Текст книги ""Фантастика 2024-158". Компиляция. Книги 1-31 (СИ)"

Автор книги: Андрей Земляной

Соавторы: Вадим Филоненко,Антон Федотов,Максимилиан Борисов,Андрей Третьяков,Сергей Котов,Иван Алексин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 286 (всего у книги 339 страниц)

Теперь же помешавшийся архимаг утверждает, что происходящее на Ксантине – дело рук таинственного Творца, который ни к амечи, ни к дейвам не имеет никакого отношения. Изначальный он, видите ли! Но такой расы нет. Изначальными считаются амечи и дейвы. К какому же миру принадлежит этот самый Творец? Что он за птица? Откуда взялся и что ему, собственно, нужно?»

– Расскажи мне еще о Творце, – попросил Повелитель Воды. – Как он выглядит? Какова основа его магии? Насколько он силен?

Мираки скривился и начал брызгать слюной:

– Ну, уж нет, амечи! Пусть встреча с Творцом окажется для тебя неприятным сюрпризом. Я не расскажу о нем ничего. И вообще, наш разговор закончен. Я презираю тебя и хочу сразиться с тобой!

«Ну, вот, он уже докатился до того, что обращается к Высшему на «ты» без разрешения», – Эрхал нахмурился. Его терпение было на исходе, и потому слова прозвучали резко:

– Хочешь боя? Ты его получишь. Но тогда тебе придется умереть.

– Необязательно мне, – возразил архимаг, – если ты поклянешься не использовать магию, а драться только мечом, то еще неизвестно, чем закончится наша схватка.

– С чего бы мне отказаться от магии?

– Если применишь заклинания Высших на полюсе силы, произойдет катастрофа. Близлежащие города обратятся в пыль. Пострадает множество людей. Ты знаешь это не хуже меня, и не станешь причинять вред невиновным. Вы, Боги, благородны. Вы защищаете смертных, а не уничтожаете их.

«Ага, то Боги – ничтожества, и он нас презирает, то мы благородные, – скривился Эрхал. – Мэтр непоследователен. Да ладно. Чего еще ждать от спятившего мага? Похоже, этот Творец основательно промыл ему мозги. Кстати о благородстве…»

– У меня нет меча. Мне нечем сражаться, – вслух сказал Эрхал.

– Дерись голыми руками, – предложил Мираки.

– А у тебя будет меч? – уточнил Повелитель Воды.

– И у меня, и у моих людей, – кивнул архимаг, – но мы тоже проявим благородство и не станем пользоваться магией.

Эрхал не смог удержаться от выразительной усмешки. Мираки уже прощупал их с Темьяном и понял, что его магия тут бессильна. Отчего же теперь не поиграть в благородство?

– Кстати, тебе оказана большая честь, – напыщенно продолжал архимаг. – Ты будешь сражаться с лучшими из лучших воинов Лавитропа. Каждый из них и без магии стоит целого отряда гвардейцев.

– Я буду сражаться с каждым из них по очереди? – уточнил Повелитель Воды.

Мэтра искренне позабавил его вопрос.

– Не по очереди, а со всеми одновременно, – ответил он и повторил: – Но мы не будем пользоваться магией.

– Однако! Странные у тебя понятия о благородстве, архимаг. Я, безоружным, стану сражаться с шестью вооруженными людьми, да? С лучшими из лучших?

– Ты к тому же еще и трус, – обрадовался Мираки, а Эрхало стало смешно.

– Я согласен сразиться с вами и вашими людьми, досточтимый мэтр. Надеюсь все же, что ваша совесть подскажет вам иные условия нашего боя, – с издевательской вежливостью сказал Повелитель Воды.

– По-моему, условия честные,– совершенно искренне ответил Мираки и покосился на Темьяна: – А Огонь? Он кто? Вроде не амечи и не обычный маг.

– Урмак. И он не будет вмешиваться в наш «честный» поединок, не волнуйся.

– Урмак? Не может быть! Впрочем, когда он летал в облике Дракона, я тоже решил, что он урмак. Но Огонь… Это невозможно!

– Так что, продолжим разговор? Я рассказываю тебе об Огне, а ты мне о Творце, идет?

– Нет!

Мираки снова замкнулся с какой-то непонятной озлобленностью. «Может, пресловутый Творец навесил на его разум заклинание, запрещающее рассказывать?» – предположил Эрхал.

