Текст книги ""Фантастика 2024-158". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Андрей Земляной

Соавторы: Вадим Филоненко,Антон Федотов,Максимилиан Борисов,Андрей Третьяков,Сергей Котов,Иван Алексин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 232 (всего у книги 339 страниц)

Эпилог

Клюквы было много. Заросшие мхом кочки были усыпаны ярко–красными горошинами, так и просящимися в глубокий кузовок. Только собирать успевай!

Славута и собирал. Руки работали быстро и сноровисто. Кузовок наполнялся на глазах, наливаясь приятной тяжестью. Этак они с Маришкой ещё до полдня домой вернуться успеют! Удалась в этом году ягода!

Мальчишка, раздвинув руками густой мох, потянулся к следующей горсти. Клюква – ягода добрая. Случись с тобой зимой жар аль немочь какая; клюквенный отвар – первое средство! Да и пирог из ягоды Маришка наловчилась вкусный делать! Особенно, если в него мёду добавить. Жаль только дорог он, мёд то этот! Хоть у дядьки Митрофана свои борти и недалече от деревни стоят, а всё же в лесу. А туда с оглядкой ходят, не абы как!

Славута мазнул взглядом по лесу. Вон он. Рядом стоит, ветками махает. Как раз по ту сторону болота. Вот только напрямки к нему не пройдёшь. Это тут на краю рядом с деревней, почти сухо. А коль дальше забредёшь – топь непролазная. Потому они с Маришкой без опаски ягоду и собирают. Из леса к ним дороги нет, а деревня вон она, под боком!

– Славута! Иди ко мне! Тут клюквы много!

– Её тут везде много, – придав голосу солидности, возразил пацан. После ухода Вельда в ушлёпки, он стал считать себя за старшего и на сестрёнку поглядывал свысока.

– А у меня крупнее! – не пожелала сдаваться пигалица. – И вообще. Я больше тебя насобирала! Вот!

– Подумаешь, – с напускным безразличием ответил Славута. – Ягоды рвать, то бабье дело. Нам, мужикам, несподручно!

Вздохнув, он потянулся к очередной кочке. Бабье, не бабье, а сильно отставать от Маришки нельзя. Задразнит потом, чего доброго!

– Ой! Славута! Смотри! Звёздочка с неба падает! Прямо к нам!!!

– Какая звёздочка? Совсем сдурела? День на дворе.

Славута, начав было выговаривать сестрёнке, разогнулся, да так и замер, ошарашено вглядываясь в небо.

Яркий, кроваво–алый шар, огненным росчерком разрезая небо пополам, стремительно летел прямо к ним. Воздух противно загудел; басовито, гулко, с присвистом. Под ногами затряслась земля, плеснув водицей между кочками.

Выронив из ослабевших пальцев кузовок, Славута неуверенно попятился и, запнувшись за коварную кочку, плюхнулся возле неё. Где–то сбоку завизжала Маришка.

Противно просвистев, шар пронёсся над головой так близко, что порывом ветра сдул со Славуты треух. Громкий всплеск, и земля закачалась под Славутой уже всерьёз, разбрызгивая во все стороны жидкую грязь.

– Батя сказывал, что это Йоки в камушки играет!

Славута не ответил, чувствуя, как внизу живота возникает сосущая пустота. Перевёл взгляд на намокшие штаны. Всхлипнул, попытался подняться на трясущихся ногах. И опустился обратно, обливаясь холодным потом.

Над болотом в месте падения шара заклубился странный туман бледно–серого цвета. Туман начал на глазах уплотняться, всё больше теряя прозрачность и приобретая диковинные очертания. В лицо дохнуло ледяной стужей.

Славута ещё раз попытался встать и с ужасом понял, что не может даже пошевелиться. Мышцы словно одеревенели, напрочь утратив свою пластичность, сознание помутилось, теряя волю к сопротивлению.

Бежать?… Куда? Зачем? От этого не убежишь!

Чужой воле, начавшей бесцеремонно стирать его сознание в порошок, Славута уже не сопротивлялся.

Алексин Иван
Маг поневоле 2

Пролог

Ну, вот и всё.

Герхард устало присел на ближайшую кучу мусора, не спеша, снял заплечный мешок, достал баклажку, приложился, не сводя глаз с ровного мраморного пола под троном

– И что теперь, мастер? – было видно, что Невронд спрашивает так, для порядка, совсем не интересуясь ответом.

