Текст книги ""Фантастика 2024-158". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Андрей Земляной

Соавторы: Вадим Филоненко,Антон Федотов,Максимилиан Борисов,Андрей Третьяков,Сергей Котов,Иван Алексин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 284 (всего у книги 339 страниц)

13

Повелителя Воды разбудило легкое движение воздуха. Амечи открыл глаза и приподнялся на локте. Оказывается, это Миссел встал и теперь осторожно пробирался к выходу.

– Что случилось?

– Ничего, Эрхал. Спи. Меня кошмары замучили. Хочу выйти покурить.

– А-а-а… Что ж, покури.

– Пойдешь со мной?

Амечи скривился:

– Еще чего! Меня-то кошмары не мучают. В отличие от вони твоих сигар.

Миссел хмыкнул и вышел из комнаты.

А Эрхал никак не мог уснуть. Постепенно все больше его охватывало неосознанное беспокойство. Внутренний голос шептал: «Вы с Мисселом враги, ему нельзя доверять. Очень может быть, что происходящее на Ксантине – проделки дейвов. Тем более что Неизвестный ломился через Белую Башню именно из их мира. Не доверяй Мисселу! Не доверяй!»

Повелитель Воды ворочался с боку на бок и, наконец, не выдержал. Тихонько встал, стараясь не разбудить Темьяна. Поколебавшись, опоясался мечом и вышел во двор.

Небо уже начало светлеть в предчувствии рассвета, хотя луна еще продолжала наслаждаться властью над миром и не торопилась уступать ее солнцу.

Во дворе Миссела не оказалось. Эрхал бросил заклинание поиска и пошел в указанном направлении. «Волшебный компас» повел его к сереющим на поле стогам. Сам не понимая почему, амечи перешел на крадущийся бег, стараясь не слишком отсвечивать на скошенном, лысом поле. Пригибаясь, он приближался к очередной скирде, как вдруг услышал голоса: Миссела и незнакомца. Затаив дыхание, Эрхал осторожно припал к пирамиде из сена и напряг слух.

– …Это все глупости, говорю тебе. Так ничего не выйдет! – Миссел явно сердился.

– Другого пути нет, хозяин, – отвечал неизвестный. Он говорил по-саарски несколько странно: словно проглатывая окончания слов. Его акцент сразу насторожил Эрхала, показавшись смутно знакомым.

– Сколько раз повторять, не называй меня хозяином! – Миссел все больше выходил из себя.

– Дело не в том, как кого называть, – почтительно, но твердо возразил голос, – а в том, что только так можно решить эту проблему, хозяин.

Судя по звукам, Миссел плюнул с досады. Эрхал только не понял, что его больше раздосадовало: наименование «хозяин» или суть слов собеседника.

– Убирайся! – прорычал Миссел. – И скажи остальным, пусть немедленно вернут девушку и проваливают назад, в Несуществующий мир!

Эрхал подскочил: Несуществующий мир! Так вот почему акцент показался ему знакомым!

От движения амечи предательски зашуршало сено, но собеседники не обратили на посторонний звук ни малейшего внимания, отнеся его на счет полевой мышки.

– Если вы поразмыслите, хозяин, – продолжал уговаривать голос, – то поймете, что я помогаю добиться вашей цели и похищение девушки – самый короткий путь для этого.

– Не смей рассуждать о моих целях, урод! – взревел Миссел. – И чтоб утром вернули девушку – живой и невредимой!

– Напрасно вы так, хозяин.

– Я все сказал! – Миссел размашисто зашагал по полю в сторону постоялого двора.

Эрхал вжался в стог, надеясь, что состояние бешенства, в котором находится Проклятый, не позволит ему разглядеть темный силуэт амечи в светлеющем мареве утра.

Ожидания Повелителя Воды оправдались – дейв его не заметил. Зато таинственный собеседник Проклятого выскочил из-за стога прямо на Эрхала. Амечи опешил – Миссел, оказывается, разговаривал с всадником джигли! Судя по вытаращенным глазам, сам джигли тоже не был готов увидеть постороннего.