– Нет, амечи, от меня ты ничего не узнаешь, – решительно повторил архимаг. – И если ты не трус, готовься к бою.

– Ладно,– согласился Эрхал. Ему уже надоел психованный зеленый волшебник и хотелось, чтобы все побыстрее закончилось.

Мираки вновь очертил посохом круг, снимая заклинание, и пошел к своим людям. Они о чем-то начали шептаться, а Повелитель Воды приблизился к Темьяну, чтобы дать ему кое-какие указания. Огонь выслушал и мигнул пламенем, что Эрхал расценил как кивок.

Повелитель Воды отошел подальше от оборотня. Архимаг и пятеро воинов окружили его и обнажили мечи в ритуальном салюте. Эрхал тоже сложил руки ладонями вместе и слегка наклонил голову в приветственном жесте. Вот только его приветствие предназначалось не им…

Бой принято сравнивать с пляской. Внешне иногда это так и выглядит – если противники настоящие мастера своего дела, конечно. Да, внешне бой бывает похожим на танец.

Внешне…

Но у дарианцев считается иначе. Они смотрят в самую суть явлений. Для парящих-среди-звезд бой – это разговор. Разговор со Смертью с глазу на глаз…

В свое время Эрхал пытался объяснить Темьяну первый пункт дарианского «Трактата о бое», в котором говорится, что во время сражения у тебя нет противника, как такового, и ты сам перестаешь быть живым существом, становясь некой абстракцией. Но Темьян так и не смог понять его. А суть заключается в том, что битву ты ведешь не с конкретным воином, а со Смертью. Вернее, не битву, а разговор, потому что Смерть не враг, а собеседница. Каждый из вас отстаивает свою точку зрения, и кто окажется красноречивее, тот и победил. Но Смерть не враг. Она составляющая мира, часть твоей души. Она – это ты. А с самим собой можно спорить, но не драться.

Поэтому бой – это разговор.

И приветствие Эрхала было адресовано не Мираки с компанией – для Повелителя Воды они больше не существовали, – а Смерти – его великой собеседнице.

– Здравствуй, друг, – говорит она. – Я пришла за тобой.

…Два воина-мага делают синхронные движения к Эрхалу – справа и слева. Один из них курнос настолько, что кажется, его ноздри вывернуты наизнанку. Второй, напротив, очень красив. Изысканный излом черных бровей, густая синева глаз, мужественный подбородок и ухоженная щеточка усов…

– Ты пришла слишком рано, подруга, – отвечает Эрхал, делая первый шаг навстречу мечу курносого. – Мой путь до конца не пройден.

…Курносому не хватает времени для правильной атаки. Его рука с мечом продолжает двигаться по инерции. Мимо Эрхала. Туда, где он был мгновение назад. Повелителю Воды остается только перехватить руку противника и чуть-чуть изменить траекторию движения так, чтобы сжимаемый ею клинок вошел точно в незащищенную кольчугой шею Красавчика…

– Вижу, ты настроен решительно, – смеется Смерть. – Но возможно, я еще смогу переубедить тебя.

…Курносый оказался шустрым малым. Не пытаясь вывернуть свою правую руку из объятий Эрхала, он норовит пырнуть его левой с зажатым в ней кинжалом и одновременно заносит для удара ногу с намерением пнуть Повелителя Воды в голень или в пах. А в спину амечи летит очень сильный «ломающий» удар от очередного мага, которого Эрхал про себя окрестил Ломателем…

– Не представляю, какие аргументы смогут меня переубедить. Но я рад нашей встрече, Смерть, без тебя я начинаю скучать.

…Курносый сослужил Повелителю Воды роль щита, приняв на себя удар Ломателя. Как ни странно, кольчуга Курносого прогнулась, но выдержала. Правда, серьезная травма ему все же обеспечена, но зато он останется в живых, провалявшись без сознания до конца схватки. А у Эрхала теперь есть меч…

– Я уважаю тебя, Эрхал, и потому пойду сразу с козырей, – Смерть на мгновение задумывается. – Речь пойдет о Динантре.