– А что теперь? – храмовый маг, оторвавшись, от созерцания закрытого прохода к алтарю, оглянулся на десятника, мазнул взглядом по поникшему Русину, и резюмировал: – Теперь всё. Опоздали мы, десятник.

Невронд, мрачно кивнув, медленно, словно нехотя, подошёл к трону, осмотрел его, сильно запрокинув голову, и, невесело усмехнувшись собственным мыслям, засунул меч в ножны. Русин умостился на соседней куче как раз напротив мага и с деланным усердием начал протирать ложе арбалета.

Какое-то время все трое молчали, не глядя друг на друга.

– И что теперь? – повторил свой вопрос десятник, отвернувшись от трона.

– Попробуй пробиться обратно, – предложил ему Герхард без особого энтузиазма. – Оно, конечно, вряд ли. Чем бы не закончился ритуал, все твари его почувствовали.

– А ты?

Маг не ответил, лишь пожав плечами. О чём говорить, когда и так всё ясно?

– Что скажешь, Русин? – повернулся десятник к вою. – Тоже тут останешься или со мной за стену пробиться попытаешься?

– Так за стеной тоже смерть, господине, – оставил тот в покое арбалет. – Только под плетью ката.

– Так мы до стены всё равно не дойдём, – обнадёжил воя десятник. – Так хоть душу на какой-нито твари отведём. Всё веселей, чем тут подыхать. Так как?

Русин задумался, потирая пальцами подбородок.

Герхард, допив между тем баклажку, небрежно вытер усы и, не обращая больше внимания на воев, начал готовится к ритуалу. Каждый сам волен выбирать, какой смертью он умрёт.

– Зачем торопить смерть? Она сама нас найдёт, когда придёт время.

Сбросив накатившую было апатию, Герхард шустро поднялся, разворачиваясь в сторону голоса. Рядом встал Невронд, успев вновь выхватить меч.

– Там, – кивнул в сторону здоровенной кучи Русин, вскинув арбалет.

– Кто там прячется? Выходи, пока худа не сотворили!

– Конечно, выйду, Герхард. Только ты воев попридержи. А то зашибут старика ненароком. А разговор этот тебе не меньше моего нужен.

– Вимс?! – неверяще выдохнул маг. Рука невольно потянулась к пустому кошелю. – А ты то что здесь делаешь?

– То же что и ты, за перевёртышем охочусь. Так я могу подняться? Стрелу не метнёте?

– Ну что же, выходи, – криво улыбнулся Герхард, положив руку на плечо Русина. – Только руки держи на виду с ладонями раскрытыми, – маг крепко сжал кулаки, будто бы сжимая кристаллы, и вполголоса предупредил воев: – Будьте на стороже. Старик очень опасен.

Выглядел Вимс неважно: всклокоченные волосы, опалённая борода, кровь на изодранной одежде, но оптимизма при этом не терял. Во всяком случае, старый маг прямо-таки лучился радушием, словно встрече с закадычными друзьями радовался.

Он шустро проковылял через весь зал, не замечая направленного в его сторону арбалета, внимательно оглядел пол под троном, сокрушенно покачав головой, и развернулся к магу.

– Что-то ты припозднился немного, Гердушка. Помнится, раньше пошустрее был.

– Так и ты, старик, рядом со мной стоишь, – парировал Герхард, наблюдая, как Невронд неспешно заходит за спину Вимсу. – Выходит не один я тут такой нерасторопный, – маг сделал внушительную паузу и резко спросил: – Кто тебя послал сюда, Вимс? Герцог? Или твинский отец-приор?

Атмосфера враждебности вокруг говорившись сгустилась настолько, что стала практически материальной. Вот только старый маг и бровью не повёл, продолжая излучать показное радушие.

– Эх, молодо-зелено, – покачал он головой в непритворном сожалении. – Да убери ты воя у меня из-за спины! Я не воевать к вам вышел, а договариваться. И сам успокойся. Сколько кулаками воздух не сжимай, кристаллы от этого в руке не появятся! – Вимс развернулся и, под перекрестьем трёх пар настороженных глаз, прошествовал к облюбованной до этого Герхардом кучи, где и уселся, облегчённо вздохнув: – Старый я стал, – пожаловался он, положив руки на колени. – Ноги не держат совсем. Но к алтарю в отличии от тебя Гердушка, успел вовремя. Другое дело, что удирать потом оттуда без оглядки пришлось.