Несколько мгновений Эрхал и черный человек растерянно пялились друг на друга. Затем раздалось конское ржание, в плечо джигли ткнулась смоляная конская морда. Он ловко вскочил в седло и взмыл в сереющие небеса. А Эрхал все стоял в оцепенении и не сделал попытки его задержать. Самой связной мыслью амечи в тот момент было: «Вот это да!»

Впрочем, вскоре мысли побежали лавиной, тесня и перебивая друг друга:

«Миссел и есть тот самый Черный Чародей, а джигли у него на побегушках. Правда, они разошлись во мнениях по поводу Нефелы – джигли занялись самодеятельностью, что очень разозлило их хозяина, то бишь Миссела».

Или:

«Миссел работает на Черного Чародея, отвлекает мое внимание и заманивает Темьяна в ловушку. Кстати, Темьян говорил, что на жертвоприношении в их деревне Незнакомцев было двое, так, может, один из них и есть Миссел – дейвы умеют мастерски менять свою внешность».

И, наконец:

«Миссел каким-то образом вызвал на разговор одного из джигли и потребовал вернуть девушку. С Черным Миссел никак не связан, и вообще, он на нашей стороне, на стороне хороших».

А вслед за догадками и подозрениями пришла сакраментальная мысль: «Что делать? Потребовать от Миссела объяснений в открытую? Начать его подозревать и следить за ним? Постараться потихоньку избавиться от него?»

Так ничего и не решив, Эрхал побрел к постоялому двору. Миссел как ни в чем не бывало стоял у крыльца и курил.

Увидев амечи, он удивился:

– Эрхал, ты куда ходил?

– По нужде, – буркнул Повелитель Воды и пошел в комнату. Ему требовалось время, чтобы подумать.

14

Утро прошло в молчании. Эрхал и Миссел находились в состоянии задумчивости по вполне понятным причинам, а Темьян сразу почувствовал их настроение и не лез с разговорами.

Перед завтраком Повелитель Воды решил проверить одну свою догадку и под предлогом тренировки на мечах позвал Темьяна прогуляться в ближайший лесок. Эрхал хотел попытаться снять с урмака розовый ошейник и почти не удивился, когда ему это удалось. Причем достаточно легко.

Они вернулись на постоялый двор, и, пока довольный Темьян мыл у колодца освобожденную шею, Эрхал мрачно думал: «Миссел, видать, просто не захотел в свое время выполнить подобную процедуру. Вероятно, ему выгоднее, чтобы оборотень не получил доступа к своей силе. А какой убедительный спектакль Миссел тогда разыграл передо мной. Не могу снять! Сам попробуй! Да-а, уж в чем, в чем, а в выдержке ему не откажешь, ведь разоблачить его тогда было проще простого. Интересно, как бы он стал выкручиваться? И интересно, какова сейчас будет его реакция, когда он увидит урмака без ошейника?»

Реакция была – умеренно-удивленный взгляд на шею Темьяна и мрачный, злобный на Эрхала. Тот ответил Проклятому тем же, и отношения в маленьком отряде окончательно испортились. За завтраком Темьян переводил растерянный взгляд с амечи на дейва, явно не понимая, что происходит, но молчал.

Задолго до полудня троица покинула постоялый двор. Следуя разработанному заранее плану, им следовало устроиться в засаде у местечка Лит-Корру. Впрочем, двое из них были уверены, что засада ничего не даст. Эрхал считал, что Миссел вчера предупредил джигли, и они не полезут на рожон. Тем не менее, все трое оседлали лошадей и двинулись через лес по накатанной грунтовой дороге.

День был хорош – тих, ясен. Сюда, к югу, не успело долететь холодное дыхание осени, и природа все еще купалась в летней сытости и безмятежности. По правую руку от путников вздымались над лесом высоченные горы, а слева проплывали невидимые за деревьями Скользящие Степи.

Скользящие Степи были сродни Спящему Лесу, который располагался севернее, и Морю Зыбучести на западе. Три эти области являлись своеобразными полюсами магии – отсюда начинали путь «меридианы силы», создавая вкупе с «параллелями» волшебные силовые поля, насыщающие магией этот мир.

Скользящие Степи, как и два других полюса, населяли причудливые магические существа, причем волшебникам Ксантины так и не удалось составить их полный каталог. Здесь происходили всякие таинственные явления, иногда смертельно-опасные, иногда просто непонятные. Местные жители избегали соваться в аномальные зоны. Да и маги старались держаться от них подальше, предпочитая изучать на расстоянии.