…Теперь Повелителя Воды атакуют трое противников одновременно, и только архимаг пока задумчиво стоит на месте. Ломатель воспроизводит свой любимый удар – рубящий сверху – в надежде заставить противника отступить прямо под меч Весельчака. Эрхал окрестил его так из-за неуместной сейчас улыбки или, вернее, оскала, обнажившего не слишком хорошие зубы с торчащими передними резцами…

Услышав любимое имя, Повелитель Воды на мгновение теряется и пропускает свою реплику. Поэтому говорит снова Смерть:

– Если сейчас ты уйдешь со мной, второе «всё», которое ты пообещал Хименесу, потеряет силу. Ведь с мертвых не взыскивают долгов!

…Эрхал по-прежнему стоит перед выбором – отступать под меч Весельчака или принять на себя очень сильный удар Ломателя, когда третий маг – пусть он останется Безымянным – вытягивает в сторону Повелителя Воды руку с короткой металлической трубкой. Из объемистого жерла вылетает гарпун и со скоростью пращи мчится к незащищенному боку амечи…

– Перед тобой выбор, Эрхал. Твоя жизнь или ее честь. Выбирай сейчас! – твердит Смерть.

…Гарпун вот-вот прогрызет рубашку амечи и вопьется ему в бок, круша ребра на мелкие осколки и раздирая мускулы. Создаваемый замахом меча Ломателя ветер шевелит волосы на голове Эрхала. А справа затаился острый клинок Весельчака, отрезая единственно возможный путь к спасению…

Повелитель Воды медлит, и Смерть шепчет, уверовав в свою победу:

– Все верно, Эрхал. Расслабься и опусти меч. Ты сделал правильный выбор.

Повелитель Воды улыбается ей, осознав наконец истину, и говорит:

– Ты ошибаешься, Смерть!

…Подшаг с поворотом, и гарпун, разорвав на нем рубашку, разочарованно втягивается обратно в трубку Безымянного…

– Я давно сделал свой выбор, Смерть! Там, на площади возле пленного дейва, мы с Динантрой вместе сделали его!

…Прием, именуемый «закрученным плугом», позволяет Эрхалу приблизиться вплотную к Весельчаку, сохраняя контроль над его клинком…

– Если умрет хоть один из нас, то и другому нет смысла жить, Смерть.

…Ломатель забыл, что прямое скольжение «ломает» любые удары. А зря…

– Так что стоящий передо мной выбор таков: либо мы с Динантрой живы оба, либо не уцелеть никому. А долги… их все равно придется платить, буду я жив или нет. Ты знаешь это не хуже меня, Смерть.

…Эрхалу удается разорвать дистанцию со всеми тремя противниками, и они возвращаются на исходные позиции с той лишь разницей, что амечи по-прежнему свеж и бодр, а Ломатель малость выдохся, вкладывая в свои удары слишком много силы. Значит, именно он и станет следующей жертвой, решил Повелитель Воды…

Смерть смущена:

– Ты раскусил мой обман, друг. Конечно, бегством не решить проблем, даже бегством в Смерть. Но я должна была попытаться, согласись.

…Ломатель силится укрыться за спинами соратников, пытаясь хоть немного перевести дух…

– Попытка была неплоха, – подтверждает Эрхал. – В какой-то момент я почти поверил тебе. А что касается второго «всё»… Думаю, что смогу выкрутиться, не втягивая в это Динантру. Наша главная игра с Хименесом еще впереди, подруга!

…Чтобы добраться до Ломателя, Повелителю Воды приходится прорубиться сквозь Весельчака в самом буквальном смысле. А чтобы Безымянный не скучал в одиночестве, Эрхал отправляет на тот свет и его.

Они с Мираки остаются вдвоем…

– Что ж, – разочарованно шепчет Смерть, – возможно, я действительно пришла слишком рано. Прощай, мой добрый друг. Я ухожу.

…Архимаг Лавитропа, повелитель дерева и металла, зеленый волшебник, шатаясь, подходит к амечи и опускается на колени, положив свой посох к его ногам.

Глаза Мираки горят фанатичным огнем, а пересохшие губы шепчут:

– Я наказан за гордыню, Великий и Всемогущий Повелитель Мироздания. Я захотел сравняться с Богами и потому предал вас. Но теперь вы – мой судья.

Он склоняет голову и ждет. Смерти? Помилования?

Эрхал поднимает меч. Размахивается. И в тот момент, когда голова архимага слетает с плеч, Повелитель Воды слышит прощальные слова великой собеседницы:

– Желаю удачи на выбранном пути, друг! Мы с тобой еще встретимся…

– Непременно, – едва слышно шепчет Эрхал в ответ. – Конечно, встретимся. Разве может быть как-то иначе?..