– Что не справился с разбуженным перевёртышем? – холодно улыбнулся Герхард.

– Не справился, – легко согласился с ним Вимс и, не переставая улыбаться, уточнил: – Вот только не с тем.

– Это как? – напускное безразличие с храмового мага словно ветром сдуло.

– Янхель вернулся.

Известие оглушило похлеще громового раската, повергнув бывших вершителей в ступор. Русин даже арбалет опустил, напрочь забыв о необходимости держать под прицелом опасного ушлёпка.

– Что ты мелешь, Вимс?! – Герхард, захлёбываясь словами, буквально зашипел, угрожающе нависнув над старым магом. – Это отродье Лишнего уже сотни лет за кромкой гниёт!

– Старик безумен, – выдавил Невронд, сделав шаг в сторону Вимса. За его спиной вновь начал поднимать арбалет Русин. – Надо его….

И тут старый маг рассмеялся. Его смех был страшен, леденя душу обступивших его воинов стылым холодом. Тихий, цепенящий, жуткий, он вновь заставил их замереть в замешательстве, отсрочив на несколько мгновений наметившуюся расправу.

– Ты что-нибудь слышал о «Разрыве сущности»? – Вимс прекратил смеяться не менее внезапно, чем начал.

– Детские сказочки для выживших из ума стариков! – фыркнул в ответ Герхард, но знаком всё же остановил почти бросившихся в атаку воинов.

– Просто эти выжившие из ума старики более двух десяток лет служили в императорском дворце, в Хураки. Унылое место, скажу я вам, – бледно улыбнулся Вимс. – От былого величия дворца великого Исидора почти ничего не осталось. Но библиотека сохранилась богатая. И хоть книг с заклинаниями среди них нет, многие знания, что я в этих книгах почерпнул, оказались бесценны, – маг сделал театральную паузу и, убедившись, что его внимательно слушают, продолжил: – Так вот, Герхард, «Разрыв сущности» – это не детские сказочки. Асуры и вправду могли, будучи смертельно ранеными, исторгнуть свою сущность из умирающего тела и переместить в место, где был заранее заготовлен сосуд с частичкой их ауры. Вот только потом они дальше чем на сотню шагов от этого сосуда отойти не могли. В нём вся жизненная сила такого мага заключалась.

– И ты думаешь….

– Теперь уже не думаю, а знаю! Когда Янхелю степняки горло перерезали, он ещё несколько мгновений жил. Вот с отчаяния «Разрыв сущности» и активировал. Очень уж ему за кромку вслед за Лишним отправляться не хотелось. Вот только заранее приготовленного сосуда у него не было. В здравом уме на такой риск никто не пойдёт, – покачал Вимс головой. – Но Янхелю повезло. Здесь очутился. Сфера слияния частицу самого Лишнего в себе содержит, вот и притянула его сущность как-то, не дала растворится в Великом Ничто. Вот только во дворец он попасть не мог. И вовек бы не попал, если бы Гонда проводить его не согласился, живой жизненной энергией напитав.

– Это что за Гонда? Не тот ли, что вместе с Вельдом до Вилича с обозом шёл? – удивился Невронд. – Он – то как здесь оказался?

– С Абашевым он сюда попал, – зло процедил в ответ Герхард. – Нашим соглядатаем при нём был. Другой вопрос, где он сущность Янхеля отыскать умудрился? Знал бы заранее, своими руками придушил гадёныша!

– Поздновато спохватился, мастер, – криво улыбнулся старик. – Он уже вместе с Янхелем пределы города покинул. Ты понимаешь, что теперь начнётся, Герхард? – впился он глазами в боевого мага вершителей.

– Хаос, – выдохнул в ответ тот.

– Вот-вот, – обрадовался Вимс, словно услышав приятную новость. – Он ведь опять за старое возьмётся; храм Лишнего искать, да крушить всё вокруг. И хоть былого могущества ему не видать, нашим магам он и такой не по зубам будет, – старик злорадно оскалился и продолжил: – Влияние Храма пошатнётся. Многие переметнутся на сторону перевёртыша, или просто выйдут из-под власти жрецов. Кое-кто под шумок вцепится в горло соседу, вспомнив старые обиды. Все начнут резать всех.

– Ишь, ты, – озадаченно пригладил усы Невронд. Русин за его спиной выразительно матюгнулся.