Путников защищала от Скользящих Степей солидная полоска обычного леса, чему Эрхал был несказанно рад.

До Лит-Корру было еще достаточно далеко, но Повелителя Воды охватывало все большее и большее беспокойство – он ждал подвоха от Миссела.

Убегающая вдаль дорога делала поворот, исчезая за порослью молодых елочек, и Эрхал невольно придержал коня. Миссел неожиданно оказался впереди. И именно ему досталась первая стрела, правда в мягкую ткань плеча, прилетевшая из-за пушистых, колючих ветвей.

Были ли еще стрелы, амечи так и не узнал – их с Темьяном накрыло таким мощным заклинанием, что оно запросто смело выставленную Эрхалом защиту и моментально увлекло в небытие…

15

Повелитель Воды очнулся, но не сразу осознал это, так как перед глазами у него возникло настолько прекрасное и необычное женское лицо, какое встречается лишь во сне. Огромные глаза, темные и бездонные, несущие в себе разгадку бытия. Четко очерченные скулы. Необычного рисунка рот, притягательный и зовущий. Невозможно не прикоснуться к нему губами, хотя бы на один короткий поцелуй. Высокий лоб. Черные, выразительные брови. Единые у переносицы, к вискам они разделялись на три тоненьких ручейка: верхний образовывал на матовом лбу кокетливый завиток, средний вел себя как и положено порядочным бровям, а нижний опускался к внешнему уголку глаза.

Очень необычные брови. Вначале Эрхал принял их за рисунок, татуировку, но, присмотревшись, понял, нет – не рисунок.

И тут его прошиб холодный пот. Он окончательно очнулся.

Трагги! Прибывшие на Ксантину много лет назад и исчезнувшие без следа!

Эрхал поспешно сел, – оказывается, он лежал рядом с Темьяном в огромном шатре на мягких коврах среди расшитых шелками подушек, – и стал внимательно разглядывать девушку.

Сомнений нет, она трагги. В ее фигуре то же притягательное нарушение пропорций, что и в лице. Чуть длиннее ноги, чем у любой человеческой женщины, чуть круче бедра, чуть тоньше талия, чуть больше грудь.

Картину дополняли длинные черные волосы, схваченные полоской ткани. По левому плечу вился браслет татуировок – стилизованные солнце и луна – жизнь и смерть в оправе судьбы. Такие же знаки украшали светлое короткое платьице девушки и оплетали ножными браслетами ее лодыжки.

Эти символы – верный признак трагги. Они обязательны как для женщин, так и для мужчин. Их наносят жрецы каждому ребенку сразу после рождения в надежде изменить его судьбу. А она у трагги вовсе не подарок.

Дело в том, что трагги умирают каждую ночь, правда, утром большинство из них возвращаются к жизни. Это повторяется изо дня в день, из года в год. Жизнь – днем, смерть – ночью. Именно смерть, а не глубокий сон. Причем умирают все и обязательно, не зная, суждено ли вернуться поутру к жизни.

Представьте, что вам жить всего один день. И каково? То-то и оно. А для трагги фраза «каждый день – словно последний» составляет основу существования.

Очень сильно заблуждается тот, кто считает, что они привыкли к мысли о смерти. К подобному невозможно ни привыкнуть, ни приготовиться. Наоборот. Многократно умирающие умеют ценить жизнь гораздо лучше остальных. Впрочем, как и забирать ее у представителей других рас, которые в глазах трагги выглядят практически бессмертными – ведь они способны прожить лет восемьдесят, а то и больше! – и вызывают жгучую зависть пополам с ненавистью.

Именно поэтому трагги – одни из самых беспощадных воинов во Вселенной. Не жестоких, нет, – у существа, живущего один день, слишком мало времени для изощренных пыток и казней, – но неумолимых и молниеносных. И самое страшное – безжалостных.

…Девушка-трагги протянула Эрхалу кувшин с разбавленным вином и вышла из шатра, не сказав ни слова.

– Эрхал, где мы? – Темьян потихоньку пришел в себя. Девушка, вероятно, показалась сновидением и ему.

Амечи молча пожал плечами и отпил вина.