20

– Почему ты все-таки казнил его, Эрхал?

Амечи и урмак по-прежнему находились в Степи. Темьян вновь принял облик Барса. Они сидели у костра, любовались закатом и ждали, когда запечется пойманная Барсом дичь – то ли крыса, то ли тушканчик – но Темьян уверял, что будет вкусно.

– Отвечать обязательно? – спросил Повелитель Воды.

Урмак посмотрел на него. Эрхал заметил, что карие глаза оборотня изменили цвет – потемнели, становясь черными. Насколько амечи успел изучить Темьяна, это означало, что тот очень напряжен. Когда урмак был чем-то доволен, его глаза светлели, приобретая нежный медовый оттенок.

– Ладно. Я отвечу, Темьян… Он уже был мертв, когда положил к моим ногам свой посох. И приговор ему вынес не я, а он сам. Мираки очень хорошо владел мечом, он мог вступить со мной в схватку.

– Разве амечи не сильнее людей? Просто потому, что они амечи?

– Сильнее в магии – да. Более живучи – безусловно. Но реакции, в смысле физической силы или скорости движений, у нас такие же. Разве что мы живем дольше любого смертного и потому у нас гораздо больше опыта.

– Значит, у него против тебя все равно не оставалось шансов?

– Опытный воин имеет все шансы победить Высшего, Темьян. Знавал я смертных, которые утирали нос и амечи, и дейвам, отбивали сильнейшие – магические! – атаки простым мечом и выходили победителями из таких схваток, в которых спасовали бы и сами Боги. Кстати, за примером далеко ходить не надо. Те же корбасы едва не уделали меня. И если бы не ты… А что касается Мираки… Он предал одни идеалы, но так и не обрел других. Во время боя он тоже говорил со своей Смертью, и она убедила его уйти. Вероятно, ему не для чего стало жить. Если бы я не отрубил ему голову, он прожил бы ненамного дольше – ищущие Смерть, как правило, находят ее. Но она могла оказаться куда мучительнее.

– То есть ты проявил сострадание? – насмешливо прищурил глаза Барс.

Эрхалу очень не понравился его тон, да и весь разговор. Повелитель Воды опустил голову, разглядывая сухую, комковатую землю с остатками пожухлой травы, но все же ответил:

– Я не испытывал к нему никаких чувств: ни злобы, ни сострадания. Я сыграл роль веревки, которую закидывают на ветку дуба, желая повеситься. Веревка может, конечно, порваться и продлить агонию бедолаги, но… Я предпочел быть крепкой веревкой.

Темьян промолчал.

«А ведь он думает сейчас о матери и остальных погибших жителях родной деревни, – догадался Эрхал. – Ему сейчас тяжело. В их гибели парень упрекает себя. Но правда заключается в том, что он не виноват в смерти близких. В тот страшный день каждый из них говорил со Смертью, и ни у кого не нашлось аргументов в пользу Жизни. В противном случае все сложилось бы иначе. Нет, не Темьян – причина гибели родных. Настоящая причина в том, что у них не хватило желания жить. Они сдались, отступили перед Смертью. И погибли. Вот это правда. Страшная правда. Урмак пока не готов ее принять. Он воспринимает Смерть как врага, и это мешает ему взглянуть на вещи непредвзято…»

– Еда готова, – сказал Темьян.

Они принялись молча жевать сочное мясо и думать каждый о своем.

21

Амечи и Урмак уже заканчивали ужин, когда Степи вздумали побаловать их очередным сюрпризом.

Вначале замерло время. Падающее за горизонт солнце приостановило свое движение, а бегущие по небу облака вдруг застыли на полном скаку, словно зацепившись за острую солнечную корону. Вслед за облаками повисли в воздухе, не долетев до земли, сорванные ветром листья, а склонившаяся под тельцем зайца трава так и не успела распрямиться. Сам зверек оцепенел неподалеку, забыв опустить одну лапку на землю.

Эрхал и Темьян-Барс замерли у костра, не в силах пошевелиться. Ощущения казались странными. Мозг адекватно воспринимал окружающее, а тело окаменело, работали только органы чувств.

Казалось, пауза длится бесконечно.

А затем время двинулось вспять.