– Поэтому торопится умирать не стоит, Герхард, – проникновенно посмотрел на вершителя Вимс. – Янхель уже вернулся. Через пару дней отцу Яхиму будет не до нас с тобой. Свою бы шкуру спасти. Отсюда у меня к вам есть предложение.

– Говори.

Колдун окинул своих собеседников внимательным взглядом и, заглянув каждому поочерёдно в глаза, заявил: – Мы поступим так….

Глава 1

– Эва как вышло! – Тимоха никак не мог отвести потрясённого взгляда с того места, где несколько секунд назад сияло окно портала. – Я о таком только от стариков слыхивал, да от сказителей, что в дни ярморочные в Вилич захаживали. А тут самому увидеть довелось! Диво дивное!

Я задумчиво посмотрел на молодого воина, раздираемый сомнениями.

Вот что мне с ним теперь делать? С собой взять?

Соблазн велик. Людей с момента моего появления в этом мире вокруг много было. Но, несмотря на это, я всё время был один (псевдодружбу с Гондой в расчёт не берём). Устал как собака. Не физически, морально устал. Я же человек, а не зверь лютый! Мне душевного тепла хочется. Хоть иногда, хоть капельку! Чтобы знать; что хоть кто-то в этом мире тебе искренне сочувствует, а не собирается продать за полмешка картошки и подержанные сапоги; что есть человек, который протянет тебе палку, когда ты в болоте тонуть будешь, а не придавит сверху каменюкой. И палку он тебе протянет не корысти ради, чтобы потом что-то поиметь, а просто так, потому что ты ему не совсем безразличен!

Короче говоря, очень мне хочется довериться этому простому и на вид безобидному пареньку. Вот только вряд ли смогу. Отучили меня от излишней доверчивости всякие там Гонды и иже с ними! Напрочь, отучили! Уж очень учителя были хорошие! А значит и Тимохе я доверять уже никогда не смогу. Даже если он делом обратное докажет, всё равно в душе подспудно подленькая мыслишка проскакивать будет: «А может он не просто так помог? Может в будущем повыгодней тебя продать рассчитывает? Как Гонда»?

И что тогда? Отпустить? Ну да, ну да. Учитывая, сколько народу меня ищет – это самый лучший вариант. У меня сейчас перед загонщиками единственный козырь есть. Они пока ещё возле города ждут. Отпусти я Тимоху, и вскоре отец Яхим не только узнает, что он пустые стены стережёт, но и ориентировку, в каком районе меня искать, получит. Так что отпускать нельзя. Этой науке меня уже Вимс обучил.

Так что же, убить? Что характерно, эта мысль никакого отторжения у меня не вызвала. Ни морального, ни психологического. Походу, я ещё тем уродом становлюсь. Вживаюсь, так сказать, в окружающий меня социум. Ещё бы предавать, да в спину бить научиться; и совсем за местного сойду! Хотя. Может как раз сейчас первый экзамен и сдам. По ударам в спину, имеется в виду.

– А куда мы попали? – начал вертеть головой Тимоха, даже не подозревая, какие мысли на его счёт крутятся у меня в голове. – Лес, судя по всему, дремучий и до людей не близко будет.

– С чего ты взял? – нешуточно напрягся я.

Оно и понятно. Хоть мой реципиент и прожил всю свою жизнь возле леса, свои знания о нём передать по наследству он не удосужился. Так что представления о том, как в лесу ориентироваться, и тем более выживать, я имел довольно смутные. Ну, на уровне более густого мха у деревьев к северу и более густой кроны у тех же деревьев к югу.

В общем, чтобы из городского парка выбраться, этих знаний вполне должно хватить, а вот из дремучего леса полного к тому многочисленными опасностями…. Как-то немного сомнительно.

– А ты разве не видишь, – удивился молодой воин, проведя рукой по глубоким трещинам, которыми была исполосована высокая сосна. – Тож берыга свой след оставил. Он так владения свои отмечает, – пояснил Тимоха. – А рядом с его владениями ни один крестьянин не то что избы, борти не поставит! От этого чудища ни забор, ни стены не спасут. Всё по брёвнышку раскатает!

– Так он и сейчас где-то тут? – рука сама потянулась к трофейному мечу, позаимствованному у Тимохи.

– Может тут, а может далече где, – пожал плечами тот. – У берыги владения на десятки вёрст раскидываются. Пока обойдёт.