– А Миссел где? – не отставал урмак.

Повелитель Воды снова пожал плечами, не отрываясь от кувшина.

– А она кто? – не унимался оборотень.

– Трагги, – коротко ответил Эрхал и протянул Темьяну кувшин.

– Это еще кто?

– Полагаю, в настоящий момент наши тюремщики. Уверен, они служат Черному Чародею и выполняют его приказ.

– Так мы в плену? – Темьян удивленно посмотрел на меч, висящий на поясе у Эрхала, и дотронулся до рукояти своего, будто сомневаясь в его реальности. – А почему у нас не отобрали оружие?

– Потому, что трагги уверены в своих силах. Оставив нам клинки, они дают понять, что не боятся нас.

– Они действительно настолько сильны? – неуверенно уточнил Темьян.

Эрхал ограничился коротким кивком. Но урмака не удовлетворил такой ответ. Он попытался приоткрыть полог шатра и выглянуть наружу, но его пальцы натолкнулись на невидимое препятствие.

– Бесполезно, Темьян, – сказал амечи. – Трагги выставили «охранку». В смысле охранное заклинание.

– А ты разве не можешь снять его? Давай используем твою магию и мои урмакские штучки и сбежим, – предложил оборотень.

– Не думаю, что от трагги удастся сбежать… Да и с магией не все так просто… Расслабься, Темьян. Если бы нас хотели убить, убили бы. Но мы живы, значит, им от нас что-то надо. Давай подождем, послушаем, посмотрим, а попытаться сбежать всегда успеем.

– Ладно, – после короткого раздумья согласился Темьян. – Тогда пока мы ждем, расскажи мне про трагги.

Эрхал вздохнул. Придется рассказывать, причем подробно, иначе любознательный урмак так и будет выматывать ему душу вопросами – есть в нем такая неприятная черточка.

– Трагги, как и джигли с кабаёши, являются жителями Несуществующих миров. Это причудливые, извращенные миры, а самый причудливый из них – Дно, родина трагги. Боги между собой называют его «помойкой»…

– Помню, помню! Ты еще говорил, будто со Дна в другие миры лезут всякие дикие оборотни, с которыми и воюют кабаёши.

– Ага. Пожалуй, стоит немного рассказать тебе о Несуществующих мирах, чтобы было понятнее про трагги.

– Да-да. Я и сам собирался спросить.

Эрхал хмыкнул: «Ничуть не сомневаюсь, что собирался», – а вслух сказал:

– Итак, сотни тысяч лет назад, задолго до моего рождения, не говоря уж о твоем, среди прочих миров, существовал один под названием Арнатох. Он мало чем отличался от всех остальных: материки и океаны, моря и пустыни, леса, реки и горы. Населяли его две разумные расы – люди и ящеры.

В те времена амечи и дейвы еще не заключили между собой Договор, а находились в состоянии войны за власть над обитаемыми мирами. Арнатох принадлежал тогда амечи и являлся одним из ключевых – раса разумных ящеров слыла отменными бойцами и активно использовалась в войне.

И вот однажды Арнатох начал просто-напросто разваливаться на части, причем не в физическом, а в магическом плане. Подобное действие называется «расслоением».

Механизм его очень сложный, подробностей я объяснять не стану, извини, ты все равно не поймешь.

Главное, что Арнатох начал «расслаиваться», излучая очень много магической энергии, которая волной побежала по Вселенной, буквально взрывая соседние миры.

По мере расслоения Арнатоха волна всемирных разрушений расходилась все дальше и дальше, грозя обратить в пыль десятки галактик.

Амечи вначале решили, что это проделки дейвов, но те поклялись, что не имеют к происходящему никакого отношения, тем более что пострадал и ряд миров, находящихся под контролем дейвов.

Было объявлено перемирие. Амечи и дейвы сообща постарались остановить процесс. С большим трудом им это удалось – на Арнатохе воцарилось хрупкое равновесие… Короче, Арнатох превратился в целую совокупность миров – плоских небольших кусочков, нанизанных на волшебную ось.

Миры-осколки объявили запретной зоной, заповедником, присвоив статус Несуществующих миров.

Они очень необычные. Например, Ледяной мир. Там царит зима и никогда не бывает лета. А в Солнечном наоборот – круглый год лето и вечный день, его жители не знают ночной темноты и никогда не видели звезд.

