшись к Жихарю, жизнерадостно оскалился. – Очухиваются!

– А нам как теперь быть? – озадачился Миха. Шустрый воришка времени зря не терял, уже во всю потроша заплечные мешки и попутно похрустывая прихваченной морковкой. – Неужто тут всё добро побросать и следом бежать?

– Зачем? – ещё больше развеселился Албыч. – Бери, что по душе придётся. Только меру знай! Тебе ещё мечи на своём горбу тащить!

– А нужно ли мастер? – Жихарь, решивший для себя, что безопасность важней поживы, ревниво поглядывая в сторону продолжавшего шуровать по мешкам Михи, от Албыча всё же не отходил. – Мечи, конечно, грошей немало стоят, только где мы их тут продадим? А владеть мы ими, всё равно не обучены. Уж лучше арбалеты взять. Из них выстрелить любой сможет.

– Неумехе и арбалет не подмога! – пренебрежительно отмахнулся Албыч. – Пущай тут лежат. А мечи мы не для себя возьмём, – повернулся он к Жихарю. – Вершителям вернём. Пущай радуются!

– Это так?! – буквально опешил Жихарь и встретился взглядом с не менее поражённым Михой. Нет. Всё–таки безумен колдун. Безумен! – Они же с ними на нас и бросятся!

– Не бросятся! – отрезал в ответ Албыч. – Они без сил сейчас лежат поблизости. Далече навряд ли уползти смогли. Пока в себя придут, мы уже и пелену пройти успеем.

– Так зачем им оружие то возвращать? – Жихарь начал горячится. – Чай супротивники они нам. Может, коль они без сил, так и порешить всех разом?

– Я тебе порешу! – от слов колдуна потянуло стужей. – А кто с людишками Никонта ратиться станет? Ты что ли? – старый колдун угрожающе навис над юношей. – Пущай они друг с другом повоюют, тогда и мне с оставшимися полегче управиться, будет. Всё! Собирайте мечи и пошли, – Албыч наклонился и, кряхтя, подхватил с дороги булыжник. – А я камешек для них следящий прихвачу. А то не дай Лишний с Никонтом разминутся.

* * *

Вершители и впрямь далеко не ушли. Не успели толком от выжженного места отойти, как на них и наткнулись. Жихарь даже головой сокрушённо покачал. Эк их разобрало. Лежат посреди дороги восемь тел и тихонько стонут в унисон. И даже шевельнутбся, никто не пытается, будто парализовало всех. Идиллия! Вот бы всех сейчас и перебить! Второй раз такая оказия навряд ли случится!

Жихарь покосился в сторону насупившегося мага и разочаровано отвернулся. Не даст! А спорить с колдуном, у него никакого желания нет! До сих пор лицо Карпа, горло руками сжимавшего, перед глазами стоит. Нет уж. Пускай Миха спорит, коли охота есть.

Воришка, между тем, положив на дорогу оружие, направился к одному из магов.

– Далеко собрался, внучок?

В голосе колдуна было столько искренней заботы, что Жихарь непроизвольно поёжился. Проняло и Миху.

– Так я это, – юноша буквально замер на полушаге, втянув голову в плечи. – Я это… Не убивать… В кошелях пошарить хотел. Вдруг что полезное найдётся?

– Пошарь внучок, пошарь, – одобрил Албыч. – Только все камушки, что найдёшь, мне потом отдашь. Они для дела сгодятся. И амулеты что остались, трогать не вздумай. С голой грудью они много не навоюют.

– Да какие у них амулеты? – ответил Миха, даже не пытаясь скрыть разочарования. – Пыль одна.

Тяжело вздохнув, Жихарь отлепившись от мага, сбросил в общую кучу свою часть железа и присоединился к Михе. На пару они быстрее управятся. А значит, и уйдут отсюда пораньше. Очень уж он себя неуютно чувствует, рядом с тварью пораненной находясь! Вдруг, вопреки утверждениям Албыча, сюда приползёт? Даже боги ошибаться могут, что уж тут о недоделанном перевёртыше говорить? Поверил же Йоки лживым посулам Лишнего! Так что убраться отсюда подальше, оно как–то вернее будет. Пусть, если что вершители отдуваются!