– Так бежать отсюда надо, – встрепенулся я. – Пока не пришёл.

– Днём не придёт, – отмахнулся Тимоха небрежно. – Берыги только по ночам охотятся. А днём спят где-нибудь. Не любят они света, – пояснил он мне. – Шибко не любят. Так что до ночи тут сейчас самое безопасное место. Во владения берыги даже волколаки не суются! Я думал, ты знаешь, – удивился вой. – Чай с деревни родом, не городской.

– Да с памятью у меня беда, – выдвинул я привычную версию и в свою очередь поинтересовался: – А ты откуда всё это знаешь? Ты же в Виличе жил.

– Так я в дружине при яре Бакае меньше полугода прослужил, – признался Тимоха. – А так-то я, как и ты, деревенский.

– А как же в вои к князю попал?

– Батя пожалел, – посмурнел вой. – Он у меня лесовик. Шкурами промышлял. Ну и меня этому делу обучить пробовал. Да только бестолку всё. Лесовиком быть – дар особый нужен; зверя загодя чуять, места гиблые вовремя подмечать, следов опять же за собой не оставлять. А у меня не то, что у Никитки – получалось плохо. Сколько батя не бился, с собой в лес беря, не вышел из меня путный лесовик.

– А кто такой Никитка?

– Брательник мой старшой. Вот из него лесовик знатный получился, – признал Тимоха, не скрывая зависти. – А меня батя к яру Бакаю определил. Шкурку горностая ему за то дал, дорогущую! Сказал, что так я проживу подольше. И служба не тяжкая, и брюхо полное.

– Выходит, любил тебя, батя, – позавидовал я Тимохе.

– Выходит так. Вот только бестолку батя шкурку горностаевую потратил. В Вилич мне теперь возврата нет. Враз к вершителям в застенки попаду. Домой не вернёшься. Прознают, всю семью в ходоки снарядят, а более и идти некуда.

– Со мной пойдёшь. – решительно заявил я. Убивать Тимоху, в свете открывшихся обстоятельств, я передумал. Один я в этом лесу наверняка сгину. А с ним у меня появлялся шанс. Каким бы бездарным лесовиком не был этот юноша, по сравнению со мной, он Индиана Джонс с Чинганчгуком вместе взятые.

– С тобой пойти, душу свою сгубить, – ещё больше посмурнел молодой вой. – Я ведь только там у алтаря понял, кто ты такой есть. Перевёртыш! Наказание людям Троими ниспосланное за то, что они с Лишним в своё время яшкались!

– Ну, прямо исчадие ада, а не человек, – горько усмехнулся я. – Вот только наказывают пока только меня, причём все, кому не лень. Знаешь, Тимоха, – заглянул я в глаза напрягшемуся вою. – Я никому тут зла не желал, да и сейчас по большому счёту не желаю. Лишь бы в покое оставили. Мне бы с проклятьями своими разобраться, да тихое место, чтобы просто жить по-человечески, найти. Так ведь не дадут! Хуже бешенного пса со всех сторон травить будут. И не только меня, дружище! Слишком многие тебя видели в алтаре Лишнего: Вимс, Жихарь, Гонда, Албыч, мужик тот безбородый. От кого-нибудь до вершителей слух обязательно дойдёт, что ты на финальной разборке присутствовал. Так что останешься ты со мной или один решишь судьбу испытать, дорога одна – в лапы кату жреческому, а затем смерть лютая. Но со мной у тебя останется шанс выжить. Совсем небольшой такой шанс, но это лучше, чем ничего. Да, я перевёртыш! А значит, я смогу за себя постоять! Но сам я нападать ни на кого не буду, – заверил я воя. – Только защищаться. Слово тебе в том даю.

– А что на тебе за проклятья? Откуда?

– Это долгая история, – нахмурился я. – Так говоришь, здесь пока безопасно?

– До заката, это самое безопасное место в лесу.

– Хорошо, – кивнул я удовлетворённо. – Значит, самое время узнать, в какую сторону нам с тобой путь держать. Мне твоя помощь нужна будет.

– Какая? – сразу насторожился вой.

– У меня есть кольцо, с помощью которого можно вызвать айхи. Слышал о таких?

– Кто же о них не слышал, – отшатнулся Тимоха. – У нас ими детей пугают! Страшные твари!