– А в Лунном – вечная ночь и вечное лето, да? – уточнил Темьян. – Как будет и здесь, если победят Темные Небеса.

– Не победят, – проворчал Эрхал.

– Наверное, очень трудно жить в мирах-осколках? – предположил урмак.

– Живые существа привыкают ко всему. К тому же тамошние обитатели поголовно владеют магией. Да так, что самый слабый из них даст сто очков вперед любому архимагу Ксантины.

– Ого!

– Ага, – подразнил Темьяна Эрхал.

Урмак улыбнулся и вернулся к любимой игре в «вопросы-ответы»:

– А кто же все-таки разрушил Арнатох, если не дейвы и не амечи?

– Видишь ли, Темьян, причину Катастрофы так и не установили. Высказывались мнения о присутствии Чужака, но… доказательств не было, так что… В общем, решили, что это просто необычное природное явление вроде магического землетрясения. Кстати, именно после того случая амечи и дейвы заключили пресловутый Договор, раз и навсегда покончив с войной.

– Ты думаешь, Эрхал, что тот, кто хотел уничтожить Арнатох, пытается сделать то же самое с Ксантиной?

Повелитель Воды пожал плечами:

– Очень может быть. Но на Арнатохе не разрушали Храмы Богов, процесс расслоения начался сразу. Внезапно и без предупреждения. И было это еще до Начала Времен. Если виновник той Катастрофы теперь занялся Ксантиной, возникает вопрос, чего же он ждал так долго? Почему не предпринял вторую попытку сразу?

– Да-а, непонятно, – Темьян по привычке почесал белобрысую макушку.

Тут полог шатра раздвинулся, и внутрь вошел надменный мужчина в одежде жреца – короткой шелковой двухцветной тунике. Одна половина у туники черная, что символизирует смерть, а другая зеленая, олицетворяющая жизнь.

Жрецу лет тридцать, не больше, хотя, вероятно, он один из старейших жителей племени, иначе не получил бы своего высочайшего сана. Но для трагги тридцать лет – возраст довольно преклонный, мало кто из них доживает до сорока. У жреца тяжелый взгляд и глубокая борозда-морщина на переносице.

Жреца сопровождали трое сумрачных воинов. Впрочем, трагги всегда сумрачны – и мужчины, и женщины, и даже дети. Они не умеют веселиться, а лицевые мускулы, отвечающие за улыбку, по мнению Эрхала, у них полностью атрофированы.

Хотя Повелитель Воды их понимал: если бы он умирал каждую ночь, не зная, суждено ли встретить рассвет, ему бы тоже было не до веселья.

У трагги-мужчин также нарушены пропорции: шире плечи, чем положено, уже бедра. Крепкое, мускулистое тело. По три веточки бровей, как и у женщин. Длинные, перехваченные повязками темные волосы. Татуировки на плечах, лодыжках и светлых туниках. Ноги голые и босые. В руках – короткие копья, за поясом – мечи. Ни щитов, ни доспехов.

Воины молча встали за спиной жреца, устремив взгляды в пространство над головами пленников.

Жрец тоже не опустился до разглядывания недостойных «вечных». Так трагги называли всех разумных существ, живущих дольше сорока лет, в данном случае Эрхала с Темьяном. Да и речь жреца была адресована, судя по направлению его взгляда, отнюдь не им, а пологу шатра.

– Существа! Вы наши пленники до тех пор, пока нам будет угодно. Не пытайтесь сбежать – нас окружают Скользящие Степи. Не пытайтесь бунтовать и причинять нам беспокойство – у нас есть право убить вас. Ведите себя благоразумно, и останетесь в живых.

Темьян на протяжении всей речи хмурился и со значением поглядывал на Эрхала. Тот еле заметно помотал головой: мол, не дергайся, говорю же, бесполезно. Но оборотень не поверил и попытался начать боевое превращение. Жрец моментально почувствовал его потуги и без труда блокировал их. Темьян разочарованно насупился.

Мгновение бесстрастный взгляд жреца скользил по урмаку. Затем жрец отвернулся и величественно вышел из шатра. Один из воинов сделал пленникам знак следовать за ним.