Вначале Повелитель Воды ощутил неприятное томление в голове, которое постепенно стало охватывать весь организм. Эрхалу показалось, будто из него медленно вынимали кости по одной, вытягивали жилы и выкручивали внутренности, как тряпку. Но ощущения не причиняли боль. Тут другое. То, что сейчас переживали они с Темьяном, можно было описать словами: «Невыносимо. Несносно. Нестерпимо».

Происходящее живо напомнило Эрхалу кохайскую казнь водой. Связанного пленника сажали под огромным чаном с краном, из которого неспешно капала вода, попадая точно на темечко приговоренного. Обычная чистая вода, ни горячая, ни холодная, без всякой примеси кислоты или яда. Вода капала медленно, но постоянно, попадая точно в одну и ту же область на голове. Совсем небольно. И, на первый, взгляд неопасно… Часов через семь приговоренный начинал плакать и просить о любой другой казни как о милости. Через пятнадцать – сходил с ума. Самые сильные, бывало, выдерживали сутки…

В бытность свою Учеником Эрхал на спор провел под таким чаном несколько часов… В общем, он проиграл тогда ужин на десятерых в лучшем трактире Лакии.

К счастью, их с Темьяном пытка продолжалась недолго.

Когда они обрели способность двигаться, оказалось, что съеденное мясо тушканчика снова жарится на костре, а солнце только начинает садиться.

– Что?.. Как же это? А?! – сказать, что урмак растерялся, значит не выразить и сотой доли его эмоций.

– Это и есть скольжение, Темьян, – пояснил Эрхал. – Возврат во времени. Здесь, в Степях, такое случается. На то они и Скользящие. Неприятно, но неопасно. Правда, ужинать теперь придется заново.

Урмак диким взглядом посмотрел на мясо, и его прямо-таки передернуло.

– Я не голоден!

– Понимаю тебя, друг, – пробормотал амечи, отрезая себе сочный, дымящийся кусок нежного, ароматного жаркого.

22

Ночь они провели относительно спокойно, если не считать короткой потасовки со стаей степных волков.

Звери считались бы совсем обычными, кабы не их странная привычка плеваться ядом, от которого моментально обугливалась трава, а в земле образовывались дымящиеся лунки. Но Темьян, приняв обличье Дракона, так быстро разобрался с незваными гостями, что Эрхал даже не стал вмешиваться. Урмаку явно требовалось сорвать на ком-нибудь накопившиеся эмоции, и напавшие звери оказались как нельзя кстати.

А утром к урмаку и амечи в гости пожаловала вторая стихия в лице архимага Засаринузу, владыки смерти и виртуоза мысли, главного серого мага.

Средних лет, невысокий и подвижный, с умными серыми глазами и длинными, чуткими пальцами музыканта, он пришел один, безо всякого сопровождения.

«Хм… Он настолько безрассуден или, напротив, уверен в своих силах? – заинтересовался Эрхал.– Что ж, поглядим…»

Архимаг был одет в стального цвета тогу с золотой каймой, которая скрывала его фигуру, но чувствовалось, что главный серый волшебник больше предпочитает проводить время за книгами или на тренировочной площадке, нежели за обеденным столом. В руках он держал короткий посох, вернее, жезл из черного эбонита с навершием в виде золоченой головы дракона с разверзнутой пастью и красными глазами-рубинами.

Оружия у гостя не было видно. Впрочем, кинжал можно запросто спрятать в складках его широкого одеяния, решил Эрхал.

Они с Барсом сидели у костра и завтракали остатками вчерашнего жаркого. Серый маг бодрым шагом приблизился к ним и вежливо поклонился:

– Приятного аппетита, господа. Спокойным ли был ваш сон?

Темьян-Барс привстал и склонил клыкастую звериную голову в ответном поклоне:

– Спасибо, мэтр. А как у вас? Присаживайтесь и разделите с нами трапезу, уважаемый.

– Благодарю, я не голоден, но вы ешьте, не торопитесь, – замахал рукой архимаг и… встретился с Эрхалом взглядом. Лицо серого волшебника изменилось – он признал в Повелителе Воды амечи.

Дальше последовала знакомая для Эрхала смена эмоций: неверие собственным глазам, оторопь, растерянность. Затем напряженная работа мысли, задумчивый взгляд на урмака, который в нарушение всех правил спокойно сидел – неслыханно! – в присутствии Бога и не проявлял к нему должного почтения.

Повелителю Воды стало крайне любопытно, какие же выводы сделает волшебник и как станет себя вести.