– Не столько страшные, сколько подлые, – уточнил я его формулировку. – Но так получилась, что одна из этих тварей знает, как найти место, где я смогу избавится от проклятий. А значит, мне нужно с этим айхи поговорить.

– А он нас не убьёт?

– Нет. Эта тварь подчинена кольцом. Но у меня в груди находится кристалл, и она сможет на него воздействовать. А у тебя ничего подобного нет. Так что тебе она вреда не причинит.

– Ты хочешь, чтобы кольцо надел я?! – отшатнулся Тимоха. Рука юноши судорожно сжала рукоять меча, выдернув его на треть из ножен. – Нашёл дурака!

– Если бы я искал дурака, то ничего бы тебе об айхи не рассказал, – терпеливо вздохнул я. – А просто в знак дружбы и будущего союза подарил бы вот это колечко, – я вытащил кольцо и покрутил им перед носом воя. – Подумай сам, дружище. Разве бы ты себе такую прелесть на палец сразу не натянул?

– Натянул бы, – признал тот, не сводя глаз с золотой печатки.

– Вот видишь, – вкрадчиво продолжил я. – Я с тобой честно дела веду. Навредить тебе эта тварь никак не сможет. Ты главное ни одному его слову не верь и ни на что не соглашайся. Я у него про дорогу расспрошу, и ты колечко обратно снимешь. А иначе никак, – привёл я последний аргумент, видя, что вой колеблется. – Иначе я тут берыгу дожидаться останусь, а ты можешь вершителей идти сам искать. Вдруг зачтётся?

В милосердие жрецов Тимоха отчего-то не поверил. Нехотя забрал у меня кольцо, дрожащей рукой повертел перед глазами, словно выискивая на нём следы проклятья, испуганно оглянулся на меня.

– Да не бойся ты, – поморщился я досадливо. – Не будет тебе нечего. Мне без тебя из леса не выбраться. Я себе не враг, тебя губить!

Решившись, юноша натянул кольцо на палец, зачем-то крепко зажмурившись при этом.

– Ууууу!!! Сейчас всю кровь через глаза высосу! – тут же с ужасным рыком навис над ним Толик, широко раскинув в стороны свои лапы. – А потом туда червей могильных напускаю!!! Ррыыы!!!

Тимоха отшатнулся и с диким криком повалился на землю, с треском подминая под себя кустарник и судорожно шаря по боку рукой в поисках оружия. Вот только рукоять меча никак не находилась, так как искал её вой почему-то с другой стороны, а зловредный дух, пользуясь невменяемостью нового хозяина, постарался ещё больше нагнать жути, присев рядом и завывая прямо в ухо.

– Ууууууу!!!

– Прекрати немедленно! – очнулся я, шагнув в сторону Толика. – Оставь его в покое, тварина мохнорылая!

– И чего ты меня всё время обзываешь? – тут же обиделся айхи, развернувшись ко мне. Ну, хоть Тимоху в покое оставил и то, слава богу. Как того инфаркт от такого концерта не хватил, ума не приложу. Вот трясётся весь как припадочный и глаза стали круглее чем у нерпы. – Я вот тебя ещё ни разу не обозвал! А ведь мог бы! Ты знаешь, сколько я прозвищ обидных знаю? – навис он теперь надо мной. – Седмицы не хватит перечислить! И вообще, – подбоченился коротышка. – Ты мне приказывать не можешь. У меня вот он, – Толян ткнул лапой в сторону Тимохи, – теперь хозяин!

– Можно подумать, что это для тебя хоть что-то меняет, – устало вздохнул я. – Тебе что хозяин, что нет, одни пакости в голове. Ты вон своего хозяина чуть до смерти своей выходкой не довёл. Как бы седеть не начал.

– Зато весело было! – беззаботно отмахнулся айхи. – Давно я так не забавлялся!

– Кому весело? Ему? – кивнул я на никак не могущего прийти в себя воя.

– Он потом тоже посмеётся, – убеждённо заверил меня дух и вновь подлетев к Тимохе, сделал вид, что хлопает его по плечу. – Ну, ты что такой смурной, дружище? Хватит уже трястись! Ну, пошутил я, пошутил! Между друзьями ещё не то бывает! Давай знакомиться. Меня Толиком зовут, ну а ты, значит, Тимохой будешь? Толик и Тимоха! Звучит совсем неплохо! – тут же с апломбом продекларировал он, размахивая лапами.