Темьян вопросительно посмотрел на Эрхала, тот кивнул: делай, что говорят.

Урмак и амечи вышли из шатра и оказались в сером мареве безвременья. Очень необычно выглядело все вокруг. Казалось, они очутились в самом центре серых, дождевых туч, хотя сам воздух оставался свежим и, как ни странно, прозрачным, позволяя обозревать мглистые окрестности на достаточно большом расстоянии.

На общем сером фоне резко выделялись разбросанные повсюду яркие до невозможности пятна шатров и горящих костров, сложенных из обычных поленьев, судя по запаху – сосновых. Издали чудилось, будто шатры и огонь висят в воздухе, так неразличимы были «земля» и «небо».

Урмак притормозил, разинув рот и выпучив глаза. Один из трагги довольно сильно кольнул его копьем в спину: иди, мол, чего встал. Но Темьян не обратил внимания на боль.

– Мы в Скользящих Степях, Темьян. Это особая область, как бы вырезанная из привычной действительности. Такое бесцветное ничто без неба и земли, без верха и низа, без дня и ночи, без лета и зимы. В общем, обычная дымка межреальности… Кстати, именно поэтому трагги и живут здесь – чтобы не умирать во время сна, поскольку здесь им удается никогда не спать…

Судя по осоловелым глазам урмака, он почти не воспринял сумбурное объяснение Эрхала, но сам голос подействовал на него успокаивающе. Темьян закрыл рот и пошел туда, куда указывали мрачные, хмурые воины.

А Повелитель Воды подумал: «Вероятно, Черный Чародей договорился с трагги, пообещав им вечную жизнь. Да, ход с его стороны был сильным: ради возможности не умирать еженощно трагги готовы на все. А Черный смог легко выполнить обещаное, поселив необычных помощников на полюсе магии, где они – единственные из живых существ – оказались в полной безопасности, поскольку обладают способностью контролировать любую магию. Ну, или почти любую… Именно поэтому Скользящие Степи выглядят сейчас так странно: серое, безжизненное марево. Если бы здесь оказались мы с Темьяном вдвоем, без трагги, то перед нами предстала бы совсем иная картина. И не уверен, что мне бы она понравилась больше – пришлось бы приложить массу усилий, чтобы выжить… А трагги здесь в безопасности. В скучной, унылой, но безопасности. Живут себе потихоньку. Понаставили шатров. Еду и одежду, вероятно, таскают из внешнего мира. Время от времени выполняют поручения Черного. В общем, не жизнь, а сказка. Вот только мне не хотелось бы оказаться одним из действующих лиц подобной сказки…»

Впрочем, трагги желания Эрхала волновали мало. Амечи и урмак, подталкиваемые суровыми воинами, покорно шли вслед за жрецом. Шагали по чему-то твердому и прочному, хотя на первый взгляд и клубящемуся под ногами.

Их привели на некое подобие полянки. Или площади, или… м-да… невозможно назвать то, что не имеет привычной аналогии… Привели и поставили в центре огороженного кострами огромного круга, оставив одних.

Трагги разместились по внешнему периметру и запели довольно мелодичными голосами, отбивая ритм на высоких узких барабанах.

– Темьян, – тихонько прошептал Эрхал.

– А?.. – выглядел урмак неважно, его психика еще не адаптировалась к необычности происходящего.

– Темьян, делай все, что от тебя потребуется. Не спорь с ними, и тогда ничего страшного с тобой не произойдет.

– Эрхал… – начал урмак, но его перебил гортанный голос жреца:

– Человек-зверь, пришло время Великой Охоты! Покори нас своим искусством!

– Еще чего, – пробормотал Темьян. Предупреждению Эрхала он не внял и собирался упрямиться.

– Сними одежду, – посоветовал Повелитель Воды. – Или хотя бы штаны.

– Зачем? – возразил урмак. – Я не буду оборачиваться им на потеху…

Слова застряли у него в горле, глаза удивленно вылезли из орбит. А штаны, куртка и башмаки затрещали по швам, не выдержав напора кабаньей туши, которая без разрешения хозяина буквально поперла из Темьяна. Еще ни разу в жизни он не оборачивался так быстро.

Кабан затряс увенчанной саблей-рогом головой и взревел голосом Темьяна:

– Эрхал! Я не могу контролировать свои превращения!