Надо отдать серому архимагу должное – он оценил обстановку и принял решение за считаные мгновения. Украдкой оглядел землю, выбирая местечко почище и поровнее, и опустился перед амечи на колени. Склонил голову, чтобы, согласно правилам, не видеть лица Высшего, но одновременно гордо расправил плечи, умудряясь сочетать в одной позе смирение и достоинство.

Серый волшебник молчал, и правильно делал – первым разговор должен начинать Бог, то есть Эрхал.

Барс ошеломленно глядел на архимага, но тоже молчал, приоткрыв от удивления пасть.

Не желая долго мучить архимага, Эрхал поспешно произнес ритуальную фразу:

– Дозволяю тебе встать, маг, и разговаривать со мной как с равным.

Серый волшебник поднялся с колен и ответил, как положено:

– Благодарю вас, Ученик Всемилостивейших и Всевластных Повелителей Мироздания. Моя жизнь и мысли принадлежат вам.

И тут Темьян не выдержал:

– Вы чего это оба, а? Дурака валяете?

Оборотень искренне почитал Богов, но в Эрхале видел ровню себе, не воспринимая как высшее существо. Повелителя Воды это вполне устраивало, но он хорошо представлял, как именно такие отношения между Высшим и смертным выглядят со стороны!

Подтверждая это, архимаг бросил на Барса диковатый взгляд, а Эрхал улыбнулся и сказал, подчеркнуто переходя на «вы» и тем самым действительно уравнивая их с серым волшебником:

– Может, и в самом деле отбросим церемонии, мэтр? Вы проявили ко мне должное уважение, я ответил вам тем же. Давайте теперь, не в обиду будь сказано, по-простому. В виде исключения. Ведь ситуация не совсем обычная, согласитесь. Да и я все-таки еще не Бог. И на Ксантине, можно сказать, инкогнито. Как, кстати, вас звать?

Маг на протяжении речи смотрел вначале с удивлением, затем с намеком на улыбку. Чувствовалось, что ситуация начала его забавлять.

– Мое имя Картарин.

– Меня можете называть Эрхалом, а его Темьяном. Чувствуйте себя спокойно, мэтр, не напрягайтесь.

– Да, хорошо.

Картарину явно было не по себе, но после секундного колебания он все же присел на землю, бросив вопросительный взгляд на амечи: не слишком ли далеко он зашел? Эрхал ободряюще улыбнулся ему и спросил:

– Я так понимаю, вы дали согласие на участие в Ритуале Судьбы?

– Да, но я не знал, что встречу вас, Великий.

– Эрхал, мэтр. Мне будет приятно, если вы станете обращаться ко мне по имени.

– Да, Эрхал. Трагги «забыли» упомянуть о вашем участии.

– То есть вы теперь не хотите сражаться?

– Ну почему же. Если вы не возражаете, Be… м-м-м… Эрхал, то я готов.

Темьян-Барс придвинулся к Повелителю Воды и зашептал, щекоча длинными белыми усами его ухо:

– Мне он нравится, я не хочу убивать его.

– Убивать? – удивился Картарин. – Но кто говорит об убийстве?

– А… как же… ведь сражаться же? – поразился Темьян.

– Насколько я понял слова трагги, от нас не требуется смертоубийства. В пророчестве сказано, что претендент должен победить стихию. Победить, а не уничтожить ее.

– И как, по-вашему, будет засчитываться победа? – Эрхалу очень понравился ход его мыслей.

– У меня есть предложение, – сказал Картарин. – Как вы знаете, мы, серые волшебники, строим свою магию на стихиях мысли и смерти, то есть работаем с воображением, с мертвой материей, иногда превращая ее в явь. Один из методов подготовки наших магов – игра в несуществующем пространстве. Правда, для игроков события становятся настоящими.

– Так вы предлагаете мнимый бой в выдуманной реальности?

– Да. Мы разыграем сражение. Вы возглавите одну армию, я другую. Чьи войска одержат верх, тот и победил. При этом лично драться друг с другом нам вовсе не обязательно.

– Договорились, – обрадовался Темьян-Барс. – Когда начнем?

– Да хоть сейчас, – пожал плечами Картарин.

– Согласен, – кивнул Повелитель Воды. – Только вначале, не согласитесь ли вы, мэтр, ответить на несколько моих вопросов?

– Почему бы и нет, Велик… м-м-м… Эрхал.

– Тогда расскажите, что вы знаете о Творце?