– Может, хватит скоморошничать? – покачал я головой, глядя на кривляющегося духа. – Я тебя вообще-то по делу вызвал.

– Дела, дела, – сразу заскучал айхи. – До чего же вы люди скучные сущности, – Толик придал своей мордочке скорбное выражение и, плюхнувшись в траву рядом с Тимохой, барственно махнул лапой. – Ладно. Излагай.

– А чего тут излагать? – поведение айхи мне нравилось всё меньше и меньше. Нет, он и раньше себя нагловато вёл. Но в этот раз в его хамстве какая-то вальяжная снисходительность проскальзывала. – Ты обещал рассказать где библиотеку искать. Так вот. Время пришло.

– Обещал, значит? – Толик задумчиво скосил глаза вверх и почесал за ухом. – Ну, да. Было дело, – признался он. – Припоминаю. Вот только, помнится, и ты мне за это кое-что обещал.

– Я свои обещания помню, – твёрдо парировал я. – Как только заклятья сниму, сразу отпущу.

– Да как же ты теперь меня отпустишь, коль у меня хозяин другой? – несказанно удивился дух.

– Сейчас другой, а потом опять я буду. Долго ли колечко снять?

– Да уж не быстро, – развеселился айхи. – Он тебе, небось, наврал, когда кольцо напялить уговаривал, что знает, как от него освободиться? – повернулся коротышка к Тимохе. Тот к этому моменту, уже пришёл в себя и внимательно прислушивался к нашей беседе, настороженно косясь на Толика. – Так вот, забудь! Обманул он тебя.

– Кого ты слушаешь, Тимоха, – не подал я вида, хотя на душе похолодело. – Сам же знаешь, что у вас про айхи сказывают. Вот с одним и познакомился.

– Они все такие?

– Боюсь, что да, – со вздохом признался я. – Вот и представь. Каково было нашим предкам жить среди айхи, да ещё владеющих магией.

– Уж лучше не жить, – зябко поёжился вой и посмотрел на меня глазами побитой собаки. – Можно я кольцо сниму?

– Сейчас снимешь, – успокоил я его и развернулся к айхи. – Шутки в сторону, Толик. Либо ты сейчас говоришь, где находится библиотека, либо мы снимаем кольцо и оставляем его здесь. Это берыгины владения, люди сюда и близко не заходят. Так что застрянешь ты надолго.

– А снимай давай, Тимоха, – залихватски махнул лапой айхи. – Я даже знаю, что тебе сейчас этот лупоглазенький скажет. Мол, ты должен мысленно приказать мне снять кольцо. И всё. Оно сразу и снимется.

Похолодев, я кивнул в ответ на вопросительный взгляд юноши. Тимоха сморщился, и весь как-то сжался, буравя глазами колечко.

– Что не получается? – участливо склонился над ним айхи. – А ты ещё раз попробуй. Сосредоточься. Не спеши! Тут главное постараться!

– Да что не так-то?! – не выдержал я. – Оно же должно сняться!

– Это у тебя оно должно сняться, голуба моя, – ласковым тоном начал объяснять мне Толик. – Потому как этот приказ должен хотя бы каплей магии подпитываться. У тебя она есть в кристалле, а у него ей откуда взяться? Что старый пьяница тебе об этом рассказать забыл? – айхи радостно захихикал и задорно подмигнул Тимохе. – Мы теперь с тобой до самой смерти вместе, друг! Твоей смерти! Ох и заживём!!!

Я встретился с затравленным взглядом юноши и не нашёлся что ответить.

* * *

Выскочив вслед за Янхелем из портала, Гонда тут же уткнулся ему в спину. Юноша сделал шаг в сторону, огляделся, крепко прижимая к груди всё ещё пылающую сферу. И зябко передёрнул плечами, обнаружив себя в центре перекрестья доброй сотни настороженных взглядов.

– Вот же вы, отродья Йоки, – прошипел Янкель, прерывая наступившую тишину. – Даже место моей смерти своим поганым храмом осквернили!

– Перевёртыши! Вон и сфера Троими проклятая у одного в руках, – потрясённо выдохнули из толпы.

И мир вокруг Гонды взорвался. Взвыл с возвышения седоусый толстячок в чёрном балахоне отороченный лисьим мехом, шарахнулись в разные стороны паломники, лязгнул железом десяток храмовых воев, топтавшихся у входа.