– Не можешь, – согласился амечи, – их теперь контролируют трагги.

– Но…

– В присутствии трагги никакая чужая магия не действует, потому что они обладают способностью контролировать любую магию. Контролировать и распоряжаться ею как своей собственной.

– И твоей? – Темьян наконец смирился и покорно превратился в отличный, лоснящийся пятнистым густым мехом экземпляр снежного Барса.

– Моей – нет. Но пока я нахожусь на полюсе магии, я и сам над ней не властен. Вернее, не имею права пользоваться, чтобы не вызвать сильнейший магический катаклизм.

Теперь из Темьяна получился отличный Дракон: зеленовато-коричневая чешуя, огромные, сильные крылья, кинжальной остроты длинные когти, пилообразные зубы. Он хищно раздул ноздри и поскреб лапой серое марево.

– А что дальше, Эрхал? – На месте Дракона растопырил мохнатые ноги гигантский Паук. – Зачем они устроили это представление? От скуки?

– Нет, не от скуки. Кажется, я догадываюсь, что им от нас надо… Похоже, ты им очень понравился, Темьян. Сейчас ты обернешься человеком, и нас отведут обратно в шатер. А потом…

– Еще не сейчас, – перебил Паук.

– Что – не сейчас?

– Человеком не сейчас, – вздохнул Темьян.

То, что произошло с ним дальше, заставило трагги восхищенно взвыть, а Эрхала раскрыть рот и впасть в ступор. Тело Паука постепенно охватывал огонь, словно на него перекинулось пламя с одного из зажженных по кругу костров.

Эрхал понимал, что на самом деле Темьян вовсе не сгорал заживо – это была лишь иллюзия, но настолько достоверная, что обоняние ощущало запах горящей плоти, а глаза видели охваченное огнем туловище Паука, прямо на глазах превращающегося в пепел.

Несколько мгновений спустя Паука не было и в помине. На его месте жарко потрескивал Огонь – оборотень закончил свое последнее, самое удивительное превращение.

Эрхал не знал, что там пришло в голову Темьяну, но Огонь вдруг начал двигаться в сторону восторженно вопящих трагги. Они спохватились и стали поспешно возвращать урмаку его человеческий облик.

Вначале пламя обрело очертание мужской фигуры, появились контуры рук, плеч, головы. Затем, изменения коснулись торса и ног. Огонь побледнел, обрел плотность человеческого тела. Еще миг – и от пламени не осталось и следа. На огороженной кострами площадке стоял обнаженный Темьян и безуспешно пытался прикрыть руками свою наготу.

– Эрхал! Дай мне свою рубашку!

– Ага, щас! Я ведь предупреждал: сними хотя бы штаны, сейчас они были бы целы. Нет, не послушался. Вот и ходи теперь голым!

– Эрхал! Ну, пожалуйста!

– Ему нужна одежда, – громко воскликнул амечи на языке трагги. – И я хочу говорить со жрецом. Немедленно!

В круг костров вошел жрец и протянул Темьяну светлую тунику воина. Пока урмак поспешно облачался, жрец выжидающе смотрел на Эрхала.

– Да-да, – кивнул амечи. – Именно то, о чем ты подумал: мы согласны принять участие в Ритуале Судьбы.

– Вы? Вдвоем? Но нам нужен только он.

– Таково мое условие: или мы оба, или никто.

Жрец задумался.

– Ну, хорошо, амечи. А какую плату вы потребуете за свое участие?

– Свободу? – на всякий случай спросил Эрхал, впрочем, уверенный в отрицательном ответе.

Жрец помотал головой. Его можно понять: будет ли от Ритуала толк, еще не известно, а отпустив пленников на свободу, он рискует поссориться с Черным Господином.

– Тогда информация. Это моя окончательная цена, жрец, – заявил Эрхал.

– Что ты хочешь узнать, Ученик Богов?

– У меня будет много вопросов, – «успокоил» Повелитель Воды жреца. – Ответишь без утайки, и мы сделаем все, чтобы избавить вас от проклятия.

Жрец задумался. Для него принять такие условия – очень серьезный шаг. Отвечать искренне и правдиво на вопросы пленника – идти на грани предательства Черного Хозяина.