– О ком? О Творце? Я не знаю такого.

– Так… А Черного Чародея вы знаете?

– Имею сомнительную честь, – вздохнул Картарин. – Собственно, поэтому я здесь. Серые маги отказались предавать Богов и присягать Темным Небесам. Мы были готовы биться за свои убеждения и умереть. Да-да, мы знали, что нас ждет страшная участь, потому что против Бовенара и его двойника оказались бессильны. Кстати, вы знаете, что Бовенар – амечи?

Эрхал кивнул.

– А его двойник – дейв.

– И это тоже мне известно.

– Так вот, – продолжал Картарин. – Серые маги были готовы к смертельной схватке, когда Бовенар предложил нам сделку. Я участвую в Ритуале Судьбы, а взамен он оставляет нас в покое при условии, что мы станем сохранять нейтралитет. Мы можем продолжать поклоняться Богам, но не будем препятствовать воцарению на Ксантине Темных Небес. Я вопросил Богиню Весны, дозволено ли подобное и не расценят ли Всемогущие мое согласие как предательство… И вот я здесь.

– И вот вы здесь, – задумчиво повторил Повелитель Воды. – Значит, Богиня Ксантина знает о Темных Небесах?

– Разумеется. Я докладывал ей еще семь лет назад, когда Бовенар только начал свой богоненавистнический путь.

«Значит, Богам было все известно с самого начала. – Эрхал ожидал чего-то подобного и совсем не удивился. – Странно другое. Получается, что Ритуал Судьбы – часть плана Бовенара. Он давно готовился к нему и даже договорился заранее с архимагами. И захватил нас с Темьяном с вполне определенной целью. Но зачем ему это нужно? Хочет, чтобы трагги избавились от проклятия? Не понятно…»

Его раздумья прервал Темьян, которому весьма понравилась предложенная серым магом игра, и ему не терпелось начать.

– А какие армии у нас будут? – спросил урмак. Его звериные глаза азартно заблестели.

– Вы, разумеется, сами выберете себе войска, – ответил Картарин и посмотрел на амечи. – Эрхал, у вас еще есть вопросы?

– Нет, мы можем начать сражение.

Картарин придвинулся ближе и протянул руки так, словно держал между ладонями невидимый мяч. Постепенно воздух между его ладоней сгустился, потемнел, затем обрел осязаемую форму шара и стал прозрачным. У Картарина в руках оказался миниатюрный глобус. Он начал медленно крутиться вокруг оси, демонстрируя различные пейзажи: города, реки, моря, острова, горы и долины.

– Вначале нужно выбрать местность, – предложил серый архимаг.

– Горы, пустыни и моря можно отбросить сразу. Давайте остановимся на лесополосе, можно холмистой, с рекой или без, – выбрал Эрхал.

– Время суток? – уточнил мэтр. – День, ночь?

– День.

– Хорошо. Такая территория подойдет?

Они втроем вгляделись в шар.

– Вполне.

– Теперь нужно сформировать войска…

Картарин и Темьян азартно погрузились в подготовку к игре. Эрхал не стал мешать им, отдавшись своим мыслям.

– Ну что ж, к бою. – Картарин встал. – Желаю удачи, господа.

– И вам, архимаг. Рад, что познакомился с вами. – Повелитель Воды протянул ему руку.

Картарин растерянно посмотрел на нее, вскинул голову и взглянул амечи в глаза. Тотчас выражение лица волшебника изменилось, он несмело пожал ладонь Эрхала и улыбнулся.

– Вы хороший человек, мэтр, – мурлыкнул Темьян, – даром что волшебник.

Картарин в ответ дружески потрепал Барса по макушке:

– Ну что? Начали? Тогда вперед!

…Спустя несколько часов они вновь сидели втроем у костра.

– Я поздравляю вас с победой, Эрхал, Темьян, – Картарин учтиво склонил голову.

– У нас был достойный противник, – ответил в том же духе Повелитель Воды.

– Да уж, – Темьян восторженно покрутил звериной башкой. – Как вы зажали нашу конницу между двух холмов! Я думал, что все, нам конец.

– Но ваша засада в перелеске переломила ход сражения, – откликнулся серый архимаг.

Они с Темьяном продолжали темпераментный обмен комментариями. Эрхал слушал и изредка поддакивал им.

Прощаясь, Картарин уже уверенно пожал Повелителю Воды руку…