– Зашевелились! – затрясся в безумном хохоте Янхель. – Словно крысы во все стороны прыснули! Некуда бежать! – громко рявкнул он, перекрывая разрозненные вопли. – Скоро вернётся Многоликий и каждому воздаст по заслугам его!

Гулко щёлкнул арбалет, но хищно свистнувший болт ярко вспыхнул, осыпаясь пеплом, не одолев и половины пути.

– Всё здесь разнесу, – с мрачной решимостью возвестил перевёртыш, перестав смеяться и, топнув ногой, задорно выкрикнул замысловатую тарабарщину.

Пол, вырвавшись из-под ног Гонды, скакнул куда-то в сторону, опрокидывая юношу на бок. Болью обожгло ушибленный локоть, вырвало из рук хрустальный шар.

– Сферу подбери! – свирепо взвыл Янхель, полоснув по толпе сгустком ветвистых молний, разлетевшихся в разные стороны. К воплям ужаса добавились крики боли, смешавшись с ними в жуткую какофонию. В нос ударил резкий запах палёного. – И держи крепче, выродок Троих! Ещё раз выронишь, и я уже тебя уроню! По кусочкам!

В угрозе перевёртыша было столько бешенства, что Гонда тут же вскочил, забыв о боли, и подхватил зависший в воздухе шар.

– В пособника его стреляйте! – взвыл, отступая к неприметной двери за возвышением, жрец. – В того, что сферу держит! Без сферы адепт Лишнего всей своей силы лишится!

– Я те стрельну! – буквально выплюнул в ответ Янхель.

Яркая вспышка немилосердно резанула по глазам, заставив рефлекторно зажмуриться, и по ушам ударил истошный крик десятка умирающих людей. Следом накатил ужасный, всё нарастающий смрад замешанный на дыме, копоти и обугленном мясе.

Вновь щёлкнул арбалет и в следующий миг в лицо Гонды посыпалась ледяная крошка, исколов ледяными кристалликами.

Охнув, он смахнул ладонью колючие ледышки с лица и открыл глаза. Довольно вовремя открыл, нужно сказать. Как раз успел заметить кончик арбалетного болта, застрявший в ледяном мерцающем щите, прямо перед глазами. Щит ещё померцал пару мгновений и обрушился вниз бурным потоком воды, увлекая следом и болт.

– Чего соляным столбом встал? Шевелись, давай! Недосуг мне тебя всё время защищать. И сферу, смотри, не потеряй. Если что, голову оторву!

Гонда потрясённо замотав головой, оглянулся на Янхеля. Да уж, весело он жить стал с той поры, как связался с этим безбородым. Сначала в храме Лишнего разбушевавшиеся маги едва не прибили. Очень уж им не понравилось то, что Гонда у Вельда сферу отобрал. А едва оттуда ноги унесли, как сразу в храм Троих в каком-то городе попали. Да ещё во время службы!

Между тем, в храме воцарился ад. Пылающая стена сразу за алтарём, клубы густого дыма, начавшего выедать глаза, толпа обезумевших людей, мечущихся во все стороны.

Впрочем, метались не все. Несколько решительно настроенных воей во главе с седовласым яром в кольчужном доспехе целеустремлённо пытались пробиться к ним сквозь толпу. Ещё один стражник, встав чуть в сторонке, по новой взводил арбалет.

– Уходить надо, – резюмировал увиденное юноша.

– Давно надо! – проревел в ответ Янхель и, подскочив к одному из догорающих стражей, схватил его меч. – Не хватало ещё в собственном пламени сгореть! Держись у меня за спиной! Не отстанешь – глядишь и вырвемся. И кристалл не вырони. Потеряешь – я сам тебя зарублю!

Гонда бросился вслед за кинувшимся к выходу перевёртышем. Седовласый яр всё-таки успел заступить тому дорогу, но мерцающий фиолетовым шар буквально снёс ему голову. Двух воев Янхель зарубил уже мечом, двумя короткими взмахами, даже не заметив выставленной ими защиты.

Прорвавшись к двери, Гонда шумно вздохнул воздух и огляделся ещё раз. К счастью портал забросил их с Янхелем не в город. Так, большое село прилепившееся к местному храму. Причём, судя по всему, вначале был построен именно храм, а село потом вокруг бойкого места выросло. Стихийно, можно сказать. Вон даже забор по периметру до конца не закончен.