Темьян уже оделся, но не лез к Эрхалу с вопросами, а тихонечко стоял в сторонке.

Наконец жрец кивнул, не утруждая себя лишними словами – все трагги крайне немногословны, – и сделал приглашающий жест к одному из шатров.

Внутреннее убранство всех жилищ трагги выглядело одинаковым. У них было не принято иметь личные вещи. Поэтому шатер, в который зашли Эрхал и Темьян по приглашению жреца, ничем не отличался от того, где они очнулись после заклинания. На полу лежали такие же ковры и вышитые шелками подушки.

По примеру жреца Эрхал с Темьяном уселись среди подушек, поджав ноги. Жестом трагги показал, что готов к разговору. Чтобы сделать Темьяну приятное, амечи заговорил по-саарски, зная, что для трагги чужие языки не проблема. Они в этом смысле уникумы – способны говорить на любом языке любого мира.

– Что происходит на Ксантине, жрец?

– Ты задал неправильный вопрос, Ученик Богов. Спрашивай конкретно.

– Кто такой Черный Чародей?

– Твой вопрос вновь неверен.

– Перестань юлить, жрец! Ты должен отвечать на мои вопросы. И отвечать правдиво, иначе сделка не состоится.

– Я готов выполнить свою часть сделки, Ученик Богов.

– Кто такой Черный Чародей? – с нажимом переспросил Эрхал.

Ему казалось, что он не вопросы задает, а плывет против течения, настолько сильный встречный ментальный поток приходилось преодолевать. Вероятно, жрецу очень не хотелось отвечать на вопросы!

– Кто такой Черный Чародей, жрец? – повторил Повелитель Воды.

Трагги раздраженно вскинул голову, на миг теряя свой невозмутимый вид.

– Говорю тебе, на этот вопрос нет ответа! Я не знаю никакого Черного Чародея, по крайней мере, в этом мире. Нет его здесь! Нет! Понятно?

Темьян, похоже, совсем обалдел от этих слов. Эрхалу удалось справиться с собой быстрее. Выругавшись про себя, он попробовал зайти с другой стороны:

– Тогда кто вызвал на Ксантину вас? Кто ваш хозяин?

Жрец посмотрел на Повелителя Воды, и в его темных бездонных глазах засветилась издевательская усмешка.

– На Ксантину нас вызвал… один из амечи.

Эрхал ошарашено уставился на него, не веря своим ушам. «Как же так?! – промелькнула у Повелителя Воды мысль. – Ведь неизвестный ломился на Ксантину из мира дейвов!»

– Точно амечи, жрец? Не дейв, принявший чужое обличье?

– Ни один дейв не сможет обмануть трагги – мы видим самую суть живых существ, особенно наделенных магией. Наш хозяин – амечи. На Ксантине он известен как Бовенар Третий, венценосный король Кротаса.

Всё. Это оказалось чересчур для Эрхала. Он почувствовал, что его голова пуста, ему требовалось осознать услышаное.

Тут подал голос Темьян.

– А Нефела? – нерешительно спросил он.

– Что ты хочешь узнать о ней, Зверь?

– Где она сейчас? Кто ее купил и зачем? Ее убьют?

– Нет. Она нужна живая. Где она сейчас, я не знаю, вероятно, на пути в Кротас.

– Живая, – Темьян воспрянул духом. – Ее точно не убьют? Разве она предназначена не для обряда? Чтобы расколоть мир?

– Для обряда нужна девственница, – возразил жрец, – а дочка графа Барконы уже знала мужчину.

– Но… как… – забормотал Темьян. – Разве… Когда джигли выкупали ее у отца, разве она не была девственницей?

– Нет. Персону Нефелы Баркона обсуждали при мне, так как вначале именно мы должны были выкупить ее у графа. – Жрец выглядел спокойным, бесстрастным и, на взгляд Эрхала, был честен. Он действительно сказал то, что знал. Но являются ли его знания истиной, предстояло решить Повелителю Воды.

– И какова ее роль? Для чего она понадобилась Бовенару? – спросил Эрхал, сочувственно покосившись на Темьяна. Оборотень сидел, нахохлившись, и напоминал обиженного медведя, которого грубыми пинками выгнали из сладкого малинника.